Судья Дорошенко Н.В. Дело № 33-7049 АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ 21 июня 2012 г. г. Ростов-на-Дону Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда в составе: Председательствующего судьи: Хейло И.Ф. Судей: Баташевой М.В., Варламовой Н.В. с участием прокурора Ткач Д.А. При секретаре: Т. рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Баташевой М.В. гражданское дело по иску Марушко Надежды Александровны к Государственному учреждению – Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ (ф-л № 25) об установлении факта нахождения на иждивении, назначении страховых выплат по потере кормильца, взыскании недоплат, по апелляционной жалобе ГУ РРО ФСС РФ на решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 27.03.2012 г., УСТАНОВИЛА: Марушко Н.А. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению – Ростовскому региональному отделению Фонда социального страхования РФ (ГУ РРО ФСС РФ) - ф-л № 25 г. Шахты, просила установить факт ее нахождения на иждивении мужа Я., умершего 28.03.2011 г., обязать ответчика производить ей ежемесячные страховые выплаты с 01.02.2012 г. в размере 25371 руб. 07 коп. ежемесячно с последующей индексацией в соответствии с действующим законодательством, пожизненно, а также взыскать с ответчика недоплату по страховым выплатам за период 01.04.2011 г. по 31.01.2012 г. в сумме 240785 руб. 89 коп. В обоснование заявленных требований истица указывала, что с 20.12.1980 г. она состояла в браке с Я., умершим 28.03.2011 г. Причиной его смерти послужило трудовое увечье, полученное в период работы в подземных условиях на предприятии угольное промышленности. Данное обстоятельство было подтверждено заключением ФГУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Ростовской области». На момент смерти мужа истица не работала, являлась инвалидом 2 группы и получала пенсию по инвалидности. Доход мужа составлял 59315 руб. 10 коп. (пенсия – 11445 руб. 13 коп., ежемесячная страховая выплата – 47869 руб. 97 коп.), то есть 87 % семейного бюджета. Размер пенсии, получаемой истицей, в марте 2011 г. составил 8555 руб. Таким образом, материальная помощь, оказываемая ей супругом, являлась для истицы постоянным и основным источником средств к существованию, так как получаемая ею пенсия не покрывала расходы на приобретение лекарств, продуктов питания, непродовольственных товаров и оплату бытовых услуг. Также истица указывала, что они проживали с супругом совместно, вдвоем, других членов семьи не было. Решением Шахтинского городского суда Ростовской области от 27.03.2012 г. исковые требования Марушко Н.А. были удовлетворены. Установлен факт нахождения Марушко Н.А. на иждивении ее супруга Я. на момент его смерти 28.03.2011 г. На Государственное учреждение – Ростовское региональное отделение Фонда социального страхования РФ ф-л № 25 г. Шахты возложена обязанность назначить Марушко Н.А. с 01.02.2012 г. ежемесячные страховые выплаты в связи со смертью ее супруга –Я. пожизненно в размере 25371 руб. 07 коп. с дальнейшей индексацией в установленном законом порядке. С Государственного учреждения – Ростовского регионального отделения Фонда социального страхования РФ ф-л № 25 г. Шахты в пользу Марушко Н.А. взыскана недоплата сумм возмещения вреда по потере кормильца, образовавшаяся за период с 01.04.2011 г. по 31.01.2012 г. в сумме 240785 руб. 89 коп. Разрешая спорное правоотношение, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 8, 383, 1089 Гражданского кодекса РФ, ст.ст. 2, 3, 4, 7, 12 и 15 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», учел правовую позицию Конституционного Суда РФ, отраженную в определениях от 05.02.2009 г. № 290-О-П и от 03.10.2006 г. № 407-О и на основании установленных обстоятельств дела пришел к выводу о том, что истица нуждалась в помощи умершего супруга, часть его дохода, приходившаяся на долю истицы, являлась постоянным и основным источником ее существования, так как размер пенсии, получаемой истицей, являлся недостаточным для приобретения необходимых ей лекарственных средств, продуктов питания, предметов первой необходимости, то есть истица на дату смерти супруга – 28.03.2011 г. находилась на его иждивении. Также суд установил, что непосредственно после смерти супруга истица обращалась к ответчику с заявлением о назначении соответствующих страховых выплат, однако в удовлетворении заявления ей было отказано, в связи с чем пришел к выводу о наличии у Марушко Н.А. права на получение ежемесячных страховых выплат именно с 01.04.2011 г. Государственное учреждение – Ростовское региональное отделение Фонда социального страхования РФ не согласилось с указанным решением суда и обжаловало его в апелляционном порядке. Апеллянт не соглашается с выводами суда, отраженными в решении, указывая при этом, что истица на момент смерти своего супруга получала пенсию в размере 10175 руб. 55 коп., который превышает величину прожиточного минимума для пенсионеров, а также, являясь инвалидом 2 группы и ветераном труда, имела право и пользовалась мерами социальной поддержки по оплате жилищно-коммунальных услуг, то есть фактически имела самостоятельный постоянный и основной источник средств к существованию на день смерти мужа. Доказательств фактических расходов на приобретение лекарственных средств для истицы, непродовольственных товаров, продуктов питания не представлено. Кроме того, умерший супруг истицы являлся инвалидом 2 группы с 70 % утраты трудоспособности, в связи с чем значительная часть его доходов расходовалась на приобретение медикаментов, необходимых для поддержания и восстановления его здоровья что подтверждено и показаниями свидетелей. Апеллянт ссылается на то, что в процессе рассмотрения дела истицей не были представлены исчерпывающие доказательства нахождения ее на иждивении умершего супруга. Кроме того, по мнению апеллянта, расчет страховой выплаты произведен с нарушением п. 8 ст. 12 Федерального закона от 24.07.1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия не находит правовых оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, исходя при этом из следующего. Правовое регулирование отношений по социальному обеспечению в случае болезни, вызванной воздействием неблагоприятных факторов при исполнении трудовых обязанностей, осуществляется по нормам Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору. В силу ст.3 указанного Федерального закона обязанность страховщика осуществлять социальное обеспечение по данному виду страхования возникает при наступлении страхового случая, который определяется как подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания. Несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях, как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть. Под профессиональным заболеванием понимается хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. Таким образом, содержанием приведенных норм охватываются различные последствия, которые могут наступить как в результате несчастного случая на производстве, так и профессионального заболевания, представляющих собой, по сути, идентичные события, вызывающие повреждение здоровья или смерть и порождающие обязанность страховщика предоставить обеспечение по обязательному социальному страхованию. Различия в данном случае касаются только степени профессионального риска: несчастный случай на производстве представляет собой прямое воздействие на организм человека в виде увечья или иного повреждения здоровья, а профессиональное заболевание - опосредованное воздействие вредных производственных факторов на здоровье человека. Согласно положениям ст.7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" субъектами права на обеспечение по данному виду обязательного социального страхования признаются как сами застрахованные, так и - в случае их смерти - иные указанные в Федеральном законе лица, в число которых включаются и нетрудоспособные иждивенцы, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. При этом данное право нетрудоспособных иждивенцев является производным от их статуса иждивенца, а не от права застрахованного лица на обеспечение по обязательному социальному страхованию, которое он реализовал при жизни. Как смерть застрахованного лица от несчастного случая на производстве, так и смерть от профессионального заболевания, обусловленные воздействием вредных производственных факторов на организм человека, должны порождать одинаковые правовые последствия для нетрудоспособных иждивенцев застрахованного лица и служить надлежащим основанием для возникновения у них права на получение ежемесячных страховых выплат. Выше приведенное толкование ст.7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" в полной мере соответствует позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в Определении от 5 февраля 2009 года N 290-О-П "По жалобе гражданки Журбы Людмилы Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 7 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", которым постановлено признать, что оспариваемое заявительницей нормативное положение по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не может рассматриваться как препятствующее признанию за нетрудоспособными лицами, находившимися на иждивении застрахованного лица, права на получение ежемесячных страховых выплат в случае смерти данного лица от профессионального заболевания, если обеспечение по обязательному социальному страхованию предоставлялось при жизни самому застрахованному. Постанавливая решение, суд первой инстанции, проанализировав действующее законодательство в сфере регулирования спорных правоотношений и установленные по делу обстоятельства, дав оценку представленным доказательствам по правилам ст.67 ГПК РФ, сделал вывод о том, что истица на момент смерти супруга находилась на его иждивении, учитывая следующее. Я. и Марушко Н.А. состояли в зарегистрированном браке с 20.12.1980 г. 28.03.2011г. Я. умер. Из заключения ФГУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Ростовской области» от 04.08.2011г. следует, что причина смерти Я., умершего 28.11.2011г., связана с трудовым увечьем. Судом также установлено, что на день смерти Я. истец Марушко Н.А.находилась на пенсии по старости, и проживала совместно с супругом; в настоящее время проживает одна, страдает хроническими заболеваниями, в связи с чем, нуждалась в лекарственных препаратах, при том не имеет льгот на приобретение лекарств, согласно рекомендациям лекарственных препаратов истице было необходимо в 010г. на сумму в размере 25393,90 коп., тогда как умершему Я. лекарств было необходимо на сумму 1972 рубля. Согласно справке ГУ УПФ РФ г. Шахты установлено, что размер пенсии Я. на момент его смерти составлял 11 445 руб. 13 коп.. Размер ежемесячной страховой выплаты Я. с 01.01.2010г. составлял 40 862,12 рублей, с 01.02.2010г. 44948,33 руб., с 01.01.2011г. – 47869,97 руб.. При этом размер пенсии, получаемой Марушко Н.А на момент смерти супруга согласно справке ГУ УПФ РФ г. Шахты составлял 10 175 руб. 55коп.. Дав оценку указанным обстоятельствам, размеру дохода умершего супруга и истицы, необходимости в приобретении дорогостоящих лекарств, суд пришел к выводу, что материальных средств самой истицы, с учетом размера страховых выплат умершего, было недостаточно, денежные средства супруга были основным и постоянным источником существования истицы. С учетом изложенного, выводы суда первой инстанции об установлении факта нахождения истицы на иждивении мужа, а также о том, что Марушко Н.А. имеет право на получение ежемесячных страховых выплат по потере кормильца правомерны.5руб.-п (10 464,ень смерти составоялл 16 369р Кроме того, определяя к назначению страховую выплату истице с 01.02.2012г. в размере 25 371 руб. 07 коп.., суд первой инстанции обоснованно сослался на порядок расчета, установленный положениями ст. 12 Федерального закона "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». При этом следует учесть то обстоятельство, что смерть застрахованного не является новым страховым случаем, с учетом чего, Закон не требует производить новый расчет размера утраченного заработка, поскольку в данном случае изменяется круг получателей страховой выплаты, уже исчисленной и назначенной ранее Марушко Г.Я. в связи с конкретным страховым случаем. Поскольку судом установлено право истицы на получение страховых выплат с момента обращения с соответствующим заявлением, то обоснованно взыскана и задолженность по недоплате страховых выплат за период времени, не превышающий трех лет, предшествующих предъявлению иска. Таким образом, доводы жалобы апеллянта об обратном, сводятся к переоценке выводов суда и основаны на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. Довод жалобы о том, что судом при вынесении решения об удовлетворении исковых требований не учтены положения ч.1 ст.87 СК РФ, поскольку сам по себе факт наличия у истицы совершеннолетние дети не освобождает Фонд социального страхования РФ от обязательств по выплате страхового возмещения и не влияет на определение круга лиц, для лица, обладающего правом на его получение. Кроме того, судом дана оценка материальному положению дочери истицы и членов ее семьи, а также возможности, с учетом этого, содержать истицу. При таких обстоятельствах состоявшееся по делу решение суда первой инстанции является обоснованным и не подлежащим отмене. Доводы апелляционной жалобы практически аналогичны доводам, приводимым в суде первой инстанции, в опровержение исковых требований, которые были предметом судебного рассмотрения, они не опровергают обоснованности выводов суда, с которыми согласилась судебная коллегия, а направлены на переоценку доказательств об обстоятельствах по делу, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами ст. ст. 12, 56, 67 ГПК РФ, а потому не могут служить основанием к отмене решения суда. На основании вышеизложенного, и руководствуясь ст.ст.327-330 ГПК РФ, судебная коллегия О П Р Е Д Е Л И Л А: Решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 27.03.2012 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу ГУ Ростовского регионального отделения Фонда социального страхования РФ - без удовлетворения. Председательствующий Судьи: