КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Уфа 8 декабря 2011г.

Судебная коллегия по уголовным делам

Верховного Суда Республики Башкортостан

в составе председательствующего Быкина В.И.,

судей Жуковского А.В., Фомина Ю.А.,

рассмотрела при секретаре Шнайдер О.Р. в судебном заседании кассационное представление И.О. прокурора Караидельского района Республики Башкортостан Абдюшева А.Р., кассационные жалобы осужденного Галимзянова И.М. и адвоката Хайруллина М.Г.

на приговор Караидельского районного суда Республики Башкортостан от 6 июля 2011 г., которым

Галимзянов И.М., ... года, ..., не судимый,

осужден по ч.1 ст.105 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Уголовное преследование по ч.1 ст.139, ч.1 ст.119 и ч.1 ст.139 УК РФ прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения с вынесением отдельного постановления.

Приговором решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Жуковского А.В., адвоката Хайруллина М.Г., поддержавшего доводы кассационных жалоб, осужденного Галимзянова И.М. с использованием системы видеоконференцсвязи об удовлетворении кассационной жалобы, прокурора Усманова Р.Ш. об удовлетворении кассационного представления, судебная коллегия

установила:

приговором суда осужденный Галимзянов признан виновным в убийстве К., имевшим место 7 ноября 2009г. в д... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании Галимзянов вину не признал.

В кассационном представлении прокурор указал, что суд, в нарушение ст.307 УПК РФ, не опроверг довод защиты о том, что потерпевший К. незадолго до смерти порезал себе палец топором при рубке мяса, после чего он мыл руки в доме Галимзянова и вытирал руки полотенцем, при этом его кровь могла попасть на поверхность пола возле раковины. Также судом не дана оценка показаниям эксперта Б. о том, что нападавший при причинении телесных повреждений мог находиться сзади или сбоку. Также не в полной мере опровергнуты доводы осужденного о том, что явка им была дана под принуждением, а указанный в явке ход событий противоречит описанию преступления, признанного судом доказанным. Остался не проверенным и довод стороны защиты о том, что осужденный страдает эпилепсией, и в ночь убийства он в результате приступа этой болезни мог находиться в бессознательном состоянии. Не уделил внимания суд и доводам осужденного о том, что он после совместного распития с потерпевшим спиртных напитков вышел в туалет и там уснул, а уже потом обнаружил труп К.. Просит отменить приговор с направлением дела на новое рассмотрение.

В кассационной жалобе осужденный Галимзянов указал, что приговор постановлен с нарушениями требований ст.ст.297, 302 и 307 УПК РФ. Прокурор отказался от обвинения по ч.1 ст.139, ч.1 ст.139 и ч.8 ст.246 УПК РФ. Явка с повинной была написана им под давлением и под диктовку сотрудников милиции. На следующий день он отказался от этой явки. Суд в приговоре сослался на его заявление на имя следователя с описанием события преступления, однако содержание этого документа противоречит ходу событий, описанных в явке с повинной. Данное заявление он написал с целью огородить своих родственников от необоснованного обвинения. Со стороны следователя А. имело место давление на его родственников. Место, куда он, якобы, выкинул нож, было указано им в схеме к протоколу явки с повинной со слов сотрудников милиции. При этом нож с помощью миноискателя на участке найден не был. Ходатайство о признании протокола явки с повинной недопустимым доказательством было необоснованно отклонено. Проведенный в судебном заседании эксперимент показал, что лежащему на кровати потерпевшему он сзади не мог ножом нанести ранение, которое у него имелось на горле. Было установлено, что наиболее вероятное нахождение нападавшего сзади стоя. Этому судом оценка не дана. Также наличие обильного пятна крови на стене и на полу около кровати опровергают версию обвинения о том, что он нанес рану лежавшему на кровати потерпевшему. Следствие не установило механизм образования следов руки на пятне крови около кровати. В деле отсутствует первый протокол его допроса, проведенный участковым С., который подтвердил, что передал протокол следователю. Свидетель Б. подтвердил, что в ходе опроса свидетелей по делу представитель потерпевшего К. участвовал в качестве переводчика и мог корректировать их показания. Осмотр места происшествия и изъятие предметов с места происшествия были проведены с нарушение норм УПК РФ, поскольку понятой Х. пояснил, что в силу его боязни крови и трупов находился во время осмотра с другим понятым на улице, а уже потом они зашли в дом и расписались на упаковках с вещественными доказательствами. Содержание протокола он не изучал, место не осматривал и не видел, откуда и что изымалось. Второй понятой Т. также подтвердил, что в дом зашел только расписаться в протоколе. Отказывая в удовлетворении ходатайства о признании этих доказательств недопустимыми, суд сослался на показания начальника ОУР, эксперта-криминалиста и представителя потерпевшего о том, что понятые при осмотре присутствовали. Данные лица заинтересованы в исходе дела. Судом в приговоре не указано, почему он принял одни доказательства и отверг другие. Во время среза им ногтей с пальцев при осмотре места происшествия понятые не присутствовали. Положение трупа при осмотре меняли. Также не был осмотрен туалет в его дворе, где он спал после приступа эпилепсии во время убийства К. То, что у него бывают приступы эпилепсии, подтвердила фельдшер Г. и другие свидетели. Заключение судебно-психиатрической экспертизы от 10 мая 2011 года, где указано об отсутствии у него эпилепсии, вызывает сомнение. Подписи в заключениях судебно-психиатрических экспертиз от 10 мая 2011 года и от 3 марта 2011 года различаются. Суд необоснованно отклонил ходатайство о проведении ботанической экспертизы на предмет идентичности опилок, находящихся на изъятой дубленке осужденного и на стенах и на полу его туалета. Также не оценен следствием факт нахождения на его участке следов обуви, которые вели в сторону участка его соседей. Не опроверг суд довод защиты о том, что потерпевший К. незадолго до смерти порезал себе палец топором при рубке мяса, после чего он мыл руки в доме осужденного и вытирал руки полотенцем, при этом его кровь могла попасть на поверхность пола возле раковины. Суд не установил точное место изъятие вещей при осмотре места происшествия, в частности, жилетки-разгрузки, которая, как следует из разных документов, находилась в разных местах. Суд сослался на заключение экспертизы № 535, где указано о наличии у осужденного в подногтевом содержимом крови, групповая принадлежность которой не установлена. Это объясняется тем, что он резал мясо. А кровь человека и подкожный эпителий могли попасть под его ногти, когда он расковырял у себя чирей. Орудие преступления следствием не найдено и не установлено. Не дал оценки суд и тому, что на его одежде крови потерпевшего обнаружено не было. При этом эксперт подтвердил, что на момент изъятия смывов с его рук они были грязные, то есть не мытые. Суд необоснованно взял в основу обвинения показания родственников убитого о событиях многолетней давности, которые не имеют отношения к делу. Версия о причастности к убийству других лиц следствием не проверена. О рассмотрении дела 1 июля 2011 года после его приостановления он был извещен в день судебного заседания. На ознакомление с протоколом судебного заседания и с заключением экспертизы ему 1 июля 2011 года было выделено всего 15 минут. Копия приговора была вручена ему через два месяца после оглашения. Просит отменить приговор и дело направить на новое рассмотрение.

Адвокат Хайруллин М.Г. в интересах осужденного указал в кассационной жалобе следующее. Суд необоснованно взял в основу обвинения показания родственников убитого о событиях многолетней давности, которые не имеют отношения к делу. Не оценил суд показания А. о том, что слышал ... разговор неких людей, которые «подставили» одного из жителей .... Версия о причастности к убийству других лиц следствием не проверена. Не оценен следствием факт нахождения на участке осужденного следов обуви, которые вели в сторону участка его соседей. В деле отсутствует первый протокол его допроса, проведенный участковым С., который подтвердил, что передал протокол следователю. Не опроверг суд довод защиты о том, что потерпевший К. незадолго до смерти порезал себе палец топором при рубке мяса, после чего он мыл руки в доме осужденного и вытирал руки полотенцем, при этом его кровь могла попасть на поверхность пола возле раковины. При этом на изъятой у осужденного одежде следов крови не обнаружено. Показания эксперта о возможных обстоятельствах нанесения смертельной раны потерпевшему, как и результаты проведенного в судебном заседании следственного эксперимента, противоречат явке с повинной. При этом на смывах с рук Галимзянова следов крови не обнаружено. Суд в приговоре сослался на заявление осужденного на имя следователя с описанием события преступления, однако содержание этого документа противоречит ходу событий, описанных в явке с повинной. Орудие преступления не найдено и не установлено, хотя в приговоре суд указал о нанесении удара кухонным ножом. В приговоре указано, что телесное повреждение причинено режущим предметом, возможно, ножом. Из заключения экспертизы № 535 следует, что на ножах и ножнах обнаружена кровь, видовая принадлежность которой не установлена. При этом клетки тканей и органов человека не обнаружены. Осмотр места происшествия и изъятие предметов с места происшествия были проведены с нарушение норм УПК РФ, поскольку понятой Х. пояснил, что в силу его боязни крови и трупов находился во время осмотра с другим понятым на улице, а уже потом они зашли в дом и расписались на упаковках с вещественными доказательствами. Содержание протокола он не изучал, место не осматривал и не видел, откуда и что изымалось. Второй понятой Т. также подтвердил, что в дом зашел только расписаться в протоколе. Отказывая в удовлетворении ходатайства о признании этих доказательств недопустимыми, суд сослался на показания начальника ОУР, эксперта-криминалиста и представителя потерпевшего о том, что понятые при осмотре присутствовали. Данные лица заинтересованы в исходе дела. Судом в приговоре не указано, почему он принял одни доказательства и отверг другие. При этом суд не установил точно места изъятия предметов на месте преступления. Из показаний эксперта Б. следует, что шея потерпевшего была доступна для него самого, но он не мог нанести себе данное ранение. Тому обстоятельству, что потерпевший мог сам нанести себе ранение шеи, суд оценки не дал. При этом в материалах дела имеются данные о том, что К. и ранее пытался покончить жизнь самоубийством. Суд оставил без внимания тот факт, что после дачи явки с повинной обвиняемый отказался от нее. Таким образом, имел место самооговор, поскольку явка с повинной была дана под давлением со стороны следствия. Просит об отмене приговора с направлением дела на новое рассмотрение.

Проверив материалы уголовного дела, доводы кассационных жалоб и представления, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Вопреки утверждениям в жалобах адвоката, осужденного и кассационном представлении, выводы суда о совершении Галимзяновым указанного преступления является правильными, поскольку основаны на доказательствах, полученных в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно проверенных в судебном заседании и получивших должную оценку в приговоре.

Судом достоверно установлено, что Галимзянов на почве личных неприязненных отношений умышленно нанес ножом телесное повреждение потерпевшему К. в области шеи, от которого последний скончался.

Совершение К. убийства подтверждается, прежде всего, его явками с повинной, где он подробно описал событие преступления (т.1, л.д.98-101).

Довод кассационных жалоб осужденного и его адвоката о противоречии данных явок с повинной тем обстоятельствам, которые установлены в судебном заседании, необоснован.

Расхождения в описании события преступления между явкой с повинной и заявлением Галимзянова на имя следователя (т.1, л.д.132) являются несущественными, поскольку в указанных документах осужденным указано о нанесении им ножевого ранения потерпевшему в области горла, когда тот лежал на кровати.

Из заключений судебно-медицинских экспертиз трупа К. следует, что на нем обнаружено телесное повреждение в виде резаной раны передней поверхности шеи с повреждением трахеи и поверхностных веточек крупных сосудов первой половины шеи, оценивающееся как причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения, повлекшее смерть. Данное телесное повреждение причинено режущим предметом, возможно ножом, не более чем за 24 часа до проведения экспертизы. Раневой канал направлен по отношению к вертикальной оси туловища горизонтально в направлении слева направо снизу вверх.

В судебном заседании эксперт Б. пояснил, что нападавший при причинении телесных повреждений мог находиться сзади или сбоку, наиболее вероятное нахождение нападавшего сзади стоя. Однако данные показания являются предположением и, в совокупности с заключениями судебно-медицинских экспертиз трупа, не опровергают утверждение обвиняемого в явке с повинной о том, что потерпевший в момент причинения ему ранения находился на кровати лежа.

Утверждение осужденного и защитника о написании явки с повинной под давлением сотрудников милиции не нашло своего подтверждения в судебном заседании.

Осужденный и его адвокат ссылаются на приступ эпилепсии, который, якобы, произошел у Галимзянова, когда он находился в туалете во время убийства К..

Однако, из заключения стационарной судебно-психиатрической экспертизы от 10 мая 2011 года, назначенной судом согласно указанию судебной коллегии по уголовным дела Верховного Суда Республики Башкортостан в определении от 18 ноября 2010 года, следует, что Галимзянов каким-либо хроническим психическим расстройством или слабоумием, а также эпилепсией не страдает, обнаруживает признаки синдрома зависимости от алкогольной зависимости с эписиндромом в анамнезе. В период, относящийся к совершению инкриминируемых ему деяний, он не обнаруживал какого-либо временного психического расстройства, а находился в состоянии простого алкогольного опьянения и мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. (т.1, л.д.115-120).

Осужденный и адвокат апеллируют к отсутствию на одежде Галимзянова следов крови, однако данное обстоятельство не опровергает версию обвинения о совершении Галимзянова убийства К.

В этой связи судебная коллегия учитывает, что, согласно заключения эксперта № 535, на представленных на экспертизу ножах и ножнах, изъятых в доме Галимзянова, а также в подногтевом содержимом Галимзянова обнаружена кровь. Не смотря на то, что групповая принадлежность крови на этих объектах не установлена и что на земельном участке Галимзянова не был найден нож, это заключение подтверждает виновность Галимзянова в содеянном, а не опровергает ее.

То обстоятельство, что кровь потерпевшего, обнаруженная около умывальника, могла появиться еще при его жизни в результате того, что он порезал палец, является не существенным и не ставящим под сомнение факт обнаружения его трупа в доме Галимзянова со следами насильственной смерти с обильными пятнами крови К. на окружающих предметах.

Все доказательства по делу собраны с соблюдением норм УПК РФ, оснований к признанию их недопустимыми в соответствии со ст.75 УПК РФ не имеется.

Доводы осужденного о нарушениях при проведении осмотра места происшествия не могут поставить под сомнение объективность и полноту данного следственного действия, а также его результатов, закрепленных в протоколе осмотра. Эти обстоятельства были предметом исследования в судебном заседании, им дана надлежащая оценка.

В связи с вышеизложенным судебная коллегия приходит к выводу, что версия осужденного о том, что его подставили некие лица, убившие К. в его доме, является голословной и, как правильно отметил в приговоре суд первой инстанции, изложенная с целью избежать ответственности за содеянное.

Довод осужденного о том, что он был извещен о возобновлении производства по уголовному делу только 1 июля 2011 года в день заседания и что ему в этот день было предоставлено лишь 15 минут для ознакомления с заключениями экспертиз, не свидетельствует о нарушении его права на защиту и не может являться основанием к отмене приговора, поскольку ч.4 ст.231 УПК РФ предусматривает извещение сторон не позднее, чем за 5 суток до судебного заседания в случае его первоначального назначения.

Более того, как усматривается из протокола судебного заседания (т.3, л.д.154-156), осужденный после ознакомления с заключением экспертизы ходатайств об отложении судебного заседания либо о предоставлении ему большего времени для ознакомления не заявлял.

Уголовное дело в отношении Галимзянова рассмотрено полно и объективно, все доводы о его невиновности получили должную оценку в приговоре и обоснованно опровергнуты на основе представленных суду доказательств вины осужденного в содеянном.

В связи с этим оснований к отмене приговора по доводам кассационных жалоб и кассационного представления, в том числе и о том, что суд не выполнил указания суда кассационной инстанции, не имеется.

Действия Галимзянова правильно квалифицированы судом по ч.1 ст. 105 УК РФ.

Наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями ст.60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, данных о его личности и других обстоятельств, в том числе – смягчающего наказание.

С выводами суда первой инстанции о виновности Галимзянова и о назначении ему наказания в виде реального лишения свободы при отсутствии оснований к применению ст.64 УК РФ судебная коллегия полностью соглашается

Вместе с тем приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В описательно-мотивировочной части приговора указано о необходимости прекращения уголовного преследования в отношении Галимзянова по ч.1 ст.139, ч.1 ст.139 и ч.1 ст. 119 УК РФ в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения путем вынесения отдельного постановления.

Однако в резолютивной части приговора суд указал о прекращении уголовного преследования по этим статьям на основании п.8 ст.246 УПК РФ, хотя вынес по этому вопросу отдельное постановление.

Поэтому данное указание подлежит исключению из резолютивной части приговора, чем частично удовлетворяется кассационная жалоба осужденного.

В остальном приговор постановлен в соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ, каких – либо иных нарушений уголовного, уголовно - процессуального закона влекущих изменение приговора, не допущено, оснований отмены приговора по доводам жалоб и представления не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377-378,388 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Караидельского районного суда Республики Башкортостан от 6 июля 2011 г. в отношении Галимзянова И.М. – изменить, частично удовлетворив кассационную жалобу осужденного.

Исключить из резолютивной части приговора указание о прекращении уголовного преследования по ч.1 ст.139, ч.1 ст.119 и ст.246 УПК РФ.

В остальном этот же приговор оставить без изменения, кассационные жалобы и кассационное представление – без удовлетворения.

Председательствующий- п/п

Судьи- п/п п/п

Справка: дело №..., судья Галяутдинова М.М.