Гражданское дело №2-1957/2010
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ДД.ММ.ГГГГ Ижевск
Первомайский районный суд г. Ижевска в составе:
председательствующего - судьи Константиновой М.Р.,
при секретаре Белых Ю.С.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Елышева К.Р., Елышева М.Р. к ГУП Удмуртской Республики «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества» о внесении исправлений в регистрационные записи,
УСТАНОВИЛ:
Елышев К.Р., Елышев М.Р. обратились в суд с иском к ГУП Удмуртской Республики «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества» (далее по тексту – ГУП «Удмурттехинвентаризация») о внесении исправлений в регистрационные записи. В обоснование исковых требований указали, что их отец ФИО1 являлся собственником 5/12 долей жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>. В ДД.ММ.ГГГГ ФИО12 обратился в суд с исковым заявлением о взыскании с Елышева К.Р., Елышева М.Р. и ФИО25 денежной компенсации за пользование частью доли в праве собственности на жилой дом по адресу: <адрес>, принадлежащей ФИО12 на основании договора дарения.
По данным ГУП «Удмурттехинвентаризация» ФИО12 является собственником 1/3 доли жилого дома по адресу: <адрес>.
Эти данные являются ошибочными в связи со следующими обстоятельствами.
До ДД.ММ.ГГГГ 1/4 доля указанного жилого дома принадлежала ФИО25, 3/4 – родственнику истцов ФИО3. Согласно договору от ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 продал 1/3 своей доли (1/3 от 3/4), то есть 1/4 долю жилого дома ФИО8 В данном договоре была допущена техническая ошибка: указано о продаже ФИО3 1/3 доли всего жилого дома вместо 1/3 от 3/4 в праве общей долевой собственности. В результате технической ошибки в договоре, а впоследствии и внесения недостоверных сведений Бюро технической инвентаризации г. Ижевска в запись регистрации, доля ФИО3 в праве на указанное домовладение необоснованно уменьшилась.
Дом по адресу: <адрес> состоит из четырех жилых помещений, поэтому при совершении сделки купли-продажи ФИО3 и ФИО8 подразумевали, что предметом договора является 1/3 от 3/4 долей, принадлежащих ФИО3, то есть 1/4 доля жилого дома. Впоследствии данная доля неоднократно переходила от одного собственника к другому, и в конечном итоге ее приобрел ФИО12 на основании договора дарения.
Порядок пользования жилым домом по адресу: <адрес> был установлен собственниками, затем оспорен ФИО12 в судебном порядке, но оставлен неизменным по решению суда. Ни один из прежних собственников доли домовладения, принадлежавшей в настоящее время ФИО12, не претендовал на дополнительную площадь, либо денежную компенсацию.
На момент приобретения доли по договору дарения ФИО12 знал, что в его собственность фактически переходит 1/4 а не 1/3 доля жилого дома. В настоящее время ФИО12 желает неосновательно обогатиться за счет истцов, требуя с них в судебном порядке денежную компенсацию за пользование частью его доли.
Истцы Елышев К.Р. и Елышев М.Р., в свою очередь, не могут вступить в права наследования после смерти их отца в связи с неправильным оформлением технических документов. Наследодатель ФИО1 при жизни занимал половину жилого дома, а не 5/12 долей.
Статьей 21 Закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ними» предусмотрено исправление технических ошибок, допущенных при регистрации. Правопреемником Бюро технической инвентаризации в настоящее время является Государственное унитарное предприятие «Удмурттехинвентаризация». Государственная регистрация сделок с недвижимостью возложена на Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Удмуртской Республике.
Просит обязать ГУП «Удмурттехинвентаризация» внести исправления в регистрационные записи, указав, что в собственности ФИО12 находится ? доля жилого дома по адресу: <адрес>.
Истец Елышев К.Р. в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения спора извещен надлежащим образом, судом принято решение о рассмотрении дела в его отсутствие. Ранее в судебном заседании заявленные требования поддержал. Суду пояснил следующее. До ДД.ММ.ГГГГ единоличным собственником домовладения по адресу: <адрес> являлась бабушка истцов ФИО2. После ДД.ММ.ГГГГ в ее собственности остались 3/4 доли домовладения, а 1/4 перешла в собственность ФИО6. Данная 1/4 доля была подарена ФИО6 своей дочери ФИО25 После смерти бабушки собственником 3/4 долей домовладения стал ее супруг ФИО3. В дальнейшем дед решил распорядиться своей долей в праве собственности на домовладение и продал ФИО8 1/3 долю всего дома. При этом фактически волеизъявление ФИО3 было направлено на отчуждение не 1/3 доли всего дома, а 1/3 доли от принадлежащих ему 3/4 долей, то есть 1/4 доли. Жилой дом по адресу: <адрес> состоит из четырех комнат, неравнозначных по жилой площади. Однако дед и дядя считали, что вне зависимости от метража, каждая из комнат соответствует 1/4 доле домовладения. По мнению истца, на момент заключения договора купли-продажи с ФИО8, намерение деда заключалось в отчуждении в собственность покупателя одного из жилых помещений дома (то есть 1/4 доли), что и произошло фактически. После заключения договора купли-продажи ФИО8 начала пользоваться отдельной комнатой. Таким образом, в договоре купли-продажи между ФИО3 и ФИО8 допущена техническая ошибка: вместо 1/4 отчуждаемой доли указана 1/3. Данный договор сторонами не оспорен, недействительным не признан. Последующие покупатели спорной доли также не оспаривали первоначальный договор купли-продажи, заключенный между ФИО3 и ФИО8 В настоящее время собственником указанной 1/3 доли стал ФИО12 Доля в праве собственности на спорное домовладение, принадлежавшая умершему отцу истцов, составляет 5/12, она переходит к истцам в порядке наследования. Однако в связи с возникновением настоящего спора истцы до сих пор не могут оформить свои права на соответствующие доли домовладения. Считает необходимым внести изменения в регистрационные записи, то есть в первоначальный договор об отчуждении спорной доли, указать, что в собственности ФИО12 находится 1/4 доля жилого дома по адресу: <адрес>. Одновременно признал, что договор не относится к регистрационным записям. Не смог пояснить, в чем заключается нарушение прав истцов действиями ГУП «Удмурттехинвентаризация», текст договора купли-продажи между ФИО3 и ФИО8 составлял нотариус, в БТИ на регистрацию поступил уже готовый договор, подписанный сторонами и удостоверенный нотариусом. Об ущемлении своих прав – о том, что ФИО12 является собственником 1/3, а не 1/4 доли домовладения истцы узнали в ДД.ММ.ГГГГ.
Истец Елышев М.Р. в судебном заседании заявленные требования поддержал. Суду пояснил следующее. Жилой дом по адресу: <адрес> состоит из четырех комнат. По документам отец истцов ФИО1 являлся собственником 5/12 долей указанного дома. ДД.ММ.ГГГГ он умер, после смерти отца его доля переходит к истцам в собственность в порядке наследования. В настоящее время истцы не могут оформить наследственные права, поскольку считают, что их отцу при жизни принадлежало не 5/12 долей домовладения, а 6/12, то есть половина дома. При этом спорная 1/12 доля выбыла из владения Елышевых в результате технической ошибки, допущенной в договоре купли-продажи, который был заключен между дедом истцов ФИО3 и ФИО8. Считает, что дед имел намерение продать ФИО8 не 1/3 долю всего дома, а лишь 1/3 от принадлежащих ему 3/4 долей, то есть 1/4. Так, 3/4 долей, принадлежавшие ФИО3, соответствуют трем из четырех жилых помещений дома, которыми фактически владел дед. Поэтому и продал он не 1/3, а 1/4 долю – одну из комнат дома. Считает, что данная ошибка была допущена как по вине деда, так и по вине нотариуса и БТИ. Полагает, что на момент заключения договора купли-продажи спорной доли БТИ являлось регистрирующим органом. В чем заключается нарушение прав истцом действиями ответчика пояснить также не смог, но утверждал, что в результате допущенной в первоначальном договоре ошибки в настоящее время не может вступить в наследственные права после смерти отца.
Третье лицо ФИО25 в судебном заседании требования истцов поддержала. Суду пояснила, что с ДД.ММ.ГГГГ жилой дом по адресу: <адрес> согласно поэтажному плану был разделен на четыре изолированных помещения, внутри каждого из которых располагались: жилая комната, кухня и вспомогательное помещение. С ДД.ММ.ГГГГ дом принадлежал на праве общей долевой собственности: ФИО25 – в 1/4 доле, и ее деду ФИО3 – в 3/4 долях. При заключении договора купли-продажи с ФИО8 дед фактически собирался совершить отчуждение одного из принадлежащих ему изолированных помещений, то есть продать не 1/3, а 1/4 долю дома. В силу допущенной при расчете долей арифметической ошибки из владения деда выбыла доля большая, чем он намеревался продать. Данная ошибка подлежит устранению путем внесения изменений в регистрационные записи.
Представитель ответчика ГУП «Удмурттехинвентаризация» ФИО16, действующая на основании доверенности, в судебном заседании против заявленных требований возражала. Представила письменные возражения на иск, в которых указала следующее. Согласно Приказу Минкоммунхоза РСФСР от 21.02.1968 № 83 «Об утверждении Инструкции о порядке регистрации строений в городах, рабочих, дачных и курортных поселках РСФСР» БТИ г. Ижевска осуществляло регистрацию права собственности на объекты недвижимости. Постановлениями Правительства РФ от 04.12.2000 №921 «О государственном техническом учете и технической инвентаризации в Российской Федерации объектов капитального строительства» и от 13.10.1997 №1301 «О государственном учете жилищного фонда в Российской Федерации» задачи органов технической инвентаризации определены как технические (техническая инвентаризация, технический учет, техническая паспортизация объектов капитального строительства). Предприятия технической инвентаризации не наделены законом полномочиями в области признания прав на недвижимое имущество, а также не уполномочены вносить изменения и дополнения в правоустанавливающие документы. Таким образом, «Удмурттехинвентаризация» не может являться надлежащим ответчиком по делу.
Нельзя принять во внимание и утверждение истцов о том что, при совершении сделки купли-продажи между ФИО3 и ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ стороны предполагали предметом договора не 1/3 долю всего домовладения, а 1/3 от 3/4 долей. Органы технической инвентаризации (БТИ г. Ижевска) при регистрации договоров толковали договор буквально, и не могли знать или предполагать иного. С ДД.ММ.ГГГГ ни ФИО3, ни его правопреемник ФИО1 при вступлении в наследственные права, ни иные лица не оспаривали договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ №, в котором было указано об отчуждении ФИО8 1/3 доли жилого дома.
Также просила отказать истцам в иске, в порядке статьи 199 ГК РФ, в связи с пропуском ими срока исковой давности.
Третье лицо ФИО12 в судебном заседании против удовлетворения требований истцов возражал, суду пояснил, что является собственником 1/3 доли домовладения по адресу: <адрес>. Размер указанной доли с момента ее отчуждения ФИО3 в собственность ФИО8 никем не оспаривался. Во всех последующих договорах, в том числе и в договоре дарения доли ФИО11 ФИО12., фигурирует 1/3. После принятия ФИО12 в дар спорной 1/3 доли, ФИО11 передала ему комплект ключей от дома, при этом она не уточняла, что ФИО12 обязан занять какую-то конкретную комнату, поэтому ФИО12 вселился в свободную комнату. Просил взыскать с истцов в свою пользу <данные изъяты> рублей в счет возмещения расходов на оплату услуг представителя.
Представитель третьего лица ФИО12 ФИО17, действующий по устному заявлению, в судебном заседании против удовлетворения исковых требований возражал. Суду пояснил, что действия ГУП «Удмурттехинвентаризация» не нарушают права и законные интересы истцов, поскольку фактически между истцами Елышевым К.Р., Елышевым М.Р. и его доверителем ФИО12 существует спор о праве в отношении доли домовладения по адресу: <адрес>. Если принимать во внимание, что на момент заключения договора купли-продажи между ФИО3 и ФИО8 БТИ выполняло функции регистрирующего органа, то следует учитывать невозможность предъявления материальных требований к регистрирующему органу как к ответчику по делу. Поддержал ходатайство ГУП «Удмурттехинвентаризация» о пропуске истцами срока исковой давности. Так, сами истцы признали в судебном заседании, что им было известно о нахождении в собственности ФИО12 1/3 доли домовладения с 2006 года.
Представитель третьего лица Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по УР в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения спора извещен надлежащим образом. Представитель Управления Росреестра по УР ФИО18, действующая на основании доверенности, ранее в судебном заседании решение по делу просила оставить на усмотрение суда, представила письменные объяснения по иску, у которых указала следующее.
Согласно пункту 8 статьи 12 Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» единый государственный реестр прав (далее – ЕГРП) ведется на бумажных и электронных носителях. При несоответствии между записями на бумажных носителях и электронных носителях приоритет имеют записи на бумажных носителях.
Внесение изменений в записи ЕГРП, не соответствующие правоустанавливающему документу, осуществляется в порядке, установленном статьей 21 Закона о регистрации (исправление технических ошибок, допущенных при государственной регистрации прав).
В данном случае техническая ошибка отсутствует в связи с тем, что государственная регистрация права общей долевой собственности ФИО12 на 1/3 долю домовладения по адресу: <адрес> была осуществлена в порядке статьи 6 Закона о регистрации. Согласно данной норме возникшие до момента вступления в силу Закона о регистрации права на недвижимое имущество, признаются юридически действительными при отсутствии их государственной регистрации, введенной Законом о регистрации. Государственная регистрация таких прав проводится по желанию их обладателей.
Основанием для государственной регистрации права общей долевой собственности ФИО12 долю домовладения по адресу: <адрес> явился договор дарения, удостоверенный государственным нотариусом Первой Ижевской государственной нотариальной конторы ФИО19 от ДД.ММ.ГГГГ, реестровый №, зарегистрированный в Бюро технической инвентаризации ДД.ММ.ГГГГ. Предметом данного договора дарения выступает 1/3 доля жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>.
Сведениями об обжаловании, признании недействительным данного договора дарения Управление на момент осуществления государственной регистрации не располагало.
В силу статьи 2 Закона о регистрации государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним – юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее – ГК РФ). Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.
Из положений статьи 12 ГК РФ следует, что защита гражданских прав осуществляется способами, предусмотренными законом.
Судебная защита в случае нарушения зарегистрированным правом охраняемых законом интересов третьих лиц, по смыслу абзаца 2 пункта 1 статьи 2 Закона о регистрации, возможна исключительно путем оспаривания зарегистрированного права на недвижимое имущество (правоустанавливающих документов, лежащих в основе зарегистрированного права). Иной вывод противоречит буквальному содержанию указанной нормы материального права. Ответчиком по иску, направленному на оспаривание зарегистрированного права или обременения, является лицо, за которым зарегистрировано спорное право или обременение (пункт 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав»).
В судебном заседании установлены следующие юридически значимые обстоятельства, которые не оспариваются сторонами и не вызывают сомнений у суда.
1. Согласно пункту 1.1 Устава ГУП «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества», 2003 года, Государственное унитарное предприятие Удмуртской Республики «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества» реорганизовано в соответствии с распоряжением Правительства УР от 23.06.2003 №489-р.
Предприятие является коммерческой организацией, созданной для осуществления финансово-хозяйственной деятельности, обладающей специальной правоспособностью, имеющей гражданские права и обязанности, необходимые для осуществления видов деятельности, определенных Уставом (пункт 1.3 Устава).
Согласно пункту 2.1 Устава ГУП «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества», 2003 года, предприятие создано в целях удовлетворения общественных потребностей в результатах его деятельности и получения прибыли, осуществления государственного технического учета и технической инвентаризации объектов градостроительной деятельности на территории Удмуртской Республики, сбора, обработки, хранения и выдачи информации о наличии, составе, местонахождении, техническом состоянии и принадлежности объектов недвижимости. Предприятие осуществляет государственный технический учет объектов недвижимости независимо от их формы собственности и представляет формы федерального государственного технического наблюдения.
2. По данным технической инвентаризации объекта недвижимости – жилого дома с пристройками по адресу: <адрес>, – произведенной в 1950 году, а также последующих инвентаризаций 1961, 1977 г.г., на учет поставлен двухэтажный жилой дом общей площадью 165,3 кв. м, жилой площадью 105,0 кв. м. Данные обстоятельства следуют из технического паспорта на домовладение, реестровый №.
3. Согласно техническому паспорту на жилой дом по адресу: <адрес> по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ по указанному адресу расположен двухэтажный дом общей площадью 164,3 кв. м, жилой площадью 89,4 кв. м.
4. Первоначально право собственности на 3/4 доли домовладения по адресу: <адрес> было зарегистрировано за ФИО2 на основании нотариально удостоверенного договора застройки от ДД.ММ.ГГГГ №, запись регистрации в БТИ №, что подтверждается справкой ГУП «Удмурттехинвентаризация» от ДД.ММ.ГГГГ №.
5. 1/4 доля указанного дома приобретена в собственность ФИО6 на основании нотариально удостоверенного договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ №, зарегистрированного в БТИ за № ДД.ММ.ГГГГ.
6. В дальнейшем ФИО6 подарил принадлежащую ему 1/4 долю жилого дома своей дочери ФИО7 на основании нотариально удостоверенного договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, №.
7. После смерти ФИО2 ее супруг ФИО3 вступил в права наследования и стал собственником 3/8 долей указанного домовладения на основании свидетельства о праве на наследство от ДД.ММ.ГГГГ, выданного нотариусом Первой Ижевской государственной нотариальной конторы ФИО20, №.
Одновременно ФИО3 как пережившему супругу ФИО2 выдано свидетельство о праве собственности от ДД.ММ.ГГГГ № на 1/2 долю в общей имуществе супругов.
Поскольку 3/4 долей домовладения по адресу: <адрес> находились в общей совместной собственности супругов ФИО2 и ФИО3, следовательно, на основании свидетельства о праве собственности от ДД.ММ.ГГГГ № за ФИО3 зарегистрировано и право на оставшиеся 3/8 (1/2 от 3/4) доли домовладения. Таким образом, доля ФИО3 в праве собственности на домовладение составила 3/4.
8. ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 на основании нотариально удостоверенного договора купли-продажи, №, продал 1/3 долю жилого дома по адресу: <адрес> ФИО8. В результате данной сделки в собственности ФИО3 осталось 5/12 долей жилого дома.
9. После смерти ФИО3 в наследственные права в отношении указанных 5/12 долей жилого дома по адресу: <адрес> вступил ФИО1 – на основании свидетельства о праве на наследство от ДД.ММ.ГГГГ, №.
10. ФИО8, в свою очередь, распорядилась принадлежащей ей 1/3 долей домовладения по адресу: <адрес> и продала ее ФИО9 по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, №. Затем данную 1/3 долю жилого дома приобрела ФИО10 на основании нотариально удостоверенного договора купли-продажи, №, от ДД.ММ.ГГГГ, в дальнейшем – ФИО11 на основании нотариально удостоверенного договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, №.
Копии всех перечисленных договоров приобщены к материалам дела и исследованы судом.
11. ДД.ММ.ГГГГ на основании договора дарения, удостоверенного нотариусом Первой Ижевской государственной нотариальной конторы ФИО19, №, ФИО12 принял в дар от ФИО11 1/3 долю домовладения по адресу: <адрес>. Право собственности ФИО12 на 1/3 долю домовладения и земельного участка по адресу: <адрес> подтверждается копиями свидетельств о государственной регистрации права собственности серии №, № от ДД.ММ.ГГГГ, выписками из ЕГПР по УР №, №, № от ДД.ММ.ГГГГ, копией постановления <адрес> № п.1 от ДД.ММ.ГГГГ «О предоставлении ФИО12 в общую долевую собственность земельного участка по адресу: <адрес>».
12. ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО1, что подтверждается копией свидетельства о смерти серии №, выданного Управлением ЗАГС Администрации <адрес> ДД.ММ.ГГГГ.
13. ДД.ММ.ГГГГ нотариусом <адрес> ФИО21 Елышеву М.Р. и Елышеву К.Р. выдано свидетельство о праве на наследство по закону после смерти их отца ФИО1, №. Согласно данному свидетельству Елышев М.Р. приобретает в собственность 1/4 долю имущества ФИО1 после его смерти, Елышев К.Р. – 3/4 доли, в том числе 1/2 в виду отказа от наследства в его пользу жены наследователя ФИО22 и дочери ФИО23
Суд, выслушав мнение сторон, третьих лиц, исследовав материалы дела, приходит к следующим выводам
Основанием исковых требований истцы указывают статью 21 Федерального закона от 21.07.1997 №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» – исправление технических ошибок, допущенных при государственной регистрации прав. Из положений указанной нормы следует, что технические ошибки в записях, допущенные при государственной регистрации прав, исправляются в трехдневный срок по решению государственного регистратора после обнаружения ошибки или получения от любого заинтересованного лица в письменной форме заявления об ошибке в записях. Исправление технической ошибки, допущенной при государственной регистрации прав, осуществляется в случае, если нет оснований полагать, что такое исправление может причинить ущерб или нарушить законные интересы правообладателей или третьих лиц, которые полагались на соответствующие регистрационные записи.
По мнению истцов, до вступления в действие Федерального закона от 21.07.1997 №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и создания в субъектах Российской Федерации учреждений юстиции регистрация сделок с недвижимостью проводилась органами бюро технической инвентаризации, которые осуществляли регистрационные функции по аналогии с ныне действующим регистрирующим органом. Ввиду отказа ГУП «Удмурттехинвентаризация» внести изменения в регистрационные записи в добровольном порядке истцы просят суд возложить на ответчика соответствующие обязанности.
При этом в судебном заседании истцы не смогли пояснить, в какие именно регистрационные записи, по их мнению, подлежат внесению соответствующие изменения. По мнению истца Елышева К.Р., изменения должны быть внесены, прежде всего, в договор купли-продажи 1/3 доли жилого дома по адресу: <адрес> – на ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ФИО3 и ФИО8
Для разрешения вопроса о возможности внесения указанных исправлений, суду необходимо установить следующие обстоятельства:
- определить, какими именно регистрационными полномочиями обладал правопредшественник ответчика, БТИ г. Ижевска, на момент заключения между ФИО3 и ФИО8 договора купли-продажи 1/3 доли жилого дома по адресу: <адрес> – на ДД.ММ.ГГГГ;
- установить порядок заключения договоров купли-продажи недвижимого имущества в указанный период (на ДД.ММ.ГГГГ) и определить роль БТИ г. Ижевска при заключении таких договоров.
Обязательность государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним установлена вступившей в силу с 01.03.1996 частью второй Гражданского кодекса Российской Федерации.
В соответствии с пунктом 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.
Органы, осуществляющие государственную регистрацию прав на недвижимое имущество, определены в Законе о государственной регистрации прав на недвижимое имущество, введенном в действие с 31.01.1998. До вступления в действие Закона о государственной регистрации прав на недвижимое имущество нормативными актами не были определены органы, осуществляющие такую регистрацию; действовавшее в тот период гражданское законодательство не устанавливало порядка государственной регистрации прав на недвижимое имущество.
Органы технической инвентаризации ни на момент заключения договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, ни на день рассмотрения спора не относились и не относятся к органам, указанным в пункте 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В соответствии с пунктом 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 01.11.1997 № 1378 «О мерах по реализации Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в системе государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним является Министерство юстиции Российской Федерации.
Исходя из содержания данного Постановления до создания в субъектах Российской Федерации учреждений юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним уполномоченным федеральным органом исполнительной власти по обеспечению соблюдения правил ведения Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним был назначен Государственный комитет Российской Федерации по жилищной и строительной политике. Возложение на органы технической инвентаризации обязанности по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним указанное Постановление не предусматривало.
Доводы истцов о том, что органы технической инвентаризации осуществляли регистрационные функции по аналогии с ныне действующим регистрирующим органом, не принимаются судом во внимание.
Согласно части 1 статьи 239 ГК РСФСР, действовавшего на момент заключения договора купли-продажи 1/3 доли жилого дома по адресу: <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, договор купли-продажи жилого дома (части дома), находящегося в городе, рабочем, курортном или дачном поселке, должен быть нотариально удостоверен, если хотя бы одной из сторон является гражданин, и зарегистрирован в исполнительном комитете районного, городского Совета народных депутатов.
В самом тексте указанного договора купли-продажи содержится отметка о том, что он подлежит государственной регистрации в Бюро технической инвентаризации г. Ижевска.
Однако исходя из содержания Инструкции «О порядке регистрации строений в городах, рабочих, дачных и курортных поселках РСФСР», утвержденной Приказом Минкоммунхоза РСФСР №83 от 21.02.1968, действовавшей на момент заключения договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, бюро технической инвентаризации производили регистрацию строений в целях учета их принадлежности. Указанная регистрация носила исключительно учетно-технический характер, поскольку сама по себе не имела правового значения. При этом БТИ не проводилась правовая экспертиза поступивших на регистрацию документов, не осуществлялась проверка соблюдения прав и законных интересов третьих лиц, не участвующих в сделке. Органы технической инвентаризации осуществляли регистрацию документов о правах, но не регистрацию права на недвижимое имущество.
При таких обстоятельствах суд соглашается с доводами представителя ответчика о том, что предприятия технической инвентаризации не наделены законом полномочиями в области признания прав на недвижимое имущество, а также не уполномочены вносить изменения и дополнения в правоустанавливающие документы.
Поскольку ГУП «Удмурттехинвентаризация» не относится к органам, уполномоченным осуществлять государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, к спорным правоотношениям не подлежит применению статья 21 Федерального закона от 21.07.1997 №122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Таким образом, избранный истцами способ защиты, в принципе, не позволяет произвести восстановление их прав.
Далее, анализируя доводы сторон и третьих лиц, суд приходит к выводу об отсутствии в действиях ГУП «Удмурттехинвентаризация признаков нарушения прав истцов.
Представитель ответчика, возражая против исковых требований, пояснила суду, что органы технической инвентаризации (БТИ г. Ижевска) при регистрации договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ №, толковали его буквально. У сотрудников БТИ отсутствовали основания полагать, что волеизъявление продавца было направлено на отчуждение какой-либо иной доли, чем указано в договоре. С данными доводами ФИО16 суд полностью соглашается.
Действительно, в договоре купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, заключенном между ФИО3 и ФИО8, а также во всех последующих договорах отчуждения спорной доли, в том числе и в договоре дарения ее ФИО12, фигурирует 1/3.
Договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ отвечает требованиям действовавшего на момент его заключения гражданского законодательства – статьи 239 ГК РСФСР: удостоверен нотариусом Первой Ижевской государственной нотариальной конторы ФИО24, №, а также зарегистрирован в БТИ г. Ижевска. На момент рассмотрения спора указанный договор, а также все перечисленные судом выше договоры об отчуждении спорной доли, никем не оспорены, недействительными не признаны.
Исходя из части 1 статьи 431 ГК РФ, при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.
При указанных обстоятельствах у суда отсутствуют основания полагать, что ФИО3 при отчуждении ФИО8 доли домовладения предполагал распорядиться не 1/3, а какой-то иной долей в праве собственности, в том числе 1/4.
Доводы истцов и третьего лица ФИО25 о наличии в доме четырех самостоятельных жилых помещений, одним из которых и имел намерение распорядиться их дед ФИО3 при заключении договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, также представляются суду несостоятельными.
Прежде всего, как уже указано судом выше, истцами не представлено доказательств волеизъявления продавца ФИО3 на отчуждение ФИО8 иной доли, чем указано в договоре купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ. Однако помимо указанных обстоятельств суд обращает внимание истцов, что по данным технических инвентаризаций ДД.ММ.ГГГГ в спорном доме фактически располагались не четыре обособленных жилых помещения, а по три жилых комнаты на обоих этажах дома (итого шесть помещений с жилым назначением). Данные технического паспорта опровергают доводы истцов о четырех предполагаемых самостоятельных частях (долях) домовладения, поскольку свидетельствуют о наличии в доме большего числа жилых комнат, чем указывают истцы и ФИО25 Кроме того, даже если предположить, что в доме условно выделены четыре отдельных помещения, само по себе указанное обстоятельства свидетельствует лишь об установлении сложившегося порядка пользования жилым домом, а не о выделе долей участников общей собственности в натуре. При таких обстоятельствах, суд не может принять во внимание доводы истцов об отчуждении ФИО8 (а в дальнейшем ее правопреемникам) одного из четырех обособленных помещений дома, соответствующего 1/4 доле в праве собственности на домовладение.
И, наконец, на сегодняшний день с учетом распределения долей в праве собственности на жилой дом по адресу: <адрес>, согласно правоустанавливающим документам, наличия какой-либо арифметической ошибки при их расчете суд не усматривает. Так, истцам в собственность переходят в порядке наследования 5/12 долей, ФИО12 является собственником 1/3 (4/12) доли, а ФИО25 – собственником 1/4 доли (3/12) домовладения, что в сумме составляет целое число – 1. Таким образом, несостоятельны доводы истца Елышева М.Р. и третьего лица ФИО25 о допуске нотариусом при подготовке проекта договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ и органами техинвентаризации арифметической ошибки.
В завершение суд принимает доводы ответчика о пропуске истцами срока исковой давности при обращении в суд с настоящими требованиями. Так, по смыслу Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009№2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих» действия государственных предприятий, учреждений и организаций, не связанные с осуществлением переданных им в установленном порядке конкретных государственно-властных полномочий, оспариваются в суде в порядке искового производства. Таким образом, на спорные правоотношения распространяется общий установленный статьей 196 ГК РФ трехгодичный срок исковой давности. Как установлено судом, о предполагаемом нарушении прав – о наличии в собственности ФИО12 1/3, а не 1/4 доли спорного домовладения Елышеву К.Р., Елышеву М.Р. было известно с ДД.ММ.ГГГГ. Данный факт подтвержден в судебном заседании самими истцами. При таких обстоятельствах ими пропущен общий срок исковой давности при обращении в суд с настоящими требованиями.
Совокупность изложенного, приводит суд к убеждению, что действиями ответчика не нарушаются права и законные интересы истцов, между сособственниками спорного жилого дома наличествует спор о праве. При таких обстоятельствах в удовлетворении заявленных требований следует отказать в полном объеме.
В соответствии с частью 1 статьи 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.
В силу статьи 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и из издержек, связанных с рассмотрением дела.
Согласно абзацу 5 статьи 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг представителей.
Третьим лицом, не заявляющим самостоятельных требований относительно предмета спора на стороне ответчика, ФИО12 при рассмотрении настоящего спора понесены расходы на оплату услуг представителя ФИО17, что подтверждается квитанцией № от ДД.ММ.ГГГГ адвокатского кабинета ФИО17
В соответствии со статьей 43 ГПК РФ третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, пользуются процессуальными правами стороны, в число которых входит право на возмещение понесенных расходов на оплату услуг представителя. В статье 19 Конституции РФ закреплен принцип равенства каждого перед законом и судом, охраны частной собственности законом (статья 35) и обеспечения конституционной гарантии права на получение квалифицированной юридической помощи (статья 48).
При таких обстоятельствах суд признает расходы на оплату услуг представителя третьего лица необходимыми судебными расходами и полагает возможным с учетом конкретных обстоятельств, сложности рассматриваемого дела, степени участия представителя в судебном процессе, используя в качестве критерия разумность понесенных расходов, взыскать с истцов в равных долях в пользу третьего лица ФИО12 <данные изъяты> руб. в счет возмещения указанных расходов.
Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковое заявление Елышева К.Р., Елышева М.Р. к ГУП Удмуртской Республики «Удмуртский республиканский центр технической инвентаризации и учета недвижимого имущества» о внесении исправлений в регистрационные записи оставить без удовлетворения.
Взыскать с Елышева К.Р., Елышева М.Р. в равных долях в пользу ФИО12 сумму расходов на оплату услуг представителя в размере <данные изъяты> рублей.
Решение может быть обжаловано сторонами в Верховный суд УР (через Первомайский районный суд г. Ижевска) в течение 10 дней с момента изготовления решения суда в окончательной форме.
Решение суда в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.
Судья: подпись
Копия верна:
Судья: М.Р. Константинова