г. Элиста 21 декабря 2010 года в составе: председательствующего – НУДНОГО С.А. судей коллегии - ДОКУРОВА В.Н. УТУНОВА Е.Н. c участием секретаря судебного заседания – Корнеевой А.Н. рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы осужденного Ольдаева С.С. и его защитника Эльдеевой Т.Х. на приговор Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 20 октября 2010 года, которым Ольдаев С.С., ***…, ранее не судимый, осужден по ст. 290 ч. 1 УК РФ к двум годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права занимать должности рядового и начальствующего состава в федеральных и местных правоохранительных органах, органах юстиции, связанных с выполнением функций представителя власти сроком на два года. Заслушав доклад председательствующего о существе дела, доводах кассационных жалоб осужденного Ольдаева С.С. (основной и дополнительных), защитника Эльдеевой Т.Х., пояснения и защитника Эренценова О.С. в интересах осужденного, мнение прокурора Чубановой В.А., полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия УСТАНОВИЛА: Ольдаев С.С., являясь должностным лицом, получил лично взятку в виде денег за бездействие, входящее в его служебные полномочия, при следующих, согласно приговору, обстоятельствах. 7 июля 2010 года следователем СУ при УВД по г. Элиста Ольдаевым С.С. возбуждено уголовное дело в отношении студенток ГОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет» А-вой Ш.А. и М-вой Э.З. по ст. 30 ч. 3, ст. 158 ч. 2 п. «а» УК РФ. В соответствии с требованиями п. 18.1 приказа МВД России от 17 января 2006 года №19 «О деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений», ст. 10 Закона РФ от 18 апреля 1991 года №1026-1 «О милиции» следователь Ольдаев С.С. был обязан, а согласно ст. 158 ч. 2 УПК РФ, был вправе по окончании предварительного следствия внести в адрес руководства ГОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет» представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению А-вой Ш.А. и М-вой Э.З. преступления, которое могло негативно отразиться на отношении администрации вышеуказанного учебного заведения к А-вой Ш.А. и М-вой Э.З. 11 июля 2010 года Ольдаев С.С. пригласил А-ву Ш.А. и М-ву Э.З. в административное здание УВД по г. Элиста, где примерно в 16 часов предложил им, что за взятку в размере 15000 рублей он не будет выносить и направлять по месту их учёбы представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, на что А-ва Ш.А. и М-ва Э.З. согласились. Однако в тот же день М-ва Э.З. приняла решение об отказе в передаче своей части взятки в размере 7 500 рублей, в виду чего А-ва Ш.А., опасаясь отчисления из указанного учебного заведения, решила выплатить всю сумму взятки Ольдаеву сама. 14 июля 2010 года примерно в 19 часов 25 минут Ольдаев С.С. позвонил А-вой Ш.А. и сообщил ей, что часть взятки в размере 5 000 рублей необходимо принести к нему на работу на следующий день. 15 июля 2010 года примерно в 21 час Ольдаев С.С. встретился с А-вой Ш.А. в здании УВД по г. Элисте по адресу: Республика Калмыкия, г. Элиста, ул. Ю. Клыкова, 4, после чего провел её во внутренний двор УВД, где, осознавая противоправность своих действий, из корыстных побуждений, получил от А-вой Ш.А. часть требуемой взятки в виде денег в сумме 5 000 рублей за бездействие, входившее в его должностные полномочия, выразившееся в ненаправлении представления о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, по месту учёбы А-вой. 19 июля 2010 года в 11 часов 05 минут Ольдаев С.С. вновь позвонил А-вой Ш.А. и сообщил, что часть взятки в размере 2 500 рублей ей следует принести в этот день к нему на работу. В тот же день примерно в 19 часов Ольдаев С.С. встретился с А-вой Ш.А. в своем рабочем кабинете, находящемся в здании УВД по г. Элиста, где, осознавая противоправность своих действий, из корыстных побуждений, получил от А-вой Ш.А. часть требуемой взятки в виде денег в размере 2 500 рублей за то же бездействие, и сообщил, что оставшуюся часть взятки в размере 7 500 рублей ей следует принести ему на работу 20 июля 2010 года после 18 часов. 19 июля 2010 года Ольдаев С.С. уголовное дело по обвинению А-вой Ш.А. и М-вой Э.З. в совершении преступления, предусмотренного ст. 30 ч. 3, ст. 158 ч. 2 п. «а» УК РФ, направил прокурору г. Элисты для решения вопроса об утверждении обвинительного заключения, при этом, выполняя перед А-вой Ш.А. условия получения взятки, не вынес представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления. 20 июля 2010 года примерно в 18 часов 40 минут Ольдаев С.С., согласно достигнутой договорённости, встретился с А-вой Ш.А. в своем рабочем кабинете в УВД по г. Элиста, и в целях конспирации провел её в кабинет дактилоскопирования, расположенный в восточном крыле здания УВД по г. Элисте, где, продолжая свои умышленные действия, осознавая их общественную опасность, предвидя возможность и неизбежность наступления общественно - опасных последствий в виде причинения А-вой Ш.А. материального ущерба, и желая их наступления, из корыстных побуждений лично получил у последней оставшуюся часть взятки в виде денег в сумме 7 500 рублей за невнесение и ненаправление по месту её учебы представления о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, то есть, за бездействие в её пользу, которое входило в его должностные полномочия. В судебном заседании подсудимый Ольдаев С.С. вину в инкриминируемом ему деянии не признал и пояснил, что со стороны А-вой Ш.А. имела место провокация взятки, поскольку она неоднократно сама предлагала ему денежные средства. В кассационных жалобах: - (основной и дополнительных) осужденный Ольдаев С.С. просит приговор суда отменить ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании, в обосновании своей невиновности приводит следующие доводы: полагает, что результаты оперативно-розыскных мероприятий, в частности, видеозапись от 20 июля 2010 года и аудиозапись от 19 июля 2010 года, а также видеозапись осмотра места происшествия от 20 июля 2010 года, не могут быть признаны доказательствами, поскольку их подлинность и отсутствие монтажа не установлены; кроме того, осмотр места происшествия произведён, по его мнению, ненадлежащим лицом, в условиях, исключающих визуальное наблюдение за его действиями; показания потерпевшей А-вой о том, что 11 июля 2010 года за взятку в размере 15000 рублей он предложил ей и М-вой не направлять представление, опровергаются пояснениями М-вой в судебном заседании; то, что он не направил представление в университет, объясняет стремлением помочь обвиняемым, а не корыстным мотивом; указывает, что ему неоднократно предлагались взятки в связи с расследованием данного уголовного дела, а со стороны работника прокуратуры г. Элисты М-ва О. оказывалось давление для того, чтобы в отношении А-вой он прекратил уголовное преследование; утверждает, что инициатива дачи ему взятки полностью исходила от А-вой, которая сама предложила ему деньги, а когда он отказался, придумала, что хочет в туалет, где и спрятала их; как на одно из доказательств своей невиновности указывает на отсутствие при нём денежных средств при его задержании; также оспаривает передачу А-вой ему денежных средств 15 июля в размере 5000 рублей и 19 июля – в размере 2500 рублей, поскольку это установлено только со слов потерпевшей и не подтверждается аудиозаписью, а обвинение его в получении взятки имело своей целью избежание А-вой уголовной ответственности по ст. 30 ч. 3, ст. 158 ч. 2 п. «а» УК РФ; - защитник Эльдеева Т.Х. в интересах Ольдаева С.С., указывая на незаконность приговора, приводит те же доводы, что и осужденный, просит его отменить ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, нарушений уголовно-процессуального и неправильного применения уголовного законов; полагает, что приговор основан на предположениях, в частности, показаниях потерпевшей и результатах оперативно-розыскной деятельности, а вывод о виновности Ольдаева не подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании; ссылается на постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Быков против Российской Федерации», как подлежащее применению при разрешении заявления защиты о признании недопустимыми результатов ОРМ, полученных, по её мнению с нарушением прав, гарантированных ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, без судебного решения; судом не проверена законность действий оперативных сотрудников ФСБ, в ходе следствия не проведена фоноскопическая экспертиза с целью исключения факта монтажа аудиозаписи от 19 июля 2010 года. Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав пояснения стороны защиты об отмене приговора, мнение прокурора-кассатора о законности и обоснованности приговора, судебная коллегия не находит жалобы подлежащими удовлетворению по следующим основаниям. В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона. Эти требования закона в полной мере выполнены судом первой инстанции. Так, вина Ольдаева С.С. в совершении вышеуказанного преступления установлена и подтверждается следующими доказательствами: - показаниями потерпевшей А-вой Ш.А. в судебном заседании о том, что Ольдаев предложил ей и М-вой Э.З. за взятку в сумме 15000 рублей не направлять в ГОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет» представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления. Указанную сумму она передала Ольдаеву в три этапа: 15 июля – 5000 рублей во дворе УВД, 19 июля – 2500 рублей в рабочем кабинете и 20 июля – 7500 рублей в неизвестной комнате. Последние две передачи фиксировались в рамках оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» на диктофон и видеокамеру соответственно, поскольку 19 июля она обратилась с заявлением в СУ СК при прокуратуре о привлечении Ольдаева к уголовной ответственности. По эпизоду 20 июля она пояснила, что примерно в 18 часов 30 минут пришла к Ольдаеву на работу, где в его кабинете написала расписку в получении обвинительного заключения, в ходе разговора Ольдаев спросил, в каких купюрах состоит сумма денег. На что она ответила, что 5 купюр тысячными, 2 по 500 и 15 сторублёвыми. Затем Ольдаев попросил её пройти и взял с собой бумагу формата А-4, и в неизвестной ей комнате он сказал, чтобы она завернула деньги в лист бумаги, который тот принёс с собой. Она вложила деньги в бумагу белого цвета формата А-4, положила на стол в этой же комнате, после чего вышла из здания УВД; - протоколом проверки показаний потерпевшей на месте от 23 августа 2010 года, в ходе которой она подтвердила ранее данные ей показания и указала кабинет №38, расположенный в здании УВД по г. Элиста, участок местности, расположенный во дворе УВД, где она встречалась со следователем и кабинет дактилоскопирования, в котором передала Ольдаеву денежные средства в качестве взятки; - протоколом осмотра места происшествия и видеозаписью к нему, согласно которым в ходе осмотра кабинета дактилоскопирования, расположенного в восточной части здания УВД по г. Элиста, в частности, в туалетной комнате под листом ДСП обнаружены и изъяты денежные купюры с люминесцентным свечением на обеих поверхностях: 5 – достоинством 1000 рублей, 2 – 500 рублей, 15- 100 рублей, а также сотовый телефон «Нокиа 6700 классик», принадлежащий Ольдаеву С.С.; - протоколом осмотра предметов и документов от 23 августа 2010 года, согласно которому осмотрены диск DVD-R c видеозаписью оперативного мероприятия «оперативный эксперимент», цифровой диктофон OLYMPUS VN-1100PC №200120638, зафиксировавшие ход получения взятки; - протоколом осмотра предметов и документов от 14 августа 2010 года, заключениями экспертиз № 1076 от 29 июля 2010 года и №1077 от 30 июля 2010 года, которыми установлено, что порошкообразное люминесцентное вещество на поверхностях денежных купюр и отдельные частички этого вещества на смывах с правой руки Ольдаева однородны по химическому составу, цвету и оттенку, что полностью опровергает доводы осужденного о том, что денег в руки он не брал и их не видел; - показаниями свидетеля М-вой Э.З. на предварительном следствии о том, что 11 июля 2010 года Ольдаев С.С. вызвал по телефону в свой кабинет её и А-ву, где сообщил, что за 15000 рублей с обеих не будет писать представление в отношении них по месту учёбы в КГУ, на что они согласились, но, когда вышли из кабинета, она отказалась платить, поскольку суммы 7500 рублей у неё не было; - а также показаниями свидетелей Б-ва С.А., У-ва А.И., протоколами выемок, осмотров предметов и документов, актами осмотра, выдачи и изъятия технических средств, маркировки и выдачи денежных купюр, оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент», справкой ГОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет» и другими документами. Поскольку все доказательства обвинения, исследованные в судебном заседании всестороннее, полно и объективно, полностью согласуются между собой по месту, времени, способу, мотиву и обстоятельствам совершённого деяния, то они обоснованно не вызвали у суда первой инстанции никаких сомнений в их достоверности. На основании исследованных доказательств судом бесспорно установлено, что Ольдаев из корыстных побуждений получил от А-вой взятку 15 июля – 5000 рублей, 19 июля – 2500 рублей, 20 июля – 7500 рублей за то, что не направил по месту её учёбы представление о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, то есть за совершённое в её пользу бездействие, входившее в его должностные полномочия. Тщательно исследовав в судебном заседании все доказательства, в том числе и видеозапись оперативного мероприятия «оперативный эксперимент», дав им правильную правовую оценку как в отдельности, с точки зрения допустимости и достоверности, так и в их совокупности, с точки зрения их достаточности, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о виновности Ольдаева С.С. в совершении вышеназванных действий и правильно квалифицировал их по ст. 290 ч. 1 УК РФ, как получение им взятки в виде денег за бездействие, входящее в его служебные полномочия. Таким образом, выводы суда соответствуют изложенным в приговоре обстоятельствам уголовного дела, установленным в судебном заседании, и построены на доказательствах, достоверность и допустимость которых у судебной коллегии сомнений не вызывает. Судебной коллегией также проверены и отвергнуты доводы жалоб о нарушении судом первой инстанции уголовно-процессуального закона по следующим основаниям. Так, коллегия признаёт несостоятельными доводы о недопустимости аудиозаписи от 19 июля и видеозаписей оперативно-розыскного мероприятия и осмотра места происшествия от 20 июля 2010 года, ввиду проведения ОРМ без судебного решения и отсутствия фоноскопической экспертизы на предмет монтажа. Как следует из материалов дела, основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении Ольдаева послужило поручение СУ СК при прокуратуре по РК от 19 июля 2010 года №147ск-2010 по проверке заявления А-вой о привлечении последнего к уголовной ответственности, требующего от неё взятку в размере 15000 рублей. В соответствии со ст. 8 Федерального закона от 12августа1995года N144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения. В случаях, которые не терпят отлагательства и могут привести к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления, а также при наличии данных о событиях и действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации, на основании мотивированного постановления одного из руководителей органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, допускается проведение оперативно-розыскных мероприятий, предусмотренных частью второй настоящей статьи, с обязательным уведомлением суда (судьи) в течение 24 часов. В течение 48 часов с момента начала проведения оперативно-розыскного мероприятия орган, его осуществляющий, обязан получить судебное решение о проведении такого оперативно-розыскного мероприятия либо прекратить его проведение. По смыслу закона использование в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий информационных систем, видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки, а также других технических и иных средств, не наносящих ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей среде, возможность которого предусмотрена ст. 6 ч. 3 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", имеет целью фиксацию хода и результатов проведения соответствующих оперативно-розыскных мероприятий и не является самостоятельным оперативно-розыскным мероприятием. Следовательно, применение технических средств, в том числе средств аудиозаписи, осуществляется в рамках общего порядка проведения соответствующих оперативно-розыскных мероприятий и само по себе не предопределяет необходимость вынесения о том специального судебного решения: судебное решение признается обязательным условием для проведения отдельных оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина, а не для фиксации их хода и результатов. Исходя из этого, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что для проведения аудио-и видеозаписи в рамках «оперативного эксперимента» судебного решения не требовалось, а также отмечает, что мнение защиты о необходимости применения Постановления Европейского суда по правам человека по делу «Быков против Российской Федерации» при разрешении ходатайства о допустимости указанных доказательств ошибочно, поскольку отражённые в нём правовые позиции не относимы к правоотношениям, возникшим в данном уголовном деле. Таким образом, постановление врио начальника отделения УФСБ России по Республике Калмыкия от 19 июля 2010 года является законным по форме и обоснованным по содержанию и в правовом смысле достаточным для начала проведения оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» без каких бы то ни было нарушений конституционных прав Ольдаева с использованием технических средств. Вынесение впоследствии постановления суда, разрешающего его производство, утверждает его законность, поскольку получено в установленные Законом сроки, а именно, в течение установленного законом периода с момента начала проведения оперативного мероприятия. Судебная коллегия, непосредственно исследовав материалы оперативно-розыскных мероприятий и аудиозапись, установила, что вопреки утверждениям жалоб, голоса на записи принадлежат потерпевшей А-вой и осужденному Ольдаеву, более того, последним не отрицалась принадлежность голоса ему и при рассмотрении дела судом первой инстанции (т. 2 л.д. 227), запись не содержит каких-либо неоправданных пауз, данных о перезаписи в судебное заседание не представлено, в связи с чем оснований для проведения фоноскопической экспертизы по делу не имеется. К тому же при кассационном рассмотрении дела принадлежности голосов стороной защиты оспорены не были. Исследованными в судебном заседании видеозаписями оперативного мероприятия «оперативный эксперимент» и осмотра места происшествия от 20 июля 2010 года полностью опровергаются доводы защиты о непричастности Ольдаева к получению взятки, в том числе и ввиду отсутствия при нём денежных средств при задержании. Так, полностью несостоятельными являются утверждения осужденного о том, что в кабинет дактилоскопирования он повёл А-ву в туалет по её просьбе, поскольку из видеозаписи совершенно ясно видно, что такой просьбы она не высказывала и в туалет в кабинете, куда была приведена, А-ва не заходила. В то же время из просмотренной видеозаписи совершенно очевидно усматривается, как Ольдаев сам, по его словам, боясь А-вой, для получения от неё взятки применял конспирологические приёмы, которые, по мнению коллегии, выразились в том, что он назначил встречу на конец рабочего дня, не стал брать деньги в своём рабочем кабинете, во время разговора насчет взятки, прижимая палец ко рту, давал понять, чтобы она говорила как можно тише, приискал лист бумаги для того, чтобы не испачкать руки от помеченных денег, отвёл А-ву в другое крыло здания через сложную для свидетеля систему переходов и лестниц, по пути осматриваясь и заходя в другие кабинеты, где располагаются совершенно другие службы - отдел дознания и ОФМС, использовал как повод для этого помощь сотруднику ОФМС в дактилоскопировании граждан, сам жестом указал на сложенный лист бумаги, в который необходимо было положить деньги, взял их, а затем сокрыл их в потайном месте в туалетной комнате. Содержание видеозаписи также свидетельствует о том, что А-ва сразу вложила в указанный лист денежные средства, не заходя ни в туалетную комнату, находящуюся в этом же кабинете, ни куда-либо ещё. В это же время вошел Ольдаев, взял деньги, находящиеся в листе бумаги в правую руку и убрал за коробку, которая находилась на правой половине стола, после чего А-ва вышла из кабинета и направилась к выходу из здания. Данные обстоятельства, по мнению коллегии, совершенно не соизмеряются с должностными обязанностями следователя и процессуальными отношениями между ним и обвиняемой. Следовательно, пространственные перемещения следователем обвиняемой имели своей целью, как это видно из видеосъемки, беспрепятственное и тайное получение взятки и ее сокрытие от возможного наружного наблюдения. Судебная коллегия находит полностью безосновательным довод защиты о возможном подлоге денежных средств по следующим основаниям. Из протокола осмотра места происшествия от 20 июля 2010 года усматривается, что осмотр произведен в полном соответствии с требованиями ст.ст. 164, 166, 176, 177 УПК РФ о правилах, основаниях и порядке производства следственного действия, с участием понятых, специалиста, самого Ольдаева С.С., которым разъяснены права и обязанности, а также то, что в ходе осмотра будут применены технические средства – видеокамера и люминесцентная лампа. В соответствии со ст. 166 ч. 8 УПК РФ результаты применения технических средств, в данном случае диск с видеозаписью, являются приложением к протоколу следственного действия, поэтому сама видеозапись должна осуществляться по правилам производства того следственного действия, для фиксации которого она применяется. Кроме того, установленная законом возможность использования технических средств при производстве следственных действий не говорит о том, что в процессе видеосъёмки запись должна фокусироваться на каких-то отдельных деталях, в частности, руках или других частях тела производящего осмотр лица. Наоборот, с помощью видеокамеры необходимо фиксировать общий ход осмотра, а не какие-то его частные моменты. Согласно видеозаписи осмотра места происшествия, денежные купюры различного достоинства были обнаружены в туалетной комнате под листом ДСП на листе бумаги белого цвета формата А-4. Момент обнаружения денег, несмотря на плохое освещение, чётко зафиксирован видеокамерой, при этом видно, что каких-либо замечаний от участвующих лиц не поступило, запись не приостанавливалась, поэтому её подлинность у судебной коллегии сомнений не вызывает, следовательно, возможность того, что данные денежные купюры могли быть подброшены сотрудником УФСБ, исключается. Довод осужденного о «провокации взятки» со стороны потерпевшей не нашёл подтверждения в ходе рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции. Представленные материалы уголовного дела свидетельствуют о том, что инициатива передачи взятки исходила от самого Ольдаева, что согласуется с совокупностью вышеуказанных доказательств. При этом факты неоднократных предложений взятки со стороны потерпевшей и оказание на него давления со стороны работника прокуратуры коллегия признаёт голословными, поскольку они опровергаются постановлениями об отказе в возбуждении уголовных дел от 24 августа 2010 года – в отношении А-вой Ш.А. и М-вой Э.З. по признакам преступления, предусмотренного ст. 294 ч. 3 УК РФ. Кроме того, по обстоятельствам провокации его на получение взятки со стороны А-вой или М-вой, осужденный, как это видно из материалов дела, ни разу не обратился с рапортом к своему руководству. Несостоятельны доводы жалоб о достоверности показаний свидетеля М-вой Э.З. в судебном заседании, так как суд, тщательно проверив все доказательства, с бесспорностью установил, что они находятся в полном противоречии с доказательствами обвинения. А поскольку фальсификации протокола ее допроса на стадии предварительного следствия, на чем настаивала сторона защиты, не выявлено, а достоверность его содержания установлена с бесспорностью, то суд вполне обоснованно признал показании свидетеля на стадии досудебного следствия правдивыми, а последние показания – ложными, дав этим доказательствам правильную юридическую оценку. Таким образом, судебной коллегией опровергаются доводы жалоб о провокации взятки, подлоге доказательств и нарушении судом и органами предварительного расследования уголовно-процессуального закона. Не нашли своего подтверждения и другие доводы жалоб. Так, доводы жалобы осужденного о том, что в кабинете дактилоскопирования он находился исключительно по просьбе сотрудника ОФМС, где взял отпечатки пальцев у 2-3 человек, а не для уклонения от возможного наблюдения со стороны правоохранительных органов при получения взятки, были предметом всесторонней проверки, в ходе которой была допрошена Н-ва Д.П., исследованы вышеуказанные видеозаписи, проанализированы показания подсудимого, на основании чего судом сделан обоснованный вывод о том, что договорённость с работником другой службы МВД об оказании ей помощи была использована как повод, чтобы беспрепятственно попасть в указанный кабинет. Скрупулёзный анализ доказательств приводит судебную коллегию к твёрдому убеждению, что передача взятки 15 и 19 июля при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, действительно имела место, а доводы защиты в этой части являются необоснованными. Об этом свидетельствуют последовательные и непротиворечивые показания потерпевшей и свидетеля М-вой о размере взятки – 15000 рублей, подлежащей передаче Ольдаеву. Эта же сумма фигурирует в заявлении А-вой от 19 июля 2010 года о привлечении Ольдаева к уголовной ответственности, в заявлении самого осужденного, сделанном им в ходе осмотра места происшествия до обнаружения денежных средств, где он безо всякой подсказки и принуждения прямо заявил о взятке именно в сумме 15000 рублей, а также то, что Ольдаев не спрашивал у А-вой о конкретно принесенной ею сумме взятки, а лишь уточнил, в каких купюрах. Следовательно, он достоверно знал, что она должна принести оставшиеся и оговоренные 7500 рублей. По словам А-вой, она принесла «полную сумму», что говорит о том, что ранее деньги могли передаваться по частям. При этом вопроса об остальных 7 500 рублей у него не возникло, что указывает на получение ранее им 7500 рублей. Судебная коллегия считает голословным довод осужденного о том, что А-ва, обвиняя его в получении взятки, хотела избежать уголовной ответственности за совершённое ею преступление, поскольку на момент передачи Ольдаеву С.С. денежных средств дело уже было окончено и направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения. Таким образом, проверив все доводы, изложенные в кассационных жалобах, проанализировав исследованные доказательства, судебная коллегия приходит к убеждению о полном отсутствии оснований для их удовлетворения, поскольку выводы суда полностью соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании, и не подтверждают версию защиты о невиновности Ольдаева С.С. и предположительности предъявленного ему обвинения. Уголовное дело, как считает коллегия, рассмотрено с созданием необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, все доказательства получены в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, являются относимыми, допустимыми и достоверными, оценка, данная им судом первой инстанции, является правильной и объективной. А поскольку ни один довод жалоб, касающийся нарушений уголовно-процессуального закона, оценки доказательств, выводов суда по существу исследованных обстоятельств дела не нашел своего подтверждения ввиду признания их полной несостоятельности, то доводы жалоб о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, необоснованности, незаконности и немотивированности приговора коллегия отвергает как несоответствующие действительности, поскольку все доказательства свидетельствуют о чрезмерной настойчивости, целеустремленности и напористости Ольдаева в получении чужих денег в виде взятки, а не были направлены на изобличение лица, вручившего взятку под заведомо для него очевидным контролем, как об этом заявил осужденный в ходе кассационного рассмотрения дела Что касается указания в приговоре на постановления о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» в отношении Ольдаева С.С. для проверки поступившего заявления А-вой от 19 июля 2010 года, о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от 20 июля 2010 года, о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну, и их носителей от 20 июля 2010 года, как на доказательства, то они подлежат исключению по следующим основаниям. В соответствии со ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд в порядке, определенным УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных доказательств, имеющих значение для дела. В качестве доказательств допускаются: показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, заключение и показания специалиста, эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий, иные документы. Этот перечень доказательств является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. Вопреки этим требованиям закона, суд включил в перечень доказательств 3 постановления органа дознания, имеющие сугубо процессуальное значение, поскольку ими обусловлена легализация доказательств, то есть придание им правовой силы. Исходя из указанного, процессуальное решение органа дознания не является источником доказательств и поэтому не может быть признано доказательством в принципе, следовательно, подлежит безусловному исключению из списка доказательств обвинения, указанном в приговоре, что не влияет на объем предъявленного обвинения и назначенное наказание. Согласно ст. 6 и ст. 60 ч. 3 УК РФ, назначаемое подсудимому наказание должно быть справедливым, соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, в том числе учитываются обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, его влияние на исправление осужденного и условия жизни его семьи. При назначении наказания осужденному Ольдаеву С.С. судом первой инстанции в полной мере соблюдены требования указанных норм закона. Разрешая вопрос о виде и мере наказания, суд учел обстоятельства и характер совершенного им деяния, отнесенного к категории преступлений средней тяжести, и обосновано пришел к выводу о необходимости назначения ему наказания в виде лишения свободы. При этом судом, помимо степени общественной опасности преступления, были приняты во внимание сведения о личности подсудимого, отсутствие отягчающих и наличие совокупности смягчающих наказание обстоятельств, в связи с чем срок лишения свободы назначен осужденному не в максимальных пределах санкции ст. 290 ч. 1 УК РФ. При вынесении приговора судом дана оценка всем доводам осужденного и защитника, в том числе и тем, на которые они ссылаются в своих кассационных жалобах. При таких обстоятельствах, свидетельствующих о законности, обоснованности, справедливости и мотивированности приговора, соответствии его требованиям ст. 297 УПК РФ, судебная коллегия, внося необходимые несущественные изменения, не находит оснований для его отмены по доводам, изложенным в жалобах. При рассмотрении уголовного дела нарушений уголовно-процессуального закона, прав и интересов сторон, влекущих отмену либо изменение приговора, судом не допущено. На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия ОПРЕДЕЛИЛА: Приговор Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 20 октября 2010 года в отношении Ольдаева С.С. изменить: - исключить из приговора указание на постановления: о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности от 20 июля 2010 года, о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну, и их носителей от 20 июля 2010 года и о проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент» от 19 июля 2010 года, как на доказательства обвинения. В остальном приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного Ольдаева С.С. и его защитника Эльдеевой Т.Х. - без удовлетворения. Председательствующий: Судьи коллегии: