Судья Алиев Ш.С. Дело № 22-295/11
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
<адрес> КЧР. <дата>.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:
председательствующего Нинской Л.Ю.,
судей Хачирова М.Х. и Гербекова И.И.,
при секретаре <ФИО>3,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Биджиева Р.Р. и его защитника адвоката Ланового П.Д. на приговор <адрес> суда от <дата>, которым
Биджиев Р.Р. <дата> года рождения, уроженец <адрес>, ранее не судимый,
осужден по ч.1 ст. 105 УК РФ к 7 (семи) годам 6 (шести) месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Зачтено в срок отбывания наказания время содержания Биджиева Р.Р. под стражей с <дата>.
По делу решена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Хачирова М.М., осужденного Биджиева Р.Р., участвовавшего в судебном заседании посредством видеоконференцсвязи, его защитника адвоката Кулябцева А.С. и его защитника <ФИО>6, поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Зангиева Т.К. и представителя потерпевшего - адвоката <ФИО>28, полагавших приговор оставить без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Приговором суда Биджиев Р.Р. признан виновным в совершении убийства, то есть умышленного причинения смерти <ФИО>23 в ночь на <дата> около <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В судебном заседании Биджиев Р.Р. вину в предъявленном ему обвинении не признал.
В кассационной жалобе и дополнениях к ней защитник осужденного Биджиева Р. Р. адвокат Лановой П.Д. просит об отмене приговора ввиду его незаконности и необоснованности. Считает, что приговор вынесен с нарушением норм уголовно-процессуального закона и выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Действия Биджиева P.P. неверно были квалифицированы судом по ч.1 ст.105 УКРФ. Просит приговор в отношении Биджиева Р.Р.отменить и направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда, так как в основу указанного приговора были положены доказательства, которые были добыты с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального Кодекса.
По мнению адвоката Ланового П.Д., суд первой инстанции в приговоре привёл доказательства вины Биджиева P.P. общим списком, не раскрывая содержание каждого из них, тем самым нарушил порядок и правила оценки доказательств, предусмотренные ст.ст. 87, 88 УПК РФ. В судебном заседании были допрошены свидетели обвинения <ФИО>8, <ФИО>9, <ФИО>10 и <ФИО>11, в показаниях которых имеются существенные противоречия относительно обстоятельств дела. Их показания противоречат показаниям свидетелей, как стороны обвинения, так и стороны защиты, а также письменным материалам уголовного дела. Суд, не дав оценку данным противоречиям, привёл в приговоре показания данных свидетелей лишь в той части, где противоречий не имелось, и не указал, которые из имеющихся противоречий судом были приняты, а которые отвергнуты.
Автор жалобы считает, что указанные обстоятельства не нашли своего отражения в приговоре суда первой инстанции. С учетом исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, как стороны обвинения, так и стороны защиты, действия Биджиева P.P. надлежит квалифицировать по ч.4 ст. 114 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Однако, суд первой инстанции необоснованно отверг доводы стороны защиты относительно данных обстоятельств.
Судом первой инстанции, по мнению защитника, не выполнены требования пункта 1 ч.1 ст.105 УК РФ, в убийстве, то есть в умышленном причинении смерти другому человеку, не привёл в приговоре обстоятельства, которые свидетельствуют о наличии умысла Биджиева Р.Р. на совершение указанного преступления. В приговоре не раскрыты мотив и цель совершения Биджиевым Р.Р. преступления, направленные именно на убийство <ФИО>23
В судебном заседании Биджиев Р.Р. вину свою в предъявленном обвинении не признал, отметил, что убивать <ФИО>2 не собирался, и ножевое ранение нанес ему, защищая свою жизнь и здоровье, поскольку думал, что тот в противном случае его задушит. Показания Биджиева Р.Р., данные им в ходе судебного разбирательства подтверждаются показаниями допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей как обвинения, так и защиты: <ФИО>12, <ФИО>13, <ФИО>24, <ФИО>14, <ФИО>15, <ФИО>16, <ФИО>17, <ФИО>18, <ФИО>19, <ФИО>20, <ФИО>21 и <ФИО>22, а также исследованными в ходе судебного разбирательства письменными материалами уголовного дела.
Суд необоснованно отнёсся критически к показаниям свидетеля <ФИО>13 в части того, что инициатором драки был погибший <ФИО>23, и в приговоре отражено, что его показания противоречат показаниям остальных свидетелей, при этом не указано каких именно.
В судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя были оглашены показания свидетеля <ФИО>24, данные им на предварительном следствии /т.2.л.д.140-144/, к которым суд первой инстанции необоснованно критически отнёсся, а именно в части, что потерпевший сам спровоцировал драку, указав в приговоре, что <ФИО>24 с детства знаком с подсудимым и таким образом пытается смягчить ответственность Биджиева Р.Р. В то же время потерпевший <ФИО>25 являлся братом погибшего <ФИО>23, свидетель <ФИО>2 являлся отцом погибшего, свидетели <ФИО>8, <ФИО>9, <ФИО>10 и <ФИО>11, являлись также близкими друзьями погибшего <ФИО>23, и в данном случае суд положил в основу обвинительного приговора их показания. При этом не указал в связи с чем он отнёсся критически к показаниям свидетеля <ФИО>24, где он пояснял об обстоятельствах причинения ножевого ранения потерпевшему при удушении.
Показания Биджиева Р.Р., данные им в судебном заседании и указанных свидетелей как обвинения, так и защиты, являются правдивыми, относимыми и допустимыми доказательствами, поскольку они согласуются с материалами настоящего уголовного дела, дополняют друг друга и, соответственно должны быть положены в основу принятого судом решения. Однако суд первой инстанции все выше указанные обстоятельства не учёл.
Исходя из протокола осмотра места происшествия от <дата> /т.1 л.д.5-14/, в частности из фототаблицы к нему, видно, что ножевое ранение у <ФИО>2 имеется не сбоку, а несколько ближе к центру его туловища. Таким образом, действия, произведенные свидетелем <ФИО>8 при проведении следственного эксперимента, не соответствуют фактическим материалам уголовного дела.
Свидетели обвинения <ФИО>9, <ФИО>10, <ФИО>11 являлись близкими друзьями <ФИО>2 Адама, соответственно, они также являются заинтересованными в исходе дела лицами. Более того, их показания в части, что именно Биджиев явился инициатором конфликта, что место, куда отошли <ФИО>2 и Биджиев освещалось хорошо, что между Биджиевым и <ФИО>2 не было драки, противоречат показаниям, как самого Биджиева, так и показаниям, допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей: <ФИО>12, <ФИО>13, <ФИО>24, <ФИО>14, <ФИО>15, <ФИО>16, <ФИО>17, <ФИО>18, <ФИО>19, <ФИО>20, <ФИО>21 и <ФИО>22
Свидетель <ФИО>8 на тот момент являлся действовавшим сотрудником милиции, имел при себе травматическое оружие. Свидетели же <ФИО>10 и <ФИО>11 ранее также являлись сотрудниками милиции и имели соответствующую физическую и профессиональную подготовку, и каждый из них, как следует из их показаний, якобы видел в руках у Биджиева Р.Р. нож, и тем не менее никто из них не предпринял никаких попыток задержать его. Адвокат полагает, что к показаниям указанных свидетелей суду надлежало отнестись критически, поскольку они противоречат показаниям выше указанных свидетелей и не согласуются с материалами уголовного дела.
Помимо изложенного, в качестве одного из доказательств вины Биджиева Р.Р. в инкриминируемом ему деянии стороной обвинения приводится следственный эксперимент, который был проведен в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя и в качестве специалиста был допрошен заведующий <адрес> судебно-медицинским отделением, государственный судебно-медицинский эксперт <ФИО>26, которому на обозрение были представлены: протокол следственного эксперимента от <дата> /т.3 л.д.32-37/, проведенного с участием Биджиева Р.Р. с целью проверки и уточнения его показаний, данных на предварительном следствии, заключение эксперта №... от <дата> /т.1 л.д.98-105/, согласно которому была произведена судебно-медицинская экспертиза по материалам дела по факту смерти гр. <ФИО>23, заключение эксперта №... от <дата> /т.3 л.д.99-102/, согласно которому также была произведена судебно-медицинская экспертиза по материалам дела по факту смерти гр. <ФИО>23, и протокол следственного эксперимента от <дата>, проведенного с участием свидетеля <ФИО>8, с целью проверки и уточнения его показаний, данных на предварительном следствии. Указанный следственный эксперимент, проведенный непосредственно в судебном заседании, не может быть положен в основу обвинения и, соответственно опровергать доводы и позицию защиты, поскольку он проведен с нарушением требований выше указанных норм УПК РФ, однако указанные обстоятельства не были приняты во внимание судом.
Автор жалобы считает, что между <ФИО>2 и Биджиевым произошел инцидент, инициатором которого являлся сам <ФИО>2, и впоследствии между ними была драка, об этом свидетельствуют исследованные в ходе судебного разбирательства заключение эксперта №... от <дата> /т.1 л.д.177-178/ и заключение эксперта №... от <дата> /т.1 л.д.98-105/, согласно которым и у Биджиева и у <ФИО>2 имелись телесные повреждения, полученные как раз таки в срок и при обстоятельствах о которых пояснял Биджиев.
Кроме этого, в судебном заседании потерпевший <ФИО>25, отец погибшего – <ФИО>2, а также свидетели обвинения <ФИО>8, <ФИО>9, <ФИО>10 и <ФИО>11 показали, что погибший <ФИО>2 Адам, являясь сотрудником милиции, ранее занимался спортом, был хорошо развит в физическом плане, и, исходя из материалов уголовного дела, значительно превосходил Биджиева по физическим параметрам и силе. И в этой части показания Биджиева нашли свое подтверждение, что <ФИО>2 имел над ним физическое превосходство, в результате чего стал душить его, и, Биджиев, задыхаясь, из последних сил достал имеющийся у него нож, и ударил <ФИО>2 наугад один раз.
При указанных обстоятельствах очевидно, что Биджиев не имел умысла убивать <ФИО>2, поскольку он целенаправленно не метил в жизненно важные органы погибшего. Количество удара – 1, также свидетельствует, что у Биджиева не было умысла на убийство.
Судом первой инстанции не было принято во внимание, то что Биджиев был задержан сотрудниками милиции, собственноручно написал явку с повинной, в которой указал, что он совершил неумышленное убийство, а причинил ножевое ранение <ФИО>2, защищая свою жизнь. По инициативе стороны защиты был проведен дополнительный осмотр происшествия с целью отыскания орудия преступления, в ходе судебного разбирательства Биджиев также подтвердил свои показания данные им на предварительном следствии. Его показания согласуются с показаниями выше указанных защитой свидетелей как обвинения, так и стороны защиты, они последовательны и логичны, соответственно являются достоверными.
В своей кассационной жалобе осужденный Биджиев Р.Р. просит об отмене приговора ввиду его незаконности и необоснованности. Ссылается на то, что суд должен был отнестись критически к показаниям свидетелей обвинения, а именно близким друзьями погибшего <ФИО>23 Суд необоснованно признал их показания допустимыми доказательствами, поскольку их показания противоречат показаниям ряда других свидетелей, допрошенных в ходе судебного следствия. Так, суд, оценивая показания <ФИО>8 указал, что критически отнёсся к ним в части того, что между ним и потерпевшим не было драки, так как в этой части его показания противоречат заключению эксперта (при этом какого именно заключения в приговоре не указывается) о наличии у <ФИО>2 телесных повреждений в области лица. В остальной же части, суд указал, что показания <ФИО>8 логичны, последовательны, взаимосвязаны, их анализ даёт основания суду сделать вывод о том, что инициатором конфликта были он и его товарищи, непосредственно инициатором драки с <ФИО>2, был также он. Однако, суд не дал оценку показаниям свидетеля <ФИО>8 в той части, где он пояснял, что лично видел у него в правой руке нож и описал траекторию нанесения им удара, как сверкнуло лезвие ножа. Данный свидетель в судебном заседании утверждал, что между ним и <ФИО>2 не было драки, однако в этой части к его показаниям суд отнесся критически. Суд при наличии существенных противоречий в показаниях <ФИО>8 с материалами дела, признал его показания логичными и последовательными.
В ходе судебного разбирательства многие свидетели как стороны обвинения, так и стороны защиты поясняли, что инициатором его отхода в сторону от толпы людей был именно <ФИО>2, он подталкивал его за локоть и шёл позади. Место, куда они отошли, даже при наличии освещения главного входа в гостиницу, за счёт вывески с названием гостиницы, и при наличии снега, не освещалось, и поэтому сверкающее лезвие ножа увидеть было просто невозможно, также как и невозможно было определить в какой именно руке был нож. Более того, оценивая показания свидетелей обвинения и защиты, то есть тех свидетелей, которые его знали как жителя <адрес>, суд в приговоре указал, что они поддерживают с ним дружеские отношения, и поэтому заинтересованы в исходе дела, и таким образом пытаются смягчить его ответственность, в связи с чем суд критически отнёсся к их показаниям. В то же время все вышеуказанные свидетели обвинения, а именно жители Чеченской Республики, также являются близкими друзьями погибшего <ФИО>2, и, не смотря на это, суд почему-то положил их показания в основу обвинительного приговора.
Суд необоснованно критически отнёсся к его показаниям, указав в приговоре, что давая оценку его показаниям, учитывает, что впервые на предварительном следствии он дал показания после ознакомления с материалами дела, в том числе и заключениями судебно-медицинских экспертиз, когда ему стали известны направление раневого канала, обстоятельства недостаточной видимости их остальными свидетелями в момент причинения ранения и т.д. в связи с чем суд признал его показания формой самозащиты, что не запрещено законом. Судом первой инстанции не приведено ни одного довода, что его показания противоречивы и не согласуются с материалами уголовного дела.
Судом первой инстанции неправильно дана оценка протоколу явки с повинной (т.1 л.д.219-220), как доказательство его вины в совершении умышленного убийства, поскольку изначально он указывал и в протоколе явки с повинной и при беседе с оперативными сотрудниками, что нанёс ножевое ранение <ФИО>2, защищая свою жизнь и здоровье, только после того, как последний начал его душить и он стал терять сознание. Данные обстоятельства не были опровергнуты стороной обвинения и более того, были подтверждены как указанным протоколом явки с повинной, так и показаниями свидетелей обвинения - работников милиции, допрошенных в ходе судебного разбирательства. Также, судом не были учтены обстоятельства того, что <ФИО>2 значительно превосходил его по физическим параметрам, был выше ростом, тяжелее в весе и занимался спортом, то есть фактически мог удерживать и душить его. Данные обстоятельства имеют существенное значение для настоящего уголовного дела, однако не нашли своего отражения в приговоре суда.
Помимо этого, в ходе судебного разбирательства, в целях проверки его показаний, по инициативе обвинения, был проведён следственный эксперимент, с участием двух статистов - работников службы судебных приставов, после проведения которого, участвовавший в судебном заседании эксперт <ФИО>26, пояснил, что при таком положении статистов, ножевое ранение в область груди человека причинить невозможно. При этом, непосредственно в ходе проведения следственного эксперимента, он и его защитник неоднократно обращали внимание суда на то, что статисты занимали неправильную позицию и производили неправильные действия, о которых он пояснял в суде. Однако, суд на его пояснения не реагировал. Между тем, в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что в его действиях содержится состав преступления, предусмотренного ч.1 ст. 114 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель по делу <ФИО>27, считает приговор законным, справедливым и обоснованным, просит оставить его без изменения, а жалобы осужденного Биджиева Р.Р. и его защитника адвоката Ланового П.Д. - без удовлетворения.
В своих возражениях представитель потерпевшего <ФИО>25 адвокат <ФИО>28 просит оставить приговор в отношении Биджиева Р.Р. без изменения.
Проверив материалы дела, заслушав участвующих при рассмотрении жалобы лиц, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения по следующим основаниям :
Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, он признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.
Виновность Биджиева Р.Р. в установленном судом преступлении подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, анализ которых подробно приведен в приговоре.
Судом при вынесении приговора дана надлежащая оценка действиям Биджиева Р.Р. при совершении им преступления и доводы кассационных жалоб об отсутствии этой оценки нельзя признать обоснованными.
Материалы уголовного дела исследованы с достаточной полнотой, нарушений норм уголовно-процессуального закона по делу не имеется, дело рассмотрено всесторонне, полно и объективно. Вывод суда о наличии в действиях Биджиева Р.Р. состава преступления, предусмотренного ст. 88 УПК РФ. При этом суд учел все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, оценивая показания свидетелей со стороны обвинения и защиты, суд в приговоре мотивированно указал, почему принял их в качестве правдивых и достоверных, в основных деталях - они последовательны, логичны, дополняют друг друга и согласуются как между собой, так и с письменными доказательствами. Поэтому доводы кассационных жалоб в части необъективной оценки судом показаний свидетелей обвинения являются несостоятельными.
Суд первой инстанции при вынесении приговора мотивировал по какой причине он признал показания некоторых свидетелей (большей части свидетелей защиты) по делу недостоверными, обосновал свой вывод.
Доказательства, исследованные судом, получили надлежащую оценку при постановлении приговора, выводы суда являются правильными и мотивированными.
Судебная коллегия соглашается с критической оценкой суда первой инстанции показаний Биджиева Р.Р. о нанесении ножевого ранения <ФИО>23 в целях самообороны, поскольку таких данных в материалах дела не имеется. Каких либо доказательств того, что подсудимый действовал в условиях самообороны, спасая себя от удушения потерпевшим, суду представлено не было.
Правовая оценка действиям Биджиева Р.Р. по ч.1 ст. 105 УК РФ соответствует установленным в судебном заседании обстоятельствам.
Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката о том, что доказательства по делу добыты с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального Кодекса, доказательства, на которые сослался суд в своем приговоре как на обоснование вины осужденного, являются допустимыми, относимыми, подтверждающимися другими материалами уголовного дела.
Описательно-мотивировочная часть приговора содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Суд первой инстанции, признавая Биджиева Р.Р. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, указал в приговоре обстоятельства, которые свидетельствуют о наличии умысла Биджиева Р.Р. на совершение указанного преступления.
Наказание осужденному назначено с учетом всех влияющих на его назначение обстоятельств.
При назначении наказания Биджиеву Р.Р. суд учел характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, данные о личности подсудимого, смягчающее наказание обстоятельство - явку с повинной Биджиеву Р.Р. и наличие малолетнего ребенка. На основании изложенного судебная коллегия полагает, что выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам дела, уголовный закон применен судом правильно.
Таким образом, каких-либо существенных нарушений норм уголовно-процессуального и уголовного закона, предусмотренных ст. 379 УПК РФ, влекущих отмену или изменение приговора, судебная коллегия не находит и оснований для отмены приговора по доводам кассационных жалоб осужденного и его защитника, не имеется.
На основании вышеизложенного и руководствуясь ст. 377, п. 1 ч. 1 ст. 378, ст. 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор <адрес> городского суда от <дата> в отношении Биджиева Р.Р. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного Биджиева Р.Р. и его защитника адвоката Ланового П.Д. - без удовлетворения.
Председательствующий /подпись/ Нинская Л.Ю.
Судьи: /подпись/ Хачиров М.Х.
/подпись/ Гербеков И.И.