Дело №1-1 (10)
П Р И Г О В О Р
Именем Российской Федерации
с. Тюменцево 25 октября 2010 г.
Судья Тюменцевского районного суда Кушнарев В.С.,
с участием государственного обвинителя заместителя прокурора Тюменцевского района Шишова Е.Н.,
подсудимого Хомякова Ю.В.,
защитника: Нефедова В.К., представившего удостоверение № и ордер №087339,
при секретарях Цыганковой Е.И. и Вигонт Н.А.,
а также с участием потерпевшего А. и его представителя И., представившего удостоверение № и ордер №015021,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в
отношении:
Хомяков Ю.В., <данные изъяты>
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст.109 УК РФ,
У С Т А Н О В И Л:
Хомяков Ю.В. окончил Алтайский государственный медицинский институт им. Ленинского Комсомола в 1987 году по специальности педиатрия, имеет высшее медицинское образование. После окончания института был принят на должность врача педиатра. С 1990 по 1991 год работал в поликлинике <адрес> участковым врачом педиатром.
На основании приказа главного врача Муниципального учреждения здравоохранения <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ № Хомяков Ю.В. назначен на должность врача невропатолога, с ДД.ММ.ГГГГ- врач невролог.
В своей профессиональной деятельности Хомяков Ю.В. обязан соблюдать положения ч. 1 ст. 41 Конституции РФ, в соответствии с которыми каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь, требования «Должностной инструкции дежурного врача», утвержденной 11.01.2008 главным врачом Муниципального учреждения здравоохранения «Тюменцевская ЦРБ», согласно которой дежурный врач в своей деятельности руководствуется правилами и инструкциями несения дежурств, приказами и распоряжениями вышестоящих должностных лиц, вышеназванной инструкцией. Основными функциями дежурного врача в лечебно-профилактическом учреждении (ЛПУ) является организация работы по своевременному и качественному оказанию лечебно-профилактической помощи больным; дежурный врач совершает обходы структурных подразделений ЛПУ с целью личного ознакомления с работой дежурного персонала; в необходимых случаях решает вопросы госпитализации, выписки больных из стационаров, перевода в другие отделения и стационары, организует вызов консультантов, специализированных бригад и другое; организует работу персонала при подозрении на наличие особо опасной инфекции; дежурный врач несет ответственность за недобросовестное выполнение своих профессиональных обязанностей в соответствии с законодательством Российской Федерации.
В соответствии с графиком дежурств по стационару на ДД.ММ.ГГГГ Хомяков Ю.В. находился на дежурстве в Муниципальном учреждении здравоохранения <данные изъяты> с 18 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ до 09 часов 00 минут ДД.ММ.ГГГГ и исполнял обязанности дежурного врача.
ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 10 минут в детское отделение МУЗ <данные изъяты> расположенное в доме № по <адрес> в <адрес>, поступил малолетний Алеша, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которому Хомяковым Ю.В. был поставлен диагноз: острая респираторно-вирусная инфекция: острый ларинготрахеит и назначено лечение.
В период времени с 19 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ до 08 часов 40 минут ДД.ММ.ГГГГ дежурный врач Хомяков Ю.В. после поступления в детское отделение вышеуказанного лечебно-профилактического учреждения малолетнего Алеша, в нарушение своих профессиональных обязанностей, проявляя преступную небрежность, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своего бездействия в виде смерти Алеша, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть последствия в виде смерти потерпевшего, являясь лицом, имеющим специальные познания в области медицины, в том числе и в области педиатрии, работающим в должности врача не менее 17 лет, будучи опытным и квалифицированным работником, осознающим, что заболевание малолетнего Алеша может привести к тяжким последствиям, вплоть до летального исхода, несмотря на верно установленный им диагноз и назначенное адекватное лечение, не проводил динамическое медицинское наблюдение за Алеша после его госпитализации, врачебный контроль за состоянием здоровья малолетнего потерпевшего не осуществлял, что не позволило ему своевременно диагностировать ухудшение его самочувствия в виде нарастающего стеноза гортани с дальнейшим развитием асфиксии, провести соответствующую коррекцию лечения в виде противовоспалительной, гормональной, симптоматической, инфузионной, противоотечной, десенсибилизирующей терапии, и предотвратить или купировать развитие осложнений, явившихся причиной смерти ребенка. Таким образом, Хомяков Ю.В. не осуществлял систематический врачебный контроль за состоянием здоровья малолетнего пациента Алеша в динамике в вышеуказанное ночное время суток.
В результате нарушений в тактике ведения больного со стороны Хомякова Ю.В., в связи с ненадлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей в 08 часов 40 минут ДД.ММ.ГГГГ в детском отделении Муниципального учреждения здравоохранения <данные изъяты> расположенном в доме № по <адрес> в <адрес>, от острой респираторно-вирусной инфекции в виде отечно-геморрагического фаринголарингита с отеком голосовых связок, стенозом гортани II-III степени, развитием асфиксии из-за нарушения проходимости верхних дыхательных путей и остановкой сердечной деятельности наступила смерть малолетнего Алеша.
Подсудимый Хомяков Ю.В. виновным себя в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей не признал.
Хомяков Ю.В. в судебном заседании показал, что в 1987 году окончил Алтайский государственный медицинский институт по специальности педиатрия. В настоящее время работает в <данные изъяты> врачом неврологом. ДД.ММ.ГГГГ заступил на дежурство дежурным врачом по ЦРБ. После того, как заступил на дежурство, стал обходить отделения больницы. Когда находился в терапевтическом отделении, ему сообщили, что поступил мальчик, который находился в детском отделении. Он прошел туда и осмотрел его. Выяснилось, что мальчик болен более часа. Состояние его было удовлетворительное. Он был контактный, у него была температура 37,1 градуса, носовое дыхание было свободное. При осмотре зева была выявлена гиперемия задней стенки глотки и отмечалась небольшая осиплость голоса. Он поставил мальчику диагноз: ОРВИ, ларинготрахеит. Он назначил мальчику лечение: ингаляционную терапию, жаропонижающие, стабилизирующие средства. Отцу ребенка было предложено остаться в стационаре, и он согласился. Первая ингаляция прошла в его присутствии нормально, спокойно. Из детского отделения он вернулся в терапевтическое отделение, а затем в хирургию, где в реанимационном отделении находилась больная С.. За время его дежурства в ЦРБ поступили двое детей: в 23 часа поступил мальчик 11 с термическим ожогом и 9 с инфекцией. В 00 час. 15 минут в ЦРБ поступил 10 с диагнозом бронхиальная астма, он поместил его в стационар. 10 находился в больнице до 5 часов, и он за ним наблюдал. Также наблюдал за больной девочкой в реанимационном отделении С.. Утром в ординаторскую хирургии прибежал взволнованный папа ребенка, и сообщил, что сын плохо дышит. Он сразу же побежал в детское отделение. Мальчик лежал на кушетке в процедурном кабинете, и у него не было признаков жизни. У него уже наступила клиническая смерть. Он начал выполнять реанимационные действия и дал команду о вызове реаниматолога. В 8 час. 40 минут была констатирована смерть ребенка. Во время дежурства он руководствовался инструкцией дежурного врача и приказом главного врача. В них отсутствуют положения, которые бы регламентировали кратность наблюдения больного, и дети свыше трех лет осматриваются врачом один раз в сутки. Он не должен вести динамическое наблюдение больного. Это должен выполнять средний медперсонал. С причиной смерти ребенка не согласен. В течение дежурства выполнял обязанности по оказанию медицинской помощи другим больным. Если бы медбрат или мать мальчика сообщили об ухудшении его состояния, то он обязательно пришел бы к мальчику.
Виновность подсудимого Хомякова Ю.В. в совершении преступления,
предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ, подтверждается всей совокупностью
доказательств, исследованных в ходе судебного заседания.
Потерпевший А. показал, что ДД.ММ.ГГГГ около 17 часов пришел домой. Его сын жаловался на боль в горле и плакал. Он отвез сына в <данные изъяты> Там в детском отделении ребенка осмотрел дежурный врач Хомяков Ю. В., который предложил остаться в больнице под наблюдением, так как могут быть тяжелые последствия. У ребенка была температура 37,1 градуса. Он согласился остаться в стационаре с ребенком и предложил сделать сыну ингаляцию. Хомяков согласился. Ребенок сначала не хотел делать ингаляцию, но потом подышал. Какое лечение назначил дежурный врач Хомяков сыну, не знает. Но Хомяков говорил, что на следующий день утром придет педиатр и назначит лечение. Он не настаивал на вызове врача педиатра, так как доверял Хомякову, его квалификации. Затем на ночь в стационаре с ребенком осталась жена, а он находился дома. Утром около 7 или 8 часов позвонила жена и попросила приехать в больницу. Когда приехал в детское отделение, то сын был на руках у супруги, тяжело дышал, был бардового цвета, у него была слабость. Он слышал, что ребенок задыхается. Он предложил медбрату 8 сделать сыну укол преднизолона. Но он сказал, что без назначения дежурного врача не будет его делать, что нужно делать ингаляцию, что ребенка нужно держать, если он не хочет её делать, и предложил сделать ингаляцию в палате. 8 принес в палату ингалятор, включил его и сам вышел. Он посадил ребенка на колени. При этом одной рукой держал Алешу, а другой маску. При этом ребенка никто не сдавливал. Ребенок плакал и не мог сказать ни слова. Сын не успел даже вдохнуть и начал терять сознание. Он выбежал с ним в коридор, и стал кричать, что ребенок не дышит. Появился медбрат, он положил сына на кушетку в процедурном кабинете и побежал в отделение хирургии за дежурным врачом Хомяковым. Прибывший дежурный врач сделал какой-то укол ребенку и удалил его из процедурного кабинета. Затем появились другие врачи. Через некоторое время вышли врачи и сказали ему и жене, что вы наделали. В ночное время с ребенком находилась супруга. С её слов знает, что во время нахождения в стационаре дежурный врач Хомяков после приема ребенка ни раз не посещал его в детском отделении. Со слов жены знает, что ухудшение состояния здоровья ребенка началось ночью. У него в ночное время дважды повышалась температура. Утром у ребенка была осиплость голоса. Было видно, что ему тяжело дышать. Жена просила медбрата, что-то предпринять, но всё заканчивалось ингаляцией.
Свидетель Н. показал, что ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ находился на лечении в терапевтическом отделении Тюменцевской ЦРБ. Дежурил врач Хомяков. ДД.ММ.ГГГГ после 18 часов Хомякова Ю.В. в терапевтическом отделении он не видел. В терапевтическом отделении тяжело больных в то время не было. Хомяков не был его лечащим врачом. Он характеризует Хомякова Ю.В., как хорошего, внимательного врача. Не было случаев, чтобы он отказал в помощи.
Свидетель Ю. показала, что ДД.ММ.ГГГГ в 20 часов позвонила мужу, и он сообщил, что с сыном Алешей находится в больнице. Она сразу же приехала к ним в детское отделение. В детском отделении никаких врачей не было. Муж пояснил, что у ребенка ларингит, назначений никаких не было. Муж уехал домой, а она осталась с сыном в больнице на ночь. Ребенок подкашливал, слегка хрипел. Во время нахождения в больнице она через каждые полчаса измеряла температуру ребенку. В ночное время у него повышалась температура до 39 градусов. Об этом она сообщила медбрату 8, он сделал укол - литическую смесь. Но температура у ребенка не снижалась. Затем медбрат дал сыну парацетамол и индометоцин и растер его спиртом, но температура не спадала. Ребенок спал. 8 несколько раз заходил в палату и интересовался состоянием здоровья ребенка. Она говорила ему, что температура не спадает. К утру состояние здоровья ребенка ухудшалось. Дыхание у него было ненормальное. Ребенок не плакал, не кричал, ночью спал беспокойно. Он хотел попить воды, но глотнуть не мог, у него тряслись руки. К утру, он хрипел, был без сил, висел на ней, как тряпка. Она предлагала медбрату сделать укол преднизолона от отека, но он отказался, пояснив, что не имеет права его делать без назначения врача. В 7 часу медбрат сказал, что необходимо делать ингаляцию. В процедурном кабинете пытались сделать ингаляцию, но ребенок не смог дышать, она не могла его удержать. 8 предложил вызвать мужа, чтобы он держал ребенка, так как придет педиатр 13 и все равно заставит дышать. Приехал муж, ингалятор принесли к ним в палату, муж держал ребенка на руках, а она сидела у его ног. 8 сразу же вышел из палаты, и в его отсутствие стали делать ингаляцию. Во время ингаляции ребенка никто не сдавливал, а только держали его. Но ребенок закатил глаза и потерял сознание. Муж побежал к медбрату, затем вызвали дежурного врача Хомякова. Ребенку пытались оказать медицинскую помощь, но он умер. В ночное время она постоянно находилась с ребенком в детском отделении. За это время дежурный врач Хомяков к ним ни раз не заходил. Медбрат 8 сказал, что можно делать ингаляцию, а утром придет врач педиатр и сделает назначение. Состояние здоровья у ребенка стало ухудшаться в ночное время, так как у него не спадала температура, а наоборот повышалась. Она обращалась к медбрату, чтобы он оказал помощь, но к дежурному врачу за помощью не обращалась. Утром в палату заходила санитарка, которая также обратила внимание на то, что ребенок тяжело дышит. Санитарка у неё спрашивала: «Что вы так тяжело дышите?» Она ей ничего не ответила.
Свидетель 13 показала, что работает врачом-педиатром 23 года. ДД.ММ.ГГГГ вечером позвонила Л., бабушка умершего Алеши, и сказала, что заболел их малыш, и что он находится в детском отделении. Она позвонила медбрату 8, и тот сообщил, что у мальчика ларингит, что дежурит врач Хомяков, который назначил ему ингаляции и другое лечение, и что состояние у ребенка стабильное. На другой день утром вновь позвонила Л. и сообщила, что мальчик не дышит. Она прибыла в детское отделение, где уже находились реаниматологи. Но мальчик уже умер. Алеша Леша ранее часто лежал в детском отделении с бронхитами. При поступлении в больницу мальчику был поставлен диагноз- ОРВИ. Это вирусное поражение средних дыхательных путей. В данном случае было поражение средних дыхательных путей, так как был ларингит. Он развивается у детей по-разному: у одних быстро, у других медленнее. Она присутствовала при патологоанатомическом вскрытии трупа ребенка и видела, что голосовые связки были приоткрыты, а щель была открыта. Поэтому как ребенок мог задохнуться, не понятно. Дежурный врач обязан контролировать работу среднего медицинского персонала во время дежурства. Считает, что дежурный врач Хомяков Ю.В. не нарушил свои функциональные обязанности. Хомяков не знает состояние больного мальчика в ночное время, он предполагал, что с ним будет всё нормально, так как при поступлении у него температуры не было.
Свидетель Ж. показала, что утром ДД.ММ.ГГГГ находилась возле процедурного кабинета в детском отделении ЦРБ. Выбежал отец мальчика, и сказал, что он не дышит. Через некоторое время пришел дежурный врач и разогнал их по палатам. Её лечащим врачом была 13. В период с ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ дежурным врачом был Хомяков. В тот период она не выходила из палаты и Хомякова не видела.
Свидетель Л. показала, что ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов разговаривала с внуком Алеша Алешей. Он собирался на ёлку, был веселый. В 19 часу позвонил сын и сказал, что он с Алешей находится в отделении скорой помощи, что там никого нет. Она по телефону об этом сообщила главному врачу И.. Вечером приехал сын А. и сообщил, что на момент поступления внука в больницу у него была температура 37,3 градуса. Он сказала, что внука принял дежурный врач Хомяков Ю.В., у него подозрение на ларингит. Вечером того же дня мама Алеши сообщила, что у внука имеется невысокая температура. На следующий день утром мама Алеши по телефону ей сообщила, что дела плохи, у ребенка всю ночь была температура и тяжелое дыхание. В трубку телефона она слышала сиплый голос ребенка. По телефону медбрат ей сообщил, что нужно делать ингаляцию, что дела у мальчика плохи. Она позвонила по телефону педиатру 13 и попросила приехать и посмотреть внука. В 8 часов по телефону сын А. ей сообщил, что Алеше очень плохо.
Свидетель 12 показал, что под Новый ДД.ММ.ГГГГ лежал в <данные изъяты> в терапевтическом отделении. Вечером ДД.ММ.ГГГГ дежурный врач Хомяков в терапевтическое отделение не заходил, а после 22 часов он лег отдыхать.
Свидетель 11 показала, что ДД.ММ.ГГГГ её сын обжег руки, и её вместе с сыном положили в хирургическое отделение ЦРБ. Они поступили в больницу в 22-23 часа. Принял их дежурный врач Хомяков. Он осмотрел ребенка, наложил повязку, сделал укол и назначил лечение. С ними Хомяков занимался минут 20. На следующий день утром Хомяков заходил к ним в палату во время обхода.
Свидетель П., показания которой оглашены в судебном заседании, показала, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась на стационарном лечении в хирургическом отделении <данные изъяты>. За время лечения врач-невролог Хомяков Ю.В. к ней в палату ни раз не заходил. ДД.ММ.ГГГГ утром слышала, что в детском отделении умер ребенок. Том 3 л.д. 76-79;
Свидетель 10 показала, что в ночь ДД.ММ.ГГГГ она вместе с мужем в 1 часу обращались в отделение скорой помощи <данные изъяты>, так как у мужа был приступ бронхиальной астмы. Там ему сделали укол, но приступ не снялся. Муж был госпитализирован в реанимационное отделение. Мужа принял дежурный врач Хомяков Ю.В., который осмотрел его, назначил ему лечение, поставил систему. Затем в ночное время Хомяков 2 или 3 раза заходил к ним в реанимационное отделение, мерил давление. К 5 часа состояние мужа стабилизировалось, и они покинули больницу.
Свидетель 9 показала, что ДД.ММ.ГГГГ у её дочери поднялась температура, и она с ребенком в 21 час обратилась в <данные изъяты> В отделении скорой помощи их принял дежурный врач Хомяков Ю.В., который принимал их примерно в течение 20 минут. Он выписал им направление в детское отделение, где их принял медбрат 8. Они лежали в палате, которая находится недалеко от палаты, где лежали Алеша. В больнице они находились до 16 часов следующего дня. Пока они лежали в больнице, Хомяков к ним в палату не заходил. К ним в палату заходил медбрат 8 и интересовался самочувствием дочери.
Свидетель 8 показал, что ДД.ММ.ГГГГ вечером в 19-00 часов в детское отделение поступил ребенок с отцом. У него была осиплость в голосе и температура 37,1 градус. Ребенка осматривал Хомяков Ю.В. в его присутствии, поставил ему диагноз ОРВИ, назначил жаропонижающие, в случае высокой температуры, и ингаляции с атровентом, записал назначения в листе назначений. Он должен был осуществлять лечение Алеши и давать ему таблетки. Отцу было предложено стационарное лечение ребенка, так как у него была осиплость голоса, и врач предложил остаться до утра в стационаре. Состояние ребенка было удовлетворительное. Он провел отца с ребенком на ингаляцию, ребенок проделал её спокойно. Через некоторое время приехала мать ребенка, а отец уехал. В 22 часа мать смерила ему температуру, она поднялась до 38,5 градусов. Он поставил литическую смесь, через полчаса температура снизилась до 38 градусов. Он дал ребенку таблетки и растер 40 градусным спиртом, температура стала снижаться. В 3 часа ночи он заходил в палату, ребенок с матерью спали. В 5 часов утра подошла мать ребенка и сказала, что у него опять температура, он снова поставил литическую смесь. В 7 часов утра он забрал мочу мальчика на анализы, температура у ребенка была нормальная, дыхание нормальное. Он проводил мать с ребенком в процедурный кабинет для проведения ингаляции. Но мать не смогла удержать ребенка, так как он вырывался и не хотел делать ингаляцию. Дыхание у мальчика было не учащенное, состояние его было нормальное. Мать вызвала отца. Когда приехал отец ребенка, около 8-00 часов, чтобы ребенок не беспокоился, он взял ингалятор, они прошли с ними в палату, потерпевший сказал, что сам включит его. Он вышел из палаты. В 8 час 13 минут отец выскочил в коридор с ребенком, ребенок был бледного цвета, дыхания у него не было, не было сердцебиения. Он положил ребенка на кушетку, расстегнул ему рубашку, сказал отцу, чтобы он бежал за дежурным врачом. Он стал делать ребенку искусственное дыхание, массаж сердца. Прибежал дежурный врач Хомяков и начал оказывать ребенку медицинскую помощь. По указанию Хомякова Ю.В. он позвонил в отделение скорой помощи и вызвал реаниматолога. Потом прибежали реаниматологи 17 и 7 и провели ребенку реанимационные мероприятия. С момента поступления Алеша в детское отделение дежурный врач Хомяков Ю.В. не посещал больного мальчика ни раз. Хомяков также в это время ни раз не звонил ему и не интересовался состоянием здоровья Алеша Алеши. Динамическое наблюдение дежурным врачом больного заключается в постоянном его осмотре. Но такого осмотра дежурным врачом Алеша Алеши не было. Во время его дежурства утром мама Алеша Алеши к нему не подходила и не говорила, что ребенок тяжело дышит.
Свидетель Е. показала, что вместе с дочерью лежала в детском отделении <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ в 8 часов утра видела Ю. с ребенком возле процедурного кабинета. Ребенок был вялый, измученный, хрипел и тяжело дышал. Потом пришел папа Алеша и сказал медбрату, чтобы ребенку поставили укол, но тот отказался делать укол без назначения врача, и предложил сделать ребенку ингаляцию в палате, в спокойной обстановке. Медбрат поставил ингалятор у них в палате и вышел. Затем папа выбежал из палаты с ребенком на руках и сказал, что он не дышит.
Свидетель 2 показала, что ДД.ММ.ГГГГ дежурила в <данные изъяты> В 18 час.30 минут позвонила Л. и сказала, что заболел их Алеша, и что не могут найти врача. Она нашла дежурного врача Хомякова Ю.В. в терапевтическом отделении и сказала, что поступили Алеша. Он пошел в детское отделение, где осмотрел мальчика. У него была небольшая температура, был ларингит. Они остались на ночь. Ребенок был веселый, у него был лающий кашель, как при ларингите. 31 декабря утром позвонила Л. и сказала, что ребенок не дышит. Она пошла в детское отделение. Там ребенок с врачами находились за закрытыми дверями.
Свидетель 16 показала, что в 19 часов ДД.ММ.ГГГГ заступила на дежурство медицинской сестрой в реанимационное отделение <данные изъяты> В это время в отделении на аппарате находилась девочка С., которая была в тяжелом состоянии. В ночь на 31 декабря после 24 часов в реанимационное отделение поступил с приступами бронхиальной астмы 10. Его принял дежурный врач Хомяков Ю.В., назначил ему лечение и ушел. За эту ночь Хомяков приходил раза 4-5 к 10 и С. и интересовался их состоянием. В 5 часов утра 10 ушел домой. У Хомякова в ту ночь была возможность посещать другие отделения больницы, так как с больными в реанимационном отделении находилась она. Девочка находилась в коме, 10 поступил после 24 часов в сопровождении жены. При посещении отделения Хомяков производил записи, контролировал состояние больных.
Свидетель У. показала, что ДД.ММ.ГГГГ около 7 часов или в начале 8 часа зашла в палату, где лежали Алеша, и обратила внимание, что ребенок тяжело дышит. Она сказала маме ребенка: «Что-то ваш ребенок совсем задыхается». Что ответила мама, не помнит. Ребенок не капризничал, лежал на спине, ручки были вытянуты. Хрипы у ребенка не заметила, возможно, и были.
По ходатайству государственного обвинителя в судебном заседании были допрошены судебно-медицинские эксперты <данные изъяты> Э. и З., которые дали разъяснения данного ими заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной в ходе предварительного следствия.
Эксперт Э. показала, что смерть ребенка Алеша Алеши наступила от респираторной острой вирусной инфекции в виде воспаления гортани и глотки, с отеком слизистой глотки и гортани, в том числе отеком надгортанника, связок голосовой щели, что привело к смыканию голосовой щели из-за их отека, стенозу гортани 2-3 степени и развитию асфиксии, то есть отсутствие поступления воздуха (кислорода) в организм вследствие нарушения проходимости верхних дыхательных путей. Главная причина смерти- это асфиксия, отсутствие поступления воздуха в легкие, верхних дыхательных путей вследствие стеноза гортани. Данный вывод сделан на основании медицинских документов: это данные патологоанатомического вскрытия трупа мальчика. Асфиксию подтвердили клиника, гистология, данные вскрытия и макроскопии. В рамках проводимой экспертизы было единое и однозначное мнение всей экспертной комиссии, что смерть наступила от стеноза гортани 2-3 степени с асфиксией, в конечном итоге наступила остановка сердца. Согласно инструкции дежурного врача, он обязан оказывать качественную и своевременную лечебную и профилактическую помощь больному. Это возможно при тщательном осмотре больного, поступившего в больницу, приглашения врачей других специальностей и наблюдение за больным непосредственно. Дежурный врач должен был приходить к больному мальчику, проверить его состояние здоровья, если оно ухудшилось, то нужно знать, когда оно ухудшилось, отследить клинику. При ухудшении состояния здоровья необходимо было провести коррекцию в терапии и купировать эти ухудшения. Дежурный врач Хомяков Ю.В. нарушил свои обязанности, поскольку не осуществлял динамический осмотр ребенка, который должен был проводить. Вне зависимости от состояния больного при поступлении, осмотр больных в динамике необходим, потому что при различных болезнях они протекают по-разному у разных людей, и очень велик риск осложнения разных болезней, так как просто так в больницу не поступают, коль уж врач принял решение оставить больного в стационаре, значит, он должен был обеспечить адекватное ведение этого больного при нахождении его в больнице. В истории болезни нет данных, дневниковых записей о том, что дежурный врач приходил к мальчику и осматривал его. Есть только записи врача при поступлении его в 19 час.10 мин. ДД.ММ.ГГГГ и данные о наступлении смерти на следующие сутки. Считает, что при оказании своевременной квалифицированной помощи жизнь мальчика Алеша возможно было спасти. С момента поступления мальчика в больницу в 19 час. 10 мин. ДД.ММ.ГГГГ и до утра ДД.ММ.ГГГГ стеноз гортани мог развиться у ребенка. Так как у ребенка в ночное время дважды повышалась температура, он тяжело дышал, можно сделать вывод, что в это время состояние ребенка ухудшалось. Но это не было обнаружено дежурным врачом. Сама ингаляция не может привести к отеку гортани и стенозу. Хомяков врач невролог, поэтому интубацию он провести не мог.
Эксперт З. показал, что смерть Алеша Алеши наступила от асфиксии- нарушения внешнего дыхания вследствие резкого отека слизистой оболочки и мягких тканей верхних дыхательных путей, развившихся на почве острой респираторной вирусной инфекции. Это мнение было всей экспертной комиссии. Если несколько расширить патогенез этой смерти, то можно пояснить, что все началось с острого респираторного вирусного заболевания, которое осложнилось острым ларинготрахеитом (отеком верхних дыхательных путей). Отек настолько был выражен, что произошло полное закрытие дыхательного отверстия в области гортани и вследствие этого нарушение внешнего дыхания. Какие-либо другие причины смерти, в данном случае, ни по данным медицинских документов, ни по данным патологоанатомического исследования трупа не усматриваются. Сердце остановилось из-за того, что нарушилось дыхание. Сначала остановилось дыхание, затем сердце. Для проведения комиссионной судебно-медицинской экспертизы органом следствия было предоставлено достаточно данных: это история болезни, данные патологоанатомического исследования трупа и данные гистологического исследования. Как развивалось осложнение заболевания у ребенка, в какой период, с какой интенсивностью, комиссия не имела возможности проанализировать и оценить, так как отсутствовало динамическое наблюдение за ухудшением состояния ребенка. У комисии было начальное проявление болезни и его печальный результат. В патологоанатомическом исследовании четко указано, что просвет гортани закрыт резко выраженным отеком слизистой оболочки гортани. У ребенка был стеноз, и он подтверждает его. Стеноз развивается не сразу, поэтому, наблюдая за больным, можно диагностировать его предвестники. Дыхание будет постепенно нарушаться, присоединяется одышка к общему плохому состоянию. По этим признакам врач может заподозрить развитие сужения голосовой щели. Посещение больного дежурным врачом зависит от состояния больного. Первичный осмотр показал, что у больного было удовлетворительное состояние. Было назначено лечение. Дежурный врач должен был посмотреть, как действуют назначенным им лекарства. А сколько раз и когда он должен был его наблюдать, это зависит от состояния больного. При проведении экспертизы все эксперты были солидарны в её выводах, в том числе и эксперт Ц., который участвовал в экспертизе, как специалист в области педиатрии. Его мнение было весомо. У Федорова большой опыт работы, сертификат специалиста, ученое звание, его мнение было принято во внимание, и в обсуждении вопросов противоречий не было. Экспертная комиссия посчитала, то ингаляция является медицинской манипуляцией, поэтому дежурный врач при её проведении должен был присутствовать. У мальчика был острый ларинготрахеит, который развивается быстро. Он прогрессирует по-разному, может медленно (5-12 часов), а может быстро, в течение часа. Мальчик был госпитализирован в стационар, значит, были показания для стационарного лечения. Приняв ребенка, его необходимо было лечить. Лечение было назначено, но оно должно быть проверено, как действуют лекарства. В патологоанатомическом исследовании ни о каком инородном теле сведений нет. Несмотря на то, что год назад было попадание инородного тела, на наступление смерти это никак не повлияло. Он доверяет специалисту 5, который производил вскрытие трупа. Частичное посмертное размыкание голосовых связок возможно. После смерти сомкнутая голосовая щель может размыкаться – это трупные изменения. При искусственной вентиляции легких, насильственном движении, конечно, воздух мог выходить, но самостоятельно ребенок дышать не мог. Дежурный врач должен во время дежурства динамически или систематически наблюдать больных. Профессору Ц. при проведении экспертизы были представлены все материалы. Он вместе с ним изучал их. Докладчиком (ведущим экспертом) была Э., сначала она докладывала, что исследовала сама, затем члены комиссии знакомились со всеми документами самостоятельно.
Стороной обвинения суду представлены следующие письменные доказательства, подтверждающие виновность Хомякова Ю.В. в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ.
Заявление потерпевшего А., из которого следует, что он просит привлечь к уголовной ответственности сотрудников <данные изъяты> которые ДД.ММ.ГГГГ не оказали надлежащую медицинскую помощь его сыну Алеша Алексею, ДД.ММ.ГГГГ, который в связи с этим умер. Том 1 л.д. 3;
Медицинское свидетельство о смерти №, из которого следует, что причиной смерти малолетнего Алеша является: асфиксия при спазме голосовой щели, отечно-геморрагический стеноз гортани, вирусный острый ларинготрахеофарингит. Том 1 л.д. 11-12;
Выписка из заседания медицинского совета № от ДД.ММ.ГГГГ, из которой следует, что при разборе случая смерти ребенка Алеша, 3 года 8 месяцев, выявлены нарушения в технологии оказания медицинской помощи в детском отделении, приведшие к негативным последствиям, а именно: при поступлении в отделение дежурная врачом Хомяковым Ю.В. не вызван на консультацию врач педиатр; при повышении температуры тела в 22 часа и в 5 часов до фибрильных цифр медбратом 8 не приглашен дежурный врач для осмотра ребенка; при проведении ингаляции медбрат не находился рядом с ребенком и несвоевременно заметил ухудшение состояния. Том 1 л.д. 24;
Лист назначений, из которого следует, что при поступлении малолетнего ребенка Алеша в детское отделение ему был установлен диагноз: ОРВИ, ларинготрахеит. В нем указаны процедуры, назначенные больному. Том 1 л.д. 41-42;
Акт служебного расследования, из которого следует, что комиссией в составе зам.главного врача по медицинской части АККДБ 15 и главного внештатного детского анестезиолога-реаниматолога, зав. АРО АККДБ М. проведено служебное расследование по факту смерти малолетнего Алеша… Данная комиссия установила, что нарушена технология оказания помощи детям при поступлении на стационарное лечение: ребенок не осмотрен педиатром при поступлении в детское отделение, отсутствует динамическое наблюдение дежурного врача за вновь поступившим больным в детское отделение.
Из-за отсутствия динамического врачебного наблюдения ухудшение состояния больного ДД.ММ.ГГГГ утром осталось незамеченным, и не была проведена коррекция лечения, адекватно ухудшившемуся состоянию. Неполноценное динамическое наблюдение за ребенком с ОРВИ, фаринголарингитом, недооценка степени тяжести состояния обусловили недостаточный объём медикаметозной терапии. Том 1 л.д.47-50;
Протокол выемки, который свидетельствует о том, что органом следствия произведена выемка из АККДБ 29 стекол с препаратами и 28 парафиновых блоков. Том 1 л.д. 76-78;
Служебная записка, которая свидетельствует о том, что врачом патологоанатомом 5 в помещении морга Каменской ЦРБ днем ДД.ММ.ГГГГ было проведено патологоанатомическое исследование внезапно умершего больного малолетнего ребенка Алеша. Проведенным исследованием было выявлено отечно-геморрагическое воспаление верхних дыхательных путей на уровне глотки и гортани со спазмированием набухших складок и смыканием голосовой щели в виде острой респираторно-вирусной инфекции с преимущественным поражением слизистой оболочки глоточного кольца по типу острого ларинго-фарингита со стенозом гортани, что и явилось непосредственной причиной быстрой смерти ребенка от удушья при нарушении функции дыхания через верхние дыхательные пути – асфиксии вследствие их стеноза из-за резко выраженного стеноза. Том 1 л.д. 82;
Протокол вскрытия №, из которого следует, что патологоанатомом 5 указан клинико-анатомический эпикриз: у ребенка Алеша имело место рецидивирующая форма ОРВИ в виде острого отечно – геморрагического фаринголарингита, осложненного развитием стеноза гортани с отёком слизистой оболочки и инфильтрацией подлежащих мягких тканей, что вызвало развитие асфиксии и наступление смерти при нарушении проходимости верхних дыхательных путей, что и явилось непосредственной причиной смерти ребенка. Том 1 л.д.83-90;
Устав Муниципального учреждения здравоохранения <данные изъяты> из которого следует, что основными задачами данного учреждения является получение своевременной и качественной медицинской помощи. Предметом деятельности данного учреждения является: оказание квалифицированной амбулаторно-поликлинической, стационарной, консультативной, профилактической помощи. Должностные лица МУЗ <данные изъяты> несут установленную законодательством РФ и Алтайского края дисциплинарную, административную, гражданскую и уголовную ответственность. ( п.2.3, 2.4, 9.2). Том 1 л.д.168-175;
График дежурств по стационару на ДД.ММ.ГГГГ из которого следует, что Хомяков Ю.В. находился на дежурстве с 18 часов ДД.ММ.ГГГГ до 9 часов ДД.ММ.ГГГГ и исполнял обязанности дежурного врача. Том 1 л.д. 176-177;
Выписка из приказа главного врача и справка, которые свидетельствуют о том, что Хомяков Ю.В. принят в порядке перевода на должность врача-невропатолога с ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ должность врача –невропатолога изменена на должность врача-невролога в связи с изменением номенклатуры должностей. Том 1 л.д. 182, том 2 л.д. 157;
Должностная инструкция дежурного врача, утвержденная 11.01.2008 главным врачом МУЗ <данные изъяты> из которой следует, что дежурный врач в своей деятельности руководствуется правилами и инструкциями несения дежурств, приказами и распоряжениями вышестоящих должностных лиц, настоящей инструкцией; основными функциями дежурного врача в ЛПУ является организация работы по своевременному и качественному оказанию лечебно-профилактической помощи больным; дежурный врач совершает обходы структурных подразделений ЛПУ с целью личного ознакомления с работой дежурного персонала; в необходимых случаях решает вопросы госпитализации, выписки больных из стационаров, перевода в другие отделения и стационары, организует вызов консультантов, специализированных бригад и другое; организует работу персонала при подозрении на наличие особо опасной инфекции;
Дежурный врач несет ответственность за общий порядок и работу отделений ЛПУ во время его дежурства и за недобросовестное выполнение своих профессиональных обязанностей в соответствии с законодательством Российской Федерации. Том 1 л.д. 185-189;
Должностная инструкция медицинской сестры, которая предусматривает должностные обязанности медицинской сестры. Том 1 л.д. 190-196;
Заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы № г. от ДД.ММ.ГГГГ, которое свидетельствует о том, что на основании жалоб, анамнестических данных и клинических проявлений при поступлении мальчика в стационар, дежурным врачом ему правильно был установлен диагноз «Острая респираторно-вирусная инфекция: ларинготрахеит» и назначено соответствующее данному заболеванию обследование и лечение (ингаляция с атровентом, парацетамол, жаропонижающие препараты). На этом этапе данная лекарственная терапия была показана Алеша и не могла явиться причиной ухудшения состояния здоровья ребенка.
Для уточнения состояния здоровья мальчика при поступлении его в стационар, ему был необходим осмотр врачом-педиатром. В стационаре дежурным врачом не проводилось динамическое медицинское наблюдение за ребенком после его госпитализации, в том числе утром ДД.ММ.ГГГГ, включая время проведения ингаляции с атровентом.
Несмотря на верно установленный диагноз и назначения адекватного лечения, отсутствие врачебного контроля за состоянием здоровья Алеша не позволило своевременно диагностировать ухудшение самочувствия мальчика (нарастающий стеноз гортани с дальнейшим развитием асфиксии), провести соответствующую коррекцию лечения (противовоспалительная, гормональная, симптоматическая / инфузионная, противоотечная, десенсибилизирующая / терапия,) и предотвратить или купировать развитие осложнений, явившихся причиной смерти ребенка. Том 1 л.д. 202-234;
Заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы №-ДОП/2009 г. от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что при поступлении Алеша в <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ у него выявлены повышение температуры тела до 37,1 градусов, гиперемия задней стенки глотки, жестковатое дыхание. Ребенку дежурным врачом стационара был установлен диагноз «Острая респираторно-вирусная инфекция».
Причиной развития острых респираторно-вирусных инфекций (ОРВИ) являются различные вирусы. Инкубационный период (временной промежуток от попадания вируса в организм до развития клинических проявлений) при данных заболеваниях может длиться от 4-7 до 8-12 дней. Длительность болезни в среднем составляет от 2-3 до 5-8 дней. Продолжительность заболевания и выраженность клинических проявлений зависят от состояния здоровья ребенка (снижение иммунитета, наличие сопутствующих соматических заболеваний и пр.) вирулентности возбудителя ОРВИ и других факторов.
По данным медицинских документов, первые симптомы ОРВИ появились у мальчика около 18.00 часов ДД.ММ.ГГГГ
Клинические проявления ОРВИ у Алеша возникли незадолго до поступления мальчика в стационар.
Деятельность дежурных врачей регламентирована нормативно-правовыми актами, которые должны быть разработаны на местах руководством тех или иных лечебно-профилактических учреждений (в зависимости от его профиля и категории) и доведены до сотрудников учреждения. В данном случае должностная инструкция дежурного врача МУЗ <данные изъяты> утверждена главным врачом <адрес> И. ДД.ММ.ГГГГ, с ознакомлением врачей стационара под роспись. Обычно в обязанности дежурных врачей входит комплекс работ как по административно-хозяйственной деятельности (обеспечения кормления больных, оценка состояния системы противопожарной безопасности, санитарно-гигиенической обстановки и пр.), так и по проведению лечебно-диагностических мероприятий (осмотр тяжело больных, работа в приемном покое, оказание экстренной врачебной помощи и др.). Основной обязанностью дежурного врача в лечебно профилактических учреждениях (ЛПУ) является организация работы по своевременному и качественному оказанию лечебно-профилактической помощи больным. Проведение адекватного и своевременного лечения пациентам ЛПУ (в данном случае, Тюменцевской ЦРБ) возможно при соблюдении ряда условий, в том числе при осуществлении систематического контроля за состоянием здоровья пациента в динамике, в том числе в ночное время суток.
В данном случае, как уже указывалось в «Заключении» комиссионной судебно-медицинской экспертизе № г. от ДД.ММ.ГГГГ, дежурным врачом <данные изъяты> при поступлении Алеша в стационар был верно, установлен диагноз «Острая респираторно-вирусная инфекция» и назначено соответствующее этой нозологии обследование и лечение. Однако дежурный врач не осуществлял динамическое наблюдение за состоянием здоровья Алеша Алексея за время нахождения его в ЦРБ (в течение половины суток). Данные нарушения в тактике ведения больного со стороны дежурного врача не позволили своевременно диагностировать ухудшение состояния здоровья ребенка, провести адекватную коррекцию лечения и избежать развития осложнений, которые привели к смерти мальчика. Том 2 л.д. 55-65;
Заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы №-ДОП/2009 г., которое свидетельствует о том, что каких либо объективных данных о наличии у Алеша инородного тела в трахеи (в том числе, в 2008 году), а так же о «жесткой фиксации ребенка» его родителями при проведении ингаляции ДД.ММ.ГГГГ в представленных медицинских документах не имеется.
Смерть Алеша наступила от заболевания - острой респираторно-вирусной инфекции в виде отечно-геморрагического фаринголарингита с отеком голосовых связок, стенозом гортани, развитием асфиксии из-за нарушения проходимости верхних дыхательных путей, и поэтому не может быть связано с влиянием каких-либо внешних механических факторов (в том числе, вышеуказанных).
Отсутствие динамического врачебного контроля за состоянием здоровья Алеша не позволило своевременно диагностировать ухудшения самочувствия Алеша, провести адекватную коррекцию лечения (противовоспалительная, гормональная, симптоматическая, инфуззионная, противоотечная, десенсибилизируюшая терапия, при необходимости – проведение реанимационных мероприятий, включая интубацию трахеи) и избежать развития осложнений, явившихся причиной смерти Алеша
По имеющимся записям в медицинской карте № стационарного больного, экспертная комиссия не может установить, в какой период времени наступило ухудшение состояние здоровья Алеша, и поэтому не может установить, в какой момент необходимо было провести коррекцию лечения Алеша. Том 2 л.д. 143-153;
Заключение судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, которое свидетельствует о том, что смерть Алеша наступила от острой респираторно-вирусной инфекции (по клиническим и патологоанатомическим данным) в виде отечно-геморрагического фаринголарингита (воспаление гортани и трахеи) с отеком голосовых связок, стенозом гортани 2-3 степени, развитием асфиксии из-за нарушения проходимости верхних дыхательных путей и остановкой сердечной деятельности.
Согласно записям в представленных медицинских документа на имя Алеша, его смерть наступила ДД.ММ.ГГГГ в 08 часов 40 минут.
Каких-либо повреждений при экспертизе трупа Алеша по медицинским документам, не обнаружено. Том 1 л.д. 240-243;
Протокол осмотра предметов, из которого следует, что осмотрены стекла с микропрепаратами, парафиновые блоки, изъятые ДД.ММ.ГГГГ в ходе выемки в Краевой детской процектуре на базе АККДБ и медицинские документы на имя Алеша: протокол вскрытия, амбулаторная карта, карта стационарного больного. Том 2 л.д. 1-3;
Приказ главного врача, который свидетельствует о том, что осуществлять осмотр ургентным педиатром детей 1-го года жизни, поступивших в стационары ЦРБ в нерабочее время, при поступлении, детей до 3-х лет ургентным педиатром осматривать в течение 12 часов, детей старше трех лет осматривать при поступлении ургентным педиатром в течение суток. Ургентным педиатрам обеспечить динамическое наблюдение за новорожденными и детьми первого года жизни в выходные и праздничные дни. Том 2 л.д. 16;
Протокол осмотра предметов, который свидетельствует о том, что осмотрен журнал приема больных за 2008 год. На 176 листе журнала на третьей строке сверху под порядковым номером 13 указана фамилия Алеша Алеша. Том 2 л.д.43-44;
Справка, которая свидетельствует о том, что детское отделение МУЗ <данные изъяты> находится по адресу: <адрес> Том 2 л.д. 158;
Протокол выемки, который свидетельствует о том, что в <данные изъяты> произведена выемка 73 штук историй болезни пациентов, находившихся на стационарном лечении в МУЗ <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ Том 2 л.д. 179-182;
Протокол осмотра предметов, который свидетельствует о том, что осмотрены карты стационарных больных находившихся на лечении в МУЗ <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ. Том 3 л.д. 100-103;
Карта стационарного больного, из которой следует, что больная 14 находилась на стационарном лечении в ночь ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ. В данной карте имеются записи дежурного врача Хомякова Ю.В., о том, что он посещал больную ДД.ММ.ГГГГ в 18-00 часов и в 22-00 часа, и ДД.ММ.ГГГГ в 2-00 часа и в 7-45 часа. Том 3 л.д.104-105;
По ходатайству стороны защиты в судебном заседании были допрошены следующие свидетели.
Свидетель 7 показал, что ДД.ММ.ГГГГ утром ему позвонили из ЦРБ и сообщили, что ребенку плохо. Он сразу же прибыл в детское отделение стационара. В процедурном кабинете на кушетке лежал ребенок бледного цвета, зрачки расширены, пульсация на сонной артерии отсутствовала, экскурсия грудной клетки была подвижна. Смерть Алеша не могла наступить от асфиксии, так как у него воздух шел свободно, щель не была закрыта, у ребенка это было хорошо видно, и у него наступила клиническая смерть. Бледность лица говорит о сердечной недостаточности, при стенозе же лицо багровое. При стенозе 2-3 степени подвижность грудной клетки сохраняется. Характеризует подсудимого Хомякова Ю.В. только с положительной стороны, нареканий по работе у него не было, были только благодарности. Он возглавляет профсоюзный комитет, установленные им диагнозы всегда верные, он специалист широкого профиля.
Свидетель Д. показала, что она вместе с 13 присутствовала при вскрытии мальчика Алеша патологоанатомом 5. При вскрытии голосовая щель была разомкнута, отека гортани не было. 5 им объяснил, что интубировать ребенка нельзя было, так как можно было разорвать голосовую щель. Он также им сказал, что голосовая щель может разомкнуться посмертно. 5 показалось, что щель была сомкнута, а ей и 13 показалось, что она разомкнута, но маленькая. Она думает, что при стенозе голосовая щель должна быть сомкнута. После смерти ребенка она вместе с другими работниками больницы ездили домой к Алеша, и мать ребенка говорила, что не надо никого судить, так как мы сами его убили. Она знает Хомякова Ю.В., как грамотного специалиста.
Свидетель Г.. показала, что работала санитаркой в хирургическом отделении ЦРБ. ДД.ММ.ГГГГ в начале 9 часа к ней обратился потерпевший Алеша с вопросом: «Где доктор?» Она показала, как пройти к дежурному врачу. Алеша сказал Хомяков Ю.В., что ребенку плохо, и что он задыхается. После этого они ушли. Она месяц отработала санитаркой в хирургическом отделении и за это время отзывы о Хомякове Ю.В. были хорошие.
Свидетель Т.. показала, что ДД.ММ.ГГГГ вместе с дочерью находилась в детском отделении <данные изъяты> 30 декабря вечером поступили Алеша. Ночью в отделении было все тихо, спокойно. Дежурный врач в её палату не заходил, так как не было необходимости. Утром в отделении делали обход врачи и медбрат, кто именно, не знает.
Свидетель Ш.. показал, что работает водителем в <данные изъяты> Он поехал на машине в <адрес> забирать тело ребенка. Когда в машину села мать ребенка, то со слезами сказала, что мы сами его задавили.
Свидетель Р.. показала, что ДД.ММ.ГГГГ дежурила на скорой помощи. В 18 час. 30 мин. она выезжала на вызов, и отсутствовала 25 минут. Когда вернулась, то в отделении скорой помощи находился Алеша с ребенком. Она пригласила его в кабинет, и начали собирать анамнез. Потерпевший сказал, что у ребенка болит горло, мальчик отвечал на все вопросы. Она позвонила дежурному врачу Хомякову Ю.В., он сказал, чтобы Алеша шли в детское отделение. Утром ДД.ММ.ГГГГ узнала, что мальчик умер.
Свидетель И.. показал, что, по его мнению, дежурный врач Хомяков Ю.В. во время дежурства с ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ внутренние приказы и инструкции дежурного врача не нарушил. Он не должен был наблюдать поступившего в больницу ребенка, так как он поступил в нормальном состоянии и его состояние не вызывало опасений. Медбрат должен был вызвать дежурного врача при повышении температуры у мальчика. После случившегося он объявил выговор Хомякову Ю.В. под давлением Управления здравоохранения и других высокопоставленных лиц. В отношении поступившего в больницу Алеша необходимости осуществлять контроль за исполнением медперсоналом назначений не было, так как его состояние здоровья было удовлетворительное. Хомякова знает с 1992 года, характеризует его только с положительной стороны.
Свидетель В.. показала, что ДД.ММ.ГГГГ вместе с другими врачами посетила семью Алеша по поводу случившегося. Когда они уходили, что мама Ю. обронила такие слова: «То-то они задавили ребенка» Она поняла, что она говорит про родителей ребенка. Знает Хомякова Ю.В., как порядочного, пунктуального, исполнительного человека, жалоб на него не было. Считает, что дежурный врач Хомяков Ю.В. во время дежурства в ночь на ДД.ММ.ГГГГ не нарушил инструкции и приказы.
Свидетель Б.. показала, что в ДД.ММ.ГГГГ сопровождала Алеша Алешу в краевую больницу, так как он проглотил монету, и нужно было её извлечь. В отделении краевой больницы у него вытащили из ротовой полости монету, все прошло благополучно. Врач сказал, что можно забыть об этой операции, последствий никаких не будет.
Свидетель К.. показала, что ДД.ММ.ГГГГ вечером она с ребенком поступила в детское отделение <данные изъяты>. В 23 час. 30 минут выходила на улицу, в 3 палате, где лежали Алеша, было тихо. Ночь на ДД.ММ.ГГГГ она не спала, в детском отделении было тихо. Утром на следующий день они пошли на ингаляцию. Из 3 палаты выбежал мужчина с ребенком на руках. Медбрат положил ребенка на кушетку, и начал делать ему искусственное дыхание. Затем пришел дежурный врач Хомяков.
Свидетель 6. показал, что ДД.ММ.ГГГГ с дочерью лежал в детском отделении <данные изъяты>. В 20 часов в отделение отделение зашел мужчина и попросил посмотреть ребенка. Медбрат сказал, что не имеет права, что есть скорая помощь. Через некоторое время этот мужчина с ребенком поступил в детское отделение. Ночью он выходил из палаты, в детском отделении было тихо. Утром они пошли на процедуры. В это время в палату отнесли ингалятор. Как делали ингаляцию, он не видел, но в это время медбрат находился в коридоре. Когда мальчику стало плохо, то его поместили в процедурный кабинет, и там оказывали ему помощь. Он видел, что в процедурный кабинет пришел дежурный врач Хомяков Ю.В.
Свидетель 4 показала, что ДД.ММ.ГГГГ находилась на смене, и в детское отделение зашел Алеша, который попросил посмотреть горлышко его сына. Она направила его в отделение скорой помощи, сама пошла в терапию, где находился дежурный врач Хомяков Ю.В. Он пришел в детское отделение, где находились Алеша. Они смерили температуру мальчика, она была 37,2 градуса. Хомяков и прибывший на смену медбрат стали принимать мальчика, а она ушла домой.
Свидетель 3. показала, что вместе с другими медицинскими работниками ДД.ММ.ГГГГ ездила домой к Алеша. В её присутствии Алеша Юля говорила, что мы все сделали сами, он плакал, пока мы не перестали его держать. Мы виноваты во всем.
Свидетель 1. показал, что с ДД.ММ.ГГГГ работает главным врачом <данные изъяты> Он по образованию педиатр и анестезиолог – реаниматолог. После вступления в должность провел повторное служебное расследование. Нарушений инструкций, приказов, территориальных медицинских стандартов в действиях Хомякова Ю.В. он не увидел. После приема мальчика в детское отделение, дежурный врач Хомяков не должен был его наблюдать. При любых не стандартных ситуациях об ухудшении состояния больного средний медицинский персонал обязан сообщить дежурному врачу. Считает, что экспертизы неправильно установили причину смерти ребенка. Причиной смерти является либо острая сердечная недостаточность, либо судорожный синдром. Характеризует подсудимого с положительной стороны.
Свидетель Я. показал, что проводил предварительное следствие по уголовному делу в отношении Хомякова Ю.В.. В ходе его проведения один из представленных защитником документов он не видел вообще, так как он к нему не поступал. Другой документ, копию рукописного текста, Щ. лично ему давала в руки, чтобы посмотреть, но данный документ был не читаем и никем не заверен. Ходатайство о приобщении данных документов к делу не поступало. В имеющейся в уголовном деле экспертизе указана причина смерти мальчика, указаны причины изменения внутренних органов, и имеется гистологическое исследование. Во время расследования уголовного дела в отношении Хомякова Ю.В. давления на него со стороны высокопоставленных лиц не было.
Свидетель О.. показала, что работает санитаркой в <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ около 19 часов заступила на смену в детское отделение. В это время в отделение поступили Алеша. Мальчика осмотрел дежурный врач Хомяков Ю.В.. Состояние ребенка было удовлетворительное, он дышал нормально. Во время уборки в палатах в 20 часов мама ребенка возмущалась, что их положили в больницу. Затем она заходила в палату к Алеша в 22 часа. Состояние ребенка было нормальное. Утром около 7 часов следующего дня она заглянула в палату к Алеша и позвала на завтрак. Ребенок был в нормальном состоянии, нормально дышал, его мама нормально себя вела. Как делали ребенку ингаляцию, не видела. Потом увидела Хомякова, который находился в процедурном кабинете, там же на кушетке лежал Алеша Алеша, который не подавал признаков жизни.
Также по ходатайству стороны защиты в судебном заседании были допрошены специалисты: 5, Й, Щ., Х., Ф. и Ё.
Из показаний специалиста 5 следует, что он проводил патологоанатомическое вскрытие трупа Алеша Алеши. На основе результатов исследования им был составлен диагноз: острый отечно-геморрогический фаринголарингит, студневидный отек, гиперемия и поверхностное кровоизлияние в слизистую глоточного кольца, надгортанник и складки голосовой щели с её мелкими смыканиями. В протоколе вскрытия он написал то, что видел при вскрытии. На вскрытии вход в гортань был свободный, но резко сужен. Гортань – это начальный отдел дыхательной трубки, он был свободный, но резко сужен. Но в этом месте имелась гиперемия, отек слизистой оболочки, имелась воспалительная фильтрация подлежащих мягких тканей, что подтверждено в других исследованиях, которая значительно суживала этот просвет. Складки голосовой щели были студневидотечны, валикообразно накладывались друг на друга, что перекрывало просвет. При вскрытии была видна эрозия, студневидный отек, кровоизлияние. У ребенка был стеноз, и он подтвердился гистологическим исследованием. ОРВИ в виде острого отечно геморрогического фаринголарингита за несколько минут развиться не мог. Принципиального значения не имеет, была ли сомкнута голосовая щель или нет, так как необходимо ориентироваться на гортань, а складки расходятся. Считает, что причина смерти ребенка установлена, верно, и он поддерживает своё заключение, указанное в протоколе вскрытия.
Специалист Й пояснил, что он ознакомился вначале с копиями материалов уголовного дела в отношении Хомякова Ю.В., а затем и с их подлинниками. На основании результатов, которые имеются при ознакомлении с уголовным делом, проведенных экспертиз, можно установить, что основной причиной смерти мальчика можно считать острую респираторную вирусную инфекцию, проявившуюся с ринофаринголарингитом, стенозом гортани, геморрагическим вирусным энтероколитом. Основная причина смерти ребенка – ОРВИ, осложнившаяся на фоне тимомегалии и гидроцефалии, острая сердечная недостаточность. То есть смерть сердечная, а не дыхательная, признаков асфиксии не наблюдается. Острая сердечная недостаточность, проявившаяся остановкой сердца, непосредственно привела к смерти Алеша. Считает, что при поступлении больного мальчика в больницу, дежурным врачом Хомяковым Ю.В. ему был поставлен правильный диагноз, и все назначения были сделаны правильно и в полном объёме. Также считает, что дежурным врачом Хомяков Ю.В. были выполнены все требования относительно методов лечения при установленном диагнозе. При тех обстоятельствах, которые имели место, дежурный врач Хомяков Ю.В. не мог предотвратить смерть мальчика. Причинной следственной связи между действием и бездействием Хомякова Ю.В. и смертью Алеша он не видит, так как Хомяков сделал всё, что было необходимо. Когда Хомяков был вызван к мальчику, то он не мог предотвратить его смерть. Дежурный врач осуществляет координацию работы во всех отделениях, но не должен конкретно лечить каждого, в этой части он свои функциональные обязанности не нарушал.
Специалист Щ.. пояснила, что ознакомилась с материалами расследования и считает, что смерть ребенка наступила от асфиксии, возможно- одно из центрального генеза, то есть остановка дыхания и сердечной деятельности, либо метаболического характера, когда возникает метаболическая гипоксия. Здесь сложный генез, но смерть наступила внезапно. При поступлении в больницу дежурный врач поставил ему правильный диагноз. Лечение мальчику было назначено в соответствии с тем диагнозом, который был поставлен при поступлении. Имеется ли причинная связь между надлежащим исполнение дежурным врачом Хомяковым Ю.В. своих служебных обязанностей и смертью Алеши, ответить сложно, потому, что ребенок поступил вечером ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворительном состоянии, больше записей нет, и следующая запись выполнена после ингаляции, когда ребенку стало плохо. Дежурным врачом, с учетом того анамнеза и тех заболеваний, которые были у ребенка, выстраивается ситуация прогноза. Теоретически, дежурный врач мог предвидеть исход, но у него не было оснований вечером предсказать, что «картина» будет такая. По документам, если удовлетворительное состояние, то никто не будет думать, что ребенок умрет. Считает, что динамическое наблюдение дежурного врача Хомякова Ю.В. за мальчиком не требовалось, так как он поступил в удовлетворительном состоянии, и ухудшения состояния не было. Считает, что за состоянием здоровья больного ребенка должен наблюдать дежурный персонал вместе с родителями. Контролирует ребенка в первую очередь мама, во вторую очередь медбрат, а в третью – дежурный врач. При обычном наблюдении за больными в удовлетворительном состоянии, дежурный врач участвует в наблюдении во время своего дежурства, когда состояние больного ухудшается, ему должен быть сигнал об этом. Хомяков Ю.В. же не получал такой сигнал ни от кого.
Специалист Х.. показал, что вместе с Ф. проводил гистологическое исследование материалов, полученных при вскрытии мальчика, которые поступили от патологоанатома 5. Он (Третьяков) проводил вскрытие трупа Алеша, забрал органы, направил им, а они их исследовали. Затем своё заключение направили 5. Заключение патологоанатома 5 они не вправе изменить, так как они его только помощники. Патологоанатом должен написать патологический диагноз и клиникоанатомический эпикриз. В патологоанатомическом диагнозе врач устанавливает очевидное. В эпикризе указывается на происхождение заболевания, как оно протекало, причину смерти. Стеноз устанавливается не на основании гистологического исследования, а устанавливается при вскрытии. На основании протокола вскрытия стеноз у мальчика был.
Специалист Ф. показал, что по поручению Управления здравоохранения <адрес> проводил гистологическое исследование материалов от трупа Алеша. По данному исследованию, у ребенка имелся фаринголарингит с выраженным отёком гортани, дополнительно у него была выявлена увеличенная вилочковая железа (тимус). При увеличении вилочковой железы ребенок может умереть внезапно от какого-то стресса или начинающейся острой респираторной вирусной инфекции. Такие дети подвержены синдрому внезапной смерти. При исследовании был выявлен выраженный отек, а степень стеноза в стеклах не была видна. Заключение было передано патологоанатому 5. Рукописный текст заключения, который имеется у адвоката, это предварительное заключение его и Х., оно было недооформлено, оставлено у начмеда. А они направили патологоанатому заключение, отпечатанное на компьютере, с подписями. По тем материалам, которые они исследовали, у ребенка был стеноз, отек гортани. Согласно протоколу вскрытия ребенок не мог дышать, раз у него щель сомкнулась, У него был протокол вскрытия трупа, и он его читал.
В судебном заседании по ходатайству стороны защиты был допрошен эксперт Ц., который участвовал в комиссии <данные изъяты> по проведению комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа Алеша. Данный эксперт в судебное заседание по вызову суда не явился, но явился по вызову защиты.
В судебном заседании эксперт Ц.. показал, что причиной смерти ребенка Алеша является остановка дыхания, рефлекторное, внезапное, на фоне респираторной вирусной инфекции, и отек гортани и трахеи, то есть спазм голосовой щели и остановка дыхания. Причины этому могут быть разные. Первая причина – это то, что ребенок страдал перинатальным поражением центральной нервной системы. Вторая причина, что во время ингаляции отец удерживал сильно ребенка, третья причина – это проблемы, связанные с вилочковой железой. Таким образом, причина смерти ребенка: асфиксия, внезапно возникшая, непредвиденная, остановка дыхания, а вслед за остановкой дыхания остановилось и сердце. При поступлении мальчика в больницу дежурным врачом Хомяковым Ю.В. был правильно поставлен диагноз, правильно было оценено его состояние. Затем у ребенка повышалась температура, но на это повышение должна была реагировать мама. Она должна была об этом сообщить медбрату, а тот дежурному врачу. Тогда врач должен был оказать помощь ребенку. Когда возникла такая ситуация, вызвали дежурного врача Хомякова, и он оказывал ту неотложную помощь, которую мог оказать в этот период времени. Интубацию он проводить не мог, потому что он не реаниматолог. Вины дежурного врача Хомякова Ю.В. в смерти ребенка нет. При ухудшении состояния здоровья больного медбрат должен был вызвать дежурного врача. Когда Хомякова вызвали, он прибыл и сделал то, что нужно было сделать. При проведении экспертизы были представлены: история болезни, амбулаторная карта, некоторые показания свидетелей и эпикриз патологоанатома (протокол вскрытия). Гистологические исследования ему не предоставлялись. Со всей ответственностью он заявляет, что у ребенка стеноза не было, потому, что он кричал, а если кричал, значит, вдыхал воздух. Одно из фоновых состояний, которое могло дать рефлекторный ларингоспазм – это перинатальное поражение центральной нервной системы, который был выставлен в амбулаторной карте при выписке ребенка из родильного дома. Затем дисфункция тимуса, вилочковой железы и коры надпочечников, и жесткая поддержка ребенка при ингаляции могла дать остановку дыхания. Также могло повлиять инородное тело, которое доставалось у ребенка прибором, и впечатления у ребенка остаются на всю жизнь от этой манипуляции. Какой из этих вариантов сработал на 100%, сказать невозможно. Считает, что у ребенка, возможно, был стеноз 1 степени, но не 2 и 3 степени. При проведении экспертизы он участвовал, как клиницист. Дежурный врач Хомяков Ю.В. должен был осуществлять динамическое наблюдение за больным Алеша через медбрата. Но его никто не вызывал, поэтому динамическое наблюдение он не осуществлял.
По ходатайству государственного обвинителя в судебном заседании были оглашены показания эксперта Ц., которые он давал в ходе предварительного следствия. Из данных показаний следует, что после осмотра ребенка и оказания ему неотложной помощи дежурный врач должен был вызвать врача-педиатра, так как Хомяков Ю.В. невропатолог и не является специалистом в данной области, сертификата врача педиатра не имеет. Впоследствии он должен был систематически наблюдать за ребенком в течение своего дежурства, так как состояние ребенка могло резко ухудшиться, что и произошло. Дежурный врач должен был несколько раз в вечернее и ночное время зайти в палату и осмотреть ребенка, делать записи в истории болезни с указанием времени, состояния (частота пульса, дыхание), чего сделано не было, и не вовремя обнаружено ухудшение состояния. Заболевание Алеша не относится к особо опасным инфекциям, но само по себе может протекать тяжело и привести к резкому ухудшению состояния или смерти больного. Том 1 л.д.246-250;
Специалист Ё показал, что при ларингите стеноз может быть, а может и не быть. Если появляется стеноз, то он проходит несколько стадий. При первой стадии у ребенка в покое может не быть никаких признаков стеноза, он может дышать спокойно, и только при физической нагрузке он может появиться. При третьей стадии стеноза, ребенок дышит слабее, и если ничего не предпринимать, то наступает смерть. И первую, и вторую и третью степень стеноза врач может зафиксировать. Бывает, что стеноз развивается за 1-4 суток, это молниеносный стеноз. Если у ребенка была осиплость голоса, то было явное воспаление голосовых связок. При поступлении ребенка в больницу, ему диагноз был поставлен правильно. Насчет лечения острого ларинготрахеита, нет стандартов назначения лечения, каждый лечащий врач вправе сам выбирать лечение. Больному с диагнозом ларингит в районной больнице проводится обследование: анализ крови, мочи и рентген грудной клетки. Все зависит от установленного диагноза, острый ларингит - одно обследование, стеноз гортани – другое обследование и другое лечение. Картина, описанная патологоанатомом при вскрытии ребенка, характерна для ларинготрахеита и начальной стадии стеноза. Стеноз – проявление внешнее, отек может быть, но за счет просвета ребенок может дышать. Если стеноз выражен, то ребенок дышать не может. Здесь просвет сужен, что говорит о начальной стадии стеноза, и диагноз поставлен правильно - ларинготрахеит. Недоразвитие хрящевой ткани говорит, что они очень мягкие, могут гнуться в любую сторону и не ломаться. При небольшом внешнем сдавлении в виде удержания ребенка на ингаляции, просвет, который был, может сомкнуться и перекрыть дыхание, даже небольшое внешнее удержание может привести к стенозу и сразу не будет просвета и дышать будет нечем, это и есть недоразвитие хрящей. Смерть ребенка Алеша могла наступить от острой асфиксии на фоне ларинготрахеита, на фоне начавшегося стеноза, на фоне особой врожденной патологии, на фоне недостаточной иммунной системы, может быть отсутствие контроля со стороны медбрата. Повышение температуры у ребенка до 39 градусов свидетельствует о том, что состояние ребенка стало ухудшаться. Заболевание в динамике контролирует лечащий врач, а в ночное время, в его отсутствие, дежурный врач.
В ходе судебного заседания по ходатайству стороны защиты была назначена и проведена повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза. Данная экспертиза была проведена экспертами <данные изъяты> в <адрес>.
Из заключения данной комиссионной судебно-медицинской экспертизы следует, что при поступлении Алеша в МУЗ <данные изъяты> поставлен диагноз «ОРВИ, острый ларинготрахеит». В соответствии с данным диагнозом был составлен план ведения больного и были сделаны назначения, который включал в себя: проведение ингаляции (10 капель 3 раза в день), жаропонижающие, противовоспалительные, десенсибилизирующие и спазмолитические препараты. Алеша было проведено клиническое обследование. Из лабораторного обследования было выполнено исследование кала на яйца глистов и за 3 минуты до констатации биологической смерти было выполнено исследование, на бланке которого не указана исследуемая биологическая жидкость.
Экспертная комиссия считает необходимым отметить, что высказать категоричное суждение относительно соответствия проводимого лечения установленному диагнозу затруднительно, так как в листе назначений, вклеенном в карту стационарного больного №, оформленную на имя Алеша, отсутствуют отметки (подписи) среднего медицинского персонала, указывающие на то, что сделанные врачом назначения выполнялись.
Вышеуказанный диагноз врачом поставлен неправильно (не полно), а именно: не выявлено воспаление слизистой оболочки надгортанника (эпиглоттита), глотки (фарингита), неверно оценена тяжесть состояния и не распознано осложнение (стеноз гортани). Данное обстоятельство определило неверный выбор тактики ведения Алеша и неверное лечение: дежурным врачом не организована консультация педиатра, оториноларинголога, не проводилось динамическое наблюдение за Алеша после его госпитализации, в том числе утром ДД.ММ.ГГГГ, включая в период выполнения ингаляции с атровентом. Кроме этого, для уточнения тяжести воспалительного процесса и дифференциальной диагностики необходимо проведение прямой ларингоскопии (с помощью ларингоскопа), эндофиброларинготрахеоскопии, исследование функций внешнего дыхания для оценки степени дыхательной недостаточности при ларингите, сопровождающемся стенозом воздухопроводящих путей; не проводилось динамическое наблюдение.
Неадекватная оценка состояния Алеша привело к назначению неадекватного лечения: не назначено дегидратационная (с целью выведения жидкости), гормональная, противовирусная и/или антибактериальная и дезинтоксикационная (с целью уменьшения интоксикации) терапия. Отсутствие врачебного контроля (об этом свидетельствуют записи в истории болезни, точнее – отсутствие таковых, несмотря на стойкое повышение температуры тела до 39 градусов С – зафиксированы 30.12. в 22 час. и 31.12. в 05-00 час) за состоянием здоровья Алеша не позволило своевременно диагностировать ухудшение его состояния (то есть неэффективность или не выполнение назначенной им терапии) и распознать нарастающий отёк слизистой оболочки верхних дыхательных путей и стеноз гортани с дальнейшим развитием асфиксии.
Таким образом, Алеша не был установлен правильный диагноз, не распознано осложнение в виде стеноза гортани, приведший к наступлению смерти, что позволяет экспертной комиссии констатировать наличие прямой причинной следственной связи между неполным оказанием медицинской помощи Алеша и наступлением его смерти. Следует отметить, что фактором, осложнившим своевременную диагностику и лечение, явилось молниеносное течение заболевания.
Определение нормативно-правовых актов, которыми регламентирована деятельность дежурного врача в центральных районных больницах, не входит в компетенцию комиссии экспертов.
У Алеша заболевание (острый отёчный эпиглоттит, ларинготрахеобронхит, фарингит с развитием стеноза гортани) возникли не позднее ДД.ММ.ГГГГ, о чём свидетельствуют клинические данные (повышение температуры, осиплость голоса, одышка, покраснение задней стенки глотки), степень выраженности воспалительных явлений, зафиксированных при секционном исследовании трупа Алеша. Период развития установленного основного заболевания может составлять часы.
Установление статей нарушения функциональных обязанностей дежурного врача и других стандартов не входит в компетенцию комиссии экспертов.
Вопрос: «Мог ли врач Хомяков Ю.В. предвидеть данный исход и предотвратить смерть малолетнего Алеша при тех обстоятельствах, которые имели место», является гипотетическим и судебно-медицинской оценке не подлежит.
Вопрос: «Какие действия должен был предпринять дежурный врач Хомяков Ю.В. при ларингоспазме с развитием асфиксии и невозможности снятия его терапевтическим путем», носит теоретический характер, так как в представленных медицинских документах отсутствуют записи о течении заболевания, скорости и характера возникших осложнений, состояния Алеша. Однако, можно констатировать, что обычно в случаях невозможности снятия ларингоспазма или отёка слизистой оболочки верхних дыхательных путей терапевтическим путём необходимо вызвать анестезиолога-реаниматолога с целью проведения им интубации трахеи и/или трахеостомии.
Вопрос: «Возможно, ли было этим способом предотвратить смерть больного Алеша в тот момент, когда Хомяков Ю.В. был извещен об ухудшении состояния больного Алеша и вызван к нему?» носить гипотетический характер, а поэтому судебно-медицинской оценке не подлежит.
В экстренных случаях проведение таких реанимационных пособий как непрямой массаж сердца и искусственное дыхание может проводить врач любой специальности. Проведение дежурным врачом подобных реанимационных мероприятий было обоснованно, так как у Алеша отсутствовали дыхание и сердечная деятельность. Интубацию трахеи проводят врачи анестезиологи-реаниматологи, которые не только владеют навыками данной манипуляции, но и имеют всё необходимое оборудование для данного вида пособия.
В представленных медицинских документах сведений относительно сдавления груди Алеша кем-либо или чем-либо, а также записей о наличии повреждений у Алеша не имеется. При секционном исследовании трупа Алеша каких-либо повреждений также не обнаружено. Вышеизложенное не позволяет комиссии экспертов высказаться о самом «факте жесткой фиксации ребенка отцом…», а потому данный вопрос судебно-медицинской оценке не подлежит.
При оказании квалифицированной медицинской помощи Алеша в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ была высокая вероятность благоприятного исхода заболевания – сохранение жизни Алеша
В лечебном процессе, как правило, задействованы как врачи разных специальностей, так и средний медицинский персонал, который выполняет назначения врачей с соответствующей отметкой в листе назначений. Лицом, определяющим план и объём обследования, назначения и контроль за их выполнением, динамическое наблюдение и оценка эффективности лечения, соответствующую корректировку лечения при необходимости, является лечащий и/или дежурный врач. Том 4 л.д.
Защитой суду были представлены документы: посмертный эпикриз, подписанный районным педиатром Д., и обращение (выписка из заседания медицинского совета № от ДД.ММ.ГГГГ), адресованное в <данные изъяты> по здравоохранению, медицинская карта 3-5617 от ДД.ММ.ГГГГ на имя Алеша, выписка из медицинской карты, согласие на медицинское вмешательство. Данные документы направлялись совместно с другими материалами уголовного дела для проведения повторной комиссионной СМЭ, и были предметом исследования экспертов при проведении данной экспертизы. (Том 4 л.д.45-63).
При квалификации действий подсудимого, суд исходит из того объёма обвинения, который предъявлен органом предварительного следствия. Изменение обвинения с учетом заключения повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы № ухудшит положения подсудимого и нарушит его права на защиту, что повлечет нарушение требований ст. 252 УПК РФ.
Действия подсудимого Хомякова Ю.В. суд квалифицирует по ч.2 ст. 109 УК РФ, как причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.
Из обвинения подсудимого суд исключает вменённое органом предварительного следствия не исполнение им обязанности по проведению реанимационного мероприятия в виде интубации трахеи, так как в судебном заседании установлено, что данное реанимационное мероприятие проводится врачом реаниматологом, а не дежурным врачом.
Подсудимый, работая в должности врача, в инкриминируемый ему период времени, исполнял обязанности дежурного врача. Во время дежурства он госпитализировал в вечернее время в детское отделение лечебно-профилактического учреждения <данные изъяты> малолетнего Алеша и назначил ему лечение. После его госпитализации, в нарушение своих профессиональных обязанностей, проявляя преступную небрежность, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своего бездействия в виде смерти малолетнего ребенка, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть наступление данных последствий, не осуществлял систематический врачебный контроль за состоянием здоровья малолетнего потерпевшего Алеша в динамике, что не позволило своевременно диагностировать ухудшение его самочувствия в виде нарастающего стеноза гортани с дальнейшим развитием асфиксии. При этом не осуществлял динамическое наблюдение и контроль за выполнением назначенного лечения, его эффективностью, а поэтому не осуществил корректировку лечения в связи с ухудшением состояния здоровья ребенка, в результате нарушений в тактике ведения больного потерпевший скончался в детском отделении больницы. Между бездействием подсудимого по оказанию своевременной, качественной медицинской помощи и наступившими последствиями имеется прямая причинная связь. При этом подсудимый Хомяков Ю.В. не выполнил требование должностной инструкции дежурного врача: по организации работы по своевременному и качественному оказанию лечебной помощи больным, а также требования Устава МУЗ <данные изъяты> который предусматривает, что основным предметом деятельности учреждения является оказание квалифицированной амбулаторно-поликлинической, стационарной, консультативной, профилактической помощи.
Судом дана оценка показаниям потерпевшего, свидетелей, допрошенных по ходатайству стороны обвинения, и стороны защиты, экспертов, специалистов и подсудимого, заключениям экспертиз.
Потерпевший А. и свидетель Ю. являются заинтересованными в исходе дела лицами, так как являются родителями погибшего мальчика. Однако потерпевший и данный свидетель в ходе судебного заседания давали подробные и последовательные показания, которые согласуются между собой, а также согласуются с показаниями незаинтересованных свидетелей: Е., У., с показаниями экспертов: Э., З., с показаниями специалистов: 5, Х., с заключением СМЭ № от ДД.ММ.ГГГГ, с заключениями комиссионной судебно-медицинской экспертизы № г от ДД.ММ.ГГГГ, с заключениями дополнительных комиссионных судебно-медицинских экспертиз, с заключением повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной экспертами <данные изъяты>. Поэтому показания потерпевшего А. и свидетеля Ю. суд принимает во внимание.
Суд считает, что свидетели: Н., Ж., 12, 11, П., 10, 9, Е., 2, 16, У. не заинтересованы в исходе данного уголовного дела, а поэтому принимает их показания во внимание.
Свидетель Л. бабушка малолетнего потерпевшего, а поэтому заинтересована в исходе дела. Однако её показания согласуются с показаниями потерпевшего А., свидетелей: Ю., У., Т.Н., Е., 2 и с другими материалами дела. Поэтому показания данного свидетеля суд принимает во внимание.
Эксперты Э. и З. участвовали в проведении комиссионной судебно-медицинской и дополнительных судебно-медицинских экспертиз. Их показания согласуются между собой и с заключениями проведенных экспертиз, а также с заключением повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной экспертами ФГУ РЦСМЭ РОСЗДРАВА. Суд считает, что данные эксперты не заинтересованы в исходе дела. Они проводили экспертизы на основании представленных им материалов. Поэтому их показания суд принимает во внимание.
Судом дана оценка показаниям эксперта Ц., которые он давал как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании. Эксперт Ц. участвовал в проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы при проведении экспертизы экспертами <данные изъяты>, и высказывал своё мнение по данному заключению. Как показали в судебном заседании эксперты Э. и З., Ц. были представлены все материалы уголовного дела и медицинские документы, поступившие на экспертизу. Он их изучал и на основании них высказывал своё мнение, которое было учтено при даче заключения комиссионной СМЭ. При этом мнение всех экспертов по выводам комиссионной экспертизы было однозначным. В ходе предварительного следствия Ц. был допрошен в качестве эксперта и в своих показаниях он подтвердил свои выводы о тех действиях, которые дежурный врач обязан был выполнять после поступления в больницу малолетнего ребенка, но их не выполнил. Эксперт Ц. был вызван в судебное заседание судом, но отказался явиться. Затем он прибыл в судебное заседание по вызову защитника. В судебном заседании эксперт Ц. изменил свои показания, и в части выводов о причине смерти малолетнего Алеша, и в части тех действий, которые обязан выполнять дежурный врач при поступлении малолетнего ребенка на стационарное лечение. Изменение своих показаний мотивировал тем, что при проведении экспертизы ему были представлены не все документы, а также тем, что при проведении экспертизы он не знал, что дежурным врачом является его бывший студент, который все сессии сдавал с первого раза. Доводы эксперта Ц. о том, что ему не были представлены все документы, опровергаются показаниями экспертов З. и Э.. Кроме того, в силу ст.57 УПК РФ, он вправе ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения. Однако он не ходатайствовал о предоставлении ему таких материалов. Показания, данные Ц. в ходе предварительного следствия, согласуются с показаниями экспертов Э., З., с заключениями комиссионной судебно-медицинской экспертизы № г, с заключениями дополнительных судебно-медицинских экспертиз. Суд считает, что эксперт Ц. изменил свои показания под воздействием защиты подсудимого и медицинских работников Тюменцевской ЦРБ. Поэтому суд принимает во внимание показания эксперта Ц., которые он давал в ходе предварительного следствия, а к показаниям, данным им в ходе судебного заседания, суд относится критически, и их во внимание не принимает.
Специалист 5 допрошен по ходатайству защиты, в ходе судебного заседания давал подробные, последовательные показания. 5 работает патологоанатомом в Каменской ЦРБ, производил вскрытие трупа потерпевшего Алеша. Его показания согласуются с протоколом вскрытия трупа Алеша., он не имеет никаких личных отношений ни с потерпевшим, ни с подсудимым, поэтому не заинтересован в исходе дела. В связи с изложенным, суд принимает его показания во внимание.
Й допрошен по ходатайству стороны защиты в качестве специалиста. В соответствии со ст. 58 УПК РФ, специалист привлекается к участию в деле для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. В своих показаниях специалист Й дал свои суждения по вопросам причины смерти потерпевшего, дал оценку действиям подсудимого относительно установки диагноза поступившему больному и назначенному ему лечению, а также оценку причинной связи между смертью потерпевшего и бездействием подсудимого. Однако он, как специалист, в силу уголовно-процессуального закона не наделен полномочиями по даче таких суждений. Кроме того, его показания противоречат показаниям экспертов З., Э., заключениям судебно-медицинской экспертизы №, комиссионной СМЭ № г, повторной комиссионной СМЭ №. Специалист Й стороной защиты внедрен в дело ошибочно, в силу чего все полученные от него сведения не имеют для суда никакого юридического значения. Поэтому все его показания суд во внимание не принимает.
Специалист Щ. допрошена по ходатайству стороны защиты, в судебном заседании пыталась дать суждения по вопросам причины смерти малолетнего потерпевшего, по вопросам действия и бездействия подсудимого, вопросам полноты исполнения подсудимым должностных обязанностей. Однако у неё, как специалиста, нет процессуального права давать такие суждения. Щ. работает главным педиатром <адрес>, заинтересована в исходе дела. Так как Щ., как специалист, не наделена полномочиями по даче таких суждений, то все полученные от неё сведения для суда не имеют юридического значения.
Специалисты Х.и Ф. проводили гистологическое исследование материалов от трупа потерпевшего, и своё заключение направили патологоанатому 5. Они указывают о наличии у потерпевшего стеноза. Данные сведения Х. и Ф. суд принимает во внимание, так как они согласуются с заключениями судебно-медицинской экспертизы №, с заключениями комиссионной судебно-медицинской экспертизы №г, с заключением повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы №. Сведения специалиста Ф. о том, что при увеличении вилочковой железы ребенок может умереть внезапно от какого-то стресса или начинающейся острой респираторной вирусной инфекции, суд во внимание не принимает, так как они противоречат заключениям вышеуказанных экспертиз, которые указывают на непосредственную причину смерти потерпевшего.
Специалист Ё судом допрошен по ходатайству стороны защиты. Его показания в части возможной причины смерти потерпевшего (недоразвитие хрящевой ткани при небольшом внешнем сдавлении в виде удержания ребенка при ингаляции может привести к смыканию просвета и перекрытию дыхания) противоречат заключениям судебно-медицинской экспертизы №, комиссионной судебно-медицинской экспертизы № г, повторной комиссионной СМЭ №. Как специалист, Ё дал суждения в части возможной причины смерти ребенка, не имея на то процессуальных полномочий, предусмотренных ст.58 УПК РФ. Поэтому показания данного специалиста в части этих суждений суд во внимание не принимает. В остальной части показания специалиста Ё суд принимает во внимание.
Свидетели: 13- педиатр и Д.- районный педиатр, в своих показаниях указывают на то, что присутствовали при вскрытии трупа потерпевшего Алеша и видели, что голосовая щель была разомкнута, отека гортани не было. Однако они не обладают специальными познаниями в области палогоанатомии. Их показания в этой части опровергаются показаниями специалиста 5, который производил вскрытие трупа потерпевшего, протоколом вскрытия трупа №, заключениями судебно-медицинской экспертизы №, комиссионной судебно-медицинской экспертизы №г, повторной комиссионной СМЭ №, показаниями потерпевшего А., свидетелей Ю. и Л., а также другими материалами дела. Данные свидетели работают в лечебном учреждении совместно с подсудимым. В силу их отношений они заинтересованы в исходе дела. Поэтому к показаниям данных свидетелей в этой части суд относится критически и во внимание их не принимает. Показания свидетеля Д. в части того, что мать потерпевшего мальчика Ю. говорила о том, что они сами убили ребенка, суд во внимание не принимает, так как свидетель Ю. в судебном заседании не подтвердила показания данного свидетеля. Кроме того, показания свидетеля Д. в данной части опровергается имеющимися в деле заключениями судебно-медицинских экспертиз. Поэтому показания свидетеля Д. в данной части суд во внимание не принимает.
Свидетель 8 работал медбратом в детском отделении, во время его дежурства наступила смерть потерпевшего Алеша. Поэтому он заинтересован в исходе дела. Его показания в части того, что после применений лекарственных препаратов малолетнему потерпевшему в ночное время у него понижалась температура, в части того, что ухудшения состояния здоровья потерпевшего Алеша в ночное и утреннее время не было, что дыхание у ребенка не было нарушено опровергаются показаниями: потерпевшего А., свидетелей: Ю., Е., У., Л., протоколом вскрытия трупа, заключениями СМЭ №, комиссионной СМЭ № г, дополнительными комиссионными СМЭ, повторной комиссионной СМЭ №, и другими, изложенными в приговоре, доказательствами. Поэтому показания свидетеля 8 в части того, что после применений лекарственных препаратов малолетнему потерпевшему в ночное время у него понижалась температура, в части того, что ухудшения состояния здоровья потерпевшего Алеша в ночное и утреннее время не было, что дыхание у ребенка не было нарушено суд во внимание не принимает. В остальной части показания данного свидетеля суд принимает во внимание.
К показаниям свидетеля Ш. в части того, что мать ребенка говорила в его присутствии, когда ездили в <адрес> забирать тело ребенка, о своей виновности в смерти ребенка, суд относится критически и во внимание их не принимает, так как данный свидетель работает водителем в <данные изъяты>, в силу чего защищает интересы своего учреждения и интересы подсудимого. Кроме того, причина смерти малолетнего потерпевшего установлена на основании заключений СМЭ №, комиссионной СМЭ №г, повторной комиссионной СМЭ №. Данные сведения свидетеля опровергаются показаниями потерпевшего А., свидетеля Ю. и другими доказательствами, изложенными в приговоре выше.
Свидетель И. в своих показаниях даёт суждения по вопросам, исполнил ли подсудимый во время дежурства должностную инструкцию дежурного врача и внутренние приказы. Однако в силу уголовно-процессуального законодательства РФ, у свидетеля нет процессуального права делать такие выводы и суждения. Данный свидетель работает в лечебном учреждении совместно с подсудимым, в инкриминируемый подсудимому период времени работал в должности главного врача, поэтому в силу своего положения он заинтересован в исходе дела. В связи с изложенным, к показаниям данного свидетеля в части исполнения подсудимым должностной инструкции и внутренних приказов, суд относится критически.
К показаниям свидетелей В. и 3 в части того, что мать ребенка говорила о своей вине в смерти потерпевшего, суд относится критически и во внимание их не принимает, так как данные свидетели работают в <данные изъяты>, В. –зам.главного врача, 3 –медсестрой детского отделения, в силу чего, суд полагает, что они защищают интересы своего учреждения и интересы подсудимого. Кроме того, причина смерти малолетнего потерпевшего установлена на основании заключений СМЭ №, комиссионной СМЭ № г, повторной комиссионной СМЭ №. Данные сведения свидетелей опровергаются показаниями потерпевшего А., свидетеля Ю., Л. и другими, изложенными в приговоре, доказательствами.
По ходатайству стороны защиты в судебном заседании был допрошен свидетель 1, работающий в настоящее время главным врачом <данные изъяты> В своих показаниях он делает суждения по поводу правильности заключений судебно-медицинских экспертиз о причине смерти потерпевшего Алеша, суждения о том, что подсудимый выполнил требования должностной инструкции дежурного врача, медицинские стандарты. Данный свидетель не был очевидцем совершенного преступления, так как в инкриминируемый подсудимому период времени не работал в должности главного врача и вообще не работал в <данные изъяты>. В силу уголовно-процессуального кодекса РФ, у свидетеля нет процессуального права делать такие выводы и суждения. В настоящее время данный свидетель возглавляет лечебное учреждение, в котором работает подсудимый, а поэтому в силу своего положения он защищает интересы учреждения и интересы подсудимого. В связи с изложенным, к показаниям свидетеля 1 в части его суждений о причине смерти потерпевшего, о выполнении подсудимым должностных обязанностей дежурного врача, о его контроле за состоянием здоровья потерпевшего суд относится критически и во внимание их не принимает.
Показания свидетеля О. о том, что утром ДД.ММ.ГГГГ состояние потерпевшего было нормальным, и что он дышал нормально, опровергаются показаниями потерпевшего А., свидетелей: Ю., Е., У., Л., протоколом вскрытия трупа, заключениями СМЭ №, комиссионной СМЭ № г, дополнительными комиссионными СМЭ, повторной комиссионной СМЭ №, и другими, изложенными в приговоре, доказательствами. Поэтому к показаниям данного свидетеля суд относится критически.
Показания свидетелей Б., К., 6 и 4, которые допрошены по ходатайству защиты, не опровергают показания потерпевшего А., свидетелей Ю., Е., У. и других свидетелей, показания которых суд принимает во внимание.
Судом дана оценка заключениям судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, заключениям комиссионной СМЭ №г., дополнительных судебно-медицинских экспертиз №-ДОП./2009г. и №-ДОП./2009 г., заключению повторной комиссионной СМЭ №. Данные экспертизы проведены в рамках уголовно-процессуального законодательства, первые в ходе предварительного следствия, дополнительная комиссионная СМЭ № в ходе рассмотрения дела в суде. Выводы всех экспертиз не противоречат друг другу. Дополнительная комиссионная СМЭ № подтвердила выводы комиссионной СМЭ №г и дополнительных экспертиз о причине смерти потерпевшего, о причинной связи между не полным оказанием медицинской помощи больному Алеша и наступившей смертью, о необходимости врачебного контроля за состоянием здоровья потерпевшего Алеша после его госпитализации, и по другим вопросам, а также указала на неполноту установления подсудимым диагноза больному Алеша при его госпитализации и в связи с этим неправильное назначение лечения. Дополнительная комиссионная СМЭ была проведена в связи с тем, что допрошенный в судебном заседании эксперт Ц. не подтвердил выводы проведенной в ходе предварительного следствия комиссионной СМЭ, в проведении которой он участвовал, в части причины смерти потерпевшего и обязанностей дежурного врача по оказанию медицинской помощи больного. Изменение своих показаний мотивировал тем, что при проведении экспертизы ему были представлены не все документы, а также тем, что при проведении экспертизы он не знал, что дежурным врачом является его бывший студент, который все сессии сдавал с первого раза. Доводы эксперта Ц. о том, что ему не были представлены все документы, опровергаются показаниями экспертов З. и Э.. Кроме того, в силу ст.57 УПК РФ, он вправе сам ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения. Однако он не ходатайствовал о предоставлении ему таких материалов. Показания эксперта Ц. в судебном заседании дали суду основания полагать, что он изменил показания под воздействием на него других лиц. Выводы повторной комиссионной СМЭ № о причине смерти потерпевшего и по другим вопросам согласуются с показаниями экспертов Э., З., с выводами комиссионной СМЭ №г., в проведении которой участвовал эксперт Ц., и расширяют круг обязанностей, которые не выполнены подсудимым при оказании медицинской помощи больному Алеша. Поэтому суд принимает во внимание заключения всех исследованных в ходе судебного заседания экспертиз.
Судом дана оценка акту служебного расследования факта смерти Алеша, в той части, что в нём имеются сведения о крепкой фиксации отцом ребенка в руках. В акте не указано, откуда получены данные сведения. В судебном заседании потерпевший А. и свидетель Ю. отрицают факт жесткой фиксации ребенка в руках. Заключения СМЭ также указывают на отсутствие признаков жесткой фиксации малолетнего Алеша в руках отца А.. Кроме того, согласно заключению повторной СМЭ №, смерть Алеша наступила в результате асфиксии вследствие острого воспаления слизистой оболочки надгортанника, верхних дыхательных путей и глотки с развитием отёка их слизистых оболочек, приведшие к закрытию голосовой щели и острой дыхательной недостаточности. Поэтому сведения в акте служебного расследования факта смерти Алеша о крепкой фиксации отцом ребенка в руках суд во внимание не принимает.
Судом дана оценка показаниям подсудимого Хомякова Ю.В., который в своих показаниях не признает вину в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ. Виновность подсудимого в совершении данного преступления подтверждается всей совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, и изложенных в мотивировочной части приговора. Не признание вины подсудимым и его показания суд расценивает как защиту от предъявленного обвинения.
Судом дана оценка доводам подсудимого и защитника в той части, что в обвинении подсудимого не указано, какой пункт должностной инструкции, какие стандарты и правила не исполнены им надлежаще, в той части, что динамическое наблюдение за состоянием здоровья малолетнего Алеша в ночное время должен был осуществлять медбрат детского отделения, который должен был сообщить дежурному врачу об ухудшении состоянии здоровья и развитии осложнений пациента, в той части, что заболевание у малолетнего Алеша развивалось на фоне врожденной патологии других органов, что динамическое наблюдение за пациентом малолетним Алеша дежурный врач не должен был осуществлять, что все необходимые действия, соответствующие поставленному диагнозу ОРВИ, подсудимым были выполнены, что он во время дежурства выполнял обязанности по лечению других больных, что после прибытия к больному Алеша утром ДД.ММ.ГГГГ принял все меры по оказанию медицинской помощи.
Данные доводы подсудимого и защитника опровергаются: положениями Устава МУЗ «Тюменцевская ЦРБ», должностной инструкцией дежурного врача, которая предусматривает, что основными функциями дежурного врача в ЛПУ является организация работы по своевременному и качественному оказанию лечебной помощи больным, и не выполнение данного пункта инструкции вменяется органом предварительного следствия подсудимому, протоколом вскрытия трупа, заключениями СМЭ №, комиссионной СМЭ №г, дополнительными комиссионными СМЭ, повторной комиссионной СМЭ №, и другими, изложенными выше в приговоре, доказательствами. Суд полагает, что функциональная обязанность дежурного врача по организации работы по своевременному и качественному оказанию лечебной помощи больным включает в себя обязанность по осуществлению систематического контроля за состоянием здоровья больного малолетнего Алеша в динамике, в том числе и в ночное время, так как, согласно заключению повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы №, лицом, определяющим план и объём обследования, назначения и контроль за их выполнением, динамическое наблюдение и оценка эффективности лечения, соответствующую корректировку лечения при необходимости, является лечащий и/или дежурный врач. Суд считает, что при госпитализации малолетнего больного с установленным диагнозом, подсудимый Хомяков Ю.В. осознавал, что заболевание может вызвать осложнения, так как об этом он сообщил потерпевшему А., а поэтому, как дежурный врач, в отсутствие лечащего врача –педиатра, обязан был в силу должностной инструкции дежурного врача и требований Устава МУЗ <данные изъяты>, которые предусматривают оказание квалифицированной, стационарной, своевременной и качественной помощи больным, вести врачебный контроль за больным Алеша, оценивать, насколько эффективно назначенное больному лечение и проводить его соответствующую корректировку, своевременно диагностировать ухудшение его состояния и распознать нарастающий отёк слизистой оболочки верхних дыхательных путей и стеноз гортани с дальнейшим развитием асфиксии. Выполнение данных функций входит в обязанности дежурного врача в течение всего периода дежурства, а не работников среднего медицинского персонала. А поэтому подсудимый в период инкриминируемого ему деяния не должен был ожидать сообщения медбрата 8 о состоянии здоровья малолетнего Алеша, а лично, как дежурный врач, в отсутствие врача педиатра, вести контроль за его состоянием здоровья. При этом подсудимый, как врач, имеющий специальные познания в области педиатрии, должен предполагать, что заболевание у больного Алеша может протекать также на фоне патологии других органов. Согласно заключению повторной комиссионной СМЭ №, побочные заболевания и состояния причинно не связаны с основным заболеванием и не находятся в причинной связи с наступившими последствиями в виде смерти потерпевшего. Подсудимый также осознавал, что период развития установленного у потерпевшего Алеша основного заболевания может составлять часы. Однако подсудимый не выполнил данные требования Устава учреждения и должностной инструкции дежурного врача. Невыполнение конкретных требований должностной инструкции дежурного врача вменяется подсудимому органом предварительного следствия, и оно находится в прямой причинной связи с наступившими последствиями в виде смерти потерпевшего, что указано в обвинении подсудимого. На наличие прямой причинной следственной связи между неполным оказанием медицинской помощи больному Алеша дежурным врачом и наступлением его смерти указывают и эксперты в заключении повторной комиссионной экспертизы №. Оказание дежурным врачом Хомяковым во время дежурства в ночь на ДД.ММ.ГГГГ медицинской помощи другим больным, находящимся в стационаре, как установлено в судебном заседании на основании исследованных доказательств, позволяло ему осуществлять врачебный контроль за состоянием здоровья малолетнего Алеша. А поэтому с учетом вышеизложенного, данные доводы подсудимого и защиты суд находит несостоятельными.
Судом дана оценка доводам подсудимого в той части, что неправильно установлена непосредственная причина смерти потерпевшего, что во время ингаляции отец мог маской закрыть верхние дыхательные пути ребенку, и удерживал его за грудную клетку, что могло вызвать асфиксию. Однако данные доводы опровергаются: показаниями потерпевшего А., показаниями свидетелей: Ю., Е., У., Л., протоколом вскрытия трупа, заключениями СМЭ №, комиссионной СМЭ № г, дополнительными комиссионными СМЭ, повторной комиссионной СМЭ №, и другими, изложенными в приговоре, доказательствами, принятыми во внимание судом. Поэтому данные доводы подсудимого суд находит несостоятельными.
При назначении наказания подсудимому суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, а также учитывает мнение потерпевшего, который на строгой мере наказания не настаивает.
Как смягчающие обстоятельства суд признает и учитывает: совершение впервые преступления средней тяжести, наличие малолетнего ребенка у виновного.
Обстоятельств, отягчающих наказание, подсудимому суд не признает и не учитывает.
Подсудимый характеризуется по месту жительства и месту работы положительно. Согласно ходатайству жителей села <адрес>, выдержек из районной газеты «Вперед», грамот, показаний свидетелей: 1, И. и других свидетелей, допрошенных в судебном заседании, подсудимый характеризуется положительно.
Подсудимый совершил преступление средней тяжести.
С учетом обстоятельств дела, смягчающих обстоятельств, личности виновного, мнения потерпевшего, который на строгой мере наказания не настаивает, суд считает, что исправление и перевоспитание подсудимого возможно без изоляции его от общества и считает возможным назначить ему наказание в виде лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ.
Оснований для применения требований ст. 64 УК РФ, суд не находит.
В судебном заседании установлено, что подсудимым преступление совершено вследствие ненадлежащего исполнения им профессиональных обязанностей дежурного врача, в связи с чем, суд считает необходимым назначить подсудимому дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности, связанные с медицинской деятельностью.
Гражданский иск по делу не заявлен.
Вещественные доказательства: стекла с микропрепаратами и парафиновые блоки подлежат уничтожению, амбулаторная карта на имя Алеша и карта стационарного больного № на имя Алеша подлежат возвращению в <данные изъяты>, копии листов журнала приема больных за 2008 г, содержащие сведения о поступлении ДД.ММ.ГГГГ в детское отделение Алеша, подлежат хранению в материалах уголовного дела.
Процессуальных издержек по делу не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.307, 308, 309 УПК РФ, суд
П Р И Г О В О Р И Л:
Признать Хомяков Ю.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев.
В соответствии со ст. 73 УК РФ, назначенное наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком в 1 год 6 месяцев, в течение которого Хомяков Ю.В. своим поведением должен доказать своё исправление.
Назначить Хомяков Ю.В. дополнительное наказание, предусмотренное санкцией ч.2 ст. 109 УК РФ, и лишить его права занимать должности, связанные с медицинской деятельностью, сроком на 1 год 6 месяцев.
Возложить на Хомяков Ю.В. в период испытательного срока исполнение следующих обязанностей: не менять постоянное место жительства без уведомления специализированного государственного органа, на который возложить контроль над поведением условно осужденного, 1 раз в месяц с 25 числа и до последнего числа каждого месяца проходить регистрацию в данном органе.
Меру пресечения - подписку о невыезде и надлежащем поведении, отменить после вступления приговора в законную силу.
Вещественные доказательства: стекла с микропрепаратами и парафиновые блоки уничтожить, амбулаторную карту на имя Алеша и карту стационарного больного № на имя Алеша возвратить в <данные изъяты>, копии листов журнала приема больных за 2008 г, содержащие сведения о поступлении ДД.ММ.ГГГГ в детское отделение Алеша, хранить в материалах уголовного дела.
Гражданский иск по делу не заявлен.
Процессуальных издержек по делу не имеется.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Алтайский краевой суд в течение 10 суток со дня провозглашения, путем подачи жалобы через Тюменцевский районный суд. В случае подачи кассационной жалобы, кассационного представления, осужденный вправе участвовать в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий В.С. Кушнарев
.