Дело №
П Р И Г О В О Р
Именем Российской Федерации
«15» октября 2010 года г. Северобайкальск
Судья Северобайкальского городского суда Республики Бурятия Бочаров С.А. единолично,
с участием государственных обвинителей – старшего помощника Северобайкальского межрайонного прокурора Кретовой А.Н., помощника Северобайкальского межрайонного прокурора Суворовой О.А.,
подсудимого Бутина А.П.,
защитника – адвоката Плаксиной М.Л., действующей на основании ордера № от Дата г., представившей удостоверение №,
при секретаре Шалимановой Е.И.,
а также с участием потерпевшего З.,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении:
БУТИНА А.П., <данные изъяты>
<данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч.4 УК РФ,
У С Т А Н О В И Л:
Бутин А.П. совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, при следующих обстоятельствах.
Дата мая 2010 года около 18 часов находящийся в состоянии алкогольного опьянения Бутин А.Н. пришел в квартиру № дома № по <...> в пос. Нижнеангарск Северобайкальского района Республики Бурятия, где проживали Д. и Т.. В это время в вышеуказанной квартире находился З.. Между Бутиным А.П. и З. возникла ссора, в ходе которой у Бутина возник прямой преступный умысел на причинение З. тяжкого вреда здоровью. Реализуя возникший умысел, в тот же день Дата мая 2010 года около 18 часов, Бутин А.П., находясь в квартире № дома № по <...> в пос. Нижнеангарск, действуя умышленно, на почве личных неприязненных отношений, предвидя неизбежность причинения тяжкого вреда здоровью З. и желая этого, не предвидя наступление его смерти, хотя при должной предусмотрительности и внимательности должен был и мог предвидеть наступление таких последствий, самонадеянно рассчитывая на предотвращение последствий в виде смерти, нанес З. с достаточной силой не менее трех ударов руками по лицу и не менее трех ударов ногой в голову. От полученных ударов З. не смог самостоятельно подняться. После этого в квартиру Т. и Д. зашел С., вместе с которым Бутин в тот же день перенес З. в свою квартиру, расположенную по адресу: пос. Нижнеангарск <...> д. №, кв. №, где З. постоянно находился до 17- 18 часов Дата мая 2010 года.
Примерно в 17-18 часов Дата мая 2010 года Бутин, находясь в своей квартире по вышеуказанному адресу, продолжая реализовывать свой преступный умысел, не предвидя наступление смерти З., хотя при должной предусмотрительности и внимательности должен был и мог предвидеть ее наступление, самонадеянно рассчитывая на предотвращение последствий в виде смерти, нанес лежащему на полу З. не менее двух ударов руками по голове, не менее пяти ударов по телу ногами, обутыми в тапочки, после чего взял З. за волосы и с силой ударил головой об пол.
В результате умышленных действий Бутина в период с 18 часов 4 мая до 17-18 часов Дата мая 2010 года З. были причинены телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма, состоящая из субдуральной гематомы объемом до 200 мл., с затеком в переднюю и среднюю черепные ямки, травматические субарахноидальные кровоизлияния лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка, ушибы вещества лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка, травматическое субарахноидальное кровоизлияние области ствола мозга, причинившие тяжкий, опасный для жизни, вред здоровью; закрытые переломы 2,3,4,5 ребер слева, причинившие вред здоровью средней тяжести, множественные ушибы мягких тканей головы, лица туловища и конечностей, не причинивших вреда здоровью.
От полученной в результате преступных действий Бутина А.П. закрытой черепно-мозговой травмы, состоящей из субдуральной гематомы объемом до 200 мл., с затеком в переднюю и среднюю черепные ямки, травматического субарахноидального кровоизлияния лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка, ушибов вещества лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка, травматического субарахноидального кровоизлияния области ствола мозга Заболотный скончался Дата мая 2010 года в Нижнеангарской центральной районной больнице.
В ходе судебного разбирательства подсудимый Бутин А.П. вину по предъявленному обвинению по ч. 4 ст. 111 УК РФ фактически не признал и суду пояснил, что Дата мая 2010 года он вместе с соседом И. распивал спиртные напитки. Вечером примерно в 24 часа он пошел выносить мусор и услышал крики о помощи из квартиры Т., проживающей в доме № по <...>. Т. кричала «Помогите, убивают». Он зашел в квартиру Т., где увидел З. рядом с Т., который стоял в комнате с ножом в руке. На полу в комнате лежал телевизор. На лице З. были синяки, глаза его были опухшими, с сукровицей, на лбу была гематома. Он оттолкнул З. от Т., и она забежала на кухню. В ответ на это З. ударил его кулаком в грудь. За это он ударил З. кулаком в нижнюю часть челюсти. З. накинулся на него, повалил на пол и стал душить. Ему удалось вырваться, и он ударил З. три или четыре раза ладонью по щеке, затем толкнул З., и он упал на пол. Больше он ударов З. не наносил. В это время в квартиру Т. зашел С.. Т. попросила их вывести З., после чего он и С. вывели его на улицу и оставили около ограды квартиры Т.. После этого он зашел к главе пос. Нижнеангарск С., позвонил в дежурную часть милиции дежурному Баранову и сообщил о том, что З. угрожал Т. ножом, попросил выслать наряд милиции и сообщил им свой адрес. Затем вместе с С. они пришли к нему домой, где стали распивать спиртные напитки. Примерно через 30 минут он и С. пошли к дому Т., чтобы проверить, приезжали ли сотрудники милиции. З. находился в том же месте, где они его оставили, но уже лежал на земле. На улице было холодно, а З. был без верхней одежды, поэтому он предложил С. унести З. к себе домой, чтобы он не замерз. С. принес откуда-то носилки, на них они перенесли З. в квартиру, где оставили около батареи, а сами продолжили распивать спиртное. Примерно в 2 или 3 часа ночи С. ушел, а он пошел к Т., чтобы еще раз узнать, не приезжали ли сотрудники милиции. Около дома Т. он встретил Г., которой предложил пойти к нему в гости. Вместе с Г. они зашли к нему домой, З. в это время уже переместился в кухню, и лежал полураздетый, обе ноги его были в одной штанине. Он увидел, что З. справил малую нужду на пол в его квартире, за что он ударил его примерно 4 раза ладонью по щеке и один раз пнул ногой в тапочке в живот. Больше он З. не бил. Г. переодела З., и он оставался лежать в кухне. Он и Г. выпивали спиртное, слушали музыку на ноутбуке. З. что-то бормотал в кухне, требовал отдать ему какой-то черный пакет. Он успокаивал его, просил замолчать, так как по соседству живет женщина с маленьким ребенком, но З. не замолкал, стал выражаться в его адрес нецензурной бранью. Тогда он вытащил его на улицу и оставил примерно в полутора – двух метрах от калитки своего дома. Следом за ним вышла Г., она о чем-то разговаривала с З., сказала, что уведет его. После этого он вернулся в квартиру и лег спать. Время было около 4-5 часов утра. На следующий день он проснулся около 15 часов, посмотрел фильм, затем стал готовить ужин. В этот день он вообще не выходил из дома. Примерно в 18-19 часов к нему зашел сотрудник милиции С., сказал, что около калитки его дома лежит З.. Он рассказал С. о событиях прошедшей ночи, вышел с ним на улицу и увидел, что З. лежит не в том месте, где он его оставил. Кто и как передвинул З., ему не известно. В ходе предварительного следствия от лиц, которые не пожелали явиться в суд и фамилии которых он называть не желает из-за боязни преследования их со стороны сотрудников милиции, он узнал, что З. днем Дата мая 2010 года куда-то увозили сотрудники милиции. Поэтому он считает, что телесные повреждения З. могли причинить сотрудники милиции. В судебном заседании подсудимый Бутин А.П. указывал на то, что предварительное следствие по уголовному делу проведено не достаточно полно. Версия о причастности к совершению преступления других лиц не проверялись. На предварительном следствии не была дана оценка показаниям свидетелей Ч. и Д., которые видели, как накануне случившегося З. падал на землю и ударялся головой об землю и мусорный бак, отчего также мог получить повреждения головы. Следователь не проверил то обстоятельство, что З. страдал эпилепсией, поэтому мог сам причинить себе черепно-мозговую травму во время приступа. Из показаний свидетелей следует, что З. характеризуется только с положительной стороны, тогда как в суде свидетель К. говорил, что ранее З. нападал на его мать и пытался душить ее, что свидетельствует о неполноте предварительного следствия. В ходе расследования следователем Хастаевым были допущены грубые нарушения УПК, им оказывалось давление на свидетелей Т. и Г. при проведении очных ставок, их неоднократно допрашивали, заставляли подписывать какие-то документы. У него сложилось мнение, что следователь Хастаев находится в дружеских отношениях со свидетелем Т., так как во время допросов они называли друг друга по именам. Свидетель Г. оговаривает его, так как в отношении нее возбуждено уголовное дело, и ей угрожали, что если она будет давать против него показания, то ее посадят. Следователь Хастаев неправильно записывал показания свидетелей, а также его показания, в связи с чем он вынужден был написать свои показания собственноручно. В ходе следствия не установлено, почему З. был обнаружен в другом месте, а не там, где он его оставил, а именно, около калитки своего дома. Это свидетельствует о том, что после того, как он вытащил З. из своей квартиры рано утром Дата мая 2010 года и оставил около калитки своего, его кто-то после этого переместил на другую сторону дороги, потому что сам З., как утверждает судебно-медицинский эксперт, передвигаться не мог. После того, как дело уже находилось в суде, ему стало известно, что житель поселка Нижнеангарск Т. видел, как сотрудники милиции днем грузили в машину З. и куда-то увозили его. При беседе Т. это подтвердил, но категорически отказался являться в суд, опасаясь гонений со стороны сотрудников милиции. Т. говорил, что его допрашивал следователь, однако его показаний в материалах дела нет. Он допускает, что в результате ударов по щекам он мог усугубить ранее полученные З. при неизвестных обстоятельствах травмы головы, что привело к его смерти, но сам он не причинял ему тяжких телесных повреждений, по голове ногами и кулаками его не бил, головой об пол не бил. От одного удара ногой в живот он не мог сломать ему четыре ребра.
В ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого в присутствии защитника Кобзе О.Н. Дата мая 2010 года Бутин А.П. вину в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью З. признавал полностью, давал иные показания и пояснял, что Дата мая 2010 года он был в гостях у соседа И., вместе с которым употреблял спиртные напитки примерно до 12 часов, затем пришел домой и лег спать. Проснулся вечером, было еще светло. Он пришел в гости к соседке Д.. В квартире находились ее муж, Д. и З., который смотрел телевизор. Увидев З., он стал избивать его, ударил кулаком по лицу, схватил за волосы, повалил на пол и стал наносить удары кулаками по всему телу и по голове. Сколько нанес ударов, не помнит. Через некоторое время в дом зашел парень по имени Г., стал успокаивать его. Вместе с Г. они увели З. к нему (Бутину) домой. Г. помог завести З. и ушел. Когда он включал свет, З. упал на пол. Затем он пошел звонить. Около калитки встретил Г. Ольгу и пригласил ее к себе. При Г. он стал выгонять З., но тот не мог встать. Тогда он разозлился и снова стал избивать З., наносил множество ударов кулаками по голове, туловищу, пинал ногами. Затем пытался поднять З., но он падал. Тогда он стал пинать З. по животу ногой в тапке. После этого волоком вытащил его за ограду дома, перетащил через проезжую часть, положил на обочину, вернулся домой, предложил Г. уйти и лег спать. Проснувшись утром, он увидел на полу кровь, протер пол тряпкой л.д. 4-7 т.2).
После оглашения показаний Бутин А.П. пояснил, что эти показания в ходе предварительного следствия он давал под физическим и моральным воздействием оперативных работников милиции К. и К., которые били его, угрожали, что в случае отказа дать такие показания, его арестуют, а также арестуют его старшего брата. В результате он вынужден был дать такие показания, но следователю при допросе об этом не говорил, опасаясь угроз со стороны К. и К.. Также об этом не говорил адвокату Кобзе, так как не доверял ему, потому что он не присутствовал при допросе, а подписал протокол допроса после его составления следователем.
Показания Бутина А.П., данные им в ходе предварительного следствия, были оглашены в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя в соответствии с п.1 ч.1 ст. 276 УПК РФ в связи с существенными противоречиями.
Несмотря на отрицание своей вины в судебном заседании, виновность подсудимого Бутина А.П. в совершении инкриминируемого ему преступления подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами.
Потерпевший З. в суде пояснил, что погибший З. был его отцом, проживал отдельно, употреблял спиртные напитки, но по характеру был не агрессивный, добрый, спокойный. Какими-либо заболеваниями, в том числе эпилепсией, не страдал. О том, что отец находился в больнице, узнал от брата. Об обстоятельствах преступления ему ничего не известно. Со слов родственников знает, что отца избил Бутин. Просил взыскать с подсудимого Бутина моральный вред в сумме 100 000 рублей, и наказать его по всей строгости закона в виде лишения свободы.
Свидетель Т. (Д.) С.К. пояснила в суде, что Дата мая 2010 года примерно в 9 часов вечера к ней домой пришел З. в состоянии сильного алкогольного опьянения. Телесных повреждений на его лице не было. Глаза были затекшие от запоя. В квартире кроме нее, находился ее муж Д.., который был парализован и лежал на кровати. З. не стоял на ногах, размахивал руками и уронил телевизор на пол. Она испугалась, что телевизор взорвется, и стала кричать на З.. В это время зашел Бутин А., стал бить З.. Она ушла на кухню и не видела, как Бутин бил З.. Она видела только то, что Бутин ударил лежащего З. два или три раза ногой по голове. Руками в ее присутствии его не бил. Затем в ее квартиру зашел С.. Бутин и С. вывели З. на улицу. Позже она узнала от Г., что З. увели домой к Бутину. Г. рассказывала ей, что в ее присутствии Бутин бил З. у себя дома. Был ли у З. нож, она не помнит, так как была пьяная. Нож в комнате, где Бутин бил З., она не находила.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания свидетеля Т., данные ею в ходе предварительного следствия, были оглашены в судебном заседании в связи с существенными противоречиями.
Так, при допросе Дата мая 2010 года свидетель Т. поясняла, что Дата мая 2010 года З. пришел к ней домой примерно в 17 часов, был пьяный и попросил разрешения посмотреть телевизор. Она ему разрешила, он прошел в комнату, сел на диван и стал смотреть телевизор. Примерно через 20 минут зашел пьяный Бутин А., прошел в комнату и без всяких разговоров схватил З. за волосы, стал бить кулаком по лицу с размаху с силой, нанес не менее трех ударов. З. упал на пол. Бутин стал пинать его ногами, обутыми в туфли или сапоги черного цвета по голове и нанес ему не менее трех-четырех ударов. З. пытался защищаться, но Бутин продолжал бить его, попадал по голове. Она стала кричать, чтобы Бутин перестал бить З., но побоялась подходить к Бутину, так как поведение его было неадекватным. На ее крик прибежал сосед С. и стал успокаивать Бутина. Затем Бутин и С. подняли З., вывели на улицу. Она за ними не выходила, что происходило дальше, не знает л.д. 111-113 т.1).
Противоречия в своих показаниях свидетель Т. объяснила в суде тем, что в тот период она находилась в запое, употребляла спиртные напитки почти ежедневно в течение 7 месяцев. Возможно, что она давала показания следователю в состоянии алкогольного опьянения, могла что-то напутать, но хорошо помнит, что Бутин в ее присутствии хватал З. за волосы и примерно раза три пнул его ногой по голове. Был ли у З. нож, она не помнит. Кричала ли она, что ее убивают до того, как пришел Бутин, тоже не помнит. Она хорошо помнит, что кричала от испуга, когда З. уронил телевизор, так как подумала, что он взорвется. Какого-либо давления при допросах со стороны следователя на нее не оказывалось.
Свидетель С. в суде пояснил, что Дата мая 2010 года он находился дома. Примерно в час или два часа ночи он услышал женский крик о помощи. Женщина кричала: «Помогите, убивают». На крик он пришел в квартиру Т., где увидел лежащего на полу З., который был избит, у него не было видно лица, глаза были затекшие от побоев, лицо было в синяках, на губах была кровь. Рядом с ним слева стоял Бутин. Там же рядом с ними стояла Т.. На кровати в комнате лежал парализованный муж Т.. На полу в комнате лежал телевизор, он поднял его. Бутин и Т. что-то говорили про нож, но он ножа не видел. По просьбе Т. он и Бутин вынесли З. на улицу, так как сам он идти не мог. Затем Бутин пошел звонить к С.. Когда вернулся, предложил унести З. к нему домой, чтобы он не замерз. Вместе они дотащили З. до теплотрассы, но было тяжело, так как З. вообще не мог идти, и его приходилось тащить волоком. Тогда он сходил в котельную за носилками, и на них они принесли З. домой к Бутину, где положили при входе в квартиру в коридоре около батареи. Бутин предложил ему выпить, они распили вдвоем бутылку водки. З. все это время лежал, шевелил руками, но не двигался и не поднимался, что-то неразборчиво говорил. От Бутина он ушел примерно в 4 или 5 часов утра. Что происходило дальше ему не известно. Вечером того же дня к нему пришел Бутин с участковым, который сказал, что З. нашли на улице избитого и без сознания. Кто избил З., ему не известно. Сам он его не бил, и Бутин в его присутствии не бил З..
Свидетель Г. пояснила в суде, что Дата мая 2010 года примерно в 17 часов она пришла к Т. в гости. Там находились Т., Г., муж Т., который лежал в комнате. Т. рассказала, что накануне Бутин избил З. в ее квартире, а затем с С. увел его куда-то. Через некоторое время после этого рассказа пришел Бутин и позвал ее к нему в гости. Она согласилась. Когда они пришли к Бутину, он сразу закрыл замок двери на ключ и положил ключ в карман. В кухне лежал З. пьяный, брюки были спущены до колен, лицо его было заплывшими от побоев. Она и Бутин стали выпивать спиртное в комнате. Бутин включил музыку. З. лежал около кухни. Она переодела З., он что-то неразборчиво говорил, спрашивал про какой-то пакет. Затем Бутин вытащил его в коридор за плечи, так как сам З. встать не мог, и стал бить его ногами по ребрам. Ударил примерно три раза, после этого взял его за волосы и ударил головой об пол. Она спросила Бутина, за что он бьет его, и он ответил, что З. знает за что. Бутин вел себя агрессивно, и она боялась ему перечить. Затем Бутин волоком вытащил З. из квартиры. Сразу после этого она ушла. Время было примерно 18 или 19 часов. Когда она уходила от Бутина, видела, что З. лежал около забора недалеко от калитки ограды дома Бутина на спине, был одет. Она спросила, как он себя чувствует, на что З. ничего не ответил, только пошевелил рукой, из чего она поняла, что с ним все нормально, и ушла домой. Больше З. она не видела.
Свидетель Г. пояснила в суде, что Дата мая 2010 года после обеда она пришла в гости к Т.. Там находились Г., Т. и муж Т., который лежал парализованный на кровати. Во время употребления спиртного Т. рассказала, что Дата мая 2010 года к ней пришел З., который жил у К., сказал, что его выгнали, что ему негде ночевать. Она разрешила ему остаться. Затем З. соскочил, взял нож, сказал, что всех будет убивать. Т. стала кричать. На ее крик пришел Г., затем пришел Бутин, стал избивать З., ударил его два раза руками. Гера З. не бил. После этого к Т. пришел Бутин, позвал Г., и они куда-то ушли. Время было примерно 9 или 10 часов вечера. Позже Г. рассказала, что когда она была у Бутина дома, там находился З., и Бутин избивал его, бил головой об пол, ударял ногой по телу.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания свидетеля Г., данные ею в ходе предварительного следствия, были оглашены в суде в связи с существенными противоречиями, где она поясняла, что в один из дней в начале мая 2010 года она пришла к Д.. Дома у Д., кроме нее самой, находились Г. и муж С., который лежал в комнате на кровати. Они стали выпивать спиртное и в разговоре Д. рассказала, что к ней приходил З., вместе они выпили по 2 рюмки водки, после чего З. стал бегать по комнате и уронил телевизор. Она испугалась и закричала. На ее крик сначала пришел С., а затем Бутин А., который нанес несколько ударов З., но чем бил и куда Д. не говорила. О том, что З. брал в руку нож, она не говорила. После того, как Д. рассказала об этом, пришел Бутин в алкогольном опьянении, был нервный. Он прошел по комнатам, затем позвал Г. поговорить с ним, и они ушли. Время было вечернее, не помнит точно когда, но не ночное. Больше она Бутина и Г. в тот день не видела л.д. 169-171 т.1).
В судебном заседании свидетель Г. подтвердила данные на предварительном следствии показания, уточнив, что Д. и Т. это одно и то же лицо, и дополнительно пояснила, что когда Г. рассказывала о том, как Бутин бил З. в своей квартире, она сказала: «Ой, что там было. Бутин закрыл дверь на ключ, избивал З., ударял ногой по телу, бил головой об пол».
Свидетель К. в суде пояснил, что в начале мая 2010 года из отделения скорой помощи Нижнеангарской центральной районной больницы поступило сообщение о том, что в отделение реанимации с ул. <...> от дома № доставлен З. в бессознательном состоянии. Со слов врачей, доставивших З. в больницу, он узнал, что З. обнаружили около ограды дома, где жил Бутин, и из калитки квартиры Бутина были видны следы волочения до места, где лежал З.. Вместе с участковым инспектором Гуменюк он приехал к Бутину, тот находился дома, при беседе рассказал, что накануне с И. распивал спиртные напитки, затем проспался, пришел к Д., избил там З., затем увел его к себе домой, пил спиртное у себя дома с Г., при ней бил З., а затем выволок его на улицу и оставил в проулке. Никакого давления на Бутина он не оказывал. Не угрожал арестом ни ему, ни его брату. Об обстоятельствах произошедших событий он знает только со слов Бутина, какие-либо мероприятия по данному делу он не проводил. После беседы с Бутиным его допросила следователь Г.. Дальнейший ход расследования по данному уголовному делу ему не известен.
Свидетель К. в суде пояснил, что работает в уголовном розыске ОВД по Северобайкальскому району оперативным уполномоченным. В начале мая 2010 года он находился в командировке в пос. Новый Уоян, когда ему позвонил К. и сообщил, что в пос. Нижнеангарск избили человека, и что ему нужно срочно выезжать. Кто и кого избил, К. ему не говорил. Вечером в тот же день он приехал в отдел милиции, где в коридоре увидел ранее знакомого Бутина А.. Он спросил у Бутина, что он делает в милиции, и тот ответил ему, что избил какого-то человека. На следующий день Бутин снова пришел в отдел милиции. Вместе с Бутиным, К. и следователем Г. они приехали домой к Бутину. В квартире Бутина было чисто, полы вымыты. Он спросил у Бутина, чем он мыл полы, на что Бутин показал на тряпку на кресле. Эта тряпка была сухая, в квартире было прохладно, и тряпка не могла высохнуть быстро. Тогда он пошел во двор осматривать сарай и нашел там тряпку, на которой были видны пятна бурого цвета, похожие на кровь. Он показал Бутину эту тряпку, и Бутин пояснил, что этой тряпкой накануне он вымыл полы и бросил ее в сарай. Никаких угроз в адрес Бутина он не высказывал, не угрожал ему арестом, не брал с него никаких объяснений.
После допроса свидетеля К. подсудимый Бутин пояснил, что действительно в сарае была найдена тряпка, на которой была его (Бутина) кровь, так как в этом сарае имеется летний душ, и накануне он мылся в душе и вытирал этой тряпкой свой порезанный палец.
Свидетель Г. пояснила в суде, что в начале мая 2010 года ей поступил рапорт от оперативного дежурного ОВД по Северобайкальскому району по факту причинения З. телесных повреждений. По данному рапорту она проводила проверку, опрашивала свидетелей, в том числе Бутина, который подозревался в совершении данного преступления. Бутин сам пришел к ней, она побеседовала с ним наедине, он рассказал ей, что избил З. в квартире Т., затем вместе с С. перенес его к себе домой, где избивал в присутствии Г.. Первоначально от Бутина было отобрано объяснение. Адвокат при этом не присутствовал. Бутин вел себя спокойно, никаких жалоб не высказывал, назвал всех свидетелей, кто видел, как он избивал З.. По факту проверки она возбудила уголовное дело по ч. 1 ст. 111 УК РФ, так как по предварительным данным после опроса хирурга было известно, что З. причинены тяжкие телесные повреждения. После возбуждения уголовного дела она допросила Бутина в присутствии адвоката Кобзе, где он полностью подтвердил свои первоначальные показания. Оснований задерживать Бутина и заключать его под стражу не имелось, поэтому вопрос об его аресте не обсуждался. Позже стало известно, что З. умер в больнице, и дело было передано для дальнейшего расследования следователю в Северобайкальский межрайонный следственный отдел при прокуратуре.
После допроса свидетеля Г. подсудимый Бутин подтвердил ее показания полностью и пояснил, что не говорил следователю о том, что сотрудники милиции К. и К. заставили дать его такие показания, так как боялся их, поскольку реально воспринимал их угрозу посадить его в ИВС. Адвокату Кобзе он тоже ничего не говорил, так как не доверял ему.
Свидетель К. пояснила в суде, что в начале мая 2010 года, дату она точно не помнит, она пришла в гости к своей матери Т., которая рассказала ей, что накануне к ней пришел З. смотреть телевизор и уронил его. Она стала кричать. На крик пришли С. и Бутин, кто пришел первым, она не знает. Бутин стал защищать маму, несколько раз ударил З., но куда и чем, мать ей не говорила. О том, хватал ли З. нож и нападал с ним на мать, она ей не говорила.
Свидетель К. в суде пояснил, что накануне случившегося после обеда ближе к вечеру к ним домой пришел З. с бутылкой вина. Никаких телесных повреждений на его лице не было. Они распили вино. З. сказал, что пойдет к своему тестю Г. и ушел. Был пьяный, но не сильно. Больше он его не видел. Давая характеристику З., свидетель К. пояснял. Что по характеру он был спокойный, отзывчивый, добрый, но когда сильно напивался, его начинало тянуть, был случай весной, когда З. пьяный кидался на его мать, пытался ее душить.
Допрошенная в ходе предварительного следствия свидетель К., чьи показания были оглашены в суде с согласия сторон в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ поясняла, что в начале мая 2010 года, точную дату она не помнит, примерно в обеденное время к ним домой зашел З. с бутылкой вина, которую распил вместе с ее сыном А.. Никаких телесных повреждений на лице З. не было. Он был у них примерно час или два, а затем куда-то ушел. Спустя несколько дней, она услышала от соседей, что З. кто-то избил, и он умер. По характеру З. был спокойный, уравновешенный, не конфликтный л.д. 160-162 т.1).
Свидетель Ч. пояснила в суде, что Дата мая 2010 года около 14 часов она шла на ВГСО по ул. <...>. Навстречу ей шел З., его трясло с похмелья. Он просил похмелить его, но она прошла мимо. Он пошел за ней, упал лицом на дорогу. Ей показалось, что он потерял сознание. Она подошла к нему, потрогала его за плечо. Она попросила находящихся на улице детей позвонить на «скорую», а сама пошла дальше. Затем она увидела, как З. встал и зашел за магазин. Больше она его не видела.
Свидетель Д. пояснила в суде, что в начале мая, дату она точно не помнит, она пошла в гости к своей матери Т.. Проходя по улице <...>, она увидела З., который лежал пьяный около мусорного бака, его трясло или с похмелья, или от эпилепсии. Она подошла к нему, предложила помощь. Он сказал, что немного полежит. Она предложила ему сходить в магазин за спиртным. Он дал ей 500 рублей, на которые она купила водку. Когда она возвращалась из магазина, З. лежал там же около бака. Она отдала ему водку и ушла. Синяков на лице у З. не было.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч.3 ст. 281 УПК РФ в судебном заседании были оглашены показания свидетеля Д., данные ею в ходе предварительного следствия, где она поясняла, что Дата мая примерно в 14 часов она шла из магазина «<данные изъяты>» к К.. На улице около мусорного бака она увидела лежащего на животе З., который был с похмелья и не мог встать. Она пыталась поднять его, но не смогла. На носу у З. была царапина, и из нее выступала кровь. Других повреждений на лице З. не было. Она пошла к К. и видела, как З. встал, ходил по местности ВГСО, зашел к К. л.д. 150-152).
После оглашения показаний свидетель Д. подтвердила их полностью, пояснив, что забыла подробности за давностью времени.
Также свидетель Д. пояснила в суде, что присутствовала в качестве понятой при осмотре квартиры Бутина, где за холодильником были обнаружены две какие-то тряпки, которые следователь упаковала в полиэтиленовый пакет в ее присутствии. В квартире было чисто. Подробности осмотра она не помнит, так как следователь сама все записывала, им только показывала, что записывала. Протокол осмотра она подписала, не читая его.
Свидетель С. поясняла в суде, что в начале мая 2010 года, дату и время точно не помнит, она шла в магазин «<данные изъяты>», и, проходя мимо дома Бутина, увидела около забора мужчину, который лежал, как ей показалось, пьяный. Мужчина лежал на животе. Одежда на спине была задрана. К лежащему мужчине подошел другой мужчина, наклонился к нему. Она не обращала на это внимания и прошла мимо. Когда она возвращалась домой, увидела, что в том месте, где лежал мужчина, стояла машина скорой помощи и милицейская машина. Больше она ничего не помнит, и пояснить не может.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ в судебном заседании были оглашены показания свидетеля С., данные ею в ходе предварительного следствия, где она давала более подробные показания и поясняла, что лежащего у забора дома мужчину она видела в вечернее время. Мужчина лежал между домами № и № по ул. <...> около забора дома Бутина. Подошедший к нему другой мужчина пытался что-то спросить его и разбудить, но он не реагировал л.д. 190-193 т.1).
После оглашения показаний свидетель С. подтвердила их достоверность.
Свидетель М., чьи показания, данные в ходе предварительного следствия, в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ были оглашены в суде с согласия сторон, поясняла, что Дата мая 2010 года она работала в магазине «<данные изъяты>». В тот день вечером в магазин пришла ее знакомая С. и сказала, что в проулке между домами № и № ул. <...> лежит мужчина без сознания. Что это был за мужчина, и что с ним произошло, ей не известно л.д. 209-210 т.1).
Свидетель Ш. в суде пояснил, что в начале мая 2010 года, дату он точно не помнит, около 18 часов в проулке по ул. <...> он увидел лежащего на улице мужчину, подумал, что он пьяный. Мужчина дышал, не двигался, не говорил. Куртки на нем не было. Свитер был задран к голове, брюки приспущены до колен. Он позвонил во вневедомственную охрану, сообщил об этом, после чего уехал, не дождавшись приезда сотрудников милиции.
Свидетель С. пояснила в суде, что в один из дней в начале мая 2010 года примерно в 18 или 19 часов ей позвонила Б. и попросила сходить к сыну, чтобы узнать, почему он не отвечает на ее звонки. Б. сказала ей по телефону, что около дома сына видели машину скорой помощи и милицейскую машину, хотела узнать у него, что произошло. Она пришла к Бутину, он находился дома, сидел за ноутбуком, был спокойный, запаха алкоголя она не почувствовала. В квартире было чисто. В ее присутствии Бутин с ее телефона позвонил матери, после чего она ушла.
Свидетель С., чьи показания, данные в ходе предварительного следствии, были оглашены в суде в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ я согласия сторон, поясняла, что в начале мая 2010 года, дату точно не помнит, примерно в час ночи к ним в окно постучал ранее знакомый Бутин А. и попросил вызвать милицию. Муж дал Бутину телефон, и она слышала, как Бутин звонил в милицию и сказал, что в квартире Т. кто-то угрожает ей ножом. Бутин находился в алкогольном опьянении, был возбужден. После этого она сама взяла телефон и попросила дежурного отправить наряд милиции л.д. 180-183 т.1).
Свидетель Ж. в суде пояснил, что ему неизвестно по какому поводу его пригласили в суд, в связи с чем по ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон в суде были оглашены его показания, данные в ходе предварительного следствия, где он пояснял, что с Дата на Дата мая 2010 года он находился на дежурстве в дежурной части ОВД Северобайкальского района. Каких-либо сообщений о необходимости выезда в микрорайон ВГСО он не получал. Дежурный ему об этом ничего не говорил л.д. 217-219 т.1).
Свидетель С. в суде пояснил, что в один из дней в начале мая 2010 года он находился на дежурстве в отделе вневедомственной охраны ОВД по Северобайкальскому району. В вечернее время, примерно в 17 или 18 часов позвонил Ш. и сообщил, что в проулке ул. <...> между домами № и № лежит пьяный избитый мужчина, без сознания. Он и водитель К. приехали на служебной машине на место, где обнаружили на улице мужчину, который лежал на спине. Это был З.. На нем был надет свитер, который был задран до уровня груди. Брюки были приспущены до колен. От З. к калитке ограды дома Бутина были видны следы волочения. Лицо З. было избитым, глаза были затекшими от побоев. На ребрах и бедрах были видны следы побоев. З. не реагировал на вопросы, находился в бессознательном состоянии. Он позвонил в скорую помощь, а сам зашел к Бутину домой. Бутин находился дома в нетрезвом состоянии и сказал, что у него с З. произошел скандал и он бил З. вместе с С.. За что били З., Бутин не пояснял. После этого К. привел С., и тот сказал, не бил З.. После этого мужчину увезла «скорая», а Бутина увезли в милицию. Больше по данному факту он ничего пояснить не может.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч.3 ст. 281 УПК РФ в связи с существенными противоречиями в судебном заседании были оглашены показания свидетеля С., данные им в ходе предварительного следствия, где он давал иные показания и пояснял, что когда он зашел домой к Бутину, он был взволнован и говорил, что из-за какого-то спора избил мужчину, лежащего на улице л.д. 174-176 т.1).
После оглашений показания свидетель С. подтвердил их достоверность и пояснил, что когда он зашел к Бутину, он был возбужден, от него исходил запах алкоголя.
Свидетель К. пояснила в суде, что работает фельдшером скорой помощи в Нижнеангарской центральной районной больнице. В начале мая 2010 года, дату точно не помнит, в отделение скорой помощи поступило сообщение о том, что на улице <...> лежит мужчина без сознания. С водителем Б. она выехала на место. Между домами № и № по ул. <...> в проулке лежал мужчина, голова лицо и туловище которого были сильно избиты. Из-за этого она не сразу узнала, что это был З., хотя ранее была с ним знакома. На нем был надет свитер, который был задран со спины до груди, брюки были приспущены до лобковой области. Он был без сознания. Его доставили в отделение интенсивной терапии, где выставлен диагноз: закрытая черепно-мозговая травма. Свидетель К. пояснила, что имеет длительный стаж работы фельдшером. В ее практике никогда не было случаев, чтобы такие повреждения, которые были у З., могли быть получены в результате приступа эпилепсии. Судя по внешним признакам телесных повреждений и их локализации, вероятнее всего, кто-то избил З., и он не мог получить такие повреждения в результате падения, в том числе при эпилепсии.
Свидетель Б., чьи показания, данные в ходе предварительного следствия, были оглашены в суде с согласия сторон в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ, показал, что Дата мая 2010 года около 19 часов по рации сообщили о том, что в микрорайоне ВГСО на ул. <...> между домами № и № лежит мужчина. С фельдшером К. он выехал на место. В проулке стояла машина вневедомственной охраны, рядом был С., который ждал их. На обочине дороги лежал З. без сознания, на слова и движения не реагировал. На обоих глазах у него были большие гематомы, на спине синяки. З. доставили в больницу. Ранее он проживал по соседству с З. и знает его только с положительной стороны как спокойного, тихого, не конфликтного. Злоупотреблял спиртными напитками, пил почти каждый день л.д. 202-204 т.1).
Свидетель Н., чьи показания, данные в ходе предварительного следствия, были оглашены в суде с согласия сторон в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ, пояснял, что в течение года до смерти З. он проживал вместе с ним. По характеру З. добрый, общительный, щедрый, безобидный, спокойный. Он много и часто выпивал, в основном водку. В состоянии опьянения характер у З. не менялся. Иногда у З. случались приступы, как ему казалось, эпилепсии. Это случалось два-три раза в месяц. Во время приступов З. падал на землю, но падал всегда на бок, его трясло. После приступов никаких телесных повреждений на лице и голове не было. На боли в голове З. никогда не жаловался л.д. 172-173 т.1).
Свидетель З. пояснила в суде, что проживает в соседней квартире с Бутиным. Распорядок ее рабочего дня устроен так, что каждый день в 8 часов утра она уходит на работу, возвращается примерно в 18 или 19 часов, затем снова уходит и приходит домой примерно в 22 часа, поэтому в квартире практически не находится. В мае 2010 года она никогда не видела около их дома кого-либо лежащим на земле. Никаких шумов в квартире Бутина Дата или Дата мая 2010 года не слышала.
Свидетель Т., показания которой, данные в ходе предварительного следствия, были оглашены в суде в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ с согласия сторон поясняла, что в начале августа 2010 года к ней домой пришел Бутин и стал говорить, что он З. не избивал, что на самом деле его избили сотрудники милиции, куда-то увозили его, а затем привезли и бросили в проулок. Она сказала Бутину, чтобы он не врал, что Г. ей все рассказала как он избил З. и выволок его в проулок, после чего Бутин на эту тему больше с ней не разговаривал л.д. 186-189 т.1).
Допрошенная в суде со стороны защиты свидетель Б. – мать подсудимого, поясняла, что ее сын Андрей проживает вместе с ней по ул. <...> в пос. Нижнеангарск. У него имеется квартира в пос. Нижнеангарск по адресу: ул. <...> д. №, кв. №. Дата мая 2010 года сын ушел из дома и не пришел ночевать. На следующий день муж сказал ей, что сын ищет свой паспорт. Она позвонила ему, но он не ответил. Тогда она позвонила С. и попросила ее, чтобы она сходила к сыну в квартиру и напомнила, что ему нужно сходить в колледж. Она ничего не говорила С. о том, что около дома сына видели машину скорой помощи и милицейскую машину, и до разговора с С. ей ничего не было известно об этом. Примерно в половине седьмого вечером сын позвонил ей с сотового телефона С., сказал, что находится дома. Сын был спокоен, ничего ей не говорил. Позже она узнала, что его обвиняют в том, что он избил З., чего не могло быть. В ходе предварительного следствия на сына и свидетелей оказывали давление сотрудники милиции и следователи. Она по этому поводу жаловалась в прокуратуру, но ответа не получила. Свидетель Г. сначала говорила ей, что ее сын ни в чем не виноват, а когда узнала, что сын заключил соглашение с адвокатом Плаксиной, сказал, что теперь ее сына обязательно посадят, так как у нее неприязненные отношения к этому адвокату. В период следствия она узнала, что житель пос. Нижнеангарск Т. видел, как однажды днем, в обеденное время, около дома сына сотрудники милиции грузили в машину какого-то мужчину, но в суд прийти Т. категорически отказался, сказав, что его уже допрашивали, и он опасается гонений со стороны сотрудников милиции. Она записала их разговор на сотовый телефон.
Свидетель защиты Н. пояснила в суде, что Дата октября 2010 года она присутствовала при разговоре Б. и Т., который говорил, что видел, как какого-то мужчину сотрудники милиции грузили в машину около дома Бутина. Когда это было, он не уточнял. В суд Т. идти отказался, сказал, что его допрашивали.
Свидетель защиты У. в суде пояснил, что Г. украла у него 22 тысячи рублей. В отношении нее заведено уголовное дело и находится в производстве следователя Г.. Поэтому он считает, что она могла оговорить Бутина.
Допрошенный в ходе предварительного следствия Бухтин В.А., чьи показания были оглашены в судебном заседании я согласия сторон в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК РФ, пояснял, что работает заведующим хирургическим отделением Нижнеангарской центральной районной больницы. У З. на момент поступления в больницу имелась закрытая черепно-мозговая травма, которая никаким образом не могла возникнуть в результате приступа эпилепсии. Удар по голове потерпевшего, в результате чего образовалась ЗЧМТ, был достаточно сильным, что при приступах эпилепсии абсолютно исключено. В ходе операции З. была произведена двухсторонняя трепанация черепа, удалена субдуральная гематома. Были приняты все возможные меры по спасению З., однако к положительному результату не привели л.д. 177-179 т.1).
Допрошенный в суде в качестве специалиста судебно-медицинский эксперт Куц В.О. пояснил, что он производил осмотр трупа З.. Имевшиеся у З. телесные повреждения были причинены, вероятнее всего, в результате нанесения целенаправленных ударов по голове, лицу, туловищу и конечностям. Имевшиеся у него повреждения не могли быть получены в результате приступа эпилепсии, поскольку больные эпилепсией чувствую начало приступа, никогда не падают навзничь, и при падении не ударяются головой. Во время приступа также невозможно получить такие повреждения. У З. было повреждение ствола мозга, что возможно только в результате целенаправленного удара тупым твердым предметом с достаточной силой, каким могли быть удары ногами или кулаками. Гематомы на лобной и затылочной частях могли быть получены как от ударов руками и ногами, а также при ударе головой об твердый предмет. Все имеющиеся у З. повреждения были получены прижизненно за небольшой промежуток времени, возможно, за сутки и более до наступления смерти. Это зависит от состояния здоровья потерпевшего. Разграничить имеющиеся у него телесные повреждения, а именно, каким образом каждое из повреждений было получено, невозможно. Закрытая черепно-мозговая травма у З., явившаяся непосредственной причиной смерти, является следствием всех повреждений головы в совокупности. При получении таких повреждений З. не мог совершать активных действий, не мог осознанно разговаривать, находился в коме.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии со ст. 285 УПК РФ в судебном заседании были исследованы письменные материалы уголовного дела, а именно:
- рапорт оперативного дежурного ОВД по Северобайкальскому району Б., из которого следует, что Дата.05.2010 года в 01 час 00 минут поступило сообщение из ОСМП ЦРБ п. Н-Ангарск о том, что Дата.05.2010 года доставлен неизвестный мужчина с диагнозом: ЗЧМТ; ушиб головного мозга; множественные ушибы и ссадины волосистой части головы, туловища; пароорбитальная гематома обоих глаз; алкогольное опьянение, кома второй степени л.д. 28 т.1);
- рапорт оперативного дежурного ОВД по Северобайкальскому району К., из которого следует, что Дата.05.2010 года в 11 часов 30 минут из реанимационного отделения ЦРБ п. Н-Ангарск от хирурга Бухтина В.А. поступило телефонное сообщение о том, что в результате полученных Дата.05.2010 г. телесных повреждений З. скончался л.д. 29 т.1);
- заявление З. о привлечении к уголовной ответственности лица, нанесшего его отцу З. телесные повреждения л.д. 109 т.1);
- протокол осмотра места происшествия – квартиры Т. по адресу: пос. Нижнеангарск ул. <...> д. №, кв. №, в ходе которого в комнате обнаружены пятна вещества бурого цвета. В квартире общий беспорядок, грязь. К протоколу осмотра приобщена фото-таблица с указанием места обнаружения пятен вещества бурого цвета. С места происшествия ничего не изымалось л.д. 30-35 т.1);
- протокол осмотра места происшествия – квартиры Бутина А.П. по адресу: пос. Нижнеангарск ул. <...> д. №, кв. №, в ходе которого в квартире около холодильника обнаружены две тряпки белого и серого цвета с пятнами бурого цвета, которые упакованы и изъяты с места происшествия. На улице от калитки через дорогу зафиксированы следы волочения по земле. К протоколу осмотра приложена фото-таблица л.д. 36-41 т.1);
- протокол выемки от Дата.05.2010 г., из которого следует, что у Бутина А.П. были изъяты майка серо-белого цвета и джинсы синего цвета л.д. 57-58);
- протокол осмотра изъятых у Бутина А.П. вышеуказанных вещей, на которых видны бурого и серого цвета л.д. 59-61);
- протокол осмотра изъятых из квартиры Бутина А.П. двух тряпок, на которых видны пятна вещества бурого и желтого цветов л.д. 62-64 т.1);
- протокол очной ставки между подозреваемым Бутиным и свидетелем Г., в ходе которой Г. поясняла, что Бутин ее пригласил в гости 5 мая примерно в 17 часов. Когда она пришла к нему домой, там находился З., был избит, и Бутин при ней нанес ему удар ногой по телу и ударил головой об пол. З. не вставал, не разговаривал. После этого Бутин выволок его на улицу и оставил около калитки. На очной ставке Бутин утверждал, что Г. приходила к нему в гости в ночь с Дата на Дата мая, находилась у него примерно до 4 часов утра, и в ее присутствии он не ударял З. головой об пол, а только ударял его ладонью по щеке за то, что он оскорблял его нецензурной бранью л.д. 224-227 т.1);
- протокол очной ставки между подозреваемым Бутиным и свидетелем Т., в ходе которой Т. поясняла, что З. пришел к ней домой Дата мая примерно в 22 часа, был пьяный, уронил телевизор на пол и упал сам. Телесных повреждений на лице З. не было. Были опухшие глаза из-за того, что он много употреблял спиртного. Она испугалась от того, что упал телевизор, и закричала, что кричала, не помнит. На крик в комнату зашел Бутин и стал избивать лежащего З., наносил ему удары ногами по голове. Она испугалась и забежала в кухню. Палок и ножей у З. не было. З. на удары Бутина не реагировал, не оскорблял его. Затем в квартиру зашел С., и вместе с Бутиным уни увели куда-то З.. На следующий день 5 мая примерно в 14 или 15 часов у нее дома были Г., Г. и ее муж. В это время пришел Бутин, позвал с собой Г., и они куда-то ушли. Бутин на очной ставке утверждал, что Т. не могла видеть, как он бил З., так как после его прихода все время находилась в кухне. Также Бутин пояснял, что на следующий день Дата мая 2010 года он пришел к Т. за Г. не в 14 или 15 часов, как утверждает Т., а примерно в 21 или 22 часа л.д. 228-231).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы у З. имелась закрытая черепно-мозговая травма. Субдуральная гематома объемом до 200 мл. с затеком в переднюю и заднюю черепные ямки. Травматические субарахноидальные кровоизлияния лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка. Травматическое субарахноидальное кровоизлияние области ствола мозга. Отек мозга. Операция от 07.05.2010 г. – наложение трепанационных отверстий справа и слева. Удаление субдуральных гематом справа и слева. Дренирование субдурального пространства. Закрытые переломы 2,3,4,5 ребер слева. Множественные ушибы мягких тканей головы, лица, туловища и конечностей. Имеющиеся на теле трупа З. повреждения образовались от множественных ударов тупым твердым предметом за 12 и более часов до вскрытия. Закрытая черепно-мозговая травма, состоящая из субдуральной гематомы объемом до 200 мл. с затеком в переднюю и заднюю черепные ямки; травматических субарахноидальных кровоизлияний лобных долей головного мозга и полушарий мозжечка; травматического субарахноидального кровоизлияния области ствола мозга, ушибов вещества лобных долей головного мозга причинила тяжкий, опасный для жизни, вред здоровью. Закрытые переломы 2,3,4,5 ребер слева причинили вред здоровью средней тяжести, так как сроки лечения данных повреждений не превышают трех недель. Множественные ушибы мягких тканей головы, лица, туловища, конечностей вреда здоровью не причинили. Основной причиной смерти З. явилась закрытая черепно-мозговая травма, которая вызвала острую сердечно-легочную недостаточность центрального генеза. Смерть З. наступила Дата мая 2010 года. Все повреждения, имеющиеся на теле трупа З., причинены одновременно, за короткий промежуток времени. Между повреждениями, имеющимися на теле трупа, и смертью имеется прямая причинно-следственная связь. Вероятнее всего большинство ударов причинены З. в тот момент, когда он лежал. Сам З. не мог причинить себе данные телесные повреждения. После причинения повреждений, вызвавших закрытую черепно-мозговую травму, З. не мог совершать активных действий (ходить, ползать, разговаривать). Он находился в коме. Смерть З. наступила через 8 часов и более после причинения повреждений. Множественные ссадины, ушибы мягких тканей головы, лица, туловища и конечностей, имевшихся на теле трупа З., распространенность и тяжесть полученных повреждений, их локализация, исключают возможность возникновения данных повреждений, в том числе черепно-мозговой травмы, при падении с высоты собственного роста. Имели место целенаправленные удары тупым твердым предметом. Между заболеванием эпилепсией, если таковое имелось у З., употреблением им спиртных напитков и черепно-мозговой травмой, которая явилась основной причиной смерти, нет причинно-следственной связи л.д. 71-76, 90.94 т.1);
Согласно заключению экспертизы вещественных доказательств № от Дата.05.2010 г. на тряпке белого цвета, изъятой из квартиры Бутина А.П., обнаружена кровь человека. Происхождение которой не исключается как от З. так и от Бутина А.П, имеющих одинаковую группу крови. На тряпке серого цвета, майке и джинсах, изъятых у Бутина, следов крови не обнаружено л.д. 82-83 т.1).
По ходатайству защитника в судебном заседании были исследованы:
- копия жалобы Б. от Дата.09.2010 года на имя руководителя Следственного Комитета при прокуратуре РФ Бастрыкина А.И. на действия следователя Хастаева В.Ю.;
- копия жалобы Б. от Дата.09.2010 г. на имя заместителя руководителя отдела по расследованию особо важных дел следственного управления по Республике Бурятия Хабдоева А.К. на действия следователя Хастаева В.Ю.;
- копия жалобы Б. от Дата.08.2010 г. на имя и.о. руководителя Северобайкальского межрайонного следственного отдела следственного комитета при прокуратуре РФ по РБ Балаганского А.Б. на действия следователя Хастаева В.Ю.;
- копия жалобы адвоката Плаксиной М.Л. от Дата.08.2010 г. на имя и.о. руководителя Северобайкальского межрайонного следственного отдела следственного комитета при прокуратуре РФ по РБ Балаганского А.Б. на действия следователя Шагжитарова Б.А.;
- протокол осмотра предметов – компакт-диска с аудиозаписью разговора лица по имени С. с неустановленным лицом л.д. 53-55 т.2);
- аудиозапись на компакт-диске, представленном защитником в ходе судебного разбирательства, где записан разговор двух лиц с мужским и женским голосом.
После оглашения исследования указанных документов защитник Плаксина М.Л. пояснила, что в протоколе осмотра компакт-диска содержится стенограмма разговора между Б. и свидетелем Т., зафиксированная Б. на сотовый телефон без согласия Т., которой не было известно о производстве записи. На прослушанном в судебном заседании компакт-диске зафиксирован разговор между Б. и свидетелем Т., которому не было известно о производстве аудиозаписи.
Проверив исследованные судом указанные выше доказательства каждое в отдельности и в совокупности, суд находит достаточными, отражающими фактические обстоятельства совершенного подсудимым преступления, позволяющими суду сделать вывод о виновности подсудимого Бутина А.П. в умышленном причинении З. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности его смерть.
Вина подсудимого Бутина А.П. подтверждается его же показаниями, данными им в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого. Данные показания суд расценивает как достоверные и допустимые, поскольку они получены в строгом соответствии с требованиями УПК РФ в присутствии защитника, являются полными, логичными и согласуются с другими собранными по делу и исследованными судом доказательствами. В связи с этим показания Бутина, данные им в ходе предварительного следствия, суд принимает за основу при постановлении настоящего приговора.
Противоречия в показаниях Бутина на предварительном следствии, где он указывал дату Дата мая 2010 года, когда он пришел домой к Т. на ее крик о помощи, суд расценивает как результат ошибки Бутина при даче показаний. В судебном заседании с достоверностью установлено, что на крик Т. Бутин пришел к ней в квартиру во второй половине дня Дата мая 2010 года. Это подтвердили в суде подсудимый Бутин, свидетели Т., С., показания которых в этой части не содержат противоречий.
Показания подсудимого Бутина А.П., данные им в ходе судебного разбирательства, суд признает достоверными лишь в той части, в которой они соответствуют его показаниям, данным в ходе предварительного следствия, а именно, в том, что Дата мая 2010 года в квартире Т. он наносил З. удары руками по лицу. После этого вместе с С. перенес З. к себе домой, где в присутствии Г. наносил ему удары руками по лицу и пнул ногой в живот, после чего вытащил на улицу и оставил на обочине проезжей части. В остальной части суд оценивает показания подсудимого как не достоверные, поскольку они опровергаются другими исследованными судом доказательствами.
Показания Бутина А.П., данные им в ходе предварительного следствия о том, что именно он избивал З., а затем выволок его на улицу и оставил на обочине неподалеку от своего дома, подтверждаются показаниями допрошенных в суде свидетелей С., К., К..
Судом проверены доводы подсудимого Бутина о том, что свидетели К. и К. оказывали на него давление, заставляли давать признательные показания, угрожали арестом ему и брату, и признаны судом недостоверными, надуманными, поскольку не нашли подтверждения в ходе судебного разбирательства.
Допрошенные в суде в суде о\у К. и К. поясняли, что не оказывали давления на Бутина, не угрожали ему арестом, не проводили оперативных мероприятий по данному уголовному делу, так как преступление было сразу раскрыто. Бутин дал признательные показания, все свидетели по делу были установлены из показаний Бутина. Оснований для ареста Бутина не имелось, так как он не состоял на оперативном учете.
Из показаний следователя Г. следует, что Бутин А.П. добровольно, без какого-либо давления, дважды при опросе и допросе в качестве подозреваемого давал признательные последовательные показания. Был допрошен в присутствии защитника. После допроса удостоверил правильность своих показаний. Каких-либо замечаний и дополнений к протоколу допроса не делал, не заявлял об оказании на него давления со стороны оперативных работников. Вопрос об аресте Бутина не рассматривался, так как ранее он не был судим, не препятствовал расследованию, а наоборот способствовал раскрытию преступления, назвал всех свидетелей, которые видели, как он избивал З..
Суд приходит к выводу, что у К. и К. не было оснований склонять Бутина к признанию вины в совершении преступления, и угрожать ему арестом.
Кроме признательных показаний Бутина, данных в ходе предварительного следствия, вина его в причинении тяжкого вреда здоровью З. подтверждается показаниям свидетеля Т. о том, что Дата мая 2010 года во второй половине в ее присутствии в ее квартире Бутин нанес не менее трех ударов ногами, обутыми в туфли или сапоги, по голове лежащему на полу З., который не оказывал ему никакого сопротивления, и после нанесенных Бутиным ударов З. не мог подняться. До прихода Бутина у З. не было побоев на лице, он смотрел телевизор, ходил и был в адекватном состоянии.
Противоречия в показаниях свидетеля Т. по времени, когда именно пришел к ней Бутин Дата мая 2010 года в 17 или 21 час, суд находит несущественными, объяснимыми злоупотреблением ею спиртными напитками. В судебном заседании установлено, что Дата мая 2010 года Бутин пришел к Т. во второй половине дня, что не противоречит ее показаниям.
Противоречия в показаниях свидетеля Т., данные ей в ходе судебного заседания и на предварительном следствии о том, был ли у З. нож до прихода в ее квартиру Бутина, суд признает несущественными, не влияющими на квалификацию действий подсудимого. Из показаний подсудимого Бутина следует, что З. не угрожал ему ножом в квартире Т., он не защищался от него, а только оттолкнул от Т.. Это подтверждается и свидетельскими показаниями Т. о том, что З. не оказывал сопротивления Бутину, а Бутин избивал его, когда З. лежал на полу. В судебном заседании Т. поясняла, что не видела у З. нож, а испугалась из-за возможного взрыва телевизора.
Показания свидетелей Г. и Г. по времени, когда Бутин пришел к Т. Дата года суд признает несущественными, не влияющими доказанность вины подсудимого Бутина и на квалификацию его действий, объясняются употреблением спиртных напитков.
Из показаний свидетеля С. следует, что когда он пришел на крик о помощи в квартиру Т., ножа он ни у кого не видел, только слышал разговор о ноже между Т. и Бутиным. З. в это время лежал на полу и не мог подняться.
Противоречия в показаниях свидетеля Т. о том, бил ли Бутин руками З. в ее присутствии, суд также расценивает, как несущественные, поскольку подсудимый Бутин не отрицал в суде, что наносил в квартире Т. удары ладонями рук по лицу З. и один раз ударил его кулаком в челюсть.
Судом проверены доводы подсудимого Бутина о том, что на свидетеля Т. было оказано давление со стороны следователя Хастаева, но признаны необоснованными и надуманными. В судебном заседании свидетель Т. пояснила, что ее неоднократно допрашивал следователь. Это подтверждается материалами уголовного дела, где имеются несколько допросов свидетеля Т., которые не были исследованы в судебном заседании, поскольку государственные обвинители, а также подсудимый и защитник не ходатайствовали об их оглашении.
Вместе с тем, свидетель Т. категорически утверждала в суде, что никакого давления на нее никто следователь не оказывал. Оснований не доверять показаниям свидетеля Т. в этой части у суда не имеется, поскольку и на очной ставке подозреваемым Бутиным свидетель Т. утверждала, что на нее не оказывалось давление.
Допрошенный в суде следователь Хастаев В.Ю. пояснил, что не оказывал давление на свидетелей, в том числе и на свидетеля Т.. Ранее ни с кем из свидетелей по делу не был знаком.
Вина подсудимого Бутина в совершении преступления подтверждается показаниями свидетеля Г., из которых следует, что в ее присутствии Дата мая 2010 года в период времени с 17-ти до 19-ти часов в своей квартире Бутин ударял ногой в живот лежащему на полу З., ударял его головой об пол, после чего вытащил на улицу и оставил лежащего в беспомощном состоянии на улице. В присутствии Г. Дата мая 2010 года Т. рассказывала, что до этого Бутин избивал З. в квартире Т., затем с С. унес его из квартиры, а когда она пришла в квартиру Бутина, З. только лежал на полу, не мог подняться и что-то невнятно говорил.
Показания свидетеля Г. суд признает достоверными, поскольку они соответствуют показаниям Бутина, данным им в ходе предварительного следствия, свидетеля Т. и подтверждаются: показаниями свидетеля Г., из которых следует, что в присутствии Г. Дата мая 2010 года Т. рассказывала, что Дата мая 2010 г. Бутин избил З. в ее квартире. Бил его ногами по голове, после чего З. не мог подняться. После этого Г. рассказывала ей, что в ее присутствии Бутин избивал З.; показаниями свидетеля К., пояснявшей в суде, что в начале мая 2010 Т. рассказала ей, что Бутин, защищая ее, несколько раз ударил З., но куда и чем Т. ей не говорила.
Доводы подсудимого Бутина о том, что свидетель Г. оговорила его и дала заведомо ложные показания, так как она является заинтересованным свидетелем со стороны обвинения и испытывает неприязнь к его защитнику Плаксиной, суд признает необоснованными и надуманными.
В судебном заседании Г. пояснила, что ранее она не общалась с Бутиным, и между ними не было неприязненных отношений. Ей известно, что по факту краже денег возбуждено уголовное дело, но оно не имеет никакого отношения к Бутину, и никто из сотрудников милиции, а также следователь Хастаев, не оказывали на нее давления в связи с этим уголовным делом.
В связи с этим оснований не доверять показаниям свидетеля Г. у суда не имеется.
Проанализировав и сопоставив исследованные в судебном заседании доказательства, суд приходит к выводу, что все имеющиеся у З. повреждения, в том числе вызвавшие закрытую черепно-мозговую травму, в результате которых наступила его смерть, были причинены именно подсудимым Бутиным в период с 18 часов 04 мая до 17-18 часов Дата мая 2010 года при указанных в описательной части настоящего приговора обстоятельствах.
Показания подсудимого Бутина о том, что З. мог получить имеющиеся у него телесные повреждения до того, как он пришел к Т. Дата мая 2010 года, опровергаются показаниями свидетеля Ч., Д., которые видели З. во второй половине дня Дата мая 2010 года, но не видели у него телесных повреждений на лице и голове.
Из показаний свидетелей К. и К. следует, что Дата мая 2010 года после обеда З. был у них, у него не было телесных повреждений. От них он ушел самостоятельно и был не сильно пьяный.
Из показаний свидетеля Т. следует, что Дата мая 2010 года З. пришел к ней от К.. У него не было телесных повреждений. Вместе с ним они выпивали, затем он пошел смотреть телевизор и уронил его.
Из показаний свидетеля Н. следует, что до Дата.05.2010 года он проживал совместно с З. в течение примерно одного года. За это время З. не жаловался на боли головы. Повреждений головы и других телесных повреждений у него не было. Были приступы, как ему казалось, эпилепсии, но после них у З. не было никаких травм.
Исходя из этого, суд приходит к убеждению, З. не мог получить имеющиеся у него телесные повреждения до прихода в квартиру Т. Дата мая 2010 года, в том числе от приступа эпилепсии, если такое заболевание имелось у З..
В судебном заседании установлено, что с момента прихода Бутина в квартиру Т. З. Дата мая 2010 года до прихода Бутина, в ее квартире, кроме Т., З. и мужа Т. – Д., который был парализован и не ходил, никого не было, ссор никаких не было, и З. в этот промежуток времени не могли быть причинены имеющиеся у него телесные повреждения.
Из показаний подсудимого Бутина в суде следует, что когда он пришел в квартиру Т., З. вел себя агрессивно, угрожал Т. ножом. Защищая Т., он ударил З. один раз кулаком в челюсть, нанес ему 3-4 пощечины, затем толкнул его, отчего он упал и не смог подняться. Находился в квартире Т. он не более 10-20 минут, и за это время З. в его присутствии никто не бил.
Свидетель Т. также поясняла, что кроме Бутина никто не наносил З. побои.
Из показаний свидетеля С. следует, что после того, как он услышал крик о помощи, прошло не более 10-20 минут, как он пришел к Т.. В квартире Т. в одной комнате находились Бутин, Т., парализованный муж Т. и З., который был весь избитый, лежал на полу и не мог самостоятельно подняться.
Это неоспоримо установленное судом обстоятельство свидетельствует о том, что кроме Бутина в квартире Т. Дата мая 2010 года никто не мог избить З..
В судебном заседании установлено, что после избиения Бутиным З. в квартире Т., С. и Бутин унесли З. в квартиру Бутина. За время, пока они уносили З., он постоянно находился в поле зрения Бутина и С., и в этот промежуток времени никто ему не наносил побои.
Это подтверждается показаниями свидетеля С., оснований не доверять которым у суда не имеется.
Показания подсудимого Бутина в суде о том, что он и С. оставляли З. около дома Т. одного, затем вернулись примерно через 30 минут, чтобы узнать, не приехала ли милиция, суд расценивает как недостоверные, обусловленные желанием ввести суд в заблуждение.
К такому выводу суд пришел исходя из утверждений подсудимого в суде о том, что З. мог быть избит другими лицами после того, как его увели из квартиры Т..
Данные показания подсудимого опровергаются показаниями свидетеля С., пояснявшего, что после того, как он Бутин вынесли З. из квартиры Т., Бутин пошел к С. звонить, а он в это время был рядом с З.. Когда Бутин вернулся, они дотащили З. волоком до теплотрассы, затем он сходил в котельную за носилками, а когда вернулся, Бутин был рядом с З., после чего они на носилках унесли З. домой к Бутину.
В судебном заседании установлено, что с того момента, как Бутин и С. вытащили З. из квартиры Т., он постоянно находился с ними в лежачем положении примерно до 4-5 часов утра Дата мая 2010 года, и за это время З. никто не наносил телесных повреждений.
Судом проверены показания подсудимого Бутина о том, что он вытащил З. на улицу рано утром Дата мая 2010 года, а также его доводы о том, что Дата мая 2010 года в период с 5 до 18 часов З. могли увезти сотрудники милиции, избить и подбросить обратно, и признаны недостоверными и надуманными.
К такому выводу суд пришел, исходя из следующего.
Из показаний свидетеля Г., следует, что Дата мая 2010 года примерно в 17-19 часов она была дома у Бутина, где видела лежащего на полу З., он был избит, вел себя неадекватно, в ее присутствии Бутин бил его ногой в живот и ударил его головой об пол.
Оснований не доверять показания свидетеля Г. у суда не имеется, поскольку они полностью подтверждаются показаниями свидетелей Т. и Г., которые поясняли, что Бутин приходил к Т. именно Дата мая 2010 года во второй половине дня, после чего они куда-то ушли.
На очной ставке с Т. Бутин пояснял, что приходил к Т. Дата мая примерно в 21-22 часа, тогда и позвал Г. к себе в гости.
Суд находит доказанным тот факт, что Г. находилась в гостях у Бутина именно Дата мая 2010 года в период времени с 17 до 19 часов. В это же время З. находился в квартире Бутина, был в беспомощном состоянии, не мог подняться, потому не мог самостоятельно уйти от Бутина. Исходя из этого, суд приходит к убеждению, что после того, как рано утром Дата мая 2010 года С. ушел от Бутина и до того, как к нему в гости пришла Г., З. все это время находился в квартире Бутина.
Это обстоятельство подтверждается показаниями свидетеля З., из которых следует, что в начале мая 2010 года она каждый день в 8 часов утра проходила на работу мимо дома Бутина и не видела лежащего на земле мужчину. Следовательно, если бы Бутин вытащил З. в ту ночь на улицу в 4- 5 часов утра, З. не могла не заметить его в 8 часов утра, проходя мимо дома Бутина на работу, так как сам З. уйти не мог. Других свидетелей, которые бы видели З. на улице Дата мая 2010 г. с 5 до 8 часов утра, ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного заседания не установлено.
Суд находит установленным, что Бутин вытащил З. из своей квартиры Дата мая 2010 года в период времени с 17 до 19 часов, как об этом утверждала в суде и на предварительном следствии свидетель Г..
Именно в этот промежуток времени З. и был обнаружен около дома Бутина в бессознательном состоянии, о чем поясняли свидетели Ш., С., М., С., К. и Б..
Исследованная в судебном заседании аудиозапись, представленная стороной защиты, свидетельствует о том, что из разговора лица с мужским голосом следует, что он видел возле дома Бутина милицейскую машину, лежащего на земле мужчинку, но это было в послеобеденное время.
Из показаний свидетеля С. следует, что она была в квартире Бутина примерно в 18 или 19 часов, и в это время никого, кроме Бутина, в квартире не было.
Судом проверены доводы подсудимого Бутина и свидетеля Бутиной о том, что днем Дата мая 2010 года З. увозили куда-то сотрудники милиции, затем привезли обратно и оставили около дома Бутина, не нашли подтверждения и опровергаются исследованными судом доказательствами.
Данный довод подсудимого опровергается показаниями свидетеля Т., из которых следует, что Бутин пытался убедить ее в том, что З. избили сотрудники милиции, а он его не бил, а когда она ему сказала, что ей все известно от Г., он перестал разговаривать на эту тему.
Кроме того, вина подсудимого Бутина А.П. объективно подтверждается исследованными в судебном заседании письменными материалами уголовного дела, протоколами следственных действий и заключениями судебных экспертиз.
Суд отвергает показания подсудимого Бутина о том, что он наносил З. только пощечины, один раз ударил его кулаком в челюсть и один раз ударил ногой в живот в тапке, поскольку они противоречат показаниям свидетелей Т. и Г., которые были очевидцами избиения Бутиным З. и видели, как он наносил ему удары ногами, обутыми в туфли или сапоги, по голове и телу, бил головой об пол, опровергаются заключением судебно-медицинской экспертизы, из выводов которой следует, что имеющиеся у З. телесные повреждения в виде перелома ребер, закрытой черепно-мозговой травмы могли быть причинены тупым твердым предметом, и не могли образоваться от падения с высоты собственного роста и при приступе эпилепсии, если такое заболевание было у З., а также показаниями специалистов Бухтина и Куц, утверждавших, что телесные повреждения были причинены З. в результате множественных ударов тупым, твердым предметом.
Тяжесть причиненного З. вреда, опасного для жизни, подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы, сомневаться в достоверности которой у суда не имеется оснований, поскольку экспертиза проведена в строгом соответствии с требованиями УПК РФ в экспертном учреждении на основании истории болезни, специалистом, имеющим высшее медицинское образование и длительный стаж работы в должности эксперта.
Анализируя действия подсудимого и его противоречивые показания, данные в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, отрицавшего свою вину, суд находит его доводы о том, что он не причинял З. тяжкие телесные повреждения, а причинил только легкий вред здоровью, которые могли сопутствовать наступлению смерти в результате ранее полученных им телесных повреждений при неустановленных органами предварительного следствия обстоятельствах необоснованными, продиктованными стремлением избежать уголовной ответственности и наказания.
Суд находит надуманными доводы Бутина о том, что З. душил его, ударял кулаком в грудь, так как они ничем не подтверждаются, кроме показаний подсудимого Бутина, в достоверности которых у суда возникли сомнения в связи с их противоречивостью.
Подвергая сомнению правдивость показаний подсудимого Бутина в суде, суд учитывает его показания об обнаружении в сарае его дома тряпки, на которой была обнаружена кровь, не исключающая происхождение от З.. Из показаний Бутина в суде следует, что на тряпке, обнаруженной в сарае его дома, имелась его кровь, так как он вытирал свой порезанный палец незадолго до Дата мая 2010 года, пользуясь летним душем, где и бросил тряпку. Суд находит неправдоподобными показания подсудимого о возможности пользования душем в начале мая, учитывая метеорологические условия местности, где проживает Бутин, относящейся к районам, приравненным к районам Крайнего Севера. В суде Бутин пояснял, что причиной того, что он не оставил З. на улице около дома Т. послужило то, что он опасался, что З., находясь без верхней одежды, в свитере, может замерзнуть насмерть.
Из показаний свидетеля Б. следует, что действительно в сарае около квартиры сына имелся летний душ, но им не пользовались длительное время с момента приобретения квартиры.
Из показаний свидетеля К. следует, что после обнаружения в сарае тряпки со следами вещества бурого цвета, Бутин пояснил, что именно этой тяпкой он вытирал в своей квартире пол после того, как вытащил З..
Согласно заключению экспертизы вещественных доказательств, кровь, обнаруженная на тряпке, изъятой при осмотре места происшествия в квартире Бутина, могла принадлежать З.
Показания свидетелей С. и Ж., исследованные в судебном заседании, не влияют на доказанность вины подсудимого, и свидетельствуют лишь о том, что в милицию сообщалось об имевшем место конфликте в микрорайоне ВГСО пос. Нижнеангарск.
Представленные защитником копии жалоб на действия следователей, а также аудиозаписи, не содержат сведений, ставящих под сомнение виновность подсудимого Бутина.
Показания свидетеля защиты У. об имевшей место краже его имущества и причастности к данной краже свидетеля Г. не имеют отношение к предъявленному подсудимому Бутину обвинения по данному уголовному делу. Доводы свидетеля о том, что Г. могла оговорить Бутина, основаны на предположении и опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами.
При таких обстоятельствах, суд находит опровергнутыми показания подсудимого Бутина о том, что имеющиеся у З. телесные повреждения могли быть причинены при других обстоятельствах и другими лицами.
Давая правовую оценку действиям подсудимого, суд исходит из установленных приведенными выше доказательствами фактических обстоятельств дела, согласно которым подсудимый Бутин А.П. умышленно причинил З. тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, повлекший по неосторожности его смерть.
Суд квалифицирует действия подсудимого по ст. 111 ч.4 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Об умысле подсудимого именно на причинение тяжкого вреда здоровью З. свидетельствуют нанесение им множественных ударов руками и ногами в жизненно-важную часть человека – голову. Во время нанесения ударов Бутин мог и должен был предвидеть наступление последствий в виде смерти, но самонадеянно рассчитывал на их предотвращение.
У суда не возникло сомнения в психическом здоровье подсудимого Бутина. Поведение его в суде было адекватным происходящим событиям. Его суждения имели логический характер. Согласно медицинской справке Бутин на учете у врача-психиатра не состоял. Травм головы не имел. В период совершения преступления находился в состоянии алкогольного опьянения. В связи с изложенным, суд признает подсудимого Бутина вменяемым.
При определении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи, никого на своем иждивении не имеющего, принцип разумности и справедливости наказания, а также данные, характеризующие личность подсудимого Бутина, который виновным себя признал частично, в содеянном раскаялся, на учетах у нарколога и психиатра не состоит, положительно характеризуется по месту жительства, что является обстоятельствами, смягчающими наказание Бутина, в соответствии со ст. 61 УК РФ.
Вместе с тем суд учитывает, что Бутин совершил преступление, направленное против жизни и здоровья, и находит возможным его исправление только в условиях изоляции от общества, основания для применения ст. ст. 64, 73 УК РФ не имеется.
Суд, учитывая личность подсудимого, приходит к выводу, что назначение основного наказания в виде лишения свободы будет достаточным и обеспечит достижение цели наказания, поэтому считает возможным не назначать Бутину А.П. дополнительное наказание в виде ограничения свободы.
Исковое заявление Северобайкальского межрайонного прокурора в интересах Бурятского территориального фонда социального страхования подлежит удовлетворению в полном объеме на основании ст. 64 ГК РФ, поскольку в результате лечения З. в период с Дата05.2010 г. по Дата.05.2010 <...> был причинен ущерб виновными действиями подсудимого Бутина.
Суд считает необходимым удовлетворить исковое заявление потерпевшего З. о возмещении морального вреда в сумме 100 000 рублей в силу ст. 151 ГК РФ, поскольку в результате виновных действий подсудимого Бутина ему причинен моральный вред, выразившийся в безвременной утрате родного человека, размер которого в указанной сумме с учетом материального и семейного положения подсудимого, его вины и степени нравственных страданий потерпевшего, суд находит разумным и соразмерным.
В соответствии со ст. 82 УПК РФ вещественные доказательства по уголовному делу – две тряпки, изъятые с места происшествия из квартиры Бутина, подлежат уничтожению, как невостребованные. Майка и джинсы Бутина имеют материальную ценность для осужденного, и их следует вернуть осужденному.
Судебных издержек по делу нет.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 307-309 УПК РФ, суд
П Р И Г О В О Р И Л:
БУТИНА А.П. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч. 4 УК РФ и назначить наказание 8 (восемь) лет лишения свободы, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Меру пресечения Бутину А.П. – подписку о невыезде и надлежащем поведении – изменить на заключение под стражу и взять осужденного Бутина А.П. под стражу в зале суда.
Срок отбытия наказания Бутину А.П. исчислять с 15 октября 2010 года.
Иск Северобайкальского межрайонного прокурора удовлетворить и взыскать с Бутина А.П. в пользу Бурятского территориального фонда социального страхования 12 334 (двенадцать тысяч триста тридцать четыре) рубля 78 копеек.
Взыскать с Бутина А.П. в пользу потерпевшего З. 100 000 рублей (сто тысяч) рублей в счет возмещения морального вреда.
Вещественные доказательства майку и джинсы вернуть осужденному Бутину А.П.. В случае невостребования в течение 6 месяцев – уничтожить.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда Республики Бурятия через Северобайкальский городской суд РБ в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным в тот же срок с момента вручения копии приговора. В случае обжалования приговора осужденный вправе ходатайствовать о своем участии при рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чем следует указать в жалобе.
Судья Бочаров С.А.