Судья Моисеенков А.И. Дело № 33-7052 АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ 21 июня 2012 г. г. Ростов-на-Дону Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда в составе: Председательствующего судьи: Хейло И.Ф. Судей: Варламовой Н.В., Баташевой М.В. с участием прокурора Ткач Д.А. При секретаре: Т. рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Баташевой М.В. гражданское дело по иску Кожарской Нины Сергеевны к Государственному учреждению – Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ (ф-л № 25 г. Шахты) об установлении факта нахождения на иждивении, назначении страховых выплат по потере кормильца, по апелляционной жалобе ГУ РРО ФСС РФ на решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 03.04.2012 г., УСТАНОВИЛА: Кожарская Н.С. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению – Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ (ГУ РРО ФСС РФ) - ф-л № 25 г. Шахты, просила установить факт ее нахождения на иждивении мужа В. на день его смерти – 30.01.2007 г. и назначить ей страховое обеспечение в виде ежемесячной страховой выплаты в размере 7142 руб. 69 коп. с 01.02.2007 г. с последующей индексацией в соответствии с действующим законодательством. В обоснование заявленных требований истица указывала, что причиной смерти ее мужа В. послужило профзаболевание, приобретенное в период работы в подразделениях ОАО «Ростовуголь». Данное обстоятельство было подтверждено медицинским свидетельством о смерти, актом судебно-медицинского исследования и заключением профбюро МСЭ г. Шахты. На момент смерти мужа она не работала, являлась пенсионером по старости и получала пенсию в размере 1960 руб. 80 коп. Доход мужа составлял 18747 руб., то есть в 9, 5 раз больше ее дохода, и являлся основным источником средств существования истицы, то есть она находилась на его иждивении. Также истица указывала, что они проживали с супругом вдвоем, других членов семьи не было. Решением Шахтинского городского суда Ростовской области от 07.12.2007 г. исковые требования Кожарской Н.С. были удовлетворены. Однако определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 04.02.2008 г. указанное решение суда отменено и дело направлено на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела Шахтинским городским судом Ростовской области постановлено решение от 18.11.2008 г., которым иск Кожарской Н.С. к Государственному учреждению – Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ (ф-л № 25 г. Шахты) об установлении факта нахождения на иждивении, назначении страховых выплат по потере кормильца оставлен без удовлетворения. Определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 26.01.2009 г. данное решение суда оставлено без изменения. После вступления решения Шахтинского городского суда от 18.11.2008 г. в законную силу истица неоднократно обращалась с заявлениями о его пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам. Определением Шахтинского городского суда от 15.03.2012 г. заявление Кожарской Н.С. о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решения Шахтинского горсуда от 18.11.2008 г. по гражданскому делу по ее иску к ГУ РРО ФСС РФ – ф-л № 25 г. Шахты об установлении факта нахождения на иждивении и назначении страхового обеспечения по потере кормильца удовлетворено. Решение Шахтинского горсуда от 18.11.2008 г. по делу по иску Кожарской Н.С. ГУ РРО ФСС РФ – ф-л № 25 г. Шахты об установлении факта нахождения на иждивении и назначении страхового обеспечения по потере кормильца отменено и дело вновь принято к производству суда. 03.04.2012 г. Шахтинским городским судом Ростовской области постановлено решение, которым исковые требования Кожарской Н.С. ГУ РРО ФСС РФ – ф-л № 25 г. Шахты об установлении факта нахождения на иждивении и назначении страховых выплат по потере кормильца удовлетворены. Установлен факт нахождения Кожарской Н.С. на иждивении ее супруга В. на день его смерти - 30.01.2007 г. На Государственное учреждение – Ростовское региональное отделение Фонда социального страхования РФ (ф-л № 25 г. Шахты) возложена обязанность назначить Кожарской Н.С. с 01.02.2007 г. ежемесячные страховые выплаты в связи со смертью ее супруга В.. пожизненно в размере 7142 руб. 69 коп., с последующей индексацией в установленном законом порядке. Разрешая спорное правоотношение, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 8, 1089 Гражданского кодекса РФ, ст.ст. 3, 4, 7, 12 и 15 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», учел правовую позицию Конституционного Суда РФ, отраженную в определениях от 05.02.2009 г. № 290-О-П и от 03.10.2006 г. № 407-О и на основании установленных обстоятельств дела пришел к выводу о том, что истица нуждалась в помощи умершего супруга, часть его дохода, приходившаяся на долю истицы, являлась постоянным и основным источником ее существования, то есть истица находилась на иждивении своего супруга, умершего 30.01.2007 г. Также суд установил, что непосредственно после смерти супруга истица обращалась к ответчику с заявлением о назначении соответствующих страховых выплат, однако в удовлетворении заявления ей было отказано, в связи с чем пришел к выводу о наличии у Кожарской Н.С. права на получение ежемесячных страховых выплат именно с 01.02.2007 г. Государственное учреждение – Ростовское региональное отделение Фонда социального страхования РФ не согласилось с указанным решением суда и обжаловало его в апелляционном порядке. Апеллянт не соглашается с выводами суда, отраженными в решении, указывая при этом, что истица на момент смерти своего супруга получала трудовую пенсию по старости, то есть фактически имела самостоятельный постоянный источник средств к существованию на день смерти мужа. Также, являясь ветераном труда, она пользовалась льготами при оплате коммунальных услуг, что непосредственно влияло на величину расходной части общего бюджета. Кроме того, умерший супруг истицы являлся инвалидом 3 группы и страдал профзаболеванием, в связи с чем значительная часть его доходов расходовалась на приобретение медикаментов. Данные факты, по мнению апеллянта, противоречат доводам истицы и выводам суда о нахождении Кожарской Н.С. на иждивении своего супруга. Апеллянт ссылается на то, что в процессе рассмотрения дела истицей не были представлены исчерпывающие доказательства нахождения ее на иждивении умершего супруга, а также на то, что истица имеет двух совершеннолетних детей, которые в силу ст. 87 и 88 Семейного кодекса РФ обязаны содержать и принимать участие в дополнительных расходах своих нетрудоспособных и нуждающихся в помощи родителей. Кроме того, по мнению апеллянта, расчет страховой выплаты произведен с нарушением п. 8 ст. 12 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», так как супруг истицы перед смертью заработка не имел и единственно возможным является расчет из заработка умершего за 12-ть месяцев перед наступлением страхового случая (установления окончательного диагноза профзаболевания). Более того, как полагает апеллянт, право на получение страховых выплат может возникнуть только после доказательства факта нахождения на иждивении, в связи с чем взыскание сумм страховых выплат за период с 01.02.2007 г. по 31.03.2012 г. является незаконным и необоснованным. Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия не находит правовых оснований для удовлетворения доводов апелляционной жалобы, исходя при этом из следующего. Правовое регулирование отношений по социальному обеспечению в случае болезни, вызванной воздействием неблагоприятных факторов при исполнении трудовых обязанностей, осуществляется по нормам Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору. В силу ст.3 указанного Федерального закона обязанность страховщика осуществлять социальное обеспечение по данному виду страхования возникает при наступлении страхового случая, который определяется как подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания. Несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях, как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть. Под профессиональным заболеванием понимается хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. Таким образом, содержанием приведенных норм охватываются различные последствия, которые могут наступить как в результате несчастного случая на производстве, так и профессионального заболевания, представляющих собой, по сути, идентичные события, вызывающие повреждение здоровья или смерть и порождающие обязанность страховщика предоставить обеспечение по обязательному социальному страхованию. Различия в данном случае касаются только степени профессионального риска: несчастный случай на производстве представляет собой прямое воздействие на организм человека в виде увечья или иного повреждения здоровья, а профессиональное заболевание - опосредованное воздействие вредных производственных факторов на здоровье человека. Согласно положениям ст.7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" субъектами права на обеспечение по данному виду обязательного социального страхования признаются как сами застрахованные, так и - в случае их смерти - иные указанные в Федеральном законе лица, в число которых включаются и нетрудоспособные иждивенцы, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. При этом данное право нетрудоспособных иждивенцев является производным от их статуса иждивенца, а не от права застрахованного лица на обеспечение по обязательному социальному страхованию, которое он реализовал при жизни. Как смерть застрахованного лица от несчастного случая на производстве, так и смерть от профессионального заболевания, обусловленные воздействием вредных производственных факторов на организм человека, должны порождать одинаковые правовые последствия для нетрудоспособных иждивенцев застрахованного лица и служить надлежащим основанием для возникновения у них права на получение ежемесячных страховых выплат. Выше приведенное толкование ст.7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" в полной мере соответствует позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в Определении от 5 февраля 2009 года N 290-О-П "По жалобе гражданки Журбы Людмилы Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которым постановлено признать, что оспариваемое заявительницей нормативное положение по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не может рассматриваться как препятствующее признанию за нетрудоспособными лицами, находившимися на иждивении застрахованного лица, права на получение ежемесячных страховых выплат в случае смерти данного лица от профессионального заболевания, если обеспечение по обязательному социальному страхованию предоставлялось при жизни самому застрахованному. Постанавливая решение, суд первой инстанции, проанализировав действующее законодательство в сфере регулирования спорных правоотношений и установленные по делу обстоятельства, дав оценку представленным доказательствам по правилам ст.67 ГПК РФ, сделал вывод о том, что истица на момент смерти супруга находилась на его иждивении, учитывая следующее. Кожарская Н.С. и В. состояли в зарегистрированном браке с 09.04.19656 г. 30.01.2007г. В. умер. Из заключения ФГУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Ростовской области» филиал №20 от 26.03.2007г. следует, что причина смерти В., умершего 30.01.2007г., связана с профессиональным заболеванием. Судом также установлено, что на день смерти В. 30.01.2007г. истец Кожарская Н.С. 1935г. рождения, находилась на пенсии по старости, и проживала совместно с В.; в настоящее время проживает одна, страдает хроническими заболеваниями, в связи с чем, нуждалась в лекарственных препаратах, при том имеет льготы как ветеран виде скидки при оплате коммунальных услуг. В. являлся инвалидом и ветераном труда, имел льготы по оплате коммунальных услуг и получению жилищной субсидии. Согласно справке ГУ УПФ РФ г. Шахты от 20.01.2011 г. установлено, что размер пенсии В. вместе с ЕДВ на момент его смерти составлял 4 461 руб. 62 коп.. Размер ежемесячной страховой выплаты В. на момент его смерти - 30.01.2007 г. составлял 14285 руб. 38 коп. При этом размер пенсии, получаемой Кожарской Н.С. на момент смерти супруга согласно справке ГУ УПФ РФ г. Шахты составлял всего 1 960 руб. 89 коп., что ниже прожиточного минимума для пенсионеров в Ростовской области, который на 1 квартал 2007 года составлял 2657 руб.. С учетом изложенного, выводы суда первой инстанции об установлении факта нахождения истицы на иждивении мужа, а также о том, что Кожарская Н.С. имеет право на получение ежемесячных страховых выплат по потере кормильца правомерны.5руб.-п (10 464,ень смерти составоялл 16 369р Кроме того, определяя к назначению страховую выплату истице с 01.02.2007г. в размере 7 142 руб. 69 коп.., суд первой инстанции обоснованно сослался на порядок расчета, установленный положениями ст. 12 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». При этом следует учесть то обстоятельство, что смерть застрахованного не является новым страховым случаем, с учетом чего, Закон не требует производить новый расчет размера утраченного заработка, поскольку в данном случае изменяется круг получателей страховой выплаты, уже исчисленной и назначенной ранее Кожарскому В.П. в связи с конкретным страховым случаем. Поскольку судом установлено право истицы на получение страховых выплат с момента обращения с соответствующим заявлением, то обоснованно взыскана и задолженность по недоплате страховых выплат за период времени, не превышающий трех лет, предшествующих предъявлению иска. Таким образом, доводы жалобы апеллянта об обратном, сводятся к переоценке выводов суда и основаны на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. Довод жалобы о том, что судом при вынесении решения об удовлетворении исковых требований не учтены положения ч.1 ст.87 СК РФ, поскольку сам по себе факт наличия у истицы совершеннолетние дети не освобождает Фонд социального страхования РФ от обязательств по выплате страхового возмещения и не влияет на определение круга лиц, для лица, обладающего правом на его получение. Кроме того, судом дана оценка материальному положению детей истицы и членов ее их семьи, а также возможности, с учетом этого, содержать истицу. При таких обстоятельствах состоявшееся по делу решение суда первой инстанции является обоснованным и не подлежащим отмене. Доводы апелляционной жалобы практически аналогичны доводам, приводимым в суде первой инстанции, в опровержение исковых требований, которые были предметом судебного рассмотрения, они не опровергают обоснованности выводов суда, с которыми согласилась судебная коллегия, а направлены на переоценку доказательств об обстоятельствах по делу, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами ст. ст. 12, 56, 67 ГПК РФ, а потому не могут служить основанием к отмене решения суда. На основании вышеизложенного, и руководствуясь ст.ст.327-330 ГПК РФ, судебная коллегия О П Р Е Д Е Л И Л А: Решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 03.04.2012 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу ГУ Ростовского регионального отделения Фонда социального страхования РФ - без удовлетворения. Председательствующий Судьи: