Уголовное дело № 1-294/11

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

11 июля 2011 года г. Москва

Преображенский районный суд г. Москвы в составе

председательствующего – федерального судьи Череповской О.П.,

с участием государственного обвинителя – старшего помощника Преображенского межрайонного прокурора г. Москвы Юсуповой Ф.А.,

потерпевшего С. и его представителя – адвоката Пучнина В.Е., представившего удостоверение № ГУ МЮ РФ по МО и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ,

подсудимого Б. и его защитника – адвоката Селимова Ф.Д., представившего удостоверение № ГУ МЮ РФ по г. Москве и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ,

при секретарях Ч., К.

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Б., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца г<данные изъяты>,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Б. виновен в убийстве, то есть в умышленном причинении смерти другому человеку.

Преступление совершено при следующих обстоятельствах.

ДД.ММ.ГГГГ, в период времени с 19 час. 00 мин. до 19 час. 24 мин., Б., находясь по адресу: <адрес>, в ходе конфликта с С., на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, действуя умышленно, с целью убийства последнего, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления смерти С. и желая ее наступления, нанес последнему не менее десяти ударов неустановленным предметом, обладающим колюще-режущими свойствами, в том числе в область расположения жизненно важных органов – головы, шеи, причинив своими действиями С. следующие телесные повреждения: колото-резаное ранение передней поверхности средней трети шеи слева, с повреждением жизненно важного сосуда (сонной артерии), которое относится к причинившим тяжкий вред здоровью и находится в прямой причинной связи с наступлением смерти; проникающее колото-резаное ранение теменной области справа, по признаку опасности для жизни относится к причинившим тяжкий вред здоровью, в прямой причинной связи с наступлением смерти не стоит; резаное ранение тыльной поверхности правой кисти, в области 1-го межпальцевого промежутка, с повреждением кожи и подкожно-жировой клетчатки и с полным пересечением сухожилия разгибателя пальца, применительно к живым лицам, квалифицируется как причинившее легкий вред здоровью по признаку кратковременного (на срок не свыше 21 дня) расстройства здоровья; колото-резаные и резаные ранения лобно-височной области слева и затылочной области слева, в области правого плечевого сустава, на верхней его поверхности, а также две раны на тыльной поверхности правой кисти, в средней ее трети, в проекции 5-го пальца, с повреждением кожи и подкожной клетчатки, ранение в левой заушной области, с повреждением кожи; ушибленную рану в подбородочной области справа, кровоподтек в лобной области справа, ссадины тыльной поверхности правой кисти в области основной фаланги 2-го пальца, в области средней фаланги, в области пястно-фалангового сустава 3-го пальца, в области 5-го пальца – не менее 5 ссадин, которые в прямой причинной связи со смертью не стоят, после чего с места преступления скрылся.

Смерть С. наступила не позднее 19 час. 24 мин. ДД.ММ.ГГГГ на месте происшествия от острой массивной кровопотери, развившейся вследствие повреждения сонной артерии при колото-резаном ранении шеи.

Допрошенный в судебном заседании подсудимый Б. виновным себя в совершении инкриминируемого преступления не признал, не отрицая факта гибели С. в результате состоявшейся между ними драки, пояснил, что умысла на убийство С. у него не было, он действовал в состоянии аффекта и подробно воспроизвести обстоятельства нанесения им колото-резаных ранений С. не может, указав, что именно С. напал на него с каким-то предметом, обладающим колюще-режущими свойствами, а он (Б.) лишь защищался.

В ходе судебного следствия подсудимый дал показания, согласно которым на момент произошедших событий он проживал совместно с Т. гражданским браком. Они снимали квартиру, вели совместное хозяйство, он содержал их семью материально, занимался воспитанием дочери Т. – В., к которой был очень привязан, считал её своим ребенком. Он очень сильно любил Т., дорожил отношениями с ней, в Новый год планировал сделать ей предложение зарегистрировать брак, хотел иметь совместных детей. Они также планировали вместе переехать на постоянное место жительство за границу. С С. он познакомился приблизительно за 1,5-2 месяца до случившегося, на почве общего увлечения диггерством и изучением различных заброшенных объектов; всего у них было 3 встречи на таких объектах. Через некоторое время он стал замечать, что С. оказывает Т. знаки внимания и они, общаясь, никого вокруг не замечают. После первой совместной поездки на объект он заметил перемены в поведении Т. – она стала немногословной, отстраненной, апатичной по отношению к ребенку, нередко просила одной прокатиться на машине по МКАД; он связывал это с приближавшейся первой годовщиной смерти её матери. В конце ноября, прогревая машину, он обнаружил розу на заднем сидении; Т. объяснила, что её забыл один из рабочих-монтажников, которых она развозила накануне вечером по домам после работы, однако с этого момента у него появилось чувство страха, тревоги, которое более его не покидало.

ДД.ММ.ГГГГ он спросил у Т., изменяет ли она ему с С., на что получил утвердительный ответ. Этим известием его мужское, человеческое достоинство было очень сильно унижено, в связи с чем он решил безотлагательно встретиться с С., чтобы выяснить ситуацию. Уходя из дома, он взял мобильный телефон Т. и ключи от её машины, чтобы она не смогла вмешаться и помешать их встрече. Поскольку он опасался С., то попросил своего друга А. приехать на встречу, которая должна была состояться в Сокольниках возле «<данные изъяты>». Подойдя к «<данные изъяты>», он стал ожидать С. возле входа; отправлял ли он сообщения С., точно сказать не может, но какие-то манипуляции с мобильным телефоном он производил, возможно, и написал первое, что пришло ему в голову. Около 19 час. подошел С., и они прошли за здание «<данные изъяты>», намереваясь обойти его, однако там оказался тупик; шли они молча, поскольку он (Б.) не знал, как начать разговор. В какой-то момент С. оказался чуть впереди него и, развернувшись, сделал выпад ему в область груди тем, что находилось у него (С.) в руке; сказать, что конкретно это был за предмет, он не может. Он перехватил руку С., выгнул ему кисть руки и оттолкнул его от себя, далее завязалась драка; они боролись, лёжа на земле, катались, при этом он держал руку С., в которой был тот предмет; наносил ли он удары этим предметом С., он не помнит и детально воспроизвести произошедшее не может. После драки, опасаясь, что С. его догонит, он, не оглядываясь, убежал в метро, поехал домой. Возле дома его окликнула Т., спросив, что случилось; он рассказал ей, что подрался с С., который напал на него с ножом.

Вместе с тем, на предварительном следствии, в ходе допроса ДД.ММ.ГГГГ в качестве подозреваемого, Б. давал показания о том, что Т. была очень скрытной, о себе ничего не рассказывала, что она живет так, как хочет, несмотря на наличие ребенка или второй половины; ей нравилось играть с мужчинами, завлекать их, провоцировать в них ревность, чтобы они потом выясняли между собой отношения и очень любила на это смотреть. Около полутора месяцев назад она сказала ему, что флиртует с С., при этом просила его (Б.) не волноваться и не переживать, так как это только флирт, однако поскольку он очень любил её, его это волновало и обижало. С середины ноября 2009 года Т. стала приходить с работы очень поздно, ссылаясь на большую загруженность; иногда не приходила ночевать вообще, поясняя, что остается на даче у своей сестры, с которой вместе работает; всячески скрывала, с кем проводит время. ДД.ММ.ГГГГ он позвонил Ф. – сестре Т., и от неё ему стало известно, что рабочий день у них длится как обычно – до 18 час. и большой загруженности у них на работе нет; Т. в тот день пришла домой около 03 час. и разговора между ними не получилось. На следующий день он решил поговорить с ней и выяснить, почему она начала ему в последнее время говорить неправду по поводу своих поздних приходов домой, а также какие между ней и С. отношения, поскольку заметил, что они с С. обмениваются по электронной почте эротическими фотографиями и пишут друг другу любовные письма. Он сообщил, что ему известно об её измене с С., Т. этого отрицать не стала, и сообщила, что в 19 час. у неё назначена встреча с С. в Сокольниках, на стоянке у «Макдоналдса», где они всегда встречались. Он сказал, что поедет вместе с ней, так как ему надо поговорить с С. и прояснить ситуацию. Т. сначала возражала, говорила, что поедет одна, но он настаивал на этой встрече, и она осказала, что ей будет очень интересно посмотреть, как эта встреча пройдет. В Сокольники они поехали вместе, прибыли туда около 19 час.; он вышел из машины и направился к стоящему за «<данные изъяты>» С., а Т. стала разворачивать машину на выезд. Между ним и С. состоялся резкий неприятный разговор, а затем завязалась драка, при этом С. первым напал на него с ножом и ему (Б.) пришлось защищаться. На них стали обращать внимание люди, которые находились за забором пожарной части; видела ли Т., как они дерутся, он не знает, стояла ли её машина на стоянке, он также утверждать не может. После драки он побежал к станции метро «Сокольники» и поехал домой. При выходе из метро на станции «Улица Подбельского» его встретила Т., которая сразу спросила, чья кровь у него на пальто, лице и перчатках, не ранен ли он, а также спросила, где С., что с ним, и видел ли он (Б.), как С. встал, из чего он понял, что Т. была там и всё видела, но он может и ошибаться. Нож, который был у С., остался там же, он его не брал (т. 1 л.д. 90-96)

При допросе ДД.ММ.ГГГГ в качестве обвиняемого Б. свои показания подтвердил частично, пояснил, что умысла на убийство С. не имел, с его (Б.) стороны имело место превышение самообороны; от дальнейшей дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ (т. 1 л.д. 205-208).

В ходе дополнительного допроса ДД.ММ.ГГГГ в качестве обвиняемого Б. не подтвердил свои первоначальные показания о том, что Т. не ночевала дома и скрывала от него, с кем проводила время – она всегда ночевала дома, за исключением того случая, когда он отпустил её на дачу к сестре; о том, что ДД.ММ.ГГГГ он звонил Ф. специально – он сделал это случайно, когда удалял из памяти телефона сообщения, а так как было поздно, то сбросил вызов, после чего Ф. перезвонила ему сама; о том, что он видел, что С. и Т. обменивались эротическими фотографиями и любовными письмами – он этого не видел, он знал, что они обмениваются фотографиями с «забросов» и комментариями к ним, и, пояснив, что эти показания были им даны под давлением следователя З., дал показания следующего содержания.

После того, как Т. подтвердила факт измены ему с С., он решил встретиться с последним, чтобы выяснить ситуацию, назначив встречу около «<данные изъяты>» в Сокольниках; однако он не доверял С. и опасался его, в связи с чем попросил своего друга А. приехать на указанную встречу. Он забрал ключи от квартиры, от машины Т., а также её мобильный телефон, чтобы она не смогла препятствовать их с С. встрече. Прибыв к «<данные изъяты>», он стал ждать С. на парковке, чтобы не разминуться с ним. С телефона Т. он отправил С. сообщение, указав, что он на месте и ждет его. В 19 час. 00 мин. подошел С., они вместе пошли за здание «<данные изъяты>», решив его обойти, но там оказался тупик, о чем он (Б.) не знал. Когда они зашли в тупик, С. попытался нанести ему удар ножом в область груди или шеи, держа нож в правой руке; откуда появился нож, он не знает. Он (Б.) левой рукой перехватил за запястье правую руку С., в которой находился нож, своей правой рукой он выгнул кисть С. наружу и обеими руками оттолкнул его назад. В этот момент рука С. с ножом вылетела в его сторону и, как ему показалось, ножом С. попал себе то ли в плечо, то ли в шею, то ли в голову, насколько сильно, он не знает; затем между ними завязалась драка, они упали на землю, боролись, при этом он (Б.) постоянно фиксировал руку С., в которой был нож, пытаясь его отнять. После драки он побежал в сторону станции метро «Сокольники», на С. он не оборачивался, так как боялся, что тот его догонит, и они снова начнут драться (т. 3 л.д. 214-222).

Противоречия в своих показаниях подсудимый объяснил оказанием на него психологического давления со стороны следователя З., которое выражалось в том, что она обещала дать ему пообщаться с Т., которая также находилась в задании ОВД, в другом кабинете, а также угрожала, что он её (Б.) больше не увидит, если не подпишет то, что ей (З.) надо; он очень переживал за Т., так как, увидев её в коридоре, обратил внимание на огромную ссадину у неё на лице; она ему сказала, что её били.

Суд, проведя судебное следствие, выслушав прения сторон и последнее слово подсудимого, приходит к выводу о том, что вина Б. в совершении инкриминируемого ему преступления установлена в полном объеме и подтверждается следующими исследованными в ходе судебного следствия доказательствами.

Как показал в суде потерпевший С., ДД.ММ.ГГГГ ему позвонил сотрудник милиции и сообщил о гибели сына. Ему было известно, что его сын С. А. познакомился с Т., которая живет с другим мужчиной и не может от него уйти. Сначала их переписка и общение носили обычный характер – общение людей, имеющих одинаковое хобби. По возвращении домой после их первой встречи на заброшенном объекте, их общение изменилось как по смыслу, так и по интенсивности. Сам он Т. не видел, но, прочитав после смерти сына на рабочем столе компьютера файл, написанный сыном за неделю до смерти, он понял, что она из себя представляет, и что его сын был просто слеп; в почтовом ящике сына, уже после его гибели, они с супругой обнаружили недвусмысленные фотографии в переписке с Т.. Его супруга – мать А., дважды до гибели сына встречалась с Т., и у нее сложилось отрицательное впечатление о ней. В последнее время его сын был уставшим, чем-то озабоченным, но при этом выглядел счастливым. После знакомства с Т. сын стал тратить очень много денег, ему нравилось баловать её, делать ей подарки; на новогодние праздники они собирались снять коттедж в Бобруйске, она писала сыну, что нашла коттедж за 26000 рублей. Погибшего сына потерпевший охарактеризовал исключительно с положительной стороны, как воспитанного, образованного молодого человека, с высокими перспективами в жизни, спокойного, бесконфликтного, абсолютно не агрессивного, предпочитающего все проблемы решать исключительно дипломатическим путем; он никогда не стал бы драться из-за девушки, предпочитая, чтобы она сама делала выбор, с кем ей остаться. А. никогда не имел оружия, в том числе ножей, у него был маленький раскладной ножик, который он использовал в походах, и который находился в багажнике его машины.

Из показаний свидетеля Т. на следствии (т. 1 л.д. 73-79, т. 3 л.д. 70-75, 224-231) следует, что с Б. они познакомились в сети Интернет, и с июля 2009 года стали проживать совместно; с ними также проживала её малолетняя дочь, в воспитании и содержании которой Б. ей помогал. Позднее на тематическом сайте она познакомилась с С. А., с которым через некоторое время начала встречаться. Б. и С. познакомились, когда состоялся их совместный выход на запрошенный объект. С. было известно, что она живет совместно с Б.. Она продолжала жить с Б. и встречаться с С., не ночуя дома; Б. она говорила, что остается у своей сестры Ф.. Б., как ей кажется, не верил, но ничего не говорил. Через некоторое время между ней и Б. испортились отношения, он стал подозревать её в неверности. ДД.ММ.ГГГГ он ей сообщил, что знает о её отношениях с С., она не стала этого отрицать; это обстоятельство не привело Б. в какое-то нервное состояние, отреагировал он на это спокойно, не кричал на неё. В этот день она договорилась о встрече с С. в 19 час. у станции метро «Преображенская площадь». Собравшись на встречу, она обнаружила, что Б. забрал её мобильный телефон, ключи от квартиры и от её автомобиля. На встречу С. не приехал, в связи с чем она поехала домой. Возле дома она встретила Б., который сообщил, что встречался с С. и они подрались около парка «Сокольники», при этом она обратила внимание, что пальто Б. было мокрым, лицо в крови, а также ощутила от него стойкий запах алкоголя. Забрав у него ключи и телефон, она сказала Б. идти домой, а сама поехала домой к С., чтобы выяснить, что произошло; оттуда вместе с матерью С. они поехали в ОВД по району Сокольники г. Москвы, где она (Т.) обо всем узнала. Она никогда не видела у Б. ножа. Б. охарактеризовала как очень доброго и внимательного с близкими людьми; он мог быть вспыльчивым, когда ему что-то не нравилось, но быстро отходил. Также Т. пояснила, что sms-сообщения следующего содержания: «Забери меня из Сокольников пожалуйста. Машинка не заводится. Динамик в телефоне сдох. Как скоро будешь?», «Буду ждать на парковке возле <данные изъяты>. На улице холодно постарайся побыстрей Мяф», «За <данные изъяты> где гаражи. Просто Н. где-то рядом» на телефон С. она не отправляла, это, видимо, сделал Б., когда, забрав её телефон, незадолго до случившегося ушел из дома.

В ходе очной ставки между Б. и Т. (т. 3 л.д. 224-231), последняя в дополнение своих показаний пояснила также, что Б. после встречи с С. сообщил ей, что С. напал на него с ножом, и спрашивал у неё совета о необходимости обращения в милицию. Также Т. показала, что видела у С. небольшой раскладной нож.

Согласно показаниям в суде свидетеля Ф. – сводной сестры Т., Т. проживала совместно с Б., который содержал её и помогал воспитывать её малолетнюю дочь. В ночь на ДД.ММ.ГГГГ Б. звонил ей (Ф.), искал Т., спрашивал, не с ней ли она находится, при этом просил не говорить Т., что он её искал. Она (Ф.) попыталась узнать, что произошло, но Б. сказал, что все нормально, он знает, где она и с кем; она предположила, что у Т. и Б. возникла размолвка, хотя Б. говорил спокойно, по голосу не было слышно, что он нервничал или был неадекватен. ДД.ММ.ГГГГ, примерно в 18 час. 40 мин. она сама позвонила Б., чтобы узнать, как у них дела, на что Б. спокойно ответил, чтобы она не волновалась, у них все нормально. В этот же день она созванивалась и с Т., которая также подтвердила, что у них с Б. все нормально. Ей (Ф.) известно, что Т. и Б. собирались в дальнейшем переехать на постоянное место жительство в другую страну.

Из показаний в суде свидетеля К., следует, что ДД.ММ.ГГГГ, в 18 час. 30 мин. он чистил снег на заднем дворе пожарной части, в которой работает, расположенной недалеко от здания «<данные изъяты>» в районе Сокольники. Со стороны «глухой» части забора он услышал крики о помощи – голос был один, мужской, а потом заметил двух молодых людей, которые дрались, они оба были в темной одежде. Он стал им кричать, чтобы они прекратили и расходились, начал перелезать через забор, в связи с чем они встали и побежали в сторону стоянки. Описать, как были одеты молодые люди, он не может, но точно помнит, что на одном из них, как установлено судом – С., была черная блестящая куртка. Этот молодой человек был наклонен лицом вниз, а второй его бил; также он увидел, что когда молодой человек, который был одет в куртку (С.), поднял голову, его лицо было в крови, это было видно, так как немного попадал свет на то место, где они дрались.

Согласно показаниям свидетеля П. (Е.) Я. на следствии (т. 3 л.д. 62-65), ДД.ММ.ГГГГ, выйдя из «<данные изъяты>» в районе метро Сокольники, она заметила на парковке ранее незнакомого мужчину, как установлено судом – С., который стоял и шатался. Проходя мимо него, она обратила внимание на его одежду, которая была в крови и решила, что он пьяный и с кем-то подрался. После этого С. упал между двумя машинами, стоявшими на парковке; через несколько минут подъехала скорая помощь и сотрудники милиции и только тогда она поняла, что что-то случилось.

Свидетель В. в суде дал показания о том, что в декабре 2009 года, точную дату не помнит, на парковке около «<данные изъяты>» он заметил ранее незнакомого мужчину, как установлено судом – С., лежащего между двумя автомашинами. Сначала он подумал, что С. пьян, но обратил внимание, что он лежал в крови, после чего из багажника своего автомобиля он достал деревянный щит и подложил под С., а затем вызвал скорую помощь. С. находился в шоковом состоянии и ничего не сообщал о случившемся. Прибывшие нарядом скорой медицинской помощи врачи пытались оказать С. медицинскую помощь, однако сделать ничего не смогли; в тот момент, когда они разрезали на нем одежду, чтобы остановить кровотечение, он увидел на теле молодого человека ножевые ранения.

Из показаний в ходе следствия свидетеля Л. следует, что ДД.ММ.ГГГГ он со своим отцом и сыном заехали в «<данные изъяты>», расположенный в Сокольниках. Когда они с сыном пошли покупать еду, на парковке, расположенной возле здания «<данные изъяты>», среди множества припаркованных автомобилей он видел темную машину-иномарку, седан, номера которой не помнит, припаркованную у задней части здания, в машине кто-то сидел. Отсутствовали они с сыном минут 15, когда вернулись и сели в свою машину, вышеуказанная машина через некоторое время резко, со свистом колес, тронулась с места и через парковку быстро уехала в сторону дороги направо. Примерно через 2 минуты об заднюю правую часть его автомобиля ударился молодой человек, как установлено судом – С., а затем, шатаясь, прошел по стоянке. Сначала он (Л.) решил, что это пьяный, а затем увидел, как С., пройдя немного по стоянке, упал на багажник одного из автомобилей, после чего скатился на землю. Подойдя к тому месту, он увидел, что С. был в крови. Через некоторое время подъехали две машины скорой помощи. Он (Л.) в это время находился рядом и, когда врачи разрезали одежду на С., видел у него ножевые ранения (т. 2 л.д. 248-252).

Свидетель Д. – друг С., дал суду показания о том, что со слов последнего ему известно о знакомстве с Т., о его влюбленности, серьезных намерениях в отношении неё. Т. он (Д.) никогда не видел, хотя неоднократно просил А. познакомить их, но все время по разным причинам не получалось. Однажды он пригласил их в гости, но они не приехали; позже со слов С. он узнал, что не приехали они к нему, так как поругались, и причиной конфликта была просьба Т. к С. отказаться от ребенка; чей это был ребенок и был ли он вообще, ему (Д.) достоверно неизвестно и он этим не интересовался, хотя знал, что Т. проживала в гражданском браке с Б.. С. свидетель характеризует как бесконфликтного, честного, благородного человека, способного всегда придти на помощь.

Свидетель Р. в суде показал, что они с С. были близкими друзьями с детства. После знакомства с Т. поведение С. изменилось, он стал чувствовать себя счастливым; он был влюблен в Т., строил серьезные планы на совместное будущее с ней; он почти перестал встречаться с друзьями, весь ушел в эти отношения. При этом С. говорил, что у них сложная ситуация, что его любовь несвободна, и он (Р.) знал об отношениях Т. и Б., но полагал, что эти отношения либо уже в прошлом, либо заканчиваются. С. охарактеризовал с положительной стороны, как спокойного, честного, рассудительного, неконфликтного человека.

Свидетель Б. в суде также показал, что когда С. встретил Т., он отдалился от друзей, стал намного реже с ними общаться, но при этом был счастлив, писал стихи и говорил, что нашел ту единственную, с которой хотел бы связать свою жизнь. С. охарактеризовал исключительно с положительной стороны, как серьезного, порядочного, мягкого и неагрессивного человека.

Согласно показаниям свидетеля Ч. в суде, с Т. и С. у них было общее хобби – диггерство. Первоначально он познакомился с Т., позже – с С., с которым сдружились, и один раз на «забросе» он видел Б.. После знакомства с Т. она пригласила его (Ч.) в кафе; на следующий день она по переписке предложила ему встретиться, поехать в гостиницу, чтобы вступить в интимную связь, однако он отказался, пояснив, что у него другое воспитание на этот счет и другой взгляд на отношения; Т. на него обиделась и какое-то время они не общались; именно в это время он познакомился с С. А. на поездке в заброшенные места и они стали общаться. В ноябре 2009 года он (Ч.) ездил на «заброс» в компании С., Т., Б., друга Б. и еще одной девушки, при этом Б. не позиционировался как молодой человек Т. ни ею самой, ни Б.: например, был в этой поездке момент, когда Т. замерзла и ей свою куртку отдал С., она в ней ходила, они все время были рядом; Б. реагировал на это совершенно спокойно. Через некоторое время после этой поездки С. сказал ему, что они с Т. встречаются, и попросил об этом не распространяться. Последний раз он общался с С. ДД.ММ.ГГГГ, голос у него был подавленный, он ещё раз попросил его (Ч.) не распространяться об их с Т. отношениях, пояснив, что всё очень сложно. С. охарактеризовал исключительно с положительной стороны, Т. – как легкомысленную девушку, ищущую экстрима в жизни и в отношениях, Б. охарактеризовать не смог, так как видел его всего один раз, но плохого впечатлении последний на него не произвёл.

Свидетель Ф. в суде дала показания о том, что 12-ДД.ММ.ГГГГ совместно с С., Т., Ч. они для отдыха сняли за городом коттедж, где остались ночевать. Когда они возвращались в Москву, Т. подвозила её до дома и рассказала, что был момент, когда она подумала, что беременна, о чем сообщила С.; тот очень обрадовался, сказал, чтобы она не волновалась, сдавала анализы. Когда выяснилось, что беременности не было, её (Т.) поразила реакция на это известие С. – он очень расстроился. Также ей известно, что С. хотел заключить брак с Т. и сделал ей предложение. С. свидетель охарактеризовала как исключительно положительного, неконфликтного человека, благородного, готового всегда придти на помощь; Т. – как пошлую и вульгарную, нагловатую, не подходящую, по её мнению, С..

Свидетель С., школьный друг С., в судебном заседании показал, что последний раз общался с С. накануне его гибели – ДД.ММ.ГГГГ; они встретись в пиццерии, С. был со своей девушкой – Т. Ириной, с которой он (С.) там и познакомился. С. рассказывал о своей жизни, о своих планах как на встречу Нового года, так и вообще на будущее. Т. произвела на него (С.) не очень хорошее впечатление, она постоянно капризничала, требовала от С. ехать домой, несмотря на то, что они (С. и С.) давно не виделись и им хотелось пообщаться, а также несколько вызывающе вела себя за столом. С. свидетель охарактеризовал исключительно с положительной стороны, как доброго, отзывчивого человека, надежного друга, спокойного, рассудительного и неагрессивного.

Свидетели П. и В., друзья С. по игре в стрейкбол, в судебном заседании охарактеризовали С. исключительно положительно, как порядочного человека, верного друга, доброго, отзывчивого, неагрессивного, адекватного, спокойного, все назревающие конфликтные ситуации он разрешал только мирным путем.

Свидетель П. также пояснил, что ему было известно о наличии у С. девушки, но об их (С. и Т.) отношениях он почти ничего не знал, так как С. эти отношения не афишировал.

Согласно показаниям свидетеля Е. в суде, школьного друга С., от последнего ему было известно, что он познакомился с девушкой, с которой проводил все свое свободное время; С. говорил ему о том, что эта девушка собирается уезжать за границу, в связи с чем у него сложилось мнение о том, что эти отношения будут непродолжительными. Через некоторое время они мимолетно встретились и С. сообщил ему, что сделал этой девушке предложение, решив, видимо, таким путем удержать её. Они договаривались встретиться позже, чтобы побольше пообщаться, однако встреча так и не состоялась.

Свидетель С. – мать погибшего С. исключительно с положительной стороны охарактеризовала своего сына, а также дала показания о том, что Т. она видела дважды, та приходила к ним домой; при общении Т. произвела на неё неблагоприятное впечатление, много лгала, не давала сыну общаться с друзьями, выглядела неухоженной.

Из показаний в суде свидетеля А. – друга Б. следует, что с последним они знакомы примерно 4 года. На момент их знакомства Б. был женат, но потом развелся; подробные обстоятельства его прошлой семейной жизни ему (А.) неизвестны, Б. старался об этом не говорить, а он не спрашивал. Затем у Б. было еще несколько отношений с девушками, но он со всеми расставался, причины этого ему также неизвестны, хотя Б. очень влюбчивый человек. Ему известно, что с Т. Б. познакомился месяцев за 7 до произошедших событий, он очень сильно влюбился в неё, они сняли квартиру, где стали проживать с 8-летней дочерью Т.. После знакомства с Т., они с Б. стали общаться очень редко. В последних числах ноября-начале декабря 2009 года Б. предложил ему поехать в <адрес> на шашлыки, вместе с Т. и ещё какими-то ребятами, среди которых был С. той поездке он не заметил между Б. и Т. каких-то напряженных отношений, они вели себя как влюбленная пара, были очень внимательны друг к другу. Примерно через две недели он вновь встретился с Б. в баре в Сокольниках, где Б. сообщил, что Т. заигрывает с С., флиртует с ним, о чем сама ему (Б.) сказала. Б. просил у него совета, как её удержать, при этом вид у него был обычный, не было заметно, чтобы он очень волновался или переживал. Так же Б. говорил, что ему надо встретиться с С. и поговорить, но о выяснении отношений или драке речи не шло, никакой агрессии по отношению к С. Б. не проявлял. ДД.ММ.ГГГГ, в период с 17 час 00 мин. до 17 час. 30 мин., ему на мобильный позвонил Б. и попросил срочно приехать на станцию метро «Сокольники», цель этой просьбы не пояснил. Пока он ехал в метро, от Б. ему поступило 2 сообщения с просьбой ехать быстрее, а приехав на станцию «Сокольники» и выйдя из вагона, он вновь получил сообщение от Б.: «Езжай домой, позже поговорим»; он (А.), не выходя из метро, вернулся домой. Перезванивать Б. он не стал, подумав, что тот либо занят, либо опаздывает намного, сам Б. ему тоже не перезвонил. Он никогда не видел у Б. при себе ножа, либо еще какого-то оружия; в то, что Б. мог убить С., он не верит. Подсудимого охарактеризовал с положительной стороны, а также пояснил, что в отношениях с девушками он был очень мягкий, добрый, в частности с Т. он не имел своего мнения, всегда соглашался с ней, с её поступками, даже если ему они не нравились, он очень боялся её потерять.

Согласно показаниям свидетеля Е. в ходе предварительного следствия, с Б. он знаком на протяжении 3-4 лет. Охарактеризовал Б. как человека, очень дорожащего всеми своими друзьями, к которым относится хорошо и всегда любому готов помочь; к своим врагам он категоричен. Б. является человеком двух противоположностей – добр с одними людьми и агрессивен к другим. Ему известно, что как-то раз кто-то из школы ударил кого-то из друзей Б., он в ответ на это посреди урока зашел в другой класс и, ничего не говоря, начал избивать обидчика своего друга. Ему (Е.) известно, что в Москве Б. проживал со своей девушкой по имени Ирина, однако её он как-либо охарактеризовать не может. Ему (Е.) казалось, что Б. имел некоторые проблемы в общении с женским полом, поскольку он переживал, когда у него не складывались отношения с девушками, он искал серьезных отношений, при этом был очень ревнив и резок, когда у него появлялись соперники или его девушки обращали внимание на других молодых людей. Носил ли Б. при себе нож, ему неизвестно, но он у Б. ножа никогда не видел (т. 3 л.д. 180-183).

В судебном заседании свидетель Е. свои показания изменил, пояснив, что он не являлся свидетелем проявления Б. ревности и резкости, он предположил это, исходя из того, что Б. очень переживал, если у него не складывались отношении с девушками; следователем были неправильно записаны его слова. При этом свидетель пояснил, что замечаний на протокол допроса он следователю не предъявил, поскольку ему было неудобно это делать.

Суд, оценив показания данного свидетеля, правдивыми и достоверными признает показания, данные им в ходе предварительного следствия, поскольку они не противоречат установленным в судебном заседании обстоятельствам, получены надлежащим должностным лицом в соответствии со ст.ст. 189-190 УПК РФ.

Свидетель В. – друг подсудимого Б., в суде дал показания о том, что Б. является нормальным и добрым человеком, но при этом у него иногда «сносило крышу», то есть он при всем своем хорошем отношении к близким мог поступить неадекватно: уходил в себя, у него начиналась депрессия, он отталкивал от себя людей, резко отвечал на любой внешний контакт. Также Б. является ревнивым человеком, он всегда болезненно переживал свои разрывы с девушками. Пару раз он видел у Б. при себе небольшой декоративный нож, это был чей-то подарок. В целом охарактеризовал последнего с положительной стороны, как человека, который дорожит своими друзьями, и всегда готов прийти на помощь, он искал серьезных отношений с девушками, дорожил своими отношениями. Если девушки, с которыми Б. встречался, начинали обращать на кого-то внимание, у него не было бурной реакции на это, он старался эту ситуацию обсудить, в первую очередь с девушкой. Если он узнавал, что девушка, встречаясь с ним, встречается с кем-то еще, он просто разрывал такие отношения. Т. он (В.) видел несколько раз в компании, она произвела впечатление человека себе на уме, у которого приоритетом являются свои интересы и других она ни во что не ставит.

Свидетель Л. в суде дал показания о том, что с Б. он знаком с 2005 года, они вместе учились в колледже, где и познакомились; они общались достаточно близко, приглашали друг друга на дни рождения, вместе проводили время. Охарактеризовал Б. как нормального человека, но порой способного повести себя странно и неадекватно. Будучи трезвым, Б. спокойный, но если он употреблял спиртное, то мог пойти на какой-нибудь отчаянный шаг, например, ни с того, ни с сего встать и уйти из-за стола, никому ничего не сказав, отключить телефон и ни с кем не общаться. Также пояснил, что Б. ревнив. Ему (Л.) известно, что Б. был женат, и был такой случай, когда он пытался выследить по телефону бывшего молодого человека своей жены Т., чтобы разобраться с ним. Впоследствии с Т. Б. развелся, более того, между ними произошла какая-то ситуация, из-за которой он привлекался к уголовной ответственности, подробности этой ситуации ему (Л.) неизвестны.

Свидетель Л. – друг подсудимого охарактеризовал Б. исключительно с положительной стороны, считая его непричастным к совершению преступления. Дал суду показания о том, что Б. проживал с Т. и с её дочерью, которых любил, и дорожил этими отношениями. До этого Б. был женат, у его супруги также был ребенок, которого он воспитывал. Первая супруга изменила Б., и он пытался поговорить с ней и делал все, чтобы сохранить семью. Потом он познакомился с Т.. Через некоторое время Б. сообщил ему (Л.), что подозревает Т. в измене, сообщил это Б. спокойно, без какой-либо агрессии. Также свидетель пояснил, что особой любви к Б. со стороны Т. он не видел; это была не его девушка, она вела себя вульгарно, он бы даже мог назвать её девушкой лёгкого поведения, так как она постоянно заигрывала с друзьями Б., о чем он не раз ему говорил, однако тот не верил, поскольку, видимо, был весь в любви к ней.

Свидетель К. дала суду показания по взаимоотношениям Б. и Т., указав, что какое-то время сдавала им внаем свою квартиру.

Из показаний свидетеля Ш. на следствии усматривается, что весной 2009 года Т. познакомила его с Б., которого представила как своего молодого человека. В период времени с 17декабря по ДД.ММ.ГГГГ Т. сообщила ему, что Б. убил С., которого он видел один раз, их познакомила Т., когда они (С. и Т.) приезжали к ним в гости. Как он (Ш.) понял, Б. убил С. на почве ревности (т. 3 л.д. 45-46).

Помимо показаний потерпевшего и свидетелей, вина подсудимого подтверждается следующими материалами дела:

- карточкой происшествия, из которой следует, что ДД.ММ.ГГГГ в ОВД по району Сокольники поступило сообщение о нахождении за заданием «<данные изъяты>» человека в крови, с сильным кровотечением (т. 1 л.д. 5);

- протоколом осмотра места происшествия по адресу: <адрес>, где был обнаружен труп С.; в ходе осмотра были изъяты даненжные средства в сумме 5030 руб., проездной билет, красное портмоне, связка ключей, флеш-карта, документы, фотоаппарат «Сони», жесткий диск, рюкзак темный, пара перчаток, розовая резинка. В ходе осмотра трупа были изъяты красная шапка с волосами, а с рук С. – фрагменты волос (т. 1л.д. 6-10) и фототаблицей к нему (т. 1 л.д. 13-21);

- протоколом обыска, из которого следует, что ДД.ММ.ГГГГ в квартире по адресу: <адрес>, <адрес>, с согласия проживающей в ней Т. и в её присутствии был произведен обыск, в ходе которого были обнаружены и изъяты джинсы мужские и пальто, принадлежащие, со слов Т., Б., со следами вещества бурого цвета (т. 1 л.д. 64-70);

- заключением судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого при исследовании трупа С. обнаружены следующие повреждения:

- колото-резаное ранение передней поверхности средней трети шеи слева (рана №), на высоте 161 см от подошвенной поверхности стоп и в 6 см от срединной линии, поперечная, длиной 2,2 см. Раневой канал идет спереди назад, несколько слева направо и сверху вниз, через мягкие ткани шеи, толщина которых на этом уровне 3 см, практически полностью поперечно пересекает общую сонную артерию в 0,5 см от ее бифуркации, с сохранением перемычки шириной 0,1 см по правой поверхности (периметр сонной артерии на данном уровне 1,5 см), общая протяженность раневого канала около 3 см (без учета подвижности мягких тканей шеи).

Данное повреждение имеет признаки прижизненности, образовалось незадолго до смерти (учитывая данные гистологического исследования – не более чем за несколько минут до смерти) от воздействия твердого плоского предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, имеющего ширину действующей части на уровне погружения не более длины кожной раны (2,2 см) и длину – не менее длины раневого канала.

По признаку опасности для жизни обнаруженное колото-резаные ранение шеи с повреждением жизненно важного сосуда (сонной артерии) относится к причинившим тяжкий вред здоровью и находится в прямой причинной связи с наступлением смерти.

Совершение активных действий при получении вышеописанного повреждения возможно в течении короткого времени, исчисляемого секундами или десятками секунд.

- проникающее колото-резаное ранение в теменной области справа, в 17 см от проекции верхнего края глазницы и в 7 см от срединной линии (рана №), поперечная, длиной 1,2 см; раневой канал идет сверху вниз, повреждая мягкие ткани головы, толщина которых на этом уровне 1 см, далее насквозь повреждает правую теменную кость в 5,5 см от венечного шва и 4 см от сагиттального шва, толщина которой на этом уровне 0,5 см далее не определяется (твердая мозговая оболочка не повреждена), общая протяженность раневого канала около 1,5 см.

Данное повреждение имеет признаки прижизненности, образовалось незадолго до смерти от воздействия твердого плоского предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, имеющего ширину действующей части на уровне погружения не более длины кожной раны (1,2 см) и длину – не менее длины раневого канала.

По признаку опасности для жизни обнаруженное колото-резаные ранение головы относится к причинившим тяжкий вред здоровью, в прямой причинной связи с наступлением смерти не стоит.

- резаное ранение:

Рана № на тыльной поверхности правой кисти, в области 1-го межпальцевого промежутка, в 5,5 см от проекции межфалангового сустава, дугообразная, дугой обращенная вверх, с расстоянием между концами дуги 2,5 см, высотой дуги 1,5 см, с отслоением нижнего края на глубину до 0,5 см, с повреждением кожи и подкожно-жировой клетчатки и с полным пересечением сухожилия разгибателя пальца.

Данное повреждение имеет признаки прижизненности, образовалось незадолго до смерти от воздействия твердого плоского предмета, обладающего режущими свойствами; применительно к живым лицам, квалифицируется как причинившие легкий вред здоровью по признаку кратковременного (на срок не свыше 21 дня) расстройства здоровья и в прямой причинной связи со смертью не стоит.

- колото-резаные и резаные ранения:

Рана № в лобно-височной области слева, в 2,5 см от проекции верхнего края глазницы и в 8 см от срединной линии, поперечная 1,1 см; раневой канал идет слева направо и несколько снизу вверх в мягких тканях на протяжении около 1 см и слепо заканчивается в них.

Раны № в затылочной области слева в 7 см. от срединной линии и на 1 см влево от проекции верхушки сосцевидного отростка, поперечные, длиной 2,5 см и 3 см, с расстоянием между ними 0,5 см, раневые каналы идут сзади наперед и несколько снизу вверх и слева направо, с повреждением только мягких тканей на глубину до 1 см.

Рана № в области правого плечевого сустава, на верхней его поверхности, дугообразная, дугой обращенная вправо и кпереди, с расстоянием между концами дуги 3,5 см и высотой дуги 1,7 см, концы острые; раневой канал идет сверху вниз и справа налево с повреждением кожи и подкожной жировой клетчатки на глубину до 1 см.

Раны № располагаются на тыльной поверхности правой кисти, в средней ее трети, в проекции 5-го пальца, - дугообразная, дугой обращенная вверх, с расстоянием между концами дуги 2 см, высотой дуги 0,5 см, раневой канал идет сверху вниз с повреждением кожи и подкожной клетчатки и поперечная, длиной 1,2 см, глубиной до 0,2 см с повреждением кожи.

Рана № в левой заушной области, поперечная, длиной 0,5 см, глубиной до 0,5 см, с повреждением кожи.

Данные повреждения имеют признаки прижизненности, образовались незадолго до смерти от воздействия твердого плоского предмета, обладающего колюще-режущими и режущими свойствами; не повлекли за собой вреда здоровью, поскольку не влекут его расстройства или утраты трудоспособности и в прямой причинной связи со смертью не стоят.

- ушибленная рана № в подбородочной области справа, в 1,7 см от срединной линии и на уровне проекции нижнего края челюсти, имеющая признаки прижизненности, образовавшаяся незадолго до смерти от ударного воздействия тупого твердого предмета, не повлекла за собой вреда здоровью, поскольку не влечет его расстройства или утраты трудоспособности и в прямой причинной связи со смертью не стоит.

- кровоподтек в лобной области справа, имеющий признаки прижизненности, образовавшийся незадолго до смерти от ударного воздействия тупого твердого предмета, не повлекл за собой вреда здоровью, поскольку не влечет его расстройства или утраты трудоспособности и в прямой причинной связи со смертью не стоит.

- ссадины тыльной поверхности правой кисти в области основной фаланги 2-го пальца, в области средней фаланги, в области пястно-фалангового сустава 3-го пальца, в области 5-го пальца - не менее 5 ссадин; имеющие признаки прижизненности, образовавшиеся незадолго до смерти от ударно-скользящего воздействия тупого твердого предмета (предметов), не повлекли за собой вреда здоровью, поскольку не влекут его расстройства или утраты трудоспособности и в прямой причинной связи со смертью не стоят.

Смерть С., наступила не позднее 19 часов 24 минут ДД.ММ.ГГГГ на месте происшествия от острой массивной кровопотери, развившейся вследствие повреждения сонной артерии при колото-резаном ранении шеи (т. 1 л.д. 26-37).

Изъятые в ходе осмотра места происшествия вышеперечисленные шапка красного цвета, пучок волос, рюкзак, полоска на голову, изъятое в ходе обыска, проведенного по месту жительства Б. пальто, а также кожный лоскут с раной правой теменной области, и фрагмент черепа, изъятые при проведении судебно-медицинской экспертизы, в присутствии понятых были осмотрены (т. 3 л.д. 262-263, 264-265, 266-267, т. 4 л.д. 3-4, 9-11, 22-23), признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам дела (т. 4 л.д. 26-27);

- заявлением Б. об обстоятельствах конфликта между ним и С. ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 59);

- справкой ГКБ № им. Остроумова, согласно которой Б. ДД.ММ.ГГГГ обращался в травмпункт по поводу ссадины 1 пальца правой кисти (т. 1 л.д. 60);

- протоколом осмотра предметов, согласно которому ДД.ММ.ГГГГ в присутствии понятых был произведен осмотр диска CD-R «SmartTrack» с записью камеры наблюдения, установленной на парковке ресторана «<данные изъяты>», в ходе просмотра записи установлено, что при показании счетчика «19:31:05» в кадре видны фигуры двух человек, выбегающих из-за угла ресторана «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 106-107); осмотренный диск признан вещественным доказательством и приобщен к материалам дела (т. 4 л.д. 26-27);

- детализацией входящих и исходящих соединений номера Т., подтверждающей сведения об отправке Б. с мобильного телефона Т. (№) на мобильный телефон С. (№) sms-сообщений ДД.ММ.ГГГГ с целью назначения С. встречи возле «<данные изъяты>», расположенного у станции метро «Сокольники» (т. 1 л.д. 118, 123-140);

- детализацией входящих и исходящих соединений номера Б. (№), подтверждающей сведения о соединениях и об отправке последним на мобильный телефон А. (№) sms-сообщений ДД.ММ.ГГГГ с целью назначения встречи возле «<данные изъяты>», расположенного у станции метро «Сокольники» (т. 1 л.д. 144, 149-158),

- детализацией входящих и исходящих соединений с телефона А. (№) ДД.ММ.ГГГГ в районе станции метро «Сокольники», которая была ДД.ММ.ГГГГ осмотрена в присутствии понятых (т. 1 л.д. 186-189);

- заключениями судебно-биологических экспертиз №, №, №, № и молекулярно-генетических судебных экспертиз №, 705, 706, 707, из выводов которых следует, что на ленте на голову, рюкзаке, шапке, изъятых с места происшествия, а также на мужском пальто Б., изъятом в ходе обыска, проведенного в квартире, обнаружена кровь принадлежащая С. (т. 2 л.д. 4-5, 11-12, 18-19, 40-41; т. 3 л.д. 140-143, 150-153, 160-163, 170-173);

- заключением медико-криминалистической экспертизы №, согласно выводам которой пятна крови, обнаруженные на пальто Б., являются каплями, брызгами, потеками и пропитываниями. Капли и брызги образовались от попадания сравнительно малых количеств жидкой крови, двигавшейся с ускорением, с последующим пропитыванием поверхностного слоя ткани пальто. Потеки образовались от попадания сравнительно больших количеств жидкой крови при вертикальном положении человека, одетого в пальто, с последующим стеканием крови вниз и пропитыванием поверхностного слоя ткани. Пропитывания образовались от попадания сравнительно больших количеств жидкой крови на ткань пальто (или от контактов с массивными окровавленными предметами) с последующим высыханием крови в месте локализации без перемены позы носителя одежды (т. 3 л.д. 5-8).

- заключениями молекулярно-генетических судебных экспертиз №, №, №, согласно которым волос, изъятый с правой руки трупа С., является волосом человека, вероятность происхождения его от Б., составляет не менее 99,9999999 %. На пучке волос, изъятом с левой руки трупа С., обнаружена кровь С., волосы, изъятые в ходе осмотра места происшествия, принадлежат Б.. Характер центрального конца почти всех волос свидетельствует об их вырывании (сочные луковицы с остатками влагалищных оболочек с обрывками, которые выворочены к центральному концу). Единичные волосы отделены в поперечном направлении с довольно ровными краями, что указывает на быстрое их вырывание (т. 2 л.д. 54-58; 66-71; 98-102);

- заключениями молекулярно-генетических судебных экспертиз №, № из которых следует, что на пучке волос, изъятом в ходе осмотра места происшествия и принадлежащих Б., обнаружена кровь человека. Результаты позволяют высказаться в пользу присутствия в следах крови происходящей как от С., так и от Б. (т. 3 л.д. 34-38), на волосах, изъятых с левой руки трупа С. и принадлежащих Б., также обнаружена кровь человека. Результаты позволяют высказаться в пользу присутствия в следах крови происходящей как от С., так и от Б. (т. 3 л.д. 23-27);

- заключением медико-криминалистической судебной экспертизы №, согласно которой при исследовании трупа С. обнаружены четыре колото-резаные раны, локализующиеся в области передней поверхности шеи справа с пересечением общей сонной артерии; на границе височной и лобной областей слева; в теменной области справа со сквозным повреждением теменной кости и мягких покровов в левой «заушной» области, а также шесть резаных ран: в сосцевидной области слева, дельтовидной области и на тыльной поверхности правой кисти. Колото-резаные раны причинены плоским однолезвийным колюще-режущим предметом длиной не менее 30 мм, и максимальной шириной в пределах погружения в тело около 22 мм, например клинком ножа, имеющим острое лезвие и П-образный обух с хорошо выраженными ребрами. Характер (форма и размере) раны № и соответствующего ей сквозного повреждения правой теменной кости, толщина мягких покровов и правой теменной кости свидетельствуют о том, что ширина клинка в области периферического конца, на расстоянии примерно 13-15 мм от острия, составляла около 10 мм, а толщина обуха 2-2,5 мм, причинены четырьмя ударными воздействиями в следующих направлениях по отношению к повреждаемым областям: в переднюю поверхность средней трети шеи слева – спереди назад, слева направо и несколько сверху вниз. В момент нанесения удара плоскость ранящего предмета находилась горизонтально; на границе лобной и височной областей слева – слева направо и несколько снизу вверх; в теменную область справа – сверху вниз; в «заушную» область слева – слева направо. Резаные раны причинены режущим краем травмирующего предмета, например, лезвием клинка ножа и образовались от шести ударных воздействий по касательной по отношению к повреждаемым областям. Резаные раны на тыльной поверхности кисти могли образоваться при попытке захвата клинка ножа (т. 2 л.д. 116-121);

- заключением судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, из выводов которого следует, что повреждение Б. – ссадина на ладонной поверхности дистальной фаланги 1-го пальца правой кисти могла быть причинена скользящим воздействием твердого предмета с ограниченной контактирующей поверхностью; обнаруженное телесное повреждение не повлекло за собой кратковременного расстройства здоровья и незначительной стойкой утраты трудоспособности, поэтому расценивается как повреждение, не причинившее вред здоровью человека (т. 2 л.д. 142).

Вышеприведенные доказательства суд признает допустимыми, поскольку существенных нарушений действующего законодательства при их получении, влекущих признание их недопустимыми и подлежащими исключению из числа доказательств, судом не установлено, а также относимыми и достоверными, так как они находятся в логической взаимосвязи между собой, подтверждают фактические обстоятельства, установленные судом; совокупность вышеприведенных доказательств суд находит достаточной для разрешения дела. Объективных причин для оговора подсудимого со стороны свидетелей судом не установлено.

У суда также не имеется оснований не доверять приведенным выше экспертным заключениям, которые оформлены надлежащим образом, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, являются научно обоснованными, а их выводы являются полными и представляются суду ясными и понятными. Каких-либо нарушений требований ст. ст. 198, 206 УПК РФ судом не установлено.

С учетом приведенных доводов суд принял вышеуказанные экспертные заключения в качестве надлежащих доказательств, а их выводы, как соответствующие полноте проведенных исследований, признает достоверными.

Оценивая показания подсудимого Б., данные им в ходе предварительного следствия и в суде, о том, что потерпевший С. первым напал на него, суд относится к ним критически, не доверяет им, расценивая как избранный способ защиты от уголовного преследования, поскольку они опровергаются совокупностью вышеприведенных доказательств, представленных стороной обвинения.

Доводы подсудимого о том, что он видел в момент нахождения в ОВД по району Сокольники г. Москвы Т., у которой имелась большая ссадина на лице, и она пояснила, что её били, суд отвергает, считая их надуманными, поскольку они голословны, объективно ничем не подтверждены.

Судом исследовано психическое состояние Б. в момент совершения инкриминируемого ему деяния.

В ходе предварительного расследования по делу, Б. была назначена амбулаторная комплексная психолого-психиатрическая судебная экспертиза, из выводов которой следует, что Б. хроническим психическим расстройством или иным психическим расстройством, исключающим у него способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими, не страдал и не страдает в настоящее время. Как видно из материалов уголовного дела и настоящего психиатрического обследования, в период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, у Б. не отмечалось признаков какого-либо временного психического расстройства или иного болезненного состояния психики, и он мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. На это указывают сохранность ориентировки и речевого контакта с окружающими, целенаправленность действий, отсутствие болезненной интерпретации окружающего. По своему психическому состоянию в настоящее время Б. может осознавать фактический характер своих действий или руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них правильные показания. В применении принудительных мер медицинского характера Б. не нуждается. Вместе с тем, проведенный психологический анализ, позволяет сделать вывод о том, что в момент инкриминируемого деяния Б. находился в состоянии выраженного эмоционального напряжения, достигшего степени выраженности аффекта и протекавшего с характерной для такого состояния трехфазовой динамикой эмоциональной реакции: с резким подъемом эмоционального напряжения в результате возникновения острой стрессовой психотравмирующей для него ситуации, затрагивающей его жизненные ценности и личностные смыслы; с переживанием острого страха за свою жизнь, субъективной внезапностью возникновения аффективного взрыва со специфическими аффективными изменениями сознания - с фрагментарностью и неполнотой восприятия, амнезией ряда деталей событий, заполненностью сознания переживаниями, связанными с психотравмирующим воздействием, с элементами утраты чувства реальности окружающего, ощущением отчужденности своих действий, с резким нарушением произвольной регуляции деятельности и самоконтроля, снижением способности прогноза отдаленных последствий своих действий, с непосредственным отреагированием отрицательных переживаний в агрессивных действиях, несоответствующих его личностным установкам, а также с выраженными признаками спада эмоционального напряжения после содеянного, состоянием физической и психической астении с дезорганизацией психической деятельности, вегетативными проявлениями и с последующим глубоким сном (т. 3 л.д. 236-239).

Данное экспертное заключение не имеет какого-либо преимущественного значения и, как надлежащее, равное другим, подлежит оценке в совокупности с иными доказательствами по делу.

Так, допрошенный судебном заседании в качестве специалиста О., психолог консультативно-диагностического отделения ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. С.», подтвердил свое заключение специалиста об объективности, всесторонности, полноты и научной обоснованности заключения эксперта-психолога № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам обследования Б. (т. 5 л.д. 221-239), и показал суду, что рецензируемое им заключение эксперта-психолога и экспертные выводы не соответствуют требованиям объективности, всесторонности, полноты и научной обоснованности. Использованный экспертом набор диагностических средств представляется неполным и недостаточным, то есть при проведении психологического исследования эксперт не в полном объеме использовала рекомендованные НИИ им. Сербского, являющегося методологическим центром, стандарты проведения экспериментально-психологического исследования, не были использованы все необходимые методики. Экспертные выводы сделаны исключительно на основе беседы с подэкспертным, без учета объективных данных, содержащихся в материалах уголовного дела и рассмотрения альтернативных гипотез, а также, учитывая, что подэкспертному вменяется совершение агрессивных действий, должно было быть прицельно исследовано такое индивидуальное свойство как агрессивность. Утверждать однозначно, находился или не находился Б. в состоянии аффекта в момент совершения инкриминируемого ему деяния, в данный момент он не может, поскольку исследовал не личность подэкспертного, а заключение комиссии экспертов и представленные ему материалы дела.

В судебном заседании эксперты – врач-докладчик З. и член комиссии психолог Д. полностью подтвердили выводы, изложенные в заключение комиссии экспертов.

Эксперт-психиатр З. пояснила, что вывод о том, что Б. не нуждается в применении к нему принудительных мер медицинского характера был ею сделан на основании клинического психиатрического обследования, которое заключается в беседе с пациентом, беседа проводится в свободной форме; во время беседы Б. вел себя спокойно, отвечал на все вопросы, немного волновался, так как эта беседа была для него не очень приятной; он говорил, что убивать С. не хотел, не понимает как это случилось и сожалеет о его гибели. Исходя из клинического психиатрического обследования, материалов дела, данных анамнеза, комиссией психиатров был сделан вывод о том, что у Б. не обнаружено психических расстройств, в момент инкриминируемого ему деяния мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, руководить ими.

Эксперт-психолог Д. в суде показала, что сфера семейных отношений для Б. являлась ведущей и основной в иерархии его системы жизненных ценностей. Для него крайне значимы такие понятия, как любовь, взаимопонимание, преданность, доверие друг к другу. К моменту совершения Б. противоправных действий у него сложилась острая психотравмирующая ситуация, обусловленная обнаружением обстоятельств, указывающих на неверность его гражданской супруги (кумулятивный аффект) с характерной трехфазовой динамикой протекания эмоциональных реакций: острая психотравмирующая ситуация, связанная с взаимоотношениями с Т., то есть накопление эмоционального напряжения с последующей развязкой, со специфическими аффективными изменениями сознания с фрагментарностью и неполнотой восприятия, амнезией ряда деталей событий. После случившегося у Б. отмечался спад эмоционального напряжения.

В суде Д. дала суду разъяснения о том, что Б. склонен к рассуждательству и домысливанию событий произошедшего. При исследовании было выявлено, что он не помнит многих деталей в момент эмоционального взрыва, рассуждает и домысливает; эксперт настаивала на том, что в момент совершения деяния, Б. находился в состоянии физиологического аффекта.

Оценив выводы эксперта-психолога Д. в части нахождения Б. в момент совершения преступления в состоянии кумулятивного аффекта, суд не принимает его как доказательство данного факта, и, исследовав все представленные доказательства в совокупности, пришел к убеждению о том, что умысел Б. был направлен на умышленное причинение смерти С..

К такому выводу суд пришел исходя из следующего.

Б. на протяжении длительного периода времени (около 1,5 месяцев) знал об отношениях между Т. и С.; он заранее готовился к встрече с последним, в том числе, просил своего друга А. приехать на станцию метро «Сокольники»; с телефона Т., с которой у С. ДД.ММ.ГГГГ была назначена встреча, Б., отправляя С. SMS-сообщения от её имени, «заманил» потерпевшего в темное безлюдное место; после совершения преступления Б. скрылся, предпринял попытку сокрыть следы преступления, спрятав свои вещи, на которых имелись следы крови С..

Также на совершение Б. умышленного преступления указывают количество, характер и локализация повреждений, имеющихся на трупе С. – 10 колото-резаных ранений, в том числе в жизненно-важные органы (шея, голова), при отсутствии у него самого каких-либо телесных повреждений, за исключением ссадины на руке. Кроме того, резаные раны на тыльной поверхности кисти С., согласно экспертному заключению, могли образоваться при попытке захвата клинка ножа, что, по убеждению суда, указывает на то, что С. защищался от Б., а не нападал не него.

Кроме того, в своих показаниях на следствии в качестве обвиняемого (т. 3 л.д. 214-222) Б. подробно, в мельчайших деталях изложил свою версию произошедшей между ним и С. ДД.ММ.ГГГГ драки, в то время как из заключения эксперта-психолога о наличии у Б. состояния аффекта в момент совершения инкриминируемого деяния, следует, что последний находился в состоянии аффекта со специфическими аффективными изменениями сознания – с фрагментарностью и неполнотой восприятия, амнезией ряда деталей событий.

Из анализа показаний Т., Ф., А., Е., Л. следует, Б. был осведомлен об отношениях между С. и Т., о недостойном поведении последней, что не вызывало у Б. проявления како-то нервозности, агрессии, он реагировал на это спокойно; также непосредственно перед совершением преступления, по показаниям свидетелей, он был спокоен.

Таким образом, с учетом совокупности всех собранных по делу доказательств, суд приходит к выводу о том, что Б. в момент совершения инкриминируемого ему преступления не находился в состоянии внезапного возникшего сильного душевного волнения, поскольку достаточно длительное время знал о существующих взаимоотношениях между Т. и С., к встрече с последним ДД.ММ.ГГГГ готовился заранее.

Довод подсудимого Б. об оказании на него давления со стороны следователя в ходе первоначальных допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, суд отвергает по следующим основаниям.

Как показала в судебном заседании допрошенная в качестве свидетеля следователь Преображенского МСО СУ по ВАО ГСУ СК РФ по <адрес> З., допросы Б. проводились в строгом соответствии с УПК РФ, в присутствии защитника, после разъяснения прав, в том числе, ст. 51 Конституции РФ. Буланов давал подробные, последовательные показания о том, что ему, по меньшей мере, в течение полутора месяцев было известно о том, что Т., живя с ним, встречается с С., а также детально он рассказал обстоятельства произошедшей между ним и С. драки. По окончании допроса Б. знакомился с протоколом допроса, удостоверяя своей подписью правильность данных им показаний; замечаний, дополнений и заявлений ни от него, ни от его защитника не поступило. Никакого давления на Б., равно как и на иных допрашиваемых ею лиц, не оказывалось. Б. на допросе был абсолютно спокойным, легко пошел на контакт, впоследствии изменил свои показания, стал вести себя надменно, высокомерно, разговаривал, улыбаясь.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что все доказательства по делу получены в соответствии с требованиями закона и обстоятельств, свидетельствующих об ограничении прав Б. на стадии предварительного расследования, судом не установлено. Незаконные, по его мнению, действия следователя З., Б. в установленном законом порядке не обжаловал и доказательств обратного суду не представлено.

В материалах дела отсутствуют и в ходе судебного разбирательства дела не добыто каких-либо данных, свидетельствующих о наличии у сотрудников милиции и прокуратуры необходимости для искусственного создания доказательств либо для их фальсификации, как о том утверждает подсудимый Б..

С учетом приведенных обстоятельств, суд считает, что вина подсудимого Б. в совершении инкриминируемого ему преступления доказана в полном объеме, и квалифицирует его действия по ч. 1 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

Об умысле Б. на убийство С. свидетельствует подготовка к преступлению, а именно: просьба приехать на место предполагаемой встречи друга (А.), приискание предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, заманивание потерпевшего С. путем обмана, от имени любимой женщины последнего, в безлюдное, неосвещенное место, а также характер и локализация нанесенных телесных повреждений. Б., нанося 10 ударов неустановленным предметом, обладающим колюще-режущими свойствами, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления смерти С. в результате его действий и желал её наступления.

Доводы подсудимого и защиты о том, что преступление Б. совершил, находясь в состоянии аффекта, и его действия должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 107 УК РФ, суд отвергает, как не нашедшие своего объективного подтверждения в судебном заседании, поскольку каких-либо достоверных доказательств нахождения Б. в состоянии сильного душевного волнения, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны С. либо иными его противоправными или аморальными действиями (бездействием), а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением С., суду не представлено. Напротив, судом установлено, что умысел Б. был направлен на умышленное лишение жизни С. на почве ревности, при отсутствии особой психотравмирующей ситуации.

При назначении подсудимому наказания, суд исходит из характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, данных о личности подсудимого, <данные изъяты>, принес свои извинения потерпевшему, что суд, в соответствии со ст. 61 УК РФ, признает обстоятельствами, смягчающими наказание Б.

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимого, предусмотренных ст. 63 УК РФ, судом не установлено.

Несмотря на приведенные данные о личности подсудимого Б. и отсутствие предусмотренных законом обстоятельств, отягчающих его наказание, принимая во внимание влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи, учитывая характер и степень общественной опасности содеянного, суд приходит к выводу, что исправление подсудимого Б. возможно лишь в условиях изоляции от общества и, назначая ему наказание в виде лишения свободы, не усматривает оснований для применения к нему положений ст. 64 УК РФ.

В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ, местом отбывания подсудимым наказания суд определяет исправительную колонию строгого режима.

Суд также полагает возможным исправление подсудимого Б. без назначения ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Обсудив гражданский иск потерпевшего, признавая исковые требования законными и обоснованными, суд полагает их подлежащими удовлетворению частично, а именно: материальный ущерб, складывающийся из расходов на оказание услуг адвокатом, представлявшим интересы в суде, в сумме 45 000 (сорок пять тысяч) руб. 00 коп., расходы, связанные с похоронами, в сумме 87975 (восемьдесят семь тысяч девятьсот семьдесят пять) руб., расходов на получение заключения специалиста-психолога в сумме 31650 (тридцать одна тысяча шестьсот пятьдесят) руб. – в полном объеме, с учетом признания иска подсудимым. Что касается компенсации морального вреда, суд полагает возможным удовлетворить частично, в сумме 1000000 (один миллион) руб., исходя из степени нравственных страданий, понесенных потерпевшим С., требований справедливости и соразмерности, учитывая при этом семейное и материальное положение самого подсудимого.

Суд считает необходимым разрешить судьбу вещественных доказательств.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 297-299, 302-304, 307-310 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Б. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде 7 (семи) лет лишения свободы, без ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбытия наказания осужденному Б. исчислять с зачетом предварительного содержания под стражей – с ДД.ММ.ГГГГ.

Меру пресечения Б. до вступления приговора в законную силу оставить прежней – заключение под стражу.

Гражданский иск удовлетворить частично.

Взыскать с Б. в пользу С. в счет компенсации морального вреда 1000000 (один миллион) руб. 00 коп., в счет возмещения материального ущерба – 164625 (сто шестьдесят четыре тысячи шестьсот двадцать пять) руб.

Вещественные доказательства, в качестве которых признаны шапка красного цвета, рюкзак черного цвета, полоска на голову розового цвета, пальто черного цвета, диск CD-R «SmartTrack», волосы в 4-х бумажных пакетах, кожный лоскут с раной правой теменной области головы и фрагмент черепа С. – хранить при материалах дела.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Московский городской суд в течение десяти суток со дня провозглашения, а осужденным Б., содержащимся под стражей, в тот же срок с момента вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Федеральный судья О.П. Череповская