ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации.

г. Кызыл 22 ноября 2010 года

Верховный Суд Республики Тыва в составе

председательствующего Шиирипей Г.Н.,

с участием государственного обвинителя – старшего прокурора отдела прокуратуры Республики Тыва Монгуша Х.Ч.,

подсудимых Уржанай А.В., Кыргыс Ш.М.. защитников Назыты Л.Х., представившей удостоверение № 57 и ордер № 000830, Зайцевой Т.А., представившей удостоверение № 134 и ордер № 76,

при секретаре Проскурня И.Ю., переводчиках Ховалыг У.К., Ооржак В.Э., а также с участием потерпевших Т. и Ч..,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

Уржанай А.В., **

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 ч. 2 п. «з», 162 ч. 4 п.п. «б», «в» УК РФ,

Кыргыс Ш.М., **

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 161 ч. 3 п. «б» УК РФ,

у с т а н о в и л :

Уржанай совершил разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, в целях завладения имуществом в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а также убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, сопряженное с разбоем.

Кыргыс совершил грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества в особо крупном размере, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Преступление ими совершено в ** Республики Тыва при

следующих обстоятельствах.

26 сентября 2009 года между 20 и 22 часами Уржанай А.В. и Кыргыс Ш.М. на автомашине ** под управлением Уржаная приехали в ** Республики Тыва. В ходе распития пива Уржанай заметил пасущееся без присмотра стадо мелкого рогатого скота в количестве 550 голов, у него возник умысел на тайное хищение чужого имущества в особо крупном размере. Он предложил Кыргысу похитить чужое имущество, на что тот согласился, после чего они распределили между собой роли. Согласно договоренности Кыргыс должен был начать отгонять стадо в сторону **, а Уржанай - подъехать на автомашине по шоссейной автодороге ближе к стаду и присоединиться к Кыргысу. С целью реализации преступной договоренности они подъехали к отаре, но на левом берегу реки ** на рассмоянии полукилометра от стада заметили пасшую скот Д. Осознавая, что их действия обнаружены владельцем скота, Уржанай и Кыргыс договорились между собой открыто похитить чужое имущество, для чего Кыргыс должен был отогнать стадо скота в сторону **, а Уржанай - подавить возможное воспрепятствование, грабежу со стороны Д. С этой целью Кыргыс стал отгонять стадо, а Уржанай, действуя согласно предварительной договоренности, подъехал к Д, которая стала расспрашивать о причине их приезда.

В это время Уржанай, осознавая, что их противоправные действия обнаружены Д, выходя за рамки предварительной договоренности с соучастником, из корыстных побуждений решил напасть на нее в целях хищения принадлежащего ей имущества в особо крупном размере и совершить умышленное убийство последней, сопряженное с разбоем. С этой целью он, подняв камень и используя его в качестве оружия, применяя насилие, опасное для ее жизни и здоровья, нанес им два удара по голове потерпевшей, в результате чего Д причинен тяжкий, опасный для жизни, вред здоровью в виде открытой черепно-мозговой травмы - разрывной линейной трещины на своде черепа в затылочной области, дугообразной линейной трещины на основании черепа в задней черепной ямке слева, линейной трещины левой височной кости, тотального субарахноидального кровоизлияния правого полушария, раны на затылочной области головы по срединной линии (1), раны в затылочной области головы слева (1), в результате чего потерпевшая скончалась на месте. Убедившись, что Д не подает признаков жизни, Уржанай оттащил ее тело к зарослям и укрыл ветками и сухой корой деревьев.

После этого Уржанай присоединился к Кыргысу и они совместными действиями отогнали похищенных овец в количестве 252 голов в летнюю кошару заброшенной чабанской стоянки **, где спрятали их. В результате разбоя подсудимые похитили 100 голов овцевалухов общей стоимостью 400000 р., 50 голов овцематок общей стоимостью 200000 р., 50 голов козевалухов ангорской породы общей стоимостью 200000 р., 52 головы козематок ангорской породы общей стоимостью 208000, всего 252 головы мелкого рогатого скота на общую сумму 1008000 р., завладев имуществом потерпевшей в особо крупном размере.

В судебном заседании подсудимый Уржанай А.В. виновным себя признал частично, отказался свидетельствовать против самого себя на основании ст. 51 Конституции РФ, пояснив при этом сначала, что показания на стадии предварительного следствия подтверждает в части, признает вину в убийстве, хотя умысла на лишение жизни потерпевшей он не имел. Затем изменил позицию и показал, что убийства Д он не совершал, а ее убил в его присутствии его зять житель ** К. На месте происшествия они были втроем – он, Кыргыс Ш.М. и К. Об обстоятельствах убийства пояснить отказался. Во время предварительного расследования он взял его вину на себя, так как тот имеет много детей, и угрожал убийством его родным. Ранние показания дал в отсутствии адвоката под воздействием сотрудников милиции М, Ч, Э, которые избивали его на месте происшествия и в ИВС. Их действия он обжаловал в прокуратуру, Следственный комитет. Протоколы допросов подписал, не читая.

Подсудимый Кыргыс Ш.М. в судебном заседании виновным себя признал частично, отказался от дачи показаний на основании ст. 51 Конституции РФ, и уточнил, что частично подтверждает оглашенные показания, которые он дал следователю. Ранние показания дал в отсутствии адвоката под воздействием сотрудников милиции М, Ч, Э, которые избивали его на месте происшествия и в ИВС. Их действия он обжаловал в прокуратуру, Следственный комитет. Протоколы допросов подписал, не читая. Просит суд смягчить наказание.

Виновность подсудимых подтверждается следующими доказательствами.

Потерпевший Т. показал суду, что ** он находился в **, когда к нему позвонил его брат С. и сообщил, что их мать со стадом не вернулась на стоянку. Принятые меры розыска результатов не дали, пока не сообщили, что соседи видели автомашину** коричневого цвета, как позже выяснилось, принадлежащую Уржанаю, который ездил на ней с Кыргыс Ш.М. и А.. Всех троих задержали. Со слов задержанных сотрудники милиции узнали, что мать связали и оставили. Они поспешно поехали в **, но было поздно, там обнаружили труп матери в крови, закопанный под деревом. Обуви на ней не было, очевидно, ее перемещали. Место обнаружения трупа, со слов сотрудников, показал Уржанай. Со слов отца, двое человек перегоняли стадо и ехала машина. Это же видел сосед Ш. Похищены были более 500-т овец. 250 голов похищенных овец нашли в ивняке ниже моста. Обычно собаки со стоянки не сопровождали мать во время пастьбы скота. Просит удовлетворить гражданский иск и взыскать с виновного в его пользу и пользу сестры Ч. средства, затраченные на погребение в размере 115168 рю 50 к., а также компенсировать моральный вред в размере 5000000 р., так как убийством матери ему причинены тяжелые нравственные страдания. Просит суд строго осудить виновных.

Потерпевшая Ч. показала суду, что 26 сентября 2009 года в вечернее время она приехала на стоянку своих родителей в **. Матери и отары овец не было. Кошара была открыта, возле нее виднелись следы автомашины. Собаки были на стоянке. Приболевший отец один спал в юрте. Они стали искать мать в окрестностях стоянки. Сосед О. сказал, что видел накануне автомашину** Потом отец нашел половину стада. С его слов, он видел следы автомашины и двух человек, один из которых был обут в сапоги, другой – в кроссовки. Овец гнали через трассу у моста, где почва песчаная, вниз, загнали в лесок на старую стоянку Ы. Это были отборные овцы в количестве 250 голов. Поддерживает гражданский иск о взыскании с виновного в убийстве средств, затраченных на погребение, и просит компенсировать моральный вред в размерах, указанных в исковом заявлении, в пользу ее и брата Т. Просит суд осудить виновных по всей строгости закона.

Свидетель У. показал суду, что 26 сентября 2009 года он с высоким давлением лежал в юрте, а его жена Д весь день пасла скот. Он проснулся с приездом дочери Ч., которая спросила, где мать и скот. Они всю ночь их искали. Наутро он нашел половину стада овец на территории совхоза ** а затем вместе с соседом О. продолжил поиски. По следам он увидел, что скот перегоняли через реку, а у заброшенной стоянки остальная часть стада вышла на их крики. Сосед сказал ему, что в степи, где они пасут скот, он видел автомашину ** Во время поисков примерно в 6-ти км от стоянки он видел следы двух человек, один из которых был сапогах, второй – в кроссовках. Потом он услышал, что сыновья нашли труп жены.

Как следует из показаний свидетеля У., данных следователю, 29 сентября вечером сотрудники милиции из ** привезли жителей **, один из которых, признавшись в убийстве его жены, показал место нахождения трупа его жены (т. 2 л.д. 57-60).

Свидетель Б. показала суду, что она с мужем Т., услышав об исчезновении его матери с отарой овец, сообщили об этом в правоохранительные органы. Услышав, что соседи видели автомашину№ дали об этом ориентировку, установили ее владельца Уржаная, затем задержали последнего, Кыргыса и Д. Сначала Уржанай сказал, что связал потерпевшую, но надежды, что она жива не оправдались. По его указанию нашли место, где он спрятал труп и показал камень, которым нанес удар. На одной ноге Д отсутствовала обувь, лицо ее было изуродовано, в крови. Уржанай на месте пояснил, что преступление совершил один. Кыргыс сказал, что угнал скот, а А. – что он не при чем, встретился с подсудимыми 28 сентября. По ее мнению, тело потерпевшей волочили.

Дополнительный свидетель О. показал суду, что 26 сентября 2009 года около 15-ти часов к нему на стоянку приходила Д, искавшая свою лошадь. Около 17-18 часов он находился на своей стоянке и услышал шум автомашины. Поскольку на другой стороне реки он заготовил пиломатериал, обеспокоившись за его сохранность, он решил посмотреть, не бортовая ли автомашины приехала. Перейдя реку, он увидел автомашину ** темного цвета, и вернулся на стоянку. Об исчезновении потерпевшей он узнал от Ч.. По просьбе зятя У. он оказывал помощь в поиске. У. сказал ему, что видел следы двух человек, гнавших овец, а также следы автомашины. По следам в долине они нашли в ивняке стадо овец.

Дополнительный свидетель Ы показал суду, что одна из его стоянок находится в ** в 6-7 км от стоянки потерпевшей. ** он нахоился в **, занимался строительством зимней стоянки.

Свидетель А. показал суду, что ** он был на конных скачках в **, с подсудимыми не встречался. 27 сентября после обеда к нему приехали Уржанай и Кыргыс и предложили ему поехать в ** на празднование по случаю получения диплома сестрой Уржаная. Он согласился и они поехали в **. На следующий день он по просьбе Уржаная на автомашине последнего ** поехал в ними в **. По приезду их задержали сотрудники милиции, которые опрашивали их по поводу овец. Потом за ними приехали милиционеры из ** ОВД, по указанию Уржаная привезли их на место происшествия, где стали искать женщину. Место нахождения трупа в невидном месте у дерева показал Уржанай. Голова женщины была в крови. Сотрудники заставили поднять труп потерпевшей и погрузить его в машину. Он узнал женщину, так как неподалеку находилась ее стоянка. Подсудимые не говорили ему, что кто-то подстрекал их к краже скота. Сам он отношения к краже не имеет.

Как следует из показаний свидетеля А., данных следователю, ему неизвесто о том, что его дядя К заставлял Уржаная и Кыргыс ** украсть овец. По дороге в местечке ** Кыргыса ** и Уржаная везли на отдельных машинах. Последний показал сотрудникам милиции труп. В потерпевшей он узнал Д, чабанская стоянка которой находится рядом со стоянкой его родителей. Когда по настоянию сотрудников милиции ** поднимали труп, из головы текла кровь (т. 3 л.д. 248-250).

Свидетель В. показал суду, что в сентябре 2009 года к нему домой ** в ** на автомашине ** темного цвета приехал сын родственника Уржанай А.В. с другом. По их просьбе он «сварил» им передний мост автомашины, после чего уехал на свою стоянку. Парни собирались ехать в **. Это было в день ичезновения его сестры Д. Ее искали три дня, а потом он услышал, что ее убили. Он подтверждает показания, данные следователю, о том, что визит Уржаная из ** имел место 26 сентября 2009 года около 12 часов (т. 2 л.д. 30-33).

Дополнительный свидетель К показал суду, что 26 сентября 2009 года он вместе с женой С, другом Е ездили в **, а вечером вернулись домой в **. Ночью его разбудил Уржанай. С ним вместе на улицу вышли друзья Е и И, которым Уржанай сказал, что бараны готовы и чтобы ехали за ними. Так как он знал дорогу до **, он по просьбе друзей поехали туда на **. Уржанай был на своей автомашине **, ездил по полю искал, но не нашел и сказал, что бараны были, а теперь их нет. Он подумал, что речь шла об овцах из **, а друзья хотели их купить. 27 сентября он тушил пожар в селе, а 29 сентября услышал, что пропала женщина, что задержали Уржаная и тот указал месторасположение ее трупа. Запомнил события того времени в связи с этим происшествием. В указанные дни Кыргыса он не видел. Отношения к убийству потерпевшей, с которой он не знаком, он не имеет. На месте происшествия в день убийства его не было. Устно он не угрожал ни Уржанаю, ни его родственникам, чтобы они не говорили, что убийца – другое лицо. Писем угрожающего характера также не писал. Баранов Уржанаю он не заказывал. Его жена С с весны 2009 года стала выгонять его из дома и ее сестра (мать Уржаная П.) оговаривает его из неприязненных отношений, обвиняя в подстрекательстве к преступлению, говоря, что пусть не один ее сын понесет наказание.

Дополнительный свидетель П. показала суду, что ее сын Уржанай ** в школе учился нормально, по характеру спокойный, увлекался спортом, дружил со сверстниками. Замечаний по поведению не имел. С детства он болен бронхиальной астмой. Их семья многодетная, он воспитывает младших детей, помогает по хозяйству. Отслужив в Армии, сын занимался частными перевозками, отдавая деньги в семью. Она не верит, что ее сын совершил преступление. Ее племянник Кыргыс ** по характеру также спокойный, занимался спортом, из многолетной семьи. Она не знает, где находился 26 сентября 2009 года ее сын Уржанай, так как она тушила в тот день пожар. Он должен был съездить в ** к дяде Л. отремонтировать машину. 28 или 29 сентября сотрудники милиции привезли избитого сына, сказали, что задержали его в связи с исчезновением женщины. Ей сказали назавтра приехать в **, где она узнала, что ее сын, Кыргыс и А. причастны к преступлению.

Свидетель Ч показал суду, что в то время работал начальником уголовного розыска **. 28 сентября 2009 года по приезду из командировки он стал работать по факту исчезновения потерпевшей отары овец.в ходе оперативных мероприятий было установлено, что на месте происшествия находилась автомашина ** Были задержаны трое лиц, которые содержались в отделе милиции в **. Забрав задержанных, материалы, они с сотрудниками поехали в **. По пути Уржанай сказал, что потерпевшую связали и оставили в том месте, где она пасла стадо, а овец спрятали. Они стали торопиться, надеясь застать женщину живой. По приезду Уржанай показал место от стоянки вверх по течению **. Среди веток они увидели обувь, раскопали и обнаружили женский труп. Уржанай показал также камень, находившийся неполаеку от трупа, которым наносил удары потерпевшей. Рассадив задержанных по разным машинам во избежании встречи в сыновьями потерпевшей, они повезли их в **. На месте Кыргыс пояснил, что ему об убийстве ничего неизвестно, а А. пояснил, что его не было на месте происшествия. Труп потерпевшей поднимали задержанные, транспортировали при помощи одеяла.

Из показаний свидетеля Ч, данных следователю, следует, что в беседе с ним Уржанай признался, что во время кражи скота заметил женщину-пастуха, сказал Кыргысу, чтобы тот гнал овец, а сам подъехал к ней, связал веревкой, не смотря на ее слова: «Что ты делаешь, сынок». По указанию Уржаная, приехав на левый берег речки **, все пошли вслед за ним в лес вверх по течению речки. Возле упавшего дерева увидели труп Д, заваленный сухими ветками и листьями. Во время осмотра Уржанай в присутствии понятых показал на камень и сказал, что этим камнем ударил дважды потерпевшую. Он увидел кровь, вытекшую из затылка Д. На ее одной ноге отсутствовал монгольский сапог (т. 1 л.д. 196-199).

Свидетель Э, **, показал суду, что в сентябре 2009 года он работал по факту по факту исчезновения потерпевшей Д и пропажи скота. Со слов Ч он узнал, что потерпевшую нашли неподалеку от стоянки в северном направлении вверх по течению речки. Когда он прибыл туда, там находились члены опергруппы и задержанные, которые показали место расположения трупа под упашим деревом. При этом Уржанай показал на камень в 10-15 м от трупа и пояснил, что удары потерпевшей он наносил этим камнем в область затылка. Труп был укрыт сухой корой, обувь на одной ноге отсутствовала. Он произвел осмотр места происшествия, труп увезли в **. При осмотре месса происшествия, а также в ИВС какого-либо незаконного воздействия на задержанных не оказывалось. Напротив, их защщали от родственников потерпевших. Никто из задержанных не пояснял о совершении преступления другим лицом.

Дополнительный свидетель М, **, показал суду, что осенью 2009 года он управлял автомашиной задержанных по данному делу из ** до **. Он присутствовал при осмотре места происшествия. Дорогу показывал один из задержанных по имени **, по указанию которого в ходе поисков был обнаружен труп потерпевшей среди деревьев за кустами. Орудием преступления явился камень в крови. Какого-либо физического или психологического насилия к задержанным никто не применял. Оружия при нем не было. Подсудимые оговаривают его, что он применял насилие к ним, с целью защиты.

Дополнительный свидетель Р. показал суду, что, ** **, принимал участие в раскрытии данного преступления. Поисковые мероприятия по отысканию потерпевшей результатов не принесли. Когда поступила инормация о нахождении на месте происшествия автомашины марки **, задержали подсудимых и Д. Со слов Уржаная стало известно, что после кражи овец, которых спрятали недалеко от **, пастуха связали и оставили у реки в лесу. По прибытии к ** в лесу в месте, добровольно, без каких-либо подсказок указанном Уржанаем, обнаружили тело потерпевшей и камень, которым он ударил ее. С его слов, он подъехал к пожилой женщине, поговорил с ней, а затем взятым с земли камнем ударил ее по лицу. По дороге, во время осмотра места происшествия, по дороге в ** к задержанным ни он, ни другие сотрудники физческого воздействия не применяли. С его слов, кроме них, на месте происшествия никого из посторонних не было.

Дополнительный свидетель Х, **, показал суду, что в ходе расследования данного дела он провел проверку показаний обвиняемого Уржаная на месте преступления с участием защитника. Участникам следственного действия разъяснены процессуальные права. Уржанай сам показал место нахождения трупа потерпевшей, добровольно путем свободного рассказа пояснил об обстоятельствах совершения преступления. Показания как Уржаная, так и Кыргыса записаны с их слов. Незаконного воздействия он при допросах на них не оказывал. Допросы проводились с участием защитников, замечаний не подано. Сотрудники милиции при допросах не присутствовали. Каких-либо жалоб от обвиняемых на незаконные действия ** сотрудников милиции не поступало.

Допрошенный в качестве дополнительного свидетеля Г. показал суду, что, как **, в служебном кабинете проводил допросе Уржаная, который показания дал на родном языке, добровольно, без принуждения. По окончании допросов ни от него, ни от защитника замечаний не поступило. Затем он изменил показания, пояснив, что к краже его подстрекали К и другие лица, а убийство он совершил по неосторожности. Версия о совершении убийства другими лицами не проверялась. О том, что убийство совершил К. Уржанай ему не пояснял. По факту подстрекательства к краже он выделил материалы и направил для проверки в МВД РТ. С участием защитника, понятых он провел проверку показаний на месте преступления Кыргыса, который последовательно подтвердил показания, данные ранее, добровольно, без каких-либо подсказок, показал об обстоятельствах содеянного. Его показания он отразил в протоколе с его слов. Обвиняемые не заявляли о применении к ним недозволенных методов следствия. Фактов подписания Уржанаем чистых бланков протоколов допросов не было. Сотрудники милиции при допросах не присутствовали.

Как следует из показаний Уржаная **, данных при допросе в качестве обвиняемого 2 октября 2009 года, 26 сентября 2009 года с другом Кыргысом ** на его личной автомашине ** с регистрационным номером ** после поездки в село ** с целью ремонта автомашины на обратном пути в ** у дороги, ведущей в местечко **, распили пиво. После этого поехали вверх по течению ** по пути на строившуюся зимнюю стоянку они увидели более 200 голов овец, которые паслись без присмотра. Он предложил Кыргысу ** похитить овец, и высадил его из автомашины. Сидя в машине, в 400-500-х метрах от них возле леса он увидел человека, а, подъехав ближе, увидел пожилую женщину. На ее вопрос, откуда они, он ответил, что они приехали из **. Женщина пошла за отбившимися овцами, а он, решив, что та может препятствовать им, взял с земли камень и с расстояния двух метров бросил его в женщину, которая была обращена к нему спиной, попав в область темени. Та упала вниз лицом и стонала. Он поднял потерпевшую за подмышки и потащил ее в лес, чтобы никто не увидел. У деревьев он, решив, что женщина все равно умрет, тем же камнем еще раз ударил женщину в левый висок, в результате чего женщина потеряла сознание, но дышала. Оттащив ее на два метра, он завалил ее сухой древесиной. После этого он на автомашине поехал вслед за Кыргысом **, который гнал около 200 овец. Вдвоем они погнали овец в сторону **. На территории ** они загнали овец в загон на весенней стоянке человека по имени Ш. Закрыв овец в загоне, они уехали в **, заночевали в его доме, где находилась мать П.. На следующий день 27 сентября он и Кыргыс по просьбе двух незнакомых людей повезли их в **. Проезжая мимо стоянки, где оставили овец, он заметил, что овцы еще находятся в загоне, а на обратном пути, когда на улице стемнело, они увидели, как всадник со стоянки Ш гнал похищенных ими овец. 28 сентября с Кыргысом, сватом А. они приехали в с. ** Хандагайты, где вечером их задержали сотрудники милиции, которые расспрашивали их об овцах. Он не рассказал им о преступлении. 29 сентября приехавшие сотрудники милиции ** посадили их по разным машинам и привезли в **. По пути он признался в совершении убийства женщины – пастуха и показал им место захоронения ее трупа. Во время кражи овец он был обут в кроссовки, а Кыргыс ** - в кирзовые сапоги. Д в краже овец не участвовал и не причастен к убийству потерпевшей. Следы вещества, похожего на кровь, на полу его автомашины образовались в сентябре 2009 г., когда в машину грузили мясо после забоя коров. По этой же причине образовалась кровь на сменной одежде, находившейся в сумке за задним сидением автомашины. В тот день, высадив Кыргыса ** из автомашины, он поехал навстречу потерпевшей, она шла далеко от них и гнала другую половину овец. Тело потерпевшей он действительно оттащил один, после чего спрятал труп. От места, где высадился Кыргыс и до места, где он спрятал труп женщины, примерно один километр в северную сторону. В день убийства он был одет в спортивные брюки темно-синего цвета, на уровне голени с надписью «Рита», лыжный костюм с красными рукавами, обут в кроссовки. Кыргыс **, кажется, был одет в спортивные брюки и свитер, обут в кирзовые сапоги (т.1 л.д. 169-173).

Как следует из дополнительного допроса Уржаная А.В. от 9 ноября 2009 года, 26 сентября 2009 года он и Кыргыс ездили в село **, чтобы отремонтировать машину. 27 сентября они ездили в ** по просьбе двух незнакомцев довезти их. Вечером они взяв с собой Д, поехали в ** на торжество в клубе (т. 2 л.д. 131-134).

Согласно протоколу допроса Уржаная А.В. в качестве обвиняемого от 11 августа 2010 года он признал вину в убийстве женщины, но полагает, что его действия следует квалифицировать по ст. 105 ч.1 УК РФ. Вину в разбое он не признает, так как он не нападал на потерпевшую. По поводу ранее данных показаний о том, что к совершению кражи его склонил родственник К с друзьями, а также о том, что он сообщил им о нанесении потерпевшей удара камнем по голове, пояснил, что не подтверждает показания об этом, он сочинил эту историю, дал ложные показания с целью смягчить свою вину. На самом деле к совершению кражи его и Кыргыса ** никто не склонял и об об обстоятельствах причинения телесных повреждений потерпевшей никому не рассказывал. Во время совершения убийства он был один. Кыргыс об убийстве не знал. Кровь на обуви Д образовалась, когда тот по настоянию сотрудников милиции поднимал тело потерпевшей. Обстоятельства совершения им преступления он показал при проверке его показаний на месте происшествия в ** **, и ему добавить нечего. Между ним и Кыргысом ** договоренности о краже скота не было. Он думал, что стадо баранов принадлежит родственникам Кыргыса **. Умысла на убийство он не имел, а просто кинул камень, когда прибежали собаки (т.4 л.д. 15-19).

Как следует из показаний Кыргыса Ш.М., данных им при допросе в качестве обвиняемого от 1 октября 2009 года, 26 сентября 2009 года около 11-12 часов на автомашине № № он и его родственник Уржанай поехали в ** с целью ремонта машины. На обратном пути между ** и **, выпив пива, он уснул. Его разбудил Уржанай, который предложил ему загрузить несколько голов из пасшихся 500-600 овец. Он согласился на предложение совершить кражу скота. Неподалеку от стада они заметили стоявшую женщину. Уржанай сказал ему, чтобы он разделил и отогнал часть овец, а он отвлечет пастуха. Выйдя из машины, он разделил овец наполовину, и стал отгонять одну половину в сторону **, а Уржанай с автомашиной остался около леса. Минут через 30 Уржанай приехал следом за ним, помог ему отгонять овец. При этом он каждый раз немного передвигался на автомашине, потом спешивался и помогал ему отгонять овец. Он не спрашивал, что Уржанай сделал с женщиной-пастухом, но не предполагал, что тот ее убьет. Пригнав овец на территорию **, они загнали их в чей-то заброшенный загон и уехали в село, где переночевали в доме Уржаная. На следующий день 27 сентября они с Уржанаем повезли двух неизвестных мужчин в **, а вечером на обратном пути увидели, как двое всадников отгоняли овец, которых они ранее загнали в кошару. 28 сентября в обеденное время он, А. и Уржанай поехали в **, где их задержали сотрудники милиции ** ОВД, которые опрашивали их по поводу овец. 29 сентября в утреннее время сотрудники милиции **, разделив их, на автомашине ** и на автомашине Уржаная повезли их, и по пути Уржанай, видимо, признался в убийстве женщины-пастуха, показал место среди деревьев и помог найти труп женщины, заваленный сухими ветками. Лицо потерпевшей было в крови. В день кражи овец Уржанай был одет в черную сорочку, серые брюки, обут в кроссовки. Он был обут в кирзовые сапоги, которые в ** снял в автомашине Уржаная (т. 1 л.д. 143-145).

Из оглашенных в судебном заседании показаний Кыргыс Ш.М., данных при дополнительном допросе в качестве обвиняемого 21 июля 2010 года, следует, что в ** после распития пива он уснул. Его разбудил Уржанай и предложил отогнать стадо баранов, а он на автомашине развернется и приедет к нему. Согласившись, он вышел из автомашины и увидел в конце стада шедшего человека. Он не обратил на него внимание, не заметил пол человека, стал отгонять стадо баранов количеством около 500 голов. Так как у него не получалось, он погнал половину стада в сторону **. У железного моста через реку ** к нему на автомашине через 30-40 минут подъехал Уржанай, поставил автомашину на другой стороне моста и пешком помогал ему отгонять стадо баранов в сторону **, перегоняя автомашину вперед. Вдвоем они загнали стадо на летнюю кошару заброшенной чабанской стоянки в **. Об убийстве жещщины Уржанай ему не говорил. На следующий день в послеобеденное время он и Уржанай, проезжая мимо, видели, что овцы по-прежнему находились в летней кошаре, а на обратном пути из **, заметили, что двое всадников отгоняли отару в сторону ** **. После задержания сотрудниками милиции Уржанай ** показал милиционерам место в **, где убил женщину. Тогда он узнал, что убийство имело место в то время, когда он отгонял стадо баранов. Милиционеры заставили его, Д и Уржаная поднимать тело женщины (т. 3 л.д. 190-192).

При дополнительном допросе в качестве обвиняемого Кыргыса Ш.М. 30 января 2010 года на вопрос следователя о происхождении крови потерпевшей на сапоге Д показал, что по указанию сотрудников милиции он, Уржанай и Д поднимали тело потерпевшей Д. При этом он и Д держали за голову, а Уржанай - за ноги. 27 сентября вечером он встречался с Д, так как втроем они ездили в ** на торжество сестры Уржаная (т.2 л.д. 238-240).

Из показаний Кыргыса Ш.М., данных на допросе в качестве обвиняемого от 10 августа 2010 года, следует, что в дополнение к ранее данным показаниям, поясняет, что в тот день после ремонта автомашины в ** он и Уржанай поехали на чабанскую стоянку в **. Когда его после распития пива по дороге разбудил Уржанай, то предложил отогнать пасущееся стадо овец в **. Когда Уржанай высадил его поближе, внизу возле ** он заметил женщину. Уржанай на автомашине поехал в ее направлении. Стадо овец разделилось на две части, и одну из них он погнал в сторону **, а через 30-40 минут его догнал Уржанай, который помог отогнать стадо в летнюю кошару чабанской стоянки. Его и Уржаная никто насильно или путем уговоров не побуждал похитить стадо овец. Кража скота совершена спонтанно, и на месте преступления никого кроме него и Уржаная не было (т.3 л.д. 238-242).

В соответствии с протоколом проверки показаний на месте обвиняемого Кыргыс Ш.М. от 29 января 2010 года участники следственного действия на автомашине № прибыли в местечко ** в 7 км от трассы ** и 20-ти км от села **. Обвиняемый Кыргыс после поворота от трассы ** попросил остановить автомашину на гравийной дороге и показал, что 26 сентября 2009 года около 18-ти часов он и Уржанай на личной автомашине последнего марки № ехали вверх ** реки **, на этом месте увидели около 200-т голов баранов и договорились их похитить. Затем Уржанай в 500-х метрах заметил человека, сказал, что отвлечет пастуха и чтобы он начинал отгонять стадо. Высадив его поближе к овцам, Уржанай поехал в сторону пастуха. Он же стал отногять стадо вниз по реке в сторону **. Уржанай подъехал через 15 минут и помог отгонять стадо на автомашине. Затем Кыргыс показал на лес на левом берегу **, и участники следственного действия по его указанию прибыли на поросшее лесом место, расположенное в 500-х м северо-западнее первоначально указанного им места. Там Кыргыс показал, что 29 сентября 2009 года сотрудники милиции после задержния его, Уржаная и Д по дороге в ** привезли их на это место, так как по дороге Уржанай рассказал им, что он убил пастуха и спрятал ее труп. Затем Кыргыс в лесу показал упавшее дерево в 3 метрах западнее от открытой местности и пояснил, что сотрудникам милиции Уржанай указал на место возле упавшего дерева, где лежал обложеннный сухими ветками и листьями труп женщины-пастуха. Далее, по указанию Кыргыса участники следственного действия прибыли на автомашине к мосту через реку ** на ** где тот показал на левую сторону моста и пояснил, что 26 сентября 2009 года около 19 часов он и Уржанай по этой стороне моста отогнали стадо похищенных ими овец с территории ** и пригнали его в заброшенную кошару, находящуюся на правом берегу реки в 1–м км от моста и в 9-ти км к востоку от **. По указанию Кыргыса участники следственного действия на автомашине проехали через мост к указанной кошаре (т. 2 л.д. 216-223).

При дополнительном допросе в качестве обвиняемого от 30 января 2010 года Кыргыс Ш.М. ** пояснил, что из похищенных 250 голов овец он и Уржанай одну овцу не брал (т 2 л.д. 238-240).

Согласно протоколу проверки показаний на месте обвиняемого Уржаная А.В. от 12 июля 2010 года по прибытию на участок местности в 500-х метрах от левого берега реки ** Уржанай пояснил, что 26 сентября 2009 года примерно около 18-19 часов он распивал пиво с Кыргысом **, увидел на левом берегу реки стадо мелкого рогатого скота. На его предложение похитить скот Кыргыс согласился. Уржанай показал место, где высадил из машины Кыргыса, пояснив, что чуть ниже также была часть стада баранов. Он поехал на автомашине вниз по небольшой возвышенности, чтобы подъехать поближе к стаду скота. Участники следственного действия направились вслед за Уржанаем, который, прибыв на обрывистое место, пояснил, что напротив него, ближе к берегу реки около деревьев было совершено убийство потерпевшей. Далее Уржанай пояснил, что когда ехал вниз по течению реки в сторону стада скота, где высадил Кыргыса, ** увидел женщину пожилого возраста, которая была одета в свитер серого цвета, сапоги «монгольские» черного цвета. Подъехав к ней поближе, он остановился в 5-6 метрах сзади нее в месте, огороженном деревьями, где с северной стороны имеется открытый участок. Со слов Уржаная, когда он вышел из машины, женщина спросила, откуда он приехал, кто находится около стада баранов. Он ответил, что приехал **, около стада находится его друг. Когда женщина повернулась, находившиеся рядом с нею собаки стали нападать на него. Тогда он, не целясь, кинул взятый с земли камень с расстояния около 4-5 метров и попал в затылок женщины. От удара та упала на землю, молча стала дергаться. При этом Уржанай показал, каким образом кинул камень, после чего потащил тело женщины вглубь кустов и деревьев. Там он, с его слов, еще раз ударил камнем по голове лежавшей на земле женщины, показал место, где лежала дышавшая женщина, как заложил ее тело сухими ветками и корою дерева. Затем он сел в автомашину и поехал вниз по реке в южную сторону, куда Кыргыс должен был гнать стадо баранов. По указанию Уржаная участники следственного действия на автомашине прибыли к бетонному мосту с железными перилами, где тот пояснил, что, встретив Кыргыса, они вместе перегнали стадо баранов через мост. По показаниям Уржаная, он два три раза отзъезжал вперед на автомашине, затем возвращался пешком и помогал Кыргысу гнать скот. По прибытии к летней кошаре, расположеннной на территории ** возле 9-ого километра восточнее от **, Уржанай пояснил, что в кошару они загнали около 150-ти баранов. Сговора на кражу скота между ним и Кыргысом не было (т. 3 л.д. 161-175).

Согласно представленного потерпевшим Т. списка всего похищено 252 головы мелкого рогатого скота, среди которых овцевалухи местной породы в возрасте 4 лет в количестве 100 голов, овцематки местной породы в возрасте 3 лет в количестве 50 голов, козевалухи ангорской породы в возрасте 5 лет в количестве 50 голов, козематки ангорской породы в возрасте 4 лет в количестве 52 голов (т. 2 л.д. 247-251).

Согласно протоколу осмотра места происшествия от 29 сентября 2009 года объектом осмотра является левый берег речки **, расположенной в 31-ом км к северо-востоку от с**, по берегам которой, покрытым галькой, густо растут деревья, караганники. Вверх по течению речки на левом берегу в 3-х км расположена чабанская стоянка ** В 30-ти м от речки начинаются заросли деревьев. Среди них возле упавших засохших деревьев в положении головой на север лежит труп женщины с виднеющимися ногами, заваленный корой деревьев и частями бревен. В 50 см к северу и в 45 см к западу от головы трупа обнаружены фрагменты засохшей древесины со следами вещества бурого цвета. В 15-ти метрах к юго-западу от трупа на земле обнаружен камень синеватого цвета размером 10-15 см со множеством следов вещества бурого цвета, похожего на кровь (т. 1 л.д. 8-13).

По протоколу осмотра места происшествия от 28 сентября 2009 года объектом осмотра является чабанская стоянка в лесном массиве возле **, находящаяся на 118 км справа от автодороги ** у кургана из камней. На стоянке находятся юрта, а 2-3 м от которой протекает ручей, а с западной стороны расположен бревенчатый загон для овец (т.1 л.д. 19).

Как следует из протокола осмотра места происшествия от 30 октября 2009 года объектом осмотра являются летние загоны для скота в местечке **, находящиеся в 500 метрах к югу от автодороги ** в 2,0 км к западу от моста через ** и в 9,0 км к востоку от села **. Загон для овец изготовлен из стволов лиственницы. В момент осмотра ворота загона открыты. К западу от загона для овец пристроен загон для коров. Участвующий в следственном действии свидетель У. показал на заросли ивняка, растущие к югу от загонов, откуда выбежали принадлежащие овцы (т. 2 л.д. 64-66).

По заключению судебно-медицинской экспертизы трупа смерть Д наступила за 1-2 суток до исследования от открытой черепно-мозговой травмы, о чем свидетельствуют разрывная линейная трещина на своде черепа в затылочной области, дугообразная линейная трещина на основании черепа задней черепной ямке слева, линейная трещина у основания пирамиды левой височной кости, тотальное субарахноидальное кровоизлияние правого полушария; рана на затылочной области головы по срединной линии (1), рана в затылочной области головы слева (1), входящие в единый комплекс черепно-мозговой травмы и причинившие ТЯЖКИЙ вред здоровью по признаку опасности для жизни. Эти повреждения образовались незадолго до наступления смерти от воздействия твердых тупых предметов при ударах таковыми (не исключено и при ударах камнем). Потерпевшая могла находиться в любом положении по отношению к нападающему и после получения телесных повреждений не могла совершать какие-либо самостоятельные действия. Кроме указанных повреждений на трупе имеются кровоподтеки на нижнем веке правого глаза с переходом в правую скуловую область, на подбородке слева, на верхней губе, ссадина на подбородке слева, которые не причинили вреда здоровью, образовались от воздействия твердых тупых предметов, как при ударе, так и при ударах незадолго до наступления смерти (т.1 л.д. 73-77).

Допрошенный в суде в качестве специалиста судебно-медицинский эксперт Н. показал суду, что смерть потерпевшей обусловлена двумя травматическими воздействиями в быстрой последовательности, каждое из которых могло явиться самостоятельной причиной смерти и в совокупности повлекли смерть. Возможно, они образовались, как от броска камнем, так и при ударах камнем. Через два дня ** после убийства при поднятии трупа кровь могла не вытекать, так как излилась ранее, а могла капать.

Судебно-медицинский эксперт Ж. показал суду, что повреждения потерпевшей могли быть причинены твердыми тупыми предметами, не выходящими за плоскость головы (например, камнем), причинены в короткий промежуток времени. Каждое из них могло явиться самостоятельной причиной смерти. В зависимости от окружющей среды, влажности, других показателей крови при поднятии трупа могло не быть. Другие телесные повреждения причинены незадолго до смерти, прижизненны.

Согласно протоколу осмотра предметов объектом осмотра явился камень длиной 15 см., с наибольшей шириной 10 см., черного цвета с вкраплениями белого цвета, ** на котором имеются следы бурого вещества, похожего на кровь (т. 1 л.д. 234-238).

Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств на камне, представленном на исследование, обнаружена кровь человека А? группы, происхождение которой от потерпевшей Д не исключается (т. 2 л.д. 109-119).

В соответствии с заключением товароведческой экспертизы рыночная стоимость мелкого рогатого скота в ценах сентября 2009 года составляет: 4-летнего овцевалуха местной короткожирнохвостой породы хорошей упитанности – 4000 руб., в количестве 100 голов - на сумму 400000; 3-летней овцематки местной короткожирнохвостой породы хорошей упитанности – 4000 рублей, в количестве 50 голов - на сумму 200000 рублей; 5-летнего козевалуха ангорской породы хорошей упитанности – 4000 рублей, в количестве 50 голов - на сумму 200000 рублей; 4-летней козематки ангорской породы хорошей упитанности – 4000 рублей, в количестве 52 голов - на сумму 208000 рублей (т. 3 л.д. 7-8).

По заключению амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы Уржанай каким-либо психическим расстройством не страдал и не страдает, признаков какого-либо временного расстройства психической деятельности не обнаруживает, о чем свидетельствуют: данные анамнеза и отсутствие у испытуемого на протяжении всей жизни психопатологических расстройств в виде бреда и галлюцинаций, сохранность эмоциональной сферы, интеллекта, мышления, памяти, а потому он мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в момент совершения инкриминируемого ему деяния. Он не нуждается в применении принудительных мер медицинского характера (т. 2 л.д. 165-166).

Согласно заключению амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы Кыргыс каким-либо психическим расстройством не страдал и не страдает, о чем свидетельствуют: данные анамнеза, сохранность эмоциональной сферы, интеллекта, мышления, памяти, отсутствие психопатологических расстройств в виде бреда и галлюцинаций. В момент совершения инкриминируемого ему деяния Кыргыс каким-либо психическим расстройством не страдал и не обнаруживал, признаков временного расстройства психической деятельности. В связи с этим в момент совершения инкриминируемого ему деяния он в полной мере мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и не нуждается в применении принудительных мер медицинского характера (т. 2 л.д. 177-178).

Перечисленными докательствами подтверждается виновность подсудимых Уржаная и Кыргыса в совершенных ими деяниях.

Показания подсудимых, данные следователю, о времени, месте совершения преступления, обстоятельствах встречи с потерпевшей, имевшей место предварительной договоренности на хищение скота, их последующих действиях, направленных на реализацию преступного сговора об этом, совершение Уржанаем действий по лишению жизни, не охватывавшихся умыслом Кыргыса, в совокупности с другими доказательствами по делу подтверждают факт совершения ими преступлений, направленных против собственности, а Уржанаем, кроме того, – против жизни Д

Правоохранительным органам не было известно о конкретном месте совершения преступления, кроме местности, в которой потерпевшая обычно пасла стадо скота, и об этом, а также о последующих действиях по отгону скота и месте сокрытия овец стало известно со слов подсудимых, а место убийства в лесу возле речки среди деревьев и кустарников было установлено и орудие преступления обнаружено лишь по личному указанию Уржаная.

У суда отсутствуют основания для сомнений в особо крупном размере похищенного имущества потерпевших, установленного следственными органами, исходя из показаний Т. и Ч. о количестве, породе, возрасте, упитанности овец в соответствии с временем года, а также заключения товароведческой экспертизы об их стоимости. В связи с этим довод стороны защиты о недоказанности хищения в особо крупном размере суд находит необоснованным. Неоснованном на добытых по делу доказательствах суд признает и показания Уржаная, данные при проверке показаний на месте преступления, о том, что в кошару он и Кыргыс загнали 150 баранов, тогда как по показаниям У. их количество составляло 252 головы.

Оснований для недоверия выводам указанной выше экспертизы на предмет их необъективности у суда не имеется в виду отсутствия оснований полагать, что эксперт каким-либо образом заинтересован в исходе дела.

Объективно показания Уржаная, данные следователю, о возрасте потерпевшей, ее одежде (свитере, «монгольских» сапогах черного цвета), нанесении ударов камнем в затылочную часть ее головы, подтверждаются протоколом осмотра места происшествия об обнаружении трупа потерпевшей с признаками насильственной смерти в области, указанной Уржанаем, одетой помимо другой одежды, в свитер, обутой в один сапог черного цвета. Кроме того, на месте происшествия обнаружено и изъято орудие преступления – камень, путем ударов которым по заключению экспертизы трупа и показаниям судебно-медицинских экспертов Ж. и Н. причинена смерть Д.

По заключению экспертизы вещественных доказательств кровь, обнаруженная на камне, сходна по группе и типу с кровью потерпевшей. Указанная экспертиза, как и экспертиза трупа, проведены незаинтересованными в исходе дела специалистами, и суд признает их допустимыми доказательствами по делу.

Потерпевшие Т. и Ч. пояснили, что при пастьбе скота собаки со стоянки их мать не сопровождали. В связи с этим довод подсудимого Уржаная, изложенный в показаниях, данных в стадии досудебного производства, о неосторожном причинении смерти потерпевшей в результате броска камня в собаку и попадании в ее голову, суд признает необоснованным. Кроме того, суд учитывает, что версию о наличии на пастбище собак указанный подсудимый выдвинул через 9 месяцев после убийства.

Данные следователю показания подсудимых Кыргыса, частично признавшего вину в хищении чужого имущества, и Уржаная, также признавшего вину в части обвинения в убийстве потерпевшей, как признает суд, добыты с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, в присутствии защитников.

Эти показания они подтвердили в ходе проверки их показаний на месте происшествия с участием понятых и защитников. В связи с этим суд признает их показания допустимыми доказательствами по делу наряду с протоколами осмотра места происшествия – чабанской стоянки в лесном массиве у ** и места убийства и сокрытия трупа потерпевшей.

Доводы подсудимых о том, что при проверке их показаний на месте преступления следователь инструктировал их, что и как показывать, опровергаются показаниями следователей Х и Г. Кроме того, в прозводстве данных следственных действий помимо понятых участвовали их защитники.

Поскольку протоколы следственных действий с участием Уржаная и Кыргыса подписаны их участниками, которые замечаний по их окончании не подали, доводы подсудимых о том, что адвокаты не участвовали в их проведении, протоколы они подписали, не читая, суд считает необоснованными. Показания ими даны на родном языке.

Оценивая показания Кыргыса, данные в судебном заседании, суд полагает, что они правдивы, последовательны, в целом идентичны показаниям, данным следователю о том, что, следуя предварительной договоренности с соучастником, открыто похитил имущество потерпевшей. Изменение им позиции в судебном заседании и утверждения о том, что он не видел потерпевшую возле отары, полагал, что действует тайно, по мнению суда, свидетельствует о стремлении облегчить свое положение.

В показаниях на стадии предварительного расследования дела Кыргыс неоднократно пояснял, что первоначально они с Уржанаем договорились совершить кражу скота, однако, заметив пастуха, изменили планы, разделившись, первый выполнил объективную сторону состава грабежа, а последний – вышел за пределы предварительного сговора и совершил разбой и убийство, сопряженное с разбоем. Не отрицал факт предварительной договоренности на хищение и Уржанай. В связи с этим суд считает нашедшим подтверждение факт предварительной договоренности между подсудимыми на открытое хищение чужого имущества, а потому довод стороны защиты о недоказанности сговора и спонтанном совершении преступления необоснован.

Довод Кыргыса, заявленный суду, о том, что пастуха он не видел, что данные показания дал в результате физического воздействия на него со стороны сотрудников милиции, суд находит не заслуживающим доверия. Во всех показаниях, данных следователю, он утверждал, что заметил пастуха. При этом в одних показаниях он уточнял, что эта была женщина, а в других – что пол человека не разглядел.

Как следует из показаний Уржаная при проверке показаний на месте преступления, при встрече потерпевшая спросила, кто такой его спутник, на что тот ответил, что это его друг. Таким образом, потерпевшая также как и подсудимые осознавала, что лиц, посягавших на ее имущество, было двое.

Как видно из исследованных судом по инициативе стороны защиты заключений судебно-медицинских экспертиз, в нижней части тела подсудимых имелись следы побоев, которые, с их слов, им причинили сотрудники милиции Э, Ч, М, О., а некоторые из них угрожали им оружием. Однако допрошенные судом указанные сотрудники милиции отрицали какое-либо незаконное воздействие на подсудимых и угрозы применения оружия, как на месте происшествия, так и в ИВС ОВД, напротив, поясняли, что принимали меры для предотвращения нападения на них сыновей потерпевшей.

Доводы подсудимых о том, что они подавали жалобы на незаконное воздействие в прокуратуру и Следственный Комитет, а также отдел внутренних дел не подтвердились в судебном заседании, так как жалоб об этом они не подавали, и, соответственно, проверки не производились. Таким образом, в судебном заседании не установлено, что именно сотрудники милиции применили к ним насилие, и что данный факт, по их утверждениям, якобы повлиял на содержание их показаний, поскольку нормы процессуального закона при их допросах соблюдены.

Ссылки подсудимого Уржаная на то обстоятельство, что не все сотрудники милиции допрошены в судебном заседании, а показания допрошенных неправдивы, поскольку они договорились между собой придерживаться занятой позиции, судом не могут быть признаны обоснованными, поскольку оперативные сотрудники и следователи вызваны в суд по ходатайству стороны обвинения для опровержения доводов стороны защиты. Сторона защиты об этом не ходатайствовала. Оснований не доверять показаниям сотрудников правоохранительных органов и полагать, что они договорились между собой о даче идентичных показаний, у суда не имеется.

Помимо этого суд не усматривает связи между показаниями подсудимых об оказании на них незаконного воздействия со стороны сотрудников милиции с целью дачи нужных им показаний и содержанием их пояснений об обтоятельствах совершенного ими преступления, данных следователям. В судебном заседании следователи пояснили, что сотрудники милиции при допросах не присутствовали. Не заявляли об этом и подсудимые. Кроме того, во время всех следственных действий присутствовали адвокаты.

То обстоятельство, что подсудимые в день преступления находились вместе и неподалеку от места происшествия, подтверждается свидетельскими показаниями В., к которому они вдвоем приезжали с целью ремонта машины в полдень в день преступления.

В судебном заседании подсудимые заняли противоречивую позицию. После оглашения их показаний, данных следователю, оба сначала частично подтвердили правильность их изложения. При этом Кыргыс выразил несогласие лишь в части указания о том, что он видел потерпевшую, а Уржанай пояснил, что первый удар камнем потерпевшей он причинил по неосторожности, при броске целясь в нападавших на него собак. Затем оба изменили показания, заявив, что на месте происшествия кроме них находился К., а Уржанай утверждал, что убийство совершил именно К, а не он.

Суд оценивает показания Уржаная о наличии на месте преступления третьего лица и его причастности к хищению скота и убийству потерпевшей, как недостоверные, данные с целью защиты от предъявленного обвинения, а позицию подсудимого Кыргыса в этой части как занятую с целью облегчить положение Уржаная.

Как видно из показаний Кыргыса, он не мог с точностью описать действия К. на месте происшествия, заявив сначала, что тот остался с Уржанаем в то время как он погнал скот, затем оба присоединились к нему и вместе после сокрытия похищенного скота уехали с места происшествия, а затем пояснил, что К. во время совершения хищения сидел в автомашине ** Однако затем изменил показания, заявив, что последнее обстоятельство имело место на следующий день после преступления.

Подсудимый Уржанай, заявив о причастности К. к убийству, очевидцем которого он явился, тем не менее отказался пояснить суду о подробностях содеянного последним, что суд расценивает как реализацию им права на защиту.

Допрошенный с целью проверки изложенной выше версии К. отрицал причастность к преступлению, объяснив показания подсудимых против него оговором вследствие неприязненных отношений, сложившихся между ним и родственниками его жены С. Суд не находит оснований не доверять его показаниям.

Следственными органами проверялась причастность К. к подстрекательству к хищению принадлежащего потерпевшей скота, и не нашла подтверждение, в связи с чем возобновлено приостановленное за его розыском дело и принято решение о прекращении в отношении него и других лиц уголовного дела за отсутствии в деянии состава преступления. Хотя в показаниях во время предварительного расследования дела Уржанай сначала заявил об этом, однако сразу же оговорился, что дал ложные показания против своего зятя. В последующих показаниях он, как и Кыргыс утверждали, что на месте происшествия кроме них посторонних лиц не было. Последнее обстоятельство, как полагает суд, нашло подтверждение в судебном заседании и с учетом доводов подсудимых о том, что баранов им никто не заказывал.

Поскольку суд рассматривает уголовное дело в пределах предъявленного подсудимым обвинения, довод стороны защиты о том, что не проверено алиби свидетеля К., приезжавшего на место происшествия на следующий день после преступления, суд находит необоснованным.

Не находит суд и оснований для проверки алиби А., других лиц, как требует сторона защиты, поскольку следственные органы проверяли его причастность к преступлению и принято решение об отказе в возбуждении в отношении него уголовного дела.

Помимо изложенного, невестка потерпевшей Б., сотрудники милиции О. и Э подтвердили, что на месте происшествия со слов Уржаная и Кыргыса во время преступления они были одни, а А. отрицал факт своего присутствия.

Суд не принимает во внимание ссылку стороны защиты на показания сотрудника милиции О., которому со слов подсудимых стало известно о причастности к хищению А., поскольку они противоречат обстоятельствам, установленным следственными органами и судом. Кроме того, указанный дополнительный свидетель, видевший А. на месте происшествия, допрошенный спустя более чем через год после происшествия, мог запамятовать детали событий, свидетелем которых он являлся, и добросовестно заблуждался относительно количества лиц, привлеченных к уголовной ответственности по данному делу.

Факт наличия крови на обуви А. как установлено в судебном заседании путем допроса последнего, показаниями подсудимых, объясняется тем, что тот вместе с подсудимыми поднимая труп потерпевшей, испачкался в ее крови, и данное обстоятельство не подтверждает его причастность к преступлению.

В подтверждение своего довода о нахождении на месте происшествия трех человек сторона защиты сослалась на показания мужа потерпевшей У., по следам на почве сделавшего вывод, что похищенный скот перегоняли двое лиц, а третий человек ехал на машине. Однако данное утверждение опровергается показаниями подсудимых, данными следователю, о том, что помимо них на месте преступления посторонние лица не присутствовали, а отару овец они перегоняли вдвоем - Уржанай каждый раз понемногу передвигался на автомашине, спешивался, после чего продолжал перегон. С их слов Кыргыс был обут в сапоги, а Уржанай - в кроссовки, и следы их обуви, а также следы автомашины последнего видел муж потерпевшей.

Оценивая показания Уржаная, данные суду, о том, что под влиянием угроз жизни и здоровью родственнико со стороны зятя К, в связи с тем, что у него многодетная семья, из боязни он первоначально признал вину в убийстве, суд приходит к следующему.

В судебном заседании по ходатайствам сторон допрошены дополнительные свидетели П., пояснившая, что летом 2010 года нетрезвый зять К, ранее судимый за убийство, угрожал убить ее и свою жену С (ее сестру), если она будет «не бегать из-за дела Уржаная», о чем она устно сообщила ** З. и подала заявление в УФСБ РТ; несовершеннолетняя И., подтвердившая факт угроз в суде, а также З., пояснивший, что по устной жалобе П. о семейном дебоше он проводил беседу с К., пояснившим, что родственники оговаривают его из неприязненных отношений.

Оценив показания вышеуказанных свидетелей, суд приходит к выводу о том, что факт угроз со стороны К. в адрес матери подсудимого Уржаная и его тети не нашел своего подтверждения, поскольку сам К. данный факт отрицал в судебном заседании, причастность его как к хищению, так и к убийству не установлена. Кроме того, П. обратилась с заявлением об имевших в ее адрес угрозах, имевших место в июле 2009 года, то есть лишь спустя 1 год 3 месяца.

Хотя участковый уполномоченный милиции З. и пояснил суду, что, со слов П., недостойное поведение зятя К. связано с делом ее сына Уржаная, однако он не мог пояснить конкретно, в чем состояла эта связь. В связи с этим, ссылка стороны защиты на показания данного свидетеля, как на доказательство факта угроз со стороны К., по мнению суда, необоснованна.

Свидетельские показания П., И.. суд оценивает как данные в интересах подсудимого Уржаная с целью облегчить его положение из родственных чувств.

В связи с исходящими от К. угрозами в адрес матери подсудимого Уржаная судом принято решение о мерах защиты от указанного свидетеля, однако суд при принятии такого решения исходил не из того, что факты угроз подтвердились, и они повлияли на позицию Уржаная в стадии предварительного расследования дела, а из того, что П., обратившая с просьбой об этом, указала о реальном характере угроз убийством со стороны зятя, ранее судимого за убийство, в связи с уличающими его показаниями. Кроме того, судом также учтены и показания К. об оговоре его насчет угроз со стороны П. из неприязненных отношений, ее обвинениях в подстрекательстве к преступлению, высказываниях о том, что «пусть ее сын не один понесет наказание».

Как установлено в судебном заседании, на лице потерпевшей помимо двух телесных повреждений, повлекших смерть, обнаружены кровоподтеки и ссадины. Как видно из показаний Уржаная, полученных следователем, после нанесения первого удара потерпевшая упала. Кроме того, он тащил ее в лес через заросли, где нанес второе телесное повреждение, что не исключает получение указанных телесных повреждений во время перемещения ее тела. Кроме того, суд, рассматривая дело в пределах, предусмотренных ст. 252 УПК РФ, учитывает, что на месте преступления Уржанай находился наедине с потерпевшей, и причинение побоев другими лицами не установлено, о чем следственными органами дана аналогичная оценка.

Довод стороны защиты о том, что об отсутствии следов крови на одежде Уржаная, что свидетельствует о его непричастности к преступлению, суд признает необоснованным, так как он задержан через два дня после убийства, а то, что он был одет в изъятую у него одежду, установлено только с его слов.

Как следует из показаний Уржаная, данных следователю, после первого удара камнем потерпевшую он, взяв за подмышки, потащил к зарослям деревьев. Согласно экспертному заключению телосложение у Д было удовлетворительного питания при росте 165 см. В связи с этим с учетом комплекции самого Уржаная, довод защитника Зайцевой Т.А. о том, что подзащитный не мог один переместить потерпевшую в лес, суд находит необоснованным.

Аналогичным образом, исходя из показаний Уржаная о способе перемещения им тела потерпевшей, суд оценивает и утверждение стороны защиты о том, что следов волочения на трупе не обнаружено.

Согласно показаниям Уржаная, полученным в стадии досудебного прозводства при допросе в качестве обвиняемого 2 октября 2009 г., телесные повреждения потерпевшей он причинил одним и тем же камнем. Оснований для недоверия его показаниям в этой части суд не находит. В связи с этим сомнения защитника в этом суд находит беспочвенными.

Несостоятельна и ссылка адвоката на то, что на орудии преступления отсутствовала кровь, так как по заключению эспертизы вещественных доказательств на изъятом с места происшествия камне обнаружена кровь, которая может принадлежать Д

Факт необнаружения на камне отпечатков пальцев рук не может свидетельствовать, что он не являлся орудием преступления, так как Уржанай лично указал на него сотрудникам правоохранительных органов, как на предмет, который он использовал в процессе лишения жизни потерревшей.

Довод стороны защиты о том, что потерпевшая являлась близкой родственницей Уржаная, в связи с чем он не мог лишить ее жизни, суд не принимает во внимание при постановлении приговора, так как факт родства какой-либо степени не свидетельствует о его непричастности к убийству. Кроме того, со слов самого Уржаная, потерпевшая не знала его, так как спрашивала, кто они с Кыргысом такие и что делают на пастбище.

С учетом вышеизложенного, признав нашедшим подтверждение в судебном заседании, что подсудимый Кыргыс, предварительно договорившись с Уржанаем, открыто похитил чужое имущество, совершенное в особо крупном размере, суд квалифицирует его действия по ст. 161 ч. 3 п. «в» УК РФ, а доводы стороны защиты о неправильной юридической оценке действий Кыргыса, необходимости квалифицикации его действий, как тайное хищение чужого имущества суд признает необоснованными.

Также суд не может согласиться с доводом защитника о том, что поскольку Кыргыс не имел возможности распорядиться похищенным имуществом, он не довел преступление до конца, а лишь покушался на кражу. Из показаний подсудимых следует, что они, перегнав похищенный скот с места кражи, сокрыли его на заброшенной стоянке, то есть реально распорядились краденым, а на следующий день, проверяя сохранность скота, стали свидетелями того, что владелец скота У. нашел принадлежащее ему стадо овец.

Действия подсудимого Уржаная А.В. суд квалифицирует по ст. 162 ч. 4 п.п. «б», «в» УК РФ как разбой, то есть он совершил нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия - камня, в целях завладения имуществом в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. При этом, он вышел за пределы предварительной договоренности с Кыргысом на открытое хищение чужого имущества, и при эксцессе исполнителя совершил разбой.

Суд также квалифицирует действия Уржаная по ст. 105 ч.2 п. «з» УК РФ, поскольку он в процессе разбойного нападения совершил убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку – потерпевшей Д., сопряженное с разбоем.

При этом суд считает, что Уржанай, дважды нанося удары камнем с большой силой в область головы потерпевшей, где находятся жизненно-важные органы, действовал с умыслом на лишение ее жизни, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде ее смерти и желал этого.

С учетом заключений экспертов, проверявших психическое состояние подсудимых, их психическая полноценность у суда сомнений не вызывает. В судебном заседании их поведение носило адекватный характер, на учетах в наркологическом и психиатрическом диспансерах Республики Тыва они не состоят.

При назначении подсудимым наказания суд учитывает обстоятельства совершенного преступления, характер и степень общественной опасности содеянного ими, данные о их личности, обстоятельства, смягчающие наказание.

Содеянное подсудимыми Уржанаем и Кыргысом относится к категории особо тяжких преступлений.

Подсудимый Уржанай участковым уполномоченным милиции по ** характеризуется удовлетворительно, как лицо, не склонное к употреблению спиртных напитков, не нарушающее общественный порядок, помогающее семье по хозяйству. От соседей и родственников замечаний не поступало. Однако привлекался к административной ответственности по ст. 12.8 КоАП РФ.

Администрацией ** Уржанай характеризуется как спокойный, уравновешенный человек, увлекающийся техникой и являющийся опорой родителей и родных.

Согласно школьной характеристики Уржанай характеризуется как лучший ученик, имеющий успехи в учебе, участвовавший в спортивной жизни школы, по характеру послушный, добрый, хороший друг, находился на диспансерном учете с диагнозом «бронхиальная хроническая астма».

Подсудимый Кыргыс участковым уполномоченным милиции по ** характеризуется положительно, как лицо, не замеченное в употреблении спиртных напитков и не нарушавшее общественный порядок, не состоящее на учете в милиции. От соседей и родственников замечаний не поступало.

Из школьной характеристики следует, что Кыргыс показал себя с положительной стороны, учился удовлетворительно, активно участвовал в общественной и спортивной жизни школы, пользовался авторитетом среди товарищей, вырос в многодетной семье. Родители занимаются воспитанием. Является лучшим читателем библиотеки. По состоянию здоровья несвоевременно отслужил в Армии.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Уржаная, суд в соответствии со ст. 61 УК РФ учитывает частичное признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, состояние здоровья, положительные характеристики с места жительства и учебы, удовлетворительную характеристику участкового уполномоченного милиции, а также то, что он воспитывался в многодетной семье.

Помимо плохого состояния здоровья в качестве смягчающего наказание Уржаная обстоятельства суд учитывает **, хотя согласно представленным документам данное обстоятельство подтверждено лишь до 31 марта 2002 г. и сведения о продлении инвалидности отсутствуют.

Суд не учитывает в качестве обстоятельства, смягчающего наказание Уржаная, явку с повинной, в которой он признал факт кражи, совершенной совместно с Кыргысом, так как она подана более чем через 4 месяца после преступления, и следственным органам на тот момент были известны обстоятельства хищения имущества потерпевшей.

Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимого Кыргыса, суд учитывает частичное признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а также то, что преступление он совершил в молодом возрасте, ранее не судим, положительно характеризуется по месту жительства, учебы, воспитывался в многодетной семье, состояние здоровья.

Обстоятельств, отягчающих наказание Уржаная и Кыргыса, суд не находит.

Учитывая отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, суд назначает Кыргысу наказание с учетом положений ст. 62 ч.1 УК РФ.

Индивидуально подходя к вопросу о назначении наказания подсудимым, суд учитывает обстоятельства содеянного Кыргысом и Уржанаем, степень тяжести преступления, личность подсудимых, суд считает, что им следует назначить наказание, связанное с изоляцией от общества.

Вместе с тем суд учитывает совокупность приведенных выше смягчающих наказание Кыргыса обстоятельств, связанных с целью и мотивом преступления, его поведением во время и после совершения преступления, наступившими последствиями, исключительными, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления, и считает возможным назначить ему наказание с применением ст. 64 УК РФ.

Суд находит, что гражданский иск Т. и Ч. в части взыскания расходов на погребение потерпевшей подлежит удовлетворению в полном объеме, и на основании ст.ст. 1064, 1094, 1080 ГК РФ с подсудимого Уржаная подлежит взысканию 115168 р. 50 к., поскольку представленными документами (счетами, чеками, справками) подтверждается, что именно указанная сумма была затрачена на одежду, ритуальные услуги в связи с погребением, а также приобретение бензина для автотранспорта, затраченного на поиски потерпевшей, и в связи с похоронами, необходимых продуктов, скота для забоя на мясо для поминального обеда в день похорон. Таким образом, с Уржаная А.В. в пользу Т. подлежит взыскать и в пользу Ч. - 57584 р. 25 к.

Изучив представленные гражданскими истцами документы, суд не усмотрел явного завышения расходов на погребение, соответствующих разумным пределам. Счет без номера и даты на сумму 473 р. на приобретение туалетной бумаги, продуктов, а также товарный чек без номера от 30 сентября 2009 года на сумму 155 рублей на приобретение товара без указания его наименования, суд тоже учитывает при разрешении гражданского иска, так как со слов потерпевшего Т. эти товары приобретены в связи с погребением.

По мнению суда, исковые требования в части компенсации причиненного преступлением морального вреда с учетом требований разумности и справедливости подлежат удовлетворению частично, и в соответствии со ст. 151, 1099, 1101 ГК РФ с подсудимого Уржаная в пользу истцов следует взыскать 400000 рублей, так как преступлением, результатом которого явилась гибель потерпевшей Д, его детям Т. и Ч. причинены тяжелые нравственные страдания, то есть по 200000 рублей в пользу каждого из них.

Процессуальные издержки по уголовному делу в виде расходов на оплату услуг защитника в интересах Кыргыса, назначенного за счет грсударства, в сумме 38550 р., а также средств, затраченных на проезд свидетелей и потерпевших к месту рассмотрения дела судом и суточных в размере 8200 р. ввиду имущественной несостоятельности подсудимых, которые не работают, суд относит за счет средств федерального бюджета.

В силу ст. 81 ч.3 п. 3 УПК РФ вещественное доказательство – камень, как не представляющий ценности, следует уничтожить по вступлении приговора в законную силу.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 302, 307, 308, 309 УПК РФ, суд

приговорил:

Признать Уржанай А.В. виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 ч.2 п. «з», 162 ч. 4 п.п. «б», «в» УК РФ, и назначить наказание

по ст. 105 ч.2 п. «з» УК РФ в виде лишения свободы на срок 11 лет,

по ст. 162 ч. 4 п.п. «б», «в» УК РФ в виде лишения свободы на срок 8 лет без штрафа.

На основании ст. 69 ч.3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно назначить 13 (тринадцать) лет лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Признать Кыргыс Ш.М. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 161 ч.3 п. «б» УК РФ, и с применением ст. 64 УК РФ назначить ему по данной статье наказание в виде лишения свободы сроком на 5 (пять) лет без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания в отношении Уржаная и Кыргыса исчислять со дня постановления приговора. Зачесть в срок наказания Уржаная и Кыргыса время задержания в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ и содержания под стражей с 30 сентября 2009 года по 21 ноября 2010 года.

Меру пресечения в отношении Уржаная и Кыргаса в виде заключения под стражу оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

Процессуальные издержки в виде оплаты услуг защитника в нтересах Кыргыса по назначению, оплаты суточных и проезда потерпевших и свидетелей к месту рассмотрения дела судом отнести за счет средств федерального бюджета.

Гражданский иск Т. и Ч. удовлетворить частично.

Взыскать с Уржаная А.В. в пользу Т. 57584 р. 25 к. и Ч. 57584 р. 25 к. в счет возмещения расходов на погребение потерпевшей, а также с него же взыскать в пользу Т. 200000 рублей и в пользу Ч. 200000 рублей в качестве компенсации причиненного преступлением морального вреда.

Вещественное доказательство – камень – уничтожить по вступлении приговора в законную силу, как не представляющий ценности.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через Верховный Суд Республики Тыва в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденными, содержащимися под стражей, – в тот же срок со дня получения копии приговора. В случае подачи кассационных жалоб осужденные вправе ходатайствовать в них о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий Г.Н. Шиирипей