**

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Кызыл 18 мая 2011 года

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Тыва в составе председательствующего Егорова А.А., судей Прокопьевой Л.М. и Куулар А.И. рассмотрела в судебном заседании 18 мая 2011 года кассационное представление государственного обвинителя Чадамба Д.О. и кассационную жалобу представителя потерпевшего К. на приговор Кызылского районного суда Республики Тыва от 15 февраля 2011 года, которым

Шагалов С.В., **,

оправдан по ч. 1 ст. 264 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

Заслушав доклад судьи Прокопьевой Л.М., выступления оправданного Шагалова С.В. и его защитника Р., просивших приговор оставить без изменения, представителя потерпевшего К., просившего приговор отменить, прокурора Бирлей А.К., поддержавшего доводы кассационного представления и просившего приговор отменить, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Шагалов С.В. органами предварительного следствия обвинялся в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, совершенного при следующих обстоятельствах.

09 октября 2009 года около 11 часов Шагалов С.В., управляя технически исправным автомобилем ** без пассажиров, двигался в восточном направлении по ** по ровному участку дороги горизонтального профиля со скоростью приблизительно 76,3-79,5 км/ч, тем самым нарушая п. 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, в соответствии с которым в населенных пунктах разрешается движение транспортных средств со скоростью не более 60 км/ч. Двигаясь в том же направлении, Шагалов, увидел, что на северной обочине стоит автомобиль, из-за задней части которого начал выходить пешеход и стал медленным шатающимся шагом пересекать проезжую часть ** с северной части в южную. Шагалов С.В., видя как пешеход, шатаясь, переходит проезжую часть с северной части в южную, нарушая требования п.1.3 Правил дорожного движения, обязывающего участников дорожного движения знать и соблюдать относящиеся к ним требования правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, проигнорировав возникновение опасности на проезжей части **, продолжил движение на своем автомобиле, не принимая действий к торможению управляемого им автомобиля, нарушив тем самым п. 10.1 Правил дорожного движения РФ, в соответствии с которым «водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства». Продолжая движение в прежнем направлении, Шагалов увидел, что пешеход, дойдя до середины проезжей части, изменил темп своего передвижения с ходьбы на медленный бег и только после этого Шагалов несвоевременно применил экстренное торможение своего автомобиля, тем самым Шагалов С.В., предвидя возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, но без достаточных к тому оснований, самонадеянно рассчитывая на предотвращение этих последствий, несвоевременно снизил скорость, в результате чего совершил наезд на пешехода передней правой торцевой частью автомобиля. После наезда пешехода О. забросило на капот автомобиля ВАЗ-2121 и после остановки откинуло на южную обочину. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеходу О., согласно заключению эксперта, причинены ушибы мягких тканей головы, ушиб головного мозга тяжелой степени, кровоизлияние под мягкой мозговой оболочкой, закрытые переломы лонной и седалищной костей таза справа, тупая травма живота с ушибом брыжейки кишечника, которые относятся к опасным для жизни телесным повреждениям и являются тяжким вредом здоровью.

Суд первой инстанции оправдал Шагалова за отсутствием в его действиях состава преступления, установив, что Шагалов С.В., управляя технически исправным автомобилем ** без пассажиров, двигался в восточном направлении по ** по ровному участку дороги горизонтального профиля со скоростью приблизительно 60 км/ч., двигаясь в том же направлении, увидел, что на северной обочине стоит автомобиль, из-за задней части которого начал выходить пешеход, который начал медленно шатающимся шагом пересекать проезжую часть ** с северной части в южную, в месте, где переход проезжей части пешеходом запрещен, а когда пешеход, дойдя до середины проезжей части, изменил темп своего передвижения с ходьбы на медленный бег, тогда Шагалов применил экстренное торможение автомобиля. Шагалов С.В., предвидя возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, снизил скорость, однако не смог предотвратить наезд, в результате чего совершил наезд на пешехода на южном краю проезжей части передней правой торцевой частью автомобиля, в результате чего пешехода О. забросило на капот автомобиля ** и после остановки откинуло на южную обочину. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеходу О., согласно заключению эксперта, причинены ушибы мягких тканей головы, ушиб головного мозга тяжелой степени, кровоизлияние под мягкой мозговой оболочкой, закрытые переломы лонной и седалищной костей таза справа, тупая травма живота с ушибом брыжейки кишечника, которые относятся к опасным для жизни телесным повреждениям и являются тяжким вредом здоровью.

В судебном заседании оправданный Шагалов вину в предъявленном обвинении не признал и пояснил, что он ехал в восточном направлении по ** со скоростью около 60 км/ч, возле ** увидел, что на северной обочине стоит автомобиль **, из-за задней части автомобиля появился пешеход. Он подумал, что пешеход хочет подойти к стоявшей на обочине автомашине со стороны проезжей части и не придал этому значения. Когда мужчина начал пересекать проезжую часть дороги, он сбросил газ, мужчина дошел до середины проезжей части дороги и встал на разделительной полосе. Он сбросил газ и скинул скорость автомашины, но торможение не применял, подумав, что пешеход хочет пропустить его. Но мужчина, увидев его автомашину, опешил, внезапно медленно побежал, чтобы перейти дорогу, тогда он применил торможение с расстояния примерно 5-7 м и чтобы от него уклониться, направил автомашину в сторону обочины дороги, однако наезда на пешехода избежать ему не удалось, и в этот момент произошло столкновение.

В кассационном представлении государственный обвинитель Чадамба Д.О. просит отменить приговор ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленных судом, нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несправедливости приговора. В обоснование доводов представления государственный обвинитель указывает, судом необоснованно признаны недопустимыми доказательствами протокол следственного эксперимента и проверки показаний на месте, протокол осмотра места происшествия, несмотря на то, что они получены в соответствии с требованиями закона, участие понятых подтверждается показаниями следователя, а также тем, что на протоколе имеются подписи понятых, а также показаниями самих понятых Д. и Ч., показаниями эксперта С., участвовавшего при осмотре места происшествия, который лично производил замеры и фотосъемки, подтвердившего, что след торможения составил 31 метр. Судом необоснованно исключено заключение автотехнической экспертизы, согласно которому установлена техническая возможность остановки транспортного средства даже при скорости 60 км/ч, так как данная скорость максимально допустима на данном участке проезжей части, и согласно которому Шагалов имел техническую возможность предотвратить наезд на пешехода. Судом не учтено, что согласно показаниям Шаталова, данным в суде, он двигался со скоростью 60 км/ч, что соответствует исходным данным, учтенным при назначении автотехнической экспертизы, что свидетельствует о том, что исключение из числа допустимых доказательств протокола осмотра места происшествия не повлияет на доказывание вины Шагалова. Суду достаточно было исключить из обвинения нарушение п. 10.2 Правил дорожного движения РФ о превышении им скорости движения. Считает, что следователем была правильно взята максимально допустимая скорость на данном участке дороги 60 км/ч, так как наезд был совершен в черте населенного пункта **. Суд необоснованно признал следственный эксперимент недопустимым доказательством, так как допущенная следователем ошибка была устранена и уточнена в ходе судебного разбирательства, статист И., понятой М., следователь Т. подтвердили, что следственный эксперимент проводился с участием свидетеля У. и второго понятого. То, что суд не смог вызвать второго понятого - Б., не говорит о том, что его не было. Судом не дана надлежащая оценка показаниям свидетеля У. Полагает, что суд на основании ст. 288 УПК РФ мог сам провести следственный эксперимент с участием сторон. Протокол проверки показаний на месте также необоснованно признан судом недопустимыми доказательством, поскольку невозможность установления судом места жительства понятых, не свидетельствует о том, что их не было, протокол данного следственного действия подписан обвиняемым и его защитником Г., замечания на протокол ими не поданы, факт проведения данного следственного действия подтверждается показаниями следователей Ж. и Т. и при необходимости суд мог сам провести данное следственное действие. Полагает, что согласно материалам уголовного дела опасность для водителя Шагалова С.В. возникла тогда, когда пешеход О. наступил на асфальт проезжей части, в связи с чем, он обоснованно обвиняется в нарушении скоростного режима, так как, находясь в населенном пункте, Шагалов превысил установленную скорость, не предпринял меры для предотвращения наезда на пешехода О., а именно не сбросил скорость автомобиля, не подал звуковой сигнал и не предпринял меры для торможения транспортного средства до полной остановки. Кроме того, Шагалов, располагая технической возможностью для предотвращения наезда на пешехода, нарушил требования пунктов 1.3, 10.1, и 10.2 Правил дорожного движения РФ, легкомысленно надеялся на предотвращение наезда на пешехода, считая, что пешеход успеет перейти проезжую часть.

В кассационной жалобе представитель потерпевшего К. просит отменить приговор, ссылаясь на то, что судом не соблюден разумный срок рассмотрения дела, чем нарушено право потерпевшего на разбирательство дела в разумный срок. Считает, что Шагалов С.В. необоснованно и несправедливо оправдан. Судом не приняты достаточных мер для проверки и оценки доказательств. Суд не учел показания подсудимого в ходе предварительного следствия, которые были получены от него с соблюдением требований УПК РФ, необоснованно исключил их из числа доказательств показания Шагалова, данные в ходе предварительного следствия, которые получены с соблюдением требований УПК РФ. Оправдывая подсудимого, суд в приговоре указал, что он ехал со скоростью приблизительно 60 км/ч, что не подтверждается достоверными данными, следует лишь из показаний подсудимого в суде. Суд не исследовал то обстоятельство, что напротив АЗС Васильева в восточном направлении имеется дорожный знак 3.24 «Ограничение максимальной скорости не более 40 км/ч», что могло иметь существенное значение при рассмотрении дела. Оправдывая Шагалова, суд признал потерпевшего О. виновным в наезде на него, нарушении правил дорожного движения, однако на месте происшествия отсутствовали светофоры и дорожные знаки 1.22, 3.10, 5.19.1, 5.19.2 и разметки 1.14.1, 1.14.2 Правил дорожного движения. Судом необоснованно признано в качестве доказательства – объяснение свидетеля И., полученное защитником Р. путем оказания на него давления и введения его в заблуждение. Полагает, что защитник Р. мог оказать давление и на других свидетелей с целью изменения их показаний в пользу подсудимого Шагалова. Суд необоснованно указал в приговоре (абзац 1 страница 13) об алиби подсудимого, тогда как Шагалов в момент совершения наезда не находился в другом месте. Считает, что если бы подсудимый ехал со скоростью 60 км/ч, то последствия не могли быть столь тяжкими. Полагает, что суду следовало отнестись к показаниям свидетеля З. критически, так как она заинтересована в исходе дела, заключению почерковедческой экспертизы, поскольку выводы эксперта являются предположительными, нельзя признать допустимым. Судом не были приняты по внимание показания свидетелей С. и П., которые в суде подтвердили, что след торможения составлял 31 м. Считает, что Шагалов, заметив пешехода за 5-7 м., мог предотвратить наезд, если руководствовался Правилами дорожного движения о том, что при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, так как каких-либо предупредительных сигналов или знаков он не подавал, что подтверждается показаниями очевидцев ДТП.

В возражении на кассационное представление и кассационную жалобу представителя потерпевшего защитник Р. просит приговор суда оставить без изменения, кассационные представление государственного обвинителя и жалобу представителя потерпевшего – без удовлетворения, считает приговор суда законным и обоснованным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы представления и жалобы, а также возражения на них, выслушав стороны, Судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 379 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой или апелляционной инстанции и нарушение уголовно-процессуального закона.

Согласно п.п. 1 и 2 ст. 380 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

В соответствии с ч. 1 ст. 385 УПК РФ оправдательный приговор может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его представителя.

Как обоснованно указывается в кассационном представлении, суд первой инстанции, оправдывая Шагалова по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УПК РФ, за отсутствием состава преступления, не дал оценку его действиям, а сослался на то, что доказательств, подтверждающих то, что Шагалов, управляя автомобилем, нарушил правила дорожного движения, не имеется, обвинение построено на сомнительных доказательствах, а потому у суда возникают сомнения в виновности его в совершении инкриминируемого ему преступления, что все неустранимые сомнения в виновности Шагалова толкуются в его пользу.

Вместе с тем судом надлежащим образом не исследованы и необходимой оценки в приговоре не получил ряд существенных обстоятельств, имеющих важное значение для постановления законного и обоснованного решения.

Суд, излагая фактические обстоятельства, установленные судом, указал, что Шагалов С.В., управляя технически исправным автомобилем **, двигался в восточном направлении по ** по ровному участку дороги горизонтального профиля со скоростью приблизительно 60 км/ч., увидев, что на северной обочине стоит автомобиль, из-за задней части которого начал выходить пешеход, который начал медленно шатающимся шагом пересекать проезжую часть ** с северной части в южную, в месте, где переход проезжей части пешеходом запрещен, а когда пешеход, дойдя до середины проезжей части, изменил темп своего передвижения с ходьбы на медленный бег, тогда Шагалов применил экстренное торможение автомобиля. Шагалов С.В., предвидя возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, снизил скорость, однако не смог предотвратить наезд, в результате чего совершил наезд на пешехода на южном краю проезжей части ** передней правой торцевой частью автомобиля.

Суд не установил причину создавшейся аварийной обстановки, какие пункты правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств нарушены и какие нарушения находятся в причинной связи с наступившими последствиями. Более того, суд допустил противоречие в своих выводах. Так, суд указывает, что «когда пешеход, дойдя до середины проезжей части, изменил темп своего передвижения с ходьбы на медленный бег, тогда Шагалов применил экстренное торможение автомобиля» и «Шагалов С.В., предвидя возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, снизил скорость, однако не смог предотвратить наезд, в результате чего совершил наезд на пешехода.» В первом случае Шагалов применил экстренное торможение только тогда, когда пешеход уже дошел до середины проезжей части и изменил темп своего передвижения с ходьбы на медленный бег, а во втором случае снизил скорость, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий, однако не смог предотвратить наезд.

Решая вопрос о виновности либо невиновности водителя в совершении дорожно-транспортного происшествия вследствие превышения скорости движения транспортного средства, следует исходить из требований пункта 10.1 Правил, в соответствии с которыми водитель должен вести его со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения.

Исходя из этого при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства. Уголовная ответственность по статье 264 УК РФ наступает, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь.

При решении вопроса о технической возможности предотвращения дорожно-транспортного происшествия судам следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей дорожно-транспортному происшествию. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

При анализе доказательств наличия либо отсутствия у водителя технической возможности предотвратить дорожно-транспортное происшествие в условиях темного времени суток или недостаточной видимости следует исходить из того, что водитель в соответствии с пунктом 10.1 Правил должен выбрать скорость движения, обеспечивающую ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил (п.п. 6 и 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели их хищения»).

Суд первой инстанции не установил, когда возникла опасность для движения автомобиля и когда Шагалов его обнаружил, какие меры принял для избежания наезда на пешехода, имелась ли у Шагалова техническая возможность предотвратить дорожно-транспортное происшествие, установлена ли причинная связь между его действиями и наступившими последствиями.

Как обоснованно указывается в кассационном представлении, суд, недостаточно полно проверив доказательства, а именно протокол осмотра места происшествия, протокол проверки показаний на месте, протокол следственного эксперимента, протокол допроса Шагалова в качестве подозреваемого, заключение автотехнической экспертизы на предмет допустимости и достоверности, преждевременно исключил их из числа доказательств.

В соответствии с положениями ст.ст. 87 и 88 УПК РФ проверка доказательств производится путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Суд первой инстанции признал недопустимым доказательством протокол осмотра места происшествия, как полученное с нарушением закона, указав, что на протоколе подпись понятого Ч. не принадлежит ему. Однако сам Ч. и Д., допрошенные в суде в качестве свидетеля, не отрицали факт участия при осмотре места происшествия в качестве понятых. Кроме того суд сослался на то, что указанные свидетели в суде пояснили, что длина тормозного пути, по их определению на глаз, составляла не более 10 метров. Однако схема к протоколу осмотра места происшествия ими подписана, свидетель Ч. подтвердил свою подпись на схеме. Суд не дал оценку этим обстоятельствам, кроме того не дал оценки схеме к протоколу осмотра места происшествия, фотоснимкам, произведенным экспертом при осмотре места происшествия, показаниям эксперта С. в суде.

Суд, признавая протокол проверки показания Шагалова на месте, признал его недопустимым доказательством, указав, что понятые, участвовавшие при данном следственном действии, согласно данным адресного бюро, не значатся. Вместе с тем суд, установив, что согласно данным адресного бюро, с данными как понятой А. зарегистрированы всего 8 лиц, не принял меры по вызову ни одного из них и преждевременно пришел к выводу об отсутствии понятого при производстве следственного действия.

Признавая протокол следственного эксперимента недопустимым доказательством, суд указал, что понятой Б., согласно представленной защитником справке, не значится проживающим в **, а понятой М. является знакомым следователя, однако выводы суда не убедительны, поскольку иных оснований сомневаться в достоверности показаний свидетеля судом не приведены.

Кроме того как обоснованно указывается в кассационном представлении, суд без достаточных оснований признал недопустимым доказательством протокол допроса Шагалова в качестве подозреваемого, хотя протокол соответствует требованиям уголовно-процессуального закона. Шагалов допрошен с участием защитника Гриневского В.Н. 12 декабря 2009 г. Суд мотивировал недопустимость доказательства тем, что согласно табеля учета времени и представленным защитником показаниям свидетеля З. Шагалов весь день 12 декабря 2009 г. находился на работе. Однако у суда не вызвало сомнения тот факт, что З. в качестве свидетеля не допрошена, о даче ложных показаний не предупреждена. Кроме того, несмотря на то, что с момента производства данного следственного действия прошло более года, она могла вспомнить такие подробности об указанной дате, ранее она во время предварительного следствия также не допрашивалась.

Обоснованным находит Судебная коллегия и доводы представления о том, что суд первой инстанции необоснованно признал недостоверным заключение автотехнической экспертизы, сославшись на то, что оно основано на данных протокола осмотра места происшествия и протокола следственного эксперимента, полученных с нарушением уголовно-процессуального закона. Однако согласно заключению автотехнической экспертизы установлена техническая возможность остановки транспортного средства даже при скорости 60 км/ч, так как данная скорость максимально допустима на данном участке проезжей части. Суд сам же установил скорость движения автомашины около 60 км./ч. Суд не дал оценки данному обстоятельству.

При анализе и оценке заключений автотехнических экспертиз судам следует исходить из того, что объектом экспертного исследования могут быть обстоятельства, связанные с фактическими действиями водителя транспортного средства и других участников дорожного движения (п. 8 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25).

Суд в случае необходимости, поскольку признал заключение автотехнической экспертизы недостоверным, мог назначить повторную экспертизу для решения специальных технических вопросов, связанных с дорожно-транспортным происшествием, предоставив обстоятельства с фактическими действиями водителя транспортного средства и пешехода, установленные в судебном заседании, поскольку без установления этих обстоятельств, какие пункты правил дорожного движения нарушены водителем и участниками дорожного движения и какие находятся в причинной связи с наступившими последствиями, предусмотренными ст. 264 УК РФ, суд принять законное и обоснованное решение не мог.

Кроме того заслуживает внимания и содержащиеся в кассационном представлении и жалобе представителя потерпевшего доводы о том, что суд недостаточно оценил показания потерпевшего О., свидетелей В., Л. и П., которые являются очевидцами дорожно-транспортного происшествия, свидетелей Д., Ч. и С. - участников осмотра места происшествия, в показаниях которых имеются сведения, относящиеся к совершенному дорожно-транспортному происшествию. Суд их показания не учел, указав, что они не указывают, что Шагалов ехал со скоростью 70 км/ч. и не принял меры по предотвращению наезда на пешехода. Такой подход суда к оценке доказательств противоречит положениям ст. 88 УПК РФ.

При таких обстоятельствах оправдательный приговор нельзя признать законным и обоснованным, в связи с чем он подлежит отмене.

При новом рассмотрении дела суду надлежит всесторонне, полно и объективно исследовать доказательства, принять законное, обоснованное и справедливое решение.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

оправдательный приговор Кызылского районного суда Республики Тыва от 15 февраля 2011 года в отношении Шагалова С.В. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе судьи со стадии судебного разбирательства.

Кассационные представление государственного обвинителя и жалобу представителя потерпевшего - удовлетворить.

Председательствующий А.А. Егоров

Судьи Л.М. Прокопьева

А.И. Куулар