дело № 2-32/11 РЕШЕНИЕ ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 14 декабря 2011 года г. Усть-Джегута Усть-Джегутинский районный суд Карачаево-Черкесской Республики в составе: председательствующего судьи Айбазовой И.Ю. при секретаре судебного заседания Эрикеновой С.Р. с участием представителя истца Саитовой А. А., выступающей по доверенности № 1-139 от 21 января 2011 года, ответчика Генделевой О.В., ее представителя Дураевой Н.Х-А., представившей удостоверение (номер обезличен) от (дата обезличена) и ордер (номер обезличен) от 01. 12. 2011 года, рассмотрев в открытом судебном заседании в здании Усть-Джегутинского районного суда гражданское дело по исковому заявлению Ольховской М.М. к Генделевой О.В. о признании договора дарения недействительным, УСТАНОВИЛ : В Усть-Джегутинский районный суд обратилась Ольховская М.М. с иском к Генделевой О.В. о признании договора дарения недействительным. В ходе судебного разбирательства истец дополнила свои требования. Истец просила дело рассмотреть без ее участия, с участием ее представителя Саитовой А.А., о чем в материалах дела имеются удостоверенное нотариусом заявление ( л.д. 63). В обоснование исковых требований истца Ольховской М.М. представитель истца пояснила, что истец Ольховская М.М. является наследницей по праву представления после смерти бабушки по линии отца - Удовиченко М.И., умершей (дата обезличена). Прежде чем обратиться к нотариусу, Ольховская М.М. из БТИ получила справку о том, что на момент смерти дом бабушке уже не принадлежал и был оформлен на имя Генделевой О.В. О.В. на основании договора дарения от (дата обезличена). Истец считает, что Удовиченко М.И. не осознавала сути подписываемых документов и не могла осознано подарить свой дом постороннему лицу. Предполагает, что договор дарения заключен под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение для осознания характера сделки. В декабре 2008 года Удовиченко М.И. перенесла инсульт и стала очень болезненной. Кроме того, Удовиченко М.И. в момент составления завещания и совершения договора дарения была в тяжелом болезненном состоянии, и ей была установлена 1 группа инвалидности. Считает, что вследствие болезненного состояния и возрастных изменений произошло психическое расстройство, в результате чего Удовиченко М.И. не могла понимать значения своих действий, и руководить ими. Просила удовлетворить ее исковое заявление и признать договор дарения заключенный между Удовиченко М.И. и Генделевой О.В. недействительным, применив последствия недействительности сделки, признать недействительным зарегистрированное право собственности на имя Генделевой О.В. О.В. на жилой дом и земельный участок и признать недействительным завещание от имени Удовиченко М.И., удостоверенное (дата обезличена) нотариусом. Ответчик и ее представитель возражали против заявленных исковых требований, и считали, что Удовиченко М.И. была вполне адекватной женщиной, понимала все, что делала, у нее были проблемы с сердцем, по своему физическому состоянию не могла себя обслуживать, в связи с чем ей и была установлена инвалидность - первой группы, так как она не могла сама за собой ухаживать, нуждалась в посторонней помощи. Завещание Удовиченко М.И. составила первого сентября 2009 года, а договор дарения домовладения был заключен (дата обезличена). Ответчик помогала Удовиченко М.И., которая психически была здорова, все понимала, ориентировалась во времени и пространстве, разговаривала, всегда поддерживала беседу. Ответчик считает, что оснований для сомнений в дееспособности Удовиченко М.И. лично не усматривала. Считают исковое заявление необоснованным и не подлежащим удовлетворению, поскольку представителем истца не предоставлены доказательства, обосновывающие требования истца. Суд, выслушав стороны, исследовав письменные доказательства, не находит оснований для удовлетворения иска по следующим основаниям. Удовиченко М.И., (дата обезличена) года рождения, (данные изъяты) На учете в психиатрическом кабинете Усть-Джегутинской районной поликлиники Удовиченко М.И. никогда не состояла. Удовиченко М.И.(завещатель и даритель) имела двоих сыновей: Владимира и Михаила. Ольховская ( Удовиченко) М.М. ( истец по настоящему делу) являясь дочерью Михаила, приходится внучкой Удовиченко М.И.. В соответствии с ч. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. Из показаний свидетеля (свидетель 2) усматривается, что она являлась снохой Удовиченко М.И. - женой младшего сына, имеет двоих детей. Ее супруг умер в 1977 году. После смерти Михаила она продолжала навещать свекровь, никогда не оставляла без присмотра. Часто приезжала к свекрови не просто в гости, а на 3,5,7 дней, привозила продукты, помогала по дому, стирала, убирала. Но летом 2009 года, когда у дочери умер супруг, и заболела дочь, стали посещать Удовиченко М.И. реже. Как раз в это время и было составлено завещание и договор дарения. У бабушки болела печень, были частые головные боли, давление. Удовиченко М.И. передвигалась с трудом, но сама себя обслуживала. Последний раз она приезжала к Удовиченко М.И. в ноябре 2009 года, после чего заболела сама. Но она несколько раз говорила о том, что свое наследство оставит Мариночке, но не оставила, наверно потому что ее кто-то надоумил. Считает, что завещанием и договором дарения ущемляются права ее дочери, как наследницы имущества. Из показаний свидетеля (свидетель 3) усматривается, что точно не помнит время и дату, но возможно осенью 2008 года, когда она лежала в больнице, то познакомилась с (свидетель 2), которая ухаживала за Удовиченко М.И. К Удовиченко М.И. приходили и проведывали соседи, но Генделеву О.В она в больнице не видела. Однажды, Удовиченко М.И. повела себя странно, встала с кровати и побежала, но Вера ее остановила. После чего Удовиченко М.И. ей рассказала: « Ты знаешь, Бог сказал мне: « Удовиченко М.И. иди сюда, я тебе дам яблоко» вот я и побежала за яблоками, зачем меня Вера остановила?». Думает, что у нее было видение. Свидетель (свидетель 1) в суде показала, что (свидетель 2) приходится ей троюродной сестрой. Когда (свидетель 2) приезжала к свекрови Удовиченко М.И., то она приходила к ним в гости, у них были хорошие отношения. Как-то когда обедали за столом, Удовиченко М.И. сказала, что отпишет все свое имущество Мариночке - внучке. Бабушка была больной, какой-то страной. Из выписного эпикриза из медицинской карты амбулаторной больной (номер обезличен) следует, что Удовиченко М.И., (дата обезличена) года рождения, являлась инвалидом (данные изъяты) С 2008 года больная регулярно осматривалась участковым терапевтом на дому. (дата обезличена) участковым терапевтом предложено стационарное лечение в терапевтическом отделении, от которого больная отказалась ( не хочет оставлять дом без присмотра). Однако, суд полагает, что отказ от госпитализации в связи с тем, что Удовиченко М.И. не хотела оставлять дом без присмотра и ее заболевания не свидетельствует с бесспорностью об отсутствии у Удовиченко М.И. способности (дата обезличена), (дата обезличена) и (дата обезличена) понимать значение своих действий и руководить ими. Из исследованной медицинской карты амбулаторного больного, оформленной на имя Удовиченко М.И., усматривается, что данная медицинская карта оформлена по факту обращения Удовиченко М.И. (дата обезличена) и, согласно имеющимся в карте записям, Удовиченко М.И. к специалистам амбулаторного медицинского учреждения обращалась с жалобами на здоровье к терапевтам многократно, при этом самостоятельно высказывала жалобы на общую слабость, головокружение, головную боль, недомогание, отеки нижних конечностей, боли в области сердца, боли в левом подреберье, но и не более. Из дела освидетельствования в бюро МСЭ усматривается, что у Удовиченко М.И. черепно-мозговая иннервация в норме, сухожильные рефлексы и периостальные вызываются без разницы сторон, парезов и параличей нет, патологически стопных знаков нет, чувствительная сфера сохранена, координация не нарушена. (дата обезличена) составлено направление на медико-социальную экспертизу (номер обезличен), из которого следует, что больная живет одна, нет близких родственников, ухаживают за ней соседи. Анализируя и оценивая в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ запрошенные судом по ходатайству и представленные исковой стороной вышеприведенные доказательства, в том числе объяснения представителя истца, суд приходит к выводу, что данные доказательства, как каждое в отдельности, так и в их совокупности, с бесспорностью не доказывают факт пребывания Удовиченко М.И. в момент совершения оспариваемого завещания и договора дарения в состоянии, не позволившем ей понимать значение своих действий и руководить ими. Объяснения представителя истца Ольховской М.М. - Саитовой А.А., а так же показания вышеуказанных свидетелей в ходе судебного заседания носили противоречивый, непоследовательный, неконкретный характер. Представитель истца и вышеуказанные свидетели, заявив о своей уверенности, что Удовиченко М.И. в принципе не могла составить завещание и договор дарения в пользу ответчика Генделевой О.В. О.В., основание или причину своей уверенности объяснить суду не смогли, более того, свидетели показали, что Удовиченко М.И. была больна, вела себя странно, у нее были видения, практически заявив в судебном заседании о пребывании Удовиченко М.И. в момент совершения завещания и договора дарения в состоянии невменяемости, мотивировали свое мнение тем, что в силу возраста и имеющихся заболеваний ( болезнь печени, сердца, головные боли), а также общего состояния, Удовиченко М.И. не отдавала отчет своим действиям. Суд, оценивая данные показания в отношении состояния Удовиченко М.И., полагает, что они являются лишь выражением субъективного мнения указанных лиц в отношении Удовиченко М.И., которая действительно страдала определенным физическим недугом и, соответственно, не могла в полной мере объективно отвечать стандартам здорового человека. Более того, указанные объяснения представителя истца, показания свидетелей исковой стороны оцениваются судом в совокупности с другими доказательствами, представленными истцом и приведенными выше, а также доказательствами, представленными ответчиками, которым оценка дана судом ниже. Кроме того, при оценке указанных объяснений и показаний суд принимает во внимание, что указанные лица состоят в родстве и свойстве между собой и истцом, что, по мнению суда, свидетельствует об их необъективности и явной заинтересованности в исходе дела в пользу истца. К свидетельским показаниям (свидетель 2), суд относится критически, поскольку указанный свидетель заявил, что считает явно несправедливым, что внучка умершей Удовиченко М.И. оспариваемым завещанием и договором дарения практически лишена права наследования. Из показаний (свидетель 4) следует, что она, являясь медсестрой и, проживая по соседству с Удовиченко М.И., по просьбе Генделевой О.В. приходила к бабушке и делала уколы. У бабушки было больное сердце. Хотя дом был старенький, у нее всегда было чисто, было что поесть. Когда она приходила к ней, то они беседовали о жизни. Бабушка рассказывала, что за ней ухаживает Генделева О.В., что больше она никому не нужна, несмотря на то, что у нее есть внуки. Она всегда вела себя адекватно, всегда понимала, о чем с ней разговариваешь. Свидетель (свидетель 5)показала, что с Удовиченко Удовиченко М.И. много лет проживала по соседству. Дети выросли вместе. Жили как одна семья. Она видела пару раз внучку Ольховскую М.М., которая приезжала со своей матерью, они привозили продукты, якобы гостинцы, и тут же забирали деньги. Она проживала в ужасных условиях. Более 15 лет не красились окна, туалет во дворе завалился. Дома у нее вообще не было условий. Один раз, когда она к ней заглянула в гости, она была очень расстроена и сказала, что приезжала Вера - сноха, мама Ольховской М.М. ( истца по делу) и предложила ей сделать ремонт, починить туалет, если Удовиченко М.И. ей отпишет дом. С Генделевой О.В. она знакома. Когда Удовиченко М.И. болела, ей сделали операцию, то Генделева О.В. покупала лекарства, и помогала ей. Она была нетрудоспособна, еле-еле передвигалась, но разум никогда не теряла. Она Удовиченко М.И. понимала с полуслова, праздники всегда отмечали вместе, и в горе - друг друга не бросали. Удовиченко М.И. помогала даже цыганка, но (свидетель 2) - сноха Удовиченко М.И. не помогала. Они сидели на лавочке, когда к дому Удовиченко М.И. подъехала какая-та машина. Удовиченко М.И. никто из родных не проведывал, поэтому она поинтересовалась у нее, кто это был, на что Удовиченко М.И. ответила, что это приезжали из БТИ, она хочет подарить свой дом Генделевой О.В. Оле. Удовиченко М.И. говорила, что Генделева О.В. - умница, и кроме нее она никому не нужна. К Удовиченко М.И. она приходила в любое время, доступ всегда был открыт. Генделева О.В. работала, но успевала ухаживать за Удовиченко М.И., так как у Генделевой О.В. 3 сына, которые помогали, бегали к Удовиченко М.И. как к родной бабушке. Родных внуков Удовиченко М.И. не любила. У нее был прописан внук, но не проживал с ней. Она не знала, как его выписать, так как она несла за него расходы по оплате за коммунальные услуги, а он ей не помогал. Она знала, что Удовиченко М.И. сделала завещание и договор дарения дома. У Удовиченко М.И. она спрашивала, почему она сделала завещание и дарственную, на что она ответила: « Чтобы (свидетель 2) не оспорила». (свидетель 6) пояснил в суде, что был знаком с Удовиченко М.И., так как жили по соседству. В последнее время, когда Удовиченко М.И. заболела и стала плохо себя чувствовать к ней приходила Генделева О.В., чтобы помогать по дому. Удовиченко М.И. не могла передвигаться, но всегда все понимала, что делала, свой разум не теряла. Удовиченко М.И. подарила свой дом не внукам, потому что внуков своих она не любила. Генделеву О.В. она считала своей доченькой, всегда отзывалась о ней хорошо. Приезжала Вера - мама Ольховской М.М., привозила продукты и забирала за продукты деньги. Когда умерла Удовиченко М.И., ее похоронила Генделева О.В. за свои деньги, сделала памятник, но до сих пор его не могут установить, видимо из-за погоды. Свидетель (свидетель 7) суду показала, что Удовиченко М.И. она жила по соседству. С Удовиченко М.И. разговаривала, когда встречалась, но сказать что они постоянно виделись, она не может. Удовиченко М.И. говорила, что обижена на (свидетель 2) - жену сына, из-за того, что (свидетель 2) с Ольховской М.М. приходили к ней домой и сказали, что проведут ей воду, отремонтируют туалет, если она отпишет дом на Ольховскую М.М.. Но она сказала, что только через ее труп. Удовиченко М.И. всегда была при памяти. За Удовиченко М.И. ухаживала Генделева О.В., она и похоронила ее. Соседи приходили на похороны, но (свидетель 2) она на похоронах не видела. Удовиченко М.И. с (О) общались как мать с дочкой. Удовиченко М.И. ее очень любила. Она всегда имела возможность приходить в гости к бабушке Удовиченко М.И.. Удовиченко М.И. могла ходить, когда она к ней приходила, она всегда провожала ее. Удовиченко М.И. болела, и до смерти все понимала, всех узнавала. Свидетель (свидетель 8) пояснила, что она приходится невесткой Удовиченко М.И., была супругой ее старшего сына (В), который, к сожалению, умер в 1985 году. Она приезжала к свекрови каждую субботу, потом реже. Осенью 2008 года, когда Удовиченко М.И. положили в больницу, то она с Еремеевой (свидетель 2) за ней ухаживали, расходы за лекарства делили поровну. Однажды, когда она приехала в гости, Удовиченко М.И. рассказала, что к ней приходила Ермеева (свидетель 2) (сноха) и Ольховская Ольховская М.М. ( внучка) и просили ее отписать дом Ольховской М.М.. Тогда она обиделась и ушла, поскольку лишала других внуков наследства. После этого со свекровью не общалась. Соседи говорили, что за ней кто-то ухаживал. Доступ к бабушке был, соседи к ней ходили всегда. Удовиченко М.И. говорила всегда, что дом отпишет тому, кто за ней будет ухаживать. Она всегда была при памяти, разум не теряла, узнавала всех, разговор поддерживала. Свидетель (свидетель 9) суду показала, что она официально стала ухаживать за Удовиченко М.И. с июля 2009 года, так как ее об этом попросила Генделева О.В.. Она была оформлена для того, чтобы у Удовиченко М.И. была надбавка к пенсии. Когда Генделева О.В. не успевала ухаживать за бабушкой, то она ходила в магазин за продуктами, в аптеку за лекарствами, а Генделева О.В. потом расплачивалась с ней. Удовиченко М.И. чувствовала себя удовлетворительно, выходила во двор, с трудом передвигалась. При этом Удовиченко М.И. всегда была при памяти. Удовиченко М.И. болела, но все время до смерти все понимала, всех узнавала, расспрашивала о соседях. Когда она умирала, она сказала: «Генделева О.В., да ты моя золотая». Она любила Генделеву О.В. как свою дочь. Про внуков и снох она даже и не хотела разговаривать, так как считала, что они ее бросили на произвол судьбы. Оценивая вышеприведенные свидетельские показания, как достоверные, из которых можно сделать однозначный вывод, что Удовиченко М.И. в момент совершения завещания, подписания договора дарения и до самой смерти находилась в здравом рассудке и памяти, а следовательно, понимала значение своих действий и руководила ими, суд исходит из того, что показания свидетелей (свидетель 4), (свидетель 5), (свидетель 6), (свидетель 7) (свидетель 8), (свидетель 9) логичны, последовательны, детально подробны, конкретны в деталях, согласуются между собой и с объяснениями ответчика, а также сведениями, содержащимися в представленной медицинской документации в отношении Удовиченко М.И.. В судебном заседании установлено и не отрицалось сторонами, что ответчик Генделева О.В. О.В. являлась практически единственным человеком, ежедневно общавшимся с Удовиченко М.И. с января 2009 года до её смерти, осуществляя за ней уход из чувства сострадания. С учетом данного обстоятельства, суд полагает, что из показаний ответчика и свидетелей однозначно усматривается, что в момент совершения завещания в сентябре 2009 года и составления договора дарения (дата обезличена), (дата обезличена) Удовиченко М.И. была адекватна, все понимала, разговорила, разговор поддерживала. Суд также считает необходимым отметить, что все свидетели, допрошенные по ходатайству ответчика Генделевой О.В. О.В., проживая по соседству с Удовиченко М.И., каждый в силу своих возможностей принимал посильное участие в уходе за нуждавшейся и практически одинокой Удовиченко М.И., что в судебном заседании не отрицалось исковой стороной, в связи с чем, они имели возможность в процессе общения наблюдать и оценивать как физическое, так и психическое состояние здоровья Удовиченко М.И., её способность или неспособность понимать значение своих действий. Обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности указанных свидетелей в исходе данного дела, в ходе судебного заседания не установлено. Поскольку разрешение вопроса о степени изменения психики у Удовиченко М.И. и её способности во время составления завещания и договора дарения понимать значение своих действий и руководить ими, требовало специальных медицинских познаний в области психиатрии по рассматриваемому делу, была назначена посмертная комиссионная судебно-психиатрическая экспертиза. На экспертизу с материалами гражданского дела была направлена и вся установленная в отношении Удовиченко М.И. медицинская документация. Кроме того, в материалах дела имеется справка, выданная МЛПУ «Усть-Джегутинская ЦРБ» о том, что Удовиченко М.И. не состояла на учете в психиатрическом кабинете. При указанных обстоятельствах, суд исковые требования истца рассмотрел и разрешил по представленным доказательствам, проанализировав и оценив их в совокупности, не нарушив и не ограничив при этом право сторон на представление доказательств. Поскольку в удовлетворении исковых требований о признании сделок недействительными отказано, выводы и суждения по всем другим требованиям, заявленным истцом, правового значения не имеют, поскольку являются производными от требования о признании завещания и договора дарения недействительными. На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд РЕШИЛ: В удовлетворении искового заявления Ольховской М.М. к Генделевой О.В. о признании договора дарения недействительным - отказать. Отменить принятые Усть-Джегутинским районным судом определением от (дата обезличена) меры по обеспечению иска в виде запрета Управлению службы государственной регистрации, кадастра и картографии по КЧР производить регистрация права на дом и земельный участок, расположенные по адресу: (адрес обезличен ) Решение может быть обжаловано в Верховный Суд КЧР в течение десяти дней через Усть-Джегутинский районный суд со дня принятия решения судом в окончательной форме, на что потребуется срок не более пяти дней, то есть после 19 декабря 2011 года. Мотивированное решение изготовлено в единственном экземпляре 19 декабря 2011 года. Председательствующий - судья подпись И.Ю. Айбазова . . . . . .В ходе судебного заседания установлено.
(дата обезличена) Удовиченко М.И. доверенностью, удостоверенной нотариусом Усть-Джегутинского нотариального округа Карачаево-Черкесской Республики (свидетель 11), уполномочила Аджиева Х.И. подарить Генделевой О.В. О.В. свое домовладение, расположенное по адресу: (адрес обезличен )
Кроме того, Удовиченко М.И. на случай смерти распорядилась своим имуществом путем совершения (дата обезличена) завещания (л.д.67), удостоверенного нотариусом Усть-Джегутинского нотариального округа КЧР (свидетель 11)
Согласно условиям указанного завещания, наследником принадлежащего Удовиченко М.И. имущества стала Генделева О.В. О.В., которая,
являясь соседкой, осуществляла уход за завещателем с января 2008 года, а с августа 2009 года по день её смерти постоянно.
(дата обезличена) между Удовиченко М.И. и Генделевой О.В. О.В. состоялся договор дарения, согласно которому даритель подарила одаряемой жилой дом и земельный участок, находящиеся по адресу: КЧР, (адрес обезличен ). Договор дарения был зарегистрирован в Управлении Федеральной регистрационной службе по КЧР (дата обезличена) регистратором (свидетель 10)
Удовиченко М.И. умерла (дата обезличена). (дата обезличена) Генделева О.В. О.В. и (дата обезличена) Ольховская М.М. обратились
к нотариусу Усть-Джегутинского нотариального округа Карачаево-Черкесской республики о выдаче им свидетельства о праве на наследство по завещанию и соответственно по закону.
Поскольку наследница по закону, посчитала, что ее права нарушены, она и обратилась в суд с вышеуказанным иском.
В соответствии с нормами статьи 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания, завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.
В соответствии с нормами статьи 1119 ГК РФ, в силу принципа свободы завещания, завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, свобода завещания ограничивается лишь правилами об обязательной доли в наследстве.
Из объяснений сторон и представленных материалов в ходе судебного заседания установлено, что Удовиченко М.И. на случай смерти распорядилась своим имуществом путем совершения (дата обезличена) завещания (л.д.67), удостоверенного нотариусом Усть-Джегутинского нотариального округа КЧР (свидетель 11) По условиям указанного завещания, наследником, принадлежащего Удовиченко М.И. имущества стала Генделева О.В. О.В., которая, как установлено в ходе судебного заседания, осуществляла уход за завещателем с января 2008 года, а с августа 2009 года по день её смерти постоянно.
Кроме того, после составления вышеуказанного завещания, между Удовиченко М.И. и Генделевой О.В. О.В. (дата обезличена) состоялся договор дарения, который был зарегистрирован в Управлении Федеральной регистрационной службе по КЧР (дата обезличена) регистратором (свидетель 10)
В судебном заседании также установлено, что Удовиченко М.И. умерла (дата обезличена), что подтверждено свидетельством о смерти, выданным (дата обезличена) отделом ЗАГС Управления записи актов гражданского состояния КЧР по Усть-Джегутинскому муниципальному району.
В силу норм статьи 1131 ГК РФ, при нарушении положений Гражданского Кодекса РФ, влекущих недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным и в силу признания его таковым судом. Завещание может быть признано судом недействительным по иску лиц, права и законные интересы которых нарушены этим завещанием.
В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным гражданским кодексом, в силу признания ее таковой судом ( оспоримая сделка) либо независимо от такого признания ( ничтожная сделка).
Истцом Ольховской М.М., являющейся согласно представленным документам (л.д.10-15) внучкой завещателя, дарителя Удовиченко М.И. и её наследницей по закону по праву представления, действительность указанных выше завещания и договора дарения оспорена по основаниям, предусмотренным частью 1 статьи 177 ГК РФ, согласно которой судом может быть признана недействительной сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем истец Ольховская М.М., заявившая требование о признании оспариваемых завещания и договора дарения недействительными по основаниям, указанным в части 1 статьи 177 ГК РФ, согласно нормам статьи 56 ГПК РФ обязана доказать наличие оснований для недействительности указанных сделок.
Однако, по мнению суда, представленными исковой стороной и исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами, не доказано наличие заявленного истцом основания для признания завещания, совершенного Удовиченко М.И., и договора дарения, заключенного между Удовиченко М.И. и Генделевой О.В. О.В. недействительными.
Так, исковой стороной в подтверждение своей правовой позиции в качестве доказательств суду представлены: показания свидетелей (свидетель 2), (свидетель 3), (свидетель 1), а также выписной эпикриз из медицинской карты амбулаторной больной (номер обезличен) Удовиченко М.И., (дата обезличена) года рождения, ответ руководителя ФГУ ГБ МСЭ по КЧР филиал (номер обезличен) Гаппоева У.А. о том, что Удовиченко М.И. являлась инвалидом 1 группы.
В ходе судебного разбирательства судом были исследованы и доказательства стороны ответчиков, каковыми, наряду с объяснениями ответчика Генделевой О.В. О.А., ее представителя, являются показания свидетелей, допрошенных по ходатайству ответчика и ее представителя.
Исследовав представленные стороной ответчика доказательства, оценив их в соответствии с требованиями норм статьи 67 ГПК РФ, и с учетом всей совокупности представленных суду сторонами доказательств, суд приходит к выводу, что при совершении завещания (дата обезличена), при совершении договора дарения - (дата обезличена) и (дата обезличена) Удовиченко М.И. была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Данный вывод суда основан, прежде всего, на объяснениях ответчика Генделевой О.В. О.В., показаниях свидетелей (свидетель 4), (свидетель 5), (свидетель 6), (свидетель 7) (свидетель 8), (свидетель 9), проживавших по соседству с Удовиченко М.И., общавшихся с ней до её смерти и свидетелей (свидетель 10), (свидетель 11), удостоверивших договор дарения и завещание. Объяснения и показания указанных лиц согласуются и подтверждают объяснения ответчика Генделевой О.В. О.В., в связи с чем, у суда нет оснований для сомнения в достоверности объяснений, данных в судебном заседании и ответчиком Генделевой О.В. О.В..
Так, ответчик Генделева О.В. О.В., сомневаться в достоверности объяснений которой у суда оснований не имеется, не признав исковые требования, однозначно заявила, что Удовиченко М.И. была вполне адекватной женщиной, понимала все, что делала, у нее были проблемы с сердцем, по своему физическому состоянию не могла себя обслуживать, в связи с чем ей и была установлена инвалидность - первой группы, так как она не могла сама за собой ухаживать, нуждалась в посторонней помощи, однако, находилась в трезвом уме и светлой памяти, по ее мнению, оснований для сомнений в адекватности поступков и действий Удовиченко М.И. не существует. У бабушки инсульта не было, но она перенесла инфаркт.
Свидетели (свидетель 11) и (свидетель 10) суду пояснили, что они не помнят Удовиченко М.И., но по роду своей деятельности при удостоверении завещания и регистрации договора дарения дееспособность любого гражданина проверяется посредством общения с завещателем, дарителем. Они с уверенностью показали, что если сделка удостоверена, следовательно, Удовиченко М.И., подписавшая завещание и договор дарения психически была здорова, свободно ориентировалась во времени и пространстве, все понимала и рассуждала здраво, поддерживая беседу. Обычно люди преклонного возраста с удовольствием ведут сознательный диалог. Речь, обращенную к ним понимают в полном объеме. Оснований для сомнений в дееспособности в частности Удовиченко М.И. они не усмотрели и в завещании, и в договоре дарения выражена сознательная воля Удовиченко М.И. Давая оценку объяснениям свидетелей (свидетель 11) и (свидетель 10), суд учитывает, что их объяснения согласуются и подтверждаются объяснениями ответчика и других свидетелей по делу, подтверждаются показаниями незаинтересованных в исходе дела свидетелей. Сомневаться в объективности свидетелей (свидетель 11) и (свидетель 10) и достоверности сведений, содержащихся в их объяснениях, у суда нет оснований, поскольку в судебном заседании не установлено обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности данных свидетелей в исходе дела.
Из заключения судебной комплексной психолого- психиатрической экспертизы, проведенной в Южном РЦСЭ Минюста России и Психоневрологическом диспансере Ростовской области от 07 октября 2011 года № 514/09-2,2151 усматривается, что на основании представленных материалов гражданского дела, и представленной медицинской документации оценить психическое состояние Удовиченко М.И. в период с сентябрь - декабрь 2009 года на момент подписания завещания, и договора дарения комиссии экспертов не представилось возможным ответить на поставленные вопросы.
Поскольку экспертиза проведена и заключение подписано специалистами в области психиатрии, психологии, имеющими длительный стаж работы по специальности и стаж экспертной работы, у суда отсутствуют основания для сомнений в компетентности экспертов в связи с чем, суд не подвергает сомнению вывод экспертов о невозможности ответить на поставленные им вопросы. Суд также не усматривает оснований для назначения и проведения экспертизы в другом экспертном учреждении, поскольку действительно налицо отсутствие сведений медицинского характера с описанием психического статуса Удовиченко М.И. на момент составления завещания и подписания договора дарения.
Суд критически относится к доводам представителя истца о том, что ограничение физических возможностей Удовиченко М.И., витальная потребность в получении помощи извне, болевой синдром могли повлиять на принятие Удовиченко М.И. решения о завещании и договоре дарения в период сентябрь-декабрь 2009 года, поскольку решить каким образом и в какой степени это могло повлиять не представляется возможным, тем более, что в исследуемый период отсутствуют достаточная информация и сведения эмоционального состояния, которые могли негативно повлиять на ее способность понимать характер сделок, их последствия, принимать решение по их заключению.
Более того, в иске указано, что Удовиченко М.И. перенесла инсульт, однако в ходе судебного заседания эти доводы не нашли своего подтверждения.
Таким образом, установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства, совокупность представленных и исследованных доказательств, дают суду основание сделать вывод об отсутствии законных оснований для удовлетворения требований истца Ольховской М.М.
При этом, суд считает необходимым отметить, что в ходе судебных заседаний, проведенных по данному делу, судом сторонам были разъяснены положения статьи 56 ГПК РФ, согласно которым каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, а также положения статьи 57 ГПК РФ, согласно которым в случаях, если представление необходимых доказательств для сторон затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств. Представителем истца о намерениях представить дополнительные доказательства, а также о намерениях ходатайствовать перед судом об оказании содействия в их истребовании в ходе судебного разбирательства заявлено не было.