Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

7 октября 2011 года Железнодорожный районный суд города Самары в составе :

Председательствующего – Колесниковой Л.Ю.

При секретаре – Полянских М.А.

Рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Стрункиной Е.А. к Территориальному управлению Росимущества по Самарской области, Шакуровой Г.Д., АК СБ РФ г. Самары, третьим лицам нотариусу г. Самары Петерсон И.В., нотариусу г. Самары Голоуниной С.М. о признании завещания недействительным, признании права собственности,

У с т а н о в и л :

24 марта 2011 года истица обратилась в суд с иском к территориальному управлению Росимущества по Самарской области о признании права собственности в порядке наследования, обосновывая тем, что умерла её бабушка М. После её смерти осталось наследство в виде 3-х комнатной квартиры и сбережения в банке. Она, Стрункина Е.А., при жизни М., являлась её опекуном, проживали они вместе, вели совместное хозяйство. Поскольку других наследников у М. не имеется, а нотариус отказалась принять у неё заявление о вступление в права наследования, она вынуждена была обратиться в суд о признании за ней права собственности на имущество, оставшееся после смерти М.

Решением Железнодорожного районного суда г. Самары от 25 апреля 2011 года исковые требования Стрункиной Е.А. были удовлетворены.

Определением Железнодорожного районного суда г. Самары от 7 июня 2011 года решение суда от 25 апреля 2011 года было отменено по вновь открывшимся обстоятельствам, а именно Шакуровой Г.Д. было представлено нотариально удостоверенное завещание, составленное М. 20 августа 2004 года в пользу неё. Рассмотрение дела по существу возобновлено.

Стрункина Е.А. в судебном заседании свои исковые требования дополнила и просила признать завещание от 20 августа 2004 года, составленное М. недействительным, поскольку М. являлась душевнобольным человеком, состояла на учете в психдиспансере с 1966 года и являлась инвалидом 2 группы по психическому заболеванию, поэтому в силу своего болезненного состояния не могла понимать значения своих действий и руководить ими.

Шакурова Г.Д. и её представитель по доверенности, против удовлетворения иска возражали, представили письменные возражения на иск.

Территориальное управление Росимущества по Самарской области в судебное заседание не явились, о дне рассмотрения дела извещались надлежащим образом, причину неявки суду не сообщили.

Нотариус Голоунина С.М. в судебное заседание не явилась, представила письменный отзыв, в котором просила дело рассмотреть в её отсутствие ( л.д. 130), а также подтвердила факт обращения Стрункиной Е.А. в нотариальную контору с намерением оформить наследственные права после умершей 3 марта 2011 года Материкиной Р.И. ( л.д. 132).

Нотариус Петерсон И.В. в судебное заседание не явилась, однако представила письменные возражения, в которых указала, что к ней, действительно, 20 августа 2004 года обратилась гр. Материкина Р.И. с просьбой удостоверить завещание в пользу Шакуровой Г.Д.. После беседы с Материкиной Р.И. у неё не сложилось впечатления о том, что она не отдавала отчет своим действиям, не осознавала всего происходящего, в связи с чем, ею завещание было удостоверено ( л.д. 165-167).

Свидетель Г. в судебном заседании пояснил, что он работает врачом-психиатором в городском психодиспансере и знал умершую М. она являлась его пациентом. Пояснил, что М. болеет с 1971 года, у неё было тяжелое хроническое психическое заболевание – шизофрения. При таком заболевании существуют обострения и состояния когда требуется госпитализация, но не всегда. Считает, что при наличии такого заболевания как у М. человек не способен понимать значения сделок которые он совершает.

Свидетель Б. в судебном заседании пояснил, что с февраля 2009 г. по февраль 2011 г. он был участковым и в его ведении входил участок, в котором находились дом и квартира умершей М.. Она была психически не здоровым человеком, вела себя она неадекватно, а за ней постоянно бегала племянница Стрункина Елена, поскольку с ней проживала и ухаживала за ней. М. постоянно уходила из дома, он находил её на перекрестке в качестве регулировщика, могла устроить пожар в квартире, выйти голой на улицу. Он часто выходил по устным жалобам соседей, письменных обращений не было. М. состояла на учете в психбольнице давно, он делал запросы в психдиспенсер.

Свидетель З. в судебном заседании пояснил, то является дальним родственником М. по материнской линии. Стрункина Е.А. также приходится ему и М. дальней родственницей. Умершая М. была неадекватным человеком, у неё было явное психическое расстройство. Она проживала на ул. Владимирской сначала с матерью и братом, а позже только с братом. Она делала невероятные вещи : могла выйти на улицу и мешать движению, после смерти брата, она еще 10 дней жила с ним мертвым в квартире. Её самую хоронила Стрункина Е.А., она ( М.) и жила с ней после смерти брата и была её опекуном. Кто такая Шакурова он не знает и никогда её не видел. Когда-то родственники пытались оформить с М. завещание, но ничего не вышло поскольку нотариус им отказал, основывая свой отказ на том, что у М. явные признаки психического заболевания, и что оформление завещание возможно только с участием опекуна, если она ( М.) будет признана недееспособной. Это было в начале 2000 г.. С М. составить завещание было невозможно поскольку по её внешнему виду было понятно, что она ненормальная.

Свидетель Г. в судебном заседании пояснил, что он знает Стрункину Е.А. и М. Когда М. потеряла паспорт, Стрункина Е.А. обратилась к нему и он помогал ей восстанавливать его. Привозил паспортистку в психбольницу к М. М. была психически ненормальным человеком, это было видно невооруженным взглядом. Стрункина Е.А. родственница М. ухаживала за ней, поскольку та не могла самостоятельно следить за собой.

Свидетель К. в судебном заседании пояснил, что знает Стрункину Е.А. и М. поскольку снимал рядом квартиру долгое время. Это было по адресу ул. <адрес>. Стрункина Е.А. ухаживала за бабушкой и была её опекуном, поскольку та была психически не здорова. Могла выйти на улицу голая, сбросить вещи с балкона, нести бред или пропасть не понятно куда. Она подолгу не находилась дома, это было связано с её пребыванием в больнице. Она не была агрессивна. Стрункина Е.А. и М. проживали совместно.

Свидетель К. в судебном заседании пояснила, что знает Стрункину Е.А. и М. поскольку Стрункина Е.А. её родная дочь, а М. их родственница. Они за ней ухаживали поскольку она была неадекватной и часто лежала в больнице на ул. Нагорной. М. могла бросить с балкона утюг на стоящий рядом автомобиль. Когда она начинала буянить они вызывали врачей. М. очень давно страдала психическим расстройством.

Свидетель Д. в судебном заседании пояснила, что работает социальным работником в отделении № 3 психоневрологического диспансера с 2008 года. М. она знала поскольку она часто у них бывала и наводила шум во всей больнице своим неадекватным поведением. М. была неспокойная, все время хотела куда-то сбежать, могла закрыться в туалете и не выходить оттуда, ей делали укол и она успокаивалась ненадолго. М. часто госпитализировали.

Свидетель С.. в судебном заседании пояснила, что М. и её семью знала с 1974 года когда вышла замуж за своего мужа Степанова. М. приходилась ему дальней родственницей. М. болела психическим заболеванием давно еще с 1960-х годов, стояла на учебе в психдиспансере и долгое время лежала в психиатрической больнице. М. жила сначала с матерью и с братом, после смерти матери только с братом. После смерти брата Стрункина Е.А. стала её опекуном, ухаживала за ней, кормила её, убиралась в квартире, делала ремонт. Шакурову она не знает и никогда не видела, про завещание ей ничего неизвестно. Она что-то слышала от родственников о том, что они пытались оформить с ней завещание, но нотариус отказала из-за психического здоровья М.

Свидетель Т. в судебном заседании пояснила, что знает М. поскольку ранее работала в психбольнице на <адрес> и М. часто лежала подолгу в данной больнице с диагнозом шизофрения, психоз. Решался вопрос о лишении её дееспособности.

Свидетель Ч. в судебном заседании пояснила, что являлась соседкой М. с 1993 года. С ней она не общалась, а разговаривала только с её братом. Все хозяйство вел именно он, приносил в дом продукты. В 2003 году она почувствовала резкий запах и вызвала милицию. Когда вскрыли квартиру обнаружилось, что брат М. мертвый, а М. истощенная лежала рядом и писала записку, в которой повторялось « А.». Брата увезли в морг, а её в больницу. Они знали, что М. состоит на учете в психоневрологическом диспансере, но за лечением к врачу не обращается. Когда она вернулась из больницы, то квартира её была занята, какая-то другая семья вселилась в неё с маленьким ребенком. Поэтому М. к себе забрала Шакурова Г.Б., а жильцы из квартиры срочно выехали. Они знали о том, что у М.. есть какие-то дальние родственники, но где их искать не знали.

Свидетель Я. в судебном заседании пояснила, что М. знала с 90-х годов, бывала у них в квартире, знакома была с братом М. В 2003 году она узнала от соседей о том, что у М. умер брат, а её увезли в больницу. Придя из больницы М. обнаружила что её квартира занята посторонними людьми. Поэтому они решили, что М. пока поживет у Шакуровой Г.Б.. У М. не осталось никаких документов, в квартире тоже ничего не было, пенсию она получать не могла, поэтому Шакурова Г.Б. начала заниматься восстановлением её документов, также она брала М. на различные мероприятия. М. говорила ей, что за ней осуществляют очень хороший уход, ласково обращаются, и что она хочет в благодарность за это сделать что-то для этих людей хорошее. Она хотела приватизировать квартиру, но администрация Железнодорожного района г. Самары ей в этом препятствовала. М. говорила ей, что хочет составить завещание на дочь Шакуровой, или продать квартиру, считала что одно другому не помешает, и попросила сходить с ней к нотариусу. Она ( Я.) предложила ей нотариальную контору в ТЦ « А.» и они 20.08.2004 г. пришли к нотариусу, там М. пробыла у нотариуса около часа, а когда вышла, то попросила сохранить завещание на Шакурову Г.Д. и никому о нем не говорить. Завещание находилось у неё ( Я.) до 2011 года, она о нем никому не говорила, пока не узнала от Шакуровой Г.Б. о том, что М. умерла. Тогда она рассказала ей о завещании, тем самым исполнив последнюю волю умершей. Не знала, что М. состояла на учете в психдиспансере.

Свидетели П. А. Б. К. Г. С. в судебном заседании пояснили, что при жизни знали М.., она была нормальным человеком, вела себя адекватно, странностей за ней не замечали.

Свидетель Шакурова Г.Б. в судебном заседании пояснила, что М. узнала в январе 2004 года, после того как у неё произошли неприятности. Она сказала, что у неё умер брат и её увезли в больницу. А сейчас, вернувшись из больницы, обнаружила, что её квартира занята. Она ( Шакурова) поставила об этом ситуации в известность администрацию, подала заявление в прокуратуру. В итоге квартира была освобождена, но там было пусто, то есть квартира была подготовлена к капитальному ремонту. Документов М. они не обнаружили в квартире, она ( Шакурова) взяла М. жить к себе. Она проверила, что в списках недееспособных М. не значилась. Она ездила с ней в больницу на <адрес> и доктор сказал, что она может просто взять лекарства и госпитализация Материкиной Р.И. не требуется. М.. сама сделала выбор – приватизировать квартиру, она ( Шакурова) ей ничего не диктовала. Начали оформлять документы, но администрация отказывалась давать документы. Тогда они решили нанять адвоката П., чтобы она обратилась в суд и обязала администрацию выдать документы на приватизацию М. М.. сама везде писала жалобы и в администрацию, и в прокуратуру и Уполномоченному по правам человека, странностей она ( Шакурова) у неё не замечала. Врач говорила ей, что М. состоит на учете у психиатора, но недееспособной её никто не признавал, она вела себя совершенно адекватно. О завещании она узнала только после смерти М. от Якушевой, но почему оно на дочь, а не на неё - она не знает.

Свидетель Б.. в судебном заседании пояснил, что М. знал с апреля 2004 года поскольку к нему за помощью обратилась её родственница Зацепина П.. У М. умер брат и за её квартирой началась охота со стороны администрации, ТОС и третьих лиц. Бабушка была абсолютно внушаема и подчинялась только командному голосу. Со слов М. ему известно, что Шакурова, Ю. и К. были инициаторами обжалования действий администрации, которая мешала Шакуровой приватизировать квартиру. Когда иск удовлетворили, Шакурова поместила М. в квартиру по адресу : <адрес>, кормила её пока та ( М.) не оформила доверенность на Шакурову на продажу квартиры и завещание. Потом нашли дальнюю родственницу Стрункину, оформили её опекуном М. Стрункина Е.Аю выполняла свои функции как опекун : она стирала, убирала, готовила М. была постоянно рядом, не ночевала, но приходила ежедневно, заботилась о М. поскольку её нельзя было оставить одну. Все восемь лет за ней был постоянный контроль. Шакурову он раньше не знал, первый раз увидел её фамилию на картонке, где М. написала, что Шакурова её обманула.

Выслушав объяснения сторон, мнение адвокатов в интересах сторон, допросив свидетелей, экспертов, изучив материалы дела, суд находит исковые требования Стрункиной Е.А. не подлежащими удовлетворению по следующим обстоятельствам.

В соответствии со ст. 171 ГК РФ ничтожна сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства.

Согласно ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Судом установлено, что М. с 1963 года состояла на учете в психоневрологическом диспансере с диагнозом «шизофрения, непрерывнотекущая, параноидная форма». С 1985 года ей была бессрочно установлена вторая группа инвалидности по данному заболеванию. М. с 1985 года совместно с матерью и братом проживала по адресу : <адрес>. После смерти матери и брата М.осталась проживать в квартира одна и в соответствии с договором № 19444 от 11 июня 2004 г. стала собственником 3-х комнатной квартиры <адрес>, в порядке приватизации ( л.д.48-61).

20 августа 2004 года М. оформлено нотариально заверенное завещание, согласно которому всё своё имущество она завещала Шакуровой Г.Д. ( л.д.101).

Решением Промышленного районного суда г. Самары от 18 апреля 2006 года М. признана недееспособной ( л.д. 136), а распоряжением администрации Железнодорожного района г. Самары М. назначен опекун – Стрункина Е.А.( л.д. 12-13).

3 марта 2011 года Материкина Р.И. умерла ( л.д.10).

В ходе судебного разбирательства была назначена посмертная комиссионная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении М... Согласно заключения данной экспертизы М. при жизни страдала хроническим психическим расстройством в виде параноидной формы шизофрении с непрерывным типом течения и эмоционально-волевым дефектом личности и комиссия пришла к заключению о том, что вследствие имевшегося у неё психического расстройства в момент составления завещания 20.08.2004 года по своему психическому состоянию М. не могла понимать значение своих действий и руководить ими. В период подписания завещания обнаруживала выраженные нарушения мышления, критичности, эмоционально-волевой сферы в виде обеднения, уплощения, выраженном снижении мотивационной активности, искажении потребностной сферы, повышенной внушаемости и подчиняемости, поведение было обусловлено психопатологической симптоматикой ( л.д. 210-215).

Допрошенный в судебном заседании в качестве эксперта Г. пояснил, что уже к началу 2001 года М. в силу имеющегося у неё заболевания была полностью дезадаптирована в бытовой и повседневной жизни, а к 2004 году полностью психически беспомощна.

Оценивая добытые по делу доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу, что при составлении завещания 20 августа 2004 года М. не была способна понимать значения своих действий и руководить ими.

Суд критически оценивает показания свидетелей Я.., П., А.., Г. С.., Шакуровой Г.Б., так как в случае отказа в удовлетворении исковых требований дочь Шакуровой Г.Б. будет являться наследницей всего имущества Материкиной Р.И., следовательно, они безусловно заинтересованы в исходе данного спора.

Кроме того, выводы посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы частично подтверждаются показаниями самой М. которая была опрошена старшим прокурором-криминалистом прокуратуры Железнодорожного района г. Самары по факту безвестного исчезновения М. ( данный материал обозревался в ходе судебного разбирательства), из которого следует, что именно Шакурова Г.Б. уговорила её ( М..) приватизировать квартиру чтобы потом её продать, но м. продавать квартиру не хотела. Её Шакурова Г.Б. водила к какому-то нотариусу и она ( М. подписывала какие-то бумаги, но о чём они – она не понимала. После подписания доверенности Шакурова Г.Б. выгнала М.. и сказала, чтобы она шла искать своих родственников. Полагала, что Шакурова Г.Б. её обманула.

Доводы ответчика о том, что заключение судебно-психиатрической экспертизы от 24.08.11 является недопустимым доказательством, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку данная экспертиза назначалась в рамках разбирательства данного гражданского дела, по определению суда с соблюдением необходимых требования ГПК РФ, поэтому не доверять ему у суда оснований не имеется.

Вместе с тем суд не может удовлетворить исковые требования Стрункиной Е.А. о признании завещания недействительным и признании за ней права собственности в порядке наследования в связи со следующим.

Стрункина Е.А., предъявляя вышеуказанные исковые требования, исходила из того, что она является единственной наследницей по закону.

В качестве обоснования своей позиции Стрункина Е.А. ссылается на решение Советского районного суда г. Самары от 25.07.2007 г., в соответствии с которым установлено, что М. является троюродной бабушкой Стрункиной Е.А., соответственно, последняя по отношению к М. является троюродной внучкой. Советский районный суд г. Самары пришел к выводу о том, что Стрункина Е.А. является троюродной внучкой по отношению к М. потому, что родная бабушка М. – З. и жена прапрадедушки Стрункиной Е.А. – Сидорина А.П., являлись между собой двоюродными сестрами по материнской линии. При обозначенных обстоятельствах Стрункина Е.А. должна являться троюродной праправнучкой, а не троюродной внучкой.

Между тем, законодательство Российской Федерации, в частности Гражданский кодекс РФ, не предусматривают лиц, являющихся троюродными внуками( внучками) по отношению к наследодателю в качестве наследников по закону какой-либо очереди.

Так, в соответствии с п. 2 ст. 1145 ГК РФ к наследованию призываются, если нет наследников первой, второй или третьей очереди : в качестве наследников четвертой очереди родственники третьей степени родства – прадедушки и прабабушки наследодателя; в качестве наследников пятой очереди родственники четвертой степени родства – дети родных племянников и племянниц наследодателя ( двоюродные внуки и внучки) и родные братья и сестры его дедушек и бабушек ( двоюродные дедушки и бабушки); в качестве наследников шестой очереди родственники пятой степени родства – дети двоюродных внуков и внучек наследодателя ( двоюродные правнуки и правнучки), дети его двоюродных братьев и сестер ( двоюродные племянники и племянницы) и дети его двоюродных дедушек и бабушек ( двоюродные дяди и тети).

Таким образом, троюродные внуки ( внучки) по отношению к наследодателю не являются наследниками по закону.

В соответствии с ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод, или законных интересов.

По смыслу действующего гражданского процессуального законодательства истцом является лицо, чьи права нарушены ответчиком. Другими словами, истец – это лицо, являющееся носителем материального права.

Суд принимает во внимание то обстоятельство, что Стрункина Е.А. не является наследником по закону после умершей М. её права, свободы и законные интересы никак не могут быть нарушены и не нарушаются тем, что оспариваемое завещание было выдано на Шакурову Г.Д.

Следовательно, несмотря на отсутствие в ГПК РФ института ненадлежащего истца, Стрункина Е.А. является по существу таковым субъектом, а именно – ненадлежащим истцом по делу.

Приведенные выше обстоятельства являются самостоятельными и безусловными основаниями для отказа в удовлетворении исковых требований Стрункиной Е.А. к Территориальному управлению Росимущества в Самарской области, Поволжскому банку ОАО « Сбербанка России», Шакуровой Г.Д..

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р е ш и л :

В удовлетворении исковых требований Стрункиной Е.А. – отказать.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд в течение 10 дней со дня принятия его в окончательной форме.

Председательствующий :

Решение в окончательной форме изготовлено 17.10.11.