Дело № 1-2/2011 г. ПРИГОВОР ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Р.п.Токаревка 13 июля 2011 г. Судья Токаревского районного суда Тамбовской области Замараев В.А. с участием государственного обвинителя прокурора Токаревского района Базылева А.Н. подсудимого Хидирова ФИО1 защитника Поповой Е.Н., представившей удостоверение № 106 и ордер № 665 при секретаре Толмачевой Н.В. а также потерпевших ФИО2., ФИО3 представителя подсудимого ФИО4 рассмотрев материалы уголовного дела в отношении: Хидирова ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес>, Азербайджанской ССР, проживающего по адресу <адрес>, гражданина РФ, обра- зование высшее, женатого, работающего арбитражным управляющим, ранее не судимого обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. ч.1 201, ч.3 159, ч.2 ст.327 УК РФ установил: Подсудимый ФИО1 виновен в мошенничестве и подделке документов. Преступления им совершены при следующих обстоятельствах: Решением Арбитражного суда Тамбовской области от 27 декабря 2001 года <адрес> был признан банкротом. Конкурсным управляющим был назначен ФИО5 В ходе процедуры банкротства часть имущества должника было реализовано <адрес>». 1 июня 2003 года в ходе инвентаризации на недостроенном здании коровника и коровника с родильным отделением, комиссией, в которую входил конкурсный управляющий ФИО5, было выявлено 53 металлические фермы, которые были включены в конкурсную массу, подлежащую реализации. 30 января 2004 года конкурсный управляющий ФИО5 продал главе КФХ «<адрес>» ФИО2 53 металлические фермы за 48000 руб. Из-за отсутствия специальной техники металлические фермы ФИО2 сразу не забрал. 31 марта 2004 года конкурсное производство в отношении СХПК «<адрес> было завершено. 27 октября 2004 года Решением Арбитражного суда <адрес> СХПК «<адрес>» также был признан банкротом и конкурсным управляющим был назначен ФИО1 25 мая 2005 года ФИО1, являясь конкурсным управляющим СХПК «<адрес>», путем обмана и злоупотребления доверием, используя свое служебное положение заведомо зная, что металлические фермы не состоят на балансе СХПК «<адрес>» и не входят в конкурсную массу, незаконно продал 50 металлических ферм, принадлежащих ФИО2, главе КФХ «<адрес> ФИО3 Введенный в заблуждение потерпевший ФИО3, считая, что ФИО1 как конкурсный управляющий действительно обладает полномочиями по их продаже передал ему за приобретенные металлические фермы 35000 руб. При этом ФИО1 составил фиктивные счет фактуру без номера, накладную № от ДД.ММ.ГГГГ и квитанцию к приходному кассовому ордеру № от ДД.ММ.ГГГГ о получении от него денег, не отразив впоследствии сделку в отчете конкурсного управляющего. Полученные от ФИО3 деньги потратил по собственному усмотрению. В результате чего ФИО2 был причинен значительный материальный ущерб в размере 45283 руб. В судебном заседании подсудимый ФИО1 свою вину не признал и пояснил, что с 27 октября 2004 года он был утвержден конкурсным управляющим СХПК «<адрес>». Он провел инвентаризацию основных средств и установил, что СХПК «<адрес>» является правопреемником обанкротившегося СХПК «<адрес> и в СХПК «<адрес>» наряду с другими основными средствами перешли незавершенное строительство 4-х рядного коровника и второй коровник, на которых находились металлические фермы. В мае 2005 года к нему обратился ФИО3 по поводу продажи ему металлических ферм с этих коровников. Они съездили на МТФ посчитали фермы, их оказалось 50 штук, договорились о продаже металлических конструкций по цене 700 рублей за штуку, всего на общую сумму 35000 руб. Он выписал ФИО3 накладную, счет-фактуру и принял от него 35000 руб.. Документацию по процедуре банкротства вела бухгалтер ФИО6 которая при составлении отчета о деятельности при проведении конкурсного производства в июне 2006 года в разделе «Сведения о размере денежных средств, поступивших на основной счет должника, об источниках данных поступлений» включила субсидии на сумму 43000 руб. В данном случае эта сумма является оплатой за реализованные ФИО3 металлоконструкции и сданный металлолом в сумме 8000 руб. Он убежден в том, реализованные им фермы принадлежали СХПК «<адрес>». Выслушав подсудимого, потерпевших, свидетелей, изучив материалы дела, суд приходит к выводу о доказанности вины подсудимого в совершении этих преступлений, которая подтверждается следующими доказательствами: - показаниями потерпевшего ФИО2, согласно которых, осенью 2004 года он узнал в управлении сельского хозяйства, что в СХПК «<адрес> продаются металлические фермы. После чего он поехал к бухгалтеру ФИО7, которая подтвердила, что фермы действительно продаются и нужно связаться с конкурсным управляющим ФИО5. Он встретился с ним и ФИО5 продал ему 53 фермы за 48000 рублей. В 2005 году у него с ФИО3 случайно произошел разговор про фермы. ФИО3 сказал ему, что в <адрес> продают фермы, и что он купил или хочет купить фермы у ФИО1. Он сказал, что их уже купил и у него есть документы. Он взял документы, и с ФИО3 поехали к бухгалтеру ФИО7, которая пояснила, что фермы приобретены им. В управлении сельского хозяйства они встретили ФИО1, спросили у него про фермы, он сказал, что думал, что это ничейные фермы. В 2008-2009 году он поехал в <адрес> посмотреть фермы где, увидел, что рабочие фермера ФИО8 трактором стащили 7 ферм. Он обратился к ФИО8 по этому вопросу, тот извинился, пообещал, что будет присматривать за фермами. До настоящего времени эти фермы находятся у ФИО8. Весной 2010 года ближе к посевной он собрался снять фермы, поехал, а их там не оказалось. Начал их искать, и 29 ферм обнаружил в д. <адрес> у ФИО9, 14 из которых были на построенном коровнике. -пояснениями потерпевшего ФИО3 по которым в 2005 году он был назначен управляющим в ООО «<адрес> а ФИО1 был конкурсным управляющим в ООО «<адрес>». В мае 2005 года ФИО1 предложил ему приобрести металлические фермы в <адрес>. Он попросил его съездить и посмотреть, приехали, посчитали. На одном коровнике было 20 ферм, на другом 30. Всего было 50 ферм. Они договорились о цене 35 000 рублей. На следующий день он поехал в <адрес>, занял денег, и привез ФИО1, который выписал ему накладную и счет-фактуру, не было только приходно-кассового ордера. Однажды в разговоре с ФИО2, он рассказал ему, что купил фермы в <адрес> у ФИО1. ФИО2 сказал, что он их уже купил. На его машине они поехали в <адрес> к бухгалтеру ФИО7, последняя сказала, что фермы куплены ФИО2. Они встретились с ФИО1, стали уточнять, чьи эти фермы, он говорил, что они его. Через некоторое время он опять стал выяснять у ФИО1 про фермы, ФИО1 пояснил ему, что он внешний управляющий и фермы принадлежат ему. Потом к нему приехали ФИО10 и ФИО11. ФИО10 попросил продать фермы, и он за 50 000 рублей продал фермы, отдал им документы. Как они снимали фермы, он не знает. - показаниями свидетеля ФИО12, по словам которой, с 1986 года она работала главным бухгалтером СХПК «<адрес> который в 2002 году был реорганизован в СХПК «<адрес>». В 2004 году началась процедура его банкротства. К этому времени в СХПК «<адрес>» находилась часть имущества обанкротившегося СХПК «<адрес>», который по договору заключенному между конкурсным управляющим СХПК «<адрес>» ФИО5 и директором СХПК «<адрес>» ФИО13 перешло к ним: здание мехмастерской, семенной склад, фуражный склад, здание столовой, весовой, автовесы, ЗАВ-20, зерноток. Конкурсным управляющим СХПК «<адрес>» был назначен ФИО1 Согласно перечню основных средств, подлежащих реализации в него входили здания, сооружения и другое имущество, находящиеся по адресу <адрес> Какого-либо незавершенного строительства в виде металлических конструкций СХПК «<адрес>» ФИО1 не передавалось. - свидетельскими показаниями ФИО7, по утверждению которой в 2003-2004 г. в СХПК «<адрес> было введено конкурсное управление, и конкурсным управляющим был назначен ФИО5. Потребовались деньги для выдачи заработной платы. В СХПК «<адрес> на балансе стояло «незавершенное строительство», куда входили ангары и фермы. ФИО5 предложил их продать. Приехал ФИО2. Они посмотрели, посчитали фермы, определились в цене, и ФИО5 продал эти фермы ФИО2. - показаниями свидетеля ФИО11 согласно их, ФИО3 продал ему металлические конструкции около 50 штук, которые приобрел в обанкротившемся хозяйстве, где конкурсным управляющим был ФИО1. Он представил ему документы: счет-фактуру, товарно-транспортную накладную, что это действительно его имущество. Примерно осенью 2010 года он с ФИО10 встретились с ФИО1 на улице. Поинтересовались, показали документы. ФИО1 пояснил, что он действительно продал эти фермы ФИО3. Приехав на место, увидели только 5 штук ферм, которые вывезли и порезали на металл. - показаниями свидетеля ФИО5, подтвердившего, что в 2002 году он был назначен конкурсным управляющим в СХПК «<адрес> процедура банкротства длилась до 2004 года. В 2001 году собрание членов кооператива приняло решение передать часть своих активов другому предприятию - «<адрес>», а часть имущества СХПК «<адрес> в основном недвижимость, оставалось в хозяйстве на балансе. В период проведения процедуры банкротства им, как конкурсным управляющим было реализовано это оставшееся имущество. При процедуре банкротства была проведена инвентаризация и выявлено неоприходованное имущество: 53 металлические фермы с прогонами с двух коровников, которые были также реализованы за 48000 руб. фермеру ФИО2 Все это было оформлено соответствующими документами: договором купли-продажи, актом передачи, платежным поручением и квитанцией о поступлении денег. О том, что металлоконструкции проданы, ФИО1 в силу своих служебных обязанностей, должен был знать. - пояснениями свидетеля ФИО8, согласно которых, в 2001 году в СХПК «<адрес>» началась процедура банкротства, в ходе которой имущество распродавалось конкурсным управляющим ФИО5. На тот момент он являлся главой фермерского хозяйства и в числе других принимал участие в покупке имущества. Он присутствовал на общих собраниях СХПК «<адрес>», где конкурсный управляющий ФИО5 доводил до участников конкурсного производства ход реализации имущества, во время чего ему стало известно, что металлоконструкции с двух корпусов были проданы ФИО5 фермеру ФИО2. В сентябре 2009 года он был в <адрес> ему позвонил ФИО14 и сообщил, что на территории комплекса работает кран и люди от ФИО10, которые с разрешения хозяина ФИО2 срезают фермы. Он решил, что ФИО2 совместно с этими людьми занимается вывозом ферм. - показаниями свидетеля ФИО14, по которым при банкротстве СХПК «<адрес>» он стал работать в фермерском хозяйстве ФИО8. Ему было известно о продаже металлических ферм фермеру ФИО2, который просил ФИО8 присматривать за ними. Конструкции длительное время стояли на месте. Примерно в сентябре 2009 года проезжая нас своем автомобиле он увидел, что металлические фермы демонтируют. Он узнал одного из рабочих ФИО15 и спросил, кто им разрешил их демонтировать, на что тот ответил, что этим занимается ФИО10. - пояснениями свидетеля ФИО10 согласно их, примерно 2 года назад в разговоре с ФИО11 выяснилось, что ему требуются металлические фермы. Он раньше ездил по хозяйствам, и видел, что в СХПК «<адрес>» стоят фермы. Была такая информация, что банкротил это хозяйство ФИО1 Он с ФИО11 подъехали к ФИО1, спросили у него про эти фермы. Он сказал, что продал их ФИО3, поехали к ФИО3, он их познакомил. Демонтажем ферм занимался ФИО11, а он давал сварщика ФИО15. - оглашенными в судебном заседании показаниями свидетеля ФИО13, из которых следует, что в 2002 году он являлся председателем СХПК «<адрес>». В мае 2002 года на момент процедуры банкротства СХПК «<адрес>» он участвовал в собрании кредиторов. На этом собрании предлагалось передать СХПК «<адрес> объекты должника: коровник «Коммунар», телятник, незавершенное строительством коровник, фуражный склад, 2/3 площади зернотока, семенной склад, ЗАВ-20, весовая, здание столовой, здание мехмастерской. Однако в связи с состоянием перечисленных объектов в СХПК «<адрес>» по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ заключенного между конкурсным управляющим ФИО5 и им, было передано только здание мехмастерской, семенной склад, фуражный склад, здание столовой, весовая, автовесы, ЗАВ-20, зерновой ток. Незавершенное строительством корпуса коровника в СХПК «<адрес> не продавалось. Что касается металлических ферм находящихся на корпусах коровников в <адрес>, то их не могли реализовать ни он, ни ФИО1, так как эти конструкции не входили в конкурсную массу. - пояснениями свидетеля ФИО16 показавшего, что в 1988 году в колхозе «<адрес>» сгорело здание коровника с родильным отделение и осенью этого года в <адрес> были приобретены бывшие в употреблении металлические фермы из швеллеров в количестве примерно 19 штук. Кроме того, 1990 году приобретались металлические фермы из уголков бывшие в употреблении для строительства «четырехрядного» коровника, на корпусе находилось 41 ферма, его строительство так и осталось незавершенным. Материалами дела: - договором купли продажи от 30 января 2004 г., заключенного между конкурсным управляющим СХПК «<адрес> ФИО5 и главой фермерского хозяйства ФИО2, по которому последний приобрел металлические фермы пролетом 12 м в количестве 53 штук, стойки, связи прогоны общим весом 37 тонн за 48000 руб.(т.1 л.д.6); - счет фактурой б/н от 30 января 2004 г. (т.1 л.д.7); - актом приемки-передачи от 30.01.2004 г., по которому продавец передал, а покупатель принял металлоконструкции в виде ферм, стоек, связей, прогонов в количестве 53 шт., общим весом 37 тонн (т.1 л.д.8); - протоколом осмотра места происшествия от 28 апреля 2010 г. территории корпусов КРС СХПК «<адрес>», с участием потерпевшего ФИО2. Из протокола видно, что было осмотрено 2 корпуса. Первый корпус длиной 86 м и шириной 18,5 м. На опорных конструкциях имеется 15 мест от крепления ферм и 8 срезанных опорных столбов. Присутствующий при осмотре ФИО2 пояснил, что на данном корпусе фермы были изготовлены из уголков и демонтированы. Второй корпус имеет размеры 85 м длиной и 12 шириной, стены разрушены, потерпевший ФИО2 пояснил, что на этом корпусе находились фермы из уголков и швеллеров (т.1 л.д.11-18) - счет-фактурой б/н от 25.05.2005 г., в которой указан продавец СХПК «<адрес> наименование товара стройматериалы металлические конструкции, количество 50, стоимость 35000 руб. (т.1 л.д.36); - накладной № от 25.05.2005 г., из которой следует, что ФИО3 приобрел у СХПК «<адрес> стройматериалы металлические конструкции, количество 50, стоимость 35000 руб. (т.1 л.д.37); - квитанцией к приходно-кассовому ордеру № от 25.05.2005 г. СХПК «<адрес>», согласно которой принято от ФИО3 35000 руб. (л.д.38) - ведомостью реализации и наличия конкурсной массы СХПК «<адрес>» на 01.12.2003 г., где под № № значится незавершенное строительство коровника (металлоконструкции) (т.1 л.д. 67-68); - договором купли-продажи № от 04.11.2003 г. заключенного между конкурсным управляющим СХПК «<адрес>» ФИО5 и руководителем СХПК «<адрес>» ФИО13, по которому последнему было продано здание мехмастерской, семенной склад, фуражный склад, здание столовой, весовая, автомобильные весы, ЗАВ-20, зерновой ток за 130000 руб. (т.1 л.д.69- 70); - актом приемки-передачи от этой же даты вышеуказанного имущества (т.1 л.д.71) - актом от 01.06.2003 г., составленным комиссией в составе конкурсного управляющим ФИО5, бухгалтером ФИО7, исполнительным директором ФИО17 согласно которого в результате инвентаризации выявлено 53 металлические фермы, которые необходимо реализовать по мере спроса на них (т.1 л.д.74); - заключением почерковедческой экспертизы, по выводам которой рукописные записи, расположенные на лицевой стороне квитанции к приходно-кассовому ордеру № от 25 мая 2005 года, накладной № от 25 мая 2005 года, счет-фактуры без номера от 25 мая 2005 года, выполнены ФИО1 Подписи, расположенных в строках «Сдал» накладной № от 25 мая 2005 года; «Руководитель организации» счет-фактуры без номера от 25 мая 2005 года, выполнены ФИО1 (т.1 л.д. 198-203) Таким образом, суд считает доказанным, что ФИО1, используя свое служебное положение с целью завладения деньгами потерпевшего ФИО3, обманул его и злоупотребляя доверием, умышленно ввел в заблуждение относительно того, что металлические фермы входят в конкурсную массу СХПК «<адрес>», а чтобы придать сделки видимость законной и скрыть преступление подделал официальные документы, причинив тем самым потерпевшему ФИО2 значительный материальный ущерб. Действия подсудимого ФИО1 суд квалифицирует ст. 159 ч.3 УК РФ, по признаку мошенничества, то есть хищения чужого имущества путем обмана, с причинением значительного ущерба гражданину, лицом с использованием своего служебного положения, а также ст.327 ч.2 УК РФ, по признаку подделки иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования, совершенную с целью скрыть другое преступление. Квалифицируя действия ФИО1 по признаку мошенничества суд считает, что подсудимый, будучи осведомленным, в силу своего служебного положения о том, что металлические фермы не входят в конкурсную массу СХПК «<адрес>», получил от потерпевшего ФИО3 деньги за действия, которые он не мог осуществить из-за отсутствия служебных полномочий по распоряжению этим имуществом. Вместе с тем из обвинения ФИО1 подлежит исключению квалифицирующий признак мошенничества в крупном размере по следующим основаниям. В ходе предварительного расследования сумма ущерба была определена по результатам товароведческой экспертизы в размере 297377 руб., исходя из оценки металлических ферм, которые были обнаружены в д. <адрес> на территории домовладения ФИО9, как впоследствии установлено в судебном заседании территории домовладения ФИО18 в количестве 29 штук изготовленных из уголков и швеллеров. В ходе рассмотрения дела свидетель ФИО18 заявил, что эти фермы принадлежат ему на праве собственности и им были представлены документы, свидетельствующие о приобретении 33 металлических ферм 16 июня 2005 года в ООО «<адрес>». По данному факту прокуратурой <адрес> проводилась проверка. Из ее результатов следует, что проверить достоверность представленных документов не представляется возможным. Однако суд отмечает, что данная проверка была проведена поверхностно, никаких процессуальных документов по ее результатам не выносилось, незаконность данной сделки не установлена, генеральный директор ФИО19, чья подпись имеется в документах, по данному факту не опрашивался. Из пояснений в ходе предварительного следствия свидетеля ФИО15 следует, что осенью 2009 года он по поручению ФИО11 прибыл в д. <адрес> где на территории бывшего животноводческого комплекса срезал газовым резаком металлические фермы. Какое именно количество ферм он срезал, не помнит. Впоследствии эти фермы использовались в строительстве конюшни в хозяйстве ФИО20 в д. <адрес> где он занимался сваркой этих ферм. В судебном заседании ФИО15 от данных показаний отказался и пояснил, что такие показания он не давал и подпись под протоколом допроса не его. Свидетель ФИО21, следователь ОВД по <адрес>, показала, что ФИО15 давал именно такие показания и лично расписался в протоколе допроса. По словам свидетеля, ФИО22 он вместе со следователем ФИО21 выезжал в д. <адрес> где она в служебном автомобиле допрашивала ФИО15, но самих показаний ФИО15 он не слышал. В связи с такими заявлениями свидетеля ФИО15 Жердевским межрайонным следственным отделом проводилась проверка. Согласно ее в действиях следователя ФИО21 и ФИО15 отсутствуют составы преступлений. Между тем данная проверка была проведена не в полном объеме, сам ФИО15 также в ходе данной проверки не опрашивался, проведенной проверкой не устранено отрицание ФИО15 своей подписи в протоколе допроса. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что стороной обвинения не представлено убедительных доказательств в опровержение заявлений свидетелей ФИО18 и ФИО15 Поскольку приговор суда не может быть построен на предположениях, то суд не может признать в качестве доказательства выводы вышеуказанной экспертизы. По показаниям свидетеля ФИО11 они демонтировали только 5 металлических ферм. Доказательств того, что демонтированные металлические фермы были перевезены в д. <адрес> ни в ходе следствия, ни в судебном заседании не установлено. Таким образом, у суда нет оснований считать, что обнаруженные в д. <адрес> металлические фермы идентичны тем металлическим фермам, что были приобретены потерпевшим ФИО2 Что же касается показаний свидетеля ФИО23 бывшего участкового инспектора, о том, что на вверенной ему территории в д. <адрес> в 2007 г году он металлических конструкций не видел, то суд не исключает того, что он действительно мог их не заметить. Определяя размер причиненного ущерба, суд исходит из того, что фактически ФИО1 было продано ФИО3 только 50 металлических ферм. Ни в ходе следствия, ни в судебном заседании доказательств того, что им проданы 53 металлические фермы, не имеется. Также судом достоверно установлено, что потерпевшим ФИО2 были приобретены 53 металлические фермы за 48000 руб., т.е. по цене 905 руб. 66 коп. за одну ферму. Поскольку ФИО1 из указанного количества ферм продано потерпевшему ФИО3 50 шт., то сумма причиненного ущерба составит 45283 руб. (50 шт. х 905 руб.66 коп.). В связи, с чем из обвинения подсудимого подлежит исключению хищение 3 металлических ферм и квалифицирующий признак крупного размера. Из пояснений потерпевшего ФИО2 следует, что совокупный годовой доход его семьи от подсобного хозяйства не превышает 130000 руб., о доходах полученных от деятельности фермерского хозяйства он ответить затруднился из-за отсутствия данных за этот год, нет таких сведений и в налоговой инспекции. Между тем, учитывая, численность его хозяйства 5 человек, сравнительно небольшую площадь земельного участка, который составляет 40 га, то суд приходит к выводу о том, что сумма причиненного ущерба для него будет являться значительной. Оценивая показания свидетелей ФИО9, ФИО20, ФИО24, ФИО25, ФИО26 суд констатирует, что указанные свидетели каких-либо конкретных сведений, имеющих существенное значение для дела, суду не сообщили. Квалифицируя действия подсудимого по ч.2 ст.327 УК РФ, суд считает, что ФИО1 с целью сокрытия своих противоправных действий составил фиктивные счет фактуру без номера, накладную № от 25.05.2005 г. и квитанцию к приходному кассовому ордеру № от 25.05.2005 г., являющиеся официальными документами, заверил собственной подписью руководителя хозяйства и печатью СХПК «<адрес>» и передал их ФИО3, предоставив ему право дальнейшего пользования документами и соответственно металлоконструкциями. Вместе с тем данное преступление относится к категории средней тяжести. Согласно п. «б» ч.1 ст.78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления средней тяжести истекло 6 лет. Данное преступление совершено ФИО1 25 мая 2005 года, и срок уголовного преследования истек 25 мая 2011 года, т.е. в ходе судебного разбирательства. В судебном заседании подсудимый ФИО1 свою вину в совершении данного преступления не признал, поэтому в соответствии с ч.8 ст. 302 УПК РФ, если основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования, указанные п. 1-3 ч.1 ст.24 и п.1 и 3 ч.1 ст.27 настоящего Кодекса, обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу. В случаях, предусмотренных п.3 ч.1 ст.24 и п.3 ч.1 ст.27 настоящего Кодекса суд постановляет обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания. Следовательно, имеются основания для постановления обвинительного приговора в этой части с освобождением подсудимого от наказания. В ходе следствия действия ФИО1 были также квалифицированы ч.1 ст. 201 УК РФ, по признаку использования лицом, выполняющим управленческие функции в иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан. По мнению суда, квалификация действий подсудимого по данной статье является необоснованной, поскольку в действиях подсудимого отсутствует объективная сторона данного состава преступления. Как установлено судом ФИО1 являлся конкурсным управляющим СХПК «<адрес>». Каких-либо доказательств того, что он злоупотреблял своими полномочиями вопреки законным интересам этой организации ни в ходе следствия, ни в судебном заседании не установлено и по данной статье он подлежит оправданию. Сам подсудимый ФИО1 и сторона защиты настаивают на том, что недостроенное здание 4-х рядного коровника и коровника с родильным отделением на которых находились металлические фермы, принадлежавшие обанкротившемуся СХПК «<адрес> было передано СХПК «<адрес>» в счет погашения долгов кооператива. При этом они ссылаются на протокол заседания правления кооператива от 21.09.2001 г., протокол общего собрания трудового коллектива СХПК «<адрес>» и другие документы, а также на показания свидетелей ФИО27, ФИО28, ФИО29 По мнению суда, такое утверждение является несостоятельным по следующим основаниям. Действительно, в указанных протоколах заседаний и собраний предлагалось удовлетворить просьбу СХПК «<адрес>» передать им указанные объекты недвижимости в счет погашения образовавшейся задолженности. Свидетели ФИО27, ФИО28, ФИО29 хотя и подтверждают, что указанные объекты были переданы в СХПК «<адрес>», но их пояснения в этой части носят неконкретный характер, никто из указанных лиц о дальнейшей судьбе передаваемых объектов недвижимости ничего не знает. Однако само по себе принятие такого решения вовсе не означает, что оно автоматически перешло к СХПК «<адрес> поскольку такую передачу можно считать фактически состоявшейся, лишь после того, как эти объекты недвижимости будут официально поставлены на баланс кооператива. Вместе с тем после принятия данного решения на баланс СХПК «<адрес>» эти объекты поставлены не были и впоследствии после реорганизации в СХПК «<адрес> они тоже не передавались. Об этом свидетельствуют пояснения главного бухгалтера СХПК «<адрес>» ФИО12, а также директора ФИО13 По утверждению последнего эти объекты они не стали приобретать в связи с их состоянием и по договору купли-продажи № от 04.11.2003 г. заключенного между конкурсным управляющим СХПК «<адрес>» ФИО5 и руководителем СХПК «<адрес>» ФИО13 в СХПК «<адрес> были проданы только здание мехмастерской, семенной склад, фуражный склад, здание столовой, весовая, автомобильные весы, ЗАВ-20, зерновой ток. В связи с тем, что вначале СХПК ««<адрес>», а затем СХПК «<адрес>» отказались от заявленного ранее желания приобретать эту недвижимость с находящимися на них металлическими фермами, то конкурсный управляющий ФИО5 правомерно в ходе инвентаризации включил в конкурсную массу эти металлоконструкции и впоследствии реализовал ФИО2 Из показаний ФИО1 следует, что в процессе конкурсного управления он тщательно изучил все документы, касающиеся имущества обанкротившегося кооператив, но если это действительно так, то он не мог не видеть и не знать, что указанные объекты на балансе СХПК «<адрес> не состоят и в конкурсную массу не входят. Подсудимый ФИО1 утверждает, что указанные металлические фермы он поставил на баланс путем составления соответствующего акта, но в материалах отчета о конкурсном управлении такой акт отсутствует. Его доводы о том, что этот акт затерялся, являются несостоятельными. В судебном заседании подсудимый ФИО1 выдвинул версию о том, что деньги от продажи металлических ферм в сумме 35000 руб., а также деньги в сумме 8000 руб. от реализации металлолома были использованы на оплату услуг БТИ за изготовление технических паспортов, но бухгалтер по технической ошибке в отчете указала их как субсидии, хотя субсидии в 2005 году СХПК «<адрес> не получал. Проверяя подобные аргументы, суд находит их малоубедительными. Так, из отчета конкурсного управляющего видно, что оно подписано ФИО1 Следовательно, он подтверждает достоверность содержащихся в нем сведений. При своем отчете в арбитражном суде, по словам ФИО1 проводится доскональная проверка всех предоставленных статей поступления денежных средств и их расходования. Отсюда арбитражный суд не мог спутать субсидии с денежными средствами от реализации металлоконструкций и металлолома, тем более, что в данном отчете вообще отсутствуют сведения о том, что такое имущество реализовывалось. Из раздела «Сведения о размере денежных средств, поступивших на основной счет должника, об источниках данных поступлений» видно, что дата поступления денежных средств в строке субсидии значится 8 апреля 2005 года, а сделка по купле-продаже ферм была совершена 25 мая 2005 года и в этот же день были получены деньги в сумме 35000 рублей. Таким образом, по состоянию на 8 апреля 2005 года указанной суммы еще не было, и она никак не могла быть проведена по бухгалтерским документам. Предоставленная справка из управления сельского хозяйства администрации <адрес> о том, что СХПК «<адрес> не оформляло и не получало субсидии в 2005 году вовсе не свидетельствует о том, что такие субсидии не поступали на счет СХПК «<адрес>» 8 апреля 2005 года, так как такая субсидия могла поступить и за предыдущий год. Сторона защиты также ссылается на то, что умысла на завладение деньгами потерпевшего ФИО3 у подсудимого отсутствовал. По мнению суда, это утверждение опровергнуто совокупностью доказательств исследованных судом, так как непосредственные действия подсудимого совершенные с незаконной реализацией металлических ферм, были направлены именно на завладение его денежными средствами. То обстоятельство, что указанные металлические фермы были проданы ФИО1 до того, как узнал об этом потерпевший ФИО2 никакого значения для квалификации действий подсудимого, не имеет. При определении вида и размера наказания, в силу ст.60 УК РФ, суд учитывает характер, степень общественной опасности преступления и личность подсудимого. В силу ст.15 УК РФ, совершенные преступления относятся к категории средней тяжести и тяжких. Обстоятельством, смягчающим наказание подсудимого суд признает, то, что ранее он не судим. Помимо того, суд принимает во внимание состояние здоровья ФИО1, его положительную характеристику с места жительства. Отягчающих обстоятельств по делу не установлено. Вместе с тем, суд учитывает, что подсудимый в содеянном не раскаялся, причиненный ущерб не возместил. С учетом изложенного суд считает, что наказание подсудимому должно быть назначено с применением ст. 73 УК РФ-условное осуждение, а также дополнительным наказанием в виде штрафа, поскольку совершенные преступления имеют повышенную общественную опасность и корыстную направленность. В ходе предварительного следствия потерпевшим ФИО2 был заявлен иск о возмещении материального ущерба в сумме 203000 руб., который он поддержал в судебном заседании. Суд считает, что исковые требования потерпевшего подлежат удовлетворению в части. Установлено, что в результате преступления было похищено 50 металлических ферм, 7 из которых в настоящее время находится около мастерской фермера ФИО8 и подлежат возвращению ФИО2 Следовательно, материальный ущерб должен быть исчислен исходя из стоимости 43 фермы. Как уже отмечалось, стоимость одной фермы составляет 905 руб. 66 коп. Отсюда размер причиненного материального ущерба составит 38943 руб., который подлежит взысканию с подсудимого. Помимо того, с него же подлежат взысканию процессуальные издержки в сумме 362 руб.10 коп. за проезд свидетеля ФИО5 для участия в судебном заседании 11 апреля 2011 года. Руководствуясь ст.ст. 303-304, 307-309 УПК РФ, суд приговорил: Хидирова ФИО1 по ч.1 ст.201 УК РФ оправдать на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ за отсутствием в его деянии состава преступления. Хидирова ФИО1 признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 327 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 1 (один) год. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком на 1 год. Обязать Хидирова Х.А. не менять без уведомления органа осуществляющего контроль за условно осужденным постоянного места жительства и являться на регистрацию. В силу п. «б» ч.1 ст.78 УК РФ освободить Хидирова Х.А. от назначенного наказания на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Хидирова ФИО1 признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 159 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 2 (два) года со штрафом в размере 8000 рублей в доход государства. На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание Хидирову Х.А в части лишения свободы считать условным с испытательным сроком на 2 года. Обязать Хидирова Х.А. не менять без уведомления органа осуществляющего контроль за условно осужденным постоянного места жительства и являться на регистрацию. Взыскать с Хидирова ФИО1 в пользу ФИО2 в возмещение материального ущерба 38943 руб. Взыскать с Хидирова ФИО1 в пользу ФИО5 процессуальные издержки в сумме 362 руб.10 коп. Вещественные доказательства по делу 29 металлических ферм возвратить ФИО18, металлическую пластину от конструкции металлической фермы уничтожить, документы (счет-фактура, накладная, квитанция к приходно-кассовому ордеру), образцы подчерка и рукописного текста Хидирова Х.А. хранить при уголовном деле. Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Тамбовский областной суд в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным Хидировым Х.А. в тот же срок со дня получения копии приговора суда. В случае подачи кассационной жалобы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня провозглашения приговора ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции. Судья В.А.Замараев Дело № 22- 2135 Судья Замараев В.А. КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Тамбов 23 августа 2011 года Судебная коллегия по уголовным делам Тамбовского областного суда в составе: Председательствующего Мухортых А.И., судей Дмитриева JI.A., Жердева Э.А., с участием прокурора Пудовкиной И.А., защитника осужденного - адвоката Поповой Е.Н.. потерпевшего ФИО2, при секретаре Иншаковой Г.Г., рассмотрела в судебном заседании кассационную жалобу потерпевшего ФИО2 на приговор Токаревского районного суда Тамбовской области от 13 июля 2011 года, которым Хидиров ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес> Азербайджанской ССР, житель <адрес>, не судимый, оправдан по ч. 1 ст. 201 УК РФ на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления. Этим же приговором он осужден по ч. 2 ст. 327 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год с возложением обязанности не менять без уведомления органа осуществляющего контроль за условно осужденным постоянного места жительства и являться на регистрацию. В силу п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ от назначенного наказания Хидиров Х.А. освобожден на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Этим же приговором Хидиров Х.А. осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 2 годам лишения свободы со штрафом в размере 8000 рублей в доход государства. На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года с возложением обязанностей не менять без уведомления органа осуществляющего контроль за условно осужденным постоянного места жительства и являться на регистрацию. Разрешены гражданские иски потерпевших. Взыскано с осужденного Хидирова ФИО1 в пользу ФИО2 в возмещение материального ущерба 38943 рубля, в пользу ФИО5 процессуальные издержки в сумме 362 рубля 10 копеек. Заслушав доклад судьи Дмитриева Л.А., потерпевшего ФИО2, поддержавшего доводы жалобы, защитника - адвоката Попову Е.Н. и прокурора Пудовкину И.А., полагавших приговор оставить без изменения, судебная коллегия установила: Хидиров Х.А. оправдан по предъявленному обвинению в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан. Этим же приговором Хидиров Х.А. признан виновным в подделке иного официального документа, предоставляющего права в целях его использования с целью скрыть другое преступление, а также в совершении мошенничества с использованием своего служебного положения с причинением значительного ущерба гражданину. Преступления им совершены 25 мая 2005 года при изложенных в приговоре обстоятельствах. В кассационной жалобе потерпевший ФИО2 выражает несогласие с приговором в части разрешения гражданского иска. Указывает, что в ходе предварительного расследования им был заявлен гражданский иск о возмещении материального ущерба причиненного ему преступлением в размере 203000 рублей. Суд при постановлении приговора исходил из того, что стоимость одной металлической фермы составляет 905,66 рублей. При этом доводы искового заявления не были приняты во внимание и в приговоре не отражено, по каким основаниям суд отвергает размер ущерба, заявленный им при подаче гражданского иска. Гражданский иск в ходе судебного разбирательства им был поддержан в полном объеме. В дополнительной кассационной жалобе потерпевший ФИО2 указывает, что судом необоснованно отказано в возвращении ему 29 ферм обнаруженных в домовладении ФИО18(ФИО9), так как идентичность указанных ферм тем, что были похищены, подтверждается его показаниями, показаниями свидетелей ФИО14, ФИО10, ФИО15, ФИО11, ФИО8. Проверив материалы уголовного дела, доводы кассационной жалобы потерпевшего, судебная коллегия оснований для её удовлетворения не находит. Вина Хидирова Х.А. в совершении преступлений при указанных в приговоре обстоятельствах доказана, подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами, получившими надлежащую оценку суда, и сторонами не оспаривается. Его действиям дана правильная юридическая оценка. Наказание осужденному назначено справедливое, с учетом характера и степени общественной опасности, совершенного им преступления, данных о его личности и всех обстоятельств дела, влияющих на справедливость приговора. Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, по материалам дела не установлено. Гражданский иск разрешен в соответствии с законом. Вопреки утверждению потерпевшего в приговоре содержатся мотивы, обосновывающие частичное удовлетворение его исковых требований, указаны с приведением соответствующих расчетов размеры, в которых удовлетворены требования истца. При этом, удовлетворяя частично исковые требования потерпевшего, суд обоснованно исходил из того, что в порядке уголовного судопроизводства подлежит возмещению только реальный ущерб, причиненный преступлением. Принимая решение о возвращении 29 металлических ферм ФИО18, суд обоснованно сослался на то, что стороной обвинения не представлено достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что именно эти фермы являлись предметом хищения. Не усматривается это и из показаний свидетелей, на которые имеется ссылка в жалобе потерпевшего. Вместе с тем, в описательно-мотивировочной части приговора в нарушении №">требований ст. 63 УК РФ, не предусматривающей расширительный перечень отягчающих наказание обстоятельств, суд первой инстанции, обсуждая вопрос о назначении Хидирову Х.А. наказания, необоснованно учел то, что тот в содеянном не раскаялся, причиненный ущерб не возместил. №"> №"> Указанные нарушения являются основанием для вынесения соответствующих изменений в приговор. №"> В тоже время, судебная коллегия не усматривает оснований для снижения наказания осужденному, поскольку оно является справедливым, т.е. отвечает целям наказания и соответствует содеянному. На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила: Приговор Токаревского районного суда Тамбовской области от 13 июля 2011 года в отношении Хидирова ФИО1 изменить, исключив из описательно-мотивировочной части приговора указание о том, что Хидиров Х.А. в содеянном не раскаялся, причиненный ущерб не возместил. В остальной части приговор оставить без изменения, а кассационную жалобу потерпевшего ФИО2 без удовлетворения. Председательствующий Судьи