Дело № 1-103/2011

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

гор. Йошкар-Ола 03 мая 2011 года

Йошкар-Олинский городской суд Республики Марий Эл в составе:

председательствующего судьи Йошкар-Олинского городского суда Республики Марий Эл Чередниченко Е.Г.,

при секретарях Романовой О.А., Чемековой Н.Л., Симаковой Н.А., Коньковой Е.В.,

с участием государственных обвинителей – помощника прокурора гор. Йошкар-Олы Иванова М.Г., помощника прокурора гор. Йошкар-Олы Кузнецова С.Н.,

подсудимых Никифорова М.В., Полевщикова Е.О.,

защитников – адвоката Таныгина А.Н. <данные изъяты>, адвоката Овечкиной Е.В. <данные изъяты>,

потерпевших А.Е.А., М.В.Д.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в гор. Йошкар-Оле материалы уголовного дела в отношении

Никифорова М.В., <данные изъяты> судимости не имеющего,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «в» ч. 4 ст. 162, п.п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ,

Полевщикова Е.О., <данные изъяты> судимого <данные изъяты>,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 4 ст. 162, п.п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л А:

Никифоров М.В. совершил две кражи имущества А.Е.А. и Г.А.А., с незаконным проникновением в жилище потерпевших, причинив потерпевшей А.Е.А. значительный ущерб.

Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. на почве личных неприязненных отношений умышленно причинили тяжкий вред здоровью М.В.Д. и группой лиц по предварительному сговору совершили открытое хищение имущества указанного потерпевшего; а также группой лиц по предварительному сговору совершили кражу имущества Г.О.Н., причинив последней значительный ущерб.

Указанные преступления совершены ими при следующих обстоятельствах.

14 июля 2010 года в период времени с 07 часов 10 минут до 19 часов 00 минут, точное время в ходе предварительного следствия не установлено, Никифоров М.В., с целью совершения кражи путем незаконного проникновения в жилище подошел к входной двери <адрес>, принадлежащей ранее ему незнакомой А.Е.А.. Реализуя задуманное, Никифоров М.В., подобрав подходящий ключ из имеющейся у него связки ключей, открыл замок на входной двери указанной квартиры и, незаконно проникнув в квартиру, прошел в зал, откуда со стола похитил деньги в сумме 200 рублей, а из серванта похитил лежавшие в отдельных предметах фарфоровой посуды ювелирные украшения из металла желтого цвета: подвеску со знаком «стрелец» стоимостью 2600 рублей, подвеску литую стоимостью 1950 рублей, цепочку формы «косички» стоимостью 15600 рублей, сережки с феонитами стоимостью 5200 рублей, обручальное кольцо стоимостью 5200 рублей, кольцо с камнем «рубин» стоимостью 5200 рублей, браслет стоимостью 7200 рублей, кольцо обручальное с алмазной огранкой стоимостью 2300 рублей, кольцо с тремя камнями «феонит» стоимостью 1560 рублей, цепочку с плетением «крученное» стоимостью 2600 рублей, браслет стоимостью 1300 рублей.

Тайно похитив вышеуказанное имущество и деньги, Никифоров М.В. с места совершения преступления скрылся, причинив своими преступными действиями А.Е.А. значительный материальный ущерб.

21 июля 2010 года в период времени с 08 часов 00 минут до 20 часов 00 минут, точное время в ходе предварительного следствия не установлено, Никифоров М.В., с целью совершения кражи путем незаконного проникновения в жилище подошел к входной двери <адрес>, принадлежащей ранее ему незнакомой Г.А.А..

Реализуя задуманное, Никифоров М.В. имеющимися у него ключами, которые он ранее получил от неустановленного следствием лица, открыл замок входной двери указанной квартиры и, незаконно проникнув в квартиру, прошел в одну из комнат, откуда со стола тайно похитил принадлежащие Г.А.А. ноутбук марки <данные изъяты> стоимостью 10 000 рублей с веб-камерой стоимостью 690 рублей. После этого он с места совершения преступления скрылся, причинив своими преступными действиями Г.А.А. материальный ущерб на сумму 10690 рублей.

31 июля 2010 года около 23 часов 10 минут находящиеся в состоянии алкогольного опьянения Никифоров М.В., Полевщиков Е.О. и Ч.Е.Ю. пришли во двор дома <адрес> к знакомому Никифорова М.В. М.В.Д., которого вызвали из квартиры во двор. Между Никифоровым М.В. и также находившимся в состоянии алкогольного опьянения М.В.Д. произошла ссора в связи с тем, что М.В.Д. отказался выполнить обещание сложить по месту жительства Никифорова М.В. печь. Поскольку Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. вели себя шумно, между Полевщиковым Е.О. и жителями дома <адрес> возникла ссора и драка, в результате которой Полевщиков Е.О. убежал из указанного двора. После этого Никифоров М.В. также увел М.В.Д. из двора дома <адрес>. У перекрестка <адрес> к продолжающим ссориться Никифорову М.В. и М.В.Д. подошел Полевщиков Е.О. и, считая М.В.Д. виновным в его ссоре с жителями указанного двора, на почве личных неприязненных отношений, возникших в связи с этим, нанес М.В.Д. один удар ногой в область груди, отчего последний испытал сильную физическую боль и упал на землю. После этого Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. на почве личных неприязненных отношений нанесли М.В.Д. множественные удары руками и ногами по различным частям тела, в том числе по голове, от чего М.В.Д. испытал сильную физическую боль и получил телесные повреждения: ссадины мягких тканей лица, гематому в подбородочной области, не повлекшие вреда здоровью.

Затем у Полевщикова Е.О. и Никифорова М.В. на почве личных неприязненных отношений к М.В.Д. возник преступный умысел, направленный на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью последнего. Они решили сломать ногу М.В.Д.. С этой целью Полевщиков Е.О. поднял ногу лежащего на земле М.В.Д. и удерживал ее навесу, а Никифоров М.В. нанес один удар своей ногой по ноге М.В.Д., от чего последний испытал сильную физическую боль и получил закрытый перелом шейки правой бедренной кости, повлекший тяжкий вред здоровью.

После избиения М.В.Д. и причинения ему тяжкого вреда здоровью, Никифоров М.В. велел Полевщикову Е.О. обыскать карманы одежды М.В.Д. с целью хищения его имущества, на что Полевщиков Е.О. согласился, вступив с Никифоровым М.В. в предварительный преступный сговор. Реализуя свой преступный умысел на открытое хищение чужого имущества, Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. проверили содержимое карманов М.В.Д.. Из левого кармана брюк М.В.Д. Никифоров М.В. изъял связку из двух ключей, не представляющих ценности, а Полевщиков Е.О. из нагрудного кармана одежды М.В.Д. изъял денежные средства в сумме 40 рублей. После чего Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О., совместно открыто похитив деньги потерпевшего, с места совершения преступления скрылись.

01 августа 2010 года в период времени с 00 часов 30 минут до 05 часов 30 минут находящиеся в состоянии алкогольного опьянения Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О., проходя около общежития, <адрес> по предложению Полевщикова Е.О. решили совершить кражу детской коляски из данного общежития, о чем вступили между собой в предварительный преступный сговор. Зайдя в подъезд общежития, Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. поднялись на второй этаж, где на площадке у квартиры № увидели детскую коляску стоимостью 8500 рублей, принадлежащую Г.О.Н.. Убедившись, что за их действиями никто не наблюдает, Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. тайно похитили указанную детскую коляску и с места преступления скрылись, причинив потерпевшей Г.О.Н. значительный материальный ущерб.

В судебном заседании подсудимый Никифоров М.В. виновным себя в совершении краж из квартир А.Е.А. и Г.А.А. не признал, отрицая свою причастность к совершению данных преступлений.

Подсудимые Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. вину по эпизоду в отношении потерпевшего М.В.Д. признали частично, отрицая причинение ему тяжкого вреда здоровью; по эпизоду хищения имущества Г.О.Н. вину признали полностью.

Исследовав и оценив материалы дела, суд считает вину подсудимых Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. в изложенном обвинении доказанной.

Их виновность подтверждается совокупностью следующих доказательств.

По эпизоду хищения имущества А.Е.А.

Подсудимый Никифоров М.В. в судебном заседании показал, что кражу имущества из квартиры А.Е.А. 14 июля 2010 года он не совершал, пояснив, что в этот день он находился с Полевщиков Е.О., Ч.Е.Ю. и Н.А.А. на озере <адрес>.

Однако в ходе предварительного следствия Никифоров М.В. давал иные показания.

Согласно протоколу явки с повинной Никифоров М.В. 24 августа 2010 года, находясь (с 15.08.10 г.) в <адрес> в связи с избранной в отношении него мерой пресечения по обвинению в совершении преступления в отношении М.В.Д., сообщил о совершенной им в середине июля 2010 года краже золотых изделий и 200 рублей, и назвал адрес этой квартиры, пояснив, что в квартиру проник с помощью подбора ключа. Явку с повинной принял сотрудник <данные изъяты> М.А.Ю. (т. 1 л.д. 45)

В судебном заседании в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ исследованы показания подсудимого Никифорова М.В., данные им на предварительном следствии.

Будучи допрошенным на предварительном следствии в качестве подозреваемого с соблюдением требований ст. 46 УПК РФ, Никифоров М.В. в присутствии защитника показал, что в июле 2010 года он решил зайти в гости к своему знакомому по имени «А», который проживает на четвертом этаже в доме <адрес>, дом находится рядом с магазином «М». «А» дома не оказалось. Он спустился на третий этаж и подошел к двери одной из квартир. Дверь на вид была деревянная. С собой у него была связка ключей. Подобрав ключ к дверному замку, он открыл дверь и зашел в квартиру. В квартире в прихожей он увидел вешалку, которая стоит на полу, а не крепится к стене. Квартира была двухкомнатная. Из прихожей он зашел в спальную комнату, потом в зал, искал что-нибудь ценное. В зале он открыл сервант, в котором стоял сервиз из чашечек. В этих чашечках находились золотые украшения, какие именно, он не помнит, их было много. Собрав золотые украшения, а также взяв со стула, который находился, напротив серванта, 200 рублей, он вышел из квартиры, снова закрыв входную дверь на ключ. Примерно через три дня похищенные им золотые украшения он продал за 30 000 рублей, деньги в сумме 200 рублей он потратил на такси в день хищения. Вину свою признает, в содеянном раскаивается, может показать дом и квартиру, откуда совершил хищение (т. 1 л.д. 52).

При проверке показаний на месте подсудимый Никифоров М.В. на месте преступления указал дом, подъезд и квартиру, в которую он проник, и где им была совершена кража. Он пояснил о способе проникновения в квартиру, своих действиях в квартире, указал местонахождение похищенного им имущества (т. 1 л.д. 54-56).

Свидетель М.Ю.Л., участвовавший в качестве понятого при проверке показаний на месте, в судебном заседании подтвердил, что данное следственное действие было проведено в его присутствии, подсудимый Никифоров М.В. сам лично, добровольно указал дом и квартиру, в которой им было совершено хищение, провел всех в комнату и показал место, где находилось похищенное имущество. При этом никакого давления со стороны кого-либо из участников следственного действия на него не оказывалось, рассказывал и показывал он все самостоятельно. Все, что было зафиксировано следователем в протоколе проверки показаний на месте, соответствовало действительности, в протоколе он расписался, замечаний ни от кого не поступало.

Потерпевшая А.Е.А. показала, что в ее квартире в ее присутствии было проведено следственное действие – проверка показаний на месте, в ходе которой Никифоров М.В. прошел в зал и указал на стол и на сервант, пояснив, что со стола похитил деньги, а из серванта - золотые изделия. Во время проверки показаний какого-либо давления на Никифоров М.В. не оказывалось, показания он давал добровольно. Никифоров правильно указал, где находилось похищенное имущество и деньги, что было зафиксировано в протоколе.

В судебном заседании защитник подсудимого Никифорова М.В. просил признать протокол проверки показаний на месте недопустимым доказательством, ссылаясь на то, что потерпевшая в суде заявила о том, что в протоколе не все подписи от ее имени исполнены ею; показания самого Никифорова М.В. в части хищения им из квартиры имущества, в протоколе изложены противоречиво; из показаний потерпевшей в судебном заседание видно, что до проверки показаний на месте Никифоров в ее квартире не был.

Судом проверены указанные доводы.

Следователь Р.Т.В., допрошенная в суде в качестве свидетеля, пояснила, что в протоколе проверки показаний на месте ею были не точно зафиксированы слова подсудимого, но суть его показаний о признании им кражи денег и золотых украшений изложена правильно.

Сам Никифоров М.В. в судебном заседании пояснил, что он в ходе проверки показаний на месте дал признательные показания и подтвердил факт совершенного им хищения денег и золотых изделий.

Потерпевшая А.Е.А. в судебном заседании при первоначальном допросе действительно сомневалась в том, все ли подписи от ее имени в указанном протоколе исполнены ею. При повторном допросе потерпевшая А.Е.А. пояснила, что она сомневается в принадлежности ей только одной подписи (на л.д. 56 т. 1), но допускает, что она сама могла поставить разные подписи.

Вместе с тем судом установлено, что как следует из показаний потерпевшей А.Е.А. и свидетеля М.Ю.Л. в ходе проведения проверки показаний на месте нарушений требований закона допущено не было, ход и результаты проверки показаний на месте отражены в протоколе верно. Это все участники указанного следственного действия удостоверили своими подписями в конце протокола и подтвердили в судебном заседании, потерпевшая никогда не сомневалась в достоверности этой своей подписи. Других подписей, выполненных от имени потерпевшей (о предупреждении ее об ответственности по ст.ст. 307-308 УК РФ и разъяснении ей ст. 51 Конституции РФ), в принадлежности которых ей потерпевшая первоначально высказала сомнения, в указанном протоколе не требовалось, поскольку проводилась проверка не ее показаний, а показаний подозреваемого Никифорова М.В..

Довод защиты о необходимости признания показаний свидетеля М.Ю.Л., данных им в ходе предварительного следствия, недопустимым доказательством, суд не рассматривает, поскольку свидетель допрошен в суде, и именно эти показания положены в основу приговора, а показания свидетеля, данные им в ходе предварительного следствия, суд не использовал в качестве доказательства.

Таким образом, при проведении проверки показаний на месте подозреваемого Никифорова М.В. были соблюдены все требования УПК РФ, проведена она с участием понятых и защитника, незначительные нарушения УПК РФ допущены только при составлении протокола этого следственного действия, что не является основанием для признания указанного доказательства недопустимым.

Довод защиты о том, что подсудимый до проверки показаний на месте не был в квартире потерпевшей, поскольку потерпевшая А.Е.А. в суде пояснила, что в ходе указанного следственного действия Никифоров в квартире не ориентировался и вел себя неуверенно, суд считает несостоятельным.

В судебном заседании потерпевшая А.Е.А. действительно пояснила, что когда Никифоров при проведении проверки показания на месте зашел в ее квартиру, он осматривался по сторонам, по его взгляду ей показалось, что он впервые пришел в ее квартиру. Однако, как пояснила сама потерпевшая, ожидая участников указанного следственного действия, она ожидала увидеть подозреваемым другого человека, поскольку за день до совершения кражи к ним в квартиру приходил молодой парень, который якобы ошибся квартирой. Именно его она описывала сотрудникам милиции при подаче заявления, так как подозревала его в совершении кражи, и именно его она ожидала увидеть при проверке показаний на месте.

Таким образом, появление Никифорова М.В. в квартире потерпевшей для проведения следственного действия, было для потерпевшей неожиданностью, поскольку виновным она считала другого человека, что повлияло на ее субъективное восприятие событий, о чем в суде показала сама потерпевшая А.Е.А., пояснив при этом, что в настоящее время в судебном заседании у Никифорова такой же взгляд, какой был при проверке показаний на месте и показался тогда ей неуверенным, а сейчас она видит, что это его обычный взгляд.

В ходе предварительного следствия в дальнейшем Никифоров М.В. от дачи показаний по указанному эпизоду отказался, а затем стал отрицать вину в совершении кражи имущества из квартиры А.Е.А., пояснив, что данной кражи не совершал, а первоначальные показания дал под физическим давлением сотрудников милиции (т. 2 л.д. 154-156; 219-220).

После исследования указанных показаний в судебном заседании подсудимый Никифоров М.В. пояснил, что в явке с повинной и показаниях в качестве подозреваемого он себя оговорил.

Исследовав доводы подсудимого Никифорова М.В. о самооговоре, суд находит их недостоверными.

К показаниям подсудимого Никифорова М.В., данным в судебном заседании и при допросе в качестве обвиняемого на предварительном следствии, суд относится критически, расценивая их как избранный способ защиты с целью избежания уголовной ответственности.

Оценивая показания Никифорова М.В., данные им в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, суд считает более достоверными показания, данные им в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого и в ходе проверки показаний на месте. Эти показания Никифорова М.В. подтверждаются другими, исследованными в судебном заседании доказательствами.

Из показаний потерпевшей А.Е.А. в судебном заседании следует, что проживает она <адрес>, рядом находится магазин «М». Квартира расположена на третьем этаже, двухкомнатная, входная дверь железная, но оклеена пленкой под дерево. При входе в квартиру начинается прихожая, слева из прихожей расположена спальная комната, прямо из прихожей за спальной идет зал и кухня. В прихожей справа у стены на полу стоит напольная металлическая вешалка черного цвета с крючками для одежды, в зале стоит сервант, в котором находится фарфоровый сервиз и другая посуда – рюмки и чашки, из которых были похищены золотые изделия. Недалеко от серванта стоит стол, с которого были похищены деньги.

14 июля 2010 года около 07 часов 00 минут они с мужем – А.А.А. ушли из дома и вернулись около 19 часов. Входная дверь в квартиру была закрыта на ключ, ничего подозрительного сначала они не заметили. Потом они обнаружили, что со стола в зале пропали 200 рублей, а из серванта пропали золотые украшения: подвеска круглая (стрелец) стоимостью 2600 рублей, подвеска круглая (литая) стоимостью 1950 рублей, цепочка золотая тройного плетеная в косичку стоимостью 15600 рублей, пара сережек с феонитами стоимостью 5200 рублей, обручальное кольцо стоимостью 5200 рублей, кольцо с рубином стоимостью 5200 рублей, браслет стоимостью 7200 рублей, обручальное кольцо с алмазной огранкой стоимостью 2300 рублей, кольцо с феонитами стоимостью 1560 рублей, цепочка золотая крученного плетения стоимостью 2600 рублей, браслет стоимостью 1300 рублей. Золотые украшения лежали до хищения в серванте, где стоит посуда, в разных чашках и рюмках.

Причиненный хищением ущерб является для их семьи значительным. Совокупный доход семьи составляет около 20000 рублей, на иждивении находятся малолетний ребенок и престарелая бабушка.

Доводы защиты о том, что некоторые подписи в протоколах допросов потерпевшей А.Е.А. в ходе предварительного следствия вызывают сомнения в подлинности, не ставят под сомнение причастность подсудимого к совершению данного преступления. Сама потерпевшая А.Е.А. в судебном заседании не утверждала, что подписи в протоколах допросов ей не принадлежат, пояснив, что некоторые подписи не похожи на ее обычные подписи, но она сама могла расписаться по-разному. В то же время потерпевшая не отрицала факты ее допросов, подтвердила она в судебном заседании и правильность записи в протоколах ее показаний. Кроме того, потерпевшая А.Е.А. допрошена в суде, и эти показания положены в основу приговора, а показания, данные потерпевшей в ходе предварительного следствия в качестве доказательств судом не использовались.

Свидетель А.А.А. в судебном заседании дал показания, аналогичные показаниям потерпевшей А.Е.А..

Из протокола осмотра места происшествия - <адрес> – и приложенной к нему фототаблицы следует, что входная дверь в квартиру металлическая, но оклеена пленкой с имитацией под дерево. В зале квартиры в одном из отсеков стенки расставлен фарфоровый чайный сервиз, стеклянные стаканы и рюмки. Напротив серванта расположен стол. На момент осмотра золотых изделий в указанной посуде и денег на столе не обнаружено (т. 1 л.д. 5-9).

Согласно заключению трасологической экспертизы на внутренней поверхности одного из цилиндров механизма замка, изъятого при осмотре места происшествия, обнаружены следы воздействия от постороннего предмета в виде царапин, которые оставлены твердым предметом, размерами, близкими к штатному ключу (т. 1 л.д. 23-24).

Таким образом, первоначальные показания подсудимого Никифорова М.В., данные им в ходе предварительного следствия, о времени совершения кражи, о месте нахождения дома и месторасположении квартиры, о способе проникновения в квартиру, о месте нахождения до кражи похищенных им предметов и денег, описание входной двери в квартиру полностью соответствуют изложенным доказательствам. Кроме того, подсудимый дал такие показания об обстоятельствах кражи, которые не были отражены в протоколе осмотра места происшествия, а, следовательно, могли быть известны только лицу, причастном к преступлению.

Так, он пояснил, что в прихожей у двери на полу стояла вешалка для одежды. В судебном заседании потерпевшая пояснила, что именно такая вешалка стояла у них в прихожей на момент кражи.

Довод защиты о том, что со слов потерпевшей и свидетеля А.А.А. за день до хищения к ним в квартиру приходил парень, который мог быть причастен к произошедшей в последующем краже, является лишь предположением, и не свидетельствует о том, что подсудимый Никифоров М.В. не совершал данного преступления. В ходе предварительного следствия проверялись версии о причастности к преступлению иных лиц.

Указанные защитником, якобы, допущенные в ходе расследования уголовного дела нарушения при оформлении процессуальных документов, являются лишь его предположением и ничем не подтверждены.

По эпизоду хищения имущества Г.А.А.

Подсудимый Никифоров М.В. в судебном заседании показал, что кражу имущества из квартиры Г.А.А. 21 июля 2010 года он не совершал, утверждая, что в этот день он находился с Полевщиков Е.О., Ч.Е.Ю. и Н.А.А. на озере <адрес>.

Однако в ходе предварительного следствия Никифоров М.В. давал иные показания.

Согласно протоколу явки с повинной Никифоров М.В. 17 августа 2010 года, находясь (с 15.08.10 г.) <адрес> в связи с избранной в отношении него мерой пресечения по обвинению в совершении преступления в отношении М.В.Д., сообщил о совершенной им в двадцатых числах июля 2010 года краже из квартиры, расположенной на 7 этаже 8 подъезда <адрес> из зала ноутбука «С» с зарядным устройством, пояснив, что в квартиру он проник с помощью дубликата ключей, которые ему передал в ходе распития спиртного знакомый. В квартире в момент хищения находились две кошки (т. 1 л.д. 102).

В судебном заседании в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ исследованы показания подсудимого Никифорова М.В.., данные им на предварительном следствии.

Будучи допрошенным на предварительном следствии в качестве подозреваемого с соблюдением требований ст. 46 УПК РФ, Никифоров М.В. в присутствии защитника показал, что явку с повинной он написал собственноручно без какого-либо давления и далее пояснил, что примерно в 20-х числах июля 2010 года около 19 часов он находился в магазине «В», расположенном на перекрестке улиц <адрес>, где за столиком пил пиво. К нему подошел ранее знакомый ему парень по имени «А», других его данных он не знает. В ходе распития спиртного «А» показал ему два ключа на металлическом кольце и сказал, что у него есть на примете квартира <адрес>, и эти ключи от указанной квартиры. «А» предложил ему воспользоваться ключами, сказал, что сам боится заходить в квартиру. Он – Никифоров М.В. - взял ключи и решил позднее проникнуть в квартиру и что-нибудь похитить.

Через два дня он решил совершить кражу. Он пришел к указанному дому около 13 часов, так как подумал, что в послеобеденное время дома никого не должно быть. Дом <адрес> многоэтажный, многоквартирный, в форме буквы «г», квартира № расположена на 7 или 8 этаже, в 7 или 8 подъезде, входная дверь в подъезд не была закрыта. Дверь в квартиру была железная с номером №. Постучав, он удостоверился, что хозяев в квартире нет. На двери было два замка, которые он открыл имеющимися у него ключами. Всего было две входных двери. Квартира была двухкомнатная, с длинной узкой прихожей. Он прошел в зал. На полу в зале он увидел двух породистых котов серо-голубого цвета, у них были сплюснутые морды. В зале он увидел стенку, письменный стол, который стоял рядом с балконной дверью, на столе был ноутбук в корпусе черного цвета с надписью на крышке «С». Он взял ноутбук с зарядным устройством и вышел из квартиры, закрыв дверь в квартиру на замок, но не помнит, на один или оба замка закрыл, так как торопился. Ключи от квартиры он выбросил недалеко от дома в мусорные баки. С ноутбуком он дошел до улицы <адрес>, пошел в сторону центрального рынка, где метрах в 300-х от центрального рынка продал ноутбук за 3000 рублей водителю автомашины (т. 1 л.д. 110-111).

При проверке показаний на месте подсудимый Никифоров М.В. на месте преступления дал аналогичные показания, указал дом, подъезд и квартиру, в которую он проник и из которой совершил кражу, пояснил о способе проникновения в квартиру, о своих действиях в квартире, указал местонахождение до кражи похищенного им имущества. При этом Никифоров М.В., указав на письменный стол, с которого он похитил ноутбук, сообщил, что на момент проверки показаний на месте этот письменный стол переставлен, а на момент хищения он стоял между балконной дверью и диваном, и указал это место. Показания Никифорова М.В. зафиксированы в протоколе проверки показаний на месте и приложенной к нему фототаблице (т. 1 л.д. 112-116).

Судом установлено, что показания, данные подсудимым при проверке показаний на месте, в том числе о месте расположения стола, с которого был похищен ноутбук, подтверждаются и соответствуют протоколу осмотра места происшествия и приложенной к нему фототаблице (т. 1 л.д. 67-70).

Из показаний свидетеля М.Д.В., участвовавшего в качестве понятого при проверке показаний на месте, данных им в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, исследованных в суде в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, установлено, что данное следственное действие было проведено в его присутствии и присутствии второго понятого, а также потерпевшей. Подсудимый Никифоров М.В. сам лично, добровольно указал дом, подъезд и квартиру, в которой им было совершено хищение, пояснил о способе проникновения в квартиру при помощи имеющихся у него ключей, которые ему ранее дал его знакомый. В квартире он сразу провел всех в зал и пояснил, что в зале переставлен письменный стол, откуда им был похищен ноутбук, он показал место, где находился этот стол в момент хищения, и откуда им было похищено имущество. Он сказал, что в момент хищения в квартире было две кошки, и описал их. При этом никакого давления со стороны кого-либо из участников следственного действия на него не оказывалось, рассказывал и показывал он все самостоятельно, никаких жалоб от него не поступало. Все, что было зафиксировано следователем в протоколе проверки показаний на месте, соответствовало действительности, в протоколе он расписался, замечаний ни от кого не поступало. Потерпевшая подтвердила, что стол действительно переставлен, подтвердила также и наличие кошек, описанных Никифоровым (т. 2 л.д. 132-133).

Доводы защиты о необходимости признания протокола допроса в ходе предварительного следствия свидетеля М.Д.В. недопустимым доказательством в связи с тем, что свидетель не давал таких показаний, суд считает несостоятельными.

В судебном заседании свидетель пояснил, что он сейчас не помнит многих обстоятельств в связи с <данные изъяты>, а также с давностью событий. Вместе с тем свидетель подтвердил показания, данные им в ходе предварительного следствия, пояснив, что тогда он все помнил лучше. В суде свидетель дал достаточно полные показания, из которых следует, что проверка показаний на месте была произведена с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона.

В ходе предварительного следствия в дальнейшем при допросах в качестве обвиняемого Никифоров М.В. сначала отказался от дачи показаний, а затем вину в совершении кражи имущества из квартиры Г.А.А. стал отрицать, пояснив, что данной кражи не совершал, а первоначальные показания дал под физическим давлением сотрудников милиции (т. 2 л.д. 154-156; 219-220).

После исследования в судебном заседании указанных показаний подсудимый Никифоров М.В. пояснил, что в явке с повинной и показаниях в качестве подозреваемого он оговорил себя.

Исследовав доводы подсудимого Никифорова М.В. о самооговоре, суд находит их недостоверными.

К показаниям подсудимого Никифорова М.В., данным в судебном заседании и при допросе в качестве обвиняемого на предварительном следствии, суд относится критически, расценивая их как избранный способ защиты с целью избежания уголовной ответственности за это преступление.

Оценивая показания Никифорова М.В., данные им в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, суд считает более достоверными показания, данные им в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого и в ходе проверки показаний на месте. Эти показания Никифорова М.В. подтверждаются другими, исследованными в судебном заседании доказательствами.

В соответствии с протоколом принятия устного заявления о преступлении 21 июля 2010 года потерпевшая Г.А.А. обратилась в следственные органы с заявлением о привлечении к уголовной ответственности лицо, которое 21 июля 2010 года в период времени с 8 до 20 часов незаконно проникло в ее квартиру <адрес>, и похитило ноутбук «С», чем ей причинен ущерб на сумму 10000 рублей (т. 1 л.д. 66).

Из протокола осмотра места происшествия и приложенной к нему фототаблицы следует, что квартира <адрес> расположена в 8-м подъезде на 7-м этаже десяти- этажного дома. Вход в квартиру осуществляется через две металлические двери. В зале квартиры между балконной дверью и диваном стоит письменный стол – книжка в разложенном виде, на нем лежат компьютерная мышь и клавиатура, а ноутбук либо компьютер отсутствуют. На момент осмотра стекла окна, балконной двери повреждений не имеют (т. 1 л.д. 67-70).

Из показаний свидетеля Я.В.И., оглашенных в судебном заседании с согласия сторон в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что 22 июля 2010 года вечером ей позвонила ее дочь Г.А.А. и сообщила, что у нее из квартиры похитили ноутбук марки <данные изъяты>, который был в корпусе черного цвет, вместе с веб-камерой марки <данные изъяты>, стоимостью 690 рублей. Ей известно, что клавиатура ноутбука не работала. Кроме того из квартиры пропали запасные ключи от входной двери (т.1 л.д. 121-122).

Согласно протоколу выемки Я.В.И. добровольно выдала следователю документы: расходную накладную на похищенный ноутбук, кассовый чек и инструкцию по применению веб-камеры, копии которых приобщены к материалам дела (т. 1 л.д. 124-125, 128, 130).

Согласно расходной накладной № ноутбук марки <данные изъяты> был приобретен 09 ноября 2009 года за 15000 рублей (т. 1 л.д. 128).

В соответствии с инструкцией по применению и кассовым чеком стоимость веб-камеры марки <данные изъяты> 690 рублей (т. 1 л.д. 130).

Из показаний свидетеля А.Л.Н., исследованных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что она является подругой Г.А.А.. 21 июля 2010 года Г.А.А. позвонила ей и сообщила, что из ее квартиры похищен ноутбук (т. 1 д. 80-81).

Свидетель Н.С.В. в судебном заседании показал, что в 20-х числах июля 2010 года он находился в кафе «В», <адрес> расположенном недалеко от его дома, и там он услышал разговор между двумя мужчинами, которые рассуждали про квартиру, находящуюся в этом же доме, что и кафе. Они обсуждали, кто пойдет в эту квартиру. Потом один другому передал ключи. Из их разговора он понял, что они говорят о предстоящей краже из квартиры. Один из этих мужчин был похож на подсудимого Никифорова М.В. по форме головы. Через несколько дней он снова находился в этом кафе, и туда пришли оперативные сотрудники, которые стали расспрашивать, не знает ли кто-нибудь о краже, не видел ли чего подозрительного. Он подошел к ним и рассказал об услышанном разговоре.

Доводы защиты о том, что показания свидетеля Н.С.В. не могут быть положены в основу обвинения, так как вызывают сомнения в их достоверности, поскольку свидетель был допрошен через несколько месяцев после кражи, а утверждает, что сообщил об услышанном разговоре через несколько дней после кражи, суд считает несостоятельными.

В судебном заседании свидетель Н.С.В. действительно пояснил, что об услышанном им в закусочной разговоре между двумя мужчинами, и о передаче ключей от какой-то квартиры одним из них другому, он сообщил оперативным сотрудникам через несколько дней после этого. Допрошен же следователем свидетель по данному факту был только 19 ноября 2010 года (т. 2 л.д. 139-140).

Однако указанное не ставит под сомнение показания свидетеля Н.С.В.. Из показаний свидетеля, как в судебном заседании, так и в ходе предварительного следствия, следует, что он не может достоверно опознать лиц, разговор которых слышал. Таким образом, из сообщения Н.С.В., данного непосредственно после совершения преступления, установить лицо, его совершившее, было невозможно. Фактически до дачи показаний подсудимым Никифоровым М.В. об обстоятельствах получения ключа, показания указанного свидетеля не имели существенного значения по делу. Впоследствии, как следует из материалов уголовного дела, при проверке в ходе предварительного следствия показаний подсудимого Никифорова М.В., в ходе оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что показания свидетеля имеют значение для дела, о чем был уведомлен следователь (т. 2 л.д. 111).

Судом не установлено никаких данных, свидетельствующих о наличии причин, по которым свидетель Н.С.В. мог оговорить подсудимого, не приведено таких данных и защитой. Показания названного свидетеля не вызывают у суда сомнений.

Показания свидетеля Н.С.В. подтверждают первоначальные показания подсудимого об обстоятельствах получения им ключей от квартиры потерпевшей Г.А.А..

В этой части показания подсудимого о способе проникновения в квартиру подтверждаются и заключением трасологической экспертизы, согласно которой представленные на исследование цилиндровые механизмы замка, изъятые при осмотре места происшествия, исправны. Следов воздействия постороннего предмета (подобранного или поддельного ключа, отмычки и т.п.) не обнаружено (т. 1 л.д. 88-90).

Оценив все изложенные доказательства, суд приходит к выводу, что эти доказательства полостью подтверждают показания подсудимого Никифорова М.В. по эпизодам краж имущества А.Е.А. и Г.А.А., данные им при допросах в качестве подозреваемого и проверке показаний на месте, а также соответствуют содержанию явок с повинной.

Подсудимый Никифоров М.В., заявив о первоначальном самооговоре по указанным эпизодам, пояснил, что явки с повинной и первоначальные показания он дал под воздействием оказанного на него в ходе предварительного следствия давления, в том числе оперуполномоченным З.М.Т., и даче показаний и явок с повинной со слов оперуполномоченного З.М.Т., который показал Никифорову схемы и фотографии с места происшествия, то есть материалы дела, для того, чтобы Никифоров мог при проверке показаний на месте все указать и рассказать о кражах, а перед проверкой показаний на месте З.М.Т. приходил к нему с целью оказания давления.

Судом проверены указанные доводы подсудимого.

Из показаний свидетеля З.М.Т. <данные изъяты> следует, что Никифоров М.В. был задержан и обвинялся первоначально в совершении разбоя в отношении М.В.Д.. При беседе с Никифоровым о том, совершал ли он какие-либо еще преступления, последний сообщил ему, что он совершил кражу <адрес>. Впоследствии Никифоров М.В. добровольно написал по данному факту явку с повинной. Он никакого давления на Никифорова не оказывал. Никаких документов по данному делу он Никифорову не показывал, и показать не мог, так как у него не было таких документов, а конкретные обстоятельства дела ему не были известны.

Показания З.М.Т. о том, что ему не были известны обстоятельства краж, подтверждаются материалами уголовного дела, согласно которым оперативное сопровождение по данному делу З.М.Т. не осуществлял, при осмотре места происшествия он не присутствовал, никаких оперативно-розыскных мероприятий по поручению следователя не осуществлял. Согласно протоколу осмотра места происшествия и другим материалам, а также показаниям следователя С.О.Н., на место преступления с ней выезжал оперуполномоченный П.С.А..

Свидетели М.А.Ю. и С.А.И. – <данные изъяты> пояснили, что по заявлению содержащегося под стражей Никифорова М.В. о приеме, последний в разное время был доставлен к ним в кабинет. Никифоров М.В. сообщил каждому из них, что желает написать явку с повинной, и ему была предоставлена такая возможность. Никакого давления на Никифорова они не оказывали, и писать явки с повинной его не заставляли. Никакой заинтересованности у них в раскрытии данных преступлений не было и об обстоятельствах данных краж им ничего не известно. Явки с повинной по эпизодам двух краж были ими направлены для проверки в соответствующий отдел милиции по подследственности.

Из показаний допрошенных в качестве свидетелей <данные изъяты> С.О.Н., Н.О.Н., Р.Т.В. следует, что в период нахождения материалов уголовного дела в их производстве, материалы дела хранились у них в сейфе, оперативным сотрудникам они не передавались и не предоставлялись для ознакомления.

Судом проверен довод подсудимого и его защитника о том, что при написании Никифоровым М.В. явки с повинной по эпизоду хищения имущества Г.А.А. (17 августа) присутствовал <данные изъяты> З.М.Т., что, якобы, подтверждает показания подсудимого о написании явки с повинной под диктовку З.М.Т.. Судом исследован Журнал учета посетителей учреждения <адрес>, из которого видно, что действительно в день написания Никифоровым М.В. явки с повинной к <данные изъяты> С.А.И. приходил <данные изъяты> З.М.Т..

Однако из приведенных доказательств судом установлено, что никаких сведений и документов по кражам имущества А.Е.А. и Г.А.А. у З.М.Т. не было, с потерпевшими он не беседовал, на месте преступления не был, первоначальными розыскными мероприятиями не занимался, что подтверждается также протоколами соответствующих следственных действий, которые были исследованы в судебном заседании, поэтому подробных обстоятельств дела знать не мог. В то же время как видно из явок с повинной и других показаний подсудимого он сообщил о таких обстоятельствах дела, которые не отражены ни в протоколе осмотра места происшествия, ни в других документах по делу, что опровергает доводы о написании явок с повинной под чью-либо диктовку.

Оценив все исследованные доказательства, суд пришел к выводу, что в своих первоначальных показаниях в ходе предварительного следствия Никифоров М.В. сообщил о таких обстоятельствах, которые не только не были известны лицам, принимавшим у него явки с повинной и <данные изъяты> З.М.Т., но и вообще не были установлены к тому времени в ходе предварительного следствия и не отражены в материалах уголовного дела. Некоторые из этих обстоятельств были установлены только в судебном заседании.

Так, в своих показаниях по эпизоду хищения имущества А.Е.А. Никифоров М.В. указал о находящемся рядом с домом магазине, об этаже, на котором расположена квартира потерпевшей, о том, что дверь квартиры была похожа на деревянную, об очередности расположения комнат, о наличии в квартире при входе необычной вешалки, указал месторасположение предмета мебели в зале, с которого им были похищены 200 рублей. В судебном заседании потерпевшая А.Е.А., подтвердила все указанные подсудимым обстоятельства, описала и вешалку, которая стояла в коридоре квартиры, и пояснила, что об этом она не сообщала в ходе следствия. Из материалов уголовного дела следует, что эти обстоятельства не зафиксированы ни в одном документе уголовного дела, в том числе не отражены в протоколе осмотра места происшествия и приложенной к нему фототаблице (т. 1 л.д. 5-9), нет таких сведений и в показаниях потерпевшей и <данные изъяты> свидетеля А.А.А. (т. 1 л.д. 28-29, 39-40).

В своих показаниях по эпизоду хищения имущества Г.А.А. Никифоров М.В. рассказал о факте приобретения им ключей, подходящих к замкам дверей квартиры Г.А.А., что впоследствии нашло подтверждение в ходе расследования по делу, подробно описал дом, квартиру, размер прихожей, расположение комнат, наличие в квартире животных – кошек, и описал их. Указанные показания подсудимого подтверждаются, в том числе, протоколом осмотра и фототаблицей, приложенной к протоколу осмотра места происшествия. Впоследствии, при проверке показаний на месте подсудимый сообщил о перестановке мебели в квартире. Факт наличия в доме кошек необычной породы и перестановку стола после кражи подтвердила при проверке показаний Никифорова М.В. на месте преступления потерпевшая Г.А.А., о чем пояснил свидетель М.Д.В..

Таким образом, по указанным выше эпизодам краж, причастность к которым подсудимый в судебном заседании отрицает, на предварительном следствии он давал показания, в которых признавался в совершении этих преступлений и подробно рассказывал о таких обстоятельствах преступлений, которые могло знать только лицо, причастное к их совершению.

Согласно личному делу заключенного Никифорова М.В. в дни написания им явок с повинной 17 августа и 24 августа Никифоров М.В. ни оперуполномоченным, ни следователю из учреждения <адрес> не выдавался.

Довод защитника о том, что оказание давления на Никифорова при написании им явки с повинной 24 августа 2010 года по краже из квартиры А.Е.А. подтверждается сведениями из журнала учета посетителей учреждения <адрес>, согласно которым 24 августа с 9 часов 50 минут до 10 часов 50 минут сотрудника учреждения М.Л.Ю., принявшего явку с повинной, посещали <данные изъяты> З.М.Т. и К.В.Н., суд считает несостоятельным. Факт посещения названными оперативными сотрудниками учреждения <адрес> в указанное время не свидетельствуют о том, что они оказывали в это время на Никифорова М.В. давление и присутствовали, как утверждает Никифоров М.В. в отношении З.М.Т., при написании им явки с повинной. Согласно протоколу явки с повинной она была принята <данные изъяты> М.Л.Ю. в 11 часов 30 минут, а согласно журналу учета посетителей учреждения <адрес> З.М.Т. и К.В.Н. покинули учреждение в 10 часов 50 минут, то есть в это время они в учреждении не находились. Кроме того, в представленных в суд документах учреждения <адрес> не содержится никаких сведений о том, что З.М.Т. и К.В.Н. в этот день встречались с Никифоровым М.В., не представлено таких сведений и стороной защиты. Сам М.Л.Ю., как пояснил в суде подсудимый, давления на него не оказывал.

Доводы защиты о том, что перед проведением проверки показаний на месте 01 сентября или накануне <данные изъяты> З.М.Г., участвовавшим при проверке показаний на месте, было оказано моральное давление на Никифорова М.В., опровергаются как показаниями З.М.Г., так и представленными суду материалами. Так, согласно личному делу заключенного Никифорова М.В., представленному суду администрацией учреждения <адрес>, 01 сентября 2010 года он был выведен из камеры в 13 часов 25 минут и выдан по требованию следователя Р.Т.В. конвою конвойной роты и возвращен в камеру в 17 часов 25 минут.

С учетом времени на доставление в СУ при УВД по г. Йошкар-Оле, до начала допроса следователем в 14 часов 20 минут, который закончился в 15 часов 20 минут, ему был назначен защитник и избрана мера пресечения (т. 1 л.д. 46-51, 52). При указанных обстоятельствах, учитывая, что выдан Никифоров был конвою, а не оперуполномоченным, до допроса и проведения проверки показаний на месте, начавшейся в 16 часов 05 минут, оперуполномоченные с ним не беседовали и никакого давления оказать не могли. Данных, свидетельствующих о том, что оперуполномоченным Никифоров выдавался накануне, суду не представлено и в личном деле Никифорова М.В. не отражено.

Оценив все изложенные доказательства, суд приходит к выводу, что доводы подсудимого Никифорова М.В. о написании им явок с повинной и даче первоначальных показаний под воздействием и со слов оперативных сотрудников, несостоятельны, поскольку опровергаются этими доказательствами.

При этом, оценивая указанные доводы подсудимого, суд учитывает, что Никифоров М.В. давал в этой части противоречивые показания.

В ходе допроса в судебном заседании подсудимый Никифоров М.В. пояснил, что все сотрудники – следователи и оперативные сотрудники, которые были допрошены в суде, никакого давления на него не оказывали. При допросе оперуполномоченного З.М.Т. подсудимый сначала пояснил, что этот свидетель никакого давления на него не оказывал, затем изменил свои показания и стал утверждать, что именно под давлением З.М.Т. он оговорил себя в краже из квартиры <адрес>.

Подсудимый утверждал, что оперуполномоченный З.М.Т. беседовал с ним только по обстоятельствам кражи из квартиры <адрес>, а об обстоятельствах преступления <адрес> ему рассказал 14 августа оперуполномоченный З.А.В., который забрал его из ИВС и отвез на место преступления, где показал дом, в котором была совершена кража, при беседе показал схемы и фотографии квартиры и рассказал, какие ему надо будет дать показания при проверке показаний на месте.

Затем в ходе допроса в суде оперуполномоченного З.А.В. подсудимый Никифоров М.В. снова изменил ранее данные им показания и пояснил, что З.А.В. никакого давления на него не оказывал, и подтвердил показания З.А.В. по обстоятельствам доставления его из ИВС и на допрос к следователю 14 августа. Подсудимый заявил, что диктовал явку с повинной присутствовавший при ее получении З.М.Т..

Довод защиты о том, что Никифоров М.В. в явке в повинной по эпизоду кражи у А.Е.А. 24 августа указал конкретный номер дома, в котором совершил хищение, а при допросе 01 сентября пояснил, что номер дома не помнит, а также о том, что в явке с повинной и в последующих допросах Никифоров М.В. указывал местонахождение до хищения денег в разных комнатах, не свидетельствуют о том, что явка с повинной была написана подсудимым под давлением или под диктовку оперативных сотрудников. Указанные и другие незначительные противоречия в показаниях подсудимого и расхождения в его показаниях в некоторой части с установленными судом обстоятельствами дела, суд связывает с длительностью времени, прошедшего с момента кражи до написания явки с повинной и дальнейшей дачи показаний, а также с тем, что Никифоров М.В. в короткий промежуток времени совершил две идентичные кражи, что отразилось на фиксации конкретных подробностей каждой кражи в его памяти. Кроме того, подсудимый провел в квартире потерпевших незначительное время, поэтому не мог подробно запомнить обстановку квартир.

Вместе с тем, как указано выше, в своих показаниям Никифоров М.В. сообщил о таких обстоятельствах, которые прямо свидетельствуют о его причастности к преступлениям.

Обосновывая довод о написании явки с повинной по эпизоду кражи у А.Е.А. с уже имеющихся материалов дела, защитник Никифорова М.В. сослался на то, что в заявлении о преступлении потерпевшая А.Е.А. указала о том, что деньги были похищены со стола в спальной комнате (т. 1 л.д. 3), так подсудимый и указал в явке с повинной, хотя фактически деньги лежали на столе в зале и были похищены оттуда.

Однако в судебном заседании установлено, что при допросе 18 июля 2010 года потерпевшая уже уточнила, что деньги были похищены со столика в зале. То есть на момент написания Никифоровым 24 августа явки с повинной органам следствия уже были известны иные обстоятельства хищения и они были зафиксированы в материалах дела, что опровергает показания подсудимого о написании им явки с повинной под диктовку.

Суд проверил и алиби подсудимого.

Довод подсудимого Никифорова М.В. о том, что он не совершал квартирных краж у А.Е.А. и Г.А.А., так как находился в это время с Полевщиков Е.О., Ч.Е.Ю. и Н.А.А. на озере <адрес>, суд считает несостоятельным.

В судебном заседании после допроса подсудимого Никифорова М.В. по ходатайству стороны защиты были повторно допрошены свидетели Ч.Е.Ю. и Н.А.А., а также подсудимый Полевщиков Е.О., из показаний которых следует, что в июле 2010 года они с Никифоровым М.В. часто проводили время на озере.

Давая оценку показаниям указанных свидетелей и подсудимого, суд учитывает, что никто из них достоверно не сообщил, что именно в дни и во время хищения они находились на озере, при этом их показания содержат противоречия по времени нахождения на озере и составу лиц там находившихся. Кроме того, никто из названных лиц не сообщал об этом при допросах ни в ходе предварительного следствия, ни ранее в судебном заседании. При этом и сам подсудимый Никифоров М.В. не сообщал в ходе предварительного следствия о своем алиби, пояснив при допросе в качестве обвиняемого лишь о том, что дал показания под давлением сотрудников милиции. При этом суд учитывает, что Ч.Е.Ю., Н.А.А., Полевщиков Е.О. лично заинтересованы в умалении вины Никифорова М.В. в содеянном, поскольку находятся с ним в дружеских отношениях.

Доводы защиты о том, что, изъятые с места преступления следы пальцев рук, согласно заключениям дактилоскопических экспертиз (т. 1 л. д. 34-36, 98, т. 2 л.д. 151), оставлены не Никифоровым М.В., не опровергают доказательства, подтверждающие виновность подсудимого.

Кроме того, из материалов уголовного дела следует, что именно после того, как подсудимый 22 ноября 2010 года был ознакомлен следователем с постановлениями о назначении дактилоскопических экспертиз, он отказался от дачи показаний (т. 1 л.д. 31, 96, т. 2 л.д. 148, 154-156). А, ознакомившись 03 декабря с результатами дактилоскопических экспертиз (т. 1 л.д. 28, 100, т. 2 л.д. 153), Никифоров М.В. при допросе 08 декабря изменил свои показания, и стал отрицать свою причастность к совершению краж из квартир А.Е.К. и Г.А.А., и стал признавать вину только по тем эпизодам, по которым имелись доказательства, прямо указывающие на него, как на участника преступления: показания потерпевшего, свидетелей и соучастника (т. 2 л.д. 219-220).

Совокупность всех приведенных доказательств, исследованных и проверенных в судебном заседании, приводят суд к убеждению, что хищение имущества А.Е.А. и Г.А.А. совершил подсудимый Никифоров М.В..

Действия подсудимого органы предварительного следствия квалифицировали по каждому эпизоду по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ как кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище.

В судебных прениях государственный обвинитель на основании ч. 8 ст. 246 УПК РФ изменил обвинение Никифорову М.В. по эпизоду хищения имущества Г.А.А. в сторону его смягчения, исключив квалифицирующий признак кражи, совершенной с причинением значительного ущерба гражданину. Кроме того, государственный обвинитель уменьшил стоимость похищенного ноутбука с 15000 рублей до 10000 рублей; исключил из обвинения хищение флеш-карты и сумки для ноутбука, и поддержал обвинение в размере причиненного ущерба на сумму 10690 рублей.

Обосновывая изменение обвинения, государственный обвинитель сослался на то, что потерпевшая Г.А.А., несмотря на надлежащее извещение, в судебное заседание не явилась, значительность причиненного ей ущерба не подтвердила, исследованными в судебном заседании доказательствами причинение потерпевшей значительного ущерба не установлено. Из исследованных в судебном заседании доказательств, заявления потерпевшей Г.А.А. установлено, что клавиатура на похищенном ноутбуке была сломана, стоимость ноутбука изначально была оценена потерпевшей в 10000 рублей. Хищение флеш-карты и сумки для компьютера материалами дела не подтверждается, соответствующих документов на данные предметы потерпевшей представлено не было, согласно имеющемуся в материалах дела кассовому чеку сумка для компьютера была приобретена после совершения хищения.

Суд, руководствуясь принципом состязательности, установленным ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 15 УПК РФ, принимает изменение государственным обвинителем обвинения.

Суд квалифицирует действия Никифорова М.В.:

-по эпизоду от 14 июля 2010 (хищение имущества А.Е.А.) по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции ФЗ № 26 от 07 марта 2011 года) как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище;

-по эпизоду от 21 июля 2010 года (хищение имущества Г.А.А.) по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (в редакции ФЗ № 26 от 07 марта 2011 года) как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище.

В квартиры потерпевших Никифоров М.В. проник противоправно, и, осознавая, что за его действиями никто не наблюдает, тайно похитил принадлежащее потерпевшим имущество.

Умысел на хищение возник у подсудимого до проникновения в квартиры потерпевших, в которые он проникал с целью хищения, против воли проживающих там лиц, то есть незаконно.

Об умысле именно на тайное хищение имущества, и о незаконности его проникновения в жилище свидетельствует способ проникновения Никифорова М.В. в квартиры потерпевших, куда он проникал при помощи подбора заранее приготовленных ключей.

Квалифицирующий признак - причинение значительного ущерба гражданину, с учетом имущественного положения потерпевшей А.Е.А., совокупного дохода ее семьи, <данные изъяты> полностью нашел свое подтверждение.

По эпизодам в отношении М.В.Д.

В судебном заседании подсудимый Никифоров М.В. показал, что вечером 31 июля 2010 года он, Полевщиков Е.О. и Ч.Е.Ю. распивали у него дома спиртное. Он вспомнил, что М.В.Д. обещал ему выложить дома печь, но до сих пор своего обещания не выполнил, и предложил Полевщикову Е.О. и Ч.Е.Ю. сходить к М.В.Д. для выяснения данного вопроса. Подойдя к дому М.В.Д., он вызвал последнего на улицу, и спросил, когда тот будет делать печь. М.В.Д. находился в состоянии алкогольного опьянения, стал выражаться нецензурными словами, ответил ему, что он ничего не обещал и делать печь не будет. Он разозлился, не выдержал и ударил М.В.Д.. Потом он увел М.В.Д. из двора, поскольку соседи стали ругаться, что они громко разговаривают. Ссора между ним и М.В.Д. продолжилась, так как М.В.Д. отказывался делать печь. М.В.Д. первый ударил его. Он – Никифоров М.В. - стал избивать М.В.Д.. После избиения он решил проверить карманы одежды М.В.Д.. Он забрал у М.В.Д. из кармана ключи, а Полевщиков Е.О. по его просьбе забрал из кармана М.В.Д. деньги около 40 рублей и передал их ему – Никифорову М.В.. М.В.Д. потребовал вернуть ему ключи. Он ответил, что вернет позже, а потом потерял их. Он поднял М.В.Д. с земли и спросил, сможет ли тот дойти сам до дома. М.В.Д. ответил, что дойдет, и ушел. Ногу он М.В.Д. не ломал.

Однако в ходе предварительного следствия подсудимый Никифоров М.В. давал несколько иные показания.

Так, в ходе предварительного следствия 13 августа 2010 года от Никифорова М.В. поступила явка с повинной, в которой он признался в том, что около двух недель назад он и Полевщиков Е. избили М.В.Д.. Он забрал у М.В.Д. ключи от дома, а Полевщиков вытащил сорок рублей, и они ушли.

В ходе драки он нанес М.В.Д. удары в область головы и тела, пнул по ноге. Последний от удара упал и сказал, что у него заболела нога. Полевщиков держал ногу М.В.Д. навесу, повернул ее в его сторону, после чего он пнул М.В.Д. еще раз. Потом он помог М.В.Д. подняться, но тот, крикнув, что ему больно, упал на землю, сказав, что у него нога не слушается и он не может идти. В таком положении они его оставили (т. 1 л.д. 193).

В судебном заседании в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ исследованы показания подсудимого Никифорова М.В., данные им в ходе предварительного следствия.

Из показаний подсудимого Никифорова М.В., данных им в присутствии защитника при допросе в качестве подозреваемого, произведенном с соблюдением требований ст. 46 УПК РФ, в том числе, следует, что в июле 2010 года он проживал <адрес> По этому адресу М.В.Д. обещал ему сложить печь. Когда 31 июля М.В.Д. отказался сложить ему печь, он ударил его рукой в грудь. Он и Полевщиков Е.О. вместе стали наносить М.В.Д. удары кулаками и ногами по различным частям тела. От ударов М.В.Д. упал на землю. Он нанес М.В.Д. примерно 6 ударов руками и ногами. Полевщиков нанес примерно столько же ударов. Он предложил Полевщикову сломать М.В.Д. ногу, тот согласился. Полевщиков стал держать ногу М.В.Д., а он в этот момент пнул своей ногой по ноге М.В.Д.. М.В.Д. закричал, сказал, что у него сильно болит нога. Они похитили у М.В.Д. ключи и деньги. Когда они уходили, М.В.Д. был в сознании. Он спросил М.В.Д., сможет ли тот идти, и поднял его на ноги, но М.В.Д. упал (т. 1 л.д. 202-203).

Будучи допрошенным в качестве обвиняемого с соблюдением требований ст. 47 УПК РФ Никифоров М.В. полностью подтвердил показания, данные им при допросе в качестве подозреваемого, и от дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ (т. 1 л.д. 243, т. 2 л.д. 154-156).

В ходе очной ставки со свидетелем Ч.Е.Ю. Никифоров М.В. изменил свои показания, пояснив, что он не предлагал Полевщикову сломать М.В.Д. ногу, М.В.Д. ушел своими ногами, как он повредил ногу, ему не известно, он не помнит, чтобы он наносил удар ногой по ноге М.В.Д. (т. 2 л.д. 160-161).

При дополнительном допросе в качестве обвиняемого Никифоров М.В. с предъявленным ему обвинением по ч. 2 ст. 162 УК РФ полностью согласился, от дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ (т. 2 л.д. 219-220).

После предъявления обвинения по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ Никифоров М.В. от дачи показаний отказался (т. 3 л.д. 27-28).

После исследования указанных показаний в судебном заседании подсудимый Никифоров М.В. подтвердил их частично, пояснив, что первоначальные показания им были даны под физическим давлением сотрудников милиции на основании показаний, которые ранее дали Ч.Е.Ю. и Полевщиков Е.О.. Содержание их показаний ему сообщили оперативные сотрудники. Он считает, что на Ч.Е.Ю. и Полевщикова Е.О. также было оказано давление. Никифоров М.В. пояснил, что он действительно давал первоначально показания о том, что они сломали М.В.Д. ногу, но фактически он такого не помнит.

Суд, давая оценку показаниям подсудимого Никифорова М.В., данным им в судебном заседании и на очной ставке со свидетелем Ч.Е.Ю., в части его непричастности к причинению потерпевшему тяжкого вреда здоровью, находит эти показания недостоверными, поскольку они опровергаются исследованными доказательствами.

Суд находит более достоверными показания подсудимого Никифорова М.В., данные им в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого, неоднократно подтвержденные им при допросах в качестве обвиняемого, поскольку эти показания соответствуют другим доказательствам по делу.

Суд считает, что изменение Никифоровым М.В. показаний связано с желанием подсудимого избежать уголовной ответственности за более тяжкое преступление и с желанием Никифорова М.В. помочь избежать уголовной ответственности Полевщикову Е.О.. Позицию подсудимого суд расценивает как способ на защиту, и относится к ней критически.

В судебном заседании подсудимый Полевщиков Е.О. показал, что он, Ч.Е.Ю. и Никифоров М.В. по предложению последнего пришли к дому М.В.Д.. Со слов Никифорова М.В. М.В.Д. должен был построить ему печь. Во дворе дома М.В.Д. из-за последнего у него произошла ссора и драка с соседями. М.В.Д. вышел на улицу, и они с Никифоровым М.В. пошли вперед. Он и Ч.Е.Ю. шли за ними. Между Никифоровым М.В. и М.В.Д. завязалась драка. Он их разнял. М.В.Д. полез драться к нему – Полевщикову Е.О.. Он ударил М.В.Д. три раза – два раза в плечо и один раз в область лопатки. Никифоров отправил его к себе домой за пивом. Когда он вернулся, М.В.Д. уже лежал. Они все вместе стали пить пиво. Когда Никифоров и М.В.Д. дрались, в ходе драки Никифоров сломал М.В.Д. ногу. Он – Полевщиков Е.О. – ногу М.В.Д. не ломал и не предлагал ее ломать. М.В.Д. лежал на земле, кричал, звал на помощь. Он сходил на колонку, принес воды, умыл М.В.Д.. Потом Никифоров велел ему проверить карманы М.В.Д.. Никифоров вытащил у М.В.Д. ключи, а он достал из кармана М.В.Д. 40 рублей и отдал их Никифорову. М.В.Д. в это время находился в сознании.

Однако в ходе предварительного следствия подсудимый Полевщиков Е.О. давал несколько иные показания.

В ходе предварительного следствия 13 августа 2010 года от Полевщикова Е.О. поступила явка с повинной, в которой он признался в том, что он и Никифоров М.В. избили М.В.Д., Никифоров М.В. пнул по ноге М.В.Д., предложил сломать ему ногу. Он поднял ногу М.В.Д., а Никифоров ногой ударил его. Он забрал у М.В.Д. 40 рублей (т. 1 л.д. 181).

В судебном заседании в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ были исследованы показания подсудимого Полевщикова Е.О., данные им в ходе предварительного следствия.

При допросе на предварительном следствии в качестве подозреваемого, произведенном с соблюдением требований ст. 46 УПК РФ в присутствии защитника Полевщиков Е.О. пояснил, что он решил заступиться за Никифорова и стал наносить М.В.Д. удары. От нанесенных ударов М.В.Д. упал на землю, и Никифоров стал пинать его ногами, нанес ему более пяти ударов. Он – Полевщиков Е.О. – ушел за пивом. Когда он вернулся, М.В.Д. лежал на земле. Он стал поднимать М.В.Д.. В этот момент Никифоров ударил М.В.Д. по ноге в область колена. От удара М.В.Д. упал с его рук и закричал. Похитив имущество М.В.Д., они ушли. Когда они через 30 минут вернулись к тому месту, где оставался лежать М.В.Д., его там уже не было (т. 1 л.д. 190-191).

В ходе допроса в качестве обвиняемого, произведенном с соблюдением требований ст. 47 УПК РФ в присутствии защитника Полевщиков Е.О. пояснил, что Никифоров сказал, что хочет сломать ногу М.В.Д.. Он ответил, что ничего ломать не надо и стал поднимать М.В.Д. с земли. Никифоров неожиданно нанес один удар ногой по ноге М.В.Д. (т. 2 л.д. 166-167).

При дополнительном допросе в качестве обвиняемого Полевщиков Е.О. с предъявленным ему обвинением по ч. 2 ст. 162 УК РФ полностью согласился, вину в предъявленном обвинении признал полностью, от дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ (т. 2 л.д. 205-208).

После предъявления обвинения по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ Полевщиков Е.О. вину в предъявленном обвинении признал полностью, от дачи показаний отказался (т. 3 л.д. 18-19).

После оглашения указанных показаний подсудимый Полевщиков Е.О. пояснил, что предъявленное ему обвинение он не читал, поэтому признал вину.

Судом установлено, что в ходе предварительного следствия и в судебном заседании подсудимый Полевщиков Е.О. давал непоследовательные и противоречивые показания в части причинения М.В.Д. тяжкого вреда здоровью, каждый раз изменяя их.

В судебном заседании причину противоречий в показаниях подсудимый Полевщиков Е.О. объяснить не смог.

Суд, давая оценку показаниям подсудимого Полевщикова Е.О. в части его непричастности к причинению М.В.Д. тяжкого вреда здоровью, считает их недостоверными, поскольку они опровергаются показаниями потерпевшего и другими доказательствами. Изменение им показаний суд связывает с желанием Полевщикова Е.О. избежать уголовной ответственности за более тяжкое преступление и облегчить свое положение. Позицию подсудимого суд расценивает как способ на защиту, и относится к ней критически.

Потерпевший М.В.Д. показал, что в ночь на 01 августа 2010 года к нему пришел подсудимый Никифоров М.В.. Он – М.В.Д. – находился в состоянии алкогольного опьянения, в квартиру его не впустил, вышел на улицу. На улице Никифоров М.В. и пришедший с ним Полевщиков Е.О. поскандалили с соседями по дому. Произошедшее он в настоящее время помнит смутно. С Никифоровым и Полевщиковым был еще один парень. Никифоров позвал его – М.В.Д. - поговорить, говорил, что он должен сложить ему печь. Он не согласился. Помнит, что когда они отошли от его дома, его избили, Никифоров пнул его по ноге и сломал ему ногу. Он упал и лежал, так как не мог идти. Что делал Полевщиков Е.О. – он не помнит. Потом проходящий мимо мужчина вызвал «Скорую помощь». Помнит, что после того, как ему сломали ногу, Никифоров М.В. сказал, чтобы у него забрали ключи. Он чувствовал, как у него обыскивали карманы. У него вытащили из карманов ключи и деньги в сумме 40 рублей. Он ударов никому не наносил. У него ничего не требовали, угроз не высказывали. После случившегося на голове у него была рана, лицо было опухшее от ударов. До этого у него никаких повреждений не было.

Ранее Никифоров М.В. денег ему в долг не давал, они несколько раз выпивали вместе. Примерно за месяц до случившегося к нему приходили Никифоров М.В. и знакомый парень, фамилии и имени которого он не знает. Парень предложил ему сложить печь, и он согласился, конкретную дату они не обговаривали.

В ходе предварительного следствия потерпевший М.В.Д. давал несколько иные показания. Эти показания были исследованы в судебном заседании в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ.

Так из показаний потерпевшего М.В.Д. следует, что Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. пришли к нему 31 июля 2010 года около 22 часов. У них с Никифоровым М.В. возник конфликт из-за печки. Никифоров М.В. начал избивать его на перекрестке улиц <адрес>. Он нанес ему очень сильный удар по скуле слева и еще два удара кулаками по лицу. Полевщиков нанес ему ногой удар в грудь. От ударов он упал. Никифоров и Полевщиков вдвоем стали его избивать, пинали ногами по разным частям тела, в том числе по голове, причиняя сильную физическую боль. Полевщиков Е. поднял его правую ногу, а Никифоров М.В. пнул, он испытал сильную боль. На некоторое время он терял сознание. Он чувствовал, как его волочили по дороге в сторону <адрес> (т. 1 л.д. 155-157, т. 2 л.д. 134-135, 188-189).

После исследования в судебном заседании указанных показаний потерпевший М.В.Д. полностью подтвердил их, пояснив, что в настоящее время он не помнит всех подробностей произошедших событий.

Оценив показания потерпевшего М.В.Д., суд находит их достоверными. У суда нет оснований не доверять показаниям потерпевшего, поскольку его показания подтверждаются другими доказательствами.

Согласно справке ГУ РМЭ <адрес> М.В.Д. находился на стационарном лечении с 01 августа 2010 года с диагнозом «Закрытый перелом шейки правого бедра. Ушиб тканей лица» (т. 1 л.д. 143).

В соответствии с заключением судебно-медицинской экспертизы у М.В.Д. обнаружены: закрытый перелом шейки правой бедренной кости, который мог возникнуть от травматического воздействия тупого твердого предмета, что исключается при падении с высоты собственного роста, возможно в срок 31 июля 2010 года. Данное повреждение повлекло за собой значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть и по этому критерию относится к повреждению, причинившему тяжкий вред здоровью.

Ссадины мягких тканей лица, гематома в подбородочной области - могли возникнуть от прямых и касательных травматических воздействий тупого твердого предмета, или при ударе о таковой. Данные повреждения не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности и по этому критерию относятся к повреждениям, не причинившим вред здоровью человека (т. 2 л.д. 70-71).

Согласно протоколу предъявления для опознания по фотографии потерпевший М.В.Д. уверенно опознал Полевщикова Е.О., как лицо, которое наносило ему удары по телу и по голове, держало его ногу в тот момент, когда Никифоров М.В. нанес по его ноге удар (т. 2 л.д. 173-175).

В соответствии с протоколом предъявления для опознания по фотографии потерпевший М.В.Д. уверенно опознал Никифорова М.В., как лицо, которое наносило ему удары по телу и по голове и по правой ноге (т. 2 л.д. 179-181).

Согласно протоколу предъявления для опознания по фотографии потерпевший М.В.Д. уверенно опознал Ч.Е.Ю., как лицо, которое присутствовало при его избиении (т. 2 л.д. 176-178).

Из показаний свидетеля М.А.Р., присутствовавшей при опознании потерпевшим лица по фотографии в качестве понятой, исследованных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что указанные следственные действия были произведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства (т. 2 л.д. 182-183).

Свидетель Ч.Е.Ю. показал, что 31 июля 2010 года он распивал спиртное вместе с Полевщиковым Е.О. и Никифоровым М.В.. Около 22 часов они поехали разбираться к потерпевшему М.В.Д., так как тот обещал Никифорову сделать печь, но обещания не выполнил. Во дворе дома М.В.Д. между Полевщиковым Е.О. и двумя неизвестными мужчинами произошла драка из-за того, что они - Никифоров, Полевщиков и он - шумели, кричали М.В.Д., чтобы он вышел на улицу. Когда вышел М.В.Д., Никифоров потащил его через дорогу. Никифоров ударил М.В.Д.. Полевщиков тоже ударил его около трех раз. Они дотащили М.В.Д. до перекрестка улиц <адрес>, где продолжили наносить удары. М.В.Д. упал. Полевщиков и Никифоров стали его запинывать. Кто-то из них предложил сломать М.В.Д. ногу. Никифоров нанес удар по ноге М.В.Д. и сломал ему ногу. Он понял это по звуку и потому, что М.В.Д. потерял сознание. Полевщиков помогал Никифорову избивать М.В.Д., так как он был зол на него за то, что ему из-за М.В.Д. попало от двух мужчин. Никифоров и Полевщиков оттащили М.В.Д. в кусты. Полевщиков вытащил у М.В.Д. деньги, а Никифоров ключи.

В ходе предварительного следствия свидетель Ч.Е.Ю. дав в основном аналогичные показания, при этом также пояснил, что Полевщиков Е.О. первым нанес М.В.Д. удар ногой в грудь. Полевщиков Е.О. и Никифоров М.В. избивали М.В.Д. около 10 минут. Затем Полевщиков Е.О. предложил Никифорову сломать М.В.Д. ногу. С этой целью Полевщиков Е.О. поднял ногу М.В.Д., а Никифоров М.В. с размаха ударил своей ногой по ноге М.В.Д. в область колена. Никифоров и Полевщиков обыскали карманы одежды М.В.Д.. Полевщиков достал деньги и отдал их Никифорову (т. 1 л.д. 211-212, т. 2 л.д. 121-123).

После исследования в судебном заседании указанных показаний свидетель Ч.Е.Ю. полностью подтвердил их, пояснив, что в настоящее время он не помнит подробно всех произошедших событий в связи с прошествием длительного времени.

Оценив показания свидетеля Ч.Е.Ю., суд находит их достоверными, поскольку свидетель в них подробно и последовательно пояснил обо всех действиях подсудимых. У суда нет оснований не доверять показаниям свидетеля, поскольку его показания соответствуют другим доказательствам.

Доводы подсудимого Никифорова М.В. о том, что свидетель Ч.Е.Ю. в ходе предварительного следствия дал показания под давлением сотрудников милиции, и его показания являются недостоверными, суд считает несостоятельными, поскольку это является лишь предположением подсудимого. Сам свидетель об оказании на него какого-либо давления не сообщил и полностью подтвердил данные им в ходе предварительного следствия показания.

Кроме того, из показаний законного представителя свидетеля Ч.Е.Ю. – Ч.Ю.В., присутствовавшего при допросе свидетеля в ходе предварительного следствия, следует, что все показания сына были занесены в протокол допроса следователем верно, со слов его сына. Никакого давления на Ч.Е.Ю. не оказывалось.

Оснований оговаривать подсудимых свидетелем Ч.Е.Ю. судом не установлено.

Из показаний свидетеля - <данные изъяты> К.Е.Л. следует, что в августе 2010 года у нее в производстве находилось уголовное дело по факту избиения М.В.Д. на перекрестке <адрес> Потерпевший М.В.Д. пояснил, что он знает лиц, которые в отношении него совершили преступление. Впоследствии в отдел милиции были доставлены Полевщиков Е.О., Никифоров М.В. и Ч.Е.Ю.. Полевщиков Е.О. и Никифоров М.В. признались в совершении преступления, в том числе в хищении денег в сумме 40 рублей и ключей у М.В.Д., рассказал об обстоятельствах преступления и Ч.Е.Ю., который стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Показания в ходе допроса все трое давали уверенно, последовательно, без физического и морального давления со стороны сотрудников милиции (т. 2 л.д. 171-172).

Из показаний свидетеля Л.А.В. следует, что в отдел милиции по подозрению в совершении разбойного нападения на М.В.Д. были доставлены Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О., которые в ходе беседы признались в совершении данного преступления и изъявили желание написать явки с повинной, которые им были приняты. Явки с повинной были написаны ими добровольно, без оказания какого-либо давления. Никаких телесных повреждений у них не было, жалоб не поступало.

В судебном заседании подсудимый Полевщиков Е.О. не подтвердил обстоятельства, изложенные им в явке с повинной, пояснив, что написал ее под давлением и под диктовку оперативного сотрудника, так как испугался, что его могут избить.

Подсудимый Никифоров М.В. пояснил, что оперативными сотрудниками к нему было применено физическое и моральное давление, пытки, от чего у него были телесные повреждения, шла кровь из уха, вся рубашка у него была в крови.

С целью проверки доводов подсудимых о недозволенных методах ведения следствия в судебном заседании были допрошены лица, осуществлявшие расследование и оперативное сопровождение данного уголовного дела и исследованы соответствующие документы.

Из показаний допрошенных в качестве свидетелей <данные изъяты> Р.Т.В., Н.О.Н., С.О.А., С.О.Н., <данные изъяты> К.Е.Л., следует, что все следственные действия с участием Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. были произведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Подсудимые жалоб о применении к ним физического или психического давления не высказывали. Показания давали добровольно, без какого-либо принуждения, в присутствии защитников. Показания в протоколе фиксировались со слов допрашиваемого лица. Ни какого психического или физического давления на них не оказывалось. Телесных повреждений на видимых частях тела у Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. не было, крови на одежде Никифорова не было. Оперативные работники при допросах не присутствовали. Никаких жалоб и замечаний от защитника и подсудимых не поступало.

Свидетели – <данные изъяты> Л.А.В., З.А.В., З.М.Т., М.А.Ю., С.А.И. пояснили, что ни психического, ни физического воздействия в отношении Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. с их стороны и в их присутствии другими сотрудниками не применялось.

В судебном заседании установлено, что в ходе предварительного следствия каких-либо жалоб, заявлений о недозволенных методах ведения следствия Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. не писали, о применении к ним какого-либо давления ни кому не говорили, в том числе и адвокату. Допрашивались они, и все следственные действия с их участием проводились в присутствии адвоката, то есть в условиях, исключающих применение недозволенных методов ведения следствия.

Согласно сообщениям <данные изъяты> каких-либо телесных повреждений у Никифорова М.В. на момент помещения в изолятор временного содержания 13 августа 2010 года и на момент поступления в <адрес> 15 августа не было, не было телесных повреждений у него и в последующий период содержания в следственном изоляторе, каких-либо жалоб по этому поводу он не предъявлял.

Из протоколов допросов следует, что показания Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. давали после разъяснения им прав и ст. 51 Конституции РФ, в присутствии защитника. Никаких замечаний и заявлений от подсудимых и других участников не поступало, в протоколах содержится запись о прочтении протокола Никифоровым М.В., Полевщиковым Е.О. и их адвокатами. Явки с повинной написаны ими собственноручно, в протоколе содержится запись о том, что давление со стороны сотрудников милиции не оказывалось (т. 1 л.д. 45, 102, 181, 193).

С учетом изложенного суд находит надуманными доводы подсудимых Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. о том, что на предварительном следствии они оговорили себя в связи с оказанным на Никифорова физическим, а на Полевщикова моральным давлением, поскольку они опровергаются изложенными выше доказательствами.

Согласно п. п. 1, 5, 6 ч. 2 ст. 74, ст. 75 УПК РФ, показания подозреваемого, обвиняемого, протоколы следственных действий, заявление о явке с повинной могут являться доказательством по делу в случаях, когда отсутствуют обстоятельства, препятствующие признанию их допустимым доказательством. В данном случае таких обстоятельств судом не установлено.

Совокупность исследованных и изложенных выше доказательств, приводит суд к убеждению о виновности Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. в совершении преступлений в отношении потерпевшего М.В.Д..

Органы предварительного следствия квалифицировали действия Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. по данному эпизоду по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Государственный обвинитель на основании п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ как открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Обосновывая изменение обвинения, государственный обвинитель сослался на то, что в судебном заседании из показаний потерпевшего М.В.Д., свидетеля Ч.Е.Ю., подсудимых установлено, что подсудимые на почве личных неприязненных отношений нанесли потерпевшему М.В.Д. телесные повреждения, повлекшие, в том числе, причинение тяжкого вреда здоровью. В ходе судебного разбирательства установлено, что удары потерпевшему подсудимые наносили не с целью хищения его имущества, а из личных неприязненных отношений, возникших в связи с произошедшей между ними ссорой. После избиения потерпевшего Никифоров М.В. велел Полевщикову Е.О. обыскать карманы М.В.Д., на что тот согласился, то есть они вступили в предварительный преступный сговор. Оба подсудимых обыскивали карманы потерпевшего и открыто похитили его имущество.

Суд, руководствуясь принципом состязательности, установленным ст. 123 Конституции Российской Федерации и п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ (в редакции ФЗ № 26 от 07 марта 2011 года) как открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Действиями подсудимых потерпевшему М.В.Д. причинена физическая боль и телесные повреждения, в том числе, повлекшие тяжкий вред здоровью.

Судом установлено, что Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. совместно избивали потерпевшего из возникших личных неприязненных отношений, а затем по обоюдному согласию вместе умышленно сломали ему ногу. Ссора между Никифоровым М.В. и потерпевшим возникла в связи с тем, что последний отказывался выполнить просьбу Никифорова М.В. построить ему печь. У Полевщикова Е.О. неприязненные отношения к потерпевшему возникли также и в связи с тем, что по вине М.В.Д., по мнению подсудимого, у него произошла ссора и драка с незнакомыми мужчинами во дворе дома М.В.Д..

Действия и слова подсудимых Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О., решивших сломать ногу потерпевшему, а также характер причиненного повреждения - перелома шейки правой бедренной кости, свидетельствующий о значительной силе нанесенного удара, приводят суд к убеждению, что подсудимые действовали с прямым умыслом на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью.

После избиения потерпевшего Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. по предложению Никифорова, решили совершить хищение имущества потерпевшего. Полевщиков Е.О. на предложение Никифорова М.В. согласился, тем самым вступив в предварительный преступный сговор до начала хищения. С целью хищения они совместно обыскали карманы одежды потерпевшего. Никифоров М.В. изъял ключи, а Полевщиков - деньги из карманов М.В.Д., изъятое они совместно похитили.

Хищение имущества потерпевшего подсудимые Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. совершили открыто, осознавая, что потерпевший осознает и правильно оценивает их действия, что охватывалось их умыслом, что следует как из показаний потерпевшего М.В.Д., который осознавал, что обыскивают карманы его одежды и похищают имущество, так и из показаний подсудимых, которые понимали, что М.В.Д. находится в сознании. Никифоров пояснил, что М.В.Д. требовал вернуть ему похищенные ключи.

С похищенным имуществом подсудимые с места преступления скрылись и распорядились им по своему усмотрению.

По эпизоду хищения имущества Г.О.Н.

В судебном заседании подсудимые Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. вину по данному эпизоду признали полностью.

В ходе предварительного следствия от Полевщикова Е.О. поступила явка с повинной, в которой он признался в том, что он в начале августа 2010 года из общежития, <адрес> со второго этажа похитил коляску (т. 2 л.д. 29).

Подсудимый Полевщиков Е.О. в судебном заседании показал, что его знакомый попросил его найти для него детскую коляску, о чем он рассказал Никифорову М.В.. С целью хищения детской коляски он и Никифоров ночью пришли в общежитие <адрес>, где на втором этаже увидели детскую коляску и решили ее похитить. Их никто не видел. Никифоров забрал коляску, и они отнесли ее домой к Н.А.А.. На следующий день Никифоров забрал коляску и поставил ее в сарай. Коляску они хотели продать.

Аналогичные показания подсудимый Полевщиков Е.О. дал в ходе очной ставки с Никифоровым М.В. (т. 2 л.д. 190-193).

Подсудимый Никифоров М.В. в судебном заседании полностью подтвердил показания подсудимого Полевщикова Е.О. и от дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ.

Из показаний подсудимого Никифорова М.В., исследованных в судебном заседании в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ следует, что при первоначальном допросе в ходе предварительного следствия Никифоров М.В. вину по факту кражи коляски из общежития не признавал, отрицая свою причастность к совершению данного преступления, от дачи показаний отказывался (т. 2 л.д. 154-156).

В последующем в ходе очной ставки со свидетелем Ч.Е.Ю. Никифоров М.В. пояснил, что он помогал Полевщикову вынести коляску из общежития (т. 2 л.д. 160-161).

В ходе очной ставки с подсудимым Полевщиковым Е.О. Никифоров М.В. подтвердил показания Полевщикова о совместном хищении ими детской коляски из общежития (т. 2 л.д. 190-193), и при дополнительном допросе в качестве обвиняемого вину в совершении данного преступления признал полностью (т. 2 л.д. 219-220).

Таким образом, судом установлено, что подсудимый Никифоров М.В. первоначально в ходе предварительного следствия отрицал свою причастность к совершению данного преступления, что суд расценивает, как попытку подсудимого избежать уголовной ответственности за содеянное.

Из показаний потерпевшей Г.О.Н. и свидетеля Г.А.В., исследованных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что они проживают в общежитии <адрес> 18 января 2010 года ими была приобретена детская коляска <данные изъяты>, зима-лето, тип-трансформер, за 8500 рублей. Коляску Г.О.Н. оставляла в коридоре секции общежития у входной двери в комнату. В ночь на 01 августа 2010 года в период времени с 00 часов 30 минут до 05 часов 30 минут коляска была похищена. Ущерб для их семьи является значительным, так как Г.О.Н. не работает, <данные изъяты> (т. 2 л.д. 26, 40-42, 63).

Свидетель Ч.Е.Ю. показал, что в начале августа 2010 года он с Никифоровым М.В., Полевщиковым Е.О. и Н.А.А. находились около общежития <адрес>. Никифоров и Полевщиков зашли в общежитие и через некоторое время вынесли из подъезда детскую коляску. Он понял, что они ее похитили. Коляску отвезли к Н.А.А..

В ходе очной ставки с подсудимым Никифоровым М.В. свидетель Ч.Е.Ю. подтвердил свои показания (т. 2 л.д. 160-161).

Свидетель Н.А.А. в судебном заседании дала показания, аналогичные показаниям Ч.Е.Ю..

Из показаний свидетеля М.Е.С., исследованных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что в начале августа Полевщиков Е.О., <данные изъяты> принес детскую коляску. Взяв ключи от подвала, он ушел. Примерно через две недели эту детскую коляску изъяли сотрудники милиции (т. 2 л.д. 64, 196-197).

Из показаний свидетелей – <данные изъяты> З.А.В. и Л.А.В. следует, что подсудимый Полевщиков Е.О. добровольно сообщил о совершенном им преступлении – хищении детской коляски из общежития, написал явку с повинной и указал местонахождение похищенного, то есть добровольно выдал похищенную коляску. До сообщения Полевщикова Е.О. о данном преступлении ничего известно не было. После сообщения Полевщикова Е.О. З.А.В. была установлена потерпевшая, которая подтвердила факт хищения и написала заявление в милицию.

Согласно акту изъятия и протоколу выемки свидетель З.А.В. произвел изъятие у подсудимого Полевщикова Е.О. детской коляски, которую З.А.В. в последующем передал следователю (т. 2 л.д. 27, 52-54, 57).

В соответствии с постановлением о возвращения вещественных доказательств детская коляска возвращена по принадлежности потерпевшей Г.О.Н. (т. 2 л.д. 59).

Совокупность исследованных и изложенных выше доказательств, приводит суд к убеждению о том, что хищение имущества Г.О.Н. совершили подсудимые Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О..

Суд квалифицирует действия Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. по данному эпизоду по п. п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции ФЗ № 26 от 07 марта 2011 года) как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба гражданину.

Хищение имущества потерпевшей Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. совершили тайно, осознавая, что за их действиями никто не наблюдает, на что и был направлен их умысел.

Способ и ночное время совершения преступления свидетельствуют об умысле подсудимых на тайное хищение имущества.

Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. заранее договорились о совершении кражи и действовали совместно и согласованно, то есть явились соисполнителями кражи.

Учитывая, что стоимость похищенного превышает 2500 рублей, а также имущественное положение потерпевшей и ее семьи, наличие на иждивении малолетнего ребенка, суд признает причиненный ущерб значительным.

Судом исследован вопрос о психическом состоянии подсудимого Полевщикова Е.О..

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Оснований сомневаться в правильности этих выводов, у суда нет.

Суд, оценивая заключение указанной экспертизы в совокупности с другими доказательствами, считает, что в момент совершения преступления подсудимый Полевщиков Е.О. осознавал фактический характер и общественную опасность своих действий и мог руководить ими, поэтому признает его вменяемым и подлежащим уголовной ответственности.

При назначении подсудимым наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности подсудимых, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденных.

Подсудимые Никифоров М.В. и Полевщиков Е.О. совершили тяжкое преступление против здоровья личности, а также тяжкое и средней тяжести преступления против собственности. Никифоров М.В. также совершил тяжкие преступления против собственности.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Никифорову М.В. по эпизодам в отношении потерпевших А.Е.А., Г.А.А., М.В.Д. суд признает явки с повинной (т. 1 л.д. 45, 102, 193), активное способствование раскрытию преступлений, изобличение соучастника преступления по эпизоду в отношении М.В.Д., поскольку первоначально в ходе предварительного расследования он давал подробные признательные показания, в том числе изобличающие Полевщикова Е.О..

Обстоятельствами, смягчающими наказание Полевщикову Е.О. по эпизоду в отношении потерпевшего М.В.Д. (по ч. 1 ст. 111 и по п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ) суд признает явку с повинной (т. 1 л.д. 181), способствование раскрытию преступления и изобличение соучастника преступления, поскольку первоначально в ходе предварительного расследования он давал подробные показания, в том числе изобличающие Никифорова М.В., раскаяние в содеянном.

По эпизоду хищения имущества Г.О.Н. подсудимый Полевщиков Е.О. полностью признал вину и раскаялся в содеянном, добровольно сообщил о совершении им данного преступления до того, как об этом стало известно правоохранительным органам, написал явку с повинной (т. 2 л.д. 29), он активно способствовал раскрытию и расследованию данного преступления, давая подробные признательные показания, изобличил соучастника преступления, добровольно возвратил похищенное имущество, загладив причиненный вред. Эти обстоятельства суд признает смягчающими наказание подсудимому Полевщикову Е.О..

Кроме того, в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Полевщикову Е.О. суд признает <данные изъяты>, суд учитывает влияние на него более старшего Никифорова М.В..

Обстоятельством, отягчающим наказание Никифорову М.В. и Полевщикову Е.О. по эпизоду причинения М.В.Д. тяжкого вреда здоровью, суд в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ признает совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.

Поскольку судом по эпизодам хищения имущества А.Е.А., Г.А.А., М.В.Д. не установлено обстоятельств, отягчающих наказание Никифорову М.В., и имеются смягчающие наказание обстоятельства, предусмотренные ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Поскольку судом по эпизодам хищения имущества М.В.Д. и Г.О.Н. не установлено обстоятельств, отягчающих наказание Полевщикову Е.О., и имеются смягчающие наказание обстоятельства, предусмотренные п.п. «и, к» ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Вместе с тем, несмотря на то, что по эпизоду причинения тяжкого вреда здоровью М.В.Д. судом также установлены предусмотренные ч. 1 ст. 62 УК РФ суд при назначении наказания подсудимым за данное преступление не применяет, поскольку установлено отягчающее наказание обстоятельство.

Согласно справке-характеристике <данные изъяты> Никифоров М.В. характеризуется отрицательно, <данные изъяты> Полевщиков Е.О. характеризуется удовлетворительно (т. 2 л.д. 16, т. 1 л.д. 235, 247, 248), по месту жительства Полевщиков Е.О. характеризуется положительно (т. 1 л.д. 236).

<данные изъяты>

Судом обсужден вопрос о назначении Никифорову М.В. и Полевщикову Е.О. альтернативного вида наказаний, не связанных с лишением свободы, предусмотренных санкциями ч. 2, ч. 3 ст. 158 УК РФ. Оснований для назначения вида наказания, не связанного с лишением свободы, суд не находит и считает, что менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.

С учетом характера, тяжести, общественной опасности совершенных преступлений, конкретных обстоятельств дела, а также данных о личности подсудимых, суд считает необходимым назначить подсудимым Никифорову М.В., Полевщикову Е.О. наказание в виде лишения свободы.

Суд считает, что, исходя из конкретных обстоятельств дела, степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о личности подсудимого Никифорова М.В., оснований для применения ст. 73 УК РФ и назначения условного наказания Никифорову М.В. не имеется.

Для своего исправления подсудимый Никифоров М.В. нуждается в изоляции от общества. В связи с этим суд считает необходимым назначить Никифорову М.В. наказание в виде реального лишения свободы, что будет соответствовать принципу справедливости назначения наказания и отвечать требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ.

Учитывая данные, характеризующие личность подсудимого Полевщикова Е.О., совокупность смягчающих наказание обстоятельств, отсутствие у него судимости на момент совершения преступлений, <данные изъяты> суд пришел к выводу о возможности его исправления без реального отбывания наказания с применением ст. 73 УК РФ, что будет соответствовать требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ и обеспечит достижение целей наказания.

Оснований для применения ст. 64 УК РФ подсудимым Никифорову М.В., Полевщикову Е.О. судом не установлено.

Оснований для назначения подсудимым Никифорову М.В., Полевщикову Е.О. дополнительных наказаний в виде штрафа и ограничения свободы суд не находит.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ суд считает необходимым засчитать в срок наказания время содержания Никифорова М.В., Полевщикова Е.О. под стражей до судебного разбирательства.

<данные изъяты>

Судом разрешен вопрос о мере пресечения подсудимым, о виде исправительного учреждения Никифорову М.В. с учетом требований ст. 58 УК РФ, о процессуальных издержках.

Постановлениями следователя за счет средств федерального бюджета компенсированы расходы на оплату труда адвокатов Ф.Н.В., Овечкиной Е.В. за защиту подсудимого Полевщикова Е.О. в ходе предварительного следствия в сумме 20280 рублей 53 копейки (т. 2 л.д. 243-244, 245-246, т. 3 л.д. 38-39), адвокатов А.О.П., Д.Л.Р., Таныгина А.Н. за защиту подсудимого Никифорова М.В. в ходе предварительного следствия в сумме 13126 рублей 74 копейки (т. 2 л.д. 239-240, 241-242, т. 3 л.д. 42-43).

Постановлениями суда за счет средств федерального бюджета компенсированы расходы на оплату труда адвокатов Овечкиной Е.В. в сумме 4177 рублей 18 копеек, М.Е.В. сумме 298 рублей 37 копеек, Ш.Ю.Н. в сумме 298 рублей 37 копеек за защиту подсудимого Полевщикова Е.О. в ходе судебного разбирательства; адвоката Таныгина А.Н. за защиту подсудимого Никифорова М.В. в ходе судебного разбирательства в сумме 16 112 рублей 16 копеек.

В соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае его участия в уголовном судопроизводстве по назначению, относятся к процессуальным издержкам.

Согласно ч. 1 ст. 132 УПК РФ эти процессуальные издержки взыскиваются с осужденного или возмещаются за счет средств федерального бюджета.

Оснований для освобождения Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. от уплаты процессуальных издержек, предусмотренных частями 4, 6 ст. 132 УПК РФ, суд не находит.

Никифоров М.В., Полевщиков Е.О. являются трудоспособными лицами, заявлений об отказе от защитника от них не поступало, в связи с чем, указанные процессуальные издержки подлежат взысканию с осужденных Никифорова М.В. и Полевщикова Е.О. в регрессном порядке в счет федерального бюджета.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 304, 307-310 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Никифорова М.В. признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 111, п. «а» ч. 2 ст. 161, п.п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначить ему наказание:

-по ч. 1 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок два года шесть месяцев без штрафа и без ограничения свободы; -по ч. 1 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок два года шесть месяцев без штрафа и без ограничения свободы; - по ч. 1 ст. 111 УК РФ в виде лишения свободы на срок четыре года;

- по ч. 1 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев без штрафа и без ограничения свободы; - по п. п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы на срок два года без ограничения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначить окончательное наказание Никифорову М.В. в виде лишения свободы на срок четыре года шесть месяцев без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Меру пресечения в виде содержания под стражей в отношении Никифорова М.В. оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ засчитать в срок лишения свободы время содержания Никифорова М.В. под стражей до судебного разбирательства с 13 августа 2010 года.

Полевщикова Е.О. признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 111, п. «а» ч. 2 ст. 161, п. п. «а, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и назначить ему наказание:

- по ч. 1 ст. 111 УК РФ в виде лишения свободы на срок три года шесть месяцев;

- по ч. 1 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок один год без штрафа и без ограничения свободы;

- по п.п. «а, в» ч. 1 ст. 62 УК РФ в виде лишения свободы на срок один год без ограничения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначить окончательное наказание Полевщикову Е.О. в виде лишения свободы на срок три года девять месяцев без штрафа и без ограничения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное Полевщикову Е.О. наказание считать условным с испытательным сроком три года.

В соответствии с ч. 5 ст. 73 УК РФ возложить на осужденного Полевщикова Е.О. обязанности: являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденного, не менять без его уведомления постоянного места жительства и работы.

Испытательный срок исчислять с момента вступления приговора в законную силу.

На основании ч. 3 ст. 73 УК РФ засчитать в испытательный срок время, прошедшее со дня провозглашения приговора до вступления приговора в законную силу.

Меру пресечения в отношении Полевщикова Е.О. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

В соответствии с ч. 3 ст. 72 УК РФ засчитать в срок лишения свободы время содержания Полевщикова Е.О. под стражей с 13 августа по 12 ноября 2010 года.

<данные изъяты>

Взыскать в регрессном порядке с осужденного Никифорова М.В. в счет федерального бюджета Российской Федерации процессуальные издержки в сумме 25 352 рубля 82 копейки.

Взыскать в регрессном порядке с осужденного Полевщикова Е.О. в счет федерального бюджета Российской Федерации процессуальные издержки в сумме 28 343 рубля 78 копеек.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Верховный суд Республики Марий Эл в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным Никифоровым М.В., содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы осужденные - Никифоров М.В. в течение 10 суток со дня вручения ему копии приговора, а Полевщиков Е.О. в течение 10 суток со дня провозглашения приговора, вправе заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чем должно быть указано в кассационной жалобе.

Председательствующий: Е.Г. Чередниченко