РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
город Тавда 13 января 2012 года
Тавдинский районный суд Свердловской области в составе председательствующего судьи Чеблуковой М.В.,
с участием: истца Балдиной П.П., представителя ответчика Доровских И.А.,
при секретаре Боголюбовой Н.С.,
рассмотрев в открытом судебном заседании иск Балдиной ФИО9 к Федеральному казенному учреждению исправительной колонии № 19 с особыми условиями хозяйственной деятельности ГУФСИН России по Свердловской области о взыскании недополученной заработной платы и компенсации морального вреда,
УСТАНОВИЛ:
Балдина П.П. обратилась в Тавдинский районный суд Свердловской области с исковым заявлением к Федеральному казенному учреждению исправительной колонии № 19 с особыми условиями хозяйственной деятельности ГУФСИН России по Свердловской области о взыскании недополученной заработной платы и компенсации морального вреда.
В обосновании иска указала, что с 16 ноября 1977 года по 14 марта 2011 года работала в Учреждении И-299/1 (впоследствии переименованного в ФКУ ИК-19 ОУХД ГУФСИН России по Свердловской области). С января 2009 года по 14 марта 2011 года ей не выплачивали доплату за непрерывный стаж работы в системе МВД, МЮ РФ, ФСИН России в размере <данные изъяты> ежемесячно, что за 26,5 месяцев составляет <данные изъяты>.
Поскольку в соответствии со ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации и приложения № 4 приказа ФСИН России от 13 ноября 2008 года № 624, доплата за непрерывный стаж работы в системе МВД, МЮ РФ, ФСИН России является обязательной частью заработной платы, Балдина П.П. просит взыскать с ФКУ ИК-19 ОУХД ГУФСИН РОССИИ по Свердловской области недополученную заработную плату в размере <данные изъяты> и компенсацию морального вреда, выразившегося в ухудшении здоровья, в размере <данные изъяты>.
В судебном заседании истец Балдина П.П. увеличила исковые требования, просила взыскать с ФКУ ИК-19 ОУХД ГУФСИН РОССИИ по Свердловской области выплату стимулирующего характера за непрерывный стаж работы в размере <данные изъяты> и компенсацию морального вреда, выразившегося в ухудшении здоровья, за нарушение трудовых права в размере <данные изъяты>.
В обоснование требований пояснила, что с 1977 года работала в Учреждении И-299/1. С января 2009 года по 14 марта 2011 года ей не выплачивали доплату за непрерывный стаж работы в системе МВД, МЮ РФ, ФСИН России. С данным вопросом она неоднократно обращалась к начальнику исправительной колонии, который пояснил, что предприятие не имеет прибыли и выплаты платить нечем, но пообещал выплачивать за стаж работы когда будут денежные средства. По этому вопросу собирали собрания, где им говорили, что выплаты не положены. Так как они верили руководству, то в суд не обращались. Недавно она узнала, что за ноябрь, декабрь 2011 года работники получили указанные доплаты.
Представитель ответчика в судебном заседании исковые требования Балдиной П.П. не признала, указала, что 1 декабря 2008 года с истцом было заключено дополнительное соглашение № 1, которым изменены условия оплаты труда, определен размер должностного оклада, установлены доплаты. Выплаты стимулирующего характера дополнительным соглашением к трудовому договору не установлены. В заявленный истцом период данная надбавка работникам не выплачивалась в связи с отсутствием денежных средств и прибыли от хозяйственной деятельности, так как выплаты стимулирующего характера выплачиваются за счет доходов, поступающих от приносящей доход деятельности.
Доказательств наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и причиненным истцу вредом Балдиной П.П. не представлено.
Представитель ответчика заявила о пропуске истцом срока исковой давности для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, поскольку истец узнала о нарушенном праве не позднее 1 декабря 2008 года, подписывая дополнительное соглашение. Уважительных причин пропуска срока исковой давности истцом не представлено.
Истец Балдина П.П. не согласна с доводом представителя ответчика о пропуске срока исковой давности. Пояснила, что не знала о существовании сроков для обращения за защитой нарушенных трудовых прав, после увольнения она перенесла операцию и два месяца (сентябрь и октябрь 2011 года) находилась на больничном, в связи с чем, не могла обратиться в суд с исковым заявлением.
Заслушав пояснения сторон, исследовав представленные доказательства, суд считает не подлежащими удовлетворению требования Балдиной П.П. по следующим основаниям.
В судебном заседании установлено, что 16 ноября 1977 года Балдина П.П. принята паспортисткой домоуправления в Учреждение И -299/1, что подтверждается приказом начальника исправительно-трудовой колонии № 1 Управления Тавдаспецлес ИВД СССР № 114 от 16 ноября 1977 года.
Согласно выписке из приказа № <данные изъяты> л/с от 1 июня 2007 года Балдина П.П. уволена из ГУП Учреждения И-299/ 1 (переименованного в ФГУ ИК-19 ОИК-1 ГУФСИН России по Свердловской области на основании приказа ФСИН России № 259 от 14 апреля 2005 года) переводом в ИК-19 ОИК-1, по п. 5 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.
1 июня 2007 года между ФГУ ИК-19 ОУХД ГУФСИН России по Свердловской области и Балдиной П.П. был заключен трудовой договор, согласно которому она принята на должность заведующей отдела подсобного сельского хозяйства.
1 декабря 2008 года дополнительным соглашением № 1 к трудовому договору от 1 июня 2007 года в трудовой договор внесены изменения, которым Балдиной П.П. установлен размер должностного оклада, выплаты компенсационного характера, установлены доплаты за работу в учреждениях с особыми условиями хозяйственной деятельности, за работу в учреждениях исполняющих наказание строгого режима и районный коэффициент. Выплата стимулирующего характера указанным соглашением не предусмотрена.
14 марта 2011 года приказом №- л/с Балдина П.П. уволена на основании ч. 3 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с выходом на пенсию.
Часть 1 статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации определяет заработную плату работника как вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) и дает понятие тарифной ставки, оклада (должностного оклада), базового оклада (базового должностного оклада), базовой ставки заработной платы.
Приказом от 13 ноября 2008 года № «Об утверждении новой системы оплаты труда гражданского персонала Федеральных бюджетных и казенных учреждений уголовно-исполнительной системы» утверждена Инструкция о порядке, условиях и размерах выплат стимулирующего характера, применяемых для гражданского персонала уголовно-исполнительной системы.
Согласно п. 2 указанной Инструкции выплаты стимулирующего характера устанавливаются в целях усиления материальной заинтересованности гражданского персонала учреждений в своевременном и качественном выполнении работ и своих служебных обязанностей, повышения профессионального уровня и ответственности за порученный участок работы, а также поощрения за стаж работы.
Согласно п. 14 Инструкции право на выплату процентной надбавки за стаж непрерывной работы имеют все рабочие и служащие уголовно-исполнительной системы, работающие на штатных должностях федеральных бюджетных и казенных учреждений уголовно-исполнительной системы, в том числе по совместительству. Назначение процентной надбавки производится на основании приказа руководителя по представлению комиссии по установлению стажа работы.
За стаж непрерывной работы 25 лет и более процентная надбавка к должностным окладам (тарифным ставкам) работников выплачивается в размере 40 %.
Из материалов дела установлено, что непрерывный стаж работы истца в системе ФСИН России составляет более 25 лет, таким образом, процентная надбавка за стаж непрерывной работы Балдиной П.П. должна исчисляться из расчета 40 % должностного оклада. И в период её работы с 1 января 2009 года должна была выплачиваться работнику.
Доводы представителя ответчика, что у ИК – 19 не было прибыли от ведения иной приносящей доход деятельности, за счет которой выплачиваются выплаты стимулирующего характера основаны на неправильном толковании нормативного акта. Согласно п. 1 Приложения 6 к Приказу Федеральной службы исполнения наказания от ДД.ММ.ГГГГ № "Об утверждении новой системы оплаты труда гражданского персонала федеральных бюджетных и казенных учреждений уголовно-исполнительной системы" выплаты стимулирующего характера осуществляются за счет доходов, поступающих от приносящей доход деятельности, а не за счет прибыли.
Не могла служить основанием к отказу в выплате и отсутствие пункта в дополненном соглашении к трудовому договору об отсутствии выплат стимулирующего характера, так как в соответствии со ст. 57 Трудового кодекса Российской Федерации невключение в трудовой договор каких-либо прав и (или) обязанностей работника, и работодателя установленных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, не может рассматриваться как отказ от реализации этих прав или исполнения этих обязанностей.
Несмотря на обоснованность требований по существу, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Балдиной П.П., поскольку истцом пропущен срок исковой давности для обращения за восстановлением нарушенного права.
В соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Представитель ответчика в отзыве и в судебном заседании заявил о пропуске истцом исковой давности.
Согласно ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
В материалах дела имеется уведомлении, которым Балдина П.П. предупреждена о предстоящих изменениях условий оплаты труда. С данным уведомлением Балдина П.П. ознакомлена 30 сентября 2008 года, о чем в уведомлении имеется ее подпись. В дополнительном соглашении к трудовому договору от 1 декабря 2008 года, которым утвержден должностной оклад без учета выплаты стимулирующего характера также имеется подпись истца и запись о том, что 2 декабря 2008 года Балдина П.П. получила один экземпляр трудового договора.
Выплата заработной платы истцу производилась на основании расчетных листков, в которых подробно указан расчет заработной платы и суммы, подлежащие выплате, то есть истцу было известно о том, что с декабря 2009 года ей не предоставляется выплата стимулирующего характера за непрерывный стаж работы.
Кроме того, в судебном заседании истец подтвердила, что ей было известно, о том, что выплата за стаж работы ей не предоставляется. По данному вопросу она неоднократно обращалась к работодателю, который пояснил ей, что указанная выплата будет выплачиваться только при наличии прибыли. Оснований не доверять словам работодателя у нее не было.
Указанные обстоятельства позволяют суду сделать вывод о том, что с января 2009 года истцу было известно о нарушении индивидуального трудового права, однако она не воспользовалась своим правом и своевременно не обратилась в суд для защиты своих трудовых прав. Балдина П.П. уволилась 14 марта 2011 года, срок исковой давности истек в случае если она была не согласна с выплатами при увольнении, 15 июня 2011 года
С иском в суд Балдина П.П. обратилась 7 декабря 2011 года, что следует из отметки канцелярии суда на исковом заявлении, то есть за пределами трехмесячного срока исковой давности, установленного Трудовым кодексом Российской Федерации.
В соответствии со ст. 205 Гражданского кодекса Российской Федерации в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите.
В обоснование уважительности причины пропуска срока истец указала, что после увольнения она перенесла операцию, в течение двух месяцев проходила послеоперационное лечение и не имела возможности обратиться в суд.
Истцом суду представлена история болезни №, из которой следует, что 3 августа 2011 года Балдина П.П. поступила в хирургическое отделение МУЗ «Тавдинская ЦРБ», 9 августа 2011 года ей действительно была сделана операция – <данные изъяты>, однако суд не может признать указанные истцом причины пропуска срока уважительными и достаточными для восстановления этого срока, поскольку с момента увольнения Балдиной П.П. (14 марта 2011 года) по день обращения в МУЗ «Тавдинская ЦРБ» (3 августа 2011 года) прошло более трех месяцев, однако в течение этого периода истец не обратилась с заявлением о защите нарушенных прав.
Согласно ст.151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В п. 7 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 (ред. от 06 февраля 2007 года) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" содержится разъяснение о том, что в случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд, на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.
Статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации установлен срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора - три месяца. Следовательно, требования о компенсации морального вреда, вытекающие из нарушения трудовых прав работника, могло быть заявлено истцом только в пределах трехмесячного срока со дня, когда она узнала или должна была узнать о нарушении своего права.
В ходе судебного разбирательства установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин для восстановления этого срока не имеется, ответчиком заявлено об истечении срока исковой давности. На основании изложенного суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим мотивам, поскольку в соответствии с абз. 2 ч. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.
С учетом изложенного, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Балдиной П.П. в связи с пропуском истцом срока исковой давности.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 194 -199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
РЕШИЛ:
Отказать Балдиной ФИО10 в удовлетворении исковых требований к Федеральному казенному учреждению исправительной колонии № 19 с особыми условиями хозяйственной деятельности ГУФСИН России по Свердловской области о взыскании недополученной заработной платы и компенсации морального вреда.
На решение может быть подана апелляционная жалоба в Свердловский областной суд через Тавдинский районный суд Свердловской области в течение одного месяца со дня составления мотивированного решения, с 17 января 2012 года.
Председательствующий судья Чеблукова М.В.
<данные изъяты>
<данные изъяты>
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>