П Р И Г О В О Р
Именем Российской Федерации
28 февраля 2011 года г. Жигулёвск
Судья Жигулёвского городского суда Самарской области Сычев А.В.
с участием государственного обвинителя - помощника прокурора г. Жигулёвска Артемьевой Т.В.,
подсудимого Глушенкова М.А., его защитника - адвоката Старостиной Ю.Н.,
при секретаре Калиниченко С.Л.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело № 1-17/11 по обвинению:
Глушенкова М.А., <данные изъяты>, ранее не судимого,
в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст.111 УК РФ,
У С Т А Н О В И Л :
Глушенков М.А. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, при следующих обстоятельствах.
10.07.2010 года в период времени с 10 часов до 12 часов 30 минут, точное время следствием не установлено, Глушенков М.А., будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь по адресу: <адрес>, в ходе ссоры с потерпевшим Б.И.А. по поводу совершения последним кражи мотора холодильной установки, ввиду неприязненных отношений, реализуя свой преступный умысел, направленный на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим Б.И.А., опасного для жизни человека, стал наносить ему множественные удары руками и ногами в область жизненно важных органов, голову и грудную клетку.
Глушенков М.А., осознавая общественную опасность своих действий, предвидя причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим Б.И.А. и желая этого, умышленно нанес ему не менее трех ударов в жизненно важный орган – голову и не менее двух ударов в область груди.
Глушенков М.А. своими умышленными действиями, направленными на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим Б.И.А., причинил ему следующие повреждения: перелом левой теменной кости; кровоизлияние в мягкие ткани теменной и прилежащих отделах височной областей слева; кровоизлияние под мягкими мозговыми оболочками на верхне–наружной поверхности левой теменной доли; кровоизлияние в веществе головного мозга левой теменной области; закрытый перелом нижней челюсти справа, закрытые переломы 4,5-го ребер справа и 2-5 ребер слева, рану в затылочной области.
Повреждения у потерпевшим Б.И.А. в виде перелома левой теменной кости; кровоизлияния в мягкие ткани теменной и прилежащих отделах височной областей слева; кровоизлияния под мягкими мозговыми оболочками на верхне–наружной поверхности левой теменной доли; кровоизлияния в веществе головного мозга левой теменной области расцениваются в совокупности, как причинившие черепно-мозговую травму и повлекшие тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни, а в данном конкретном случае привели к наступлению смерти. Закрытый перелом нижней челюсти справа, закрытые переломы 4,5-го ребер справа и 2-5 ребер слева, как в отдельности, так и в совокупности, по признаку длительного расстройства здоровья более 21 суток обычно влекут за собой средний вред здоровью. Рана в затылочной области по признаку кратковременного расстройства здоровья менее 21 суток, обычно влечет за собой легкий вред здоровью.
От причиненных Глушенковым М.А. повреждений потерпевшим Б.И.А. скончался на месте. Смерть потерпевшим Б.И.А. наступила в результате тупой травмы головы, сопровождавшейся линейным переломом левой теменной кости, кровоизлиянием под мягкие мозговые оболочки и в вещество головного мозга: перелом левой теменной кости, наличие крови под мягкими мозговыми оболочками и в веществе головного мозга; при гистологическом исследовании: мягкая мозговая оболочка с мелкоочаговыми и небольшими кровоизлияниями диапедезного характера, в коре небольшие кровоизлияния диапедезного и очагового характера.
Подсудимый Глушенков М.А. вину в совершении инкриминируемого ему преступления не признал и в свою защиту привел следующие доводы. Вечером 9.07.2010 года он и потерпевшим Б.И.А. получили заработную плату. Приобрели спиртное, часть его употребили в парке, после этого пошли к свидетелю К.Н.И., где проживал потерпевший. Там также находились свидетель С.Е.И. и свидетель К.В.Н., вместе они стали употреблять спиртное, в процессе чего, около 22 часов, у него с потерпевшим Б.И.А. возникла ссора по поводу хищения последним на работе оборудования, возложения руководством материальной ответственности на всех работников. В ходе ссоры потерпевшим Б.И.А. попытался его ударить, на что Глушенков нанес ему удар тыльной части ладони в переносицу, а также скользящий удар по щеке, после чего потерпевшим Б.И.А. на время успокоился. Через некоторое время ссора возобновилась, потерпевшим Б.И.А. встал с места, на что Глушенков толкнул его одной рукой в грудь и потерпевшим Б.И.А. вновь успокоился. После приглашения своей знакомой свидетель И.О.Л., Глушенков около 23 часов ушел из квартиры свидетелю К.Н.И., перед этим лично отвел потерпевшим Б.И.А. спать в одну из комнат, поскольку он был в состоянии опьянения. На потерпевшим Б.И.А. в этот момент были брюки. У свидетеля И.О. он пробыл до утра 10.07.2010 года. Уйдя от нее в 7 часов, он позвонил своему знакомому свидетелю К.В.А., после чего пришел к нему в гости, где они употребляли спиртное. От него он ушел около 11 часов, после чего на <адрес> встретил своего другого знакомого свидетеля П.О.Г., с которым общался около часа. Расставшись с ним, он решил зайти к свидетелю К.Н.И.. По приходу туда в обеденное время, дверь ему открыла свидетель К.В.Н., в комнате, лежащим на полу, он увидел потерпевшим Б.И.А., подумал что он спит пьяный. Он принес с собой спиртное, которое они стали на кухне употреблять с свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И., вышедшей из комнаты, где лежал потерпевшим Б.И.А., чуть позже. Когда спиртное закончилось, свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И. ушли в зал искать деньги, через некоторое время кто-то из них крикнул, что потерпевшим Б.И.А. мертв. Глушенков побежал в зал. Навстречу ему из зала выбежал свидетелю К.Н.И. и сразу убежал из квартиры. Глушенков стал прощупывать пульс потерпевшим Б.И.А., которого не было, наощупь он был не теплым. Глушенков попытался вызывать скорую помощь со своего телефона, что ему не удалось, после чего он обратился к соседям по дому, помог ему только один из них, проживающий в <адрес>. Он присутствовал на осмотре места происшествия, который был ранее, чем указано в его протоколе. В его присутствии свидетелю К.Н.И., по возвращении домой, был задержан сотрудниками милиции. Утром 10.07.2010 года во время, указанное в обвинении, он в квартире свидетелю К.Н.И. не был, потерпевшим Б.И.А. не избивал, причину его смерти объяснить не может, на протяжении следствия допускались значительные нарушения. Считает, что показания свидетелю К.Н.И. против него на следствии вызваны оказанным на него давлением, причину показаний свидетеля П.В.З. объяснить не может, содержась в следственном и изоляторе временного содержания он сокамерникам о своей виновности в избиении потерпевшим Б.И.А., приведшего к его смерти не говорил. От его действий смерть потерпевшего наступить не могла. Гражданский иск не признает.
Отрицание подсудимым своей вины в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшим Б.И.А., повлекшего по неосторожности его смерть, суд расценивает как способ защиты в целях избежать наступления неблагоприятных последствий, поскольку версия Глушенкова М.А о его непричастности к преступлению, опровергается следующей совокупностью представленных стороной обвинения уличающих сведений, которые суд оценивает как относимые, допустимые и достаточные для вывода о наличии обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу.
Из показаний потерпевшей Б.А.Т., гражданки Казахстан, данных ею на следствии и оглашенных в судебном заседании, следует что потерпевший потерпевшим Б.И.А. ее сын. Примерно в 2007 году он уехал в Россию, жил сначала в Воронежской области у их родственников, потом переехал в Тольятти, откуда устроился работать в Жигулевск. По характеру потерпевшим Б.И.А. был очень добрым, при ней алкогольными напитками не злоупотреблял. Смертью сына ей причинен моральный вред, поскольку она очень сильно переживала и до сих пор переживает его смерть. Потерпевшей предъявлен гражданский иск о взыскании с подсудимого компенсации причиненного ей морального вреда в размере 300000 рублей.
Свидетель Л.Н.В. показала, что проживает в квартире, которая располагается под квартирой свидетелю К.Н.И. Утром 10.07.2010 года она слышала сверху шум, как будто падало тело, показалась что была драка, шум продолжался около 1 часа. Примерно в обед пришел подсудимый, в нормальном состоянии, попросил вызвать скорую помощь и милицию, пояснив, что пришел к свидетелю К.Н.И. и увидел мертвого друга. Она отправила его к соседу свидетелю Щ.. Шум был в 9 часов дня, начале 10-го и продолжался до 10 часов, начала 11 часа. свидетелю К.Н.И. и свидетель К.В.Н. может охарактеризовать как постоянно злоупотребляющих спиртным, собирающих в квартире таких же, как и они. Вечером и ночью накануне, звука падающего тела из квартиры свидетелю К.Н.И. она не слышала, но вечером исходя из звона бутылок, громкому развязному разговору и крику из зала, там была очередная гулянка. После оглашения показаний свидетеля данных на предварительном следствии (т.1 л.д.138), она подтвердила, что шум драки слышала из квартиры свидетелю К.Н.И. в период времени примерно с 9-30 до 11 часов 10.07.2010 года - топот ног, звук падающего тела, около 13 часов к ней приходил подсудимый в нетрезвом состоянии.
Оснований не доверять показаниям указанного свидетеля не имеется, в связи с чем суд считает установленным, что в квартире свидетелю К.Н.И. утром 10.07.2010 года примерно с 9-30 до 11 часов происходил продолжительный по времени конфликт, сопряженный с причинением насилия. Данное обстоятельство опровергает версию стороны защиты о смерти потерпевшего в результате несчастного случая, а также по причине возможно полученных ночью потерпевшим телесных повреждений, когда он, по предположению защиты, выходил из квартиры свидетелю К.Н.И.
Свидетель свидетель Б.Н.Н. сотрудница подсудимого и потерпевшего подтвердила факт хищения в мае 2010 года с предприятия, где они совместно работали, мотора с холодильника, предъявления претензий руководством ко всему коллективу, установления коллективом лиц совершивших хищение – потерпевшим Б.И.А. и свидетеля С.Ю.В., которые расплатились за похищенное. Утром 10 июля 2010 года, примерно в 11 часов, свидетелю К.Н.И. прибежал к ней домой пьяный, сообщил, что потерпевшим Б.И.А. умер, попросил вызывать скорую помощь и милицию, говорил что «в бегах».
Свидетель К.Н.И. показал, что 9.07.2010 года, получив заработную плату, к нему в гости по адресу: <адрес>, пришли свидетель С.Е.И., Глушенков, потерпевшим Б.И.А., свидетель К.В.Н.. Они вместе выпивали спиртное. Между потерпевшим Б.И.А. и Глушенковым возник спор по поводу похищенного на работе мотора, поскольку директор хотел их всех лишить зарплаты. Глушенков обвинял потерпевшим Б.И.А. в краже, нанес ему один удар рукой по щеке. Затем они продолжили распивать спиртное, после чего свидетелю К.Н.И. опьянел, лег спать. потерпевшим Б.И.А. смотрел телевизор. Проснувшись утром он увидел, что потерпевшим Б.И.А. лежит на полу в трусах, не дышит. Он разбудил свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И., побежал к бригадиру свидетель Б.Н.Н., сообщил ей о смерти. О том, что он «в бегах», он свидетель Б.Н.Н. не говорил. Показания на следствии о том, что утром 10.07.2010 года к ним приходил подсудимый и избил потерпевшим Б.И.А. и самого свидетелю К.Н.И., он дал под нажимом сотрудников милиции, фамилии и должности которых он не знает, боясь их, а также боясь, что будут подозревать его в смерти потерпевшим Б.И.А., он сказал неправду. Протокол своего допроса на следствии он читал, но недопонимал, при этом ничего не боялся. Сам он потерпевшего не бил.
Государственным обвинителем в связи с существенными противоречиями были оглашены показания, данные этим свидетелем на предварительном следствии 30 августа 2010 года (т.1 л.д.124-127) из которых следует, что во время употребления спиртного вечером 9 июля 2010 года, поскольку на улице было жарко, потерпевшим Б.И.А. разделся до трусов. В ходе конфликта, возникшего примерно в 22 часа, Глушенков сначала нанес потерпевшим Б.И.А. один удар кулаком по лицу, затем еще 3-4 удара кулаком в лицо. В это время свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И. в состоянии сильного опьянения уже ушли спать. свидетелю К.Н.И. попытался остановить Глушенкова, на что последний нанес свидетелю К.Н.И. удар кулаком в лицо, от которого свидетелю К.Н.И. упал, после чего в конфликт не вмешивался. От полученных ударов потерпевшим Б.И.А. также упал на пол, после чего Глушенков стал наносить лежащему на полу потерпевшим Б.И.А. удары ногой по туловищу, около 3-4 сильных ударов. Затем Глушенков ушел из квартиры. потерпевшим Б.И.А. через некоторое время сам поднялся с пола, лег на кровать. На следующий день, примерно в 12 часов, проснувшись свидетелю К.Н.И. увидел лежащего на полу на спине, возле входа в комнату потерпевшим Б.И.А.. Он подошел к нему, заметил отсутствие признаков жизни, после чего сразу пошел в комнату к свидетель К.В.Н., чтобы она вызвала милицию и скорую помощь.
Эти показания свидетель не подтвердил в судебном заседании в части избиения его Глушенковым, а также нанесения последним ударов ногами потерпевшим Б.И.А..
По вышеизложенным основаниям также были оглашены показания свидетелю К.Н.И. на предварительном следствии от 27 октября 2010 года (т.1 л.д.152), в соответствии с которыми вечером 9 июля 2010 года Глушенков нанес потерпевшим Б.И.А. в ходе ссоры только один удар ладонью, после чего ушел из квартиры свидетелю К.Н.И., дверь за ним никто не закрывал. На следующий день, утром около 10 часов, Глушенков вновь пришел, между ним и потерпевшим Б.И.А. снова разгорелся конфликт из-за похищенного на работе агрегата. Глушенков стал избивать потерпевшим Б.И.А. кулаками по голове, нанес ему 2-3 удара, от чего потерпевший упал на пол, после чего Глушенков стал пинать его по телу ногами, пнул несколько раз. свидетелю К.Н.И. попытался заступиться, но Глушенков ударил его по лицу, после чего свидетелю К.Н.И. решил не вмешиваться. Затем Глушенков ушел из квартиры, а свидетелю К.Н.И. лег спать. Проснувшись около 12-13 часов, свидетелю К.Н.И. увидел, что потерпевшим Б.И.А. лежит на полу, на спине, головой к выходу из комнаты, пол под головой был испачкан кровью. Он не дышал, свидетелю К.Н.И. забежал в комнату, где спали свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И., сказал им что потерпевшим Б.И.А. умер, они также убедились что потерпевшим Б.И.А. не дышит. В этот момент в квартиру зашел Глушенков, ему также сообщили, что потерпевший умер. Глушенков стал звонить в милицию и скорую помощь, свидетелю К.Н.И. выбежал из квартиры, побежал к свидетель Б.Н.Н., попросил ее вызвать скорую помощь и милицию. Он пошел домой, около дома его задержали сотрудники милиции, отвезли в ГОВД, где он добровольно дал объяснение об известных ему обстоятельствах, к которому его никто не принуждал. При этом свидетелю К.Н.И. уточнил, что ранее давал показания, что Глушенков избивал потерпевшим Б.И.А. только вечером, поскольку он перепутал дни. На самом деле вечером Глушенков ударил потерпевшим Б.И.А. только один раз, а кулагами и ногами бил утром 10.07.2010 года. В начале октября 2010 года к нему приходили адвокат с родителями Глушенкова, просили помочь Глушенкову. Им он не сказал что Глушенков бил потерпевшим Б.И.А., поскольку боится мести со стороны родственников подсудимого.
На момент начала этого допроса свидетель, согласно медицинской справки был трезв, телесных повреждений у него не имелось (т.1 л.д.153). По результатам его освидетельствования после допроса, телесные повреждения в день допроса ему не причинялись, наличие повреждений, причиненных в этот день не установлено (т.2 л.д.23,36).
Данные показания свидетель подтвердил в судебном заседании полностью.
По ходатайству государственного обвинителя были также оглашены показания свидетеля, данные на очной ставке с подсудимым 21.12.2010 года (т.1 л.д.94), где свидетелю К.Н.И. настаивал, что спиртные напитки они 9.07.2010 года распивали в зале его квартиры, однако не подтвердил что Глушенков бил потерпевшим Б.И.А. и его, указал, что со слов свидетель К.В.Н. ему известно, что потерпевшим Б.И.А. ходил всю ночь в туалет. Сам свидетелю К.Н.И. проснулся утром в 11 часов, потерпевшим Б.И.А. был мертв, о чем он сразу сообщил свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И., разбудив их. Ночью он спал крепко, мог не заметить выход потерпевшим Б.И.А. из квартиры. Настаивал, что 10.07.2010 года он Глушенкова не видел вообще, обнаружив труп потерпевшим Б.И.А., сразу пошел к свидетель Б.Н.Н..
После проведения очной ставки свидетель свидетелю К.Н.И. в этот же день был повторно допрошен (т.1 л.д.212-214), из оглашенных государственным обвинителем его показаний следует, что свидетелю К.Н.И. 27 октября 2010 года давал показания в трезвом состоянии, никакого давления на него не оказывалось, показания в протоколе были записаны точно, поскольку перед подписанием он их прочитал. На очной ставке сказал, что 10.07.2010 года вообще не видел Глушенкова, поскольку очень его боится, в глаза правду ему сказать не мог, при нем Глушенков избил очень сильно потерпевшим Б.И.А., и свидетель боится, что тоже самое произойдет и с ним. В августе 2010 года Глушенков также применял к нему насилие.
Эти показания свидетель свидетелю К.Н.И. также полностью подтвердил в судебном заседании. Однако на вопросы стороны защиты показал, что не подтверждает применение насилия Глушенковым утром 10.07.2010 года, а на вопросы суда о причине изменения показаний, сообщил что запутался.
Суд считает возможным положить в основу обвинительного приговора показания свидетелю К.Н.И., данные им на предварительном следствии 27 октября 2010 года, поскольку эти показания согласуются с показаниями свидетеля Л.Н.В., о времени, когда она слышала шум из квартиры свидетелю К.Н.И., то есть утром 10.07.2010 года, являются уточняющими по отношению к показаниям свидетеля на следствии от 30 августа 2010 года, где свидетелю К.Н.И. также настаивал на том, что именно Глушенков в его квартире применял к потерпевшему физическое насилие, бил кулаками по голове, отчего потерпевший упал, после чего продолжил избивать потерпевшим Б.И.А. ногами по телу. Изменение этих показаний свидетелю К.Н.И. в суде и на очной ставке с подсудимым суд связывает со страхом свидетеля перед подсудимым и его родными, о чем он неоднократно указывал на следствии.
По изложенным соображениям суд отвергает опрос указанного свидетеля, произведенный защитником подсудимого 1.10.2010 года в порядке ст. 86 ч.3 п.2 УПК РФ (т. 1 л.д.148), как доказательство невиновности подсудимого, поскольку свидетель свидетелю К.Н.И. прямо указывал на следствии, что защитнику дал неправдивые показания, опасаясь подсудимого.
Одновременно суд отвергает представленное стороной защиты доказательство в виде видеозаписей опроса свидетеля свидетелю К.Н.И., произведенного матерью подсудимого, в которых он отрицает причастность Глушенкова к смерти потерпевшего, поскольку это доказательство не соответствует признакам допустимости, так как получено с нарушением порядка, установленного ст.86 УПК РФ.
Свидетель К.Е.А. показал, что в рамках проверки по факту обнаружения трупа потерпевшим Б.И.А., в качестве оперативного уполномоченного опрашивал хозяина квартиры, где был обнаружен труп – свидетелю К.Н.И., который в этот же день добровольно рассказывал о том, что потерпевшего утром 10.07.2010 года избивал Глушенков, а когда он пытался вмешаться, досталось и ему, в связи с чем он убежал.
Данный свидетель также косвенно подтвердил показания свидетеля свидетелю К.Н.И. об обстоятельствах утра 10.07.2010 года, применении именно в это время Глушенковым насилия к потерпевшему, повлекшего его смерть.
Свидетель свидетель К.В.Н. показала, что 9.07.2010 года вечером, в ходе распития спиртных напитков совместно с свидетелю К.Н.И., Глушенковым, потерпевшим Б.И.А., свидетель С.Е.И., между подсудимым и потерпевшим возникла ссора, в ходе которой Глушенков один раз ударил потерпевшим Б.И.А.. После распития Глушенков ушел, свидетель закрыла за ним дверь. На следующее утро к ним в комнату пришел свидетелю К.Н.И. и сказал, что потерпевшим Б.И.А. мертв. свидетель К.В.Н. отправила его вызывать милицию и скорую. После этого пришел Глушенков, у него был шок, он побежал вызывать милицию, звонил матери. Когда она последний раз вечером видела потерпевшим Б.И.А. вечером, он был в трико, а на следующее утро лежал только в трусах. Убираясь 10.07.2010 года она обнаружила бутылку из-под спиртного, которого они не употребляли, в связи с чем она сделала вывод о том, что потерпевшим Б.И.А. мог выходить за спиртным на улицу ночью. Глушенков и свидетелю К.Н.И. утром 10.07.2010 года не виделись. свидетелю К.Н.И. ей не рассказывал что Глушенков бил потерпевшим Б.И.А.. Ранее с Глушенковым она состояла в интимных отношениях. Ночью она спала крепко, никаких звуков, в том числе утром, не слышала.
Суд не доверяет показаниям свидетель К.В.Н. в той части, что она закрывала за Глушенковым дверь квартиры, поскольку это обстоятельство свидетельствует в защиту подсудимого, тогда как свидетель К.В.Н., состоявшая с ним в близких отношениях, является заинтересованным в его пользу лицом. Кроме того, показания свидетель К.В.Н. в этой части опровергаются показаниями самого свидетелю К.Н.И., о том, что она и свидетель С.Е.И., опьянев, ушли спать в другую комнату, а они с Глушенковым и потерпевшим Б.И.А. остались в зале.
Одновременно суд отвергает сведения, сообщенные указанным свидетелем (т.1 л.д.147), при ее опросе, произведенном защитником подсудимого о том, что Глушенков не убивал потерпевшего, поскольку свидетель К.В.Н., по обстоятельствам дела, утром 10.07.2010 года спала в другой комнате, не видела конфликта и не слышала какого-либо шума. Ее доводы в объяснении о том, что она закрывала за Глушенковым дверь, когда он ушел вечером 9.07.2010 года суд также отвергает, поскольку как указано выше, они другими доказательствами не подтверждаются. Описываемые ею обстоятельства получения потерпевшим травмы - поскользнулся о коврик, мог получить травму когда выходил ночью на улицу приобретать спиртное, бутылка из под которого впоследствии была обнаружена, являются ее предположением, поскольку она спала и как сама показала ничего не слышала что происходит в квартире свидетелю К.Н.И., противоречат показаниям незаинтересованного свидетеля Л.Н.В..
Кроме того в ходе проведенных защитником опросов ни свидетель свидетелю К.Н.И., ни свидетель К.В.Н. также не сообщали что потерпевшим Б.И.А. выходил ночью из квартиры.
Свидетель С.Е.И. показала в суде, что в ее присутствии Глушенков потерпевшим Б.И.А. вечером 9.07.2010 года не бил. Когда Глушенков уходил, потерпевшим Б.И.А. смотрел телевизор, свидетелю К.Н.И. спал. Утром к ним в комнату пришел свидетелю К.Н.И. и сообщил, что потерпевшим Б.И.А. мертв. Потерпевший лежал в комнате, в трусах и носках, в районе затылка была кровь. Потом пришел Глушенков, когда свидетелю К.Н.И. уже не было, сразу стал звонить в милицию и скорую. Она вечером была в сильной степени опьянения, предполагает, что дверь за Глушенковым закрыла свидетель К.В.Н.. Утром 10.07.2010 года она никакого шума не слышала.
По ходатайству государственного обвинителя были оглашены показания данного свидетеля на предварительном следствии от 31 августа 2010 года (т.1 л.д.132, 189) из которых следует, что потерпевший уже вечером 9.07.2010 года разделся до трусов, так как было жарко. Глушенков был зол на потерпевшим Б.И.А. за кражу мотора с работы, из-за чего все работники пострадают, и нанес один удар в лицо потерпевшего рукой. Они с свидетель К.В.Н. в состоянии сильного опьянения пошли спать около полуночи, спали крепко до утра, а Глушенков, потерпевшим Б.И.А. и свидетелю К.Н.И. продолжили распивать спиртное, дверь за Глушенковым никто не закрывал, утром их разбудил свидетелю К.Н.И. и сообщил что потерпевшим Б.И.А. мертв, они отправили свидетелю К.Н.И. вызывать скорую помощь, только спустя 15-20 минут после этого пришел Глушенков, которому они сразу же сообщили о смерти потерпевшего.
После оглашения показаний, свидетель в судебном заседании отрицала, только что видела как Глушенков бил потерпевшим Б.И.А., заявляя, что подписала протокол не читая, при этом давления на нее никто не оказывал, тогда как в остальном свои показания на следствии она подтвердила полностью.
Показания данного свидетеля также опровергают показания свидетеля свидетель К.В.Н., о том, что за Глушенковым вечером 9.07.2010 года закрывалась входная дверь квартиры, что свидетельствует о том, что Глушенков мог свободно зайти в квартиру к свидетелю К.Н.И. утром 10.07.2010 года. Кроме того, данные показания в совокупности с показаниями свидетеля свидетель К.В.Н. и свидетелю К.Н.И. показывают, что последние обнаружили смерть потерпевшего в отсутствие подсудимого, сразу сообщили ему о ней, как только он пришел в квартиру к свидетелю К.Н.И., то есть опровергают версию подсудимого о том, что он в обеденное время распивал с свидетель К.В.Н. и свидетель С.Е.И. спиртное до обнаружения ими смерти потерпевшего.
Свидетель П.В.З., допрошенный в судебном заседании с помощью технических средств по правилам сохранения данных о его личности, пояснил, что содержался с Глушенковым в камере изолятора временного содержания ОВД по г.о. Жигулевск, задал вопрос Глушенкову, по какой статье он «заехал», на что получил ответ, что по ст. 111 ч. 4 УК РФ, за то что избил мужика и тот умер. Глушенков рассказывал ему, что примерно с утра они вместе выпили, произошел конфликт, так как вместе работали, он избил этого мужика и ушел домой. Затем, на следующее утро пришел, они выпили, у них опять завязалась драка, он ушел, затем пришел через некоторое время и убедился, что он умер. Там же были мужчина и две женщины. Он говорил, что они были все пьяны, выпивали совместно, и после этого у них вышел конфликт с хозяином квартиры. Глушенков говорил ему, что припугнул их чтобы они никому об этом не рассказывали тем, что он сделает с ними тоже, что и с потерпевшим. В камере с Глушенковым они были вдвоем.
У суда нет оснований не доверять показаниям данного свидетеля, поскольку они получены с соблюдением требований УПК РФ, сведений о наличии неприязни, иных отношений между этим свидетелем и подсудимым, которые могут служить основанием к оговору, суду не представлено.
Из оглашенных показаний свидетеля Н.А.Н. – директора МУП ЖКХ следует, что потерпевший и подсудимый совместно работали, в начале лета 2010 года стало известно о хищении холодильного агрегата, в связи с чем рабочему коллективу было объявлено о возможных удержаниях из заработной платы всех, если виновный не будет установлен. Через несколько минут к нему подошел свидетеля С.Ю.В. и сознался в краже, в связи с чем у него стали производится удержания из заработной платы.
Свидетель С.Ю.В. в судебном заседании подтвердил, что работая совместно с подсудимым и потерпевшим в МУП ЖКХ, он один похитил в мае 2010 года двигатель, выплатив впоследствии за него по требованию руководства 9000 рублей, при этом потерпевшим Б.И.А. помог ему один раз, дав 1000 рублей. Глушенков знал, что директор собирается взыскивать стоимость двигателя со всех работников.
Показания Н.А.Н. и свидетеля С.Ю.В., а также свидетелей свидетелю К.Н.И., свидетель К.В.Н., свидетель С.Е.И. подтверждают вмененный мотив преступления – открыто высказанную личную неприязнь подсудимого к потерпевшему из-за его действий, связанных с хищением имущества предприятия на котором они работали, что могло повлечь, в том числе для подсудимого, необоснованные удержания из его заработной платы. При этом суд принимает во внимание, что свидетелю К.Н.И. также был сотрудником потерпевшего, то есть также мог пострадать материально от действий последнего, однако представленными сведениями не подтверждается, что свидетелю К.Н.И. имел к потерпевшему какие-то претензии, применял насилие, в связи с чем довод защиты о наличии у свидетелю К.Н.И. мотива для причинения потерпевшему повреждений, суд отвергает.
Согласно показаний свидетеля И.О.Л. данных ею на следствии и оглашенных в судебном заседании в связи с неизвестностью местонахождения (т.1 л.д.141-145), с Глушенковым она знакома с 09.05.2010 г. После этого она с Глушенковым стала встречаться, но продолжалось это не долго, так как он злоупотреблял спиртными напитками. Трезвым она его не видела. После расставания Глушенков звонил ей несколько раз, но она не брала трубку. Примерно в начале июля 2010 года в 21-22 часа она позвонила Глушенкову, чему последний обрадовался. Было слышно, что он находится в какой-то компании, он был в состоянии алкогольного опьянения, настроение у него было приподнятое. Она пригласила его к себе, на что он согласился. Приехал через час, настроение было хорошее, никаких повреждений не было. Он не говорил, где и с кем он был. Он заночевал у нее, а утром, около 5-6 часов ушел, куда, не знает. 30.07.2010г. она виделась с Глушенковым, он рассказал, что у него на работе убили мужчину, что его закрывали в милиции по подозрению в убийстве, но потом отпустили. Ее номер телефона оканчивается на 9085.
Из показаний данного свидетеля следует, что Глушенков ушел от нее рано утром, то есть имел возможность, учитывая границы города Жигулевск и небольшие расстояния между его районами, зайти к свидетелю К.Н.И. уже начиная с 7 часов утра. Кроме того, указанный свидетель не подтвердила конкретное время и дату, когда Глушенков пришел к ней. При анализе детализации телефонных соединений подсудимого (т.2 л.д.57) следует, что в 20-16 ему от свидетель И.О.Л. поступила СМС, после чего он сам звонил свидетель И.О.Л. 9.07.2010 года 3 раза в промежутке времени с 21:32 до 21:53, что в сопоставлении с показаниями свидетель И.О.Л. свидетельствует, что на тот момент он еще находился в квартире свидетелю К.Н.И.. Служба такси Глушенковым в ночь с 9 на 10 июля 2010 года с своего телефона не вызывалась. Еще в 1 час 17 минут 10.07.2010 года он непосредственно звонил своей бывшей сожительнице свидетелю П.Е.А., что в присутствии свидетель И.О.Л. представляется маловероятным. Указанные обстоятельства в совокупности со сведениями, сообщенными свидетелями свидетелю К.Н.И., свидетель К.В.Н., свидетель С.Е.И. позволяют суду сделать вывод, что подсудимый мог прийти к свидетель И.О.Л. и после 2 часов ночи 10.07.2010 года, а также в другой день.
Свидетель К.В.А. показал, что Глушенков М. его знакомый, в один из дней июля 2010 года, он совместно с Глушенковым и Ч. распивали спиртное у него дома втроем, примерно до 11 часов, когда он ушел спать. Глушенков пришел к нему около 8 часов, уходя, сказал, что пойдет домой. После оглашения показаний, данных на следствии (т.1 л.д.167-169, 176), согласно которым у свидетеля и Глушенкова дружеские отношения, свидетель подтвердил их в той части, что Глушенков пришел к нему около 7 часов утра, сказал что идет с района <данные изъяты> он болел с похмелья, они дождались 8 часов утра приобрели спиртное, употребили с Ч., после чего Глушенков ушел от них около 10 часов утра, не позже начала одиннадцатого, поскольку он смотрел время на своем телефоне.
Свидетель Ч.А.Ю. в судебном заседании пояснила, что сожительствовала с свидетелю К.В.А. Глушенкова видела два раза, один раз на улице, второй раз он приходил к ним домой в квартиру утром. Она с сожителем и Глушенковым употребили спиртное, разговаривали, смеялись. Повреждений и ссадин на лице Глушенкова она не видела. В 8-ом часу она пошла в киоск за спиртным. Глушенков ушел около 10 часов. Знает о времени, потому, что в 10.30 часов в присутствии Глушенкова позвонила ее мама – свидетелем Ч.Н.И., в тот момент Глушенков находился в ее квартире. Мама звонила на телефон свидетелю К.В.А..
Свидетель В.С.А. не опознал в судебном заседании Глушенкова М. как лицо, с которым они совместно утром 10.07.2010 года употребляли спиртное в компании с свидетелю К.В.А.
Суд считает, что показания свидетелей свидетелю К.В.А., Ч.А.Ю., В.С.А. не подтверждают версию подсудимого о его нахождении у свидетелю К.В.А. в период времени с 7 до 10 – 11 часов 10 июля 2010 года, поскольку указанные свидетели не указывают на дату посещения их Глушенковым, а В.С.А. прямо отрицает общение с Глушенковым 10.07.2010 года. Учитывая образ жизни данных свидетелей - постоянное злоупотребление алкоголем, о чем последние лично указали в судебном заседании, установление точного времени возможного посещения их Глушенковым также невозможно. Детализация звонков подсудимого также не подтверждает, что он 10.07.2010 года связывался с свидетелю К.В.А. по телефону (т.2 л.д.58).
Кроме того, свидетель защиты свидетелем Ч.Н.И. показала, что Ч.А.Ю. ее дочь, звонила ли она дочери 10 июля 2010 года она не помнит, общалась ли дочь с свидетелю К.В.А. также не помнит.
Из ответа на запрос суда, сделанный по ходатайству стороны защиты, следует, что на телефон, принадлежащий свидетелем Ч.Н.И. 10 июля 2010 года поступали только входящие звонки, тогда как из показаний свидетеля Ч.А.Ю. следует, что Глушенков ушел, когда ей позвонила ее мать, то есть звонок с телефона последней должен был быть исходящим, чего 10.07.2010 года вообще не было. В связи с этим фактом, оснований считать что Глушенков М.А. ушел от свидетелю К.В.А. позже 10 часов 10.07.2010 года, также не имеется.
Свидетель П.Е.А. показала, что сожительствовала с подсудимым до 2008 года. В какой-то день июля 2010 года Глушенков М. позвонил ей, где-то в обед, в 12 часов, и попросил вызвать скорую помощь и милицию, но ей было некогда, и она позвонила его матери. Утром 10.07.2010 года они также созванивались, он сказал, что идет домой из района В-1, они хотели помириться. В тот период ее номер телефона оканчивался на 4488.
Свидетель Г.Л.М . – мать подсудимого показала, что 10 июля 2010 года он звонил ей в 12.45, попросил вызвать скорую помощь, так как в квартире труп. Считает, что ее сын не мог совершить инкриминируемое преступление, поскольку он положительный.
Свидетель защиты Щ.В.Н. подтвердил что днем 10.07.2010 года к нему по его месту жительства, в <адрес> обратился трезвый и спокойный Глушенков с просьбой вызвать скорую, поскольку какой-то человек либо пьян, либо мертв. Он позвонил в скорую помощь и милицию, ему ответили, что машин пока нет. К соседу свидетелю К.Н.И. приходили лица, с которыми он употреблял спиртное.
Показания указанных свидетелей не подтверждают алиби подсудимого, а касаются только его действий после сообщения ему о смерти потерпевшего, в связи с чем в основу оправдания подсудимого положены быть не могут.
Свидетель защиты свидетеля П.О.Г. показал, что 10 июля 2010 года встретил своего знакомого Глушенкова М. в 10 часов 15 минут на <адрес> общались около полутора часов, расстались около 12 часов дня. О возникших в отношении Глушенкова подозрениях и аресте он узнал от свидетелю К.В.А.. Дату называет точно, так как Глушенков сообщил ему, что 14.07.2010 года у его отца, которого свидетель хорошо знает, день рождения.
Суд критически относится к показаниям данного свидетеля, поскольку вызывает сомнение тот факт что он мог так точно запомнить дату встречи с подсудимым, ранее он на следствии допрошен не был, ходатайств о его вызове и допросе подсудимый не заявлял при всей очевидности возможности создания алиби для себя на данный период, о наличии данного свидетеля на следствии не говорил.
Не может являться основанием к оправданию подсудимого и показания свидетеля защиты Г.В.П. – прежнего защитника подсудимого, поскольку он очевидцем событий, происходивших 10.07.2010 года не являлся, сообщенные им сведения известны ему со слов свидетеля свидетель К.В.Н., к показаниям которой, как указано выше, суд относится критически, а также свидетель С.Е.И., которая подтверждала ему что вечером Глушенков бил по лицу потерпевшего.
Согласно акта судебно-медицинского исследования трупа потерпевшим Б.И.А. от 26.08.2010 года смерть потерпевшим Б.И.А. наступила в результате тупой травмы головы, сопровождавшейся линейным переломом левой теменной кости, кровоизлиянием под мягкие мозговые оболочки и в вещество головного мозга: перелом левой теменной кости, наличие крови под мягкими мозговыми оболочками и в веществе головного мозга; при гистологическом исследовании: мягкая мозговая оболочка с мелкоочаговыми и небольшими кровоизлияниями диапедезного характера, в коре небольшие кровоизлияния диапедезного и очагового характера (т.2 л.д. 17).
В соответствии с заключением судебно-медицинского эксперта №10-7-11МД от 20.09.2010 года (т. 2 л.д.8-13) у потерпевшим Б.И.А. выявлены следующие повреждения: перелом левой теменной кости; кровоизлияние в мягкие ткани теменной и прилежащих отделах височной областей слева; кровоизлияние под мягкими мозговыми оболочками на верхне–наружной поверхности левой теменной доли; кровоизлияние в веществе головного мозга левой теменной области; закрытый перелом нижней челюсти справа, закрытые переломы 4,5-го ребер справа и 2-5 ребер слева, рана в затылочной области. Повреждения причинены при действии, а рана и переломы образовались при ударном воздействии тупого предмета (предметов). Все указанные повреждения прижизненные и причинены в промежуток времени от нескольких минут до 6 часов до наступления смерти. Повреждения причинены в быстрой последовательности друг за другом. Их количество и локализация позволяет считать, что потерпевшему было нанесено не менее 5-ти травматических воздействий тупым (-ми) предметом (-ами), из них не менее 3-х в область головы, 2-х в область груди. Взаиморасположение нападавшего (-их) и потерпевшего могло быть любым, удобным для нанесения повреждения. Причина наступления смерти аналогична причине, указанной в акте судебно-медицинского освидетельствования. Повреждения у потерпевшим Б.И.А. в виде перелома левой теменной кости; кровоизлияния в мягкие ткани теменной и прилежащих отделах височной областей слева; кровоизлияния под мягкими мозговыми оболочками на верхне–наружной поверхности левой теменной доли; кровоизлияния в веществе головного мозга левой теменной области расцениваются в совокупности, как причинившие черепно-мозговую травму и повлекшие тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни, а в данном конкретном случае привели к наступлению смерти. Закрытый перелом нижней челюсти справа, закрытые переломы 4,5-го ребер справа и 2-5 ребер слева, как в отдельности, так и в совокупности, по признаку длительного расстройства здоровья более 21 суток обычно влекут за собой средний вред здоровью. Рана в затылочной области по признаку кратковременного расстройства здоровья менее 21 суток, обычно влечет за собой легкий вред здоровью. После причинения повреждений в виде перелома левой теменной кости; кровоизлияния в мягкие ткани теменной и прилежащих отделах височной областей слева; кровоизлияния под мягкими мозговыми оболочками на верхне–наружной поверхности левой теменной доли; кровоизлияния в веществе головного мозга левой теменной области не исключается возможность выполнения каких-либо активных действий потерпевшим до момента смерти (для каждого человека индивидуально). Концентрация алкоголя в крови потерпевшего соответствует легкой степени опьянения. Со времени наступления смерти до времени регистрации трупных явлений (16 часов 10 июля 2010 года) прошел период времени более 3-х часов, но не более 8 часов. Характер перелома левой теменной кости не исключает возможность образования повреждения при падении (ях) потерпевшим Б.И.А. из вертикального или близко к таковому положения.
Заключение эксперта указывает на то, что смерть потерпевшего наступила в период с 8 часов утра до 13 часов дня 10.07.2010 года, а все телесные повреждения могли быть причинены потерпевшему в период с 2 часов ночи до 13 часов дня 10.07.2010 года, то есть версия стороны защиты о том, что подсудимый не мог их причинить по указанному в обвинении времени, в связи с давностью их образования по отношению к времени наступления смерти, не подтверждается. Установленные заключением количество повреждений и их локализация, характер и давность образования указывают на их насильственное причинение, полностью совпадают с показаниями свидетеля свидетелю К.Н.И. о насильственных действиях подсудимого в отношении потерпевшего утром 10.07.2010 года, а также с показаниями свидетеля Л.Н.В. о времени конфликта в квартире свидетелю К.Н.И..
Допрошенный в судебном заседании судебно-медицинский эксперт К.М.А. показал, что с полученными как у потерпевшего повреждениями в области головы обычно человек может жить от нескольких минут до нескольких десятков минут, то есть не более часа, при этом возможно совершение им активных движений. Обнаруженные у потерпевшего повреждения в виде перелома ребер и челюсти не могли образоваться ранее времени, указанного в заключении. Данное доказательство опровергает версию защиты о том, что повреждения в виде перелома ребер и перелома челюсти потерпевший получил ранее 9.07.2010 года. Установленная экспертом последовательность причинения потерпевшему повреждений, их количество также опровергает версию стороны защиты о их образовании в результате случайного падения потерпевшего.
Обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу подтверждаются также следующими, оглашенными стороной обвинения протоколами следственных действий и иными документами.
В соответствии с рапортом об обнаружении признаков преступления, 10.07.2010 года был обнаружен труп потерпевшим Б.И.А. по адресу <адрес> (л.д.2)
Согласно протокола осмотра места происшествия – <адрес>, проведенного следователем 10.07.2010 года в период времени с 16 до 17 часов 15 минут в присутствии судмедэксперта, комнаты квартиры имеют двери, у порога одной из комнат обнаружен труп потерпевшим Б.И.А., на котором одеты трусы и носки, описаны телесные повреждения, в том числе, рана в затылочной области (т.1 л.д.5-10).
Установление в ходе осмотра предметов одежды, находившихся на потерпевшем, того факта, из показаний свидетелю К.Н.И. и свидетель С.Е.И., что потерпевший вечером 9.07.2010 года был в трусах, опровергает версию подсудимого о том, что потерпевший был в брюках, а также версию стороны защиты о том что потерпевший выходил ночью на улицу для приобретения спиртного, бутылка из-под которого в распоряжение следствия свидетель К.В.Н. не предоставлялась, для подтверждения своих показаний, а в ходе осмотра места происшествия вообще обнаружена не была.
Согласно сигнального листка городской станции скорой медицинской помощи, зафиксирована биологическая смерть потерпевшим Б.И.А. 10.07.2010 года в 15 часов 30 минут.
В соответствии с протоколом проверки показаний на месте от 1 сентября 2010 года, подсудимый подтвердил факт конфликта с потерпевшим 9.07.2010 года на кухне квартиры, занимаемой свидетелю К.Н.И., нанесения ему одного удара в область лица, а также толчка и нанесения удара в область грудной клетки. Из его показаний не следует, что кто-либо закрывал за ним дверь, когда он уходил. Вернулся он в квартиру свидетелю К.Н.И. 10 июля 2010 года примерно в 11 часов, дверь квартиры ему открыла свидетелеь К., с которой он прошел на кухню, где также с свидетелем С. стал распивать спиртное (т.1 л.д.49).
Из детализации телефонных соединений матери подсудимого – Г.Л.М. (т.1 л.д.162) следует что 10 июля 2010 года в 12-34 на ее телефон поступал входящий вызов от свидетелю П.Е.А. продолжительностью 39 секунд, в 12-35 она звонила на используемый подсудимым телефон (оканчивается на 120), продолжительность 30 секунд. свидетелю П.Е.А. вновь звонила ей в 12-40, подсудимый в 12-45, она звонила свидетелю П.Е.А. в 12-47, подсудимый звонил ей в 12-53. Кроме того свидетелю П.Е.А. звонила Г. в 21-53, 22-19, 4 раза 11.07.2010 года, а также неоднократно в последующие дни, что свидетельствует о том что данные лица поддерживают тесные отношения, то есть свидетель свидетелю П.Е.А. заинтересована в исходе дела в пользу подсудимого, а потому к всем ее показаниям следует относится критически.
Из протокола осмотра места происшествия, произведенного 7 ноября 2010 года следует, что зал и спальня квартиры свидетелю К.Н.И. имеют двери, являются изолированными комнатами (л.д.51).
Детализация звонков подсудимого кроме уже вышеизложенных фактов, подтверждает, что 10.07.2010 года в 12.42 он вызывал службу 02. При этом суд не может положить в основание оправдания подсудимого зафиксированные детализацией сведения о базовых станциях, через которые осуществлялась связь с телефона подсудимого, как подтверждающие его нахождение в определенном месте, поскольку близкие по времени соединения привязаны к различным базовым станциям, находящимся в разных районах города. Так например, исходящий звонок с телефона подсудимого в 12 часов 31 минуту 15 секунд 10.07.2010 года на телефон свидетелю П.Е.А. привязан к базовой станции на <адрес>, тогда как следующий звонок в 12:32:40 на тот же телефон, привязан уже к базовой станции по <адрес>, что в соответствии с схемой к протоколу осмотра указанной детализации с привязкой к базовым станциям (т.2) указывает на значительную удаленность этих станций друг от друга, невозможности перемещения подсудимого за полторы минуты из одного района города в другой.
Согласно ответа заведующей станции скорой помощи МУЗ ЦГБ г. Жигулевск, вызов от постороннего неизвестного о констатации смерти потерпевшим Б.И.А. по адресу проживания свидетелю К.Н.И. был принят 10.07.2010 года в 13:30, в ОВД сведения о смерти потерпевшего переданы в 15:30 ( т.2 л.д.75).
Указанное доказательство прямо опровергает версию защиты о допущенной следствием фальсификации времени осмотра места происшествия и фиксации трупных явлений.
Тот факт, что подсудимый после совершения преступления не скрылся с его места, принимал меры к вызову милиции и скорой медицинской помощи, также не может являться безусловным основанием к выводу о его непричастности к совершению вменяемого преступления, на чем настаивает сторона защиты.
Таким образом, приведенный анализ всех представленных доказательств стороной обвинения, согласующихся между собой и дополняющих друг друга, подтверждает обстоятельства подлежащие установлению по уголовному делу, устраняет в предусмотренном УПК РФ порядке все сомнения в виновности подсудимого, указывает на последнего, как на единственное лицо, виновное в умышленном причинении потерпевшему тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности его смерть, при обстоятельствах, указанных в обвинении и одновременно полностью опровергает все версии и доказательства стороны защиты о его невиновности, возможность постановления оправдательного приговора.
Органами предварительного следствия действия подсудимого правильно квалифицированы как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью другого человека, опасного для его жизни, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, то есть как преступление, предусмотренное ч.4 ст.111 УК РФ, поскольку обстоятельства причинения подсудимым потерпевшему телесных повреждений: их количество, область нанесения, способ причинения прямо указывают на наличие у подсудимого умысла на совершение таких противоправных действий, тогда как по отношению к наступлению смерти он действовал неосторожно.
При назначении подсудимому наказания суд, в соответствии со ст.60 УК РФ, учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, которое отнесено УК РФ к категории особо тяжких, личность виновного, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Подсудимый по месту фактического жительства характеризуется соседями положительно, а участковым уполномоченным отрицательно, как не работающий, злоупотребляющий алкоголем (л.д.230), по месту регистрации, где не проживает 10 лет, участковым уполномоченным характеризуется удовлетворительно, ранее не судим, состоит на профилактическом учете у нарколога г. Жигулевск по поводу злоупотребления спиртным с вредными последствиями с февраля 2008 года, у врача психиатра на учете не состоит, имеет малолетнего ребенка, 2004 года рождения.
Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимого, суд признает наличие у виновного малолетнего ребенка (п.г. ч.1 ст.61 УК РФ).
Отягчающих наказание подсудимого обстоятельств либо существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного им преступления по делу не усматривается.
Учитывая что санкцией ст.111 ч.4 УК РФ предусмотрено наказание только в виде лишения свободы на длительные сроки, суд не усматривает возможности назначения подсудимому наказания без изоляции от общества. Одновременно суд не усматривает необходимости назначения подсудимому дополнительного наказания в виде ограничения свободы.
Назначаемое подсудимому наказание за совершённое деяние должно быть справедливым, являясь, с одной стороны, карой за преступление, с другой стороны, иметь цель исправления осуждённого, что возможно при назначении наказания, не являющегося чрезмерно суровым, в соответствии со ст.ст. 43,60 УК РФ.
Разрешая по существу гражданский иск, заявленный потерпевшей, суд учитывает степень вины подсудимого в наступлении смерти ее сына, имущественное положение подсудимого, принцип разумности и справедливости, характер причиненного потерпевшей морального вреда, выразившегося в нравственных переживаниях, степень родства с погибшим. Принимая во внимание данные обстоятельства и руководствуясь ст.1101 ГК РФ, суд считает, что иск подлежит удовлетворению в части, размер подлежащей взысканию с подсудимого компенсации устанавливается в 60000 рублей. В связи с рассмотрением иска, освобождением истицы от уплаты государственной пошлины, таковая в размере 200 рублей подлежит взысканию с подсудимого в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.
Руководствуясь ст.ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд,
П Р И Г О В О Р И Л :
Признать Глушенкова М.А. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 6 (шесть) лет 6 (шесть) месяцев без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Срок отбывания наказания исчислять с 30 августа 2010 года, зачесть Глушенкову М.А. в срок отбытия наказания период содержания его под стражей на предварительном следствии с 30 августа 2010 года по 28 февраля 2011 года.
Меру пресечения Глушенкову М.А. до вступления приговора в законную силу оставить прежней – заключение под стражу.
Вещественные доказательства по делу: детализации телефонных переговоров Глушенкова М.А., свидетеля Г.Л.М.., хранящиеся при деле, оставить хранить там же.
Взыскать с Глушенкова М.А. в пользу потерпевшей Б.А.Т. компенсацию причиненного морального вреда в размере 60000 (шестьдесят тысяч) рублей, а в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации, государственную пошлину в размере 200 рублей.
Приговор может быть обжалован, на него может быть подано представление в Самарский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, через Жигулевский городской суд, осужденным в тот же срок с момента получения копии приговора. Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.
Судья Жигулевского
городского суда А.В.Сычёв