Судья Л.В. Абульханова дело № 33-10455/2011

учет № 57

К А С С А Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

22 августа 2011 года г. Казань

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Л.А. Валишина,

судей А.С. Гильманова, Ф.В. Хабировой,

при секретаре судебного заседания А.М. Газтдинове

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи А.С.Гильманова гражданское дело по кассационной жалобе истца И.М. Галиева на решение Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 13 июля 2011 года, которым постановлено:

в удовлетворении иска И.М. Галиева к А.М. Хайруллиной о признании договора дарения от 30 октября 2010 года 1/2 доли в квартире, расположенной по адресу ... недействительным отказать.

Взыскать с И.М. Галиева в пользу А.М. Хайруллиной расходы на оплату услуг представителя в сум­ме ... руб.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, выслушав объяснения представителя И.М. Галиева-Э.А. Тарзимина, поддержавшего кассационную жалобу, представителя A.M. Хайруллиной-М.Б. Саберова, полагавшего решение суда оставить без изменения, Судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Галиев И.М. обратился в суд с иском к A.M. Хайруллиной о признании договора дарения недействительным, в обоснование требований указав, что A.M. Аюповой и М.А. Галиеву при жизни принадлежали по 1/4 доли в квартире, расположенной по адресу .... 05 декабря 2006 года было составлено завещание о том, что М.А. Галиев за­вещает свою долю в квартире истцу. Распоряжений по отмене завещания не бы­ло. Перед смертью М.А. Галиев 30 октября 2010 года подарил 1/4 долю в праве собственности на квартиру ответчице. На основании договора дарения ответчица за­регистрировала право собственности на 1/4 долю квартиры за собой. Истец пола­гает, что М.А. Галиев в момент подписания договора дарения не мог понимать значение своих действий и руководить ими, так как перед своей смертью сильно болел, его положение усугубилось и смертью его супруги. Кроме того, умерший имел намерение все оставить истцу, что и выразилось в его воле, указанной в за­вещании.

Истец просил признать договор дарения недействительным.

Ответчица и ее представитель в судебном заседании исковые требования не признали.

Представитель Управления Федеральной Регистрационной Службы по Республике Татарстан в г. Набережные Челны на судебное заседание не явился.

Суд в удовлетворении иска отказал.

В кассационной жалобе истец И.М. Галиев просит решение суда отменить и дело направить на новое рассмотрение. Указывает, что суд не принял во внимание выписку из истории болезни М.А. Галиева, из которой следует, что М.А. Галиев в силу заболевания ног не мог самостоятельно передвигаться, следовательно, не мог обратиться в Управление Федеральной Регистрационной Службы по Республике Татарстан в г. Набережные Челны для регистрации договора дарения своей доли в квартире. Утверждает, что судом необоснованно отклонено ходатайство о вызове в суд регистратора и лечащего врача М.А. Галиева. В жалобе также отмечается, что суд безосновательно критически отнесся к свидетельским показаниям Н.М. Зариповой о тяжелой болезни М.А. Галиева.

Судебная коллегия оснований для отмены решения суда не находит по следующим основаниям.

В силу статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе.

Согласно статье 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Если из содержания оспоримой сделки вытекает, что она может быть лишь прекращена на будущее время, суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время.

На основании 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из материалов дела следует, что 05 декабря 2006 года было составлено завещание о том, что М.Е. Галиев завещает свою долю в праве собственности на квартиру ... истцу.

На основании договора дарения от 30 октября 2010 года М.А. Галиев подарил 1/4 долю в праве собственности на квартиру ответчице. Ответчица зарегист­рировала право собственности на 1/4 долю квартиры за собой.

27 ноября 2010 года М.А. Галиев скончался.

Истец пола­гает, что М.А. Галиев в момент подписания договора дарения не мог понимать значение своих действий и руководить ими, так как перед своей смертью сильно болел, его положение усугубилось и смертью его супруги. Кроме того, умерший имел намерение все оставить истцу, что и выразилось в его воле, указанной в за­вещании.

С целью установления психического состояния М.А. Галиева в момент составления договора дарения по делу была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза. Эксперты в заключении указали, что в материалах гражданского дела каких-либо убедительные данные, подтверждающие грубые психические нарушения и снижение интеллектуальных возможностей у подэкспертного на период октября 2010 года, не имеются. В дневниках наблюдения истории болезни № 11301 описывается ясное сознание и возможностью установления адекватного контакта с пациентом, ограниченное только снижением слуха. В дневниках амбулаторной карты кратко, но в каждом из них представлены жалобы больного на соматические страдания, нигде не упоминается о каких-либо психических нарушениях. В показаниях в судебном заседании свидетельницы (соседки) отмечается интеллектуальная сохранность и сохранность памяти подэкспертного, при этом приводятся конкретные детали его поведения, доказывающие отсутствия проявления слабоумия, в материалах гражданского дела не представлено убедительных доказательств интеллектуально-мнестического де­фекта, могущего лишить поэкспертного возможности понимания значения своих действий и руководства ими. Таким образом, комиссия пришла к выводу, что М.А. Галиев по своему психическому состоянию в момент составления договора дарения в октябре 2010 года с учетом состояния здоровья мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводам о том, что оснований для признания договора дарения от 30 октября 2010 года недействительным по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, не имеется, поскольку истцом в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суду не представлены доказательства, подтверждающие, что М.А. Галлиев в момент заключения договора дарения доли на праве собственности вышеуказанной квартиры не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Оснований не согласиться с указанными выводами суда не имеется, так как они основаны на материалах дела и обстоятельствах дела, установленных в судебном заседании.

В соответствии со статьи 67 процессуального кодекса Российской Федерации, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Дело судом рассмотрено всесторонне и полно. Как видно из материалов дела, для проверки доводов сторон, судом первой инстанции были допрошены свидетели: З.Ш. Галиева, Н.М. Зарипова, показаниям которых суд дал мотивированную оценку, не согласиться с которой у Судебной коллегии оснований не имеется.

Делая вывод об отсутствии оснований не доверять заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов, суд обоснованно исходил из того, что проведение экспертизы было поручено экспертам Набережно-Челнинского Психоневрологического диспансера Республиканской клинической психиатрической больницы им. акад. В.М. Бехтерева Министерства здравоохранения Республики Татарстан. Экспертиза проводилась экспертами с большим опытом экспертной работы, высоким уровнем профессиональной подготовки в данном вопросе. В распоряжение экспертов были представлены медицинские документы в отношении М.А. Галиева, показания свидетелей, настоящее гражданское дело, и что стороны при этом не возражали против направления указанных материалов на экспертизу.

У Судебной коллегии не имеется оснований не согласиться с указанным выводом суда.

Таким образом, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам и постановил законное и обоснованное решение. Выводы суда соответствуют обстоятельствам дела. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом допущено не было.

Доводы жалобы сводятся к несогласию с проведенной посмертной судебно-психиатрической экспертизой и не могут являться основанием для отмены решения суда, поскольку не опровергают выводов решения суда, не содержат сведений об имеющих значение для дела обстоятельствах, были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, по существу направлены на иное толкование норм материального права. Довод жалобы о невозможности самостоятельного передвижения М.А Галлиевым соответствующими допустимыми и относимыми доказательствами не подтверждается. Кроме того, его подпись в договоре дарения сторонами не оспаривется.

Руководствуясь статьями 199, 350, 360, 361, 366 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 13 июля 2011 года по данному делу оставить без изменения, кассационную жалобу истца И.М. Галиева - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи