Дело № 2- 165/2012

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

21 мая 2012 года г. Серпухов Московской области

Серпуховский городской суд Московской области в составе:

председательствующего судьи Купцовой Г.В., с участием:

представителя истца Морозовой О.В. – Поповой О.С.,

представителя ответчика Менькина М.Ю.– Занозина С.В.,

при секретаре судебного заседания Голубковой К.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Морозовой О. В. к Менькину М. Ю. о признании недействительным завещания,

У С Т А Н О В И Л :

Истец обратился в суд с иском, в котором просит признать недействительным завещание, составленное М. <дата> и удостоверенное нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области Григорьевой О.Ф.

Свои требования мотивирует тем, что <дата> умерла мать истицы – М., зарегистрированная до момента смерти <адрес>, проживавшая <адрес>. <дата> истица подала заявление о вступлении в наследство после смерти своей матери – М., после чего ей стало известно о подачи заявления о вступлении в наследство на основании завещания после смерти ее матери со стороны соседа – Менькина М. Ю. (ответчика по делу). В соответствии с данным завещанием, умершая М. завещала все свое имущество, которое ко дню ее смерти окажется ей принадлежащим, ответчику Менькину М.Ю. В настоящее время нотариусом Машенцевой Е.В. ведется наследственное дело после смерти М. Истица считает, что поскольку ее мать – умершая М. страдала заболеванием <данные изъяты>, являлась инвалидом <данные изъяты> группы, испытывала серьезные физические страдания, в связи с чем, ей кололись наркотические средства, она не могла руководить своими действиями и о не понимала их значение. Поэтому на момент совершения завещания умершая М. не была полностью дееспособной, но если и была дееспособной, то не могла отдавать отчет своим действиям, и руководить ими. В соответствии с текстом завещания оно было оглашено нотариусом, не было прочитано наследодателем – умершей М. в виду ее болезни. К тому же завещание было составлено М. <дата>, а умерла она в ночь с <дата> на <дата>. По мнению истца, оспариваемым завещанием нарушены ее права и законные интересы, поскольку будучи дочерью умершей М. она имела право на все наследство, а указанным завещанием она лишена его половины. Из данных освидетельствования в ПБ <номер> на <дата> психического состояния М., следует, что она четко не понимала тот документ, который она хотела бы совершить, ее воля не была направлена на составление завещания, она хотела составить доверенность на право владения домом, договор пожизненного содержания с иждивением не на себя, а на свою дочь.

В ходе рассмотрения дела представителем истца – Поповой О.С. исковые требования о признании завещания недействительным были увеличены, а именно указаны дополнительные основания для признания завещания недействительным. По мнению стороны истца, при составлении завещания <дата> были допущены существенные нарушения по процедуре его составления. Согласно законодательству нотариус, другое удостоверяющее завещание лицо, переводчик, исполнитель завещания, свидетели, а также гражданин, подписывающий завещание вместо завещателя, не вправе до открытия наследства разглашать сведения, касающиеся содержания завещания, его совершения, изменения или отмены. Нарушение указанной нормы является самостоятельным основанием для отмены завещания. В ходе рассмотрения дела было установлено со слов ответчика, что он присутствовал при составлении завещания, в связи с чем, оно является недействительным.

В судебное заседание истица Морозова О.В. не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежаще, ранее в судебном заседании исковые требования поддержала, пояснив, что она является дочерью умершей М., при жизни матери они проживали совместно в связи с чем, ей известно, что жена ответчика делала ее матери какие-то уколы, когда случались приступы удушья. Лекарства ее мать покупала сама и они были в наличии дома всегда. В день смерти ее матери М. скорая помощь приезжала два раза. После смерти М. она (истица) отдала ответчику Менькину документы на дом и денежные средства, которые были у них накоплены на похороны матери, поскольку сама мама велела отдать деньги Менькину. После похорон Менькин вернул ей часть денег. Помимо ответчика к ним в дом приходили социальные работники, с родственниками они никогда не общались, не часто в гости приезжал только дедушка З.. О том, что ее мать оставила завещание на ответчика, ей стало известно только после смерти матери.

Представитель истца по доверенности Попова О.С. поддержала исковые требования с учетом их увеличения, просила их удовлетворить в полном объеме, просила суд обратить внимание на странности и противоречия в деле - было много нарушений у нотариуса Григорьевой. Устно общаться М. не могла в силу своего физического состояния. Вызывает сомнения тот факт, что М. не могла прочитать у нотариуса составленный документ, поскольку за час до этого была осмотрена врачом-психиатром и на его вопросы отвечала в письменном виде. Таким образом, М. не была ознакомлена с заявщанием. То есть, она не могла правильно оценить договор, могла быть ведена в заблуждение и думать, что подписывает доверенность. Также нарушена тайна завещания, поскольку ответчик присутствовал при его составлении. По этим основаниям в совокупности, учитывая, что заключение экспертов вызывает сомнение, сторона истца считает, что М. не отдавала отчет своим действиям и не понимала, какой документ подписывает.

Ответчик Менькин М.Ю. исковые требования не признал, пояснив, что он являлся соседом умершей М., которая до момента смерти «ходила на своих ногах», сильнодействующие лекарства не принимала, его семья и он сам не раз помогали М. до ее смерти, по ее просьбе покупали ей лекарства, приносили продукты, в связи с чем, она ему очень доверяла. Со слов умершей М. ему было известно, что она не общается со своими родственниками и обращаться за помощью ей больше не к кому. Ему было известно, что М. хотела составить завещание, в соответствии с которым оставить ему (ответчику) принадлежащий ей дом. У умершей есть родная дочь – Морозова О.В., которая является инвалидом <данные изъяты> группы и не может в полной мере отдавать отчет своим действиям, хотя недееспособной не признана. М. беспокоилась за свою дочь и, зная о состоянии своего здоровья, хотела обеспечить ей достойную жизнь. М. просила его после ее смерти заботиться о дочери, в связи с чем и имела намерение оставить на него завещание. Он по ее просьбе ездил к нотариусу для консультации, чтобы узнать о том, какие документы для этого потребуются. Нотариус сказала, что потребуется справка врача-психиатра. В день составления завещания М. чувствовала себя плохо, у нее горлом шла кровь, но она передвигалась самостоятельно и пришла к нему с просьбой отвезти ее в психиатрическую больницу и к нотариусу. Зная, что родственники могут запугивать ее дочь и положить в психиатрическую больницу, она самостоятельно изъявила желание посетить врача-психиатра и получить справку о своем психическом состоянии. После посещения врача они поехали к нотариусу, где было удостоверено завещание. М. в тот день чувствовала недомогание, но на все вопросы нотариуса отвечала осознанно. У М. была операция ранее, в горле установлена трубка, с ним она общалась, зажимая данную трубку, а также могла писать на бумаге. Ему также известно, что после операции М. употребляла какие-то обезболивающие лекарства, но никаких уколов ей не кололи. С результатами проведенной по делу психиатрической экспертизы он согласен полностью. Также пояснил, что не присутствовал при составлении и удостоверении завещания, а лишь привез М. к нотариусу, объяснил причину приезда и ушел, вернулся за М. позднее.

Представитель ответчика Занозин С.В. исковые требования также не признал в полном объеме, дополнив, что оспариваемое завещание было составлено в соответствии с законом, состояние завещателя было определено медицинским освидетельствованием, таким образом, данное завещание не может быть признано незаконным. Ответчик не собирался выгонять истицу из дома, намерен был оказывать ей помощь и выплачивать денежные средства на содержание. Тайна завещания при его составлении нарушена не была, так как Менькин пояснил, что в момент составлении завещания находился за дверью. Допрошенные в судебном заседании свидетели и эксперты подтвердили, что М. находилась в адекватном состоянии, все понимала, целью составления завещания была забота о дочери, поскольку с родственниками они не общались и лишь Менькин и его семья помогали М. до дня смерти.

Третье лицо – нотариус Серпуховского нотариального округа Московской области – Григорьева О.Ф. будучи ранее допрошенной в судебном заседании пояснила, что <дата> ею было удостоверено завещание, составленное М. Перед этим днем, <дата> или <дата> к ней на прием за консультацией приходил ответчик Менькин и хотел, чтобы она осуществила выезд на дом к его соседке М., поскольку она (М.) хочет распорядиться своим имуществом и составить договор пожизненного содержания на него, при этом пояснил, что она <данные изъяты> больная и находится в плохом состоянии. Добавил, что соседка хотела позаботиться о своей дочери, которая является инвалидом <данные изъяты> группы и не очень «адекватна». После чего ею (нотариусом) было разъяснено, что для составления такого договора необходимо уточнить какой именно, договор хотела бы оформить соседка, и что для сбора документов необходима доверенность от соседки на его (Менькина) имя. Также был выяснен вопрос о том, принимает ли М. какие- либо наркотические лекарства в виду ее болезни, на что ответчик Менькин ответил отрицательно. Ею было предложено перед составлением договора пожизненного содержания, провести медицинское освидетельствование у психиатра. <дата> М. приехала к ней (нотариусу) на прием, была в ослабленном состоянии, но разговаривала сама, путем закрытия отверстия на горле, адекватно и свободно разговаривала и хотела заключить договор пожизненного содержания. Ей было разъяснено, что необходимы дополнительные документы, на сбор которых потребуется время. После чего М. сказала, что ждать не может, поскольку у нее уже шла горлом кровь и что она понимает, что жить ей осталось недолго. После чего М. поинтересовалась, какой документ ей составить, чтобы ее дочь не осталась без помощи, и пояснила, что кроме соседей ей надеяться не на кого. Ею (нотариусом) было разъяснено, что может быть составлено завещание, в котором возможно отразить о возложении обязанностей по уходу за кем - либо. М. выразила согласие на составление завещания, был составлен проект такого завещания, с которым была ознакомлена М.. Она (нотариус) также разъяснила М., что ее дочь будет иметь право на обязательную долю в имуществе, а ответчик Менькин будет ее обеспечивать, и что у ее дочери будет право на пожизненное проживание. Посторонних лиц при составлении завещания не было, Менькин довел М. до кабинета и по ее просьбе был недалеко, но при составлении завещания он не присутствовал. Завещание было удостоверено, зарегистрировано, пошлину уплатила сама М., сама расписалась во всех необходимых документах.

Третье лицо – нотариус Серпуховского нотариального округа Московской области – Машенцева Е.В. будучи ранее допрошенной в судебном заседании в пояснила, что в ее производстве находится наследственное дело, которое было открыто после смерти М., в связи с чем, ей приходилось общаться с О. В.. Сначала Морозова О.В. приходила на прием по поводу открытия наследственного дела. Она пришла с родственниками и долго переживала, что она пришла без Менькина. После того как приехал Менькин, они все вместе стали решать, что делать дальше. Потом родственники М. узнали, что есть завещание и решили все вместе, что будут подавать документы оба, но на тот момент не хватало некоторых документов. Позднее Морозова О.В. сообщила, что ее не устраивает завещание умершей матери. У нее (нотариуса) сложилось впечатление, что Морозова О.В. самостоятельно такого решения не принимала, на нее повлияли родственники. Она (нотариус) разъяснила М. какие документы нужны для открытия наследственного дела, и что необходимо делать, чтобы оспорить завещание. После чего почтой пришло заявление о вступлении в наследство от Морозовой О.В., к которому были приложены свидетельство о рождении О. В. и свидетельство о смерти М. Указанное заявление было зарегистрировано и на его основании заведено наследственное дело. После чего ответчик Менькин принес заявление о вступлении в наследство по завещанию.

При изложенных обстоятельствах суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, в соответствии с требованиями ст. 167 ГПК РФ.

Свидетель К., допрошенный ранее в судебном заседании, пояснил, что он приходился покойной М. двоюродным братом, в связи с чем часто бывал у нее в доме и вместе с остальными родственниками всегда помогал ей и ее дочери Морозовой О.В. Ему было известно, что у умершей М. имеется <данные изъяты>, поскольку она неоднократно лечилась в больнице <адрес> и больнице <адрес>. Примерно за месяц до своей смерти М. уже почти не могла разговаривать, а за неделю или полторы до смерти он был очевидцем ее «неадекватного» поведения, когда она вышла на улицу и начала «метаться» по улице. Со слов матери ответчика Менькина – Б. ему известно, что умершей М. женой ответчика Менькина делались какие-то обезболивающие уколы. О составленном умершей М. завещании ему стало известно только в день ее смерти, когда он пришел в дом к истице, которая ему сообщила, что ответчик Менькин украл у нее все деньги и документы, пришел Менькин и показал ему дубликат завещания М., которое было написано на его имя. После этого он (К.) попросил Менькина вернуть денежные средства и документы на дом, на что Менькин принес некоторые документы и денежную сумму пояснив, что остальные денежные средства были потрачены на похороны М. Сейчас он и его родственники помогают истице Морозовой О.В., покупают ей продукты, и присматривают за ней.

Свидетель Г. будучи допрошенной ранее в судебном заседании пояснила, что является соседкой М., в связи с чем знает истицу и ее умершую мать около 10 лет. При жизни М. они общались и часто ходили вместе в магазин, церковь, ей (Г.) было известно, что у М. какое-то заболевание, связанное с горлом, но говорила она своим голосом, а в последнее время перед смертью разговаривала, но тихо. По поводу своих родственников М. ничего ей никогда не говорила, поясняла, что в случае необходимости ей могут помочь соседи «ответчик и Д.». Последний раз она видела М. перед смертью примерно в середине <дата>, которая очень сильно похудела, разговаривала очень тихо, но каких-то других видимых изменений она у М. не заметила.

Свидетель Ш. ранее допрошенный в судебном заседании пояснил, что является врачом – хирургом <данные изъяты> больницы, но больная М. лично ему не была знакома. Со слов врача, который оперировал М., ему известно, что она поступила в конце <дата> с <данные изъяты> заболеванием гортани. На следующий день после операции М. выписали из больницы и отпустили с родственниками домой, потом ее привозили на перевязку и замену трубки. На момент поступления М. выглядела адекватно, но общаться могла только письменно. Со слов медсестры, которая общалась с М. при ее поступлении в больницу, ему известно, что при поступлении М. была в адекватном состоянии, но страдала, поскольку не могла нормально дышать, в связи с чем, могло быть кислородное голодание, на которое «мозг мог реагировать». Также на назначенные М. препараты, такие как, <данные изъяты>, которые облегчают страдания человека, реакция у каждого человека индивидуальна, вполне может быть нарушение психики, человек может быть, внушаем. В случае обнаружения у М. какого-либо нарушения психики она бы не была выписана из больницы, и ее психическое состояние сомнений не вызывало.

Свидетель С. будучи допрошенной ранее в судебном заседании пояснила, что она была знакома с умершей М. с давних времен, поскольку та неоднократно приходила вместе со своей больной дочерью Морозовой О.В. на прием в психоневрологический диспансер, где последняя состояла на учете. Она С. присутствовала при освидетельствовании М. врачом Л., и видела, что М. пришла на своих ногах вместе с ответчиком, у нее была перевязана шея. Поскольку М. не говорила, у нее была взята расписка о том, что она будет освидетельствована. Потом ей задавались вопросы: «С кем Вы пришли?», «Где Вы работали?», «Какое у Вас образование?». М. отвечала: «С соседом», «Работала бухгалтером, последние 15 лет – в музее», «образование средне-специальное». Это является достаточным для врача, для того чтобы понять адекватна была М. или нет. В ее психическом состоянии никогда сомнений не было, она могла сама читать. Иные данные врачу были известны из общения с М. ранее.

Свидетель П. будучи ранее допрошенным в судебном заседании пояснил, что он является соседом М., в связи с чем, знает их с <дата> и имел с ними общение почти каждый день. Поскольку его дом расположен рядом с домом М., ему известно, что ответчик Менькин постоянно помогал им Морозовым, когда умершая М. заболела, ответчик находился постоянно рядом. Никого кроме ответчика и его жены, он П. не видел, чтобы приходили в дом к М.. Последний раз он разговаривал с М., перед тем как ее госпитализировали, она была вполне адекватна. На вопрос о том, делались ли уколы М. кем - либо, ответить не смог.

Свидетель А. в судебном заседании пояснила, что она является социальным работником, в связи с чем, она посещала М. При жизни М. делались уколы женой ответчика, и она неоднократно видела ампулы от лекарств в доме умершей, но какие именно уколы, она пояснить не может. Вместе с ответчиком Менькиным они сопровождали М. в больницу <адрес>, где ей была сделана операция, после которой она уже разговаривать почти не могла, а общалась путем написания ответов в тетрадке. Но в ее присутствии был случай, когда М. была на приеме у врача – <данные изъяты>, который зажал ей кнопку на горле, после чего М. смогла произнести одно слово. После этого она неоднократно пыталась помочь М. разговаривать путем нажатия на кнопку в области горла, но у нее так и не получилось. Перед смертью она А. сопровождала М. в больницу <данные изъяты>, поскольку у нее трубка часто выскакивала из горла. М. пролежала там три дня, затем после выписки скончалась. Перед смертью М. прекрасно все понимала, была полностью в своем уме. За несколько дней до смерти М. они общались, и та ей говорила, что ей надо картошку на огороде выкапывать, выглядела она не очень хорошо. Также она знакома с дочерью умершей Морозовой О.В., которая психически больной человек.

Выслушав участников процесса, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Судом установлено, что <дата> нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области Григорьевой О.Ф. удостоверено завещание от имени М., в соответствии с которым последняя все свое имущество, принадлежащее ей ко дню смерти, завещала Менькину М.Ю. (л.д. 11).

В соответствии с требованиями ст. 1118-1120 ГК РФ, завещатель, обладающий в момент совершения завещания дееспособностью в полном объеме, вправе лично и по своему усмотрению завещать свое имущество любым лицам, по своему усмотрению лишить наследства одного или нескольких наследников. В законе так же указано, что завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности только после открытия наследства и свобода завещания ограничиваться только одним - это правилами об обязательной доле в наследстве.

В силу ст. 1124 ГК РФ завещание должно быть составлено в письменной форме и удостоверено нотариусом.

Статья 1125 ГК РФ устанавливает, что нотариально удостоверенное завещание должно быть написано завещателем или записано с его слов нотариусом. При написании или записи завещания могут быть использованы технические средства (электронно-вычислительная машина, пишущая машинка и другие). Завещание, записанное нотариусом со слов завещателя, до его подписания должно быть полностью прочитано завещателем в присутствии нотариуса. Если завещатель не в состоянии лично прочитать завещание, его текст оглашается для него нотариусом, о чем на завещании делается соответствующая надпись с указанием причин, по которым завещатель не смог лично прочитать завещание. Завещание должно быть собственноручно подписано завещателем. При удостоверении завещания нотариус обязан разъяснить завещателю содержание статьи 1149 ГК РФ (право на обязательную долю в наследстве) и сделать об этом на завещании соответствующую надпись.

В соответствии со ст. 1131 ГК РФ завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

В суд с указанными требованиями обратилась дочь М. - Морозова О.В., что подтверждается копией свидетельства о рождении (л.д. 8).

В материалы дела по запросу суда нотариусом Машенцевой Е.В. представлена копия наследственного дела после смерти М., умершей <дата> из которой усматривается, наследником на основании завещания, удостоверенного нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области <дата> является Менькин М. Ю.. Кроме указанного выше, наследницей имеющей право на обязательную долю в наследстве является Морозова О. В.. Также усматривается, что от Менькина М.Ю. заявление о принятии наследства поступило <дата>, от Морозовой О.В. поступило заявление о принятии наследства по почте <дата> (л.д. 20-31).

В силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина, либо иных лиц, чьи права и охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

По ходатайству представителя истицы Морозовой О.В. по доверенности Поповой О.С. на основании определения Серпуховского городского суда Московской области от <дата> по данному гражданскому делу назначена «судебная посмертная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза» (л.д. 48-50).

Согласно заключению судебной посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы Федерального государственного бюджетного учреждения <данные изъяты> от <дата>, в материалах гражданского дела и представленной медицинской документации не содержится сведений о наличии у М. в течение жизни, в том числе и в юридически значимый период <дата> какого либо психического расстройства, о чем также свидетельствует заключение психиатра от <дата>. У нее не отмечалось грубого интеллектуально - мнестического снижения, расстройств сознания, песихотической симптоматики (бреда, галлюцинаций, и проч.), нарушения критических способностей, которые лишали бы ее возможности в момент составления завещания <дата> адекватно оценивать происходящее и выражать свою волю. Поэтому по своему психическому состоянию в юридический значимый период <дата> М. могла понимать значение своих действий и руководить ими. По заключению психолога, сведений, характеризующих индивидуально-психологические особенности М., в представленных для анализа материалах не содержится

Эксперт Ф. будучи допрошенной в судебном заседании полностью поддержала заключение комиссии экспертов <номер> от <дата> при этом пояснив, что из материалов гражданского дела и медицинской документации, представленных экспертам на изучение, не значится наличие какого либо психического заболевания у М. в течении жизни и в юридически значимое время <дата>, у нее не отмечалось интеллектуального расстройства, бреда, галлюцинаций, расстройства критического сознания - которое мешало бы руководить своими действиями осознано в момент составления завещания - <дата>, адекватно воспринимать происходящее. Поэтому на юридически значимый момент М., могла руководить своими действиями. Как описано в заключении экспертов, есть данные, что <данные изъяты> осматривал М. и назначил ей препараты – <данные изъяты> для обезболивания. В материалах данного гражданского дела есть только сведения о назначении этих препаратов, но сведений о том, принимала ли их М., в деле нет. На момент составления завещания - <дата> М. осматривал врач психиатр, который так же не зафиксировал у больной какие-либо психические нарушения и побочные действия от препаратов. В тот же день в 20 часов 50 минут, она была осмотрена врачом скорой помощи, который так же не отметил наличие психических заболеваний у М. Все медицинские препараты имеют свои побочные действия, но это не значит, что они вызывают психические расстройства, наоборот улучшают физическое состояние больного.

Эксперт Н. будучи допрошенной в судебном заседании полностью поддержала заключение комиссии экспертов <номер> от <дата> при этом пояснив, что данных в медицинских документах представленных к изучению, а также из свидетельских показаний, о наличии повышенной внушаемости у М. нет. На оценку информации влияет не только внушаемость, а также волевое интеллектуальное сознание человека. В материалах дела нет данных о нарушении у М. интеллектуально волевой сферы. Перед составлением завещания М. посетила врача - психиатра, который выдал заключение о психическом здоровье М., поэтому она могла руководить своими действиями. Врач скорой помощи, который приезжал перед смертью к М. также не сделал отметки в карте вызова о том, что «больная» имеет какие-либо психические отклонения. Если бы данный факт был выявлен врачом скорой помощи, то он бы сделал запись об этом в карте.

Указанное заключение экспертов составлено полно, грамотно, не противоречит закону и фактическим обстоятельствам, составлено в соответствии со ст. 86 ГПК РФ, в связи с чем, принимается судом как одно из доказательств по делу, в связи с целевым характером указанной экспертизы. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности, их выводы непротиворечивы и основаны на детальном исследовании представленных судом материалов дела и медицинской документации Сомневаться в выводах экспертов у суда оснований не имеется, с учетом компетентности, образования и стажа работы в качестве экспертов лиц, составивших данный документ.

Выводы экспертов соотносятся с другими доказательствами, имеющимися в деле, в том числе, с показаниями нотариуса Григорьевой О.Ф. и допрошенных свидетелей Г., Ш., С., П. и А., не доверять которым у суда оснований не имеется.

Суд считает, что оснований для признания указанного выше завещания недействительным у суда не имеется. Так, представленное завещание от <дата> по форме и содержанию составлено, оформлено, зарегистрировано у нотариуса в соответствие с требованиями закона и подписано лично завещателем М., что не отрицается обеими сторонами по делу. Суд так же считает, что истцом не доказан факт нахождения завещателя в момент подписания завещания в таком состоянии, когда она не понимала значение своих действий и не могла ими руководить. Так, судом были допрошены свидетели из числа лиц, с которыми общалась умершая в последний период времени перед ее смертью, которые в судебном заседании пояснили, что М. была адекватной, значение своих действий понимала.

Оценивая показания свидетеля К., суд приходит к выводу о том, что его показания в основном сводятся к оценке оспариваемого завещания как несправедливого, поскольку он считает, что умершая М. должна была оставить свое имущество дочери. Однако никаких конкретных сведений, которые бы указывали на наличие неадекватного поведения М., этим свидетелем суду сообщено не было. Его показания носят предположительный характер и сводятся к субъективной оценке мотивов, по которым М. было составлено завещание. Его показания противоречат иным показаниям допрошенных в суде лиц, в том числе и самой истицы, пояснившей, что до момента смерти ее мать М. с родственниками не общалась, в дом к ней приезжал только дедушка.

Необходимо также учесть, что во время тяжелой болезни М. как в период ее нахождения в больнице, так и непосредственно перед смертью, уход за ней осуществляла семья ответчика, что объективно подтверждается показаниями свидетелей. Данный факт дополнительно свидетельствует о мотивах, по которым мать истицы завещала свое имущество ответчику, желая обеспечить уход за дочерью – истицей по делу, имеющей инвалидность. Из объяснений нотариуса Григорьевой О.Ф. следует, что она при удостоверении завещания разъяснила М. все последствия данного завещания, то есть она о них знала, в том числе и о наличии обязательной доли у ее дочери в отношении наследственного имущества, о чем сделана отметка в самом завещании.

Факт нарушения тайны указанного завещания при его удостоверении нотариусом Григорьевой О.Ф. не нашел подтверждения в судебном заседании.

Как следует из пояснений нотариуса, при удостоверении указанного завещания посторонние люди, в том числе и Менькин, не присутствовали, он лишь привез М., завел в кабинет и ожидал ее за дверью. М. выразила свою волю в тексте завещания добровольно, подписала его. Оснований не доверять пояснениям нотариуса у суда не имеется в силу ее незаинтересованности в исходе дела. При этом суд исходит из того, что все нотариальные действия совершаются нотариусами от имени Российской Федерации, в связи с исполнением тех полномочий, которые на них возложены, Нотариальные действия совершаются по инициативе самих граждан, а не нотариуса. Каких-либо имущественных интересов нотариус не преследует и в соответствии с Основами Законодательства РФ о нотариате нотариус может быть привлечен к ответственности в случае совершения нотариальных действий, противоречащих законодательству РФ.

С учетом изложенного, оснований для признания указанного выше завещания недействительным, у суда не имеется, поскольку представленное завещание по форме и содержанию составлено и оформлено в соответствии с требованиями закона и подписано наследодателем М. Суду не представлено данных о том, что на момент составления и подписания завещания умершая не обладала дееспособностью в полной мере, тайна завещания нарушена не была. Других данных о наличии тех или иных нарушений закона при оформлении спорного завещания, которые могли бы послужить основаниями для признания этого завещания недействительным, суду не представленном в ходе судебного разбирательства дела не добыто.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Исковые требования Морозовой О. В. о признании недействительным завещания, составленного М. <дата> и удостоверенное нотариусом Серпуховского нотариального округа Московской области Григорьевой О.Ф. – оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца в Московский областной суд через Серпуховский городской суд со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий судья: Купцова Г.В.