Дело № 1-68
П Р И Г О В О Р
Именем Российской Федерации
02 сентября 2010 года гор. Юрьевец, Ивановской области
Юрьевецкий районный суд Ивановской области в составе председательствующего судьи Капустиной Е.А., с участием государственного обвинителя – помощника прокурора Юрьевецкого района Фаличевой Е.Ю., потерпевшего В., защитника – адвоката Юрьевецкого филиала ИОКА Е., подсудимого С., рассмотрев в открытом судебном заседании в гор. Юрьевец, Ивановской области уголовное дело в отношении С. ранее судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 111 УК РФ,
У С Т А Н О В И Л :
С. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, и вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, при следующих обстоятельствах:
11 декабря 2009 года около 21 часа, точное время не установлено, С. находился в доме З., расположенном по адресу: И. область, гор. Ю., ул. Г., д. Х, где распивал спиртное в помещении кухни совместно с З., П. и Ш.
В ходе распития спиртного у С. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений произошёл конфликт с З. В результате конфликта С. встал из-за стола, и, взяв в руку молоток, находящийся в помещении кухни, и умышленно с целью причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, нанёс им стоящему З. не менее трёх ударов в область груди слева и один удар в область левого плеча, от которых З. упал на пол.
В результате своих умышленных преступных действий С. причинил потерпевшему З. следующие телесные повреждения:
- закрытую тупую травму груди в виде перелома 4-го ребра по левой задней подмышечной линии, перелома 5,6 и 7 рёбер по левой лопаточное линии, 8,9 и 10 рёбер по левой задней подмышечной линии с повреждением легочной плевры и нижней доли левого лёгкого, левостороннего гемоторакса объёмом около 400 мл., наличие воздуха в мягких тканях грудной клетки слева, ссадин и кровоизлияний в мягких тканях грудной клетки слева. Данная травма образовалась в результате не менее чем от трёх ударных воздействий тупых твёрдых предметов (предмета) с ограниченной контактной поверхностью в область грудной клетки слева и несёт в себе квалифицирующие признаки причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, но в прямой причинно-следственной связи с наступившей смертью не состоящих;
- закрытый оскольчатый перелом плечевой кости левого плеча в средней его трети со смещением отломков. Указанная травма образовалась в результате одного ударного воздействия по наружной поверхности левого плеча тупого твёрдого предмета с ограниченной контактной поверхностью и несёт в себе квалифицирующие признаки причинения тяжкого вреда здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть, и в прямой причинно-следственной связи с наступившей смертью не состоящего.
Смерть З. последовала от алкогольной болезни с развитием алкогольной кардиомиопатии, осложнившейся развитием внутрисердечного тромба в правом предсердии с тромбоэмболией легочной артерии.
Подсудимый С. в ходе судебного заседания вину в предъявленном обвинении не признал, отказался от дачи показаний, воспользовавшись правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ.
Из оглашённых в ходе судебного заседания показаний С., которые он давал при допросе в качестве подозреваемого, следует, что он и его сожительница П. 11 декабря 2009 года около 19 часов поехали к его тестю – З. Пришли в дом к З. они около 19 часов 20 минут. Заказчиков и его сожительница Ш. распивали спиртное и находились в средней степени алкогольного опьянения. Все сели распивать спиртное. Когда спиртное закончилось, П. и Ш. сходили и приобрели спиртные напитки, которые они также сели распивать вчетвером. Во время распития между З. и Ш. произошла ссора, в ходе которой З. достал из-под газовой плиты топор. Увидев это, С. остановил З. Потом З. снова повернулся к плите, достал оттуда молоток, которым резко ударил Ш. по голове. Затем З. вскочил с места и снова замахнулся на Ш. молотком и хотел нанести ей ещё один удар. С., во избежание нанесения удара Ш., схватил последнюю за волосы и прижал её голову к своему левому боку, а правую руку согнул в локте и подставил под удар З. Удар пришёлся мимо руки, после чего С. стал отбирать молоток у З. Отобрав молоток, С. сел на своё место. З. схватил со стола нож, остриё которого направил в их сторону. С. понял, что этим ножом он может ударить либо его, либо Ш., тогда он имевшимся у него молотком, который он держал в правой руке, защищаясь от З., нанёс удар по левой руке З. Затем нанёс еще два удара молотком по телу, а именно, в область рёбер слева. После этого, З. положил нож на стол, и они помирились. З. остался спать в кухне, Ш. продолжала сидеть на диванчике в кухне, а он и П. ушли в комнату. Пояснил, что своими действиями защищал себя и Ш. от угрожающих действий З., т.е. действовал в состоянии необходимой обороны (т.1л.д. 40-47).
Давая показания в ходе судебного заседания 23 марта 2010 года, С. пояснил, что, когда он прижал к себе Ш., З. ударил ему молотком в грудь. Кроме того, показал, что после того, как он отобрал молоток у З., он находился у него в левой руке. С. показал, что он хотел выбить у З. нож, для чего наносил молотком удары по левой руке и левой части туловища (т.1л.д.197-198).
Несмотря на непризнание своей вины, виновность подсудимого С. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 111 УК РФ, подтверждается следующими доказательствами.
Потерпевший В. в ходе судебного заседания показал, что умерший З. приходился ему отцом. О его смерти он узнал от друга, который написал ему об этом в письме. Кроме того, ему друг написал, что со слов соседей ему известно, что отца – З. сильно избил С. Подсудимый С. являлся мужем его сестры, которой в настоящее время нет в живых. Отца он может охарактеризовать как спокойного человека, в состоянии алкогольного опьянения он также не агрессивен. С. же очень жестокий человек, он наносил побои своей матери и жене. Отец не желал общаться с С.
Свидетель Ш. в ходе судебного заседания показала, что в последнее время она проживала в доме З. 26 или 27 декабря 2010 года, вечером они находились дома и выпивали, к ним домой пришли С. и П., которым они не были рады, но впустили их. Они принесли с собой самогон. Все сидели и выпивали. З. передал кольцо П., а Ш. сказала: «что раньше любила З., а теперь за ним ухаживает». После этих слов С., имевшимся у него молотком нанёс ей один удар по голове, от которого она упала на пол. С. поднял её за волосы с пола и стал наносить удары ногами по её ногам. Потом она снова оказалась на полу, кровь залила лицо, она не могла подняться, и, кроме того, боялась, что С. снова станет её избивать. Она слышала, как С. стал избивать З., она слышала шум борьбы, и как З. просил: «Не убивай!». Когда всё стихло, она встала с пола и ушла в комнату, где легла на диван. З. лежал на полу в кухне. Вскоре она услышала, как З. позвал её по имени. Она пришла к нему, З. продолжал лежать на полу в кухне. З. сказал, что и его избили, и попросил её вызвать милицию. Она от соседа вызвала милицию. Пояснила, что З. ей в тот вечер не угрожал, ударов не наносил, топором не замахивался.
Кроме того, после всего случившегося к ней приходил С. и запугивал её, заставив при этом забрать заявление из милиции, которое она написала с целью привлечения С. к уголовной ответственности.
Из части оглашённых показаний свидетеля Ш., данных ею в ходе предварительного расследования, в порядке ст. 281 ч. 3 УПК РФ, следует, что все события происходили 11 декабря 2009 года. Когда всё спиртное закончилось, П. ходила еще за его приобретением. Перед тем, как С. нанёс ей удар молотком по голове, З. и С. стали ругаться. После нанесённого ей С. удара и после того, как шум борьбы стих, она увидела, что З. лежит на полу в кухне, на его лице и рукаве рубашки и на полу была кровь (т.1л.д.37-38, 69-70).
Ш. подтвердила данные показания.
У суда нет оснований сомневаться в правдивости показаний Ш., данных ею как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного заседания. Показания свидетеля Ш. в своей совокупности являются последовательными и непротиворечивыми. Незначительные расхождения в показаниях объясняются давностью происходящих событий, свойствами памяти Ш., являющейся инвалидом 2 группы по общему заболеванию, а также состоянием алкогольного опьянения во время событий, имевших место 11 декабря 2009 года.
Из показаний свидетеля П. следует, что 11 декабря 2009 года она и С. приехали к З. Они на тот момент были, выпивши, З. и Ш. также были нетрезвые. Они все сели за стол, стали распивать спиртное и разговаривать. Между З. и С. произошла ссора, в ходе которой С. нанёс один удар кулаком в лицо З. П., боясь, что ей также «попадёт» от С., убежала на улицу. Вернулась она обратно через 30-35 минут. Возвратившись, она увидела, что З. лежит на полу, Ш. – в крови, а С. – лежит в комнате на кровати. Затем приехали сотрудники милиции и «Скорой помощи». На кухне около печки лежал молоток, который был в крови. Когда она приходила в больницу к З., он ей сказал, что его избил С.
Из оглашённых в ходе судебного заседания показаний П., данных ею в ходе предварительного следствия, в порядке ч.3 ст. 281 УПК РФ (т.1л.д. 33-36), следует, что во время возникшей в ходе распития спиртного ссоры, С. толкнул З., который упал на пол. С. нанёс удар ногой по телу З., после чего она и Ш. ушли в комнату. Пробыв в комнате около пяти минут, они возвратились в кухню, и стали снова выпивать спиртное. Через несколько минут З. и С. снова стали ругаться на словах, а потом у них завязалась драка. З. ударил С. в грудь, а потом С., взяв в руку лежащий в кухне молоток, стал наносить им удары по телу З., нанёс он не менее пяти ударов. От ударов З. упал на пол, Ш. подошла к С. и нанесла удар ногой по его шее, который в ответ на это схватил её за волосы и нанёс Ш. удары молотком по голове и ногам. После этого С. ушел в комнату, где уснул, а З. продолжал лежать на полу в кухне. Под утро Ш. вызвала «Скорую помощь».
П. подтвердила данные показания, причиной изменения показаний она указала на нежелание решать проблемы С. Между тем, суд считает, что причины изменения показаний следующие: сожительство П. и С., а также нахождение П. в настоящее время в местах лишения свободы. Далее, в ходе судебного заседания, П. уточнила их, что позволяет суду считать показания, данные ей в ходе предварительного следствия правдивыми, нежели те, которые она дала в начале допроса в ходе судебного следствия.
Суд проанализировал показания свидетелей Ш. и П., в результате чего приходит к следующему. Из показаний Ш. следует, что С. именно ей первой нанёс удары, а не З. Кроме того, Ш. пояснила, что за приобретением спиртного в тот вечер ходила только П. Между тем, П. показала, что они совместно с Ш. ходили за спиртным, а удар молотком по голове Ш. С. нанёс после нанесения ударов этим же молотком З. Суд полагает, что расхождения между показаниями данных свидетелей образовались в результате свойств памяти Ш., являющейся инвалидом 2 группы по общему заболеванию, а также состоянием алкогольного опьянения свидетелей во время событий, имевших место 11 декабря 2009 года, что позволило им по-разному воспринимать происходящее. Несмотря на данные расхождения, и свидетель Ш., и свидетель П. показали, что З. Ш. не угрожал ни словесно, ни действиями, удары молотком З. и Ш. наносил именно С. В частности, П. показала, что С. избивал З.
Свидетель Я. показала, что об отношениях её родителей она сказать ничего не может, так как жила с ними, когда была маленькая. Отец часто ругал свою мать, т.е. её бабушку, но не бил её, он нормальный человек, а дедушка – З. был добрым.
Кроме того, вина С. подтверждается следующими письменными доказательствами.
Из сообщения (т.1л.д.2) от 12.12.2009 года следует, что 12.12.09 года в 3 часа 00 минут Ш. сообщила в дежурную часть о том, что в доме № Х по ул. Г., гор. Ю. происходит драка.
В протоколе принятия устного заявления от 12.12.2009 года (т.1л.д. 5) от потерпевшего З. указано, что он просит привлечь к уголовной ответственности С., который в ночь на 12.12.2009 года по месту его жительства, без всякой причины наносил ему телесные повреждения руками ногами, а также молотком и ножом. Он думал, что С. хотел его убить, бил его он сильно, он несколько раз терял сознание, поломал ему левую руку и рёбра.
Подсудимый С. и защитник Е. в ходе выступления в судебных прениях заявили о недопустимости данного протокола, как доказательства по уголовному делу, поскольку он не отвечает требованиям ст. ст. 74 и 84 УПК РФ, не является реализованным.
Суд считает данные заявления необоснованными по следующим основаниям.
В соответствии с ч.3 и ст. 84 УПК РФ). Заявление потерпевшего З. органами предварительного расследования было реализовано, а именно, проведена проверка в порядке ст. 144-145 УПК РФ, а впоследствии возбуждено уголовное дело именно в отношении С. Потерпевшим по данному делу по причине смерти З. признан его сын – В. На основании вышеизложенного, суд полагает, что протокол принятия устного заявления о преступлении следует признать допустимым доказательством в качестве иного документа.
Из протокола осмотра места происшествия от 12.12.2009 года (т.1л.д. 7-8) следует, что объектом осмотра является жилой дом № Х по ул. Г., гор. Ю. В кухне дома обнаружены: фланелевая рубашка с пятнами вещества бурого цвета, похожего на кровь; подушка, на наволочке которой имеются вещества бурого цвета, похожего на кровь, а также нож, на лезвии которого имеется такое же вещество. Нож и фланелевая рубашка изъяты с места происшествия.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 17.12.2009 года (т.1л.д.17-18), который производился с участием С., в процессе осмотра дома на печи в кухне дома № Х по ул. Г. обнаружен и изъят молоток с деревянной ручкой, которым со слов С., он наносил удары по телу З.
Нож, фланелевая рубашка и молоток, изъятые в ходе осмотров места происшествия, осмотрены и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (т.1л.д. 65-68). На рубашке и ноже имеются вещества бурого цвета, похожего на кровь. Рубашка повреждений не имеет.
В заключении судебно-медицинского эксперта № 3 от 16 февраля 2010 года ( т.1л.д. 87-90) указано, что при судебно-медицинском исследовании трупа З. были обнаружены следующие телесные повреждения: закрытая тупая травма груди в виде перелома 4-го ребра по левой задней подмышечной линии, перелома 5,6 и 7 ребер по левой лопаточной линии, 8,9 и 10 ребер по левой задней подмышечной линии с повреждением легочной плевры и нижней доли левого легкого, левостороннего гемоторакса объемом около 400 мл, наличие воздуха в мягких тканях грудной клетки слева, ссадин и кровоизлияний в мягких тканях грудной клетки слева, несущие в себе квалифицирующие признаки причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни (образовалась в результате не менее чем от трёх ударных воздействий тупых твердых предметов (предмета) с ограниченной контактной поверхностью в область грудной клетки слева); закрытый оскольчатый перелом плечевой кости левого плеча в средней его трети со смещением отломков, несущий в себе квалифицирующие признаки причинения тяжкого вреда здоровью по признаку значительной стойкой утрат общей трудоспособности не менее чем на одну треть (образовался в результате не менее чем одного ударного воздействия по наружной поверхности левого плеча тупого твёрдого предмета с ограниченной контактной поверхностью); три поверхностные колото-резаные раны мягких тканей на наружной поверхности левого плеча; колото-резаная рана мягких тканей в области проекции крыла левой подвздошной кости, не несущие в себе квалифицирующих признаков причинения вреда здоровью.
Судом проанализированы показания подсудимого С., который, отрицая свою вину в инкриминируемом ему деянии, ссылается на то, что, нанося удары молотком З., он действовал в состоянии необходимой обороны.
Суд критически относится к показаниям С., считая их способом защиты по уголовному делу. Показания С. являются необъективными и противоречащими установленным в ходе рассмотрения дела, обстоятельствам дела.
В соответствии со ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть, при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
Из показаний С. следует, что в ходе ссоры между З. и свидетелем Ш., З. пытался нанести удары топором свидетелю Ш. Кроме того, С. показал, что именно З., а не он нанёс удар молотком по голове Ш. По делу же достоверно установлено, что потерпевший З. никаких противоправных действий в отношении Ш. и С. не совершал, и не пытался совершить. Не высказывал он и словесных угроз в адрес вышеуказанных граждан. Удар молотком по голове Ш. нанёс именно С., и именно С.. совершал в отношении Ш. противоправные действия, в частности, хватал последнюю за волосы, наносил удары ногами по ногам Ш. Данные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетелей Ш. и П., пояснивших, что конфликт и драку начал именно С., З. же - никому не угрожал. Из показаний С., данных им в качестве подозреваемого, следует, что он, нанося удары молотком, по руке и телу, пытался защитить себя и Ш. от противоправных действий З., который угрожал им ножом, а именно, он сначала ударил ему по левой руке, а потом по телу. Между тем, из показаний, которые он давал в ходе судебного заседания 23 марта 2010 года, следует, что он при помощи отобранного молотка пытался выбить нож из руки З., для чего ударил молотком по руке потерпевшему, который после этого продолжил угрожать ему и Ш. ножом, в результате чего С. нанёс еще два удара молотком по телу З. Данные показания являются не только противоречащими друг другу, но и обстоятельствам дела. В частности, из заключения судебно-медицинского эксперта № 3 следует, что повреждение в области левого плеча З., а именно, закрытый оскольчатый перелом плечевой кости левого плеча, относится к категории повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью человека. В связи с этим суд делает вывод о том, что причинение данного повреждения З. препятствовало последнему осуществлять какие-либо действия, опасные для жизни и здоровья подсудимого С. Более того, из показаний свидетеля П. следует, что З. нож в руки не брал и никому не угрожал, С. был агрессивным и избивал потерпевшего, нанося ему удары по телу молотком.
Показания подсудимого С. в отношении того, что З. пытался нанести телесные повреждения Ш. топорищем (топором), опровергаются не только показаниями свидетелей, но и материалами дела. В частности, из протоколов осмотра места происшествия от 12.12. 2009 года (т.1л.д. 7-8) и от 17.12.2009 года (т.1л.д. 17-18), который производился с участием С., не усматривается наличие топора либо топорища в доме № Х по ул. Г. гор. Ю.
Суд, анализируя показания подсудимого С., данные им в ходе предварительного следствия (т.1л.д. 40-47), и в ходе судебного заседания 23 марта 2010 года (т.1л.д.197-198), приходит к выводу об их противоречивости друг другу. В ходе допроса в качестве подозреваемого С. показал, что З., ему ударов молотком не наносил, когда он отобрал молоток у З., то держал его в правой руке. Между тем, при допросе его в качестве подсудимого 23 марта 2010 года, С. пояснил, что З. нанёс ему удар молотком в грудь, отобранный у потерпевшего молоток, он держал в левой руке.
Отрицая свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 111 УК РФ, С. показал, что телесные повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью, З., причинил именно он. Указанные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетелей, протоколом принятия устного заявления, а также заключением судебно-медицинской экспертизы, из выводов которой следует, что указанные телесные повреждения образовались в одно и тоже время.
Противоречивость показаний подсудимого С. друг другу и обстоятельствам дела, свидетельствует о его желании скрыть истинный ход событий 11.12.2009 года, имевших место в доме № Х по ул. Г. города Ю.
В ходе судебного заседания государственный обвинитель Фаличева Е.Ю., заявила об отказе от обвинения в части нанесения подсудимым Соловьёвым О.В. ударов ножом потерпевшему З., в связи с тем, что не добыто достаточных доказательств причастности С. к указанному обвинению.
Суд соглашается с позицией государственного обвинителя, поскольку, действительно, как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного заседания доказательств причастности С. к причинению С. трёх поверхностных колото-резаных ран мягких тканей на наружной поверхности левого плеча и колото-резаной раны в области проекции крыла левой подвздошной кости, не добыто. Суд пришёл к данному выводу в связи со следующим. Из показаний свидетеля П. следует, что она не видела, чтобы С. брал в руки нож и наносил им удары потерпевшему З. О своей непричастности к причинению ножевых ранений З. на протяжении всего следствия заявлял и подсудимый С. Более того, при осмотре фланелевой рубашки, в которой вечером 11.12.2009 года находился потерпевший, каких-либо повреждений ткани не было обнаружено (т.1л.д. 65-68). Кроме того, в соответствии с частями 7 и 8 ст. 246 УПК РФ полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства, а также изменения им обвинения в сторону смягчения, предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечивается обвинителем. В связи с этим из обвинения должно быть исключено указание на нанесение С. ударов ножом потерпевшему З. и на причинение потерпевшему трех колото-резаных ран мягких тканей на наружной поверхности левого плеча и колото - резаной раны в области проекции крыла левой подвздошной кости.
Изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого С., и не нарушает его право на защиту.
В ходе выступления в прениях С. заявил о том, что П. давала показания следователю, будучи в состоянии алкогольного опьянения. Данное заявление опровергается исследованным в суде протоколом допроса, и является надуманным с целью опорочить показания данного свидетеля.
Суд, оценив в совокупности собранные по делу доказательства, приходит к выводу о наличии в действиях подсудимого С. состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 111 УК РФ и отсутствии обстоятельств, свидетельствующих о нахождении его в состоянии необходимой обороны.
С., нанося удары таким предметом, как молоток, имеющий металлическую рабочую часть с круглым основанием и клиновидным вспомогательным бойком, по телу и левой руке потерпевшего З., желал причинения последнему тяжкого вреда здоровья, опасного для жизни, а значит, действовал с прямым умыслом.
Суд действия подсудимого С. квалифицирует по ч.1 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, и вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть.
При назначении наказания С. учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе отсутствие обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
С. совершил преступление, которое закон относит к категории тяжких (ст. 15 УК РФ).
Обстоятельств, смягчающих наказание С., не имеется.
Несмотря на то, что у С. имеется несовершеннолетняя дочь – Я., суд не может признать это обстоятельство смягчающим по следующим основаниям. По делу установлено, что дочь проживает отдельно, в настоящее время самостоятельно проводит ремонт указанного жилья. В материалах дела имеется приговор мирового судьи судебного участка № 4 гор. Кинешма Ивановской области от 26.09.2008 года, которым С. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 157 УК РФ, за совершение злостного уклонения от уплаты алиментов на содержание дочери – Я.
Обстоятельств, отягчающих наказание С., не имеется.
С. по месту жительства в гор. Ю. характеризуется отрицательно, как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками, в отношении которого имеются сведения о его привлечении к административной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ. По прежнему месту жительства в гор. К. характеризуется также не с положительной стороны. В частности, в рапорте участкового уполномоченного указано, что квартира № А дома №ХХ по ул. П., гор. К. состоит на учёте УВД по К. муниципальному району как притон. С. пребывал в данной квартире до июля 2008 года. Характеризуется он отрицательно, как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками, допускающее конфликты с окружающими, общался с лицами, ведущими аморальный и антиобщественный образ жизни. По характеру скрытный, смелый, расчётливый. С. заявил о том, что указанные характеристики не могут быть приняты во внимание судом, поскольку с участковыми, охарактеризовавшими его, он знаком не был, с ними не встречался. Суд критически относится к данным заявлениям, считая их, не основанными на законе. Ни в одном из рапортов участковых уполномоченных не имеется сведений о том, что они лично встречались с С. Более того, собирая информацию о личности подсудимого, они использовали данные о С., содержащиеся также и в иных учреждениях и организациях. Суд обращает внимание на то, что участковые уполномоченные являются должностными лицами, находящимися при исполнении своих служебных обязанностей, несущие ответственность за составленные ими документы и выполняемые действия. При таких обстоятельствах у суда нет оснований не доверять указанным документам. С. нигде не работает, общественно полезным трудом не занимается, имеет непогашенную судимость, указанное преступление совершил через незначительный промежуток времени после освобождения из мест лишения свободы. О том, что С. является лицом, злоупотребляющим спиртными напитками, свидетельствует справка от врача-нарколога Наркологического диспансера гор. К., согласно которой он состоит на ОУ у нарколога с 2008 года с диагнозом «хронический алкоголизм». Подсудимый С. и его защитник Е., оспаривая данную справку, указывают на то, что в ней не указана дата его рождения и домашний адрес. Данные заявления также являются необоснованными в связи с тем, что указанный документ получен в соответствии с запросом УУМ УВД по К. району А., в котором полностью указаны анкетные данные на С. О злоупотреблении С. спиртными напитками и нежелании вести законопослушный образ жизни свидетельствует постановление мирового судьи судебного участка № 1 гор. Кинешма от 04 марта 2009 года (т.1л.д. 121-124).
Учитывая обстоятельства совершения преступления, а именно то, что оно связано с жизнью и здоровьем человека, которые находятся под особой охраной уголовного закона, дерзкими и жестокими действиями подсудимого С., суд приходит к выводу о необходимости отбывания наказания в условиях изоляции подсудимого от общества.
Применение условной меры наказания (ст. 73 УК РФ) в данном случае не будет отвечать целям восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Оснований для применения ст. 64 УК РФ не имеется.
В соответствии с п. «б» ч.1 ст. 58 УК РФ С. надлежит отбывать наказание в исправительной колонии общего режима.
Судом рассмотрен гражданский иск потерпевшего В. (т.1л.д. 190). Из искового заявления следует, что он просит суд взыскать с подсудимого С. компенсацию морального вреда в сумме 150 000 рублей и 3000 рублей в качестве возмещения материального ущерба.
Суд, рассмотрев уголовное дело и исковые требования потерпевшего, приходит к выводу об отказе в их удовлетворении в полном объёме. Исковые требования о компенсации морального вреда В. обосновал тем, что в результате преступных действий С. он лишился единственного близкого родственника – отца, по поводу чего очень сильно переживал. Требования потерпевшего о компенсации морального вреда не основаны на законе, регулирующем порядок, основания взыскания компенсации морального вреда, а именно, ст. ст. 150, 151 и 1100 ГК РФ. В соответствии с указанными нормами правовые основания для компенсации морального вреда возникают при наличии причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и их последствиями. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта смерть З. наступила в результате алкогольной болезни, а не от действий подсудимого С., что свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между смертью З. и действиями С.
На основании указанных выше обстоятельств не подлежат удовлетворению и требования по взысканию материального ущерба. Кроме того, в ходе судебного заседания установлено, что похоронами З. занималась специализированная организация, расходы по похоронам взяло на себя государство. В связи с этим, требования З. о взыскании с С. 3000 рублей не основаны на требованиях закона, а именно ст. ст. 1064, 1094 ГК РФ.
Вещественные доказательства: нож, рубашка и молоток подлежат уничтожению.
В соответствии с ч.3 ст. 72 УК РФ время содержания С. под стражей до судебного разбирательства засчитывается в сроки лишения свободы из расчета один день за один день. В срок наказания надлежит зачесть время содержания С. под стражей в период с 22 декабря 2009 года по 02 сентября 2010 года включительно.
Судом разрешался вопрос о процессуальных издержках. По настоящему уголовному делу имеются процессуальные издержки, состоящие из сумм, выплаченных адвокату за оказание им юридической помощи - 1790 рублей 22 копейки. При рассмотрении дела выяснилось, что С. состоит на учёте у врача-нарколога с диагнозом «хронический алкоголизм». При таких обстоятельствах суд признаёт участие защитника обязательным в силу п. 3 ч. 4 ст. 132 УПК РФ). В ходе настоящего судебного заседания С. не отказался от защитника, и ему было разъяснено о возможности взыскания с него расходов на оплату труда адвоката. Подсудимый С. трудоспособен и в будущем будет иметь возможность погасить задолженность по оплате указанных процессуальных издержек. При таких обстоятельствах судебные издержки подлежат взысканию с подсудимого С.
На основании изложенного, и, руководствуясь ст. ст. 307-309 УПК РФ, суд
П Р И Г О В О Р И Л:
С. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 111 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 4 (четыре) года 10 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Срок отбывания наказания исчислять с 02 сентября 2010 года.
Зачесть в срок отбывания наказания время содержания осужденного под стражей в период с 22 декабря 2009 года по 02 сентября 2010 года включительно.
Меру пресечения до вступления приговора в законную силу оставить прежнюю – заключение под стражей, с содержанием его в учреждении ИЗ-37/2 гор. К.
Вещественные доказательства – нож, рубашку и молоток – уничтожить.
З. в удовлетворении исковых требований отказать в полном объёме.
Взыскать с С. в доход федерального бюджета расходы, понесенные на оплату труда адвоката, в размере 1790 (одна тысяча семьсот девяносто) рублей 22 копейки.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Ивановский областной суд через Юрьевецкий районный суд в десятидневный срок со дня его провозглашения, а лицом, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции непосредственно либо изложить свою позицию путем использования систем видеоконференц-связи.
Председательствующий: