гражданское дело № 2-2599/2011

Мотивированное решение составлено 18.10.2011

ЗАОЧНОЕ Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

г. Екатеринбург 17 октября 2011 года

Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи А.Г. Кирюхина,

при секретаре О.С. Солдатовой,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Государственного учреждения «Управление пенсионного фонда Российской Федерации в Железнодорожном районе г. Екатеринбурга Свердловской области» к Вахрушеву Л.А., Хороших Л.А. о взыскании суммы,

У С Т А Н О В И Л:

Государственное учреждение «Управление пенсионного фонда Российской Федерации в Железнодорожном районе г. Екатеринбурга Свердловской области» обратилось с иском к ответчикам о взыскании суммы неосновательного обогащения. Исковые требования основаны на том, что Вахрушев Л.А. и Хороших Л.А. являются наследниками О., умершего 01.04.2005. При жизни О. неосновательно получал пенсию по двум основаниям, что противоречит требованиям закона. В результате образовалась переплата в сумме ***.

В судебном заседании представитель истца Хмелинин С.А. исковые требования поддержал.

Ответчики Вахрушев Л.А. и Хороших Л.А. в судебное заседание не явились, о месте и времени разбирательства извещены.

Суд с учетом позиции представителя истца считает возможным рассмотреть гражданское дело при данной явке в порядке заочного производства на основании статьи 233 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судом установлено.

О. являлся ***. На основании заявления О. от 14.05.1975 года ему назначена пенсия по потере кормильца после смерти матери, которая являлась получателем пенсии по потере кормильца ранее (л.д. 38 – 44). Для получения пенсии в пенсионный орган представлена копия свидетельства о рождении, в котором дата рождения О. указана *** (л.д. 68). В 1977 году О. получил паспорт, в котором дата рождения указана *** (л.д. 15). В результате в 1993 году О. оформлена пенсия по старости после достижения возраста 60 лет. Таким образом, с 1993 года О. являлся получателем двух пенсий: по старости; потере кормильца.

Исковые требования заявлены в связи с неосновательным обогащением О.. Пенсионный орган неосновательным считает получение пенсии по потере кормильца (л.д. 80 – 83).

В соответствии с п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с положениями п. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации пенсии при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения.

Из указанных норм следует, что на истце лежит обязанность доказывания следующих обстоятельств: О. получал денежные средства в виде пенсии без установленных законом оснований; недобросовестность получения пенсии.

По обстоятельствам дела на 1993 год О. являлся получателем пенсии по потере кормильца. На тот момент действующее законодательство позволяло О. получать указанную пенсию независимо от возраста, поскольку на момент потери кормильца в 1942 году был *** (статья 50 Закона Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации»). Действующий на тот момент закон позволял О. получать пенсию только в случае нетрудоспособности. Из материалов пенсионного дела следует, что у О. в период с 1942 по день смерти были ***.

Таким образом, в 1993 году О. на законном основании получал пенсию по потере кормильца. В силу статьи 5 Закона «О государственных пенсиях в Российской Федерации» гражданам, имеющим одновременно право на различные государственные пенсии, назначается и выплачивается одна из них, по их выбору. Таким образом, О. при наступлении оснований назначения пенсии по старости имел право выбора пенсии – или по потере кормильца или по старости. Из представленных документов следует, что на 1993 - 1999 годы размер пенсии по потере кормильца не отличался от размера пенсии по старости (в некоторые периоды пенсия по потере кормильца превышала размер пенсии по старости). При таких обстоятельствах О. имел законное право выбора любой пенсии.

Доводы стороны истца о том, что именно денежные средства, полученные в виде пенсии по потере кормильца, являются суммой неосновательного обогащения, суд считает не основанными на законе. О. на законных основаниях в 1993 году получал пенсию по потере кормильца, что исключает возможность применения статьи 1102 Гражданского Кодекса Российской Федерации, поскольку неосновательное обогащение возникает без законных оснований. То обстоятельство, что О. получал две пенсии, не свидетельствует о незаконности получения именно пенсии по потере кормильца: право на указанную пенсию возникло раньше оснований для назначения пенсии по старости; только О. обладал правом выбора выгодной ему пенсии.

Действующий закон о пенсионном обеспечении определяет правовую природу денежных средств, полученных в результате незаконной переплаты. Согласно п. 2 ст. 25 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 17.12.2001 № 173-ФЗ, в случае, если предоставление недостоверных сведений или несвоевременное предоставление сведений, предусмотренных п. 4 ст. 23 настоящего Федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату трудовых пенсий, виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации. При этом по смыслу ст. 25 Закона взысканию подлежит только реальный ущерб, а не проценты за пользование чужими денежными средствами.

При таких обстоятельствах сумма полученной О. пенсии по потере кормильца с момента назначения пенсии по старости не может являться неосновательным обогащением в силу законности получения гражданином такой пенсии и отсутствием оснований для прекращения начисления по заявлению гражданина о выборе одной из двух пенсий. Кроме того, законодатель такой перерасход пенсии не относит к неосновательному обогащению, а считает перерасход прямым ущербом пенсионного фонда.

Суд считает, что только халатность работников пенсионного фонда (ранее управления социальной защиты населения) повлекла перерасход средств пенсионного фонда, поскольку достижение О. возраста 60 лет являлось основанием для проверки всех документов пенсионера (в том числе и паспорта гражданина) и предложением пенсионеру выбора одной и двух пенсий. Фактически О. с 1977 года до 2004 получал пенсию по потере кормильца, и у него не производилась проверка паспорта гражданина и документов, подтверждающих нетрудоспособность.

Кроме того, суд считает, что сторона истца не доказала недобросовестность О., что в силу п. 3 ст. 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска о взыскании неосновательного обогащения.

Из пенсионного дела по потере кормильца видно, что первоначальную копию свидетельства о рождении несовершеннолетнего О. в пенсионный орган предоставляла его мать в 1942 году (л.д. 68). При назначении пенсии по потере кормильца в 1975 году О. представил имеющийся у него на тот момент паспорт, в котором указывалась дата рождения *** (л.д. 38). В дальнейшем до 2004 года от О. предоставления паспорта или другого личного документа не требовали. При назначении пенсии по старости в 1993 году О. представил имеющийся у него паспорт, выданный в 1977 году с другой датой рождения. Суд не имеет возможности установить точную дату рождения О. *** или 20.11.1932. Следовательно, О. нельзя однозначно поставить в вину предоставление недостоверных документов, поскольку и в 1975 и в 1993 году он предоставлял имеющийся у него действительный паспорт. При обнаружении выплаты двух пенсий достоверно не установлено виновности О. в предоставлении недостоверных сведений именно по пенсии о потере кормильца (л.д. 33 – 34).

Таким образом, суд считает, что истец не доказал недобросовестность О. при получении пенсии по потере кормильца. Недостоверных сведений по пенсионному делу по потере кормильца пенсионер не предоставлял, а заявление об отсутствии другой пенсии О. представил в пенсионный орган при назначении пенсии по старости (л.д. 16). В этом случае скорее можно говорить о недобросовестности при получении пенсии по старости. Таким образом, неосновательное обогащение, связанное с получением О. пенсии по потере кормильца, не могло быть с него взыскано в связи с отсутствием недобросовестности.

Самостоятельным основанием отказа в иске о взыскании неосновательного обогащения при получении пенсии по потере кормильца является и то обстоятельство, что пенсионный орган не представил доказательств получения О. указанной пенсии. В материалах пенсионного дела по потере кормильца сведений о получении О. пенсии по потере кормильца нет, отсутствуют сведения о порядке получения денежных средств пенсионером. При этом О. с 1977 года имел паспорт с личными данными, которые не совпадали со сведениями О. в пенсионном деле. При таких обстоятельствах с 1977 О. не мог быть получателем пенсии по потере кормильца. Суд считает, что факт неосновательного обогащения истцом в нарушении статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не доказан и обстоятельства дела скорее свидетельствуют о невозможности получения О. пенсии по потере кормильца.

Поскольку у О. отсутствовали основания возмещения неосновательного обогащения, такая обязанность не может возникнуть и у наследников в силу статьи 1112 Гражданского Кодекса Российской Федерации. Суд отказывает в иске в полном объеме.

Руководствуясь статьями 194 – 198 Гражданского процессуального Кодекса Российской Федерации, суд,

Р Е Ш И Л:

отказать в удовлетворении иска Государственного учреждения «Управление пенсионного фонда Российской Федерации в Железнодорожном районе г. Екатеринбурга» к Вахрушеву Л.А., Хороших Л.А. о взыскании суммы.

Разъяснить Вахрушеву Л.А., Хороших Л.А., что они вправе в течение 7 дней с момента получения настоящего решения обратиться в суд с заявлением об отмене заочного решения. В заявлении об отмене заочного решения они обязаны указать обстоятельства, свидетельствующие об уважительности причин неявки ответчиков в судебное заседание, о которых они не имели возможности своевременно сообщить суду, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства, а также обстоятельства и доказательства, которые могут повлиять на содержание решения суда.

Настоящее решение может быть обжаловано в суд надзорной инстанции в течение 6 месяцев со дня вступления в законную силу при условии, что заинтересованными лицами были исчерпаны иные установленные процессуальным законом способы обжалования решения до его вступления в законную силу.

Судья А.Г. Кирюхин