П Р И Г О В О Р ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ г. Петрозаводск 02 июня 2011 г. Верховный суд Республики Карелия в составе председательствующего судьи Гадючко Н.В., при секретаре Мамаевой А.В., с участием: государственных обвинителей – прокурора Республики Карелия Штадлера Г.В., прокурора отдела прокуратуры Республики Карелия Торопова С.А., подсудимого Ульянова С.Г., защитника – адвоката "Адвокатской коллегии С.В. Переплесниной" Яценко В.Н., представившего ордер ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г. и удостоверение ХХ, потерпевшей Б.И.Н., рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении Ульянова С.Г., родившегося ХХ.ХХ.ХХ. года в (...) области, гражданина Российской Федерации, со средним специальным образованием, не женатого, иждивенцев не имеющего, не работающего, зарегистрированного и проживающего в г. (...) области, ул. (...), д. (...), кв. (...), судимого: - ХХ.ХХ.ХХ. (...) городским судом (...) области по п. "б,г" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима; - ХХ.ХХ.ХХ. (...) гарнизонным военным судом по п.п. "б,в,г" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, без штрафа, на основании ч.ч. 3, 5 ст. 69 УК РФ по совокупности с наказанием по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г. окончательно к 4 годам лишения свободы без штрафа в исправительной колонии общего режима, освобождён по сроку ХХ.ХХ.ХХ. г. - ХХ.ХХ.ХХ. (...) городским судом (...) области по п. "в" ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 325, ч. 3 ст. 158 УК РФ, по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа в исправительной колонии строгого режима, освобожден ХХ.ХХ.ХХ. г. по постановлению (...) городского суда (...) области от ХХ.ХХ.ХХ. г. условно-досрочно на 10 месяцев 03 дня; условное осуждение отменено приговором мирового судьи судебного участка ХХ (...) района (...) области от ХХ.ХХ.ХХ. г., и на основании ч. 7 ст. 79, ст. 70 УК РФ по совокупности с приговором от ХХ.ХХ.ХХ. г. назначено наказание в виде 1 года лишения свободы; в порядке ч.5 ст. 69 УК РФ наказание по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г. сложено с наказанием по приговору (...) городского суда (...) области от ХХ.ХХ.ХХ. г., и назначено окончательное наказание в виде 2 лет 2 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, освобожден ХХ.ХХ.ХХ. г. по постановлению (...) районного суда г. (...) от ХХ.ХХ.ХХ. г. условно-досрочно на 04 месяца 15 дней; - ХХ.ХХ.ХХ. (...) городским судом (...) области по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа, в силу ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года 6 месяцев; - ХХ.ХХ.ХХ. (...) городским судом (...) области по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 74, ст. 70 УК РФ по совокупности с приговором от ХХ.ХХ.ХХ. г. окончательно к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; - ХХ.ХХ.ХХ. (...) городским судом (...) области по п."г" ч.2 ст. 161, п."а" ч.3 ст. 158, п.п."а,б,в" ч.2 ст. 158 УК РФ, по совокупности преступлений на основании ч.3 ст. 69 УК РФ к 4 годам лишения свободы, в соответствии с ч.5 ст. 69 УК РФ по совокупности с наказанием по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г. окончательно к 5 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, у с т а н о в и л: Ульянов С.Г. совершил разбойное нападение на П.А.М. с применением оружия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а также убийство П.А.М., сопряжённое с разбоем. Преступления совершены при следующих обстоятельствах. В период с ХХ.ХХ.ХХ. по ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов С.Г., временно проживая в г. (...), принял решение о совершении разбойного нападения на предпринимателя, осуществляющего деятельность по приёму металла, с целью завладения его деньгами. Для осуществления своего умысла Ульянов С.Г. у неустановленного лица приобрёл обрез огнестрельного гладкоствольного оружия, заряжённого боеприпасами, снаряжёнными свинцовыми дробинами и войлочным пыжом. Во исполнение задуманного, Ульянов С.Г., вооружившись обрезом ружья, ХХ.ХХ.ХХ. г. в период времени с 08 часов до 11 часов 40 минут зашёл в оборудованный под пункт приёма металла металлический контейнер, расположенный на участке местности у дома ХХ по ул. (...) в г. (...), в котором работал П.А.М., где, с целью завладения его имуществом с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, направил обрез ружья на П.А.М. и потребовал от последнего передать ему денежные средства. После отказа П.А.М. выполнить требование Ульянова С.Г. и предпринятой потерпевшим попыткой пресечь его противоправные действия, Ульянов С.Г., действуя с умыслом на причинением смерти потерпевшему в процессе разбойного нападения, заведомо и достоверно зная о том, что имевшийся при нём обрез ружья заряжен боеприпасами (патронами), в целях подавления сопротивления потерпевшего, умышленно произвёл выстрел из оружия в жизненно важную область – живот П.А.М., применив тем самым к нему насилие, опасное для жизни и здоровья. В результате действий Ульянова С.Г. П.А.М. было причинено огнестрельное слепое дробовое ранение живота, проникающее в брюшную полость: входная огнестрельная рана на передней стенке живота в левой подвздошной области; полный поперечный разрыв сигмовидной кишки с повреждением её брыжейки, 8 сквозных повреждений прямой кишки, повреждение стенки мочевого пузыря; повреждение правой внутренней подвздошной артерии; наличие в брюшной полости и мягких тканях таза дроби, пыжа, фрагментов одежды. Смерть П.А.М. наступила через непродолжительный промежуток времени в автомобиле скорой медицинской помощи ХХ.ХХ.ХХ. г. от огнестрельного ранения живота, проникающего в брюшную полость, с повреждением правой внутренней подвздошной артерии, сигмовидной и прямой кишки, мочевого пузыря, и сопровождавшегося массивной внутренней кровопотерей. После совершения описанных действий Ульянов С.Г., реализуя умысел на хищение чужого имущества, похитил у П.А.М. поясную сумку, не представляющую материальной ценности, с находившимися в ней денежными средствами в размере не менее 1500 рублей, которыми распорядился по своему усмотрению. В судебном заседании подсудимый Ульянов С.Г. полностью признал себя виновным в совершении разбойного нападения на П.А.М. и частично – в совершении его убийства. При этом Ульянов С.Г. показал, что в конце ХХ.ХХ.ХХ. – начале ХХ.ХХ.ХХ. г. он, находясь в розыске за совершение преступлений в г. (...) области, решил скрыться в г. (...), где проживал его приятель С.И.И. Предварительно созвонившись и получив согласие С.И.И. на приезд, он (Ульянов) в этот же период времени приехал в (...), где при содействии С.И.И. снял комнату в одной из квартир в микрорайоне (...), неподалёку от жилища С.И.И.. В течение нескольких недель Ульянов вместе с С.И.И. и его родственником Б. посещали увеселительные заведения, распивали спиртное. После того, как у Ульянова закончились деньги, он решил совершить разбойное нападение на пункт приема металла, расположенный неподалёку от места его временного жительства. Для этого Ульянов попросил Б. достать для него обрез ружья. Б. при нём, Ульянове, на цыганском языке обсудил что-то с С.И.И., после чего они втроём поехали на автомашине последнего марки "Нива" в один из районов города. Приехав в частный сектор, С.И.И. и Б. ушли, а вернувшись через 20 минут, Б. передал Ульянову обрез охотничьего ружья. По приезде домой к Б., Ульянов в присутствии Б. и С.И.И. осмотрел ружьё, выяснил, что в боевую готовность оно приводится посредством его переламывания в месте стыка стволов и приклада и возвращения в исходное положение. При переламывании ружья Ульянов увидел, что в стволе находятся два патрона. Ульянов сказал, что патроны ему не нужны, так как он планирует совершить разбойное нападение без применения оружия, а ружьё ему нужно лишь для демонстрации и устрашения потерпевшего. Б. успокоил Ульянова, пояснив, что патроны в стволе холостые, что они снаряжены порохом и пыжами. Ульянов не помнит, доставал ли он патроны из ствола или нет, но, в любом случае, специалистом он не является и отличить боевые патроны от холостых не смог бы. Он (Ульянов) поверил Б. После этого Ульянов в аптеке приобрел резиновые перчатки с тем, чтобы при нападении не оставлять отпечатков пальцев. Через несколько дней, ХХ.ХХ.ХХ. г. около 09-10 часов утра, Ульянов, Б. и С.И.И. на автомашине последнего проезжали мимо мебельной фабрики, рядом с которой находился пункт приёма металлов. Попросив С.И.И. остановиться неподалёку, Ульянов вышел из машины и направился в сторону пункта приёма металлов. При этом обрез ружья находился при нём и был спрятан в рукав дублёнки. С.И.И. с Б. оставались ждать его в машине. О своих намерениях он им не рассказывал. Войдя в пункт приема металлов, Ульянов увидел сидящего за столом молодого человека с кружкой в руках. Подойдя к нему на расстояние около двух метров, Ульянов спросил, принимают ли здесь металл. Получив утвердительный ответ, он достал из рукава дубленки обрез и, наставив его на молодого человека, потребовал передачи денег. Обрез Ульянов держал двумя руками, указательный палец правой руки находился на спусковом крючке, стволы ружья были направлены в сторону молодого человека. Тот быстро поставил кружку на стол, подскочил к Ульянову и схватился двумя руками за цевьё оружия. При этом стволы обреза оказались в районе живота молодого человека. Тот стал тянуть ружьё на себя, Ульянов – на себя. Поскольку палец Ульянова находился на спусковом крючке, то в результате перетягивания обреза произошёл непроизвольный выстрел. Молодой человек упал на пол, в животе у него была большая рана, из которой выпадали внутренние органы. Ульянов подошёл к потерпевшему и спросил, где деньги. Молодой человек ответил, что денег нет. Тогда Ульянов снял с пояса потерпевшего черную поясную сумку и выбежал из пункта приёма металла, обрез ружья вновь спрятал в рукав дубленки. Он (Ульянов) был напуган произошедшим, поэтому денег в помещении не искал. Его видели около пункта приема металла посторонние люди, но он ни с кем не разговаривал и никому не угрожал. Сев в поджидавшую его автомашину, Ульянов вместе с С.И.И. и Б. уехали с места происшествия. Ульянов был зол на Б. и С.И.И., по пути ругался, высказывал им претензии, что они его обманули, сказав о наличии в стволах ружья холостых патронов. По дороге Ульянов попросил С.И.И. остановиться у ручья. Там он выкинул обрез. Затем проехали в лесной массив, где Ульянов сжёг дубленку, которая была в крови, свои шапку, обувь, а также поясную сумку потерпевшего. Из этой сумки он достал деньги, которых было не более 1500 рублей. Часть денег из этой суммы он передал С.И.И. на бензин. По приезде в съёмную квартиру Ульянов переоделся в свою одежду, после чего С.И.И. на своей автомашине отвез его, Ульянова, на автовокзал, откуда он в тот же день проследовал в г. (...), а оттуда – в (...). На дополнительные вопросы сторон и суда Ульянов С.Г. пояснил, что решение о совершении нападения он принял самостоятельно, в конкретику своих планов С.И.И. и Б. не посвящал, ограничившись сообщением им о планируемом нападении на кого-нибудь с целью изъятия денег под угрозой оружия. Обращаясь к Б., Ульянов вёл разговор о помощи в приобретении не конкретно обреза, а любого оружия. Просьб о приобретении патронов он не высказывал за их ненужностью. При осмотре переданного ему Б. оружия в механизме его действия он разобрался удовлетворительно: курков и иных взводных механизмов обрез не имел, в боевую готовность приводился путем переламывания его пополам. Капсюли находившихся в стволе обреза двух патронов были целыми. Почему он не вынул патроны из обреза до совершения нападения на приёмщика металлов, объяснить не может. Вне зависимости от наличия либо отсутствия патронов в стволе оружия, он не намеревался производить выстрелы. Активных действий потерпевшего Ульянов не ожидал. Когда тот схватился двумя руками за ружьё, он (Ульянов) хотел тут же убежать, но не захотел оставлять оружие, поэтому стал тянуть его на себя. Специально Ульянов на спусковой крючок не нажимал. Выстрел был непроизвольный и явился для него неожиданностью. Характер воздействия выстрела холостым патроном он представляет следующим образом: при производстве выстрела из ствола вылетает пыж, который даже при условии полного соприкосновения ствола с телом может причинить лишь незначительные повреждения. Дублёнку у Б. Ульянов взял специально для совершения преступления, поскольку в рукав дублёнки было проще спрятать обрез. После происшествия претензии он высказывал не только в адрес Б., но и в адрес С.И.И., поскольку за ружьём они ездили вместе, осмотр обреза производился в том числе в присутствии С.И.И., и последний должен был знать, что в стволе находятся не холостые, а боевые патроны. Считает, что С.И.И. и Б. его "подставили". Убивать приёмщика металла он не собирался, обрез ружья ему был нужен исключительно для того, чтобы испугать потерпевшего и беспрепятственно изъять у него деньги. Он признаёт себя виновным в совершении разбойного нападения с применением оружия и угрозой его применения. В совершении умышленного убийства потерпевшего вины не признаёт, считает, что совершил неосторожное убийство. Исковые требования, заявленные Б.И.Н., признаёт в полном объёме. В связи с наличием существенных противоречий в показаниях подсудимого об обстоятельствах приобретения ружья и производства выстрела в потерпевшего судом были частично исследованы его показания, данные на предварительном следствии. Так, при допросе Ульянова в качестве подозреваемого ХХ.ХХ.ХХ. г. он пояснил, что выстрел в потерпевшего он произвел от неожиданно быстрой реакции того на демонстрацию оружия и активного противодействия (том 4,л.д. 69-76). В ходе проверки показаний на месте ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов пояснил, что с просьбой о приобретении оружия он обращался к И.С., при этом речь шла об обрезе. Одновременно он просил С.И.И. и о приобретении холостых патронов, чтобы в них были порох и пыжи. Выстрел в потерпевшего он произвёл тогда, когда тот стал хватать ружьё за цевьё (том 4,л.д. 83-115). На очной ставке с С.И.И. ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов подтвердил свои прежние показания о том, что с просьбой о приобретении обреза и холостых патронов он обратился именно к С.И.И.. Когда последний предоставил ему оружие, Ульянов осмотрел не только обрез, но и патроны, которые вытаскивал из ствола. Осмотрев их и обнаружив целостность капсюлей, Ульянов вновь вставил их в обрез. Конструкцию ружья, из которого был изготовлен обрез, он знал, поскольку оружие подобного типа было у его отца. Выстрел в потерпевшего Ульянов произвел от неожиданности того обстоятельства, что тот не испугался наставленного на него обреза и схватился за стволы оружия. Деньги в приемном пункте он не нашел, взял лишь поясную сумку (том 3,л.д. 81-90). При допросе в качестве обвиняемого ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов дал показания о том, что, войдя в помещение пункта приема металла, палец он держал на спусковом крючке для возможного производства выстрела в пол в случае оказания ему сопротивления. Часть денег, отобранных в ходе разбойного нападения, он отдал С.И.И. за то, что тот помог найти оружие (т.4,л.д. 151-156). Помимо частичного признания своей вины, виновность Ульянова С.Г. в совершении описанных преступлений подтверждается следующими доказательствами: - протоколом явки с повинной Ульянова С.Г. от ХХ.ХХ.ХХ. г., в которой последний собственноручно сообщил о совершённом им в ХХ.ХХ.ХХ. г. в (...) в помещении пункта приема металлов убийстве мужчины. Из протокола следует, что, зайдя в пункт приёма металла, Ульянов достал из-под куртки обрез охотничьего ружья, наставил его на потерпевшего и потребовал передать ему деньги. Мужчина кинулся на него и схватился за обрез, Ульянов от неожиданности нажал на спусковой крючок. От выстрела мужчина отлетел к стене, в области живота была большая рана. Ульянов подошел к потерпевшему и спросил, где деньги, тот ответил, что денег нет, и потерял сознание. Он (Ульянов) обыскал помещение, но денег не нашёл. Увидев у мужчины на поясе сумку, снял её, после чего покинул место происшествия на автомобиле, за рулем которого находился его приятель С.И.. В поясной сумке потерпевшего находилось не менее полутора тысяч рублей. По дороге Ульянов выкинул обрез ружья в реку. В тот же день он уехал на рейсовом автобусе в г. (...). В явке с повинной Ульянов также указал, что не хотел стрелять в потерпевшего, а обрез ружья планировал использовать только для устрашения (том 4,л.д.56); - протоколом явки с повинной, полученной ХХ.ХХ.ХХ. г. следователем СУ СК при прокуратуре РФ по РК Р.Г.И., в которой Ульянов подтвердил вышеизложенные обстоятельства. Из документа следует, что с просьбой о приобретении для него оружия Ульянов обратился к С.И.И. и Б.. Оружие ему нужно было исключительно для того, чтобы запугать человека, чтобы тот не оказал отпор. За оружием поехали втроём. Обрез передал ему Б.. Ульянов перегнул обрез и обнаружил в стволах два охотничьих патрона калибра 12 мм. Он сказал Б., что патроны ему не нужны, тот ответил, что патроны холостые, в них находятся пыжи. В тот же день Ульянов в аптеке приобрёл резиновые перчатки, чтобы не оставлять на обрезе отпечатков пальцев. Проезжая мимо заправки он обратил внимание на металлический контейнер, в котором, со слов Б., принимают металл и могут иметься приличные деньги. Ульянов решил отобрать деньги у работников этого приемного пункта. Утром ХХ.ХХ.ХХ. г. он вместе с Б. и С.И.И. на автомашине последнего приехали и остановились неподалёку от пункта приема металлов. Вооружившись обрезом, спрятанным в рукав дубленки, Ульянов зашёл в контейнер, вытащил ружьё, схватил его в две руки и, обращаясь к находившемуся внутри мужчине, крикнул, чтобы тот передал ему деньги. Мужчина резко метнулся в его, Ульянова, сторону и схватился руками за обрез, при этом дуло уперлось ему в живот. Ульянов от неожиданности нажал на спусковой крючок ружья. От выстрела мужчина отлетел на полтора метра, в области живота у него была большая рана, из которой выпадали внутренние органы. Ульянов подошёл к мужчине и спросил, где находятся деньги. Тот ответил, что денег нет. Поскольку Ульянов был напуган произошедшим, то деньги искать не стал, а взял лишь висевшую на поясе потерпевшего сумку. Бегом вернулся к машине, в которой ждали С.И.И. и Б.. По пути Ульянов стал ругать С.И.И. и Б., предъявив им претензии, что они его обманули, и что ружьё оказалось заряженным не холостыми, а боевыми патронами. Обрез ружья и перчатки Ульянов выкинул в реку. Затем поехали в лес, где он сжёг одежду, в которой находился, а также поясную сумку потерпевшего. До этого он достал из сумки денежные средства, которых было около 1500 рублей. В этот же день Ульянов уехал из (...) в г. (...) (том 4,л.д. 62-65); - протоколом осмотра местности с участием подозреваемого Ульянова С.Г. от ХХ.ХХ.ХХ. г., из содержания которого следует, что Ульянов С.Г. указал на участок местности, расположенный в микрорайоне (...) в (...), где он выкинул обрез охотничьего ружья, из которого ХХ.ХХ.ХХ. г. произвёл выстрел в мужчину в пункте приёма металла (том 3,л.д. 151-156); - протоколом следственного эксперимента с участием подозреваемого Ульянова С.Г. от ХХ.ХХ.ХХ. г., из содержания которого следует, что Ульянов воспроизвёл свои действия, связанные с производством выстрела в потерпевшего П.А.М., и действия П.А.М., направленные на отобрание у Ульянова С.Г. оружия (том 4,л.д. 121-133); - ответом на запрос из (...) ЛОВДт, из которого следует, что по базе данных (...) Ульянов С.Г. оформлял железнодорожный билет с датой отбытия из г. (...) ХХ.ХХ.ХХ. г. и датой прибытия в г. (...) ХХ.ХХ.ХХ. г. (том 4,л.д. 208); - показаниями свидетеля С.И.И. в судебном заседании, из которых следует, что с Ульяновым он познакомился в местах лишения свободы, где они вместе отбывали наказание. Весной ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов приехал к нему в гости в г. (...). С.И.И. помог Ульянову снять комнату в одной из квартир в микрорайоне (...). За несколько месяцев до приезда Ульянова, С.И.И. на свалке в багажнике выброшенного автомобиля обнаружил завёрнутый в свёрток обрез ружья. В каждом из стволов ружья находились охотничьи патроны, рядом с обрезом лежали ещё два патрона. Капсюли у патронов были целыми. Взводного механизма у обреза не было, и, как он понял, заряжалось оружие путем его переламывания. С.И.И. не стал брать обрез, поскольку испугался возможного привлечения к ответственности. По приезде Ульянова С.И.И. рассказал ему о находке. Ульянов заинтересовался и попросил показать ему оружие. Вдвоём съездили на свалку, Ульянов осмотрел обрез и забрал его вместе с патронами. С.И.И. предупреждал Ульянова, что в обрезе тоже имеются патроны. При нём (С.И.И.) Ульянов ружьё переламывал, видел в нём патроны, но не испытывал, выстрелов не производил. О том, для чего ему потребовалось оружие, Ульянов не рассказывал. Спустя несколько дней Ульянов попросил С.И.И. подвезти его до микрорайона (...). Когда Ульянов садился в машину, то С.И.И. было видно, что тот взял с собой обрез, поскольку из рукава торчал приклад. На принадлежавшей С.И.И. автомашине "Нива" они подъехали к остановке общественного транспорта, неподалёку от пункта приема металла, где по просьбе Ульянова остановились. Ульянов вышел из машины и куда-то ушёл, попросил его подождать. Минут через 10 он вернулся быстрым шагом, сел в машину, и они поехали. С.И.И. обратил внимание на то, что рука Ульянова была в крови, тот объяснил, что поцарапался о проволоку. С собой у Ульянова была поясная сумка. Он рассказал, что отобрал эту сумку у приёмщика металла, припугнув его ружьём. Рассказывал ли Ульянов про выстрел, С.И.И. не помнит, но поскольку от обреза, по-прежнему находившегося в рукаве куртки, исходил запах пороха, С.И.И. понял, что Ульянов, вероятно, совершил преступление. Внешне Ульянов выглядел спокойным, не нервничал, расстроенным не был, разговоров об обрезе и патронах между ними не было, претензий к нему Ульянов не высказывал. По пути по просьбе Ульянова они остановились, тот выкинул в реку обрез, затем поехали в лес, где Ульянов сжёг свою одежду. Что находилось в поясной сумке, Ульянов не показывал и не рассказывал, денег ему не передавал. В этот или на следующий день С.И.И. отвёз Ульянова на автовокзал, и тот уехал домой. Он (С.И.И.) не помнит, присутствовал ли при этих событиях Б., но какой-то период времени они действительно общались втроём. На своих показаниях об обстоятельствах обнаружения им обреза и обстоятельствах передачи его Ульянову настаивает; - его же показаниями, данными на предварительном следствии, оглашёнными в соответствии с ч.3 ст. 281 УПК РФ, о том, что через несколько дней после того, как Ульянов забрал из багажника автомобиля обрез ружья, он рассказал ему (С.И.И.) о том, что планирует совершить разбойное нападение на приёмщика металла, пункт которого расположен на ул. (...). После совершения Ульяновым нападения и возвращения в машину, Ульянов осматривал поясную сумку, отобранную у приёмщика металла, доставал оттуда деньги и пересчитывал их (том 3,л.д.128-134); - показаниями свидетеля С.Д.И., оглашёнными в порядке ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон, о том, что в ХХ.ХХ.ХХ. г. у него в собственности находился автомобиль марки "Нива" зелёного цвета, который он в том же году передал своему родному брату С.И. (том 3,л.д. 19-22); - показаниями свидетеля К.Е.С. в судебном заседании о том, что в ХХ.ХХ.ХХ. г. она была очевидцем того, как подсудимый стучался в двери соседской квартиры. Он был в состоянии опьянения и очень возбуждён. В этой же квартире часто появлялся её знакомый С.И.; - показаниями потерпевшей Б.И.Н. в судебном заседании, из которых следует, что её супруг П.А.М. в ХХ.ХХ.ХХ. г. работал в пункте приёма металла в микрорайоне (...) в г. (...). ХХ.ХХ.ХХ. г. он с утра отправился на работу, перед уходом попросил её разменять купюру достоинством 1000 рублей на мелкие купюры. Передавая мужу деньги, она видела, что у того имеется ещё одна купюра достоинством 500 рублей. Деньги А. носил в небольшой поясной сумке. О гибели супруга потерпевшая узнала в тот же день от сотрудников милиции. Его смертью Б.И.Н. причинены тяжелые нравственные страдания и переживания, в связи с чем она заявляет исковые требования к Ульянову о взыскании с него денежных средств в размере 1 миллиона рублей. Одновременно просит взыскать с подсудимого материальный ущерб, причинённый преступлением, в размере 1500 рублей; - показаниями свидетеля К.К.И. в судебном заседании и его же показаниями на предварительном следствии, частично оглашёнными в порядке ч.3 ст. 281 УПК РФ (том 1,л.д. 107-108), из которых следует, что с потерпевшим П.А.М. они были приятелями. В его владении находился металлический контейнер, который он сдал в аренду П.А.М., а тот организовал в нём пункт приёма металла. ХХ.ХХ.ХХ. г. утром они созванивались с П.А.М., тот просил дать ему взаймы денег. Приехав к контейнеру в первой половине того же дня, свидетель обнаружил на месте машину скорой помощи, в которую при нём перенесли раненного П.А.М.. Впоследствии приехали сотрудники милиции и следователи; - показаниями свидетеля Г.Н.В. в судебном заседании и его же показаниями на предварительном следствии, оглашёнными в порядке ч.3 ст. 281 УПК РФ (том 1,л.д. 87-88), из которых следует, что ХХ.ХХ.ХХ. г. в утреннее время он находился рядом со своим гаражом, расположенном в (...) переулке. Возле гаража располагался пункт приёма металлов, в котором работал П.А.М.. К свидетелю в гараж зашёл его знакомый Я.А.В. и сказал, что со слов какого-то бича ему стало известно, что в пункте приёма металла в кого-то стреляли. Они вместе с Я.А.В. прошли в пункт и увидели лежавшего в луже крови П.А.М.. Г.Н.В. сразу же вызвал бригаду скорой помощи и милицию; - показаниями свидетеля Я.А.В. в судебном заседании о том, что в один из дней ХХ.ХХ.ХХ. г. он находился в районе гаражей на ул. (...) в г. (...), ремонтировал автомобиль. Рядом располагался пункт приёма металла в виде металлического контейнера. Он обратил внимание на стоявшего неподалёку от контейнера молодого человека, который затем пропал из вида. Через некоторое время раздался хлопок, характерный для выстрела, а ещё через какое-то время молодой человек прошёл мимо него. При этом свидетель обратил внимание, что руки у молодого человека были в крови, а под одеждой оттопыривался предмет, похожий на приклад ружья. Он сразу подумал, что кого-то убили; - протоколом проверки показаний Я.А.В. на месте, из которого следует, что свидетель подтвердил ранее данные показания и непосредственно на месте происшествия воспроизвёл обстановку и обстоятельства событий, очевидцем которых являлся (том 1,л.д. 82-86); - показаниями свидетеля А.Л.А., оглашёнными в порядке ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон, о том, что ХХ.ХХ.ХХ. г. она проходила мимо пункта приёма металла в районе ул. (...) в г. (...) и услышала стоны, раздававшиеся из помещения пункта. Она сразу же сообщила об этом проходившим мимо мужчинам (том 1,л.д. 89-91); - показаниями свидетеля К.А.Н., оглашёнными в порядке ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон, о том, что ХХ.ХХ.ХХ. г. он проходил мимо пункта приёма металла и увидел мужчин, которые рассказали, что что-то произошло с приёмщиком, он лежит весь в крови (том 1,л.д.92-93); - показаниями свидетеля Н.А.С. в судебном заседании и его же показаниями на предварительном следствии, частично оглашёнными в порядке ч.3 ст. 281 УПК РФ (том 1,л.д. 94-96), из которых следует, что в ХХ.ХХ.ХХ. г. он работал в органах внутренних дел г. (...). ХХ.ХХ.ХХ. г. по сообщению о причинении огнестрельного ранения он вместе с милиционером И.Н.Н. выезжал на место происшествия в пункт приёма металла, расположенный в районе ул. (...). По приезде увидели лежавшего в контейнере потерпевшего, он был жив и прикрывал руками большую рану в районе живота. Они с коллегой вызвали бригаду скорой помощи и следственно-оперативную группу, впоследствии охраняли место происшествия; - показаниями свидетеля И.Н.Н., оглашёнными в порядке ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон, давшего на предварительном следствии показания, аналогичные показаниям Н.А.С. (том 1,л.д.97-99); - показаниями свидетеля М.Ю.А. в судебном заседании о том, что ХХ.ХХ.ХХ. г. в утреннее время она вместе с врачом Н.В.С. в составе бригады скорой медицинской помощи выезжала по вызову в пункт приёма металла, расположенный в районе ул. (...) в г. (...). По приезде увидели лежавшего в контейнере молодого человека, одежда его была в крови. При осмотре обнаружили больших размеров рану, расположенную в верхней половине живота. Было очевидно, что ранение серьёзное, произошла большая кровопотеря. Они погрузили потерпевшего в машину и стали проводить реанимационные мероприятия. Буквально сразу мужчина скончался; - показаниями свидетеля Н.В.С., оглашёнными в порядке ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон, давшей на предварительном следствии показания, аналогичные показаниям М.Ю.А. (том 1,л.д. 104-106); - копией карты вызова скорой медицинской помощи ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., согласно которой в этот день в 11 часов 14 минут поступило сообщение о причинённом мужчине огнестрельном ранении в районе (...) переулка в г. (...). Из карты следует, что в процессе проведения реанимационных мероприятий последовала смерть пострадавшего (том 1,л.д. 100); - показаниями свидетеля М.А.Е., оглашёнными в порядке п.1 ч.2 ст. 281 УПК РФ в связи с его смертью, о том, что в один из дней середины ХХ.ХХ.ХХ. г. они вместе с приятелем С.Г.Ю., собрав немного алюминия, пошли сдавать его приёмщику металла по имени А., работавшему в районе ул. (...) в г. (...). Не доходя до пункта, он услышал громкий хлопок, который раздался непосредственно из контейнера, в котором работал А.. Через несколько секунд из пункта вышел молодой человек, в правой руке которого был зажат обрез охотничьего ружья. Он прошёл мимо него и С.Г.Ю. быстрым шагом, а затем повернулся и сказал им, что если что-то "всплывёт", то им "конец". Они с С.Г.Ю. прошли в пункт приёма металла, где увидели лежавшего на полу А., в области живота у него была кровь (том 1,л.д. 55-58, 71); - протоколом проверки показаний М.А.Е. на месте, из которого следует, что свидетель подтвердил ранее данные показания и непосредственно на месте происшествия воспроизвёл обстановку и обстоятельства событий, очевидцем которых являлся (том 1,л.д. 59-66); - показаниями свидетеля С.Г.Ю., оглашёнными в порядке п.1 ч.2 ст. 281 УПК РФ в связи с его смертью, подтвердившего показания М.А.Е. в части намерений сдать А. металл. Из показаний свидетеля также следует, что он не видел молодого человека с обрезом и, соответственно, не слышал угроз в их адрес, поскольку, не доходя до пункта приёма металлов, он свернул в кусты, чтобы сходить в туалет, а М.А.Е. пошёл дальше (том 1,л.д.72-75, 77); - рапортом помощника оперативного дежурного (...) ГОВД об обнаружении признаков преступления, из содержания которого следует, что ХХ.ХХ.ХХ. г. в 11 часов 30 минут в пункте приёма металла, расположенном в районе (...) переулка в г. (...), обнаружен П.А.М. с огнестрельным ранением брюшной полости, который при проведении реанимационных мероприятий скончался (том 1,л.д. 24); - протоколами осмотра места происшествия от ХХ.ХХ.ХХ. г., в которых зафиксировано месторасположение металлического контейнера, оборудованного под пункт приёма металлов, расположенного в районе ул. (...) в г. (...). На фанерном щите, которым оббита дверь в помещение, зафиксированы и изъяты следы бурого вещества, похожего на кровь. В карманах куртки, находящейся в полиэтиленовом пакете в помещении пункта, обнаружено портмоне с документами на имя П.А.М. и денежными средствами в размере 10 210 рублей (том 1,л.д. 10-18, 27-29); - протоколами предъявления предмета на опознание от ХХ.ХХ.ХХ. г., из содержания которых следует, что потерпевшая Б.И.Н. опознала куртку и портмоне, обнаруженные на месте происшествия, как принадлежавшие её мужу П.А.М. (том 1,л.д. 47-49, 50- 52); - протоколом осмотра в помещении морга трупа П.А.М. от ХХ.ХХ.ХХ. г., в котором описаны имеющиеся на трупе телесные повреждения в области брюшной полости (том 1,л.д. 22); - протоколами получения образцов для сравнительного исследования от ХХ.ХХ.ХХ. г., из которых следует, что в помещении морга г. (...) изъяты образцы крови П.А.М., а также дробь, пыж и фрагменты одежды П.А.М. (том 2,л.д.8, 11-13); - протоколом осмотра перечисленных предметов от ХХ.ХХ.ХХ. г. (том 3,л.д. 179-183); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., согласно которому при судебно-медицинском исследовании трупа П.А.М. установлены следующие телесные повреждения: а) огнестрельное слепое дробовое ранение живота, проникающее в брюшную полость: входная огнестрельная рана на передней стенке живота в левой подвздошной области; полный поперечный разрыв сигмовидной кишки с повреждением её брыжейки, 8 сквозных повреждений прямой кишки, повреждение стенки мочевого пузыря; повреждение правой внутренней подвздошной артерии; наличие в брюшной полости и мягких тканях таза дроби, пыжа, фрагментов одежды; б) ссадина на лице, две ссадины в проекции правого голеностопного сустава; кровоподтек на правой кисти; в) три точечные раны в локтевых ямках. Повреждения, обнаруженные на трупе П.А.М., являются прижизненными. Огнестрельное ранение живота и следы инъекций были причинены незадолго до наступления смерти потерпевшего, ссадины и кровоподтёк имеют давность до 1 суток. Огнестрельное ранение живота причинено выстрелом из ручного огнестрельного оружия свинцовым дробовым снарядом. Входная огнестрельная рана расположена на передней стенке живота в левой подвздошной области, направление раневого канала спереди назад, слева направо и несколько книзу. Выстрел произведён в пределах компактного (сплошного) действия дроби. Ссадины и кровоподтек возникли от травматического воздействия твердыми тупыми предметами и могли возникнуть как при ударах таковыми, так и при ударах о твердые тупые предметы. Точечные раны в локтевых ямках образовались от воздействия инъекционными иглами шприцов и могли быть причинены при проведении реанимационных мероприятиях. Данные повреждения как вред здоровью не квалифицируются, так как при жизни не вызвали бы его расстройства. Огнестрельное ранение живота, проникающее в брюшную полость с повреждением правой внутренней подвздошной артерии, сигмовидной и прямой кишки, мочевого пузыря, квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и стоит в прямой причинной связи с наступлением смерти потерпевшего. Смерть П.А.М. наступила ХХ.ХХ.ХХ. г. от огнестрельного ранения живота, проникающего в брюшную полость, с повреждением правой внутренней подвздошной артерии, сигмовидной и прямой кишки, мочевого пузыря и сопровождавшегося массивной внутренней кровопотерей. Признаков выстрела дробовым снарядом через преграду при исследовании трупа не обнаружено. На коже тыльной поверхности левой кисти обнаружены наложения микроследов свинца, меди, железа. Учитывая характер места происшествия (пункт приёма металлов) установить характер наложений микроследов металлов не представляется возможным (том 5,л.д. 4-22); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., из выводов которого следует, что на рубашке и в подногтевом содержимом правой и левой руки потерпевшего П.А.М., на листе фанеры и в двух смывах с места происшествия обнаружена кровь человека, которая могла произойти от потерпевшего П.А.М. (том 5,л.д. 27-34); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., согласно которому следы пальцев рук, изъятых ХХ.ХХ.ХХ. г. с поверхностей кружек в гаражном боксе в г. (...), принадлежат потерпевшему П.А.М. (том 5л.д. 40); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., из выводов которого следует, что представленные для исследования предметы являются свинцовыми дробинами диаметром 5 мм промышленного изготовления. Данная дробь используется для снаряжения охотничьих патронов. Представленный для исследования предмет является войлочным пыжом 12 или 16 калибра, используемый для снаряжения охотничьих патронов. Определить способ изготовления пыжа не представляется возможным в связи со сходством промышленного и самодельного способов изготовления. Наличие на пыже наслоений парафиноподобного вещества указывает на самодельное снаряжение патрона. Повреждения на куртке, рубашке, джинсах потерпевшего являются огнестрельными и причинены свинцовым дробовым зарядом в пределах его компактного действия в результате одного выстрела. Повреждения являются входными. Выстрел мог быть произведен с расстояния от 20 до 50 см от дульного среза оружия. Патрон, использованный для производства выстрела, был снаряжён самодельным способом и содержал бездымный охотничий порох (том 5л.д. 53-56); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., согласно выводам которого на листе фанеры, изъятом с двери при осмотре места происшествия ХХ.ХХ.ХХ. г., обнаружены следы крови в виде помарок (мазков, отпечатков) и немногочисленных брызг. Помарки образовались от скользящих и статистических контактов с окровавленными предметами (том 5 л.л. 84-87); - заключением эксперта ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., согласно выводам которого огнестрельное ранение живота, обнаруженное при проведении судебно-медицинской экспертизы трупа П.А.М., могло быть причинено при обстоятельствах, изложенных Ульяновым С.Г. в ходе его допроса ХХ.ХХ.ХХ. г. и при проведении следственного эксперимента ХХ.ХХ.ХХ. г., а именно при указанном взаиморасположении потерпевшего и нападавшего, и расстоянии от дульного среза оружия до потерпевшего (том 5л.д. 108-112); - показаниями судебно-медицинского эксперта П.А.Н. в судебном заседании, который подтвердил правильность выводов выполненных им экспертных исследований ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г. и ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г. Кроме того пояснил, что ранение вследствие компактного действия дроби образуется от выстрела с расстояния от упора до 2 метров. Исходя из показаний Ульянова в судебном заседании, данных в присутствии эксперта, последний подтвердил возможность причинения ранения П.А.М. при производстве выстрела с такого расстояния, о котором указал подсудимый. Исследовав представленные доказательства, суд находит их совокупность достаточной для вывода о виновности Ульянова С.Г. в совершении описанных преступлений. Суд не может согласиться с утверждениями подсудимого и его защитника об отсутствии у Ульянова умысла на убийство потерпевшего, о наступлении его смерти от неосторожных действий Ульянова, которые не были направлены на лишение жизни или причинение серьёзного вреда здоровью. Судом установлено, что, приняв решение о совершении разбоя, Ульянов заранее избрал не только объект нападения – пункт приёма металла, но и способ его совершения, связанный с применением огнестрельного оружия, а именно – обреза ружья. Одновременно с просьбой о приобретении обреза, Ульянов высказал просьбу о приобретении к нему боеприпасов. Утверждения подсудимого в судебном заседании о том, что он просил достать любое оружие, а не обрез, а также о том, что приобретать патроны он не намеревался и об этом никого не просил, суд считает недостоверными, поскольку они опровергаются его же показаниями на предварительном следствии. Так, в ходе проверки показаний на месте ХХ.ХХ.ХХ. г. и очной ставки с С.И.И. ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов последовательно утверждал, что обращался к С.И.И. с просьбой о приобретении обреза ружья и патронов к нему, снаряжённых порохом и пыжами. Из этих же показаний и показаний, данных при допросе в качестве подозреваемого ХХ.ХХ.ХХ. г., а также из явок с повинной Ульянова следует, что с просьбами об оружии и патронах он обращался к С.И.И., при этом Б. был рядом и впоследствии наравне с С.И.И. участвовал в передаче Ульянову оружия. Анализируя противоречия в показаниях подсудимого о том, к кому именно он обращался, и с какой конкретно просьбой, суд считает достоверными показания Ульянова на предварительном следствии и отдаёт им предпочтение. При этом суд принимает во внимание, что показания Ульянова на предварительном следствии в целом были последовательными. Оценивая противоречия в показаниях С.И.И. и Ульянова об обстоятельствах приобретения подсудимым обреза, суд считает установленным, что, вне зависимости от различных версий, Ульянов проявил инициативу в получении оружия и боеприпасов к нему для совершения разбойного нападения. Получив обрез, Ульянов разобрался в механизме его действия. Как следует из показаний подсудимого, он осмотрел ружьё, понял, что в боевую готовность, то есть готовность к производству выстрелов, оно приводится посредством переламывания пополам и возвращения в исходное положение. Одновременно Ульянов видел, что оружие заряжено патронами, поскольку вынимал их, осматривал и убедился в целостности капсюлей. Утверждения подсудимого о том, что патроны к обрезу ему были не нужны, что он планировал при нападении ограничиться лишь демонстрацией оружия, суд считает неубедительными, поскольку перед совершением преступления Ульянов боеприпасы из ствола не вынул, хотя имел такую возможность. Критически суд оценивает показания Ульянова и в той части, что он был введён в заблуждение Б., якобы, убедившим его в холостом свойстве переданных вместе с обрезом патронов. Эти показания опровергаются показаниями С.И.И. о том, что не Б., а именно он, С.И.И., показал Ульянову ружьё и предупредил последнего о наличии в стволах патронов. При этом он, С.И.И., не говорил Ульянову о том, что патроны в обрезе являются холостыми. Отдавая предпочтение показаниям С.И.И., суд принимает во внимание их последовательность на протяжении всего предварительного и судебного следствия. Вопреки утверждениям защитника о заинтересованности С.И.И. в отведении от себя подозрений в причастности к совершенным преступлениям, даче им неправдивых показаний, необходимости их критической оценки, суд не усматривает причин для оговора Ульянова С.И.И. и поводов для недоверия показаниям последнего. По мнению суда, отрицание С.И.И. факта обсуждения с Ульяновым холостых свойств боеприпасов не свидетельствует об оговоре подсудимого. После приобретения оружия и боеприпасов Ульянов принял иные меры для подготовления преступления: приобрёл в аптеке резиновые перчатки, чтобы не оставлять отпечатки пальцев, взял у Б. в пользование дублёнку, в рукаве которой было удобнее переносить оружие. Направляясь с обрезом ружья в пункт приёма металлов для совершения разбойного нападения, Ульянов, по мнению суда, не только не исключал, но и предполагал возможность применения оружия по прямому назначению – для производства выстрелов. Об этом свидетельствуют действия Ульянова непосредственно на месте происшествия: войдя в контейнер, он достал обрез и наставил его дула в сторону потерпевшего, держа при этом указательный палец на спусковом крючке. Доводы подсудимого о том, что выстрел произошел случайно вследствие перетягивания оружия, т.е. являлся результатом неумышленных действий Ульянова, суд находит недостоверными, поскольку они опровергаются его же показаниями в ходе предварительного следствия. Так, при допросе в качестве обвиняемого ХХ.ХХ.ХХ. г. Ульянов пояснил, что палец на спусковом крючке он держал для возможного производства выстрела в пол в случае оказания ему сопротивления. Из показаний, данных в качестве подозреваемого ХХ.ХХ.ХХ. г., на очной ставке ХХ.ХХ.ХХ. г., а также в двух своих явках с повинной Ульянов последовательно пояснял, что он выстрелил в мужчину от неожиданно активных действий потерпевшего, схватившегося за оружие. При этом, как следует из явки с повинной от ХХ.ХХ.ХХ. г., Ульянов видел, что дуло обреза упёрлось потерпевшему в живот, после чего он нажал на спусковой крючок ружья. Оценивая показания подсудимого об обстоятельствах производства выстрела в П.А.М., данных в судебном заседании и на предварительном следствии, суд принимает за основу последние, учитывая их последовательность на протяжении длительного времени. Отвергая версию подсудимого о производстве выстрела как следствии перетягивания оружия, суд принимает во внимание, что ранее подобных показаний Ульянов не давал, объяснений причинам изменения показаний в этой части не привёл. Суд расценивает эту версию как способ приуменьшить степень своей вины в содеянном. Суд считает, что, используя при разбойном нападении обрез огнестрельного ружья, достоверно зная о том, что оружие по своим конструктивным признакам находится в состоянии готовности к производству выстрела, т.е. заранее подготовлено к стрельбе, а также о том, что оно заряжено патронами, направляя обрез в сторону потерпевшего и, вследствие оказанного тем сопротивления, производя в него выстрел в упор, Ульянов осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения смерти потерпевшему и, в целях подавления сопротивления, желал их наступления, то есть действовал с прямым умыслом. При определении умысла виновного суд учитывает показания подсудимого о том, что препятствием к его немедленному, без доведения преступления до конца, сокрытию с места происшествия стало нежелание оставлять ружьё в руках потерпевшего. Таким образом, имея возможность без производства выстрела беспрепятственно покинуть пункт приёма металла, Ульянов такой возможностью не воспользовался, а вместо этого выстрелил в потерпевшего. Об умысле подсудимого на лишение жизни П.А.М. свидетельствуют и последующие действия Ульянова, который сразу после причинения тому огнестрельного ранения предпринял меры по отысканию денежных средств в помещении приёмного пункта, снял с пояса П.А.М. сумку и скрылся с места происшествия, спрятав предварительно ружьё в рукав дублёнки. Суд критически относится к доводам Ульянова о том, что он был шокирован происшествием в пункте приёма металла, не стал в этой связи искать деньги и от испуга спешно покинул место происшествия. О том, что после производства выстрела в потерпевшего Ульянов обыскал помещение приёмного пункта, свидетельствуют его соответствующие пояснения в собственноручно написанной явке с повинной от ХХ.ХХ.ХХ. г. и показания на очной ставке с С.И.И. ХХ.ХХ.ХХ. г. Кроме того, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Ульянов последовательно пояснял, что после причинения ранения он подошёл к П.А.М. и спросил, где находятся деньги. По мнению суда, целенаправленные действия подсудимого по отысканию денежных средств в помещении пункта приёма металла и последующее изъятие поясной сумки с тела пострадавшего, укрытие обреза в рукав дублёнки перед выходом с места происшествия в своей совокупности опровергают утверждения Ульянова о неожиданном для него исходе нападения на П.А.М. и нахождении в состоянии шока от произошедшего. Об этом же свидетельствуют показания С.И.И., согласно которым после возвращения Ульянова из пункта приёма металла после совершённого нападения тот был спокоен, вёл себя естественно, не ругался, разговоров об оружии и патронах не вёл. Суд доверяет этим показаниям С.И.И., учитывая, что оснований для оговора Ульянова у него не имеется. Суд принимает во внимание и то обстоятельство, что Ульянов после происшествия в правоохранительные органы не обратился, первую помощь П.А.М. не оказал ни сам, ни посредством вызова бригады скорой медицинской помощи. В то же время Ульяновым были приняты исчерпывающие меры по сокрытию следов преступления: через непродолжительное время после совершения преступлений он выбросил в реку обрез ружья, сжёг одежду, испачканную в крови, и в тот же день уехал из г. (...). Тот факт, что после выстрела Ульянов растерянности и переживаний за случившееся не проявил, мер к оказанию медицинской помощи не принял, свидетельствует, по мнению суда, о том, что выстрел в потерпевшего не был для него неожиданным. Таким образом, обстоятельства содеянного Ульяновым, способ, орудие преступления, характер и локализация причинённых П.А.М. телесных повреждений в совокупности с процессом подготовки к преступлению и поведением после его совершения свидетельствуют о направленности умысла Ульянова на убийство П.А.М.. Отвергая версию подсудимого об отсутствии у него обозначенного умысла, случайности производства выстрела и непредвиденном смертельном исходе потерпевшего суд учитывает, что Ульянов обладал достаточным жизненным опытом и необходимыми знаниями о свойствах оружия и боеприпасов, что следует из его показаний о том, что подобное ружьё имелось у его деда и отца, а также о том, что он имел определённые навыки обращения с оружием, поскольку ходил с дедом на охоту и служил в армии. Суд не может согласиться с доводами стороны защиты о том, что о неосторожном причинении смерти П.А.М. свидетельствуют результаты следственного эксперимента и выводы проведённой на его основе судебно-медицинской экспертизы, согласно которым огнестрельное ранение могло быть причинено при обстоятельствах, изложенных Ульяновым в ходе следственного эксперимента. Из выводов вышеупомянутой экспертизы вытекает лишь возможность причинения П.А.М. ранения при указанном Ульяновым взаиморасположении потерпевшего и нападавшего. По мнению суда, ссылки стороны защиты на результаты следственного эксперимента и заключение эксперта не опровергают выводы суда об умышленных действиях подсудимого. Суд считает доказанным, что убийство потерпевшего сопряжено с разбоем. Установлено, что нападение было совершено с целью завладения деньгами потерпевшего. Непосредственно после причинения П.А.М. смертельного ранения обнаруженные Ульяновым деньги были похищены. По мнению суда, разбойное нападение на П.А.М. было совершено не только с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, но и с угрозой применения такого насилия. Установлено, что, совершая нападение, подсудимый наставил обрез на потерпевшего и предъявил требование передать деньги. Суд считает, что демонстрация оружия в условиях предъявления противоправных требований представляет собой угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья. О том, что эта угроза была воспринята потерпевшим реально, свидетельствуют активные действия П.А.М., бросившегося на подсудимого и схватившегося за обрез. Только после этого Ульянов, желая подавить сопротивление П.А.М., произвёл в него выстрел, применив насилие, опасное для жизни и здоровья. Суд квалифицирует действия Ульянова С.Г.: - по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, с применением оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (в редакции ФЗ от ХХ.ХХ.ХХ. г. ХХФЗ); - по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ – убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, сопряженное с разбоем (в редакции ФЗ от ХХ.ХХ.ХХ. г. ХХФЗ); Согласно сведениям наркологического кабинета г. (...), Ульянов С.Г. состоит на учёте с ХХ.ХХ.ХХ. г. с синдромом активной зависимости, вызванным употреблением опиатов 2 степени (том 4,л.д. 192). Из выводов специальной медицинской комиссии по проведению наркологических экспертиз ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г. следует, что Ульянов С.Г. страдает синдромом зависимости от опиатов (том 5,л.д. 144). Ульянов С.Г. на учёте у психиатра не состоит (том 4,л.д.163, 192). Согласно заключению судебно-психиатрической экспертной комиссии ХХ от ХХ.ХХ.ХХ. г., Ульянов С.Г. обнаруживает признаки синдрома зависимости от героина и метадона, что не лишает его способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать показания, соответствующие действительности. В период времени, относящегося к инкриминируемому ему деянию, Ульянов С.Г. также не обнаруживал иных расстройств психической деятельности, кроме синдрома зависимости от героина, в связи с чем он мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По психическому состоянию здоровья Ульянов С.Г. не нуждается в применении к нему принудительных мер медицинского характера (том 5,л.д. 138-139). Заключения экспертов сомнений у суда не вызывают. В ходе судебного следствия сомнений в психическом состоянии Ульянова С.Г. не возникло. Суд признаёт подсудимого вменяемым, подлежащим уголовной ответственности и наказанию. Решая вопрос о мере наказания, суд принимает во внимание характер и степень общественной опасности преступлений, конкретные обстоятельства их совершения, отношение подсудимого к содеянному, данные о его личности, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи. Совершённое подсудимым убийство и разбойное нападение относится к категории особо тяжких преступлений. Ульянов С.Г. холост, иждивенцев не имеет. По месту жительства характеризуется посредственно, по месту содержания под стражей – удовлетворительно. На момент совершения преступления по настоящему уголовному делу – ХХ.ХХ.ХХ. г., – Ульянов С.Г. был судим приговором от ХХ.ХХ.ХХ. г. за совершение в том числе тяжкого преступления к реальному лишению свободы, наказание по которому сложено на основании ч.5 ст. 69 УК РФ с наказанием по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г. Суд принимает во внимание, что в настоящее время судимость Ульянова по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г. погашена. Вместе с тем, на момент совершения преступления данная судимость погашена не была, и, в соответствии с п. "б" ч.2 ст. 18 УК РФ, образовывала в действиях Ульянова С.Г. опасный рецидив преступлений. В силу ст. 86 УК РФ суд при назначении наказания не учитывает судимости Ульянова С.Г. по приговорам от ХХ.ХХ.ХХ. и ХХ.ХХ.ХХ. г., на которые имеется ссылка в обвинительном заключении, поскольку на момент постановления приговора они являются погашенными. В качестве смягчающих наказание подсудимого обстоятельств в отношении всех преступлений суд признаёт явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, признание вины, раскаяние в содеянном, принесение извинений потерпевшей. Учитывая, что преступления, за которые осуждается подсудимый, совершены им более 6 лет назад, и их раскрытие стало возможным только вследствие добровольного обращения Ульянова С.Г. в правоохранительные органы, суд при назначении наказания принимает во внимание проявленную им инициативу в раскрытии преступлений. Отягчающим наказание обстоятельством суд признаёт рецидив преступлений, в связи с чем руководствуется положениями ч.2 ст. 68 УК РФ о назначении наказания при рецидиве преступлений. Суд не может согласиться с доводами государственного обвинителя о признании в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, факта совершения Ульяновым преступления с использованием оружия и боеприпасов. Поскольку подсудимый совершил разбойное нападение с применением оружия, что учтено при квалификации содеянного, а также умышленное убийство в процессе этого разбойного нападения, постольку, в силу ч.2 ст. 63 УК РФ, данное обстоятельство не может быть повторно учтено в качестве отягчающего. Учитывая характер преступлений и обстоятельства их совершения, высокую общественную опасность содеянного, данные о личности подсудимого, суд считает необходимым назначить ему наказание за каждое из преступлений в виде лишения свободы на определённый срок. Исходя из вышеупомянутых обстоятельств исправление Ульянова С.Г., по мнению суда, невозможно без реального отбывания наказания. Дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкциями ч.4 ст. 162 и ч.2 ст. 105 УК РФ, Ульянову С.Г. не назначается, поскольку такой вид наказания не был предусмотрен уголовным законом на момент совершения подсудимым преступлений. Суд не находит исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершённых подсудимым преступлений и дающих основания для применения положений ст. 64 УК РФ. Учитывая тяжесть и общественную опасность содеянного, а также наступившие последствия, не усматривается оснований и для назначения ему наказания условно. При назначении наказания по ч.4 ст. 162 УК РФ суд считает возможным, с учётом материального положения подсудимого и отсутствием заработка, не назначать ему дополнительное наказание в виде штрафа. Меру пресечения Ульянову С.Г. с учётом тяжести содеянного и необходимостью отбывания наказания в виде реального лишения свободы суд считает необходимым изменить с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу. Срок отбывания наказания Ульянову С.Г. следует исчислять с даты постановления настоящего приговора. Ульянов С.Г. в настоящее время отбывает наказание по приговору (...) городского суда (...) области от ХХ.ХХ.ХХ. г. Наказание по этому приговору на основании ч.5 ст. 69 УК РФ сложено с наказанием по приговору того же суда от ХХ.ХХ.ХХ. г., которым, в свою очередь, отменено условное осуждение по приговору того же суда от ХХ.ХХ.ХХ. г., а наказание присоединено на основании ст. 70 УК РФ. Учитывая, что преступления по настоящему уголовному делу совершены Ульяновым С.Г. до его осуждения приговором от ХХ.ХХ.ХХ. г., окончательное наказание подсудимому должно быть назначено на основании ч.5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, наказание по которым назначается настоящим приговором и назначено приговором от ХХ.ХХ.ХХ. г. При этом в окончательное наказание должно быть зачтено наказание, отбытое по приговору (...) городского суда (...) области от ХХ.ХХ.ХХ. г. (с учётом его присоединения с отбытым наказанием по другим приговорам). В соответствии с п."в" ч.1 ст. 58 УК РФ Ульянову С.Г. надлежит отбывать наказание в исправительной колонии строгого режима. Потерпевшая Б.И.Н. заявила гражданский иск о возмещении имущественного ущерба в размере 1500 рублей, похищенных подсудимым. В силу ч.1 ст. 1064 ГК РФ иск подлежит удовлетворению в полном объёме, а требуемая сумма – взысканию с подсудимого Ульянова С.Г. Кроме того, потерпевшей заявлен иск о денежной компенсации морального вреда, причинённого ей убийством мужа, в размере 1 миллиона рублей. Указанные требования, в соответствии со ст. ст. 151, 1099, 1101 ГК РФ, подлежат частичному удовлетворению. В связи с гибелью мужа Б.И.Н. пережила психологический стресс и по настоящее время испытывает глубокие нравственные страдания. Суд учитывает наступившие последствия, невосполнимую потерю близкого человека, характер пережитых потерпевшей нравственных страданий. С учётом принципа разумности и справедливости суд полагает, что иск Б.И.Н. подлежит частичному удовлетворению в размере 800 000 рублей, которые подлежат взысканию с подсудимого. Процессуальные издержки по делу состоят из средств, взысканных из федерального бюджета за осуществление защиты Ульянова С.Г. адвокатом Яценко В.Н. в сумме 33 477 рублей 62 копеек. Суд считает необходимым взыскать процессуальные издержки с подсудимого, учитывая, что иждивенцев он не имеет, отказа от услуг защитника на предварительном следствии не заявлял. По мнению суда, оснований для освобождения Ульянова С.Г. частично или полностью от уплаты процессуальных издержке не имеется. Судьба вещественных доказательств разрешается в соответствии со ст. 81 УПК РФ. На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд п р и г о в о р и л: Ульянова С.Г. признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. "в" ч.4 ст. 162 и п. "з" ч.2 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание: - по п. "в" ч.4 ст. 162 УК РФ (в редакции ФЗ от ХХ.ХХ.ХХ. г. ХХФЗ) – 09 (девять) лет лишения свободы, без штрафа; - по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции ФЗ от ХХ.ХХ.ХХ. г. ХХФЗ) – 12 (двенадцать) лет лишения свободы; На основании ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначить Ульянову С.Г. наказание в виде 15 (пятнадцати) лет лишения свободы, без штрафа. В соответствии с ч.5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения наказаний за преступления по настоящему приговору и приговором Кингисеппского городского суда (...) от ХХ.ХХ.ХХ. г. назначить Ульянову С.Г. окончательное наказание в виде 16 (шестнадцати) лет лишения свободы, без штрафа, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Меру пресечения Ульянову С.Г. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменить на заключение под стражу. Срок наказания Ульянову С.Г. исчислять с ХХ.ХХ.ХХ. г. В окончательное наказание зачесть Ульянову С.Г. наказание в виде лишения свободы, отбытое по приговору от ХХ.ХХ.ХХ. г.: с ХХ.ХХ.ХХ. г. по ХХ.ХХ.ХХ. г., с ХХ.ХХ.ХХ. г. по ХХ.ХХ.ХХ. г., а также период содержания Ульянова С.Г. под стражей – с ХХ.ХХ.ХХ. по ХХ.ХХ.ХХ. г., с ХХ.ХХ.ХХ. г. по ХХ.ХХ.ХХ. г. Взыскать с Ульянова С.Г. в пользу потерпевшей Б.И.Н. в счёт возмещения материального ущерба, причинённого преступлением, 1 500 (одну тысячу пятьсот) рублей. Взыскать с Ульянова С.Г. в пользу потерпевшей Б.И.Н. в качестве денежной компенсации морального вреда 800 000 (восемьсот тысяч) рублей. Взыскать с Ульянова С.Г. в доход государства процессуальные издержки в сумме в сумме 33 477 (тридцать три тысячи четыреста семьдесят семь) рублей 62 копейки. Вещественные доказательства: - распечатку телефонных переговоров с мобильного телефона П.А.М. (том 2,л.д. 39-40) – хранить при уголовном деле; - куртку П.А.М., джинсовые брюки П.А.М., три керамические кружки, пластмассовую прозрачную коробку из-под сим-карты, бланк-анкету на имя М.Е.Н., 19 свинцовых дробин, войлочный пыж, заклепку из металла серого цвета, лист фанеры – уничтожить при вступлении приговора в законную силу. Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через Верховный Суд Республики Карелия в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным Ульяновым С.Г. – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела в суде кассационной инстанции. Судья Н.В. Гадючко