Судья Семёнова Л.Л. Дело № 33-607/2012

28 августа 2012 г. г. Элиста

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия в составе:

председательствующего Габунова Н.Э.,

судей Сангаджиева А.В. и Андреевой А.В.,

при секретаре Иванове С.В.,

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Далюевой Л.И. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Калмыкия о компенсации морального вреда по апелляционной жалобе Далюевой Л.И. на решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 2 июля 2012 г.

Заслушав доклад судьи Андреевой А.В., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Далюева Л.И. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Калмыкия о компенсации морального вреда, мотивируя тем, что 28 декабря 1943 г. она была репрессирована по политическим мотивам по национальному признаку (калмыки), *** г. - реабилитирована. В период с 28 декабря 1943 г. по март 1956 г. она и её семья находились на спецпоселении под надзором органов внутренних дел, содержались в антисанитарных условиях, постоянно подвергались унижениям. Как жертва незаконных политических репрессий, полагала, что в отношении неё нарушена статья 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» упоминания о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, в этом контексте выглядит как отказ государства от компенсации морального вреда, что противоречит Конвенции. Считала, что её требования должны быть разрешены исходя из правовой позиции Европейского Суда по правам человека, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения. Просила взыскать с Министерства финансов Российской Федерации из средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере *** руб.

В судебном заседании Далюева Л.И. поддержала исковые требования.

Представитель Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Калмыкия Очирова Г.В. представила письменные возражения о рассмотрении дела в её отсутствие и об отказе в иске, ссылаясь на то, что законодательством не предусмотрено возмещение компенсации морального вреда лицам, пострадавшим от политических репрессий.

Решением Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 2 июля 2012 г. Далюевой Л.И. в иске отказано.

В апелляционной жалобе Далюева Л.И. просит решение суда отменить и принять новое решение об удовлетворении иска, ссылаясь на доводы, изложенные в исковом заявлении. Указывает на незаконность выводов суда об отсутствии оснований для применения норм международного права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, апелляционная инстанция считает решение суда законным и обоснованным по следующим основаниям.

Отказывая Далюевой Л.И. в иске, суд руководствовался ст. ст. 151, 1069 ГК РФ, ст. ст. 2, 3.1 Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», ст. ст. 12, 18 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» и исходил из того, что истице как лицу, пострадавшему от политических репрессий, предоставлено право на льготы и меры социальной поддержки, установленные Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», не предусматривающим возмещение ущерба в ином виде. Положения о возмещении компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как истице вред причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

С таким выводом суда следует согласиться, поскольку он соответствует установленным по делу обстоятельствам и требованиям материального закона.

Довод жалобы о том, что исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба означает недопустимый отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее Конвенция), не основан на законе.

Согласно Конституции Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

Российская Федерация, как демократическое правовое государство, признав, антизаконными действия тоталитарного режима по факту репрессий в годы советской власти народов, которые подвергались геноциду и клеветническим нападкам, стремясь к восстановлению исторической справедливости, провозгласила отмену всех незаконных актов, принятых в отношении репрессированных народов, и 26 апреля 1991 г. приняла Закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов». Данным законом государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий (преамбула и статьи 1, 6 - 11 Закона).

18 октября 1991 г. принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» (далее - Закон РФ), целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из абзаца третьего преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон РФ, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, мер социальной поддержки было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод указанной категорией граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года №282-О, от 5 июля 2005 г. № 246-О, от 1 декабря 2005 г. № 462-О, от 27 декабря 2005 г. № 527-О, от 17 октября 2006 г. № 397-О, от 3 июля 2007 г. № 523-О-П, от 15 мая 2007 г. № 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-О-О и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт в) и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции считает, что признание государством необоснованности и антизаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не была предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба, с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.

Кроме того, ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 г.

Как видно из материалов дела, вред истице, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 г., т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 18 января 2005 г. N 7-О, указал, что общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, т.е. придать закону обратную силу.

Ссылка истицы на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции также является необоснованной.

Согласно части 1 ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола № 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.

Между тем, как указано выше, право Далюевой Л.И. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истицы на имущество, которое она могла законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, как об этом утверждается в апелляционной жалобе, не имеется.

Указанные выводы соответствуют Конституции Российской Федерации, Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.

Ссылка в исковом заявлении и в апелляционной жалобе на Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» является несостоятельной.

Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонилось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Между тем в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истица.

Учитывая изложенное, оснований для отмены решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия

о п р е д е л и л а:

Решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 2 июля 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Далюевой Л.И. - без удовлетворения.

Председательствующий Н.Э. Габунов

Судьи А.В. Сангаджиев

А.В. Андреева