П Р И Г О В О Р
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Город Самара. 18 февраля 2011 года.
Судья Советского районного суда г. Самара Кирпичникова Л.А., с участием государственного обвинителя Воловецкой Е.Н., подсудимого Юркина В.Г., его защитника Кузахметова Р.Ф., представившего удостоверение <данные изъяты> и ордер <данные изъяты>, выданный <данные изъяты>, при секретаре Рогачевой Т.И., рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело <данные изъяты> в отношении
Юркина В.Г., ДД.ММ.ГГГГ года рождения,
уроженца <адрес>, <данные изъяты> <данные изъяты>, <данные изъяты>
<данные изъяты>, не судимого, работающего в <данные изъяты>
<данные изъяты>, зарегистрированного
и проживающего в <адрес>,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.306 УК РФ,
у с т а н о в и л:
Юркин В.Г. совершил заведомо ложный донос о совершении преступления при следующих обстоятельствах:
22.10.10г., примерно в 11 часов 00 минут, Юркин В. Г., будучи в состоянии алкогольного опьянения, находился вместе со своей женой Ю. в своей квартире по адресу: <адрес><данные изъяты>. В это время к ним пришел <данные изъяты> Б., которого Ю.. впустила в квартиру. Юркин В.Г., увидев Б. и узнав цель его посещения, стал очень агрессивным и, оскорбляя <данные изъяты> грубой нецензурной бранью, выгнал его из квартиры. После случившегося Б. обратился с заявлением к УУМ ОМ № 3 УВД по г. Самаре Л. в котором он указал, что Юркин В.Г. оскорбил его и тем самым унизил его честь и достоинство. Позже УУМ Л. сообщил Юркину В.Г., о том, что Б. написал на него заявление об оскорблении. Юркин В.Г., желая отомстить Б. и, имея умысел на заведомо ложный донос о совершении Б. хищения его денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей, реализуя свой преступный умысел, сообщил по телефону «02», о том, что у него возник конфликт с <данные изъяты>. 22.10.10г., примерно в 14 часов 30 минут, по данному сообщению выехала следственно оперативная группа ОМ № 3 УВД по г. Самаре. Юркин В. Г. написал им заявление на имя начальника ОМ № 3 УВД по г. Самаре <данные изъяты> Р.. о привлечении к уголовной ответственности гражданина Б., который совершил кражу принадлежащих ему денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей. При этом Юркин В.Г. был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос по ч. 1 ст. 306 УК РФ.
Подсудимый Юркин В.Г. вину в совершении преступления не признал и суду показал, что 22.10.10 года он находился в квартире с <данные изъяты>. Сам он не видел и не слышал, что в квартиру пришел <данные изъяты> так как спал. Он проснулся от шума на кухне. <данные изъяты> ему сказала, что пришел <данные изъяты>. Он увидел на кухне за столом сидел мужчина, как потом понял <данные изъяты> Б. <данные изъяты> находилась рядом с <данные изъяты>, из кухни не выходила. Б. на столе раскладывал бланки. Он <данные изъяты> пояснил, что они <данные изъяты> не будут, и попросил его покинуть квартиру. Б. собрал документы со стола, сложил их в портфель или папку и вышел из квартиры. После чего между ним и его женой состоялся неприятный разговор о том, что при наличии двоих несовершеннолетних детей, она впустила в квартиру постороннего лица. После ухода <данные изъяты> он решил проверить наличие денег, которые лежали под хлебницей между счетами, кулинарными рецептами на кухонном столе. Денег было около <данные изъяты>. Эти деньги им были приготовлены для покупки строительных материалов. Он откладывал их на протяжении 3- месяцев. О наличии этих денег ни жена, ни дети не знали. Он считал, что место под хлебницей более надежное место для хранения денег. Почему хранил деньги именно под хлебницей, объяснить не может. Он спросил у жены, не видела ли она деньги, лежавшие под хлебницей. Она сказала, что не видела. У детей про деньги не спрашивал. Утверждает, что в квартиру посторонние лица не ходят, так как недавно переехали. С соседями не общаются. К детям также никто не приходит. Хлебницу могли передвигать влево, вправо. Уверен, что дети деньги взять из-под хлебницы не могли. Он в этом уверен. Счетами занимаются он и жена. <данные изъяты> вызвал у него подозрение, так как пришел <данные изъяты> в рабочий день в 11часов. Он решил, что деньги взял <данные изъяты>. У него были основания его подозревать, так как деньги были под хлебницей, а после его ухода денег не оказалось. Он сразу же позвонил по 02 и сообщил, что <данные изъяты> похитил у него из квартиры деньги. Чрез 20 минут после ухода <данные изъяты> Б. из квартиры в дверь позвонили. Он открыл дверь и увидел сотрудника милиции в милицейской форме, который представился участковым инспектором, не назвав своей фамилии, и сказал, что <данные изъяты> оставил в квартире <данные изъяты>. Он участкового в квартиру не пустил. Позвонил по 02 и сообщил, что к нему в квартиру пришел участковый и хотел, чтобы дежурный подтвердил, что пришедший к нему милиционер является участковым. Дежурный попросил передать трубку телефона участковому, что он и сделал. Участковый дежурному представился, назвал фамилию Л. и свое звание. На кухне переписных бланков не было. Около 14 часов в квартиру приехали следователь и другие сотрудники милиции, осматривали кухню, а он в другой комнате написал заявление о привлечение к уголовной ответственности <данные изъяты> за кражу денег. Когда он писал заявление, был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. В этот день он находился в состоянии алкогольного опьянения, выпил водки 100-150 гр. с пивом около 10 часов утра. С женой до 22.10.10года отношения были нормальные, оснований для его оговора у ней не имеется. С ее показаниями знакомился, в части согласен. Объяснения и показания давал под давлением сотрудников милиции. Пояснить суду, какое давление на него было оказано, затрудняется.
Суд критически относится к показаниям подсудимого, он старается завести суд в заблуждение и уйти от уголовной ответственности. Его показания опровергаются совокупность исследованных судом доказательств:
Так, из показаний потерпевшего Б. следует, что, начиная с 08.10.2010г. и по29.10.2010г., он осуществлял <данные изъяты> в качестве <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты>. 22 октября 2010г., примерно в 11 часов, с целью <данные изъяты> он зашел в <адрес> представился <данные изъяты> и, с разрешения хозяйки, как позже узнал Ю.., прошел на кухню. Когда он прошел на кухню, поставил свою сумку на стол и стал выяснять о количестве проживающих в квартире и доставать из своего портфеля бланки <данные изъяты>. В это время из зала раздался мужской голос « кто пришел». На что Ю. ответила, что пришел <данные изъяты> Мужчина сказал, что ему никакой <данные изъяты> не нужен и выразился нецензурной бранью. На что Ю. ответила, что «тебе не нужен, а ей нужен.» После этих слов мужчина встал и направился к ним. По глазам мужчины он понял, что тот находится в состояние алкогольного опьянения и агрессивно настроен. Ю. встала у мужчины на пути, преградив ему дорогу. Мужчина, как потом узнал Ю. в его адрес выражался нецензурной бранью. Он не понимал, почему мужчина был так агрессивно настроен против него, и сразу же сказал, что уходит из квартиры. И глядя на мужчину, собирал <данные изъяты> со стола и стал потихоньку направляться к выходу из квартиры. Когда он вышел из квартиры, спустился ниже этажом, обнаружил, что два <данные изъяты> остались в квартире Ю. Сразу же об этом сообщил заведующей <данные изъяты> участком Ф., которая позвонила участковому Л.. Участковый Л. приехал на <данные изъяты>, и он, Б. рассказал ему о происходящем с ним в квартире Ю.. После чего он вместе с участковым инспектором Л. вернулись в квартиру Ю.. Но он, Б., остался этажом ниже, а участковый Л. поднялся к квартире Ю. и позвонил. Дверь в квартиру Ю. открыли, и он услышал, как мужчина выражался нецензурной бранью. Говорил, что Л. только лейтенант, а он капитан и оскорблял Л.. Л. пояснил причину прихода в их квартиру, что <данные изъяты> забыл у них <данные изъяты>. Юркин В.Г. сказал, что в его квартире нет никаких <данные изъяты>. На следующий день или через день его вызвал участковый инспектор и выяснял, брал ли он деньги в квартире Ю., и сообщил, что Юркин написал заявление в милицию поводу того, что якобы он, Б. похитил у него деньги. Он дал участковому объяснения. Когда он находился в квартире Ю. никаких денег не видел и не брал. За стол даже не присаживался. На кухне находился несколько секунд. Когда увидел глаза Юркина, и почувствовал его агрессивный настрой, он сразу стал уходить из кухни, так как у них была инструкция, что при подобных обстоятельствах сразу же уходить из квартиры и сообщать на <данные изъяты>. Рядом с ним на кухне всегда находилась <данные изъяты> Юркина. Дверь на кухню была открыта. Он не помнит, чтобы Ю. выходила из кухни и поэтому не может оспаривать ее показания о том, что она выходила в другую комнату за стулом. Все было рядом - квартира «хрущевка», все происходило быстро. Не обращал внимания на то, что находилось на столе. По заявлению Юркина проводилась проверка, по результатам которой в отношении него было отказано в возбуждении уголовного дела. Он обращался в мировой суд с заявлением о привлечении Юркина к уголовной ответственности за оскорбление, но заявление было возвращено по причинам неправильного оформления.
Свидетель Ю.. суду показала, что 22.10.10 года в квартиру позвонила соседка и пояснила, что пришел <данные изъяты>. Она пригласила <данные изъяты> на кухню. <данные изъяты> подошел к столу, садиться было негде. Открыл свой чемоданчик и начал доставать листы. А она пошла в другую комнату за табуретом. Когда она возвращалась, в это время на кухню вместе с ней подошел и муж. <данные изъяты> стоял около стола. Какие-то листы лежали на столе. Муж потребовал <данные изъяты> покинуть квартиру. Мужу не нравится, когда в квартире посторонние лица. <данные изъяты> собрал листы и из квартиры ушел. Супруг был выпивши. Совместные деньги у них хранятся в зале в шкафу. У нее личных денежных накоплений не было. Где хранил муж деньги на ремонт ей не известно. Может деньги хранились у него на работе, так как, если решался вопрос о каких- то покупках, он на следующий день или чрез день приносил деньги. На кухонном столе находилась обычная хлебница, под которой лежали счета, рецепты, детские рисунки. Под хлебницей деньги она не видела. Муж о хранении под хлебницей денег в сумме <данные изъяты> ей не говорил. Хлебницу могли передвигать и дети. Поскольку они недавно переехали, к ним в квартиру никто не ходит. Теоретически и практически у мужа могли храниться деньги в сумме <данные изъяты> рублей, но точно ей не известно. После ухода из квартиры <данные изъяты> она с мужем не разговаривала, так как они между собой поругались, и по поводу денег он ее не спрашивал. Через 10-15 минут после ухода <данные изъяты> пришел участковый инспектор и сообщил, что от <данные изъяты> поступило заявление о пропаже <данные изъяты>. На что она сказала, что после ухода <данные изъяты> на столе ничего не было. После ухода <данные изъяты> хлебница как стояла, так и стояла. Она не видела, чтобы после ухода <данные изъяты> муж проверял содержимое под хлебницей. Она слышала, как муж несколько раз звонил в милицию и сообщал, что у него пропали деньги в сумме <данные изъяты> рублей после ухода <данные изъяты>. Но она с ним на эту тему не разговаривала. Она считает, что муж мог хранить деньги под хлебницей. Мог ли <данные изъяты> похитить деньги утверждать и опровергать не может. Позже от мужа ей стало известно, что он <данные изъяты> рублей положил под хлебницу.
В связи с противоречиями в показаниях свидетеля Ю. судом в порядке ст. 281 УПК РФ оглашались ее показания в ходе следствия.
Из показаний свидетеля Ю. следует, 22 октября 2010г. начиная с самого утра, ее муж Юркин В. Г. употреблял алкогольные напитки. Примерно в 11 часов к ним в квартиру пришел <данные изъяты>, как позже она узнала, это был Б. и сообщил, что проводится <данные изъяты>. Она предложила ему пройти на кухню, и в этот момент из комнаты на кухню пришел ее муж, который сказал <данные изъяты>, что <данные изъяты> он не хочет и попросил <данные изъяты> выйти из квартиры. После чего Б. ушел из квартиры. В их квартире Б. находился около 3-4 минут, она от него не отходила. Примерно через 20 минут к ним пришел участковый инспектор Л. который сообщил им, что якобы ее муж украл у <данные изъяты>, а потом выгнал его из квартиры. В связи с этим ее муж Юркин В.Г. очень разозлился на <данные изъяты> и решил отомстить ему и позвонил по «02» в милицию, сообщил о том, что якобы <данные изъяты> украл у него деньги в сумме <данные изъяты> рублей, которые лежали под хлебницей на кухне. Этим самым ее муж захотел навредить <данные изъяты> хотя Б. у них из квартиры ничего не крал. Оскорблений в адрес <данные изъяты> и участкового инспектора ее муж не высказывал, хотя он много раз ругался грубой нецензурной бранью в адрес милиционера. Употребление в своем словарном составе грубых нецензурных слов это привычка мужа. \л.д. 66-67\
После оглашения показаний свидетель Ю. суду указала на то, что показания, данные ею на следствие, не подтверждает. Дознаватель И. перепечатала в протокол допроса ее объяснения, данные участковому Х... Протокол допроса прочитала невнимательно, не до конца и подписала. Формулировка ее показаний, зафиксированных в опросе и проколе записана не верно, искажена. При опросе участковый инспектор записывал все с ее слов, но смысл ее слов исказил. Как сейчас она понимает участковым инспектор Х. при опросе на нее было оказано давление, которое выразилось в том, что он утверждал, неправда, что <данные изъяты> украл деньги и по этому факту будет проводиться следствие, и следователь ее будет допрашивать. Она испугалась слов Х. и отвечала на его вопросы неоднозначно и не уверенно.
В целях проверки доводов свидетеля Ю. судом были допрошены в качестве свидетелей дознаватель И. и участковый инспектор ОМ№3 УВД по г. Самара Х.
Так свидетель И. суду показала, что ею производился допрос Ю. в качестве свидетеля. Ю. подробно рассказала не только об обстоятельствах дела, но и о семейной жизни, что на момент ее допроса она проживала с <данные изъяты>, так как ушла от мужа. Ее муж в своем разговоре часто употребляет нецензурные слова. При допросе она задавала Ю. вопросы, а та на них отвечала. Сама прочитал протокол допроса и собственноручно записала, что протокол прочитан, и записано верно. С содержанием протокола согласилась, от нее никаких возражений не поступало. Ю. показывала, что Б. не мог украсть деньги, так как все время находился у нее на глаза. Не говорила, что на какое- то время она отлучалась.
Из показаний свидетеля Х. участкового инспектора ОМ№3 УВД по г. Самара, следует, что он опрашивал Ю. на опорном пункте. Сначала он выслушал ее свободный рассказ, а потом стал задавать ей вопросы и записывать ответы в бланк опроса. Все ее пояснения им были записаны в той же формулировке, как она поясняла. Опроса Ю. прочитала, согласилась и расписалась. Юркин сначала не хотел с ним общаться, отказался от дачи объяснений по поводу его заявления о краже денег. Потом он все рассказал. Его пояснения были записаны в бланке опроса, который Юркиным был подписан.
Оснований сомневаться в достоверности показаний данных свидетелей не имеется. Доказательства, которые могли подтвердить их заинтересованность в исходе дела, не суду не представлены.
Свидетель Ф. суду показала, что начиная с 08.10.2010г. и 29.10.2010г. она выполняла обязанности <данные изъяты>. В ее обязанности входило <данные изъяты> Под ее руководством осуществлял <данные изъяты> Б.. 22 октября 2010г. около 10 часов Б. вышел на работу на свой <данные изъяты> Через час Б. вернулся и сообщил, что у него на участке произошел конфликт. И рассказал, что хозяйка квартиры согласилась на <данные изъяты> и пригласила его пройти в квартиру. Он достал документы для заполнения. В это время из другой комнаты вышел мужчина в нетрезвом состоянии и стал хамить, спрашивал, кто он такой, не желал <данные изъяты> и стал его выгонять из квартиры. Мужчина вел себя агрессивно, выражался нецензурной бранью. Жена бросилась к мужу, а сказала Б., чтобы тот быстрее уходил из квартиры. Б. быстро ушел из квартиры. Спешил и оставил 2 бланка. Она позвонила участковому инспектору Л. и сообщила, что совершено нападение на <данные изъяты> и им оставлены <данные изъяты> в квартире. Участковый Л. приехал на участок. Б. Л. рассказал о случившемся. После чего Б. и Л. ушли. Через 30 минут вернулись и сообщили, что хозяин квартиры не хорошо с ними обошелся, матерился
Свидетель Л. участковый уполномоченный ОМ № 3 УВД по г. Самаре, показал, что в связи с <данные изъяты> он принимал участие в охране <данные изъяты> второго участка. 22.10.10года он находился на опорном пункте, ему на его сотовый телефон позвонила старший <данные изъяты> Ф.. и сообщила, что между <данные изъяты> и хозяином квартиры произошел конфликт. Он прибыл на данный <данные изъяты>, где ему <данные изъяты> Б. пояснил, что вышел по адресу: <адрес> с целью <данные изъяты>. Хозяйка квартиры пригласила его на кухню. Проходя на кухню, он заметил в зале мужчину, который интересовался, кто пришел. Супруга пояснила, что пришел <данные изъяты> В это время Б. прошел на кухню и начал раскладывать <данные изъяты>. Мужчина стал говорить, что ему <данные изъяты> не нужен. На что супруга сказала, что ей нужен. Мужчина начал кидаться на Б. оскорблять его нецензурной бранью. Б. быстро собрался и ушел из квартиры. При этом Б. пояснил, что если бы не супруга Юркина, то он его, возможно, мог бы и побить. После чего он направился по месту жительства, чтобы разобраться в данном конфликте. Дверь открыл, как потом узнал Юркин и его супруга. Он, Л., находился в милицейской форме. Представился. Юркин спросил, зачем «приперся», используя нецензурную брань. Он пояснил, что <данные изъяты> оставил <данные изъяты> в их квартире. Юркин находился в нетрезвом состоянии. Юркин позвонил, как он понял, по «02» и попал в УВД по г. Самара и стал спрашивать работает ли сотрудник Л.. Ему ответили, что работает в ОМ №3. После чего Юркин передал ему телефонную трубку. Дежурный по УВД спросил его, Л., что произошло и нужна ли помощь. Он ответил, что обычная бытовая ситуация и помощь не нужна. Он Юркина попросил в очередной раз вернуть <данные изъяты>. На что Юркин стал выражаться нецензурной бранью. Он разъяснил Юркину, что за оскорбление сотрудника милиции может быть привлечен к ответственности. Но тот ответил, что его никто не слышит. При этом присутствовала жена Ю., пыталась его успокоить. Про кражу денег Юркин ему не сообщил. Позже ему для проверки было передано заявление Юркина о привлечение к уголовной ответственности <данные изъяты> за хищение денег в сумме <данные изъяты> рублей. Для проведения объективной проверки он заявление Юркина передал участковому Х.
Из показаний свидетеля З.., оперуполномоченного отдела уголовного розыска ОМ№ 3 УВД по г.Самара, следует, что 22.10.10 года в обеденное время от дежурного поступило сообщение о том, что из квартиры Ю. <данные изъяты> совершена кража денег. Он, следователь и эксперт выехали по указанному адресу. Дверь квартиры открыл, как потом узнал, Юркин, который пояснил, что <данные изъяты> украл деньги на кухне из-под хлебницы. Он нашел понятых -соседей Ю., и в их присутствии была осмотрена квартира. Он опросил Юркина, дал ему бланк заявления. Юркин написал заявление о привлечении <данные изъяты> к уголовной ответственности за кражу денег. При этом он предупредил Юркина об уголовной ответственности по ст.306 УК РФ. О чем Юркин расписался в заявление. При опросе Юркин пояснил, что он капитан. <данные изъяты> он не любит. Им также выяснял у Юркина вопрос, почему он подозревает в краже денег именно переписчика. Он ответил, что не любит <данные изъяты>. Опрос был кратким, так как Юркин не мог отвечать на вопросы. Как он понял, Юркин был после похмелья, но ситуацию воспринимал нормально. Он, З. позвонил жене Юркина, но та пояснила, что на работе и приехать не сможет.
В порядке ст. 281 УПК РФ судом оглашались показания свидетелей Г. С. и П.
Из показаний свидетеля Г.., помощника дежурного в ОДЧ при ОМ № 3 УВД по г. Самаре, следует, что <данные изъяты>., примерно в <данные изъяты>, он заступил на суточное дежурство. Примерно в <данные изъяты> по тел. «02» поступил звонок от Юркина В.Г., который вызывал милицию по поводу того, что у него дома по адресу: <адрес>. произошел конфликт с <данные изъяты> населения, как позже узнали с Б.. Он зарегистрировал данное сообщение в КУСП за №, и отправил на указанный адрес сотрудников ГНР. Когда они прибыли на данный адрес, то сотрудник ГНР С. сообщил ему, что Юркин В.Г. заявил о том, что <данные изъяты> Б. украл из его квартиры денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей. Узнав об этом, он примерно в 14 часов 00 минут, направил в адрес проживания гр-на Юркина В.Г. следственно оперативную группу в составе следователя М. и эксперта Г. которым хозяин данной квартиры, Юркин В.Г. будучи в состоянии алкогольного опьянения, написал заявление о том, что несколько часов назад у него из квартиры <данные изъяты>, как позже узнал, Б., похитил денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей, которые лежали у него на кухне под хлебницей. При этом Юркин был оперуполномоченным З. в устной и в письменной форме предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос по ст. 306 УК РФ. З. его опросил по данному факту. После проведения всех следственных и оперативных мероприятий следственно оперативная группа вернулась в ОМ № 3 УВД по г. Самаре, и он перенес заявление Юркина В.Г. КУСП №. Позже они узнали, что Юркин В.Г. совершил заведомо ложный донос в отношении <данные изъяты> Б.\ л.д. 46-47\.
Свидетель С. сотрудник группы немедленного реагирования в ОДЧ при ОМ № 3 УВД по г. Самаре, показал, что <данные изъяты>., примерно в <данные изъяты>, он заступил на свое суточное дежурство. Примерно в <данные изъяты> от помощника дежурного Г. поступило сообщение о том, что по адресу: <адрес> произошел конфликт с <данные изъяты> Он в составе ГНР выехал на указанный адрес, где хозяин квартиры Юркин В.Г., будучи в состоянии алкогольного опьянения, сообщил, что <данные изъяты>, как позже они узнали, Б., совершил у него из квартиры кражу денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей. О чем он сразу же сообщил в ОДЧ ОМ № 3 УВД по г. Самаре, а именно помощнику дежурного, Г. После этого, на данный адрес была направлена следственно оперативная группа для сбора первоначального материала по данному факту. Позже от сотрудника милиции, он узнал, что Юркин В.Г. совершил заведомо ложный донос в отношении <данные изъяты> Б.\ л.д. 48-49\,
Из показаний свидетеля П.. видно, что проживает по адресу: <адрес> 22.10.2010г., примерно в 11 часов, она собралась в магазин, выходя из своей квартиры, на лестничной площадке она встретила <данные изъяты>, как позже узнала Б. Она вместе с ним прошли в ее квартиру, где он <данные изъяты> ее. А потом он, выйдя из ее квартиры, позвонил в <адрес>, где дверь ему открыла ее соседка, Ю., которая предложила Б. пройти в ее квартиру. В этот же день, когда она находилась у себя дома, примерно в 15 часов, в дверь ее квартиры позвонили. Когда она открыла, то на пороге она увидела сотрудников милиции, которые представились ей и предложили ей поучаствовать в качестве понятой при осмотре <адрес>. Когда она зашла в квартиру, где проживает семья Ю., то там она увидела хозяина Юркина В.Г., который будучи в состоянии алкогольного опьянения, вел себя очень агрессивно по отношению к сотрудникам милиции. Когда сотрудник милиции составил протокол осмотра места происшествия, то она расписалась в нем, а потом ушла в свою квартиру. \ л.д. 63\.
Вина подсудимого подтверждается также и письменными материалами дела:
Заявлением Юркина В.Г. от 22.10.10 года с просьбой о привлечении и к уголовной ответственности <данные изъяты>, который 22.10.10 года, примерно в 12 часов, тайно похитил из его квартиры денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей. Об уголовной ответственности за заведомо ложный донос по ст. 306 УК РФ предупрежен.\л.д.8\,
Протоколом осмотра места происшествия, из которого видно, что на кухонном столе находилась хлебница и каких - либо счетов, рецептов, детских рисунков под ней обнаружено не было.\л.д.13\,
Опрос Юркина В.Г. от 30.11.10 года, из которого следует, что после ухода из квартиры <данные изъяты> пришел участковый инспектор и сообщил, что <данные изъяты> оставил в квартире бланки, а по поводу его оскорбления написал заявление. Обидевшись на <данные изъяты>, он решил ему отомстить и позвонил в милиции по «02» и сообщил, что якобы <данные изъяты> украл у него деньги в размере <данные изъяты> рублей, которые якобы находись под хлебницей. Хотя на самом деле <данные изъяты> никаких денег не крал. По данному факту он написал заявление, хотя за заведомо ложный донос был предупрежден по ст. 306 УК РФ. Таким образом, он решил отомстить и навредить <данные изъяты> хотя на самом деле тот никаких денег у него не крал.\л.д.26\,
Постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Б.. за отсутствием состава престпуления.\л.д.33\,
Протоколом осмотра выписки из журнала КУСП № ОМ № 3 УВД по г.Самара, из которого видно, что за номером <данные изъяты> от 22.10.10 года зарегистрировано по 02 сообщение от гр.Юркина В.Г., проживающего по адресу: <адрес>, по поводу <данные изъяты>\л.д.41-42,44-45\.
Анализируя совокупность исследованных судом доказательств, суд считает, что виновность подсудимого установлена и доказана. Его действия правильно квалифицированы по ч.1 ст. 306 УК РФ, как заведомо ложный донос о совершении преступления. Сообщая правоохранительным органам о совершении кражи <данные изъяты> Б. Юркин В.Г. понимал и осознавал, что сообщает заведомо ложные сведения о совершенном преступление и сознательно это допускал.
В основу обвинительного приговора судом положены показания потерпевшего Б. и свидетеля Ю.. Оснований сомневаться в достоверности показаний потерпевшего у суда не имеется. Его показания последовательны и индентинчы, подтверждаются показаниями свидетеля Ф. и Л. которым он сразу же рассказал о случившемся, а также и свидетеля Ю.. Суд считает, что если бы потерпевший был причастен к совершению кражи денег, то он имел реальную возможность не ставить в известность о сложившейся ситуации в квартире Ю. свое руководство и участкового инспектора, с которым позже пришел в дом, где проживали Ю. для выяснения обстоятельств.
Оснований сомневаться в достоверности показания свидетеля Ю. в ходе следствия суд не находит. Судом установлено, что у Ю. не имеется оснований для оговора подсудимого.
Суд критически относится к ее показаниям в суде, где она изменила раннее данные показания и стала приводить новые доводы, указывая на то, что переписчик Б. некоторое время находился на кухне один, так как она выходила в другую комнату за табуреткой. Эти ее показания опровергаются не только показаниями Б., но и показаниями подсудимого, который суду утвердительно заявил, что комната, где он находился, является смежной с кухней, и он видел, что его жена из кухни не выходила и <данные изъяты> одного не оставляла. Данное обстоятельство позволяет суду сделать вывод о том, что Б. не причастен к краже денег. Свидетель Ю. показала, что в ее присутствии Б. денег не брал и никаких действий с хлебницей не производил, и после его ухода хлебница месторасположение не изменила.
Доводы свидетеля Ю. о том, что при опросе на нее было оказано психологическое давление, а дознаватель И. ее не допрашивала, а просто перепечатала опрос. В опросе содержание ее объяснений были искажены, не нашли своего подтверждения. Допрошенные в качестве свидетеля участковый инспектор Х. и дознаватель И., оценка которым дана выше, указали на то, что свидетель Ю. подписала опрос и протокол допроса. Никаких возражений с ее стороны не поступило. Показания давала сама без какого-либо давления. Оснований сомневаться в достоверности показаний свидетелей Х. и И. у суда не имеется. Свидетель Ю. суду не могла пояснить, в чем выразилось со стороны участкового Х. психологическое давление не смогла, а лишь указала, что испугалась Х., который пояснял ей, что совершение кражи денег Б. это не правда, и по заявлению Юркина будет проводиться следствие, в ходе которого она будет допрашиваться в качестве свидетеля. Суд считает, что характер объяснений участкового, на которое ссылается свидетель Ю. не может расцениваться и восприниматься как психологическое давление. Как следует из опроса \л.д.25 и протокола допроса Ю. в качестве свидетеля \л.д.66-67\ ей была разъяснена ст. 51 Конституции РФ. Суд считает, что она имела реальную возможность отказаться от дачи показаний в отношении своего мужа. Но она дала показания в качестве свидетеля, и своею подписью подтвердила их достоверность. Таким образом, суд приходит к выводу о том, что Ю., изменяя показания и приводя новые доводы, старается суд завести в заблуждение и смягчить участь своего мужа.
Вызывает сомнение в наличие оснований подозревать Б. в краже денег и противоречивые показания подсудимого Юркина. Так в свободном рассказе Юркин указал на то, что сразу же после ухода Б. он обнаружил пропажу денег. Отвечая на вопрос, почему он не сообщил о краже денег участковому инспектору Л., пришедшему выяснять отношения по поводу оскорбления <данные изъяты> и оставления им бланков, Юркин показал, что проверять наличие денег под хлебницей он стал после ухода участкового. Противоречия в показаниях подсудимого позволяют суду сомневаться в достоверности заявления Юркина о привлечении Б. к уголовной ответственности.
Кроме этого суд считает, что нелогично хранить деньги, которые собирались Юркиным в течение 3-х месяцев для ремонта в общедоступном месте, в то время как деньги, предназначенные для ежедневного расхода, как установлено из показаний самого подсудимого и свидетеля Ю. хранились в шкафу в комнате. Вызывает сомнение в наличие факта кражи денег и их наличие под хлебницей и тот факт, что после, якобы обнаружения пропажи денег, Юркин об этом своей жене не сообщает и не выясняет ни у нее и сына, находящего в тот момент дома, вопрос о деньгах. Из показаний свидетеля Ю. следует, что она о пропаже денег узнала лишь из разговора Юркина по телефону.
Позволяет сомневаться в достоверности показаний в суде и заявления Юркина в правоохранительные органы и то обстоятельство, что по» 02» Юркин сообщил лишь о конфликтной ситуации, сложившей с <данные изъяты>. Это сообщение было зафиксировано в журнале КУСП за номером <данные изъяты>, оценка которому дана выше.\л.д.44-45\. А о совершенной краже денег, как установлено из показаний свидетелей С. и Г.., Юркин сообщил лишь приехавшим в его квартиру сотрудникам ГНР.
Вышеизложенные обстоятельства позволяют суду сделать вывод о том, что у Юркина не имелись оснований подозревать и обвинять Б. в совершении кражи денег, а его заявление, поданное в правоохранительные органы, не соответствовало действительности и является ложным. Оснований для признания Юркина лицом, заблуждавшимся относительно достоверности своих сообщений о совершенной кражи денег Б., не имеется. Юркин понимал и осознавал, что его заявление является заведомо ложным.
При назначении вида и размера наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности подсудимого, обстоятельства, смягчающие ответственность.
Подсудимым впервые совершено преступление небольшой тяжести. Работает. По месту жительства характеризуется положительно.\л.д.39\. На своем иждивение имеет <данные изъяты> На учетах в наркологическом и психоневрологическом диспансерах не состоит.\л.д.37,38\.Данные обстоятельства суд расценивает как смягчающие ответственность виновного лица.
Обстоятельства, отягчающие ответственность подсудимого, суду не представлены.
Суд, учитывая характер совершенного преступлении, личность подсудимого, совокупность обстоятельств, смягчающих ответственность, отсутствие претензий со стороны потерпевшего, считает целесообразным определить наказание в виде штрафа.
При назначении размера штрафа учитывается имущественное положение подсудимого, наличие на его иждивение <данные изъяты>.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 307- 309 УПК РФ, суд
<данные изъяты>
Признать Юркина В.Г. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 306 УК РФ, и назначить ему наказание в виде штрафа в доход государства в размере <данные изъяты> \ рублей.
Меру пресечения подписку о невыезде оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.
Приговор может быть обжалован в Самарский областной суд через Советский районный суд <адрес> в течение 10 суток с момент его провозглашения.
Судья