Гр.дело № 2-210/2011 г.

Мотивированное решение изготовлено 12 декабря 2011 г.

Именем Российской Федерации

07 декабря 2011 года г. Полярные Зори

Полярнозоринский районный суд Мурманской области в составе: председательствующего судьи Провоторовой Т.Б.,

при секретаре Меньшиковой Ю.С.,

с участием:

и.о.заместителя прокурора г.Полярные Зори - Ермоловой Т.Ю.,

истца Островской О.И. и ее представителя Ануфриева С.Р., действующего на основании доверенности №** от 04 апреля 2011 г.,

представителя ответчика ООО «Кольская АЭС-Авто» - Пастухова В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Островской О.И. к ООО «Кольская АЭС-Авто» о возмещении морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве,

УСТАНОВИЛ:

Островская О.И. обратилась в суд с иском к ООО «Кольская АЭС-Авто» о возмещении морального вреда в размере *** рублей, который был причинен ей гибелью сына гр.А, ***, в результате несчастного случая на производстве: наезда трактора на сына.

Из искового заявления Островской О.И., ее объяснений и ее представителя Ануфриева С.Р. в судебном заседании следует, что её единственный сын гр.Е состоял в трудовых отношениях с ООО «Кольская АЭС-Авто», ***.

04 марта 2011 г. в результате несчастного случая на производстве её сын гр.Е погиб.

03 апреля 2011 г. по данному факту было вынесено постановление следователем по особо важным делам СО по г.Кандалакша СУ СК России по Мурманской области об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием признаков составов преступлений, предусмотренных ч.2 ст.143 и ч.2 ст.216 УК РФ.

04 июня 2011 г. указанное постановление было отменено вышестоящим органом.

19 июня 2011 г. вновь вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении гр.В и гр.Б (работников ООО «Кольская АЭС-Авто») по ч.3 ст.264 УК РФ.

Из заключения специалиста №** в момент наезда на её сына трактор ТС-1 находился под управлением неустановленного лица, также в указанном заключении было отмечено, что трактор имел ряд неисправностей и его эксплуатация была недопустима, поэтому, по ее мнению, за гибель сына должен отвечать его работодатель - ООО «Кольская АЭС-Авто».

После смерти сына она испытывает огромные душевные и нравственные страдания, которые были усилены тем, что изначально в период проводимого расследования следствие пришло к выводу о том, что ее сын сам допустил грубую неосторожность, нарушив действующие правила техники безопасности, и наехал сам на себя.

В связи с потерей единственного сына в результате несчастного случая на производстве, она (Островская О.И.) до настоящего времени испытывает огромные нравственные страдания и стресс, боль утраты является неизгладимой. После гибели сына она осталась одна: у нее нет близких родственников, и никогда не будет внуков. У сына была невеста, они собирались пожениться, строили планы на будущее, но этим планам не суждено было сбыться.

Считает, что моральный вред, причиненный в результате несчастного случая на производстве, повлекшего смерть её сына, в размере *** рублей является приемлемой суммой с учетом глубины перенесённых ею нравственных страданий.

Представитель ответчика ООО «Кольская АЭС-Авто» Пастухов В.В. в судебном заседании исковые требования признал частично. Полагает, что сумма компенсации морального вреда, заявленная истцом, является чрезмерно завышенной, и что она должна быть уменьшена до *** рублей, поскольку, как следует из консультационного заключения №** от 14 апреля 2011 г., причинителем вреда является неустановленное лицо, управлявшее трактором ТС-1 в момент наезда на потерпевшего гр.А

Более того, налицо имелась грубая неосторожность со стороны самого пострадавшего гр.А Он либо по собственной инициативе передал право управления трактором неустановленному лицу, допустив самовольный, вопреки указанию работодателя, выезд из гаража, либо, выехав из гаражного бокса, сам оставил трактор на дороге без присмотра, в результате чего неустановленное лицо противоправно завладело трактором, ***.

03 марта 2011 г. гр.Е вечером получил путевой лист, согласно которому он (гр.Е) вместе с гр.Б обязан был 04 марта 2011 г. производить ремонт трактора ТС-1 в гаражном боксе на горнолыжном комплексе. Утром 04 марта 2011 г. гр.Е прибыл на рабочее место, а гр.Б приехал на работу к 11 часам, поскольку согласно утвержденному графику проходил медосмотр в МСЧ-118 г.Полярные Зори.

Вывод о том, что гр.Е сам выгнал трактор ТС-1 из гаражного бокса, сделан им (представителем ответчика) методом исключения, поскольку, как следует из объяснений лиц, находившихся 04 марта 2011 г. на горнолыжном комплексе, они трактор ТС-1 из гаражного бокса не выгоняли, значит, это сделал погибший.

Однако, поскольку гр.Е состоял в трудовых отношениях с ответчиком, то ООО «Кольская АЭС-Авто» оплатило расходы по организации похорон гр.А в сумме *** рублей. Ответчик готов выплатить истцу и компенсацию морального вреда, как владелец источника повышенной опасности, согласно договору аренды между Кольской АЭС и ООО «Кольская АЭС-Авто» (трактора ТС-1), в размере не более *** рублей. При этом ответчик учитывает грубую неосторожность самого потерпевшего гр.А, а также возможность совершения умышленных действий со стороны неизвестного лица, допустившего наезд на погибшего на дороге, являющейся местом общего пользования и не принадлежащей ответчику.

Просит снизить размер компенсации морального вреда до *** рублей.

Выслушав объяснения сторон, свидетелей, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что с учетом разумности и справедливости сумма морального вреда должна быть снижена, изучив материалы гражданского дела, материал об отказе в возбуждении уголовного дела №** по факту несчастного случая с работником предприятия ООО «Кольская АЭС-Авто» гр.Е, материалы уголовного дела №** по факту ДТП на горнолыжном комплексе, суд считает иск Островской О.И. подлежащим частичному удовлетворению.

Конституция РФ ставит право на жизнь и здоровье в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности. Важнейшей задачей правового государства, к числу которых относится РФ, является обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенных прав и возмещения причиненного вреда, к одному из видов которого относится моральный вред (гл.2 Конституции РФ).

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага. Таковыми являются жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни и т.д. В случае причинения гражданину такого вреда, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда, что следует из ст.151 ГК РФ.

Согласно ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, в случае если вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает осуществление компенсации морального вреда в денежной форме, размер которой определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости, а также характер физических и нравственных страданий потерпевшего, оцениваемых судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред.

Положениями статьи 220 ТК РФ предусмотрено, что государство гарантирует работникам защиту их права на труд в условиях, соответствующих требованиям охраны труда. Условия труда, предусмотренные трудовым договором, должны соответствовать требованиям охраны труда.

В судебном заседании установлено, что гр.Е состоял с ООО «Кольская АЭС-Авто» в трудовых отношениях (л.д. 34-35 т.2, л.д. 158 т.1).

В пункте 5.1.4 Коллективного договора ООО «Кольская АЭС-Авто», утвержденного на 2009-2012 гг., отражено, что в обязанности работодателя входит, в т.ч. и обеспечение безопасности труда и условий, отвечающих требованиям охраны и гигиены труда (л.д. 31 т.2).

Как следует из представленных суду доказательств, 04 марта 2011 г. с гр.Е произошел несчастный случай на производстве, в результате которого он погиб. 05 марта 2011 г. на основании приказа №** была создана комиссия по расследованию выше указанного несчастного случая (л.д. 166 т.1). По данному несчастному случаю работодатель - ООО «Кольская АЭС-Авто» провело расследование, по результатам которого были составлены Акт о расследовании смертельного несчастного случая и Акт №** о несчастном случае на производстве (далее – Акт №**) (л.д. 167-174 т.1).

Согласно Акту №** несчастный случай произошел на вспомогательной дороге, предназначенной для обслуживания бугельно-канатной дороги горнолыжного комплекса в районе бокса для стоянки техники, при следующих обстоятельствах.

03 марта 2011 г. в 17 часов 15 минут машинист бульдозера гр.Е получил задание от мастера дорожного участка гр.В на проведение проверки технического состояния снегоходного трактора ТС-1, находившегося на хранении в боксе для техники на территории бугельно-канатной дороги горнолыжного комплекса.

В связи с этим мастером гр.В был выписан на 04 марта 2011 г. путевой лист №** на водителей гр.Б и гр.А

При этом в качестве задания в путевом листе имелась отметка «ремонт». Путевой лист был выдан на руки гр.А, других заданий ему гр.В не давал.

Примерно в 11 часов 20 минут отдыхающий на горнолыжном склоне гр.Г обнаружил стоящий трактор ТС-1 с работающим двигателем, под левой гусеницей которого находился человек без признаков жизни. О случившемся он известил мастера гр.Д, который, прибыв на место происшествия, обнаружил, что пострадавшим является гр.Е

На место происшествия была вызвана скорая помощь, которая констатировала смерть гр.А При осмотре места события было установлено, что трактор ТС-1 после наезда на пострадавшего некоторое время продолжал свое движение. Кабина трактора была закрыта, двигатель работал на холостых оборотах, передняя часть трактора направлена к шлагбауму, задняя – развернута влево. Левый рычаг фрикционной муфты деформирован, рычаг муфты сцепления опущен в нижнее положение. Тело пострадавшего находилось полностью под лентой левой гусеницы (л.д. 172-176 т.2).

В силу п.1 ст. 1079 ГК РФ юридические лица, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо, которое владеет источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании, в т.ч. на праве аренды.

В судебном заседании установлено, что наезд совершен трактором ТС-1, который является источником повышенной опасности, владельцем которого является ООО «Кольская АЭС-Авто». Это следует из Договора аренды №** от 01 января 2011 г., заключенного между ОАО «А» («Арендодатель») в лице исполняющего обязанности директора филиала ОАО «А» и ООО «Кольская АЭС-Авто» («Арендатор»), согласно которому арендодатель передает, а арендатор принимает во временное владение и пользование транспортные средства, указанные в Приложении №** к Договору аренды (л.д. 199-201 т.1). В Приложении №** трактор ТС-1 числится под инвентарным номером №** под наименованием «снегоходный трактор с фрезой Х 1» (л.д. 202). Соответствие трактора ТС-1 и снегоходного трактора с фрезой Х 1 подтверждается письмом отдела имущественных отношений филиала ОАО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» (л.д. 69-70 т.2). Данное утверждение сторонами не оспаривается.

Таким образом, ответственность по возмещению компенсации морального вреда лежит на ООО «Кольская АЭС-Авто», что не оспаривается и самим ответчиком.

Однако сумма, предлагаемая ответчиком для возмещения компенсации морального вреда в размере *** рублей, чрезмерно занижена. Ссылка ответчика на то, что гр.Е допустил грубую неосторожность, по мнению суда, несостоятельна.

В соответствии с п.27 Постановления Министерства туда и социального развития РФ от 24 октября 2002 г. № 73 «Об утверждении форм документов, необходимых для расследования и учета несчастных случаев на производстве, и положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях» в акте формы Н-1 должны подробно излагаться все обстоятельства и причины несчастного случая на производстве, в т.ч. и в случае установления факта грубой неосторожности со стороны застрахованного лица, а также должны указываться лица, допустившие нарушения установленных нормативных требований, со ссылками на нарушенные ими правовые нормы законодательных и иных нормативных правовых актов.

Однако, в п.10 Акта №** нет указания на грубую неосторожность, допущенную гр.Е, а также не указаны какие нарушения *** им допущены. Более того, допрошенные в судебном заседании свидетели гр.Б, гр.В и гр.Д не видели кто, когда и каким образом из гаражного бокса выгнал трактор ТС-1.

Согласно приложенного к Акту №** особого мнения председателя комиссии по расследованию несчастного случая со смертельным исходом, следует, что трактор ТС-1 является источником повышенной опасности, владелец которого несет ответственность за доступ к источнику, его сохранность, правильность эксплуатации, за исключением случаев, исключающих такую ответственность, установленных законом. Так же трактор является опасным производственным фактором в отношении работников ООО «Кольская АЭС-Авто», поэтому все манипуляции, производимые с данным трактором (ремонт, обслуживание, эксплуатация), должны осуществляться как с соблюдением требований гражданского законодательства, так и с соблюдением требований об охране труда. Как следует из материалов расследования причинение смерти гр.А движущимся трактором ТС-1 осуществлено третьим лицом, которым может оказаться как работник организации, так и постороннее лицо. При этом доступ к объекту повышенной опасности имелся в равной степени как у гр.А, так и у неизвестного лица, совершившего наезд на пострадавшего, т.е. источник повышенной опасности находился в свободном доступе, что свидетельствует о ненадлежащей организации хранения данной техники и возможности ее эксплуатации любым желающим, бесконтрольно. Работодателем не представлено никаких сведений, объективно свидетельствующих о том, что доступ к транспортному средству посторонних или неуполномоченных лиц был ограничен организационными мероприятиями (например, выдачей ключей под роспись только уполномоченным работникам или установкой ключ-марок, ограничение доступа в боксы и др.). Также не добыто доказательств того, что трактор ТС-1 выведен из бокса путем угона, взлома бокса и т.д., т.е. в результате противоправных действий (л.д. 175-176 т.2).

Кроме того, из консультационного заключения №** от 14 апреля 2011 г., выданного ГОУВПО «Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет» - «Институт безопасности дорожного движения», следует, что с технической точки зрения в момент наезда трактора ТС-1 на гр.А трактор находился под управлением неустановленного лица, участие гр.А в управлении транспортным средством экспертами полностью исключено. Данное происшествие квалифицировано экспертами как наезд на пострадавшего механического транспортного средства, т.е. дорожно-транспортное происшествие (л.д. 20-41 т. 1).

В результате наезда трактора гр.Е получил смертельную травму, что следует из заключения ОБСМЭ от 05 марта 2011 г. №**, при этом гр.Е находился в трезвом состоянии (л.д. 163-165 т.1).

По факту гибели гр.А дважды выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении гр.В и гр.Б (работников ООО «Кольская АЭС-Авто»), последнее из которых от 19 июня 2011 г. признано законным и обоснованным (л.д. 95-96,211-218, 219-223 т.1).

В настоящее время в производстве СО МО МВД России «Полярнозоринский» находится уголовное дело, возбужденное 20 мая 2011 г. по ч.3 ст.264 УК РФ, т.е. по факту ДТП, в результате которого погиб гр.Е.

Приведенные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что вред здоровью гр.А, вследствие которого наступила его смерть, причинен при исполнении им трудовых обязанностей источником повышенной опасности, который, как установлено в суде, принадлежит на основании Договора аренды ООО «Кольская АЭС-Авто». Следовательно, ответственность по возмещению морального вреда должен нести ответчик.

В судебном заседании установлено, что погибший в результате несчастного случая на производстве гр.Е приходился истцу сыном, смерть которого повлекла значительные нравственные страдания для матери, в связи с чем истец Островская О.И. имеет право на компенсацию причиненного морального вреда.

Поскольку судом установлены все необходимые условия для компенсации морального вреда, как то: претерпевание нравственных страданий истцом от потери единственного близкого и любимого человека; наступление смерти гр.А от источника повышенной опасности, принадлежащего ответчику, при исполнении им своих трудовых обязанностей на основании трудового договора, то моральный вред подлежит компенсации за счет ответчика.

Определяя размер подлежащей возмещению компенсации морального вреда, суд учитывает фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, характер причиненных потерпевшей нравственных страданий, индивидуальные особенности потерпевшего, а также требования разумности и справедливости.

Также суд принимает во внимание, что денежные средства, являющиеся формой компенсации морального вреда, не могут рассматриваться в качестве эквивалента перенесенных страданий. Подобного рода компенсация является источником положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате перенесенных им страданий.

Как следует из объяснений истца, погибший гр.Е был долгожданным и единственным ребенком в семье. После гибели сына она была выведена из эмоционального равновесия, испытывала чувство невосполнимой потери, отчаяние и состояние постоянного душевного дискомфорта, которое не проходит с течением времени. Воспоминания о сыне, об его гибели доставляют ей нестерпимую боль. Более того, до сих пор не установлены обстоятельства гибели ее сына.

Подавленное эмоциональное состояние, горе матери от потери ребенка нашло отражение и в судебном заседании, истец испытывала затруднения в изложении обстоятельств дела, а также в выражении собственных чувств и страданий. Истцу трудно говорить о погибшем сыне без слез.

Оценивая изложенное, суд находит, что истец испытывает глубокие отрицательные эмоциональные страдания, возникшие и не проходящие после травмирующих её психику событий, глубоко затрагивающие её личность, настроение, самочувствие. После смерти единственного сына истец испытывает сильнейший стресс, сохраняющийся в течение длительного периода времени.

С учетом всех приведенных обстоятельств в совокупности, применяя требования разумности и справедливости, суд находит возможным взыскать с ответчика в пользу истца в счет компенсации причиненного смертью сына морального вреда, в размере *** рублей. Указанная сумма, по мнению суда, позволит компенсировать нравственные страдания истца, вызванные неизгладимой болью от утраты близкого человека.

Согласно ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по её письменному ходатайству, суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В соответствии с ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из материалов дела следует, что Островская О.И. поручила Ануфриеву С.Р. на основании доверенности вести все ее дела, в т.ч. и во всех судебных учреждениях (л.д. 6 т.1). На основании указанной доверенности Ануфриев С.Р., как доверенное лицо от имени Островской О.И., подал в суд исковое заявление о возмещении морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, и представлял интересы Островской О.И. в судебном заседании.

В ходе рассмотрения дела по существу от истца поступило заявление, в котором она указывает, что для оказания ей юридической помощи между нею и адвокатом Ануфриевым С.Р. было заключено соглашение на защиту её прав и законных интересов в качестве представителя потерпевшей, а не истца. Это явилось основанием для принятия от истца гонорара в размере *** рублей (квитанция к приходному ордеру №** от 04 апреля 2011 г.).

Само соглашение истец на защиту своих прав и законных интересов суду не представила, поэтому установить, какая сумма подлежит взысканию за участие её представителя в гражданском деле, не представляется возможным.

Следовательно, заявленное требование о взыскании расходов по оказанию юридических услуг в размере *** рублей не может быть удовлетворено в данном судебном заседании и должно быть подано отдельным исковым заявлением с предоставлением всех необходимых документов.

Согласно ст. 103 ГПК РФ, государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, подлежит взысканию с ответчика в размере, определенном ст.333.19 НК РФ, что соответствует *** рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198,199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

Иск Островской О.И. к ООО «Кольская АЭС-Авто» о возмещении морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, удовлетворить частично.

Взыскать с ООО «Кольская АЭС-Авто» в пользу Островской О.И. компенсацию морального вреда *** рублей.

Островской О.И. в удовлетворении требования о возмещении расходов по оказанию юридических услуг в размере *** рублей отказать.

В остальной части иска о взыскании *** рублей Островской О.И. отказать.

Взыскать с ООО «Кольская АЭС-Авто» в доход государства госпошлину в размере *** рублей.

Решение может быть обжаловано в Мурманский областной суд через Полярнозоринский районный суд в течение десяти дней со дня изготовления решения в окончательной форме.

Судья Т.Б. Провоторова