Судья Шадрина Е.В. Дело № 33-587
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:
председательствующего судьи Коробейниковой Л.Н.,
судей Рогозина А.А., Шаровой Т.В.,
при секретаре Ланшаковой А.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске Удмуртской Республики 27 февраля 2012 года гражданское дело по кассационной жалобе Р.П.М.
на решение Сарапульского городского суда Удмуртской Республики от 1 ноября 2011 года,
которым Р.П.М. отказано в удовлетворении исковых требований к федеральному государственному учреждению «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Удмуртской Республике», филиалу № 19 федерального государственного учреждения «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Удмуртской Республике» о признании недействительным решения от 17 марта 2010 года и признании права на установление инвалидности с детства.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Шаровой Т.В., объяснения представителя ФГУ «ГБ МСЭ по Удмуртской Республике» - К.Н.А., полагавшей решение суда подлежащим оставлению без изменения, судебная коллегия
установила:
Р.П.М. обратился в суд с иском к ФГУ «ГБ МСЭ по Удмуртской Республике», филиалу № 19 ФГУ «ГБ МСЭ по Удмуртской Республике» о признании недействительным решения МСЭ от 17 марта 2010 года и признании права на установление инвалидности с детства.
Требования мотивировал тем, что имеет заболевание врожденного характера – левая нога короче на 12 см. В 1991 году истцу определена 3-я группа инвалидности; 17 марта 2010 года – 2-я группа инвалидности по общему заболеванию. В установлении причины инвалидности – «инвалид с детства» истцу отказано со ссылкой на отсутствие медицинских данных, подтверждающих признаки стойких ограничений жизнедеятельности в период с 1964 по 1993 год.
Полагая решение ответчика об установлении формулировки причины инвалидности «по общему заболеванию» незаконным, истец обратился в суд с вышеуказанным иском.
В судебном заседании истец Р.П.М. и его представитель К.Ф.А. исковые требования поддержали.
Представитель ответчика – В.М.В. исковые требования не признала, ссылаясь на недоказанность факта наличия у истца врожденного заболевания, дающего основания для установления причины инвалидности – «инвалид с детства».
Суд постановил вышеуказанное решение.
В кассационной жалобе истец просит решение суда отменить, дело направить на новое рассмотрение.
В обоснование жалобы указано на неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, неверную оценку доказательств, нарушение норм процессуального права, несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела.
Заявитель жалобы считает, что в суд было представлено достаточно доказательств, подтверждающих наличие у него врожденного заболевания, при необходимости суд должен был назначить экспертизу.
В возражениях на кассационную жалобу ФКУ «ГБ МСЭ по Удмуртской Республике» считает решение суда законным и обоснованным, просит решение оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.
Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, выслушав участников кассационного процесса, судебная коллегия полагает решение суда законным и обоснованным и оснований для его отмены не усматривает.
Оценивая доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что суд правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно применил нормы материального права, не допустил нарушений норм процессуального права, выводы суда, изложенные в решении, соответствуют обстоятельствам дела.
Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, при очередном переосвидетельствовании Р.П.М. обратился к ответчику с заявлением от 9 февраля 2010 года об установлении формулировки причины инвалидности - «инвалид с детства».
17 марта 2010 года филиалом № 19 ФКУ «ГБ МСЭ по Удмуртской Республике» проведена медико-социальная экспертиза в отношении истца Р.П.М., по результатам которой ему установлена вторая группа инвалидности бессрочно, причина инвалидности указана - «общее заболевание».
Письмом от 30 марта 2010 года Р.П.М. сообщено, что при очередном переосвидетельствовании 17 марта 2010 года не были представлены медицинские документы, подтверждающие признаки стойких ограничений жизнедеятельности вследствие заболеваний, травм или врожденных дефектов в возрасте до 18 лет.
Отказ ответчика в установлении истцу формулировки причины инвалидности - «инвалид с детства» послужил поводом для обращения в суд с вышеуказанным иском.
Разрешая спор, суд пришел к правильному и обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.
Согласно ст. 7 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» оценка состояния лиц, в том числе на основе анализа профессионально-трудовых данных, производится в ходе медико-социальной экспертизы.
Из ст. 8 указанного Закона следует, что медико-социальная экспертиза осуществляется федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы, подведомственными уполномоченному органу, определяемому Правительством Российской Федерации. Порядок организации и деятельности федеральных учреждений медико-социальной экспертизы определяется уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.
На федеральные учреждения медико-социальной экспертизы возлагаются, в том числе:
- установление инвалидности, ее причин, сроков, времени наступления инвалидности, потребности инвалида в различных видах социальной защиты;
- определение степени утраты профессиональной трудоспособности и др.
Решение учреждения медико-социальной экспертизы является обязательным для исполнения соответствующими органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также организациями независимо от организационно-правовых форм и форм собственности.
При оценке доводов истца о наличии врожденной травмы суд правильно руководствовался разъяснением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 15 апреля 2003 года №1 «Об определении федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы причин инвалидности», утвержденным постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 15 апреля 2003 года N 17.
Данное разъяснение устанавливает исчерпывающий перечень формулировок причин инвалидности, применяемый федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы.
Согласно п.4 разъяснения «причина инвалидности с формулировкой «инвалид с детства» определяется гражданам старше 18 лет, когда инвалидность вследствие заболевания, травмы или дефекта, возникшего в детстве, наступила до достижения 18 лет.
Указанная причина инвалидности может быть определена и в том случае, если по клиническим данным, этиопатогенезу заболеваний или по последствиям травм и врожденным дефектам, подтвержденным данными лечебных учреждений, у инвалида в возрасте до 18 лет (до 1 января 2000 года – в возрасте до 16 лет) имелись признаки стойких ограничений жизнедеятельности».
Как следует из материалов дела, Р.П.М. впервые был признан инвалидом 3-й группы по причине «общее заболевание» бессрочно в 1991 году, то есть в возрасте 42 года. При последующих освидетельствованиях истцу также установлены формулировки причины инвалидности - «общее заболевание».
Согласно акту медицинского освидетельствования от 20 мая 1991 года Р.П.М. был установлен диагноз: «анкилоз левого бедра с укорочением на 10 см».
Суд правильно указал, что Р.П.М. при переосвидетельствовании медицинские документы, подтверждающие признаки стойких ограничений жизнедеятельности вследствие травм или врожденных дефектов в возрасте до 18 лет, не были представлены, поэтому ему не могли установить причину инвалидности - «инвалид с детства».
Доводы жалобы истца о том, что суду были представлены медицинские документы, подтверждающие признаки стойких ограничений жизнедеятельности, является несостоятельной.
Истец представил в суд следующие медицинские документы:
в направлении на ВТЭК (л.д.10), выданном 29 ноября 1993 года, указан диагноз: «костный анкилоз левого тазобедренного сустава в порочном положении, укорочение левой нижней конечности на 9 см»;
в заключении врачей 1-й Республиканской клинической больницы А.В.В. и врача-хирурга Киясовской ЦРБ В.С.Р. от 22 октября 2008 года (л.д.11) указан диагноз: «фиброзный анкилоз левого тазобедренного сустава (последствия врожденного вывиха левого бедра)»;
в заключении врача травматолога–ортопеда Б.Н.И. от 23 апреля 2010 года указан диагноз: «врожденный вывих левого бедра, заболевание врожденного характера».
Судебная коллегия соглашается с выводами суда, что данные медицинские документы не являются доказательствами наличия у Р.П.М. признаков стойких ограничений жизнедеятельности вследствие травм или врожденных дефектов в возрасте до 18 лет. Указанные документы не могут явиться основанием для признания решения МСЭ в части установления формулировки причины инвалидности незаконным.
Ссылка истца на свидетельские показания, как верно указал суд, не может явиться безусловным основанием для установления истцу причины инвалидности - «инвалид с детства».
Довод жалобы о том, что суд не назначил по делу экспертизу, судебной коллегией не принимается, поскольку исходя из положений ст.57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле, суд лишь оказывает содействие в собирании доказательств.
В данном случае истец вправе был ходатайствовать о назначении экспертизы, однако таким правом не воспользовался.
Иные доводы жалобы сводятся к переоценке доказательств по делу, однако оснований для этого у судебной коллегии не имеется.
Решение суда первой инстанции является законным и обоснованным.
На основании изложенного, руководствуясь ст.361 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Сарапульского городского суда Удмуртской Республики от 1 ноября 2011 года оставить без изменения.
Кассационную жалобу Р.П.М. оставить без удовлетворения.
Председательствующий Л.Н. Коробейникова
Судьи А.А. Рогозин
Т.В. Шарова