Дело № 1 - 373/10
ПРИГОВОР
Именем Российской Федерации
город Соликамск03 декабря 2010 года.
Соликамский городской суд Пермского края в составе
председательствующего судьи Богатырёва В.В.,
при секретаре Зайковой С.Е.,
с участием:
государственного обвинителя – заместителя Соликамского городского прокурора Самойлюка Е.А.,
подсудимого Верещагин А.И.,
защитника: адвоката адвокатской конторы № 1 гор. Соликамска Чистякова С.Г., представившего удостоверение № и ордер №,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Верещагин А.И., <данные изъяты> <данные изъяты>
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч. 4 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Верещагин А.И. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью Ш., вызвавшее значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, при следующих обстоятельствах.
В период с 08 по 10 марта 2009 года Верещагин А.И., находившийся в квартире Ш. по <...> <...> в ходе ссоры возникшей на почве личных неприязненных отношений со Ш., имея умысел на причинение последней тяжкого вреза здоровью, умышленно нанес потерпевшей не менее трех ударов руками и ногами по голове, туловищу и конечностям, чем причинил ей открытый перелом правой плечевой кости в верхней трети со смещением отломков. Указанная травма причинила вред здоровью Ш., который относится к тяжкому вреду здоровью, вызвавшему значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть. Также Верещагиным А.И. потерпевшей Ш. были умышленно причинены два кровоподтёка на верхнем веке левого глаза и правой молочной железе, которые не причинили вреда ее здоровью.
Подсудимый Верещагин А.И. вину в предъявленном обвинении и совершенном преступлении не признал. Суду пояснил, что действительно определенный промежуток времени 2009 года проживал у Ш. Находился и ночевал у нее в квартире с 7-го на 8-е и с 8-го на 9-е марта 2009 года. При этом в квартире неотлучно находился и Ф3. 9 марта, после того как к Ш. в квартиру пришли М., О. и девушка, он от Ш. ушел, так как нужно было решать вопрос о собственной госпитализации. Встретился с М1 и В3 по этому вопросу, затем ушел ночевать к матери. Утром 10.03.2009 г., около 9 часов, встретился с М1, затем ушел к А.. Через несколько часов пришел в квартиру к Ш., та была одна. Вскоре в квартиру пришла женщина Д. Он по просьбе Ш. ходил за спиртным, при этом приводил с собой А.. Д. хотела вызвать к Ш. скорую помощь, почему не знает, но та отказывалась. Утром 11 марта 2009 г. он ушел от Ш., был у А., гогда тот видел, что Ш. увезли на скорой помощи. Ни 8 и 9, ни 10 и 11 марта никаких телесных повреждений руки у Ш. не видел, она ни на что не жаловалась, вела себя как обычно. Видел у нее синяк под глазом, на что она сказала, что ее избил М..
Несмотря на такую позицию подсудимого, его вина подтверждается следующими представленными суду доказательствами.
Показаниями Верещагина А.И., данными им в ходе предварительного следствия /т. 1 л.д. 118-122/ о том, что в середине января 2009 года пришел жить к Ш., отношения с ней были дружеские, она сама позвала его к себе жить, он помогал ей по хозяйству, распивал вместе с ней спиртное; В ночь на 10 марта 2009 года мог ночевать у матери В., но мог ночевать и у Ш., точно уже не помнит. Конфликтов у него со Ш. не было. Около 10 марта 2009 года у Ш. имелись телесные повреждения левой руки, которая у нее отнималась и постоянно болела. Ш. рассказала ему, что ее в марте 2009 года избили возле маркета <данные изъяты> молодые люди, отобрали у нее бутылку водки и деньги, когда она ночью ходила в магазин. В середине марта 2009 года его опрашивал участковый милиции, которому он сказал, чтобы участковый написал все, что сказала Ш. и под этим подписался, при этом попросил провести очную ставку со Ш.
Также в качестве обвиняемого /том 1, л.д. 158-162/ Верещагин А.И. показал, что 09 марта 2009 года находился дома у Ш., 08 марта 2009 года ночевал у нее. Днем 09 марта 2009 года в квартиру Ш. пришли М. и О., принесли спиртное, сигареты и закуску, вчетвером стали пить водку. В вечернее время между Ш. и М. произошла словесная ссора. Затем он ушел из квартиры Ш. к матери, а М. и О. остались в ее квартире. У подъезда дома встретил М1, а через некоторое время подъехал В3 Они поговорили и он ушел к своей матери, заночевал у нее, предварительно договорились с М1, что на следующий день он увезет его в больницу. Во второй половине дня 10 марта 2009 года он снова зашел на квартиру Ш., к ней пришла подруга Д., которая попросила его сходить в магазин за водкой, которую распивали вместе. Он остался ночевать у Ш. Утром Верещагин А.И. проснулся в комнате, а на кухне Д. кричала, что нужно вызвать «скорую помощь», а Ш. кричала, что лечится сама. Верещагин А.И. оделся, сказал, что пошел за сигаретами, после магазина зашел к А. Ш. жаловалась на боль в руке с того момента, как он начал у нее жить, видел на ее руке синяк. Ф3 ставил Ш. уколы обезболивающего. 10 марта 2009 года Ш. ни на что не жаловалась и никаких повреждений он ей не наносил.
Объяснением Верещагина А.И. от 12 марта 2009 г. /том 1, л.д. 7/, в котором тот указал, что в течение последних двух месяцев он проживал со Ш. в ее квартире. Они почти каждый день выпивали спиртное. В ночное время марта 2009 года он был на нервах, со Ш. были дома пьяные. Ш. по пьянке любит выражаться нецензурной бранью, оскорблять. По-видимому, так и вышло, скандал возник из-за оскорблений, он точно не помнит, что его побудило на скандал, но если бы Ш. его не оскорбляла, никакого скандала бы не было. В гневе он избил Ш., в какие именно части ее бил, не помнит, но раз Ш. говорит, что пинал, значит пинал. Сам он помнит смутно как бил Ш., возможно сломал ей руку, когда пинал ее, а она прикрывалась. В содеянном раскаивается полностью, вину свою признает полностью.
Объяснением Ш. от 11 марта 2009 г. /том 1, л.д. 6/, в котором она пояснила, что в последнее время у нее проживал сожитель Верещагин А.И., вместе с которым она часто злоупотребляла спиртным, при этом к Верещагину А.И. часто приходили друзья-собутыльники, которых она не могла выгнать. Вечером 09 марта 2009 года или ночью 10 марта 2009 года они с Верещагиным А.И. были выпившие, и вдруг он стал избивать ее, наносил удары руками и ногами по лицу, по телу, по голове, за что избивал, не поняла. Во время избиения Верещагин А.И. сломал ей руку. Привлекать его к уголовной ответственности не желает.
Показаниями свидетеля Ф., который суду и в ходе предварительного расследования /т. № 1, л.д. 132-134/ показал, что 11 марта 2009 года в утреннее время он выезжал в <...> городскую больницу №, куда поступила Ш. с телесными повреждениями. Он в палате беседовал со Ш. Она при этом была контакта, нормально отвечала на вопросы. У нее были проблемы с рукой, а также синяки на лице и теле. Ш. сначала не хотела рассказывать правду, но он ей объяснил, что она должна рассказать правду, а по характеру повреждений возможно, что уголовного дела не будет. Тогда Ш. рассказала, что ее избил сожитель Верещагин А.И. у нее дома, что бил ее по пьянке без особого повода, при этом сломал ей руку. Также Ш. пояснила, что Верещагин А.И. избивал ее руками и ногами по лицу и по телу и в какой именно момент Верещагин А.И. сломал ей руку, она не смогла пояснить, так как была пьяная, но именно во время этого избиения. Также Ш. говорила, что Верещагин А.И. временно проживал у нее, сам попросился пожить, и она его пустила, так как пожалела, они вместе употребляли спиртное. На момент прибытия в больницу он не знал про Верещагина, его фамилию и другие данные в объяснении записал с ее слов. Подтверждает, что на л.д. 6 именно то объяснение, которое он взял со Ш. и ее подпись.
Показаниями свидетеля Б., который суду показал, что в марте 2009 года ему поступил материал проверки, согласно которого Ш. были причинены телесные повреждения. Его помощники, в том числе Ф1, доставили Верещагина А.И. для дачи объяснений, по поводу причинения телесных повреждений Ш. При беседе с Верещагиным А.И. тот сначала отрицал то, что избил Ш., но затем признался, что была ссора у них, она вынудила применить к ней силу, то есть он избил ее руками и ногами. Со слов Верещагина было составлено объяснение, которое он подписал.
Показаниями свидетеля Ф1, который суду показал, что присутствовал при опросе Б. Верещагина А.И. Сначала Верещагин отрицал то, что избил Ш., но после того, как Б. дал ему ознакомиться с объяснениями из материалов проверки, то Верещагин А.И. признался в том, что действительно избил Ш. При этом никого давления, принуждения на Верещагина А.И. не оказывалось. Вел он себя и говорил нормально.
Показаниями свидетеля М1, который суду показал, что видел Верещагина А.И. утром 10 марта 2009 года, и при этом тот ему рассказал, что Ш. пьяная ходила за спиртом, лежит, болеет, никуда его не отпускает, а у нее на кухне сидят алкаши и пьют, а он ее даже защитить не может. Затем, 11 марта 2009 г. также в утреннее время, Верещагин А.И. позвонил ему и сказал, что рам Н.П. болеет, его не отпускает, накануне ходила за спиртом и сильно упала, и просил перенести их встречу на 14-15 часов. В ночь с 9 на 10 марта Верещагин А.И. ночевал у своей матери, а перед этим они около 19 часов встречались с ним, пришел он от Ш.
Показаниями свидетеля Д., которая в ходе предварительного расследования /том № 1, л.д. 72-73/ показала, что 10 марта 2009 года около 19 часов она пришла в гости к Ш., при этом увидела, что кисть ее правой руки синяя, все ее правое плечо было черно-синее, она прижимала руку к телу второй рукой. Она спросила у Ш., что с ней произошло, и та сказала, что ее ночью избили возле «Маркета» <...> но кто именно ее избил, она пояснить не могла, говорила, что вообще не знает. Также там был Верещагин А.И., которого Д. отправила в магазин за водкой, вернулся он с А., все вместе стали распивать спиртное, примерно через полчаса А. ушел. Верещагин А.И. рассказал, что Ш. избили, а ему сломали челюсть какие-то незнакомые. Она осталась переночевать у Ш., предлагала ей вызвать «Скорую», но та отказалась, сказала, что утром в 09 часов за ней приедет машина, и ее повезут в травмпункт, что об этом договорился Верещагин А.И. Также Верещагин А.И. требовал от Ш. вспомнить, куда она спрятала пенсию, чтобы купить выпить, но она так и не смогла вспомнить. На следующий день около 8 часов Ш. сидела в кресле на кухне, была уже очень плохая. Тогда она от соседей вызвала «Скорую помощь». Когда она вернулась в квартиру Ш., Верещагина А.И. там уже не было.
Показаниями свидетеля А1, которая суду показала, что ее соседка Ш. злоупотребляла спиртными напитками. Квартира А1 расположена над квартирой Ш., поэтому она часто слышала, что в ее квартире часто происходили пьянки, во время которых она слышала шум, ругань, звуки, похожие на падение пьяного тела. Так происходило часто, но точные даты она назвать не может. 11 марта 2009 года около 08 часов 20 минут когда она пошла на работу и когда проходила возле квартиры Ш., то увидела женщину, которая сказала, что Ш. плохо и нужно вызвать скорую помощь. Тогда она вошла в квартиру Ш. и на кухне в кресле увидела Ш., у которой правое плечо было фиолетово-бардового цвета и она была в плохом состоянии. Она вызвала «Скорую медицинскую помощь», после чего ушла на работу.
Показаниями свидетеля В2, которая суду и в ходе предварительного расследования /т. 1 л.д. 104-105/ показала, что 11 марта 2009 года утром она встречалась с Д., которая сообщила, что Ш. находится в больнице, что ее из дома увезла «Скорая помощь», так как у нее что-то случилось с рукой. Она была в больнице у Ш. и со слов лечащего врача знает, что Ш. находилась в реанимации, что у нее открытый перелом плеча и сильно поражены внутренние органы, начался сепсис, что Ш., скорее всего не выживет, что находится под аппаратами, и при этом все время зовет какого-то А5
Показаниями свидетеля А., который суду показал, что в 2009 году Верещагин А.И. проживал у Ш. В период мартовских праздников 2009 г. Верещагин А.И. периодически бывал у него, даже ночевал. 10 марта 2009 г. он с Верещагиным А.И. заходил в квартиру Ш., где также была и Д.. У Ш. была синяя, сильно опухшая рука, она жаловалась на боли. Они употребляли спиртное, после чего он ушел. Утром 11 марта 2009 г. Верещагин А.И. приходил к нему домой и в то же время он из окна своей квартиры видел, как Ш. увозили на «скорой помощи».
Показаниями свидетеля К., которая суду показала, что ее соседка Ш. злоупотребляла спиртными напитками и у нее в квартире были пьянки. Она постоянно видела Ш. с телесными повреждениями. 09 марта 2010 г. после 18 часов в квартиру Ш. зашли мужчина и женщина. В около 23-24 часов она слышала из квартиры крики Ш. крики о помощи.
Показаниями свидетеля Н., который суду показал, что Ш. была его соседкой. Она систематически пила, к ней ходили посторонние люди. В начале марта 2009 года в квартире Ш. также были пьянки, он слышал звуки, похожие на движение пьяного тела, какую-то ругань. Он слышал, как Ш. ругалась, что что-то падало, как будто падал человек. 11 марта 2009 года утром к нему в квартиру пришла незнакомая женщина (Д.), которая просила вызвать «Скорую помощь», сообщила, что Ш. плохо. После того как приехала «Скорая помощь», то Ш. увезли в больницу.
Показаниями свидетеля Ф3, который показал, что в 2009 году Верещагин А.И. проживал в квартире Ш. не постоянно, квартира у нее была запущенная. В начале марта 2009 года, после 8 марта, он видел, что правая рука Ш. была огромная, вся синяя, она рассказала, что после праздника возле «маркета» поскользнулась, там были какие-то молодые, но толком ничего не сказала. По ее просьбе он делал ей обезболивающий укол. Когда делал укол, в ее квартире Верещагина не было. Не помнит, чтобы мартовские праздники отмечал у нее.
Заключением комиссии экспертов (экспертиза по материалам дела) № от <дата>, согласно которого изучение представленных медицинских документов на имя Ш. показывает, что у пострадавшей имелись следующие телесные повреждения механического происхождения: открытый перелом правой плечевой кости на уровне верхней трети со смещением костных отломков, кровоподтек мягких тканей «всех поверхностей правого плеча, с переходом в область правого надплечья и заднюю поверхность правого предплечья»; один кровоподтек правой молочной железы; один кровоподтек верхнего века левого глаза. Повреждения, обнаруженные у Ш. и на ее трупе образовались в результате неоднократных воздействий тупого твердого предмета (предметов), что подтверждается морфологическим характером повреждений (перелом, кровоподтеки) и их локализацией. Повреждения головы причинены не менее чем однократным воздействием в область лица; повреждения правой верхней конечности и груди причинены не менее чем двукратным воздействием. Повреждения правой верхней конечности и груди у Ш. могли образоваться не менее чем за 10-12 часов и не более чем за трое суток на момент поступления в стационар. Однотипность морфологических особенностей кровоподтеков лица, правой молочной железы, правого плеча, надплечья и предплечья не исключает возможность причинения повреждений одно вслед за другим в течение короткого промежутка времени. Открытый перелом диафиза плечевой кости, при отсутствии признаков опасности для жизни, у живых лиц в соответствии с п. 4 «а» действующих «Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (утверждены постановлением Правительства РФ от <дата> №) и № «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (утверждены Приказом МЗСР РФ от <дата> №) независимо от исхода и оказания (неоказания) медицинской помощи относится к тяжкому вреду здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть.
Протоколом осмотра трупа Ш., фототаблицами к нему /л.д. 35-39/, которым зафиксированы общий вид трупа и внешние повреждения на нем.
Протоколом очной ставки /т. № 1 л.д. 138-143/, при которой свидетель Б. подтвердили свои показания, изобличающие Верещагина И.А. в совершении преступления.
У суда нет оснований сомневаться в достоверности приведенных изобличающих подсудимого показаний как его самого, так и потерпевшей и свидетелей, оглашенных материалов, в правильности отражения в соответствующих протоколах результатов следственных действий, в компетентности и обоснованности заключения судебной экспертизы. Данные доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, согласуются друг с другом. Эти показания, кроме того, являются в целом непротиворечивыми, одинаково описывают одни и те же события, дополняют друг друга. У потерпевшей и свидетелей отсутствуют какие-либо основания для оговора подсудимого, а у того для самооговора.
Оценив представленные доказательства в совокупности, суд приходит к убеждению о том, что вина подсудимого установлена, и квалифицирует действия Верещагина А.И. как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, вызвавшее значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть – преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ, так как он в период с 08 по 10 марта 2009 г. умышленно, из личных неприязненных отношений, обусловленных ссорой с потерпевшей, нанес Ш. множественные удары руками и ногами по телу, то есть разнообразно физически на нее воздействовал, чем причинил Ш. тяжкий вред здоровью в виде открытого перелома правой руки.
Указание защитника на несоответствие предъявленного обвинения и выводов комиссии экспертов о механизме причинения Ш. телесных повреждений (удары в обвинении, выкручивание руки в заключении СМЭ) суд расценивает как не состоятельные, поскольку в заключении комиссии экспертов указано, что повреждения, обнаруженные у Ш. и на ее трупе образовались в результате неоднократных воздействий тупого твердого предмета (предметов), что подтверждается морфологическим характером повреждений (перелом, кровоподтеки) и их локализацией. А то, что винтообразный перелом плечевой кости мог возникнуть в результате ротационной деформации при выкручивании руки, указано комиссией экспертов лишь в качестве одного из примеров воздействий.
Между умышленными действиями Верещагина А.И. и наступившими последствиями в виде тяжкого вреда здоровью Ш. судом с достоверностью установлена прямая причинно-следственная связь. В начальный период разбирательства Верещагин А.И. признал то, что в ходе ссоры нанес Ш. удары и мог сломать ей руку. Это признание подсудимого полностью подтверждено в судебном заседании объяснением Ш., приведенными показаниями свидетелей, исследованными материалами дела, в том числе заключением судебно-медицинской экспертизы о времени причинения Ш. телесных повреждений, их локализации, характере, степени опасности для здоровья. Как видно, обнаруженные у Ш. и указанные в заключении судебно-медицинских экспертов телесные повреждения повлекли тяжкий вред здоровью потерпевшей по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть.
Суд расценивает действия подсудимого по причинению тяжкого вреда здоровью как умышленные, совершенные с прямым умыслом, поскольку Верещагин А.И., на почве личной неприязни, с силой нанося удары кулаками и ногами по телу потерпевшей, в том числе по правой руке, голове и груди, предвидел возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде причинения тяжкого вреда здоровью Ш. и желал их наступления. Действовал он намеренно, активно наносил Ш. удары, свои противоправные действия в отношении потерпевшей прекратил только по собственной воле.
При этом суд не соглашается с предложенной государственным обвинителем квалификацией действий Верещагина А.И. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, и соглашается с позицией защиты об отсутствии оснований для такой квалификации действий виновного лица, так как не установлено, что умысел Верещагина А.И. по причинению Ш. телесных повреждений охватывал, либо что он мог предполагать и предвидеть такие последствия его действий, как гнойное воспаление мягких тканей правого плеча и сепсиса, которые, в конечном итоге, привели к смерти потерпевшей. Кроме того, тяжкий вред здоровью Ш. был причинен, как указано выше, не по признаку опасности для жизни, а по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть. Положение подсудимого улучшается, право на защиту не нарушено.
Как установлено судебным следствием, до периода мартовских праздников 2009 года Ш. каких-либо телесных повреждений не имела.
Доводы подсудимого о том, что он не причинял Ш. никаких телесных повреждений и вообще таковых у нее не видел, а потерпевшую мог избить М. и, возможно, иные лица (чего он сам не видел), суд признает не соответствующими фактическим обстоятельствам и расценивает как избранный способ защиты с целью избежать или смягчить свою ответственность за содеянное, поскольку они опровергаются, во первых, объяснением самой Ш. о том, что именно Верещагин А.И. на почве ссоры избил ее, сломал ей руку. Это же подтверждается объяснением самого Верещагина А.И. и дополняется показаниями свидетелей Ф., Б., Ф1, М1, А., Д., К., Ф3, В2, которым суд доверяет и кладет в основу приговора.
Поэтому его избиение Ш. третьими лицами, в другом месте, а равно наступление тяжких последствий от иных причин, судом исключается.
Суд берет за основу заключение комиссии экспертов <...> бюро СМЭ от <дата>, так как это экспертное исследование исполнено профессионалами высшей категории и на основании наиболее полного пакета медицинских документов на Ш. и с учетом допрошенных в ходе судебного заседания свидетелей, изучения материалов уголовного дела.
Суд не может не принять во внимание и не признать допустимым доказательством по делу объяснение Ш., данное ею в больнице, поскольку, как установлено в ходе судебного следствия, у нее отсутствовали какие-либо основания для оговора Верещагина (с которым у нее, как следует из показаний самого Верещагина и всех опрошенных свидетелей, неприязненных отношений не было). Она в равной степени могла заявить прибывшему в больницу Ф. (не знавшему на момент прибытия в больницу никаких сведений ни о Верещагине, ни о каких-либо других лицах) о том, что ее избил М. (у которого, как следует из показаний самого подсудимого и свидетеля А. были основания к обоюдной неприязни со Ш.) или о том, что ее избили ночью у магазина (как она рассказывала другим лицам), чего она не сделала. А, как следует из показаний Ф. о том, что после разъяснения ей того, что правду скрывать не следует и уголовного преследования того, кто ей сломал руку, может не быть, Ш. в объяснении указала, что именно Верещагин избил ее и от его действий у нее сломана рука, указав причины конфликта и его обстоятельства.
При этом суд принимает во внимание то, что после оказаний Ш. бригадами скорой помощи определенных медицинских процедур (показания П Д. и Ф1, карты вызова скорой помощи, записями в истории болезни о том, что по прибытии в больницу она была контакта), которые привели ее в состояние, улучшившее ее общее самочувствие и позволяющие ее доставить в медицинское учреждение, суд приходи к выводу о том, что по прибытию в больницу, Ш. на момент дачи объяснения была в адекватном состоянии, могла полностью понимать и осознавать происходящие с ней события.
Также суд признает допустимым доказательством по делу и объяснение Верещагина, данное им Б. до возбуждения уголовного дела, поскольку оно получено без каких-либо нарушений закона, с соблюдением предъявляемых требований. Сведения, изложенные в этом объяснении, объективно согласуются с иными доказательствами по делу, в частности с показаниями свидетелей Б. и Ф1 о том, что Верещагин сам признался в том, что избил Ш. при указанных ею обстоятельствах и при этом сломал ей руку.
При этом суд признает несостоятельными доводы стороны защиты о незаконности и недопустимости, как доказательств по делу, указанных объяснений и показаний свидетелей Ф., Б. и Ф1.
Из показаний Д. и А. следует, что уже 10 марта 2009 года, когда они пришли к Ш., рука и все правое плечо у нее были уже темно-синие, отекшие (то есть не свежие) и она жаловалась на сильные боли, о чем Верещагин, также бывший там, знал.
А из показаний М1 следует, что утром 10 марта 2009 года он от Верещагина узнал, что «Ш. пьяная ходила за спиртом, лежит, болеет, никуда его не отпускает, а у нее на кухне сидят алкаши и пьют, а он ее даже защитить не может». Затем, 11 марта 2009 г. также в утреннее время, Верещагин подтвердил М1 эту версию.
Таким образом, Верещагин уже на утро 10 марта 2009 г. располагал сведениями о том, что у Ш. имеется травма руки, чего знать не мог бы, если эту травму Ш. (по версии самого Верещагина) ей причинил М. с вечера 09 до утра 10 марта 2009 г., когда Верещагина в квартире Ш. не было.
Это же подтверждается показаниями Верещагина А.И. на предварительном следствии (данными в присутствии адвоката) о том, что около 10 марта 2009 года у Ш. имелись телесные повреждения левой руки, которая у нее отнималась и постоянно болела.
Кроме того, как следует из показаний К., иные лица (по версии Верещагина – М., О. и незнакомая девушка) пришли в квартиру Ш. после 18 часов 09.03.2009 г. Из показаний М1, согласующихся с представленной им же распечаткой телефонных переговоров, следует, что 09.03.2009 г. он, Верещагин и В3 встретились около 19 часов. Сам Верещагин не отрицает, что 8 и 9 марта был и ночевал у Ш.. Свидетель Ф3 в судебном заседании не подтвердил того, что ночевал у Ш. в дни мартовских праздников 2009 года, чем опровергает версию Верещагина, а указал, что видел больную руку у Ш. после 8 марта, делал ей укол от боли. При этом Ф3 не мог сделать укол 10 марта 2009 г., в то время как у Ш. находились Верещагин и Д., заходил А..
Таким образом, в период времени с 08-го до вечера 09 марта 2009 г. Верещагин А.И. находился в квартире у Ш., а также пришел туда 10 марта 2009 г., то есть располагал возможностью причинить потерпевшей телесные повреждения, что полностью согласуется с выводами комиссии экспертов о том, что повреждения правой верхней конечности и груди у Ш. могли образоваться не менее чем за 10-12 часов и не более чем за трое суток на момент поступления в стационар (10 часов 11 марта 2009 года).
Доводы Верещагина о том, что он в ночь с 9 на 10 марта 2009 года не ночевал у Ш., не свидетельствуют о том, что он в другое, указанное выше, время не имел возможности причинить Ш. телесные повреждения.
Как усматривается из экспертного заключения, однотипность морфологических особенностей кровоподтеков лица, правой молочной железы, правого плеча, надплечья и предплечья, отмеченных при экспертизе трупа, не исключает возможность причинения повреждений одно вслед за другим в течение короткого промежутка времени. Исходя из этого суд исключает возможность получения Ш. перелома руки при ее падении и приходит к выводу о том, что все телесные повреждения Ш. получила при ее избиении.
Оценивая все добытые доказательства в совокупности, суд приходит к выводу о том, что они объективно полностью опровергают версию Верещагина о том, что он не знал о травме Ш. и не он причинил ей эту травму, но именно Верещагин в период времени с 08 по 10 марта 2009 г. на почве ссоры с потерпевшей избил ее и причинил Ш. телесные повреждения, в том числе открытый перелом правой руки.
Именно наличием перелома руки и объясняются показания К. о звуках падения и криках о боли Ш. в ночь на 10 марта 2009 года. А из показаний свидетелей Н., А1, М2 следует лишь то, что Ш. злоупотребляла спиртными напитками и на этой почве в ее квартире постоянно происходили пьянки и скандалы.
Судом не установлено обстоятельств, дающих основания для квалификации действий Верещагина А.И. по причинению Ш. телесных повреждений, как совершенных при самообороне либо в состоянии аффекта или по неосторожности. Также в судебном заседании не установлено, что умысел подсудимого был направлен на убийство потерпевшей.
Некоторые противоречия в показаниях свидетелей, видевших Ш. и находившихся с ней в квартире, объясняются состоянием алкогольного опьянения, в котором все они находились, что однако не искажает реальных событий и не ставит под сомнение их правдивость.
Судом учтено и то, что все следственные действия по делу были обусловлены и ориентированы объяснением Ш. на период 9-10 марта 2009 года. Данная односторонность была устранена в ходе судебного следствия.
При назначении наказания подсудимому Верещагину А.И. суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, личность подсудимого, в том числе смягчающее его наказание обстоятельство.
Верещагин А.И. не судим. Имеет постоянное место жительства, но в целом характеризуется не удовлетворительно, как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками и ведущее асоциальный образ жизни. Не привлекался к административной ответственности. На учете у врачей нарколога, психиатра не состоит. По месту бывшей работы характеризовался положительно.
Отягчающих наказание Верещагина А.И. обстоятельств не установлено.
Смягчающим наказание обстоятельством, в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, судом признается: как явка с повинной объяснение Верещагина А.И. с признанием своей вины и фактических обстоятельств преступления, взятое у него до возбуждения уголовного дела, чем он способствовал раскрытию совершенного им преступления.
Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного преступления, в целом неудовлетворительные данные о личности подсудимого, суд считает необходимым назначить наказание, связанное с реальной изоляцией Верещагина А.И. от общества, считая, что исправление подсудимого, достижение целей наказания без этого не возможно.
Наказание Верещагину А.И. следует назначить с учетом требований ч. 1 ст. 62, п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ. Оснований для применения ст.ст. 64, 73 УК РФ суд не усматривает.
Гражданский иск по делу не заявлен.
Вещественных доказательств нет.
Процессуальные издержки по делу не установлены.
Руководствуясь ст.ст. 302, 307-309 УПК РФ,
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Верещагин А.И. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 5 (пять) лет.
Местом отбывания наказания Верещагину А.И. назначить исправительную колонию общего режима.
Срок наказания исчислять с 03 декабря 2010 года. Зачесть в срок лишения свободы время задержания и содержания под стражей Верещагина А.И. до судебного разбирательства с 06 февраля 2010 года по 02 декабря 2010 года включительно.
Меру пресечения Верещагину А.И. до вступления приговора в законную силу избрать заключение под стражей.
Приговор может быть обжалован в Пермский краевой суд через Соликамский городской суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным в тот же срок, но со дня получения копии приговора. В случае подачи осужденным кассационной жалобы, а также подачи кассационных жалоб и представлений иными участниками процесса, он вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, и (либо) поручить осуществление своей защиты избранному им защитнику, либо ходатайствовать перед судом о назначении такого защитника.
СудьяБогатырёв В.В.