Дело № 2-55/2012

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

**.**. 2012 года город Псков

Псковский городской суд Псковской области в составе:

председательствующего судьи Семёновой Т.А.,

при секретаре Пискуновой В.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ефимова А.Е. к Изотовой В.С., Изотовой С.И. о признании недействительным договора дарения и признании права собственности в порядке наследования,

У С Т А Н О В И Л:

Ефимов А.Е. обратился в суд с иском к Изотовой В.С. о признании недействительным договора дарения.

В обоснование иска указано, что Г.М. являлась инвалидом первой группы, и за ней осуществляла уход Изотова В.С.

В 2001 году Изотова В.С. обманным путем убедила Г.М. подарить ей квартиру, не объяснив, что с момента регистрации договора дарения квартира Г.М. не будет принадлежать, а в случае конфликта Г.М. будет выселена из квартиры.

20 июля 2001 года между Г.М. и Изотовой В.С. был заключен договор дарения квартиры г. Псков, ул. Ю., д. № ***, кв. № *** в г. Пскове. Подписывая договор дарения, Г.М. находилась в состоянии эмоциального напряжения и не осознавала своих действий, полагая, что будет проживать в квартире и находиться на содержании Изотовой В.С.

**.**. 2011 года Г.М. умерла.

Ефимов А.Е., племянник Г.М., просит признать договор дарения недействительным на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ.

Определением суда к участию в деле в качестве соответчика привлечена Изотова С.И., в качестве третьего лица - Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Псковской области.

В судебное заседание истец Ефимов А.Е. не явился, просил о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель истца Киселев В.С. неоднократно уточнял исковые требования и окончательно просил признать договор дарения недействительным с вытекающими последствиями, вернуть стороны в первоначальное положение, восстановить право собственности Г.М., признать право собственности в порядке наследования за Ефимовым А.Е., после умершей Г.М. В обоснование привел доводы, изложенные в заявлении, указав, что **.**. 2011 года Г.М. умерла, после ее смерти наследником по закону является Ефимов А.Е. На момент заключения договора дарения Г.М. имела ряд психо-неврологических заболеваний, под воздействием которых ее эмоционально-возбужденное состояние не позволяло ей логически последовательно мыслить и отдавать отчет своим действиям. Считает, что экспертное заключение не содержит выводов о том, страдала ли Г.М. психическим заболеванием, и не основано на фактических медицинских исследованиях, а поэтому не может служить доказательством.

Ответчик Изотова В.С. исковые требования не признала, указав, что с Г.М. она дружила 25 лет и осуществляла за ней уход. В 2001 году Г.М. решила подарить ей квартиру. Они обратились к нотариусу Л.И., который составил договор дарения, а затем этот договор они сдали на регистрацию. В настоящее время спорную квартиру она продала своей дочери Изотовой С.И.

Представитель ответчика Изотовой В.С.– адвокат Мамченко А.И. исковые требования не признала и пояснила, что на момент рассмотрения дела квартира принадлежит Изотовой С.И. Истец не оспаривает договор купли – продажи, а без его оспаривания не возможно признать договор дарения недействительным, и привести стороны в первоначальное положение. В основу искового требования указана норма материального права предусмотренного п. 1 ст. 177 ГК РФ. Законодатель дает возможность гражданам обратиться в суд с таким иском, в случае если сторона по договору на момент совершения сделки не понимала и не осознавала характер совершаемых действий в силу своего психического, физического состояния. Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона доказывает те обстоятельства, на которые она ссылается. На момент заключения договора дарения Г.М. в полной мере осознавала характер происходящего, ее решение было добровольным, и она сама подарила квартиру Изотовой В.С., так как Г.М. и Изотову В.С. связывали доверительные отношения, фактически они жили одной семьей. Г.М. была благодарна за уход, дружеское расположение, которое семья Изотовой В.С. в течение длительного времени ей оказывала. Согласно выводов судебно – психиатрической экспертизы, на момент совершения сделки Г.М. понимала характер совершаемых действий, осознавала характер последствий, никаких иных выводов в судебно – психиатрической экспертизе не содержится. Просила взыскать расходы за услуги представителя в размере 20000 руб.

Ответчик Изотова С.И. исковые требования не признала и пояснила, что она вместе с матерью ухаживала за Г.М. Спорную квартиру она купила у матери, чтобы жить отдельно.

Представитель третьего лица – Управление Росреестра по Псковской области в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом. Ранее в судебном заседании представитель Червонцева Н.Е. исковые требования не признала и указала, что заявляя требования о признании договора дарения недействительным, истец должен ставить вопрос о последствиях, которые должны быть применены, а требования к собственнику спорной квартиры не предъявлены. На момент рассмотрения дела одаряемая собственником квартиры не является. С 1996 года нотариальное удостоверение договора дарения не требуется. За регистрацией договора дарения в Управление Росреестра по Псковской области Г.М. обратилась лично, выразив свое волеизъявление.

Выслушав стороны, свидетелей, исследовав материалы наследственного дела, материалы гражданского дела № 2-1709/2011 и материалы настоящего дела, суд находит исковые требования не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность.

В судебном заседании установлено, что Г.М. на праве собственности принадлежала однокомнатная квартира по адресу: г. Псков, ул. Ю., д. № ***, кв. № *** на основании справки о полной выплате пая от 1992 года.

20 июля 2001 года между Г.М. (дарителем) и Изотовой В.С. (одаряемым) заключен договор дарения, по условиям которого Г.М. подарила Изотовой В.С. принадлежащую ей на праве собственности вышеуказанную квартиру (л.д. 40).

В соответствии с п. 2 ст. 223 Гражданского кодекса РФ в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В силу п. 3 ст. 574 Гражданского кодекса РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Исходя из действующего законодательства и условий договора, стороны при заключении договора дарения квартиры предусмотрели, что право собственности на квартиру у одаряемого возникнет после регистрации договора дарения.

02 августа 2001 года на основании данного договора была произведена государственная регистрация перехода права собственности на квартиру.

**.**. 2011 года Г.М. умерла, о чем **.**. 2011 года Управлением ЗАГС г. Пскова и Псковского района составлена запись акта о смерти № ***.

30 августа 2011 года Изотова В.С. продала принадлежащую ей квартиру № *** в доме № *** по ул. Ю. в г. Пскове своей дочери Изотовой С.И., что подтверждается копией договора купли-продажи (л.д. 50).

Как усматривается из наследственного дела № ***, наследником имущества умершей Г.М. является Ефимов А.Е., который обратился с заявлением к нотариусу.

В соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Согласно ч. 1 ст. 1141 ГК РФ наследники по закону призываются к наследованию в порядке очередности, предусмотренной ст. 1142-1145 и ст. 1148 ГК РФ.

В объеме заявленных к Изотовой В.С. и Изотовой С.И. требований о признании недействительным договора дарения спорной квартиры истец, руководствуясь положениями п. 1 ст. 177 ГК РФ, указал на то, что в момент заключения договора дарения Г.М. в силу имеющихся у нее заболеваний не могла понимать значение своих действий и руководить ими, в результате заключения договора дарения нарушены права истца, как наследника по закону.

Рассматривая заявленные требования, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 166 Гражданского кодекса РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем, лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в п. 1 ст. 177 ГК РФ, согласно положениям ст. 56 ГПК РФ обязано доказать наличие оснований для признания сделки недействительной.

Таким образом, исходя из требований ст. 56 ГПК РФ бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 177 ГК РФ, лежит на истце.

Между тем, в ходе рассмотрения дела, истцом не представлено доказательств с достоверностью подтверждающих, что на момент заключения договора дарения Г.М. по состоянию своего здоровья не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

В судебном заседании установлено, что Г.М. была инвалидом с детства (ДЦП), передвигалась при помощи костылей, проживала одна в однокомнатной квартире, и за ней осуществляла уход Изотова В.С.

До 2011 года право собственности на подаренную Изотовой В.С. квартиру Г.М. не оспаривалось.

В связи с возникшим между Изотовой В.С. и Г.М. конфликтом, последняя 19 апреля 2011 года обратилась в суд с иском к Изотовой В.С. о признании договора дарения недействительным. В обоснование иска указала, что она является инвалидом первой группы, и за ней осуществляла уход Изотова В.С. В 1994 году она составила на нее завещание, так как близких родственников у нее не было. А в 2001 году Изотова В.С. ей сказала, чтобы она подписала договор дарения квартиры в ее пользу. В момент подписания договора дарения она не понимала значение своих действий, так как находилась в состоянии эмоционального напряжения ввиду тяжелого материального положения и состояния здоровья.

20 июня 2011 года производство по делу было прекращено в связи со смертью Г.М.

Допрошенные в судебном заседании свидетели показали следующее.

Свидетель Е.Г., мать истца, пояснила, что с 1994 года Г.М. попала под влияние Изотовой В.С. У Г.М. были не в порядке нервы, и она ездила в г. Санкт-Петербург к психиатру.

Из показаний свидетеля П.Н., подруги Г.М., установлено, что она часто ходила к Г.М. в гости. Отношения между Г.М. и Изотовой В.С. были прекрасные, Изотова В.С. ухаживала не только за Г.М. –убиралась в квартире, стирала, готовила еду, но так же ухаживала и за её матерью. Г.М. ей говорила, что подарила квартиру Изотовой В.С. и показывала договор дарения. На вопрос о том, не боится ли она того, что Изотова В.С. выгонит ее из квартиры, Г.М. ответила, что доверяет Изотовой В.С.. Отклонений в психике у Г.М. не было, напротив, у нее была хорошая память, и она понимала, что подарила квартиру. Из разговора с Г.М. она поняла, что племянница убедила ее обратиться в суд о признании недействительным договора дарения.

Свидетель С.Л., соседка Г.М., суду показала, что она является старшей по подъезду в доме, где проживали Г.М. и Изотова В.С. Между Изотовой В.С. и Г.М. были близкие отношения, Изотова В.С. ухаживала за Г.М., и она даже думала, что они родственники. Г.М. была общительным человеком, у нее была хорошая память, она ориентировалась в законодательстве. Из разговоров с соседями она узнала, что Г.М. подарила свою квартиру Изотовой В.С., но этому никто не удивился, так как Изотова В.С. много времени уделяла Г.М. Она слышала, что Г.М. по настоянию племянницы обращалась с иском в суд о признании договора дарения квартиры недействительным.

Из показаний свидетеля Б.В., подруги Изотовой В.С., следует, что с Г.М. она была знакома около 25 лет и раз в неделю приходила к ней в квартиру. Г.М. решила подарить квартиру Изотовой В.С., так как та ухаживала за ней. Г.М. была коммуникабельным человеком, у нее была хорошая память.

Свидетель Л.И., нотариус, суду пояснил, что в 2001 году нотариусы по просьбе граждан составляли текст договора дарения без его заверения. Он не может с уверенностью сказать, что это он составлял оспариваемый договор дарения.

Свидетель С.Н., нотариус, показала, что не помнит Г.М.

Из показаний свидетеля К.С. установлено, что Г.М. она знает с рождения. Последние 3-4 года Г.М. была забывчива. В конце 2010 года она узнала, что Г.М. подарила свою квартиру, и из разговора с ней поняла, что Г.М. хотела оформить договор ренты, а не дарения.

Свидетель А.Н. показала, что она давно была знакома с Г.М. и приходила к ней домой, но никого в квартире не видела. С 2010 года у Г.М. стала наблюдаться забывчивость.

Определением суда от **.**. 2011 года для правильного разрешения спора была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза состояния здоровья Г.М., умершей **.**. 2011 года, проведение которой поручено ГУЗ "Наркологический диспансер Псковской области" (л.д. 86 - 88).

Заключением комиссии экспертов № *** от 27 января 2012 года установлено, что данных о том, что Г.М. страдала каким-либо психическим расстройством в материалах дела и медицинской документации нет. Объективных данных, свидетельствующих о повышенной внушаемости и подчиняемости, а также проявлений установочного поведения у Г.М. на момент подписания договора в материалах дела и медицинской документации не содержится. Г.М. не обнаруживала выраженного интеллектуально-мнестического снижения, эмоционально волевых нарушений, у нее сохранялась способность к целенаправленной, планомерной деятельности (л.д. 107- 116).

Таким образом, в юридически значимый период Г.М. по своему психическому состоянию в момент заключения договора дарения квартиры от 20 июля 2001 года могла понимать значение своих действий и руководить ими.

При оценке доводов истца, заявленных в обоснование иска, суд учитывает, что оспариваемый договор подписан Г.М. и Изотовой В.С., которые лично обращались в УФРС с заявлением о регистрации перехода права собственности на квартиру на основании договора дарения, что, по мнению суда, свидетельствует о выражении ее воли на государственную регистрацию перехода права собственности. При этом суд принимает во внимание пояснения представителя третьего лица, указавшего, что при приеме документов на государственную регистрацию специалисты выясняют у дарителя, понимает ли он правовые последствия сделки.

По сведениям ГУЗ «Наркологический диспансер Псковской области» Г.М. у врача-психиатра на учете не состояла, за медицинской помощью не обращалась (л.д. 105).

Согласно медицинской документации Г.М. с 1992 года по 2010 год лечилась в МУЗ «Псковская городская поликлиника № 2» у терапевта и невропатолога с диагнозами: остеохондроз пояснично-крестцового отдела позвоночника, церебросклероз, ишемическая болезнь сердца, кардиосклероз, дисциркуляторная энцефалопатия 2 стадии, гипертоническая болезнь второй стадии, хронический панкреатит, хронический холецистит.

Таким образом, оценив в совокупности представленные суду доказательства, суд приходит к выводу о том, что требования истца не нашли своего подтверждения. К такому выводу суд пришел исходя из анализа показаний свидетелей и заключения эксперта.

Так, показания свидетелей со стороны истца К.С., Е.Г. и А.Н. о том, что Г.М. последние 3-4 года стала забывчивой, попала под влияние Изотовой В.С. и у нее были не в порядке нервы, не свидетельствуют о том, что в момент совершения юридически значимых действий Г.М. не отдавала отчет своим действиям и не могла руководить ими.

Заключение экспертов составлено компетентными специалистами в соответствующей области медицины, которым разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 85 ГПК РФ, эксперты были в установленном порядке предупреждены об уголовной ответственности, о чем имеются их подписи. При проведении экспертизы эксперты использовали методы: клинико-психопатологический (анализ психопатологических расстройств), в сочетании с анализом данных сомато-неврологического состояния и экспериментально-психологических методов исследования. В распоряжение экспертов были предоставлены материалы настоящего гражданского дела, материалы дела № 2-1709/2011, медицинская документация (амбулаторная карта из МУЗ «Псковская городская поликлиника № 2», медкарта № *** из МУЗ «Псковская городская больница»).

В судебном заседании эксперт П.И. подтвердила доводы, изложенные в заключении, указав, что заключение экспертами было составлено на основании анализа показаний свидетелей, допрошенных в судебном заседании, медицинской документации и материалов дела.

В соответствии с ч. 2 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

В соответствии со ст. 8 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" (в редакции ФЗ N 124-ФЗ от 28.06.2009 года) эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Оценивая заключение посмертной судебно-психиатрической экспертизы, в совокупности с иными представленными по делу доказательствами, в том числе показаниями свидетелей, эксперта, допрошенного в ходе рассмотрения дела и подтвердившего выводы, изложенные в заключении экспертизы, суд считает, что исследовательская часть указанного экспертного заключения содержит описания показаний свидетелей, допрошенных судом, ссылку на медицинские документы (амбулаторную медицинскую карту), используемые при производстве экспертизы, с использованием методов клинического (анализ анамнеза), клинико-психопатологического (анализ психопатологических расстройств), в сочетании с клинической оценкой соматического и неврологического состояния. В распоряжение экспертов были представлены материалы настоящего гражданского дела, и дела № 2-1709/2011, заключение является подробным, мотивированным, неясностей и разночтений не содержит, образование, специализация и стаж работы экспертов соответствуют требуемым качествам для выполнения работ по даче заключения.

Экспертная комиссия не подтвердила доводы истца о том, что Г.М. в момент заключения договора дарения не могла понимать значения своих действий и руководить ими, а поскольку психическое состояние лица, совершившего сделку, определяется не судом, а экспертной комиссией, у суда не имеется законных оснований для удовлетворения иска.

Суждения представителя истца о том, что экспертное заключение является необъективным, поскольку на момент заключения договора дарения состояние здоровья Г.М. не проверялось, суд считает несостоятельными, поскольку именно в связи с этим и была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.

Доводы представителя истца, о том, что Г.М., подписывая договор дарения, поступила вопреки здравому смыслу, так как, имея единственное жилье подарила его чужому человеку, суд не принимает во внимание.

В соответствии со ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом.

Следовательно, Г.М., являясь собственником квартиры по адресу: г. Псков, ул. Ю., д. № ***, кв. № *** распорядилась своим имуществом по своему усмотрению.

Наличие у Г.М. ряда заболеваний, на которые истец ссылается и ограниченные возможности в передвижении, сами по себе не опровергают волеизъявление Г.М. на дарение квартиры Изотовой В.С. и не являются основанием для признания сделки недействительной по п. 1 ст. 177 ГК РФ.

Кроме того, истцом заявлено требование о признании договора дарения недействительным, но при этом им не ставится вопрос об оспаривании договора купли-продажи квартиры, поскольку в настоящее время квартира принадлежит Изотовой С.И. в связи с чем, суд рассматривает дело в объеме заявленных требований.

Подлежат удовлетворению требования ответчика Изотовой В.С. о взыскании судебных расходов с истца в размере 20000 рублей.

В силу ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Расходы на оплату услуг представителя подтверждаются квитанцией № *** от 13 декабря 2011 года (л.д. 65).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июля 2007 года № 382-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в части первой статьи 100 ГПК РФ речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле. Вместе с тем, вынося мотивированное решение об изменении размера сумм, взыскиваемых в возмещение расходов по оплате услуг представителя, суд не вправе уменьшать его произвольно, тем более, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.

С учетом сложности дела, объема оказанной ответчику правовой помощи, участия представителя в четырех судебных заседаниях, отсутствие возражений со стороны истца суд находит указанную ответчиком сумму по оплате услуг представителя в размере 20000 рублей разумной и взыскивает ее с истца.

Подлежит удовлетворению ходатайство представителя ответчика о снятии обеспечительных мер в связи со следующим.

Согласно ч. 3 ст. 144 ГПК РФ в случае отказа в иске принятые меры по обеспечению иска сохраняются до вступления в законную силу решения суда. Однако судья или суд одновременно с принятием решения суда или после его принятия может вынести определение суда об отмене мер по обеспечению иска.

Поскольку истцу в удовлетворении исковых требований отказано, представитель истца не возражал против отмены обеспечительных мер, суд считает возможным отменить обеспечительные меры, принятые судом 01 марта 2012 года в виде наложения ареста на квартиру № *** в доме № *** по ул. Ю. в г. Пскове, так как необходимости в дальнейшем применении мер обеспечительного характера по данному делу не имеется.

Не подлежит удовлетворению заявление представителя истца о взыскании расходов на проведение экспертизы в размере 28350 руб., поскольку судебные расходы возмещаются стороне, в пользу которой состоялось решение суда (ч.1 ст. 98 ГПК РФ).

На основании изложенного и руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Ефимова А.Е. к Изотовой В.С., Изотовой С.И. о признании недействительным договора дарения и признании права собственности в порядке наследования, оставить без удовлетворения.

Взыскать с Ефимова А.Е. в пользу Изотовой В.С. расходы на оплату услуг представителя в размере 20000 рублей.

Отменить меры обеспечения иска, принятые по делу на основании определения Псковского городского суда от **.**. 2012 года в виде наложения ареста на квартиру № *** в доме № *** по ул. Ю. в городе Пскове.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Псковский областной суд через Псковский городской суд в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение изготовлено **.**. 2012 года.

Судья Т.А. Семёнова

Решение в апелляционном порядке обжаловано. Апелляционным определением Судебной коллегии по гражданским делам Псковского областного суда решение оставлено без изменения. Вступило в законную силу.