Судья Будаева С.В. Дело № 22-2151 КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г.Улан-Удэ «15» ноября 2011 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Бурятия в составе председательствующего: Ховрова О.Е. судей: Пирмаева Е.В., Шведова Е.Н. при секретаре: Осиповой И.В. рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы адвокатов Игумновой Т.Н., Ивановой О.В., Баглаева М.В., Моглоевой Л.И., осужденных Рантарова А.А., Саможапова Ч.В., Дамбаева Ж.В., Лхамажапова Н.Б. на приговор Кяхтинского районного суда Республики Бурятия от 8 августа 2011 г., которым Саможапов Ч.В., ... г.р., уроженец <...>- Удэ, ранее не судимый осужден по ст.163 ч.2 п. «а» УК РФ (в редакции ФЗ РФ от ... №26-ФЗ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима Рантаров А.А., ... г.р., уроженец <...> РБ, ранее судимый: осужден по ст.163 ч.2 п. «а» УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ) к 4 годам лишения свободы. В соответствии со ст.74 ч.5 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 4 сентября 2006 г. На основании ст.70 УК РФ к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору суда от 4 сентября 2006 г. и окончательно назначено наказание в виде 6 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Дамбаев Ж.В., ... г.р., уроженец <...> РБ, ранее не судимый осужден по ст.163 ч.2 п. «а, в» УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ) к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Лхамажапов Н.Б., ... г.р., уроженец <...> РБ, ранее не судимый осужден по ст.163 ч.2 п. «а, в» УК РФ (в редакции ФЗ РФ от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ) к 3 годам 4 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Заслушав доклад судьи Ховрова О.Е., объяснение осужденных Рантарова А.А., Лхамажапова Н.Б., Саможапова Ч.В. и Дамбаева Ж.В., адвокатов Хутакова Н.О. и Баглаева М.В., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Гармажапова Б.Д., полагавшего необходимым приговор суда считать законным и обоснованным, судебная коллегия У С Т А Н О В И Л А: Приговором суда Рантаров и Саможапов признаны виновными в совершении вымогательства, то есть требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, совершенного группой лиц по предварительному сговору, а Лхамажапов и Дамбаев в совершении вымогательства, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия. Преступления были совершены в отношении военнослужащих войсковой части ..., находящейся в <...>, в период времени с сентября 2008 г. по июнь 2009 г.. Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в описательно-мотивировочной части приговора. В судебном заседании Рантаров, Дамбаев, Лхамажапов вину в совершении вымогательства не признали, Саможапов вину признал частично В кассационной жалобе, поданной в интересах осужденного Рантарова А.А., адвокат Игумнова Т.Н. указала о не согласии с приговором суда, т.к. обвинительный приговор в отношении Рантарова постановлен при отсутствии объективных достоверных доказательств, подтверждающих вину Рантарова в совершении указанных преступлений. В нарушение требований ст.308 УПК РФ суд в резолютивной части приговора не указал в отношении кого конкретно из лиц, признанных виновными, он отменил ст.74 ч.5 УК РФ, а также из данного приговора не ясно, кому назначено окончательное наказание в виде 6 лет лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Судом не устранены противоречия в показаниях потерпевших Е., К., Ощепкова, данных ими в судебном заседании, с показаниями, данными ими в ходе предварительного следствия, не дано их показаниям надлежащей оценки. Судом допущено противоречие в описательно-мотивировочной части приговора, которое выразилось в следующем: в описательной части приговора следует, что Рантаров совершил преступление в отношении Ч. по предварительному сговору с Саможаповым и неустановленным лицом, в мотивировочной же части приговора суд посчитал вину Рантарова в вымогательстве денежных средств у Ч. по предварительному сговору только с Саможаповым. Просит отменить приговор. В кассационной жалобе, поданной в интересах осужденного Лхамажапова Н.Б., адвокат Иванова О.В. выражает несогласие с приговором суда и просит его отменить и направить на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям. Лхамажапов признан виновным в совершении вымогательства денежных средств у К. и П.. Лхамажапов вину в предъявленном обвинении не признал. В судебном заседании ни К., ни П., а также другие допрошенные по делу свидетели не указали в суде на Лхамажапова, как на лицо, совершившее вымогательство у потерпевших. Оглашенные показания, данные в ходе предварительного следствия, потерпевшие К. и Попов не подтвердили. Более того, в оглашенных показаниях, данных потерпевшими К. и П. в ходе предварительного следствия, они также не указывали, что именно Лхамажапов требовал передачи денежных средств. В связи с чем, виновность Лхамажапова в совершении вымогательства у К. и П. не нашла своего подтверждения в суде. Как на предварительном следствии, так и в суде Лхамажапов показал, что телесные повреждения К. и П. не наносил, деньги и другое имущество не требовал и угроз в их адрес не высказывал. Потерпевший П. в суде показал, что 20 июня 2009 г. к нему приехал У. и другие. У. спросил деньги, попросил сесть в автомашину. Приехали в местность «<...>», угрожали, били и требовали деньги только У. и Д.. В связи с существенными противоречиями были оглашены показания потерпевшего П., данные им на предварительном следствии. Оглашенные показания П. подтвердил частично и показал, что Лхамажапов его не бил, деньги у него не требовал, угроз в его адрес не высказывал. Потерпевший К. в суде показал, что 20 июня 2009 г. к нему приехал У. и другие. Он с ними выехал в лесной массив. В лесу У. требовал у него деньги и автомашину. Удары ему наносили только У. и Д.. Лхамажапов у него ничего не требовал, слова угроз не высказывал. В связи с противоречиями были оглашены показания К., данные им в ходе предварительного следствия. Однако в данных показаниях К. не указывает, что именно Лхамажапов у него требовал деньги, наносил побои и угрожал. Допрошенные в судебном следствии свидетели П., К., Ц., потерпевшие Т., О. не указывают именно на Лхамажапова как на лицо, совершившее вымогательство у П. и К.. Согласно обвинительному заключению Лхамажапов обвинялся и судом признан виновным в вымогательстве у П. и К.. Однако в обвинительном заключении не указано, что именно Лхамажапов требовал передачи денежных средств, наносил побои и высказывал угрозы. Кроме того, в обвинительном заключении не указано конкретное место преступления по эпизоду вымогательства у К.. Указана лишь автозаправочная станция на окраине <...>. Фактически на окраине <...> имеются в противоположных сторонах три автозаправочных станции. В приговоре суд сделал вывод о том, что доводы подсудимых и их защитников об оказании давления на подсудимых голословны, так как не подтверждены документально. Однако в судебном следствии было оглашено заключение судебно-медицинской экспертизы, согласно которой у Лхамажапова имеются телесные повреждения. Однако суд не дал оценку данному доказательству. Также в судебном заседании не нашел подтверждения квалифицирующий признак совершения преступления - предварительный сговор. Ни один из подсудимых не показал, что они заранее договорились о совершении преступлений. Лхамажапов ранее к уголовной ответственности не привлекался, по месту жительства характеризуется положительно. Суд необоснованно пришел к выводу, что наказание, менее строгое, чем лишение свободы, не послужит целям исправления. В кассационной жалобе, поданной в интересах осужденного Рантарова А.А., адвокат Баглаев М.В. просит отменить приговор по следующим основаниям. Судом допущены нарушения уголовно-процессуального законодательства. В соответствии с ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Судом не обеспечено выполнение данных требований закона. Выводы о виновности Рантарова как по эпизоду вымогательства 30000 руб. у потерпевшего Т., так и по эпизоду вымогательства у потерпевшего Ч. не нашли своего подтверждения в исследованных доказательствах. Из показаний потерпевшего Т. на судебном следствии следует, что он подсудимого Рантарова не знает, видел только на фотографиях, представленных оперативными работниками в ходе следствия по настоящему делу. Согласно показаний потерпевшего Рантаров присутствовал то ли весной, то ли летом 2009 г., когда Саможапов просил у него 30000 рублей в долг. Деньги же он отдавал спустя некоторое время военнослужащему, который был с Саможаповым, Рантаров при этом не присутствовал. В показаниях Т. ни слова не сказано, что он принимал участие в вымогательстве денег, что был в сговоре с Саможаповым, что с его стороны выдвигались какие-либо требования о передаче денег. Кроме этого в судебном заседании установлено, что в этот период у Рантарова не было той автомашины, черной иномарки, за рулем которой якобы он прибыл с Саможаповым к Т. (исследованы документы на машину: технический паспорт и паспорт на машину). Из показаний подсудимых Саможапова и Лхамажапова следует, что в указанный период к Т. они приезжали вдвоем, Рантарова с ними не было, что подтверждают свидетели. Из показаний потерпевшего Ч., данных на судебном следствии, следует, что Рантарова он не знает, никогда не видел, Рантаров никаких денежных требований к нему не предъявлял. Подсудимого Саможапова опознал как «Тихого». Выводы о причастности Рантарова к вымогательству денег у военнослужащих Т. и Ч. также не нашли своего подтверждения в показаниях свидетелей, допрошенных в зале судебного заседания. Никто из них не дал показания о его участии в вымогательстве денежных средств у военнослужащих. При изложенных обстоятельствах выводы суда о том, что вина Рантарова в вымогательстве денег у Т. и Ч. подтверждается исследованными доказательствами, явно не обоснованны и не соответствуют действительности. Кроме этого, в основу приговора положены доказательства, добытые и приобщенные к делу с нарушениями закона. Так, из приговора следует, что вина Рантарова подтверждается показаниями потерпевших Т. и Ч., полученных на стадии следствия и материалами оперативно-розыскных мероприятий (компакт-диски телефонных переговоров Рантарова), приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств. Судебное следствие показало, что указанные доказательства не могут служить таковыми в силу грубых нарушений, допущенных органами следствия при их сборе и приобщении к материалам дела. Так, вещественное доказательство компакт-диск с записью телефонных переговоров добыт и приобщен с нарушениями ст.38 и ст.82 УПК РФ и Федерального закона от 12 августа 1995 г. №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности: 1) оперативно-розыскное мероприятие «прослушивание телефонных переговоров» и «снятие этой информации» органами ФСБ производились без законных оснований, при отсутствии поручения следователя; 2) не обеспечен порядок его хранения. Протоколы же допросов потерпевших Т. и Ч. основаны на догадках, предположениях и слухах. В силу п.2 ч.2 ст.75 УПК РФ они относятся к недопустимым доказательствам. Выводы суда не соответствуют фактически установленным обстоятельствам. Судебное разбирательство показало, что Рантаров не причастен к фактам вымогательства денег у военнослужащих Т. и Ч.. Допрошенные в зале судебного заседания свидетели защиты Д., П., Х., З., Л. и Г. показали, что в указанные периоды Рантарова в <...> не было, он был в г.Улан-Удэ и г.Иркутске. Подсудимые Саможапов, Лхамажапов и свидетель Ц. суду показали, что в указанный период к потерпевшему Т. приезжали Саможапов и Лхамажапов, а Рантарова с ними не было. Из показаний Ц. следует, что именно он на своей машине, иномарке черного цвета без номеров, на которую указывает потерпевший Т., возил Саможапова и Лхамажапова к Т.. Исследованные судом документы на машину Рантарова показали, что в данный период у него черной иномарки не было, он приобрел ее гораздо позже. Все это наглядно свидетельствует о том, что Рантаров ни как не мог принять участие в вымогательстве денег как у Т., так и у Ч.. При изложенных обстоятельствах доводы суда о том, что Рантаров был там и принимал участие в вымогательстве, абсолютно необоснованны и не соответствуют действительности. В кассационной жалобе, поданной в интересах осужденного Дамбаева Ж..В., адвокат Моглоева Л.И. выражает несогласие с приговором суда по следующим основаниям. Суд посчитал, что вина Лхамажапова и Дамбаева по факту вымогательства денег у К. подтверждается показаниями подсудимого, но не указал, чьи показания легли в основу обвинения. В судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя были оглашены показания Дамбаева Ж.В. о том, что летом 2009 г. он гулял вместе со своими друзьями Д. и У. в кафе «<...>». Потом по просьбе У. они подъехали к дому П.. Ужеев вызвал его на улицу и они поехали на гору «<...>», где Ужеев стал разговаривать с ним о каком-то долге. Потом они привезли П. домой. После чего поехали домой к К., которого Ужеев вызвал на улицу. Затем они поехали в лес в район АЗС на выезде из города. У. стал разговаривать с К., он понял, что К. должен У. автомашину «Нива». В ходе их разговора он (Дамбаев) подошел к К. и ударил его кулаком один раз в лицо, второй - в грудь. Потом он сел в машину и они поехали по домам. Домой его привезли утром. Потерпевший К. в ходе судебного следствия пояснил, что в 6 часов утра 20 июня 2009 г. его разбудил тесть Ц. и сказал, что к нему приехали. Он вышел, сел в автомашину, на которой они поехали в сторону АЗС. Там его избивали У. и Д.. Когда он сидел на корточках, Дамбаев один раз ударил его в область плеча и один раз по лицу кулаком. К Дамбаеву и Лхамажапову он претензий не имеет. Не имел претензий и в тот день, поскольку понял, что они были пьяные. Субъективная сторона вымогательства характеризуется прямым умыслом. По мнению защиты, ни на предварительном следствии, ни в судебном заседании не нашел подтверждения факт того, что Дамбаев сознавал, что незаконно требует передать Ужееву автомобиль и денежные средства в размере 40000 рублей. Защита считает, что причастность Дамбаева к совершению вымогательства у К. не доказана. Суд пришел к выводу о доказанности вины Дамбаева и по факту вымогательства денежных средств у потерпевшего К. Защита же полагает, что нет достаточных доказательств, свидетельствующих о причастности Дамбаева к совершению этого деяния. Так, потерпевший К. показал, что Дамбаев был с У. 20 июня 2009 г. около 12 часов, но стоял в стороне. Он разговаривал только с У.. Насчет денег разговора с Дамбаевым не было. Дамбаев только подтвердил, что вывозили П. на гору «<...>». Просит отменить приговор, уголовное дело прекратить. В кассационной жалобе осужденный Лхамажапов выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым по следующим основаниям. Суд, признавая его виновным по ст.163 ч.2 п. «а, в» УК РФ, в основу приговору положил фактически только показания потерпевших П., К. и свидетелей Ф., О., Ц., а к его показаниям и к показаниям других свидетелей отнесся критически. Свидетельских показаний, прямо указывающих на его причастность к совершению преступления, не имеется, так же как не имеется вещественных доказательств его причастности к преступлению. Осужденный утверждает, что он и в ходе следствия и в суде давал правдивые показания, отрицает причастность к организованной преступной группировке, так как в этот период был призван в армию и проходил срочную службу на Северном Кавказе с 2007 по 2009 г.г. К этому факту суд отнесся критически. Из показаний потерпевшего П. следует, что он не подтверждает то, что Лхамажапов наносил ему удары. Лхамажапов нанес ему один удар кулаком в лицо и Ужееву также нанес один удар кулаком в лицо. Потерпевший считает, что на тот момент Лхамажапов дрался с У., поэтому случайно нанес ему один удар, поскольку они сидели в автомашине. Д. с У. требовали у него 60000 рублей. Суд же критически отнесся к показаниям П., считая, что он опасается давать правдивые показания. Как мог суд критически отнестись к показаниям потерпевшего, если он был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний? Осужденный не отрицает того, что 20 июня 2009 г. он просто гулял с Д., У. и Д. и не более того. В тот день не было никакого предварительного сговора, и тем более избиений и вымогательства у П. и К.. Осужденный не отрицает того факта, что в марте 2009 г. подвозил Саможапова, когда он попросил довести его до военной части, как тогда понял, для того, чтобы занять у кого-то денег. Позже понял, что этим «кто-то» оказался Ч.. Он, то есть Лхамажапов, не принимал участия в разговоре и не слышал, о чем они разговаривают. Осужденный просит учесть, что на его иждивении находится малолетний ребенок, наличие положительных характеристик, отсутствие судимости и молодой возраст. Просит отменить приговор и прекратить уголовное преследование. В кассационной жалобе осужденный Дамбаев также считает приговор незаконным и необоснованным, так как в вымогательстве денег у потерпевших П. и К. участия не принимал, с Д., Лхамажаповым и У. заранее ни о чем не договаривался. Он, Дамбаев, был пьян, П. и К. это подтвердили и сказали, что не имеют к нему претензий, никаких угроз он не высказывал и денег не просил. По эпизоду с К., с У. заранее ни о чем не договаривался, они с У. разговаривали один на один, в разговор не вступал и его подробностей не слышал. В судебном заседании К. подтвердил его слова. Суд необоснованно сделал предположение, что К. дает ложные показания в суде. Так же в судебном заседании выяснилось, что никакого давления на К. и П. он не оказывал. По эпизоду с потерпевшим К. судья не учла многие слова потерпевших и свидетелей. К. по поводу У. показал, что У. вымогал деньги, а Дамбаев в это время стоял в стороне, денег не требовал. Потерпевший подтвердил, что вывозили в лесной массив К. и П., указал, что Дамбаева знает давно, были с ним свои дела, Дамбаев поинтересовался как семья и он ответил, что жена с ребенком выписались из больницы. Однако в протоколе эти слова потерпевшего не записаны. По данному эпизоду К. сказал, что не имеет претензий и не опасается Дамбаева, потерпевший К. сказал то же самое. Также осужденный просит учесть, что он ранее не судим и не привлекался к уголовной ответственности, деньги ни у кого не вымогал и не понимает, за что его так сурово наказали. С Саможаповым и Лхамажаповым дружеских отношений не поддерживает, а Рантарова узнал только на предварительном следствии. Просит отменить приговор и прекратить в отношении него уголовное преследование. В кассационной жалобе осужденный Рантаров выражает несогласие с приговором, как незаконным и необоснованным. 25 августа 2009 г. он был задержан в порядке ст.91 УПК РФ по заявлению потерпевших О. и Ч.. В протоколе задержания он указал, что фамилии потерпевших ему не знакомы, вымогательства не совершал. От очных ставок отказался в связи с тем, что нанимал адвоката Кочана Л.Л., так как нуждался в качественной защите, в связи с чем написал заявление об отказе в настоящее время от очных ставок. 27 августа 2009 г. его автомобиль Тойота-Марк-2 черного цвета с транзитным номером ... рус, находился на территории Кяхтинского ОВД, где следователем Чагдуровой, при двух понятых, проводился обыск в автомобиле. Из автомобиля были изъяты сотовый телефон с сим-картой, ПТС на автомашину, водительское удостоверение. Все это было упаковано и опечатано при понятых. В течение всего предварительного следствия никаких следственных действий с его участием не проводилось. 2 марта 2010 г. был освобожден Верховным Судом РБ. 4 марта 2010 г. следователем было выдано его водительское удостоверение под расписку о получении, а ПТС на автомашину, сотовый телефон с сим-картой из материалов уголовного дела убрали, скрыли, так как в ПТС была зафиксирована дата приобретения автомобиля - 29 октября 2008 г. Сотовый телефон с сим-картой скрыли в связи с тем, что номер абонента был другой, не тот, который отражен в протоколе задержания. Ксерокопию паспорта со старой пропиской под адресу <...>2, приобщили к материалам уголовного дела, чтобы скрыть тот факт, что в <...> он не проживал с 2008 г., а настоящая прописка с декабря 2008 г. по адресу <...>1. Следственное действие «обыск» от 27 августа 2009 г. из материалов дела убрали, как будто бы у него ничего не изымали. Хотя 4 марта 2010 г. водительское удостоверение ему было выдано под расписку. Расписка имеется в материалах уголовного дела, а документа об изъятии водительского удостоверения в материалах уголовного дела нет. Данный факт свидетельствует о правдивости его показаний. В судебном заседании был допрошен следователь Тарбаев, который пояснил, что он поручил разобраться оперативникам, когда он ему об этом заявлял. 21 июня 2010 г. ему было предъявлено обвинение по ст.163 ч.3 УК РФ без участия защитников Кочана Л.Л. и Игумновой Т.Н., следователь не дал время, чтобы их вызвать, а заменил его защитников на адвоката Шаравын, тем самым, нарушив его право на защиту. От адвоката Игумновой он не отказывался, просил, чтобы все следственные действия проводились с ее участием. Ему не с кем было проконсультироваться и 22 июня 2010 г. он кратко изложил свои показания в заявлении, хотя другое решение могло повлиять на исход уголовного дела. При ознакомлении с материалами уголовного дела было очевидно, что дело сфабриковано, доказательства сфальсифицированы. Из потерпевших и свидетелей его никто не опознал, в показаниях никто его не описывал по внешности, росту, особым приметам и т.д. Оснований для задержания 25 августа 2009 г. в соответствии с ст.91 УПК РФ не имелось. Санкция, разрешение для прослушивания телефонных переговоров не соответствует времени разрешения. В постановлении от июля 2009 г. указан его адрес: <...>2, хотя с марта 2008 г. по данному адресу прописаны и проживают Б., а номер абонента, который прослушивался у него, никогда не существовал. В январе 2011 г. состоялось судебное заседание, которое вел судья Трошин, где незаконно отвели его защитника по соглашению Урусову, которая защищала его на предварительном следствии и никаким образом не повлияла на исход уголовного дела, а в суде бы тем более. Таким образом, были нарушено его право защиту, которое не должно ущемляться ни при каких обстоятельствах. При рассмотрении уголовного дела судьей Будаевой, он неоднократно ходатайствовал о вызове следователя Чагдуровой и двух понятых, которые присутствовали при обыске в автомашине Тойота Марк-2, для их допроса. Данных лиц нужно было допросить для установления факта следственного действия «обыск», который из материалов уголовного дела исчез вместе с вещественными доказательствами (ПТС, телефон с сим-картой). Но судья незаконно и необоснованно отказала в вызове. В ходе судебного следствия при каждой явке потерпевших и свидетелей судьей Будаевой проводилось опознание, что не соответствует требованиям ст.193, 289 УПК РФ. В ходе опознания в суде никто из потерпевших и свидетелей, как выяснилось, его не знают и ни разу не видели. А в показаниях на предварительном следствии указали его фамилию со слов следователя и оперативников, которые показывали какие-то фотографии, они лишь указывали на знакомую фотографию, а следователь сам записывал фамилии (тогда как в материалах уголовного дела нет ни одного следственного действия «опознание по фотографии» и все вышеуказанные действия процессуально не узаконены). Получается, что никто на его фотографию не указывал, а следователь сам записал его фамилию. А в суде следователь пояснил, что не посчитал нужным проводить опознание. В ходе судебного следствия он предоставил для приобщения к материалам уголовного дела ксерокопию паспорта с настоящей пропиской под адресу: <...>1 с декабря 2008 г., ксерокопию водительского удостоверения, полученного 15 декабря 2008 г., ксерокопию справки-счета о приобретении им автомобиля Марк-2 29 октября 2008 г. Для приобщения к материалам дела справки-счета судом делался запрос в архив Кяхтинского ГИБДД, где подтвердилась достоверность документа. В середине ноября 2008 г. автомобиль Тойота Марк-2 был постановлен на учет и получен государственный номер ..., а транзитный номер ... 03 РУС ему был выдан в июле 2009 г. Достоверные факты противоречат обвинительному заключению и показаниям Т. и Ч.. В судебном заседании с участием потерпевшего Ч. проводилось опознание судьей Будаевой, где Ч. показал на Саможапова, назвав его «Чиной» и на Лхамажапова, назвав его «Тихий». Потерпевший пояснил, что данные лица подъезжали к нему в конце марта 2009 г. и совершили в отношении его преступление. А в отношении его, то есть Рантарова, сказал, что он ему не знаком и ранее не видел. Фамилию «Тихого» он узнал от следователя как Рантаров Артем. Также и потерпевший К. в ходе предварительного следствия считал, что Лхамажапов это человек по прозвищу «Тихий». Давая свидетельские показания по эпизоду П., потерпевший указал, что П. увозили на гору «<...>» У., Д., Жора и Тихий. Свидетель Ш. в зале суда также показал на Лхамажапова, назвав его «Тихим». Потерпевший Ч. указывал, что Лхамажапов - «Тихий» был за рулем автомобиля. По данному эпизоду были допрошены подсудимые Саможапов и Лхамажапов, которые подтвердили данные показания Ч.. Ч. обоих опознает и поясняет последовательность всех действий. Показания Лхамажапова, Ч., Саможапова согласуются между собой (потерпевший Ч. до сих пор не знает, что он есть Рантаров Артем). Он же Ч. никогда не видел, впервые увидел в судебном заседании, также как и Ч.. Свидетели П., Д. также подтвердили показания Рантарова о том, что в конце марта 2009 г. Рантаров находился в г.Иркутске на своем автомобиле Тойота Марк-2 с гос.номером ... 03 РУС. Никаких свидетелей и иных доказательств по данному эпизоду не имеется. А мнение судьи, что свидетели, Саможапов, Лхамажапов, потерпевший Ч., Рантаров, все дают ложные показания, основано на предположении и ничем не подтверждается. В судебном заседании был допрошен потерпевший Т., который подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии и пояснил, что, якобы, Саможапов и Рантаров в начале октября 2008 г. вывезли его в лес на автомобиле Тойота Марк-2 черного цвета (данный автомобиль он опознал, когда он стоял на территории Кяхтинского ОВД в августе 2009 г.), и что Саможапов и Рантаров просили помочь занять деньги в сумме 30000 тысяч рублей, при этом разговаривали спокойно, угроз не было, насилия никто не применял и он согласился дать в долг данную сумму. 16-17 октября 2008 г. он получил в бухгалтерии за два месяца вперед (октябрь и ноябрь) заработную плату в сумме 30 тысяч рублей и передал Саможапову. Все вышеизложенные показания имеются в протоколе судебного заседания от 10 мая 2011 г. и на аудио-диске с диктофона. По данному эпизоду все показания Т. лживые и противоречивые. Во-первых, в судебном заседании Т. пояснил, что опознал его по фотографии (такого следственного действия в материалах уголовного дела нет). А потом сказал, что ему показали на него, то есть Рантарова, в отделении милиции П., К., К. (но как было известно, все перечисленные потерпевшие его, Рантарова, не знают). Во-вторых, в показаниях на предварительном следствии от 26 августа 2009 г. Т. указывает на автомобиль Тойота Марк-2 с транзитным номером ... 03 РУС черного цвета, на котором якобы выезжали в лес в начале октября 2008 г. Данные показания Т. подтвердил в судебном заседании, хотя в указанное время данный автомобиль был в г.Иркутске и совершенно у другого хозяина. Автомобиль был приобретен им, Рантаровым, по заказу в г.Улан-Удэ на Приречной 29 октября 2008 г. Подтверждением тому является справка-счет договора на Приречной и фиксация в базе данных Кяхтинского ГИБДД, где имеется ксерокопия ПТС, изъятый при постановке на учет. В-третьих, в ходе предварительного следствия были допрошены работники бухгалтерии финансовой части военного полка ... и они пояснили, что потерпевшему Т. за два месяца вперед заработную плату за октябрь-ноябрь 2008 г. никто не выдавал и так никому не выдается. Показания Т. голословны и ничем не подтверждаются, а только опровергаются материалами уголовного дела. Саможапов в судебном заседании пояснил, что он занял у Т. 15 тысяч рублей, а также и у второго такую же сумму, причем отъезжали в лес на автомобиле Тойота Марк-2 черного цвета, принадлежащий Ц. Баиру. Саможапов назвал еще трех свидетелей, которые могут это подтвердить. В судебном заседании свидетель Ц. подтвердил показания Саможапова. Показания Т., Саможапова, Ц. согласуются в части займа в долг. Показания Саможапова и Ц., вещественное доказательство Тойота Марк-2 черного цвета ВО 36-81 03 РУС, приобретенное Рантаровым 29 октября 2008 г., показания свидетелей Х., З., Л. подтверждают непричастность Рантарова к этому событию. Но почему-то судья отвергла все доказательства и посчитала, что только один Т. дает правдивые и стабильные показания, не пояснив, почему отвергнуты показания работников бухгалтерии, вещественное доказательство, всех свидетелей, Саможапова, Рантарова. К тому же в приговоре судья вышла за рамки предъявленного обвинения, указав, что само событие с Т. происходило не в октябре 2008 г., а в октябре 2009 г. Таким образом, суд понимает, что Рантаров не причастен к данному эпизоду, а опровергнуть доказательства непричастности может лишь поменяв дату события на один год позже. Осужденный считает, что по данному эпизоду неправильно применен уголовный закон. Показания Т. и Саможапова с момента предварительного следствия согласуются в части займа в долг. Т. пояснял, что угроз и насилия не было, разговор был спокойный. Почему же тогда действия осужденных квалифицируются по ст.163 УК РФ? В ходе судебного заседания было установлено, потерпевший Е. показал, что имена и фамилии ему сказал следователь, а его, Рантарова, он не знает и не видел. Опознание не проводилось. К тому же автомашины Тойота Марк-2 черного цвета с транзитным номером 36-81 03 РУС в июле 2008 г. у Рантарова не существовало. Уголовное дело по данному эпизоду возбуждено незаконно. По эпизоду в отношении Я., потерпевший К. показал, что он выходил вместе с Я. на 2-ое КПП, где находились Саможапов и Лхамажапов в конце января 2009 г. Саможапов и Лхамажапов также подтвердили свою причастность к данному эпизоду. В ходе предварительного следствия никакого опознания не проводилось. А также потерпевший К. на предварительном следствии считал, что у Лхамажапова прозвище «Тихий», возможно поэтому Я. указал в заявлении прозвище «Тихий». Уголовное дело по данному эпизоду в отношении Рантарова возбуждено незаконно. Приговор по эпизоду с потерпевшими Т. и Ч. просит отменить, направить на новое судебное разбирательство или прекратить уголовное преследование. В приговоре суд указал, что якобы свидетели Х., З., Л., П., Д., Ц. дают ложные показания, потому что находятся с осужденным в близких дружеских отношениях и заинтересованы в благополучном исходе дел. Почему суд сделал такие выводы, непонятно. Свидетели Х., З., Л. пояснили, что отношения с осужденным были рабочими. Х. являлся работодателем Рантарова. П. и Дамбаева говорили только правду. Кроме того, не допрошены еще многие свидетели, о которых заявлял Рантаров. Имеются неопровержимые доказательства, которые не исследовались в суде. Свидетеля Ц. он вообще не знает, также как Ц. его. По эпизоду в октябре 2008 г. подробности ему не известны. Суд необоснованно пришел к выводу, что у Рантарова со всеми свидетелями дружеские отношения. При ознакомлении с протоколом судебного заседания выяснилось, что он не соответствует требованиям ст.259 УПК РФ. Все вопросы и ответы искажены, множества вопросов и ответов нет в протоколе. Множество показаний потерпевших, свидетелей, подсудимых, защитников искажены и отражены в протоколе не в полном объеме. Все, что отсутствует в протоколе имеет существенное значение для выводов суда. Этому имеется доказательство, наличие аудио-записи с диктофона, которая производилась с разрешения суда от 21 февраля 2011 г.. В ходе предварительного следствия у потерпевших и свидетелей не выяснялось процессуально, кого они знают по прозвищу «Тихий». Прозвища бывают одинаковые, а личности разные. В ходе допроса следователем потерпевшего К. по эпизоду потерпевшего П., К. указал, что П. увозили на «<...>» У., Д. и «Тихий». Но следователь не принял никаких мер для уточнения, кого К. знает по прозвищу Тихий» - Лхамажапова или Рантарова. В ходе судебного следствия потерпевший Ч. указал на Лхамажапова как на лицо, совершившее преступление совместно с Саможаповым, при этом назвал его «Тихим». Также потерпевший Ч. показал, что в ходе предварительного следствия опознания по фотографиям не проводилось. Кроме того, в приговоре указано вещественное доказательство Тойота Марк-2 черного цвета с транзитным номером ... 03 РУС, на котором якобы было совершено преступление. Но ни потерпевший Ч., ни подсудимые Саможапов, Лхамажапов, ни один свидетель не указали на данную автомашину как на предмет, на котором было совершено преступление, ни на предварительном следствии, ни в судебном заседании. Не было законного основания для задержания согласно ст.91 УПК РФ и предъявления обвинения по ч.1 ст.171 УПК РФ. Кроме того, в приговоре на л.22 указаны показания потерпевшего Т. о том, что весной или летом 2009 г. приехали Саможапов, Рантаров и У.. Хотя в ходе судебного заседания 10 мая 2011 г. потерпевший Т. про У. по данному эпизоду ничего не говорил. Также в ходе судебного разбирательства были оглашены показания Т. от 26 августа 2009 г. (т.2, л.д. 156-158, 162-165) и от 30 ноября 2009 г., совершенно разные в части, касающейся автомашины, на которой выезжали и кто находился за рулем. Суд в приговоре не дал юридической оценки, какие показания более правдоподобны и имеет ли гражданин У. отношение к данному эпизоду. Также вещественные доказательства аудио-диски были представлены суду в мае 2011 г., хотя они должны были быть при уголовном деле с декабря 2010 г. Для выяснения местонахождения этих вещественных доказательств 3 июня 2011 г. был представлен журнал хранения вещественных доказательств СУ МВД РБ с 2000 г. по 2011 г., где вещественные доказательства в журнале отражены всего по 8 уголовным делам с 2000 г. по 2011 г.. Осужденным в суде было заявлено ходатайство с просьбой сделать ксерокопии журнала за счет своих средств и приобщить к материалам уголовного дела, на что получил отказ от судьи. Кроме этого выяснилось, что заявленное ходатайство не отражено в протоколе судебного заседания. В постановлении об отклонении замечаний от 2 сентября 2011 г. судья Будаева на замечание под №7 дает ложное пояснение о том, что потерпевший Ч. был допрошен повторно, после допроса свидетеля Ц.. Допрос потерпевшего Ч. длился беспрерывно, до решения вопроса о ненадобности и удаления из зала суда. В подтверждение данных доводов осужденный просит изучить листы протокола от 21 до 26, где в промежутке допрошен свидетель Ц. без решения вопроса о его удалении из зала суда, а также каких-либо заявленных ходатайств защитником Клюкиным о дополнительном допросе потерпевшего Ч.. По замечанию под №9 был допрос оперативника Б., где ответ последнего был искажен на листе протокола №7. Озвученный ответ слышали все участники судебного заседания, все защитники вели записи письменно. На прениях сторон адвокат Иванова об этом заявила (лист протокола №61) Но судья отрицает данный факт. По замечанию под №10. В своей реплике осужденный Рантаров просил обратить внимание на постановление от июля 2009 г. о разрешении прослушивания телефонных переговоров, где в постановлении указан адрес: <...>2, хотя с марта 2008 г. по указанному адресу Рантаров не проживает. Данное обстоятельство имеет существенное значение для выводов суда. А в протоколе искажен смысл реплики, кроме того, не вписаны слова, где Рантаров указывал на процессуальный документ, имеющийся в материалах уголовного дела. Но судья поясняет, что в реплике отражается только основное содержание. Разве такие действия можно считать законными? По замечанию №8, осужденный заявлял ходатайство о приобщении к материалам дела ксерокопии всего журнала, а не отдельных листов, где вещественные доказательства отражены по данному уголовному делу, для того, чтобы убедиться в подложности журнала, где вещественные доказательства проходят всего по 8 уголовным делам за период с 2000 по 2011 г. А в протоколе судебного заседания не записаны слова Рантарова в части уточнения, что вещественные доказательства по 8 уголовным делам отражены в журнале за 11 лет. Здесь очевидна фальсификация доказательств. Не было препятствий отксерокопировать все листы журнала, тем более их в журнале было немного. Также замечания, указанные Рантаровым на протокол судебного заседания, где не записаны показания свидетелей, Рантарова, подтверждаются в части самим приговором. Получается, что приговор противоречит протоколу судебного заседания. Для обоснования приговора подчистили ненужную действительность. Осужденный указывает, что у него на иждивении находятся двое малолетних детей и больная мать. Просит отменить незаконный приговор и прекратить в отношении него уголовное преследование. В очередной кассационной жалобе осужденный Рантаров просит отменить приговор и направить на новое судебное рассмотрение в связи с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона. Так, суд, указав о необходимости применения при назначении наказания Федерального закона РФ от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ фактически данную норму закона не применил, меру наказания определил в рамках санкции статьи 163 ч.2 УК РФ в прежней редакции. Допущенное нарушение закона наглядно подтверждает содержание самого текста приговора на стр.30 в последнем абзаце указывается: «В связи с тем, что ФЗ РФ от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ «О внесении изменений в УК РФ» вступил в законную силу 11 марта 2011 г., где…», на этом предложение обрывается и вывод о применении закона, улучшающего положение виновного лица, остается до конца не сформированным. Просит отменить приговор в части признания его виновным и осуждения по эпизодам вымогательства у Т. и Ч.. В остальной части приговор оставить в силе. В кассационной жалобе осужденный Саможапов выражает несогласие с приговором по следующим основаниям. Как следует из приговора, суд признал его показания недостоверными. Однако из протокола допроса следует, что Саможапов пояснил, что в марте 2009 г. у потерпевшего Ч. он действительно просил деньги, но не пояснял, что их вернет, при этом давления на Ч. не оказывал. В тот день он, Саможапов остановил машину, за рулем которой находился давний знакомый Лхамажапов, на пассажирском сиденье спал офицер, и попросил добросить до полка. Но они в разговоре не участвовали. В судебном заседании потерпевший Ч. указал на Лхамажапова, как сидевшего за рулем и подтвердил, что в разговоре они не участвовали. В октябре 2008 г. он, Саможапов, попросил сослуживца Ц. довезти до 140-го полка и обратно. Доехав до полка, увидел, что около магазина стоят сослуживцы Э., Ю. и Владимир. Попросил Ю., а затем и Т. сесть в машину, потом отъехали в сторону ВАИ. Выйдя из машины, объяснил Ю. и Т., что у него проблемы и попросил занять денег. Они согласились занять по 15 тысяч рублей, которые он пообещал отдать в следующем месяце. По зарплате ему позвонил потерпевший Тахтобин и сказал, что получил деньги и он их ему займет. Он, Саможапов, сказал, чтобы Т. передал их Ю., который завезет деньги ему. Потерпевший Т. так же подтвердил на следствии и на очной ставке с ним, что он брал деньги в долг, но почему-то указывает о 30000 тысячах рублей, которые он получил за два месяца, то есть за месяц вперед. Хотя во время прохождения военной службы по контракту ни разу не слышал, чтобы кто-то получал заработную плату за месяц вперед. Работники бухгалтерии, допрошенные сотрудниками ОРЧ-2, также подтвердили, что это невозможно. Потерпевший Т. ввел в заблуждение следователя и суд, давая лживые показания. Также он говорил, что с ним, Саможаповым, приезжал Рантаров Артем, что Саможапов вымогал у него каждый месяц деньги. Но с Рантаровым Артемом познакомился через жену и никаких дружеских отношений с ним не поддерживал. Первоначальные показания им, Саможаповым, даны под давлением сотрудников ОРЧ. В августе 2010 г. был задержан и привезен в ОРЧ-2. Они говорили подписать бумаги, иначе его посадят. Испугавшись их, подписал все бумаги. К нему применили прессинг оперативные сотрудники Б. и еще два сотрудника. Следователь Дагбаев знал об этом, но ничего не предпринял. Во время допроса адвокат специально выходил два раза на 7-10 минут. Ознакомившись с протоколом судебного заседания, увидел значительные изменения в протоколе. Многие слова и пояснения потерпевших и свидетелей искажены. Осужденный утверждает, что у него имеется аудио-запись всех судебных заседаний, вести которую разрешила судья и которая приобщена к делу. Исходя из протокола судебного заседания, приговор также искажен. Так, в приговоре указано, что потерпевший К. показал, что он после от потерпевшего Я. узнал, что Лхамажапов просил у Я. деньги. В протоколе же судебного заседания указано, что Саможапов просил деньги, хотя потерпевший такого не сообщал. Эти противоречия не устранены. Таким образом, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Назначенное наказание является слишком суровым. Суд не руководствовался требованиями ст.69 ч.3 УК РФ. Просит отменить приговор и направить его на новое судебное рассмотрение. Государственный обвинитель принес возражения на кассационные жалобы осужденного Дамбаева, адвоката Моглоевой Л.И., осужденного Лхамажапова, адвоката Ивановой О.В., адвокатов Игумновой Т.Н., Баглаева М.В., где указывает на несостоятельность их доводов, просит оставить приговор без изменения. Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора суда. Несмотря на то, что осужденные вину не признали, их вина в совершении преступлений, при установленных судом обстоятельствах подтверждается показаниями потерпевших Т., К., П., В., Е., К., М., О., С., Ч., данных в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, в той части, в которой потерпевшие полностью изобличили осужденных в совершении преступлений. Оснований не доверять показаниям потерпевших у суда не имелось, т.к. их показаниями объективно подтверждаются показаниями свидетелей Ф., К., И., М1 в ходе следствия, Щ., Б1 и К. в ходе следствия, О., Г., Б., Ш., подтвердивших факты вымогательства денег у потерпевших, материалами оперативно-розыскного мероприятие «Прослушивание телефонных переговоров», проведенного в отношение Рантарова, протоколами предъявления на опознание, в ходе которых К. и П. опознали Дамбаева, заключением судебно-медицинской экспертизы в отношение К. о наличии у него ушибов и другими доказательствами. Согласно ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна, кроме прочего, содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Указанные требования закона судом при постановлении приговора выполнены. Доводы жалоб, о том, что судом не дано оценки противоречиям в показаниях потерпевших и свидетелей являются необоснованными. Показания потерпевших и свидетелей, данные в ходе предварительного расследования, судом исследованы в порядке ст.281 УПК РФ и им дана надлежащая оценка в приговоре. Доводы жалоб о том, что судом в основу обвинительного приговора положены доказательства, полученные с нарушением закона, а именно запись телефонных переговоров Рантарова, являются необоснованными. Как видно из материалов уголовного дела, оперативно-розыскное мероприятие «Прослушивание телефонных переговоров» было проведено органом дознания с санкции Первого Заместителя Председателя Верховного суда Республики Бурятия Осокина Г.А., т.е. в строгом соответствии с требованиями закона об ОРД. Рассекречивание и передача данных оперативно-розыскного мероприятия следователю произведены также в соответствии с требованиями закона, нарушений не допущено. При таких обстоятельствах данные доказательства правильно признаны судом допустимыми и положены в основу обвинительного приговора наряду с другими доказательствами. Доводы осужденных о непричастности к совершению преступлений надлежащим образом судом проверены и отвергнуты, как не нашедшие своего подтверждения. Доводы Рантарова о том, что в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства было нарушено его право на защиту являются необоснованными. Решение следователя о замене при предъявлении обвинения адвокатов Кочана и Игумновой на адвоката Шаравын принято в соответствии с требованиями ст.51 УПК РФ, в связи неявкой адвокатов. Решение суда об отстранении от дела адвоката Урусовой Л.П. также принято в соответствии с требованиями закона, а именно ст.72 УПК РФ, поскольку адвокат Урусова Л.П. является родственником прокурора Урусовой А.М., принимавшей участие в деле. Действия Рантарова и Саможапова квалифицированы правильно по ст.163 ч.2 п. «а» УК РФ(в редакции от 07.03.2011 г.), как вымогательство, т.е. требование передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, совершенное группой лиц по предварительному сговору, а действий Лхамажапова и Дамбаева по ст.163 ч.2 п. «а,в» УК РФ(в редакции от 07.03.2011 г.), как вымогательство, т.е. требование передачи чужого имущества или права на имущество, под угрозой применения насилия, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия. Вопреки доводам жалоб, выводы суда о том, что преступления осужденными совершены группой лиц по предварительному сговору, надлежащим образом мотивированы судом в приговоре. При этом суд, исключив из объема обвинения квалифицирующий признак совершения вымогательства «организованной группой», пришел к обоснованному выводу о наличии в действиях осужденных квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору». Наказание осужденным назначено справедливое, соразмерно содеянному, оснований для его смягчения не имеется. Решение суда о необходимости назначения всем осужденным наказания в виде реального лишения свободы, принято в соответствии с требованиями ст.60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности каждого из осужденных. Оснований для применения положений ст.ст.64 и 73 УК РФ, как обоснованно указал суд в приговоре, не имеется. Доводы жалобы Рантарова о том, что в нарушение требований ст.308 УПК РФ суд в резолютивной части приговора не указал в отношении кого конкретно из лиц, признанных виновными, отменено условное осуждение по предыдущему приговору и назначено окончательное наказание в виде 6 лет лишения свободы, являются необоснованными, поскольку преступление в период условного осуждения было совершено только Рантаровым, и в отношение него судом при назначении наказания были применены правила ст.ст.74 ч.5 и 70 УК РФ. Таким образом, приговор судом постановлен в соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ. Каких-либо нарушений, которые повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора судом не допущено. Не имеется таких нарушений и в ходе предварительного расследования, в том числе и при составлении обвинительного заключения и предъявлении осужденным обвинения. Замечания на протокол судебного заседания осужденным Рантарова и Дамбаева судом рассмотрены в соответствии с требованиями ст.260 УПК РФ и оставлены без удовлетворения. Вместе с тем, приговор суда подлежит изменению по следующим основаниям. Как видно из приговора, к выводу о виновности осужденных суд пришел в том числе и на основании оперативно-розыскного мероприятия «Опрос», в ходе которого был опрошен Дамбаев. Вместе с тем, оперативный опрос не является доказательством по делу и подлежит исключению из приговора, что не является основанием для отмены приговора суда, поскольку и совокупности других исследованных судом доказательств достаточно для признания вины Рантарова, Саможапова, Дамбаева и Лхамажапова в совершении преступлений. На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.377,378,388 УПК РФ, судебная коллегия О П Р Е Д Е Л И Л А : Приговор Кяхтинского районного суда Республики Бурятия от 8 августа 2011 г. в отношении Саможапова Ч.В., Рантарова А.А., Дамбаева Ж.В. и Лхамажапова Н.Б. изменить, исключить из приговора указание на оперативный опрос Дамбаева Ж.В. как доказательство вины осужденных. В остальной части приговор оставить без изменения, кассационные жалобы адвокатов Игумновой Т.Н., Ивановой О.В., Баглаева М.В., Моглоевой Л.И., осужденных Рантарова А.А., Саможапова Ч.В., Дамбаева Ж.В., Лхамажапова Н.Б. без удовлетворения. Председательствующий: Судьи: