Судья: Кашуркин В.Н. Дело № 22-1748/2012
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Саранск 30 мая 2012 года
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия в составе
Председательствующего Сюбаева И.И.
судей Егоровой А.И., Антохина А.В.
при секретаре Вечкановой А.В.
рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденной Шильтяевой И.В., адвоката Смакаева Р.Р. в защиту интересов осужденной Шильтяевой И.В., потерпевшей Ш.Р. на приговор Ельниковского районного суда Республики Мордовия от 03 апреля 2012 года, которым
Шильтяева И. В., <дата> года рождения, <данные изъяты> не судимая,
- осуждена по части 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к 7 годам лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Шильтяевой И.В. изменена на заключение под стражу до вступления приговора в законную силу.
Срок наказания Шильтяевой И.В. исчисляется с момента провозглашения приговора, то есть <дата>, зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с <дата> по <дата> из расчета один день за один день.
Постановлено взыскать с осужденной Шильтяевой И. В. в пользу потерпевшей Ш.Р. компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, в счет возмещения материального ущерба – <данные изъяты>
Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Егоровой А.И., пояснения осужденной Шильтяевой И.В. и в её защиту адвоката Смакаева Р.Р., поддержавших доводы кассационных жалоб, объяснения потерпевшей Ш.Р., её представителя – адвоката Любишкиной Н.П., возражавших на доводы, изложенные в кассационных жалобах осужденной и её защитника и поддержавших доводы, изложенные в кассационной жалобе потерпевшей, мнение прокурора Мартышкина В.В. о законности и обоснованности приговора, об оставлении приговора суда в отношении Шильтяевой И.В. без изменения, судебная коллегия
установила:
Шильтяева И.В. осуждена за убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное <дата> в <адрес>, расположенной по адресу: <адрес>, в отношении <данные изъяты> – Ш.Ю., при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.
В судебном заседании осужденная Шильтяева И.В. вину в инкриминируемом ей деянии признала частично, признав вину в нанесении Ш.Ю. удара ножом в область груди, однако указала, что отмахивалась ножом с целью прекратить угрожающие ей действия <данные изъяты>, убивать потерпевшего не хотела, умысла на причинение ему смерти у нее не было.
В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденная Шильтяева И.В. выражает свое несогласие с приговором суда, оспаривает квалификацию ее действий, считает назначенное наказание чрезмерно суровым. Указывает, что поводом совершения преступления явилось противоправное поведение самого погибшего, <данные изъяты> – Ш.Ю., который на протяжении 3 часов избивал ее, издевался, отобрал телефон, по которому она хотела позвонить <данные изъяты>. Она пыталась перерезать себе вены, а затем выпила около 20 штук таблеток, чтобы остановить его противоправные действия, однако это его не остановило, и он продолжал избивать ее. Когда она оказалась в темном помещении кухни и, не видя, оттуда никакого выхода, так как <данные изъяты> шел за ней и продолжал наносить ей удары при этом угрожал выбросить её в окно, она очень испугалась, поскольку ранее была такая попытка, тогда она головой разбила стекло и она начала руками искать какой-нибудь предмет для защиты от <данные изъяты>, машинально нащупала нож на стиральной машинке и, взяв его в руки, начала им махать перед собой, чтобы он не подходил к ней. <данные изъяты> сделал шаг ей навстречу и наткнулся на нож. Эксперт Писарев С.А. не исключает такой возможности, далее она делала всё, чтобы спасти ему жизнь, несколько раз звонила в «скорую помощь», утверждает, что она не хотела убивать <данные изъяты>, а если бы хотела этого, то не спасала бы ему жизнь. Она оспаривает показания потерпевшей и считает их голословными и ничем не подтвержденными, хотя суд счел их допустимыми и достоверными, а к её показания суд отнесся критически, хотя она с самого начала утверждала, что убивать <данные изъяты> не хотела, нанесла данное повреждение потерпевшему, отмахиваясь от него. <данные изъяты> и ранее применял к ней насилие, за что привлекался к административной ответственности. Показания потерпевшей относительно ребенка считает недостоверными, так как ребенок всегда был чистый и опрятный, в 5 лет умеет читать, считать и писать. В настоящее время ее ребенок находится у потерпевшей, которая серьезно больна, и ее муж также серьезно болен, и она переживает за судьбу своего ребенка. Во время нахождения под подпиской о невыезде она работала и воспитывала ребенка, устроила его в садик, и занималась его воспитанием. Ссылаясь на смягчающие обстоятельства, а именно: постоянное место жительства, трудоустройство, отсутствие судимостей, не привлечение к административной ответственности, нахождении на иждивении малолетнего ребенка, положительные характеристики, как по месту жительства и работы, так и по месту содержания под стражей, частичное признание вины и частичное возмещение морального вреда, ходатайство жителей улицы о назначении ей наказания не связанного с лишением свободы, противоправное поведение <данные изъяты>, и отсутствие отягчающих обстоятельств, просит приговор изменить, переквалифицировать её действия на часть 1 статьи 108 УК Российской Федерации или часть 4 статьи 111 УК Российской Федерации, снизить размер наказания и применить в отношении нее отсрочку исполнения приговора.
В кассационной жалобе потерпевшая Ш.Р. считает приговор суда незаконным, несправедливым и подлежащим отмене вследствие чрезмерной мягкости назначенного осужденной наказания. Отмечает, что вина её была доказана в суде полностью, что и подтверждается доказательствами приведенными в приговоре. Полагает, что назначенное наказание не соответствует тяжести преступления, личности осужденной и по своему размеру является несправедливым. Суд не принял во внимание, что Шильтяева И.В. вела аморальный образ жизни, что подтверждается показаниями свидетеля Г.Г., также из показаний свидетелей П.Н., Г.С., А.Е., Ш.Г. видно, что Шильтяева И.В. злоупотребляла спиртными напитками, вела аморальный образ жизни и практически не занималась воспитанием сына А., приглашала в дом гостей и распивала с ними спиртные напитки. Утверждает, что суд не учел прямого умысла Шильтяевой на убийство, способ и орудие преступления – взяла самый большой нож, характер и локализацию ранения в жизненно важные органы, хотя Шильтяева И.В. окончила медицинское училище по специальности фельдшер, и ей было известно, какие последствия могут вызвать ее противоправные действия. В ходе судебного заседания подсудимая постоянно давала противоречивые показания с целью уйти от уголовной ответственности, во всем винила погибшего <данные изъяты>. Ссылка суда при назначении наказания на наличие малолетнего ребенка в качестве смягчающего обстоятельства является необъективной, так как в присутствии ребенка подсудимая совершила свое «гнусное» деяние. До случившегося Шильтяева И.В. не занималась должным воспитанием сына, после избрания ей меры пресечения в виде подписки о невыезде с сыном формально разговаривала по телефону и не изъявляла желания с ним увидеться. Просит приговор отменить за мягкостью назначенного наказания и дело направить на новое рассмотрение.
В кассационной жалобе и дополнении к ней адвокат Смакаев Р.Р. в защиту интересов Шильтяевой И.В. считает приговор суда незаконным, необоснованным, подлежащим отмене в силу существенного нарушения норм уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, его несправедливостью. Полагает, что выводы суда об умысле её подзащитной на умышленное убийство <данные изъяты> лишены законных оснований и материалами дела не подтверждаются. Отмечает, что приговор основывается на доказательствах, которые не были предметом исследования в судебном заседании, а приведенные доказательства, были исследованы с нарушением норм уголовно-процессуального закона. Указывает на то, что действительным мотивом в данном случае явился именно мотив обороны подзащитной от действий <данные изъяты>, находившегося в состоянии опьянения, длительное время истязавшего и избивавшего Шильтяеву И.В., понуждавшего <данные изъяты> против ее воли вступить с ним в половую связь, но получив отказ, угрожавшего ей убийством и увечьями. По его мнению, действия Шильтяевой И.В. были вызваны необходимостью оборонять свою жизнь и здоровье. В ходе допроса Шильтяевой И.В. в суде она пояснила, что перед тем, как она рукой нащупала в темноте нож, Ш.Ю. шел на нее, наносил ей удары, грозил выбросить Шильтяеву И.В. из окна, махал руками в ее сторону, его удары достигали цели, физически он был сильнее ее, она уже не могла сдерживать больше его агрессию и ей надоело быть «мячиком для биться». Однако суд ошибочно посчитал, что продолжительное более 2,5 часов избиение и угроза убийством воспринятые Шильтяевой И.В. вполне серьезно, - недостаточные причины для защиты. Полагает, что версия следствия и суда относительно случившегося – это абсурд. Указывает, что Ш.Ю. сам загнал свою жертву на кухню, загородил ей выход из нее, угрожал ей физической расправой, до этого длительное время избивал ее, что подтверждается актом медицинского освидетельствования подзащитной и протоколом допроса свидетеля П,А. (<данные изъяты>), осматривавшей Шильтяеву И.В. сразу после случившегося, свидетеля К.О., и показаниями самой Шильтяевой И.В.
Отмечает, что после отмены ранее состоявшегося по делу приговора от <дата> из-за нарушения права обвиняемой Шильтяевой И.В. на защиту, судом первой инстанции при новом рассмотрении дела, ни все предписания суда кассационной инстанции, были выполнены. Не в полной мере судом оценено такое обстоятельство, как допущенное нарушение права Шильтяевой И.В. на защиту. Установив при новом рассмотрении дела ряд дополнительных смягчающих наказание обстоятельств, и при отсутствии отягчающих, суд необоснованно не усмотрел возможности для смягчения наказания подсудимой, которое ей назначалось по предыдущему, отмененному приговору. Также отмечает, что принятое судом постановление о временном возложении в порядке статьи 313 УПК Российской Федерации на отдел по работе с учреждениями образования, опеки и попечительства несовершеннолетних управления по социальной работе администрации <данные изъяты> исполнения обязанностей опекуна в отношении малолетнего Ш.А., <дата> года рождения, является самоустранением суда от решения вопросов, предусмотренных частью 1 статьи 313 УПК Российской Федерации, не учитывающим интересов ребенка. Считает, что суд должен был при наличии совокупности смягчающих обстоятельств и отсутствии отягчающих, рассмотреть вопрос о возможности изменения категории преступления на основании части 6 статьи 15 УК Российской Федерации.
Просит приговор в отношении Шильтяевой И.В. изменить, переквалифицировать действия Шильтяевой И.В, на часть 1 статьи 108 УК Российской Федерации, снизив ей размер наказания, применить по отношению к Шильтяевой И.В. норму статьи 82 УК Российской Федерации, поскольку на ее иждивении имеется малолетний ребенок. Меру пресечения в отношении Шильтяевой И.В. отменить. Отменить постановление от <дата> по вопросу о временном возложении обязанностей опекуна на орган опеки и попечительства.
В возражениях на кассационную жалобу адвоката Смакаева Р.Р. потерпевшая Ш.Р. считает, что доводы, указанные защитником в жалобе являются необоснованными и надуманными. Подсудимая не скрывала своего неприязненного отношения к <данные изъяты>, о прямом умысле на убийство, свидетельствуют и показания эксперта Писарева С.А. Считает, что жалоба адвоката Смакаева Р.Р. в защиту подсудимой Шильтяевой И.В. не подлежит удовлетворению
В возражениях на кассационную жалобу осужденной Шильтяевой И.В. государственный обвинитель – прокурор Ельниковского района Республики Мордовия Филиппов С.Е. отмечает, что судом в приговоре дана надлежащая оценка действиям Шильтяевой И.В. и учтены все обстоятельства действий осужденной при совершении преступления. Судом верно действия Шильтяевой И.В. квалифицированы по части 1 статьи 105 УК Российской Федерации. Наказание Шильтяевой И.В. назначено с учетом общественной опасности содеянного и личности осужденной. Просит приговор в отношении Шильтяевой И.В. оставить без изменения, кассационную жалобу осужденной без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Вина Шильтяевой И.В. в умышленном причинении смерти другому человеку – <данные изъяты> Ш.Ю., нанесением ему единственного ножевого удара, нашла подтверждение наряду с показаниями самой осужденной об обстоятельствах, при которых этот удар ножом был ею нанесён, данными ей, как в судебном заседании, так и на предварительном следствии, показаниями свидетелей М.А., Г.И., К.О., В.Т., П.Н., В.Е., Н.С., Г.С., А.Е., М.А., Г.Г., потерпевшей Ш.Р., эксперта Писарева С.А., заключениями судебно медицинских и других экспертиз, проведенных по делу, протоколами осмотров, изъятий вещественных доказательств, другими материалами дела, оглашенными в ходе судебного разбирательства.
Решение суда в части установленных и изложенных в приговоре фактических обстоятельств содеянного Шильтяевой И.В. является обоснованным.
Оно подтверждается достаточной совокупностью всесторонне исследованных в суде и оцененных по правилам статей 73, 88, 307 УПК Российской Федерации доказательств, отраженных в приговоре суда, в том числе протоколами осмотра места происшествия, осмотра трупа потерпевшего и другими протоколами выполненных по делу следственных действий.
Указанные доказательства согласуются между собой, а также с показаниями свидетелей, потерпевшей, заключениями экспертов, вещественными и другими доказательствами.
Вывод суда о виновности Шильтяевой И.В. в убийстве <данные изъяты> - Ш.Ю. основан на всестороннем анализе и оценке совокупности достаточных, достоверных и допустимых доказательств, исследованных в судебном заседании и положенных судом в основу приговора.
Довод осужденной и адвоката об отсутствии умысла на совершение данного преступления, нанесении ею удара ножом <данные изъяты> в состоянии обороны путем размахивания этим ножом, защищаясь от его угрожающего её жизни и здоровью нападения, является несостоятельным.
Этот довод в полной мере опровергнут совокупностью приведенных в приговоре доказательств.
Само понятие обороны предполагает активное противодействие нападению, при этом, посягательство должно быть реальным, а средства защиты соразмерны средствам нападения, включая интенсивность действий сторон.
Как видно из материалов дела – осмотра помещения, где произошло убийство, обстановка в нем не нарушена. На кухне, где и был нанесен смертельный удар ножом Ш.Ю., на небольшом пространстве, занятом предметами домашнего обихода и утварью, не усматривается даже незначительного беспорядка. Скатерть на столе, занавеска на окне, наличие стоящей посуды, в том числе и мелкой на столе, на плите, другом оборудовании, не претерпели никаких перемещений, тогда как преследование и избиение осужденной <данные изъяты> в течение длительного времени – ни одного часа, в том числе его угроза и нападение на неё с целью выбросить её в окно, по их утверждению должно было создавать значительный беспорядок в этом и других помещениях, занимаемой <данные изъяты> жилой площади. Однако беспорядка, вещей, предметов домашнего обихода не усматривается и в других комнатах.
Данное обстоятельство опровергает утверждение осужденной и защиты о совершенном Ш.Ю. в отношении её длительном истязании и серьезном насилии – таком нападении на неё, которое требовало от неё защиты ножом.
Наличие как у осужденной телесных повреждений, причиненных ей, в том числе и самой, что ею не отрицается (применение ножа с зазубринами, которым она имитировала вскрытие себе вен), так и у погибшего на теле, ни ей, ни погибшему, не повлекших вреда здоровью (их незначительность), не свидетельствует о том, что нападение погибшего на осужденную, было односторонним и что его нападение повлекло применение против него ножа.
Показаниями потерпевшей Ш.Р., которые подтверждены свидетельскими показаниями, в полной мере опровергнут довод об агрессивности погибшего. Напротив, в сложившихся между <данные изъяты> неприязненных <данные изъяты> отношениях, серьезная агрессия исходила от осужденной (ранее она неоднократно хваталась за нож – резала одежду <данные изъяты>, кидалась предметами, чего она сама не отрицала, давая объяснения при производстве в отношении её судебно-психиатрической экспертизы), обливала <данные изъяты> кипятком и щами, прикладывала ему спящему горячий утюг, разбивала ему голову стеклянной бутылкой, что также усматривается из материалов дела.
Сам характер причиненного осужденной ножевого ранения <данные изъяты>, его локализация, направленность как установлено экспертным судебно-медицинским исследованием трупа погибшего: колото – резаное ранение передней поверхности грудной клетки справа, несколько сверху вниз, справа налево, под углом 45 градусов, с повреждением правого легкого и сердца, с кровоизлияниями в мягкие ткани по ходу раневого канала, длина которого составила 13 см., причиненного в результате одного воздействия с достаточной для его воздействия силы, свидетельствует о готовности нанесения такого удара. Отсутствие на трупе следов, указывающих на возможную борьбу, самооборону, свидетельствует о том, что этот нанесенный осужденной удар ножом был для погибшего неожиданным. Поэтому суд, со ссылкой на орудие преступления (длина клинка 20 см.), показания судебно-медицинского эксперта Писарева С.А. в суде о том, что одиночный удар ножом был нанесен с достаточной силой и с близкого расстояния при нахождении потерпевшего и нападающего лицом к лицу, причем с твердой фиксацией ножа в руке, правильно сделал вывод о том, что Шильтяева И.В. располагала необходимым временем для завладения орудием преступления и его использования, а также определенными медицинскими познаниями при выборе удара в грудь <данные изъяты>. При этом суд пришел к обоснованному выводу об осознанности Шильтяевой И.В. при совершении ею таких действий их опасности для жизни <данные изъяты> и наступлению последствий, его смерти.
Данный вывод суда основан на тщательном анализе доказательств, приведенных в приговоре, аргументирован, убедителен.
Поэтому доказанность вины осужденной в инкриминируемом ей деянии не вызывает у судебной коллегии сомнений.
С учетом установленных по делу обстоятельств, действия Шильтяевой И.В. правильно квалифицированы по части 1 статьи 105 УК Российской Федерации, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.
Суд установил, что Шильтяева И.В. во время совершения преступления в полной мере контролировала свои действия, совершила их умышленно, помнит произошедшие события, действия его носили целенаправленный характер.
Оснований для переквалификации ее действий на часть 1 статьи 108 УК Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает.
Согласно заключению амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы №321 от 16 июня 2011 года, Шильтяева И.В. каким-либо психическим расстройством не страдает, и не страдала в период времени, относящимся к инкриминируемому ей деянию. В период времени, относящийся к инкриминируемому ей деянию, у Шильтяевой И.В. признаков какого-либо временного психического расстройства не обнаруживалось, она находилась в состоянии простого алкогольного опьянения, и могла и может в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Объективность выводов, проведенных по делу судебных экспертиз обоснованно не вызвали сомнений у суда первой инстанции, поскольку экспертами сделаны конкретные, категоричные и мотивированные выводы на основе проведенных исследований, заключения экспертов проведены с соблюдением требований, предусмотренных главой 27 УПК Российской Федерации. У судебной коллегии они также не вызывают сомнений.
Шильтяева И.В. ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства не отрицала факта нанесения потерпевшему Ш.Ю. одного удара в область груди ножом, в результате чего указанное ранение повлекло смерть потерпевшего.
Довод защиты о том, что судом надлежаще не учтено такое обстоятельство по делу как нарушение права Шильтяевой И.В. на защиту, обнаруженное кассационной инстанцией при рассмотрении ранее постановленного по делу приговора, а потому и необоснованно им игнорированы подробные показания осужденной в суде, как достоверное доказательство об обстоятельствах, при которых на неё совершалось <данные изъяты> нападение, требующее от неё именно, такой защиты, которую она и применила, судебная коллегия считает несостоятельным.
Показания Шильтяевой И.В. о том, что она вынуждена была защищаться от нападения <данные изъяты> и потому применила нож, причем нечаянно, содержат противоречия, которых с учетом их подробностей, изложенных ею в данном судебном заседании, кассационной жалобе, становиться больше. Так, она утверждала, что, отобрав у нее сотовый телефон, <данные изъяты> лишил её возможности обращения за помощью, в то же время она такую возможность имела, так как <данные изъяты> вытолкнул её за дверь на лестничную площадку, где она и могла обратиться за помощью. Также она утверждала, что выпила 20 таблеток лекарственного препарата, чтобы воздействовать на <данные изъяты>, однако при промывании ей желудка даже промывные воды оказались чистыми. Кроме того, её утверждение о том, что самая безвыходная ситуации, в которой она вынуждена была применить против <данные изъяты> нож, сложилась на кухне, противоречит другим имеющимся по делу обстоятельствам. Как видно из материалов дела, ни имеющееся на кухне пространство, ни нарушенная в ней обстановка, не свидетельствуют о возможности тех выполненных <данные изъяты> действий по нападению на неё, о которых она утверждает. Следовательно, к её показаниям суд правильно отнеся критически, в независимости от того в какой период судебного заседания её показания были получены. Как следует из протокола судебного заседания, подсудимая Шильтяева И.В. принимала активное участие в судебном заседании, при допросе свидетелей, потерпевшей давала и свои объяснения. Поэтому судебная коллегия не усматривает нарушений уголовно-процессуального закона в установленном судом порядке исследования доказательств по делу, в том числе, показаний подсудимой Шильтяевой И.В., на что указывает адвокат в кассационной жалобе.
Вместе с тем судебная коллегия считает, что судом при перечислении доказательств вины осужденной, в приговоре необоснованно сделала ссылка на рапорт оперативного дежурного ОВД <адрес> от <дата>, в котором содержатся сведения об учиненном соседями дебоше. Об этом указывает защита в кассационной жалобе как на документ не получивший в суде исследования. Поскольку данный документ какого-то доказательственного значения по делу не имеет, то и доказательством по делу не является. Поэтому данное указание подлежит исключению из приговора.
Также судебная коллегия считает необходимым исключить из приговора указание суда о том, что в ссоре <данные изъяты> обоюдно наносили друг другу удары руками и ногами по различным частям тела, не причинившие вреда их здоровью, поскольку данное обстоятельство обвинением не вменялось и в обвинительном акте такое указание не содержится. В связи с чем приговор подлежит изменению.
Доводы кассационных жалоб, как о суровости, так и о мягкости назначенного наказания осужденной, судебная коллегия находит необоснованными.
При назначении наказания суд в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденной и предупреждения совершения новых преступлений в силу статей 6, 43, 60 УК Российской Федерации в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного ею преступления, личность виновной, обстоятельства, смягчающие наказание, в том числе указанные в кассационных жалобах, отсутствие по делу отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни её семьи.
Такие обстоятельства как частичное признание вины подсудимой, наличие у неё малолетнего ребенка, противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, частичное возмещение причиненного вреда, в виде материального ущерба, положительные характеристики личности подсудимой, признаны судом в качестве смягчающих наказание обстоятельств. Вместе с тем, суд правильно учел и общественную опасность совершенного осужденной преступления и личность его совершившего, обоснованно признав необходимость изоляции этой личности от семьи и от общества, избрав достаточный срок лишения свободы.
Ссылка защиты на то, что срок наказания по данному приговору остался таким же, как в ранее отмененном по делу приговоре, хотя появились дополнительные смягчающие обстоятельства, не является обоснованной. Какие то дополнительные, имеющие существенное значение обстоятельства, влияющие на уменьшение степени общественной опасности как содеянного, так и личности его совершившей, судебная коллегия не усматривает. Кроме того, ранее имевший место по делу приговор отменялся не по основаниям неправильного применения уголовного закона, касающегося наказания..
Оснований для применения положений статей 64, 73 УК Российской Федерации не имеется, также не имеется оснований для назначения наказания с применением норм статьи 82 УК Российской Федерации.
Нарушений требований уголовно-процессуального закона при рассмотрении уголовного дела, влекущих отмену приговора не допущено.
Руководствуясь статьями 377, 378, 387 и 388 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Приговор Ельниковского районного суда Республики Мордовия от 03 апреля 2012 года в отношении Шильтяевой И. В. изменить.
Исключить из приговора указание как на доказательство вины осужденной - рапорт оперуполномоченного дежурного ОВД <адрес> от <дата> и указание о том, что в ссоре <данные изъяты> обоюдно наносили друг другу удары руками и ногами по различным частям тела.
В остальной части приговор оставить без изменения, а все кассационные жалобы по делу без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: