Решение по гражданскому делу № 2-260/2012 в окончательной форме принято 11.03.2012.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

06 марта 2012 года город Нижний Тагил

Тагилстроевский районный суд г. Нижнего Тагила Свердловской области в составе председательствующего судьи Колядина А.В.,

с участием прокурора Копаевой О.В.,

при секретаре Бересневой Ю.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Белова Е. А. к Министерству финансов Свердловской области, Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности,

установил:

Истец Белов Е.А. обратился в суд с вышеназванным иском к ответчику Министерству финансов Свердловской области, Министерству финансов Российской Федерации, требуя взыскать в его пользу компенсацию морального вреда в размере 200000 руб.. а также взыскать возмещение вреда в размере 30000 руб.

В обоснование требований истец указал следующее.

В лесном массиве на восточной окраине кладбища Рудника им. III Интернационала в г. Н. Тагиле ../../.... г. был обнаружен труп неизвестного мужчины с признаками насильственной смерти. По данному факту было возбуждено уголовное дело №... по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса РФ.

В октябре 2009 года отбывающий наказание П,М. написал явку с повинной, в которой обвинил истца Белова Е.А. в совершении убийства А.М., труп которого был обнаружен ../../.... г..

Впоследствии, ../../.... г. в 15:00 часов Белов Е.А. был задержан в порядке ст. 91 Уголовно-процессуального кодекса РФ по подозрению в совершении убийства А.М. и помещен в изолятор временного содержания.

Следователь по особо важным делам Тагилстроевского МСО г. Н. Тагила СУ СК при прокуратуре РФ В.А. вынес постановление о привлечении истца в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса РФ. Белов Е.А. был допрошен в качестве обвиняемого, но свою вину отрицал. Следователь В.А. провел очную ставку между истцом и свидетелем П,М. Дополнительно по ходатайству адвоката были допрошены свидетели С.Н., О.В., И.Н., С.Е., которые подтвердили невиновность истца.

Белова Е.А. ../../.... г. доставили в Тагилстроевский районный суд г. Н. Тагила, где срок содержания под стражей был продлен на 72 часа. Истец был освобожден ../../.... г. в 15:00часов под обязательство о явке.

Следователь В.А. ../../.... г. вынес в отношении истца постановление о прекращении уголовного преследования по уголовному делу за отсутствием в деянии состава преступления и отмене обязательства о явке к следователю. В соответствии со ст. 134 Уголовно-процессуального кодекса РФ за Беловым Е.А. было признано право на реабилитацию.

В ходе дальнейшего расследования П,М. был уличен в даче ложных показаний, ему было предъявлено обвинение в убийстве А.М. и он был осужден.

Незаконное привлечение к уголовной ответственности и предъявление обвинения в совершении особо тяжкого преступления потрясли истца до глубины души. Он испытал сильный стресс, когда его поместили в камеру изолятора временного содержания, где он находился под стражей с ../../.... г. по ../../.... г.. После освобождения Белов Е.А. в течение нескольких месяцев продолжал испытывать нервное потрясение, в связи с чем принимал успокоительные лекарственные препараты. У него появилась бессонница, стало внезапно повышаться давление. Пока не осудили П,М., истец находился под страхом, что его положение в любой момент может измениться. Истцу настойчиво предлагали пройти испытание на полиграфе, так П,М. вначале вину в совершении преступления не признавал.

Компенсацию морального вреда истец оценивает в размере 200000 руб. Кроме того, истец полагает, что возмещению за счет государства подлежат его расходы на услуги адвоката в размере 30000 руб. Данная сумма была передана адвокату Кулакову А.В. за оказание юридических услуг в связи с предъявленным обвинением.

В судебном заседании Белов Е.А. доводы иска подтвердил, настаивал на удовлетворении требований.

Представитель истца адвокат Кулаков А.В., действующий по ходатайству истца, ордеру от ../../.... г. №... (л.д. 33) и на основании ч. 6 ст. 53 Гражданского процессуального кодекса РФ, поддержал доводы истца, просил исковые требования удовлетворить.

Представитель ответчиков Министерства финансов <...>, Министерства финансов Российской Федерации, в лице Управления Федерального казначейства по <...> (далее – Минфин РФ) К.А., действующий на основании доверенности от ../../.... г. №... (л.д. 38), исковые требования не признал, просил в удовлетворении иска Белову Е.А. отказать.

В обоснование возражений представитель пояснил следующее.

Ответчики полагают, что поскольку в постановлении о прекращении уголовного преследования в отношении конкретного лица непосредственно должно быть разъяснено право на реабилитацию, вынесение и направление гражданину дополнительного извещения о праве на реабилитацию действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено.

Ответчики также полагают, что сами по себе действия государственных органов, должностных лиц, следствием которых явилось задержание Белова Е.А., не были признаны незаконными, прекращение уголовного дела в отношении Белова Е.А. не свидетельствует о незаконных действиях государственных органов и должностных лиц.

Истцом не представлены доказательства того, что во время нахождения под стражей и после освобождения он испытал стресс, у него появилась бессонница и повышенное давление.

Ответчики полагают, что не подлежит и удовлетворению требование истца о возмещении затрат на оплату услуг адвоката в размере 30 00 руб., поскольку в суд не представлено достоверных доказательств уплаты данной денежной суммы, невозможно проверить понес ли истец указанные расходы. Ответчики приходят к выводу о том, что в данном случае имеет место нарушение законодательства о бухгалтерской отчетности.

Подробно доводы ответчиков в обоснование возражений изложены в письменном отзыве (л.д. 39-42).

Представитель третьего лица Прокуратуры Свердловской области – заместитель прокурора Тагилстроевского района г. Н. Тагила младший советник юстиции Копаева О.В., действующая на основании доверенности от ../../.... г. №... (л.д. 43), исковые требования признала в размере 5 000 руб., в удовлетворении остальной части требований просила отказать.

Поскольку подлежащий взысканию размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего, представитель полагает, что не могут быть удовлетворены в полном объеме требования истца, так как истцом не представлено доказательств, свидетельствующих о степени его нравственных страданий, отсутствуют доказательства причинно-следственной связи его нахождения под стражей и ухудшения самочувствия после освобождения.

Довод истца об отсутствии официального извинения несостоятелен, поскольку ../../.... г. прокурором Тагилстроевского района г. Н. Тагила Белову Е.А. в соответствии с ч. 1 ст. 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ принесено официальное извинение.

Представитель третьего лица также считает, что в части требования Белова Е.А. о взыскании в его пользу ущерба в виде оплаты услуг адвоката в размере 30000 руб. надлежит прекратить производство, так как ст. 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ предусмотрено возмещение реабилитированному имущественного вреда в виде сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи. По смыслу главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ возмещение имущественного вреда производится в порядке уголовного судопроизводства.

Подробно доводы третьего лица изложены в письменном отзыве (л.д. 45-47).

Заслушав стороны, представителя третьего лица, допросив свидетелей, исследовав материалы гражданского дела, суд пришел к следующему.

Из материалов дела следует, что истец Белов Е.А. ../../.... г. постановлением следователя по особо важным делам Тагилстроевского МСО г. Н. Тагила СУ СК при прокуратуре РФ по <...> был привлечен в качестве обвиняемого по уголовному делу №... об убийстве А.М., истцу предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса РФ (л.д. 4).

Материалами дела также подтвержден довод истца и его представителя о том, что уголовное дело в отношении Белова Е.А. прекращено постановлением о прекращении уголовного преследования от ../../.... г. (л.д. 10-11).

Согласно справке прокуратуры Тагилстроевского района г. Н. Тагила от ../../.... г. №... задержание Белова Е.А. по подозрению в совершении преступления было произведено ../../.... г., позже, ../../.... г., судом срок задержания продлен на 72 часа. Из под стражи Белов Е.А. освобожден ../../.... г. (л.д. 21).

Впоследствии Белову Е.А. было вручено извещение о праве на реабилитацию (л.д. 30-31).

Указанные обстоятельства сторонами не оспорены и принимаются судом как достоверно установленные, также с учетом положений ч. 2 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Согласно ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии с п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Главой 18 и статьей 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ предусмотрено право на реабилитацию, которое включает в себя, в том числе право на устранение последствий морального вреда.

Частью второй статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ регламентировано, что иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Таким образом, требования истца о компенсации морального вреда, заявленные в порядке гражданского судопроизводства, являются основанными на законе.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Статьей 1100 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Суд полагает необоснованным довод представителя Минфин РФ о том, что действия должностных лиц прокуратуры не были признаны незаконными, что исключает наличие оснований для удовлетворения требований истца. Данный довод заявлен без оценки фактических обстоятельств.

Поскольку в ходе предварительного расследования вина Белова Е.А. не была установлена, а он был подвергнут уголовному преследованию, содержался под стражей, то бесспорным является утверждение о том, что все эти действия в отношении Белова Е.А. формально носили незаконный характер.

Суд считает, что факт причинения истцу морального вреда в результате его незаконного уголовного преследования нашел свое объективное подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Факт возбуждения в отношении Белова Е.А. уголовного дела, совершения процессуальных действий в отношении истца в ходе производства по уголовному делу, безусловно нарушил личные неимущественные права Белова Е.А., принадлежащие ему от рождения: достоинство личности, право не быть привлеченным к уголовной ответственности за преступления, которых он не совершал, честное и доброе имя, деловую репутацию, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства.

Нарушение данных неимущественных прав бесспорно причинило истцу нравственные страдания, поскольку он не мог не переживать и не испытывать чувство унижения и стыда по поводу того, что подвергался уголовному преследованию и претерпевал в связи с этим вышеуказанные лишения.

Несостоятельным суд считает и довод представителя Минфин РФ о том, что действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено вынесение специального акта о реабилитации, указание на право на реабилитацию должно содержаться в постановлении о прекращении уголовного преследования.

Однако вынесение специального извещения о праве на реабилитацию, переданное Белову Е.А., не ставит под сомнение само право на реабилитацию.

Кроме того, указание на право на реабилитацию имеется в п. 3 резолютивной части постановления о прекращении уголовного преследования от ../../.... г. (л.д. 27-28). Там же указано, что за Беловым Е.А. признано право на реабилитацию и ему надлежит разъяснить порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Таким образом, извещение о праве на реабилитацию, по сути, является разъяснением порядка возмещения вреда (л.д. 30-31). Данный порядок предусмотрен ч. 1 ст. 134 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Оценив установленные обстоятельства, суд признает обоснованными требования Белова Е.А. о взыскании в его пользу компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием.

Определению подлежит размер компенсации морального вреда.

Истец и его представитель Кулаков А.В. считают справедливой и разумной компенсацию в размере 200000 руб. В обоснование требования истец указывает, что после окончания уголовного преследования у него ухудшилось самочувствие: стал плохо засыпать, стал более возбудимым, появились скачки артериального давления, был вынужден принимать успокаивающие медицинские препараты. Нервным стрессом было вызвано появление кожного заболевания.

Указанные доводы подтвердили свидетели С.В. и Н.В. Суд принимает во внимание то обстоятельство, что свидетель С.В. приходится истцу сожителем, а свидетель Н.В. является подругой. В связи с этим суд к части показаний свидетелей относится критически.

Суд полагает, что определенные обстоятельства могут быть подтверждены доказаны лишь определенными доказательствами, отвечающими требованиям относимости, допустимости, достаточности и достоверности.

Так, суду не были представлены какие-либо медицинские документы, позволяющие установить появление у истца кожное заболевание, период его появления и причинно-следственную связь с пережитым стрессом. Без заключения специалиста суд не может принять в этой части показания свидетелей в качестве надлежащего доказательства.

Так же суд не может принять в качестве доказательства ухудшения здоровья истца факт приема им успокоительных лекарственных препаратов: в судебном заседании свидетель С.В. пояснила, что сама давала истцу успокоительное, какой-либо консультации по этому поводу со специалистом-медиком не было, лекарственные препараты не были назначены врачом.

В ходе судебного разбирательства истцом, его представителем не заявлено о наличии тех или иных дополнительных доказательств, подтверждающих доводы иска.

Оценив указанные обстоятельства, суд пришел к выводу о недоказанности причинно-следственной связи между привлечением истца к уголовной ответственности и ухудшением состояния его здоровья. Факт причинения истцу физических страданий не доказан.

Учитывая изложенное, суд при определении размера компенсации морального вреда, принимая во внимание степень и характер причиненных истцу нравственных страданий, требования разумности и справедливости, а также иные заслуживающие внимания обстоятельства, при которых моральный вред был причинен истцу, считает разумным и справедливым определить размер компенсации морального вреда в сумме 5000 руб.

Относительно требования истца о компенсации имущественного вреда в размере 30000 руб., причиненного необходимостью обратиться за юридической помощью в связи с уголовным преследованием, суд пришел к следующему.

Суд считает необоснованным довод ответчика Минфин РФ и третьего лица о том, что рассмотрение данного требования возможно исключительно в рамках уголовно-процессуального закона.

Как пояснил в судебном заседании истец и его представитель, после разъяснения им порядка возмещения имущественного вреда, причиненного в связи с незаконным уголовным преследованием, они попытались обратиться в следственный комитет Тагилстроевского района. Однако в возмещении вреда им было отказано и рекомендовано обратиться в суд.

Суд полагает, что в рамках уголовно-процессуального законодательства вопрос о возмещении истцу имущественного вреда мог быть решен в случае судебного разбирательства. Однако, как установлено выше, производство по уголовному делу в отношении Белова Е.А. было прекращено на стадии досудебного производства.

В соответствии со ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Там же в ч. 2 указано, что право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет, в том числе, подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса. Законом четко определено, что вопросы, связанные с возмещением вреда, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно статье 135 Уголовно-процессуального кодекса РФ возмещение лицу имущественного вреда при реабилитации включает в себя, помимо прочего, возмещение сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи защитникам, и иных расходов, понесенных реабилитированным вследствие незаконного или необоснованного уголовного преследования, подтвержденных документально либо иными доказательствами.

На эти обстоятельства обращает внимание Верховный Суд Российской Федерации в постановлении Пленума Верховного Суда российской Федерации от 29.10.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве»

Таким образом, суд считает установленным право истца заявить требования о возмещении имущественного вреда, причиненного ему необходимостью нести расходы на оплату услуг адвоката в связи с незаконным уголовным преследованием.

Из представленных суду документов следует, что на основании заключенного с адвокатом Кулаковым А.В. соглашения от ../../.... г. Беловым Е.А. уплачено 30000 руб. Факт уплаты подтвержден квитанцией от ../../.... г. №... (л.д. 12, 44). Суд считает необоснованным довод представителя Минфин РФ о том, что указанные документы не являются допустимыми доказательствами факта уплаты истцом адвокату денежной суммы, поскольку они не соответствуют требованиям законодательства о бухгалтерском учете. Закон в данном случае допускает подтверждать факт несения расходов различными доказательствами, круг которых особо не определен. Противное означало бы дополнительное ущемление прав и законных интересов лица, подвергшегося незаконному уголовному преследованию.

Адвокат Кулаков А.В. в судебном заседании пояснил, что является членом Свердловской областной гильдии адвокатов «Коллегия адвокатов», члены данного адвокатского образования осуществляют деятельность на территории Свердловской области. Непосредственно адвокаты, для отчета о финансовых операциях (прием платы за оказанные услуги), получают книжки с квитанциями и корешками квитанций. Квитанция после заполнения передается гражданину, обратившемуся за помощью к адвокату, а корешок впоследствии передается в центральный офис в г. Екатеринбурге, где централизованно осуществляется оформление бухгалтерской документации. Адвокат не имеет ни специальной кассовой книги, не оформляет приходные кассовые ордера, не ведет какой-либо иной бухгалтерской документации. В связи с этим представитель истца считает, что квитанция, выданная истцу в подтверждение приема от последнего оплаты за оказанные услуги, является достаточным доказательством его расходов.

Оценив доводы сторон, суд пришел к выводу о том, что представленные истцом доказательства имущественного вреда – расходов на оплату услуг адвоката. Являются надлежащими и достаточными доказательствами. Суд признает установленным факт причинения истцу имущественного вреда в размере 30000 руб. Данная сумма также подлежит взысканию в пользу истца за счет средств государства.

Оценив все установленные обстоятельства в их совокупности, опираясь на нормы материального и процессуального законодательства, собственные выводы, руководствуясь положениями ст.ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд пришел к общему выводу о том, что исковые требования Белова Е.А. являются обоснованными, не противоречат закону, ввиду чего, с учетом требований разумности и справедливости, подлежат частичному удовлетворению.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194 – 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Белова Е. А. к Министерству финансов Свердловской области, Министерству финансов Российской Федерации – удовлетворить частично.

Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Белова Е. А. в счет компенсации морального вреда 5000 руб., в счет возмещения имущественного вреда (расходов по оплате услуг представителя) 30000 руб.

В удовлетворении требований Белова Е. А. о взыскании в его пользу компенсации морального вреда в размере 195000 руб. – отказать.

Решение может быть обжаловано в коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда, в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме, путем подачи апелляционной жалобы через Тагилстроевский районный суд города Нижний Тагил Свердловской области.

Судья А.В. Колядин