о возмещении материального и морального вреда в порядке реабилитации

Дело N 2-1691/10

г. Тверь 18 ноября 2010 года

Пролетарский районный суд г. Твери в составе:

председательствующего судьи Баранова В.В.,

с участием истца Белова В.Е., представителя ответчика - СУ при УВД по Тверской области Швец Н.А., представителя соответчика -Министерства финансов РФ Куликовой Е.В.,

при секретаре Таршиновой А.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Белова В.Е. к Следственному Управлению при Управлении внутренних дел по Тверской области, Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Российской федерации по Тверской области, 3-му лицу прокуратуре Центрального района города Твери о возмещении материального и морального вреда в порядке реабилитации,

УСТАНОВИЛ:

Белов В.Е. обратился в суд с иском к Следственному Управлению при Управлении внутренних дел по Тверской области, Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Российской федерации по Тверской области о взыскании материального ущерба в размере 1268359,14 рублей и компенсации морального вреда в размере 10 000000 рублей.

В обоснование заявленных требований истцом указано на то, что ДД.ММ.ГГГГ 2007г. он был задержан сотрудниками правоохранительных органов и доставлен в один из кабинетов <данные изъяты> по Тверской области, где ему объявили о том, что он с неизвестными лицами похитил из банкомата, находящегося на первом этаже торгового центра <данные изъяты> и принадлежащего банку <данные изъяты> более трёх миллионов рублей. В ультимативной форме истцу было предложено немедленно выдать все эти деньги, а также назвать всех неизвестных, причастных к данному, по мнению сотрудников милиции, преступлению. Несколько часов истец подвергался психологическому воздействию со стороны оперативных сотрудников, заключавшемуся в угрозах, в отношении его здоровья, репутации, семьи. Результатом данной психологической «обработки» стали подавленное состояние, чувство унижения, беспомощности, а также страха за свою семью. Это ощущение человека, лишённого каких-либо гражданских прав, когда высказывание «был бы человек, а статья найдётся» стало приобретать для него реальный смысл. Вслед за происходящими далее событиями состояние затравленности и произвола стало усиливаться. В сопровождении оперативных сотрудников и дознавателя, в наручниках истцу пришлось проследовать к месту его постоянного проживания. Нa глазах у соседей, знавших истца как добропорядочного семьянина и гражданина, он был доставлен в квартиру, где проживал вместе со своей женой и мамой жены. Уже в квартире истцу и его близким, находящимся в состоянии растерянности и отчаяния, в присутствии соседей, вызванных в качестве понятых, было объявлено, что он с группой неизвестных следствию лиц совершил кражу в особо крупном размере из банкомата, принадлежащего <данные изъяты> банку, денежных средств в размере, превышающем три миллиона рублей, а также предложено добровольно выдать сотрудникам милиции денежные средства, добытые преступным путём и другие предметы, запрещённые к употреблению. Результатом обыска стало изъятие абсолютно всех семейных денежных средств, в размере около двухсот тысяч рублей, которые были заняты истцом у знакомого на бытовые нужды под ежемесячный процент, а также некоторого количества долларов, отложенных для отдыха с женой, которая на тот момент находилась на ранней стадии беременности. Также результатом обыска стало чувство глубочайшего унижения истца и вины, когда в угоду нелепым обвинениям следствия общественным достоянием стала его частная жизнь и частная жизнь близких ему людей. Во время обыска и последующих за ним допросов жены истца и мамы жены дознаватель, в присутствии семьи и посторонних, позволял себе фривольные реплики, комментарии, а также советы, выходящие далеко за пределы служебных обязанностей, которые навсегда останутся в памяти истца, вызывая чувство неполноценности и обиды. В тот же день, после краткого допроса в здании УВД и настоятельного требования со стороны следователя вернуть оставшиеся до трёх миллионов деньги в обмен на свободу и общение со своей семьёй и не получив желаемую сумму, истца конвоировали в изолятор временного содержания. После общения со следователем истец пребывал в ещё большей растерянности, не понимая, кому же и сколько должны заплатить он и его близкие, чтобы этот кошмар прекратился. Помещённый в ИВС истец испытывал глубочайшие физические, а также моральные страдания. Пройдя через унизительную процедуру личного досмотра, его, никогда не курившего, закрыли с двумя людьми, которые курили не переставая. Ко всему этому вентиляция в камере, не смотря на середину лета, отсутствовала полностью. Через два часа истец не мог остановиться от кашля, который впоследствии преследовал его около полугода. На следующий день, пришедший к истцу в изолятор адвокат в мрачных красках обрисовал сложившуюся ситуацию, пояснив что, если кто-нибудь из его близких не даст денег, ему из тюрьмы дороги нет. Эту информацию, по словам адвоката, он получил из беседы со следователями, ведущими дело истца. Состояние истца значительно ухудшилось и переросло в сильную депрессию после слов адвоката о том, что семья, которую истец очень сильно любит и всегда оберегал от подобного рода эмоций, очень сильно страдает, а его жена, находящаяся на ранней стадии беременности, и её мама в слезах находятся у стен ИВС. Зная ранимость своей жены, а также положение, в котором она находилась, истец понимал всю тяжесть последствий, к которым могли привести эти переживания. После ухода адвоката истец был сопровождён в камеру, где нервные переживания, наложившиеся одно на другое, вызвали постоянное, не проходившее сокращение мышц лица именуемое тиком, что добавило ощущение ущербности к прочим моральным страданиям. Через некоторое время в этот же день за истцом пришли контролёры ИВС, которые отвели его в помещение, где ранее он подвергся унизительному личному досмотру. Там истца уже ждали двое оперативных сотрудников. Замкнув руки за спиной наручниками, истцу предложили спуститься вниз. Сопровождая его по ступенькам один из сотрудников, достав табельный пистолет из кобуры, сказал, что если истец попытается бежать, он будет стрелять на поражение. Потеряв ощущение реальности, и не веря в происходящее, возможно простое предупреждение, предписанное должностными инструкциями, истец воспринял как угрозу жизни и здоровью. Рядом с ИВС стоял большой тонированный серый джип иностранного производства. Когда истец с работниками правоохранительных органов к нему приблизился и один из них, открыв заднюю дверь машины, предложил ему лезть в багажное отделение, истцу стало понятно, что его худшие опасения подтвердились. Испытывая чувство унижения, отчаяния и страха за свою жизнь, несколько раз больно повредив руку и плечо, истец залез в багажник. Оперативные сотрудники сели на заднее сиденье и джип выехал со внутренней территории ИВС. Когда ворота спецучреждения за ними закрылись, истец, мысленно прощаясь с близкими, позволил себе взглянуть на водителя и впередисидящего пассажира, которые благодаря одинаковым стрижкам под машинку и внушительному шраму на лице у одного из них, ассоциаций ни с прокуратурой, ни с милицией у истца, как он ни старался, не вызвали. Через некоторое время, отъехав на приличное расстояние от ИВС, в сторону истца обернулся бритоголовый парень со шрамом на лице и предложил показать то место, где истец якобы спрятал миллионы, добавив, что если он этого не сделает, ничего хорошего его не ожидает. Помня предупреждение сотрудников милиции о стрельбе на поражение, и понимая, что представление о попытке бежать у него с ними может сильно отличаться, истец испытал чувство неотвратимо приближающейся смерти, которое не покидает его до сих пор, вызывая ощущение безразличия к происходящему вокруг, что делает жизнь истца серой, лишённой ярких красок и простых человеческих переживаний. Когда они подъехали к мосту через реку, их догнала машина такси, которая стала моргать дальним светом и сигналить. Удивлённый водитель джипа остановился на обочине и спросил парня со шрамом, что это такое? Из такси в это время выбежала женщина, впоследствии оказавшаяся вторым адвокатом истца, нанятым его женой. Подбежав к джипу, она открыла дверь, показала адвокатское удостоверение. Сказав оперативному сотруднику, что является адвокатом истца, попросила его выйти из машины и поговорить. Некоторое время они о чём-то спорили. 3aтем дверь в джип открылась, и истец услышал слова: «Мы так не договаривались, это вымогательство». После этих слов сотрудник милиции сел на заднее сиденье, захлопнул дверь и сказал водителю, чтобы он вёз истца обратно в ИВС. Пережив эти события, истец пришёл к выводу, что изъятых у него в квартире денег, видимо, недостаточно, чтобы над ним и его семьёй перестали издеваться. На следующий день от адвоката и пришедшего вместе с ним следователя истец узнал, что его жена заняла триста тысяч рублей у знакомых, чтобы положить конец или хотя бы как-то облегчить его и свои страдания. Эти деньги она передала адвокату истца, который, посоветовавшись со следствием, передал их водителю джипа, на котором истец выезжал, как ему казалось в последний путь, в обычной жизни оказавшимся простым заместителем управляющего <данные изъяты> банка. Деньги действительно свою роль сыграли, так как через некоторое время истец всё-таки был выпущен из стен ИВС. Но их всё равно было недостаточно, чтобы следственные органы перестали ставить над истцом психологические опыты, унижать недовернем, заставляя доказывать, что он на самом деле является порядочным человеком, а не преступником, каковым выглядел в их глазах. Изъятые у истца в процессе обыска два телефона <данные изъяты> необходимые ему для работы и связи с семьёй, были оставлены в УВД для детального изучения и, по словам следователя, впоследствии продажи с целью компенсации материального ущерба, понесённого банком в результате его, по их мнению незаконных действий. Современный мобильный телефонный аппарат, обладающий функциями фотосъёмки, записной книжки, представляет собой предмет личного характера, который, как правило, наделён частными секретами, делиться с которыми иногда не хочется даже с самыми близкими людьми. Сотрудники милиции, взломав защитные коды мобильных телефонов, получили доступ к сведениям личного характера, имеющим для истца очень высокую интимную ценность. Данными действиями сотрудники правоохранительных органов нарушили право истца на частную жизнь, нанеся серьёзную моральную травму, выразившуюся в длительном состоянии унижения и беззащитности перед людьми, на которых, как он ранее полагал, возложена обязанность по охране прав и интересов граждан РФ. Спустя некоторое время, получив доступ к списку контактов, находящихся в мобильных телефонах истца, следователь начал вызывать некоторую часть абонентов из телефонного списка для беседы, не называя цели таковой. Этим было спровоцировано чувство недоумения, страха, вины и других нервных переживаний, вся ответственность за которые, людьми была возложена на истца. В результате данных следственных действий истец потерял многих партнёров по работе, хороших друзей и знакомых, на которых мог бы опереться в трудные минуты своей жизни. Социальная ниша, в которой существует истец, так же как и мир каждого человека, представляет собой густую сеть социальных связей, количество которых определяет значимость и самооценку каждого. Оборвав одну часть социальных связей истца, и дискредитировав другую, следствие отправило его как личность в хаос, заставив начинать жизнь с клеймом прокажённого. Человека, которого лучше обходить стороной, чтобы не последовали неприятные вызовы для бесед в одно из множества зданий правоохранительных органов. Этими действиями следствие нанесло непоправимый вред деловой репутации истца, благодаря которой достигается успех в обществе и материальное благосостояние. Также в качестве свидетелей якобы преступления истца были вызваны охранники торгового центра <данные изъяты> которым в здании УВД по мутным фигурам, едва видным из продемонстрированных им видеороликов, было предложено опознать истца. И хотя силуэты на видеороликах никоим образом не были привязаны к происходившему возле банкомата, у охранников торгового центра <данные изъяты> под давлением следствия создалось убеждение, что из банкомата <данные изъяты> банка произошла именно кража и виновным в ней является истец. Вследствие этого каждое посещение истцом торгового центра <данные изъяты> вызывает повышенный интерес со стороны охраны, что причиняет ему моральные страдания, проявляющиеся в стойком чувстве ущербности и унижения, непокидающем до сих пор. Вышеописанные события не завершают список унизительных процедур и действий, совершённых следственными органами в отношении истца и его семьи. Предоставив истцу свободу в обмен на денежную контрибуцию с его стороны, следователь СЧ по РОПД взяла с него подписку о невыезде и надлежащем поведении, тут же уведомив о необходимости явиться в ближайшее время на допрос. В связи с этим истец не имел возможности регулярно навещать свою мать, проживающую в <адрес> и после смерти отца существовавшую на более чем скромную пенсию. Моральные страдания истца, начавшиеся из-за невозможности помочь родному человеку и даже в обозримом будущем просто увидеть его, выразились в стойком депрессивном состоянии, длившемся на протяжении всего года, до тех пор, пока суд не вынес оправдательный приговор по данному уголовному делу. Находясь в ИВС, на первом допросе истец дал полные и, как ему казалось, исчерпывающие показания по сложившейся ситуации. Но он ошибался. Далее последовали многочисленные вызовы на допросы и иные следственные действия. Зачастую во время очередного допроса истец не понимал смысла задаваемых следователем вопросов. Имея высшее юридическое образование, закончив дневное отделение <данные изъяты> на хорошо и отлично, истец не понимал, как следователи, имевшие звания майоров и полковников и, судя по всему, довольно большой опыт работы в следствии, что само собой подразумевает наличие хотя бы среднего юридического образования, могут обвинять в краже с проникновением, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупных размерах человека, не сопоставив произошедшего в вестибюле торгового центра <данные изъяты> события с преамбулой статьи 158 УК РФ. Лишь в конце следственных действий, во время ознакомления с материалами уголовного дела, от присутствовавшего в этом же кабинете заместителя начальника СУ СЧ по РОПД истец услышал фразу, которая повергла его в ужас и до сих пор не даёт придти в себя. Заместитель начальника СУ, завершая следствие по уголовному делу и передавая его в суд, не могла понять, есть ли вообще в действиях истца хотя бы какой-то состав уголовного преступления и какую сумму денежных средств можно вменить ему как похищенную, при том, что эту сумму не знает даже истец, не говоря уже о других гражданах, обменивавших там же доллары по заманчивому курсу. Всё происходящее отдавало каким-то средневековым произволом и изощрённым иезуитством. Понимая фатальность происходящего, не имея возможности в правовом поле отстаивать свои конституционные права гражданина Российской Федерации, истец испытал чувство унижения, бесправия и беспомощности, которые отрицательно сказались на его гражданской позиции, выразившейся в недоверии к любому волеизъявлению органов власти, что мешает ему вести полноценную жизнь гражданина демократического государства. Действия следственных органов в лице оперативных сотрудников, дознавателя, следователей СУ СЧ по РОПД, олицетворявших в глазах истца правду, совесть, объективность, профессионализм и представлявших в отношениях с ним Российскую Федерацию, надолго лишили его доверия и уважения ко многим, как он ранее считал, серьёзным государственным органам. Поддерживая выдвинутое обвинение до последнего, запросив у суда в виде наказания за действия истца 6 лет с отбыванием в колонии строгого режима, а также арест на имущество, прокуратура вызвала у него сильнейший нервный стресс, к которому добавилось стойкое чувство бесправия и унижения, неспособности быть услышанным. Чувство фатальности и обречённости преследовали истца до самого решения судьи об отсутствии в его действиях состава преступления и его невиновности. Однако чувство страха, боязни снова стать разменной монетой в чьей-то непонятной игре, общее состояние угнетённости и неполноценности мешают истцу забыть об этом страшном периоде в его жизни и стать полноправным гражданином Российской Федерации, знающим, что у него есть не только обязанности, но и права, за соблюдением которых надзирают всё те же правоохранительные органы. ДД.ММ.ГГГГ 2008 года приговором Центрального районного суда г. Твери истец был оправдан ввиду отсутствия в его действиях состава преступления. Тем же приговором за ним признано в соответствии со ст.ст. 133-136 УПК РФ право на реабилитацию, в которую включена денежная компенсация причинённого морального и материального вреда. В результате незаконного уголовного преследования истцу причинён моральный вред, который он оценивает в 10 000 000 рублей. Также истцу причинён материальный вред: 90 000 рублей, потраченных на выплату вознаграждения за услуги защитников по данному уголовному делу, 300 000 рублей, переданных его адвокатом ФИО1 под давлением правоохранительных органов заместителю управляющего филиала <данные изъяты> в г. Твери ФИО2 330 000 тысяч рублей процентов, которые истец вынужден был заплатить заимодателю с двухсот тысяч ввиду невозможности вернуть его деньги вовремя, так как они были изъяты правоохранительными органами во время обыска в квартире и помещены до решения суда в камеру хранения в здании УВД, 495 000 тысяч рублей процентов, которые истец вынужден был платить с трёхсот тысяч рублей занятых его женой у заимодателя для передачи их в <данные изъяты> так как это являлось главным условием освобождения истца из ИВС, где он в тот момент находился, 1959 рублей 70 копеек, списанных банком за операцию по переводу 195 970 тысяч рублей со счёта УВД на депозитный счёт истца в Тверьуниверсалбанке, так как выдать наличными денежные средства сотрудники УВД отказались, 22 252 рублей 44 копейки ставки рефинансирования ЦБ РФ за период нахождения, принадлежащей истцу и изъятой во время обыскав квартире денежной суммы в 199 122 рублей, находящейся на спец.хранении в УВД с ДД.ММ.ГГГГ.07г. по ДД.ММ.ГГГГ.03г., 29 147 рублей ставки рефинансирования ЦБ РФ с 300 тыс. рублей, переданных адвокатом истца в обмен на его свободу заместителю управляющего филиала ОАО «МДМ-Банк» в г. Твери ФИО2., за период с ДД.ММ.ГГГГ.07г. по ДД.ММ.ГГГГ.08г.

В предварительном судебном заседании по делу в качестве третьего лица на стороне ответчика привлечена прокуратура Центрального района города Твери.

Определением суда гражданское дело в части требований истца о возмещении материального вреда производством прекращено.

В судебном заседании Белов В.Е. поддержал исковые требования по вышеприведенным основаниям.

Представитель ответчика - СУ при УВД по Тверской области Швец Н.А. в суде исковые требования не признала, пояснив, что уголовное дело в отношении Белова В.Е. было возбуждено законно, никаких нарушений в ходе расследования уголовного дела допущено не было. Размер заявленных истцом требований о компенсации морального вреда полагает завышенными. В заявлении истца изложены недостоверные факты. Истец пишет о том, что его жена была беременна на момент начала следствия, но есть справка от гинеколога о том, что она забеременела только в декабре. Поскольку истец нигде не работает ни о каком подрыве его деловой репутации речь идти не может.

Представитель соответчика - Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Российской федерации по Тверской области Куликова Е.В. в судебном заседании исковые требования не признала и пояснила, что изложенные в заявлении истца обстоятельства ничем не подтверждены, сумма компенсации морального вреда чрезмерно завышена.

Представитель 3-го лица - прокуратуры Центрального района города Твери в судебное заседание не явился. О месте и времени слушания дела извещен в установленном законом порядке, о причинах неявки суду не сообщил.

На основании ч. 3 ст. 167 ГПК РФ суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки.

Заслушав стороны, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему выводу:

На основании ст. 150 ГК РФ достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, отнесены законодателем к нематериальным благам, которые защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно ст. 151 ГК РФ в случае причинения гражданину морального вреда, действиями, нарушающими его личные неимущественные права, посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как следует из положения ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде.

Согласно ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде возмещается за счет казны Российской Федерации в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Как установлено в судебном заседании и подтверждается исследованными судом материалами дела постановлением от ДД.ММ.ГГГГ 2007 года старшего следователя СЧ по РОПД СУ при УВД Тверской области возбуждено уголовное дело по факту хищения денежных средств из банкомата, принадлежащего Тверскому филиалу <данные изъяты>

Согласно имеющихся в распоряжении суда копий протокола задержания, обвинительного заключения и приговора Центрального районного суда г. Твери ДД.ММ.ГГГГ 2007 года Белов В.Е. задержан по данному уголовному делу в качестве подозреваемого (л.д. 101-102).

ДД.ММ.ГГГГ 2007 года Белову В.Е. предъявлено обвинение по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ, в отношении обвиняемого избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде (л.д. 29, 135).

В рамках проводимого расследования по месту жительства истца произведен обыск, в ходе которого изъято 2 мобильных телефона, сим-карта и денежные средства (л.д. 132 об.). Следствием также произведено исследование телефонных соединений Белова В.Е. с целью выявления личных контактов обвиняемого (л.д. 133).

Приговором Центрального районного суда г. Твери от ДД.ММ.ГГГГ 2010 года Белов В.Е. признан невиновным и оправдан по предъявленному обвинению за отсутствием в его действиях состава преступления. Мера пресечения в виде подписки о невыезде отменена.

Таким образом, незаконным привлечением Белова В.Е. к уголовной ответственности нарушены такие нематериальные блага истца, как личная неприкосновенность (задержание), неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна (обыск, исследование телефонных переговоров), право свободного передвижения (подписка о невыезде).

Факт причинения нравственных страданий от незаконного привлечения лица к уголовной ответственности, в том числе вызванных проведением в отношении него необоснованных следственных действий, является общеизвестным и, в силу ч. 1 ст. 61 ГПК РФ, не нуждается в доказывании.

С учетом установленных по делу обстоятельств, характера нарушенных нематериальных благ истца и длительности срока его уголовного преследования, суд полагает разумным и справедливым взыскать в пользу Белова В.Е. в качестве компенсации причиненного морального вреда сумму в размере 30 000 рублей.

Принимая во внимание изложенное и руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Белова В.Е. удовлетворить частично.

Взыскать с Казны Российской федерации в пользу Белова В.Е. компенсацию морального вреда в размере 30000 (тридцать тысяч) рублей.

В остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в Тверской областной суд через Пролетарский районный суд г. Твери в течение 10 дней со дня его принятия в окончательной форме.

Судья В.В.Баранов

Решение не вступило в законную силу