Кассационное определение

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

рассмотрела в судебном заседании 08 декабря 2011 года дело № 2-1170/11 по кассационной жалобе Осокиной Л. Н. на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 19 сентября 2011 года по иску Осокиной Л. Н. к Токаревой Л. А. о признании завещания недействительным, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности на наследственное имущество.

Заслушав доклад судьи Пучинина Д.А., объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

У С Т А Н О В И Л А :

Осокина Л.Н. обратилась в Калининский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Токаревой Л.А. о признании завещания недействительным, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности на наследственное имущество.

В обоснование заявленных требований истец указала, что 13 июля 2010 года умер ее родной брат О., истец является наследником по завещанию от 05 августа 2002 года, однако 24 сентября 2007 года О. было составлено завещание в пользу Токаревой Л.А. Истец полагала, что при подписании завещания О. не мог отдавать значения своим действиям и руководить ими.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 19 сентября 2011 г. в удовлетворении исковых требований Осокиной Л.Н. отказано.

В кассационной жалобе Осокина Л.Н. просит решение суда от 19 сентября 2011 г. отменить, считая его неправильным.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела усматривается, что О. на праве собственности принадлежала квартира <адрес>, а также ? доля в праве собственности на садовый дом и земельный участок <адрес>.

Нотариусом А. 05 августа 2002 года было удостоверено завещание, в соответствии с которым О. завещал вышеуказанное имущество Осокиной Л.Н., приходящейся ему сестрой.

24 октября 2007 года нотариусом Н. было удостоверено завещание, в соответствии с которым О. завещал все свое имущество Токаревой Л.А., приходящейся ему супругой.

12 июля 2010 года О. умер, с заявлением о принятии наследства после его смерти обратились его супруга Токарева Л.А. и его сестра О. как наследники по завещанию.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции была назначена посмертная судебно-медицинская психиатрическая экспертиза состояния здоровья О., согласно заключению которой, О. по своему психическому состоянию на дату составления завещания не мог понимать значения своих действий и руководить ими.

Как следует из показаний судебного эксперта, допрошенного в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции, в случае исключения записей медицинской карты от 22 декабря 2006 года и от 28 июля 2007 года, а также без учета записей врача Г., исключенных судом первой инстанции из числа допустимых доказательства, вывод о снижении уровня здоровья О. в юридически значимый период можно сделать лишь вероятностный.

Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, исключив ряд доказательств в связи с их недостоверностью, суд первой инстанции пришел к выводу о несогласии с выводами экспертов и отказал в удовлетворении исковых требований в связи с их недоказанностью.

Судебная коллегия полагает, что указанный вывод суда является законным и обоснованным исходя из следующего.

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГПК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно положениям ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на основания своих требований или возражений.

Следовательно, на Осокину Л.Н. была возложена гражданская процессуальная обязанность доказать, что О. в период составления завещания не мог понимать значения своих действий и руководить ими.

В качестве доказательств указанных обстоятельств истец представила суду медицинскую карту О., заведенную МСЧ УФСБ по СПб и ЛО. Указанная карта содержит записи психотерапевта от 22 декабря 2006 года и от 28 июля 2007 года, с диагнозом «деменция». Вместе с тем, указанные записи выполнены каждая в нижней части одной страницы, мелким почерком, предположительно одинаковыми чернилами, с наложением на предыдущую запись, что вызывает объективные сомнения в их подлинности.

Из ответа начальника МСЧ УФСБ по СПб и ЛО следует, что в период с 2006 по 2007 годы в поликлинике работали два врача-психотерапевта – Р. и В., О. врачом В. не наблюдался.

Как следует из показаний врача Р., допрошенной судом первой инстанции в качестве свидетеля, указанных записи совершены не ею, и не врачом В., почерк которой свидетелю известен. Также свидетель пояснила, что указанные записи являются слишком краткими и сжатыми с учетом поставленных в них диагнозов.

Также медицинская карта содержит также записи терапевта от 22 декабря 2006 года и от 28 июля 2007 года, где о необходимости обращения О. к психотерапевту не упоминается, описывается состояние О. без указания на какие-либо когнитивные снижения, тогда как записи психотерапевта, датированные теми же датами, содержат сведения о том, что О. контакту малодоступен, на вопросы отвечает не по существу.

При таких обстоятельствах, а также учитывая, то медицинская карта О. до приобщения к материалам дела находилась на руках у истца, суд первой инстанции обоснованно признал указанные записи недостоверными доказательствами, подлежащими отклонению.

Также в обоснование заявленных требований истец ссылалась на то обстоятельство, что 20 сентября 2007 года О. был на консультации у врача-психотерапевта Г. в связи с ухудшением своего психического состояния, что подтверждается справкой СПб ГУЗ «Клиника неврозов им. Академика Павлова», а также копией амбулаторной карты.

Вместе с тем, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля Г. суду показал, что личность О. он не устанавливал, кабинет является анонимным, больной мог назваться любым именем, осмотр проводился в течение непродолжительного времени, после чего им были даны устные рекомендации.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции обоснованно отклонил данное доказательство как допустимое, поскольку осмотр О. врачом Г. показаниями свидетеля не подтверждается, имеющаяся в материалах дела копия медицинской карты надлежащим образом не заверена, печатей медицинской организации, ее выдавшей, не содержит.

Также в качестве доказательств истец ссылалась на письма О., выполненные им плакаты, а также на свидетельские показания.

Из приобщенных к материалам дела писем О. не следует, что О. страдал какими-либо заболеваниями, и его мышление было нарушено.

Доводы кассационной жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно отказал в приобщении к материалам дела иных писем О., а также плакатов судебная коллегия полагает подлежащими отклонению, поскольку доказательства принадлежности указанных писем и плакатов О. истец суду не представила.

Показания свидетелей, допрошенных в ходе рассмотрения дела, надлежащим образом оценены судом первой инстанции, судебная коллегия не усматривает оснований для их переоценки.

Учитывая изложенное, принимая во внимание, что заключение судебной экспертизы не имеет для суда заранее установленной силы, учитывая показания эксперта, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о несогласии с заключением экспертов.

Таким образом истец не доказала, что на момент составления завещания О. не понимал значения своих действий и не мог руководить ими, в связи с чем обоснованно отказал в иске.

Доводы кассационной жалобы о том, что истцу было необоснованно отказано в отводе судьи, судебная коллегия полагает подлежащими отклонению, поскольку доказательства заинтересованности судьи в ходе рассмотрения дела истцы суду не представили.

Судебная коллегия полагает, что при разрешении спора судом первой инстанции правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно применены нормы материального и процессуального права, выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам.

Доводы кассационной жалобы по существу направлены на неправильное толкование действующего законодательства и переоценку доказательств, которым судом первой инстанции дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, и не могут служить основанием к отмене постановленного по делу решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от 19 сентября 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: