Дело №1-**/2010
ПРИГОВОР
именем Российской Федерации
г. Заринск ** июня 2010 года
Судья Заринского городского суда Алтайского края Чебанов П.С.
при секретаре Назаренко С.Ю. с участием
государственного обвинителя – помощника прокурора А.Заринска Чернова М.Н.,
подсудимой Сафоновой М.В.,
защитника – адвоката Козловой С.Ю., представившей удостоверение № 283 и ордер № 016874,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Сафоновой М.В., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, содержащейся под стражей с **2010 года,
установил:
Сафонова умышленно убила С. при следующих обстоятельствах.
В период с ** час. до ** час. **2010 года Сафонова и С. на кухне в д.** по пер.** в г.Заринске Алтайского края вторые сутки распивали спиртное. В процессе этого занятия С. неоднократно высказывал Сафоновой нежелание жить и просьбы о его убийстве, на что последняя отвечала отказом. Но в связи с тем, что С. продолжал просить ее о его убийстве, Сафонова, вспыльчивая по характеру и страдающая расстройством личности импульсивного типа, возмутилась навязчивостью С. В результате возникшей на этой почве неприязни она внезапно решила его убить. Поэтому она взяла предлагаемый ей С. кухонный и нож и там же, на кухне, клинком ножа умышленно нанесла С. удар в область грудной клетки слева, причинив ему колото-резаную рану, проникающую в грудную полость с поражением сердца. Вследствие этого ранения С. скончался на месте происшествия.
Подсудимая вину в содеянном признала частично. Выражая отношение к обвинению, она пояснила, что действительно совершила указанные действия, но убивать потерпевшего не хотела.
По существу обвинения она, подтверждая свои показания в качестве обвиняемой (т.1,л.д.76-79), показала суду о следующем.
**2010 года она с Г., О., З., С. и А. по пер.**, д.** в г.Заринске распивала спиртное. При этом С. вел себя навязчиво: жаловался на свою жизнь и высказывал просьбы убить его. Произошел конфликт между ним и З. из-за того, что С. не хотел тратить свои деньги на спиртное. Они подрались. Но на этом инцидент был исчерпан. Она даже вытерла кровь на лице С. Других происшествий не было. ** 2010 года они снова купили водку и стали ее пить на кухне. Через некоторое время с кухни ушел сначала А. в зал, потом ушли все остальные в комнату спать. На кухне остались она и С. Он стал просить ее, чтобы она его убила, потому что у него в семье отношения плохие, и он не хочет жить. Она сначала просто отказывалась выполнить просьбу, потом, поскольку он продолжал настаивать, она позвала из зала А. и призвала его в свидетели, что С. действительно сам просит ее убить его. После того, как А. ушел, С. дал ей в руки нож, оголил от одежды грудь и стал просить ее ударить его ножом в сердце. Ей это надоело, она разозлилась и решила ударить его ножом, но не сильно, а так, чтобы он пролечился в больнице, вследствие чего испугался и задумался над тем, о чем он просит, имея в виду, что так делать нельзя. Она по телевизору неоднократно видела, что в больницу привозят и с более серьезными и многочисленными ранениями, но люди выживают. Поэтому она ударила его ножом. Удар нанесла сверху вниз, поскольку он ниже ее ростом. В момент удара он стоял напротив нее. Она при этом не задумывалась о том, что бьет ножом в область сердца, хотя знала, что сердце действительно располагается с левой стороны. Когда же после удара увидела, что он стал оседать, улыбнулся, увидела кровь, то поняла, что он нуждается в помощи. Поэтому она вытащила из него нож, бросила его на пол, забежала в другие комнаты, всем сказала, что убила С. Они не поверили ей. А когда пришли на кухню, то убедились в этом. Потом она пошла вызывать «Скорую помощь».
Поэтому она утверждает, что умысла на лишение жизни С. она не имела. Неприязни между ними не возникало, потому что не было конфликтов. Она ударила его ножом не сразу в ответ на его очередную просьбу. Она пыталась его убедить, чтобы он передумал.
Если бы она была трезвая, то не совершила бы такого.
Свое заявление в протоколе явки с повинной она также подтверждает.
Вина подсудимой подтверждается и следующими доказательствами.
В протоколе явки с повинной (т.1,л.д.29-30) от **2010 года содержится собственноручное заявление Сафоновой о совершенном ею преступлении. Согласно этому заявлению, она, С. и другие употребляли спиртное **2010 года. С., когда они остались на кухне вдвоем, вспомнив о своей семье, сказал, что не хочет жить, поднял футболку и попросил ее ударить его ножом. Она разбудила хозяина, в присутствии которого С. подтвердил свою просьбу. Он дал ей в руки нож, которым она ударила его сверху вниз в область сердца. Когда он стал оседать, она от соседей вызвала «Скорую помощь», к приезду которой в течение получаса С. был уже мертв. В содеянном раскаивается.
Свидетель А. показал, что в **2010 года, возможно, это было ** числа, в вечернее время у него дома, по пер.**, д.**, употребляли спиртное он и компания, в которой находилась ранее ему незнакомая подсудимая и ранее ему знакомый С. Все находились в нетрезвом состоянии, а потерпевший был пьяным. С. просил убрать ножи, объяснив это тем, что имеет привычку в нетрезвом состоянии за них «хвататься». А. убрал ножи. Около ** час. он из кухни, где они находились, пошел спать в зал. К этому времени остальные уже спали в другой комнате. Когда он выходил из кухни, С. попросил его дать ему возможность поговорить с Сафоновой и лично прикрыл дверь кухни. А. лег спать. Но до того, как уснул, он слышал, как С. просил Сафонову убить его. При этом он жаловался на свою семейную жизнь. Каких-либо звуков борьбы, драки, шума и ругани А. из кухни не слышал. Не было никаких конфликтов и ссор в компании и до этого. Проснулся А. от того, что в зал зашла Сафонова и сообщила об убийстве ею С. А. пришел на кухню и убедился в том, что С. действительно мертв.
После этого А. на втором этаже дома увидел приготовленную веревку, которая лежала не на обычном своем месте. Ее приготовил С., видимо для самоубийства, потому что А. видел накануне, что тот туда лазил.
Свидетели Г. и О., подтверждая правильность своих показаний на предварительном следствии, суду дали аналогичные друг другу показания о следующем.
**2010 года они компанией дома у А. распивали спиртное. Скандалов в компании не было за исключением ссоры между С. и З. по поводу того, кому тратить деньги. Они подрались, после чего продолжили мирно употреблять спиртное. Еще Г. поссорилась с С. Сафонова в этих конфликтах не участвовала, напротив, она вытирала кровь с лица С. после его драки с З. Это было ** марта. А ** марта они снова распивали спиртное на кухне. Все происходило мирно. Через некоторое время пошли спать А. в зал, З., Г. и О. в комнату, на кухне оставались С. и Сафонова. До того момента, как они уснули, они не слышали из кухни звуков, характерных для драки, ссоры, борьбы, призыва о помощи. Потом их разбудила вбежавшая в комнату Сафонова, которая сказала, что убила С. Они прошли на кухню и убедились в этом, обнаружив мертвого С. в положении сидя на стуле с раной в области груди. После этого Сафонова направилась вызывать «Скорую помощь» и милицию.
Как показала Г., Сафонова спокойная, но способна постоять за себя, злоупотребляет спиртным. С. в алкогольном состоянии навязчив, приставал ко многим с просьбой убить его. Г. слышала, как Сафонова на месте и в милиции высказывала сожаление и переживания по поводу содеянного ею. Она поясняла, что С. жаловался на семейную жизнь, просил Сафонову его убить ножом, для чего даже поднимал майку на груди (т.1,л.д. 102-105, 106-109).
Свидетель З. на предварительном следствии показал (т. 1,л.д. 110-113), что **2010 года он со знакомыми С., С., Г., А. и Сафоновой распивали спиртное дома у А. Примерно в обеденное время ** марта они легли спать. Он, А. и Г. легли в комнате, а А. в зале на диване. Проснулся З. от крика А. о том, чтобы они вставали, поскольку Сафонова убила С. В комнату зашла Сафонова и подтвердила, что она убила С., потому что он попросил ее об этом. З. зашел на кухню и увидел сидящего на стуле и навалившегося на стол С., на полу была кровь.
В процессе распития спиртного ** и ** марта конфликтов и ссор в компании не было. Только один раз З. поругался с С. в связи с тем, что он ко всем «цеплялся». Но после этого они помирились и даже выпили вместе. С С. они были друзья. На лице С. были синяки, но уже до того, как они пришли к А. ** марта.
Свидетель Р., подтверждая правильность своих показаний на предварительном следствии (т.1,л.д. 121-124), суду пояснила, что она в качестве ** в составе бригады «Скорой помощи» **2010 года прибыла по вызову к д.** по пер.**. Там их встретила девушка, пояснившая, что убила человека, который сам ее об этом попросил, он жаловался на жизнь. Она проводила их в дом. В доме Р. действительно увидела мужчину без признаков жизни, на передней поверхности грудной клетки которого, в области сердца, была рана.
В протоколе осмотра места происшествия с ** час. 30 мин. до ** час. 10 мин. **2010 года зафиксировано обнаружение на полу кухни д.** по пер.** в г. Заринске трупа мужчины с раной на передней поверхности грудной клетки слева и рядом с трупом ножа с наслоениями вещества по цвету похожего на кровь (т.1,л.д. 7-22).
В протоколе предъявления трупа для опознания зафиксировано опознание Б. по форме черт лица, шрамам и татуировке на теле трупа С. (т. 1,л.д. 37-41).
По заключению судебно-медицинской экспертизы (т.1,л.д. 172-192), смерть С. наступила от колото-резаного проникающего ранения грудной клетки слева с повреждением сердца, развитием тампонады полости сердечной сорочки кровью.
Подтверждением тому является обнаруженная на трупе колото-резаная рана на передней поверхности грудной клетки слева по линии между передне-подмышечной и средне-ключичной линиями в проекции 3-го межреберья. Эта рана с попутным повреждением мышц и пристеночной плевры проникает в грудную полость, ткань сердечной сорочки, левого желудочка сердца, вызвала по своему каналу кровоизлияние. Она могла быть образована незадолго до наступления смерти от однократного воздействия плоского колюще-режущего предмета, возможно клинка ножа при ударе, причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и состоит в прямой причинной связи со смертельным исходом.
Направление раневого канала спереди назад, слева направо, сверху вниз, длина канала 9-10 см. С учетом этого С. в момент причинения ему данного повреждения был обращен к травмирующему предмету передней или левой передне-боковой поверхностью туловища.
Причинение С. данного повреждения собственной рукой исключено.
После получения данного повреждения С. не мог совершать активные целенаправленные действия и мог жить в течение короткого промежутка времени, исчисляемого минутами.
В крови трупа С. обнаружен этиловый спирт в концентрации, которая у живых лиц соответствует тяжелой степени опьянения.
Смерть С. наступила за 24-48 часов до экспертного исследования трупа в морге, произведенного с ** до ** час. **2010 года.
По заключению судебно-медицинской экспертизы изъятого с места происшествия ножа (т.1,л.д. 209-215), на его клинке и рукоятке обнаружены следы крови, которая могла происходить от С.
По заключению медико-криминалистической экспертизы (т.1,л.д. 219-225), колото-резаная рана на передней поверхности грудной клетки трупа слева могла быть образована от клинка ножа, изъятого с места происшествия.
Нож, пустая бутылка, дактилопленки с места происшествия, тампоны со смывами с рук Сафоновой, срезы ее ногтевых пластин осмотрены, признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам уголовного дела (т.2,л.д. 1-4).
Свидетель Ш. суду показала, что подсудимая является ее внучкой. Характер у нее хороший, но вспыльчивый. Она проявляла свою вспыльчивость тогда, когда свидетель делала ей замечания по поводу ее опьянения или по поводу визитов к ней подруг Г. и других. Внучка в таких случаях кричала на нее, потому что ей не нравились эти замечания. Свидетелю неизвестно, чтобы внучка когда-то на кого-то «поднимала руку». Что касается употребления спиртного, то не было случаев, чтобы внучка впадала в запои. Она приходила домой всегда «на своих ногах».
О совершенном ею преступлении свидетелю известно лишь, что она ушла из дома, не сказав куда, ночевать не пришла, а на следующий день позвонила из кабинета следователя и сообщила, что убила человека, попросила принести одежду.
Потерпевшая Н. следователю показала (т. 1,л.д. 91-94), что ее сын С. проживал в г.Заринске с 2000 года. Ей неизвестно, чем он занимался и с кем жил. Она знает, что он и его сожительница неоднократно разрывали семейные отношения, что их совместного сына он очень любил. Ей неизвестно о наличии у сына врагов. В алкогольном опьянении он был спокойным. О его смерти она узнала от сожительницы сына.
По заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (т.1,л.д. 247-249), Сафонова каким-либо хроническим расстройством, слабоумием не страдала и не страдает. У нее обнаружены признаки расстройства личности импульсивного типа с типичными способами раздражительно-гневливого реагирования с неустойчивостью уровня адаптирования, склонностью к алкоголизации, нарушениям норм общежития, эгоцентризмом позиционирования, аффективностью мышления. Вместе с тем, указанные личностные нарушения не столь глубоки и выражены, поскольку Сафонова сохраняет способность к произвольной регуляции поведения, достаточную критичность. На момент совершения деяния она находилась в состоянии простого алкогольного опьянения, каких-либо временных психических расстройств не имела и могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По своему психическому состоянию она и в настоящее время может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значения для дела, и давать о них показания. В применении медицинских мер принудительного характера она не нуждается.
У нее не отмечалось и характерной динамики эмоционального состояния, смены его этапов, признаков аффективно обусловленных изменений восприятия, сознания, речи и поведения. У нее обнаружены эмоциональная неустойчивость, изменчивость мотивационной направленности в зависимости от ситуации, выраженная зависимость настроения от воздействия окружающей среды, субъективность в оценке окружающих людей и ситуаций, стремление отстаивать свои эгоцентрические интересы и реализовывать свои эгоцентрические потребности. В межличностных отношениях она проявляет поверхностность и избирательность в установлении контактов. В конфликтной ситуации она способна активно отстаивать свое мнение, проявляя внешнеобвиняющий тип реагирования, склонна к раздражительности в ситуации противодействия со стороны окружающих. Она сохранила способность устанавливать причинно-следственные связи и логические отношения. Значимых нарушений в ее интеллекте не выявлено.
В момент совершения деяния Сафонова не находилась в состоянии физиологического аффекта либо в ином значимом эмоциональном состоянии, которое оказало бы существенное влияние на ее поведение в той ситуации.
Оценивая исследованные в судебном заседании доказательства, суд находит заключение обоснованным, убедительным и признает Сафонову вменяемой.
Доводы подсудимой и защитника о неподтвержденности доказательствами мотива совершения преступления и об отсутствии у подсудимой умысла на лишение С. жизни суд находит несостоятельными.
Так, в результате анализа установленных фактических обстоятельств совершения преступления и изучения в суде личности подсудимой суд пришел к однозначному выводу о том, что обвинение нашло свое подтверждение в полном объеме.
Действительно, С., о чем показывают свидетели, вел себя навязчиво, жалуясь на свою жизнь и приставая с просьбой о лишении его жизни. Когда он и Сафонова остались одни, то его навязчивая очередная просьба вызвала у находящейся в простом алкогольном опьянении Сафоновой раздражение, что и является проявлением ее неприязни к нему. Импульсивная Сафонова типичным для ее личности способом раздражительно-гневливого реагирования, присущими ей склонностью к нарушениям норм общежития, эгоцентризму позиционирования, аффективности мышления тут же умышленно ударила С. клинком ножа. При этом необязательно, как утверждает сторона защиты, Сафонова должна была иметь в отношении С. неприязнь предварительную и вынашивать планы мести.
По делу установлено, что другие поводы и мотивы для противоправного поведения Сафоновой в отношении С. в той ситуации исключены.
Тот факт, что подсудимая не смогла однозначно выразить мотив своего противоправного поступка, не указывает и на отсутствие такового в действительности, как считает сторона защиты. Сафонова при этом выражает защитную позицию с внешнеобвиняющим уклоном.
По делу же установлено, что она, будучи раздражительной и поверхностной в межличностных отношениях, будучи просто пьяной, ударила клинком ножа С., потому что он надоел ей со своими приставаниями. Она об этом неоднократно показывала при допросах. Об этом же она поясняла и при психологическом исследовании ее личности при производстве экспертизы – «… так как он своим нытьем ее доставал весь вечер». Сафонова и сама себя характеризует как «вспыльчивую, когда достают».
Эти психологические особенности личности подсудимой в совокупности с психологическим анализом материалов уголовного дела были предметом детального исследования экспертов, в том числе и психолога, которые обладают специальными познаниями в своей области. Довольно обстоятельно обоснованные выводы экспертов согласуются с данными о личности подсудимой, полученными в ходе непосредственного ее изучения в судебном процессе, а также на основании характеристик и свидетельских отзывов. Поэтому суд соглашается с выводами экспертов о том, что и с психологической точки зрения у нее отсутствуют нарушения, указывающие на необъяснимое ее поведение. Мотив же ее поведения достаточно установлен и объясним. Поэтому суд не усматривает основания для принятия как обоснованной позиции стороны защиты о необходимости дополнительного психологического экспертного исследования личности Сафоновой с целью установления мотива совершения преступления.
Локализация раны и сила удара, явившаяся достаточной для проникающего ранения и поражения сердца, опровергают доводы подсудимой о том, что не хотела убивать С. Она предвидела возможность и даже неизбежность его смерти и желала этого. Суд соглашается с тем, что у нее быстро наступило раскаяние и сожаление о последствиях содеянного ею. Однако это имело место после совершения преступления и не означает отсутствие у нее умысла на убийство.
Сафонова сохранила воспоминания о ситуации, делает свой анализ по обстоятельствам происшествия, объясняет свое поведение, поэтому действительно могла руководить своими действиями, отдавать отчет в них, осознавать общественную опасность того, что делает.
Свидетель А. не подтвердил довод подсудимой о том, что он по ее просьбе был очевидцем уговоров С. о его убийстве именно ею и именно непосредственно перед совершением убийства. Кроме того, суд, с учетом установленных и признанных таковыми обстоятельств совершения деяния, не расценивает данный факт отдельно юридически значимым по настоящему уголовному делу.
В связи с этим суд подтверждает квалификацию действий Сафоновой по ч.1 ст.105 УК РФ – убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.
При решении вопроса о назначении вида и размера наказания суд исходит из следующего.
Сафонова впервые совершила особо тяжкое умышленное преступление против личности. Она пристрастна к алкоголю, на почве чего имела конфликты с административным законодательством и совершила настоящее преступление. Она не проявляла интереса к общественно-полезному труду даже с целью самообеспечения. Свой образ жизни она сама находила оправданным – протестным против нравоучений матери и других старших родственников, вполне ее устраивающим. Семьи, на условия жизни членов которой может повлиять назначаемое судом наказание, Сафонова не имеет.
Суд признает смягчающими наказание подсудимой обстоятельствами: явку с повинной; признание вины; раскаяние в содеянном; активное способствование своим поведением как сразу после совершения деяния, так при расследовании уголовного дела раскрытию и расследованию преступления, поскольку только благодаря этому и последовательно, и неоднократно признательным показаниям Сафоновой были установлены обстоятельства преступления, совершенного в условиях неочевидности; навязчивое поведение находившегося в сильной степени опьянения потерпевшего, явившееся поводом для преступления; состояние психического здоровья подсудимой; совершение преступления впервые; молодой возраст Сафоновой.
Отягчающие обстоятельства по уголовному делу отсутствуют.
Учитывая изложенное, в том числе и смягчающие обстоятельства, суд назначает подсудимой наказание в виде реального лишения свободы, срок которого определяет с учетом положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Достаточных оснований, включая совокупность смягчающих обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления и ролью виновной и ее поведением после совершения преступления, для применения ст. ст. 64 и 73 УК РФ, суд не усматривает, поскольку они не уменьшают существенно степень общественной опасности преступления. В то же время и для назначения дополнительного наказания в виде ограничения свободы суд оснований не усматривает.
Такое решение относительно наказания суд находит законным, справедливым, соответствующим личности виновной и содеянному ею, необходимым и достаточным для её исправления.
Судьбу вещественных доказательств суд разрешает следующим образом: нож как орудие преступления, бутылка, дактилоскопические пленки, тампоны со смывами и срезы ногтевых пластин как не представляющие ценности и не могущие быть использованными подлежат уничтожению.
Процессуальные издержки по оплате труда адвоката на предварительном следствии в размере 9607 руб. 64 коп. и в судебном заседании в размере 1029 руб. 39 коп. суд возлагает на трудоспособную подсудимую.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд
приговорил:
признать Сафонову М.В. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, и назначить ей наказание 7 (семь) лет 06 (шесть) месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Срок отбытия наказания исчислять с **2010 года. Зачесть в срок отбытия наказания время содержания осужденной под стражей в порядке предварительного заключения с **2010 года по **2010 года включительно.
Меру пресечения Сафоновой оставить в виде заключения под стражу.
Все вещественные доказательства уничтожить.
Взыскать с Сафоновой М.В. в доход федерального бюджета в возмещение процессуальных издержек по оплате труда адвоката 10 637 (десять тысяч шестьсот тридцать семь) руб. 03 коп.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Алтайский краевой суд через Заринский городской суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденной – в тот же срок со дня вручения ей копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы или кассационного представления осужденная вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Судья