Дело № 33-294/2011

Судья <...>

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

29 июня 2011 г.                  г. Биробиджан

Судебная коллегия по гражданским делам суда Еврейской автономной области в составе:

Председательствующего Серга Н.С.,

судей: Кнепмана А.Н., Поповой М.Н.,

при секретаре Серебряковой Ю.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по кассационному представлению прокурора Ленинского района ЕАО и кассационной жалобе Сингуровой К.А. на решение Ленинского районного суда ЕАО от 13 мая 2011 г., которым постановлено:

Исковые требования Сингуровой К.А. к Открытому акционерному обществу «Российский Сельскохозяйственный банк» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда и судебных расходов, оставить без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Кнепмана А.Н., пояснения представителя истицы - Сингуровой К.А. - Ремизова С.В., представителя ответчика Болошко Э.М., заключение прокурора Витютнева К.В., судебная коллегия -

УСТАНОВИЛА:

Сингурова К.А. обратилась в суд к ОАО «Российский сельскохозяйственный банк» в лице Еврейского регионального филиала «ОАО Россельхозбанк» с указанным иском.

Свои требования мотивировала тем, что с 16 апреля 2010 г. была принята на работу экономистом в дополнительный офис с. Ленинское Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» по срочному трудовому договору на период отпуска по беременности и родам основного сотрудника.

20 июля 2010 г. трудовой договор с ней был продлён на период отпуска основного сотрудника по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.

15 сентября 2010 г. женской консультацией в <...> ей было выдано заключение о её беременности, о чём 25 октября 2010 г. она известила управляющего дополнительным офисом и филиал банка.

В результате основной сотрудник, имеющий пятимесячного ребёнка, написала заявление о выходе на работу сроком на одну неделю.

Проконсультировавшись с трудовой инспекцией, она написала заявление о продлении срока трудового договора до окончания её беременности. Заявление рассмотрено не было, а был издан приказ о её увольнении.

На данный момент основной сотрудник продолжает находиться в отпуске по уходу за ребёнком, а на её месте по срочному трудовому договору работает другой человек.

Считает своё увольнение незаконным, просит восстановить её в должности экономиста Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк», в дополнительном офисе с. Ленинское.

13 апреля 2011 г. определением суда была произведена замена ответчика Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» на Открытое акционерное общество «Российский Сельскохозяйственный банк».

В судебном заседании представитель истицы Ремизов С.В. исковые требования поддержал, увеличил их, просил восстановить Сингурову К.А. на работе, взыскать с ответчика в её пользу заработную плату за время вынужденного прогула, компенсацию морального вреда в размере <...>, судебные расходы в сумме <...>, связанные с оплатой услуг представителя, и <...>, связанные с оформлением доверенности, расходы, связанные с его проездом и проживанием в гостинице, понесенные в связи с явкой в суд, представив автобусные билеты на сумму <...>, квитанции за проживание в гостинице на сумму <...>. Суду пояснил, что изначально с истицей был заключён бессрочный договор от 12 января 2010 г., однако работодатель склонил её к его расторжению. Сингуровой было предложено написать заявление об увольнении по собственному желанию, поскольку должность эта будет сокращена. Затем был заключен срочный договор.

Считает, что на день увольнения Сингуровой вакансия была, но почему в представленных штатных расписаниях этой вакансии нет, непонятно.

По срочному трудовому договору Сингурова принималась на работу до исполнения ребёнку Б. полуторалетнего возраста. О том, что с ней расторгают договор, она должна быть уведомлена за три дня.

Кроме того, работник дополнительного офиса Л. принималась на работу временно вместо Г., затем была переведена на должность, которой в указанном офисе по штатному расписанию нет. Учитывая, что Сингурова была беременна, она имела больше прав на соответствующий перевод на другую должность. К тому же администрация банка должна была предложить Сингуровой работу и в филиале, а не только в дополнительном офисе.

При допросе Б. так и не было выяснено, чем же непосредственно она занималась на работе. В тоже время установлено, что ряд заявок на кредиты принимала управляющая дополнительным офисом В., хотя это обязанности Б.. По документам Б. получила <...>, а в процессе говорила, что <...>. Это, наверное, и есть пособие по уходу за ребёнком.

Сингурова перенесла сильный стресс, связанный с неожиданным увольнением, проходила амбулаторное лечение, затем находилась на стационаре. В индивидуальной карте беременной и родильницы у неё отмечались <...>. Считает, что моральный вред ей был причинён.

Представитель ответчика ОАО «Россельхозбанк» Гурулев В.В. исковые требования не признал, суду пояснил, что Б. имела право выйти на работу в любое время по своему волеизъявлению. Уведомлять Сингурову за три дня не было возможности. Вакансии, которые можно было бы предложить Сингуровой по месту работы, не имелось. Увольнение Сингуровой было произведено в рамках действующего законодательства и без его нарушения. Подтверждением этому имеется и акт проверки государственной инспекции труда в ЕАО от 06 декабря 2010 г., которая не установила фактов нарушения трудового законодательства.

Суд постановил указанное решение.

В кассационном представлении прокурор Ленинского района ЕАО просит решение суда отменить и направить дело на новое рассмотрение, так как суд в нарушение ст. ст. 12, 67 ГПК РФ не принял во внимание доводы представителя истца о злоупотреблении работодателем своим правом, не дал надлежащей оценки доводам прокурора, изложенным в ходе судебного разбирательства, о том, что по всем обстоятельствам увольнения истицы представлены доказательства лишь со стороны ответчика. Доказательства из иных органов - Пенсионного фонда РФ, Федеральной налоговой службы РФ получены не были.

При рассмотрении настоящего дела прокурором Ленинского района ЕАО в Управлении Пенсионного фонда по ЕАО были истребованы документы о произведённых пенсионных отчислениях на работника ОАО «Россельхозбанк» Б., которые на дату вынесения решения в прокуратуру района не поступили, хотя могли подтвердить либо опровергнуть достоверность представленных ответчиком документов.

Прокурором в судебном заседании было заявлено ходатайство о приобщении запроса в Пенсионный фонд к материалам гражданского дела и необходимости отложить судебное разбирательство до поступления сведений о пенсионных отчислениях на имя Б., однако в удовлетворении данного ходатайства было отказано, в нарушение ст. 35 ГПК РФ.

На данный запрос из Отделения Пенсионного фонда РФ по ЕАО в прокуратуру Ленинского района ЕАО поступили сведения, из которых следует, что Б. во втором полугодии 2010 г. находилась в отпуске по уходу за ребенком, за указанный период пенсионные отчисления на имя Б. в отделение ПФР РФ по ЕАО не поступало.

Так же было отказано в удовлетворении ходатайства представителя истца об истребовании из ИФНС России по ЕАО сведений и документов, подтверждающих произведённые отчисления НДФЛ с заработной платы Б. в период октябрь-декабрь 2010 г.

Полагает, что судом не устранены противоречия между показаниями свидетелей Б. и О. в части показаний о том, кто действительно сидел с ребёнком Б. в период с 26 октября 2011 г. по 15 ноября 2011 г., показаниями Б., В., Г. о том, что Б. действительно выходила на работу и выпиской из табеля учёта рабочего времени Д., работающей в <...> Е.

Б. неоднозначно отвечала на вопрос о том, кто сидел с её ребенком в период выхода на работу с 26 октября 2011 г. по 15 ноября 2011 г.

В возражениях ОАО «Россельхозбанк» просит оставить решение суда без изменения. При этом сообщают, что, получив после постановления судебного решения из Отделения Пенсионного фонда РФ по ЕАО справку о том, что на Б. за период с 26 октября 2011 г. по 15 ноября 2011 г. не производились отчисления, как в отношении работающего лица, прокурор Ленинского района ЕАО переоценил рассмотренные доказательства, посчитав, что в деле не всё исследовано. Однако прокурором не учтена существующая действительность по учёту работы лиц, проработавших неполное полугодие. ОПФ РФ по ЕАО ошиблось, а прокурор полностью изменил своё заключение, сделанное его представителем в ходе судебного процесса.

По обращению Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» - ОПФ РФ по ЕАО признало ошибку и выдало справку, согласно которой за период с 26 октября 2011 г. по 15 ноября 2011 г. отчисления в пенсионный фонд за Б., как за работающим лицом, производились в полном объёме.

В остальном доводы прокурора Ленинского района ЕАО не соответствуют положениям ст. ст. 12, 56 ГПК РФ об оценке доказательств, представленных работодателем, как ответчиком по спору об увольнении.

В кассационной жалобе Сингурова К.А. просит отменить решение суда и направить дело на новое рассмотрение. Мотивируя жалобу, указывает, что в нарушение требований ч. 2 ст. 56 ГПК РФ судом не было принято мер к установлению и исследованию всех обстоятельств, имеющих значение для дела, с целью исключения вывода о злоупотреблении работодателем своим правом при увольнении истицы в период её беременности.

Ссылаясь на обстоятельства относительно увольнения истицы с постоянной работы и заключения с ней срочного трудового договора, о которых давались пояснения представителем истицы в суде первой инстанции, указывает, что судом не было достоверно установлено наличие или отсутствие вакансии экономиста Ленинского офиса (второй должности, которая входила в штат при первоначальном трудоустройстве Сингуровой К.А.) на момент увольнения Сингуровой К.А. Не устанавливалось судом наличие или отсутствие других вакансий.

В соответствии с ч. 3 ст. 261 ТК РФ допускается увольнение беременной женщины, если трудовой договор был заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможно с письменного согласия женщины перевести её до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу). При этом ТК РФ не уточняет, должна ли эта работа быть постоянной, или может быть временной.

Работнице Л. Ленинского офиса, трудоустроенной также по срочному трудовому договору на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, вакантная работа была предоставлена 27 октября 2010 г., после увольнения истицы <...>

Л. в связи с выходом на работу отсутствующего работника (Г.) была переведена на должность работницы Филиала И., которая, задолго до увольнения истицы приказом Филиала от 22 июня 2010 г. № <...> была переведена на другую должность в Филиале. При этом Л. в ходе судебного заседания от <...>, допрошенная в качестве свидетеля, дала противоречивые показания. Вначале она утверждала, что и после перевода продолжала исполнять обязанности <...> Ленинского офиса (на должность которого изначально была трудоустроена), не помнила, на какую должность она была переведена, вместо кого она исполняла обязанности, не помнила о самом приказе и переводе. Затем, после вмешательства представителя ответчика, поменяла показания: вспомнила о переводе и об исполнении обязанностей отсутствующего работника Филиала. Показания свидетеля Л. об исполнении должностных обязанностей <...> и после перевода на другую должность подтверждаются показаниями другого свидетеля - Г., которую Л. замещала на время отсутствия. Фактически в одно и тоже время обязанности <...> Ленинского офиса исполняло три работницы: Л., Г. и К. Однако согласно выписке из штатного расписания Ленинского офиса числятся две должности <...>.

Кроме этого, в Журнале регистрации приказов по личному составу № <...> под номером № <...> от 26 октября 2010 г. зарегистрирован приказ о переводе Л.(фамилия Л. до замужества), а также приказ от 26 октября 2010 г. № <...> о выплате Л. надбавки за непрерывный стаж работы в районах ДВ в размере 30%.

Однако в самом приказе от 26 октября 2010 г. № <...> указана именно фамилия Л. и в нём назначена указанная выплата, что говорит о фиктивности предоставленного приказа представителем ответчика в суд.

Считает, что в ходе судебного разбирательства не был, бесспорно, установлен факт выхода на работу Б., не выяснено, какую работу выполняла Б. после выхода из отпуска по беременности.

В то же время установлено, что непосредственно должностные обязанности Б. по приёму заявок на выдачу кредитов, а значит и формированию документов на выдачу кредитов, исполняла руководитель Ленинского офиса В.

Б. (с её слов) занималась исправлением ошибок в кредитных делах. Однако никаких документов, подтверждающих объём выполненной работы Б. в период ее выхода из отпуска, ответчиком не было представлено.

При увольнении Сингуровой К.А. и выходе Б. акт приёма-передачи документов, находившихся на исполнении у истицы, не составлялся.

Так же судом не было удовлетворено ходатайство представителя истца о запросе в налоговой инспекции документов, подтверждающих отчисление филиалом НДФЛ в отношении Б. в период её работы после увольнения истицы. Не было также удовлетворено ходатайство об отложении рассмотрения иска до получения ответа из Пенсионного Фонда на запрос Прокуратуры Ленинского района о представлении индивидуальных сведений персонифицированного учёта в отношении Б. которые бы могли подтвердить или опровергнуть факт выхода Б. на работу.

Представленный представителем ответчика табеля учёта рабочего времени не могут однозначно свидетельствовать о выходе Б. на работу, поскольку в них отсутствует отметки о фактически отработанном времени работниками в нарушение ч. 4 ст. 91 ТК РФ.

Судом также сделаны выводы о том, что в период выхода на работу Б. с её ребенком сидела бабушка - Д. Однако не были приняты во внимание показания Б. при первоначальном рассмотрении гражданского дела № <...>, в котором она утверждала, что с ребёнком сидела бабушка, проживающая <...>. Но в указанном населенном пункте проживает именно А., которая показала, что с ребёнком не сидела.

В возражениях, поступивших от помощника прокурора Ленинского района М., указывается на несогласие с доводами жалобы в части. Считает, что судом установлено фактическое отсутствие на дату увольнения Сингуровой свободной вакансии в дополнительном офисе ОАО «Россельхозбанк» с. Ленинское.

Обстоятельства о сокращении штата работнику, а также о факте склонения Сингуровой к расторжению бессрочного и заключению с работодателем срочного трудового договора судом не были исследованы, в связи с отсутствием оснований, так как истцом и его представителем требования о признании действий работодателя в этой части незаконными заявлены не были.

В остальной части доводы кассационной жалобы считает обоснованными.

В кассационной инстанции прокурор Витютнев К.В. поддержал доводы кассационного представления и кассационной жалобы с учетом возражений на нее помощника прокурора.

Представитель истицы Ремизов С.В. поддержал доводы кассационной жалобы.

Представитель ответчика - Болошко Э.М. поддержал доводы, изложенные в возражениях на кассационное представление, просил оставить решение суда без изменения.

Проверив материалы дела, выслушав пояснения лиц, участвующих в кассационной инстанции, обсудив доводы кассационной жалобы, кассационного представления и возражения на них, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с п.2 ч.1 ст.77 Трудового кодекса РФ (далее ТК РФ) основаниями прекращения трудового договора являются: истечение срока трудового договора (статья 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

Частью 3 ст. 79 ТК РФ установлено, что трудовой договор, заключенный на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, прекращается с выходом этого работника на работу.

В соответствии со ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем.

Допускается увольнение женщины в связи с истечением срока трудового договора в период ее беременности, если трудовой договор был заключен на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможно с письменного согласия женщины перевести ее до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую женщина может выполнять с учетом ее состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать ей все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Из материалов дела следует, что 15 апреля 2010 г. между ОАО «Российский Сельскохозяйственный банк» и Сингуровой К.А. был заключен срочный трудовой договор № <...>, согласно которому истица была принята в дополнительный офис с.Ленинское Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» на должность экономиста на период отпуска по беременности и родам основного работника Б. Дополнительным соглашением № <...> к трудовому договору № <...> от 15 апреля 2010 г. заключенным 20 июля 2010 г. срок действия трудового договора на период отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет основного работника Б. продлен с 20 июля 2010 г. по дату выхода ее на работу (л.д. 6-8, 67, 68-72).

25 октября 2010 г. Сингурова К.А. была уведомлена о предстоящем расторжении срочного трудового договора в связи с выходом на работу основного работника Б. (л.д. 73).

Приказом № <...>-к от 25 октября 2010 г. трудовой договор с Сингуровой К.А. был расторгнут в связи с истечением срока трудового договора (выходом на работу основного работника), на основании пункта 2 части 1 статьи 77 ТК РФ (л.д. 74).

Из заключения <...>женской консультации установлено, что истица на момент увольнения была беременна (л.д. 9).

Основываясь на материалах дела: показаниях представителя ответчика, свидетелей В., Г., выписках из штатного расписания (л.д. 64-65), суд сделал обоснованный вывод, что на момент увольнения в дополнительном офисе и на территории области Сингуровой в Еврейском региональном филиале «ОАО Россельхозбанк» вакансии, соответствующие ее квалификации, или иная работа,не предлагались.

Предлагать вакансии в других местностях работодатель был бы обязан, если это предусматривалось коллективным договором, соглашениями, трудовым договором, что по настоящему делу не установлено.

Оценивая доводы представителя истицы о понуждении её к увольнению с постоянной должности в апреле 2010 г., суд, верно, указал, что эти обстоятельства не являются предметом рассмотрения настоящего иска.

Учитывая заключение с истицей срочного трудового договора на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, суд правильно указал, что не имеет юридического значения для разрешения спора факт обращения истицы к работодателю с заявлением о продлении срочного трудового договора до окончания ее беременности.

Утверждения представителя истицы о том, что Л. фактически была переведена на иное место работы, которое можно было предложить Сингуровой К.А., не может служить доказательством незаконного увольнения истицы, поскольку достоверно установлено, что согласно приказу № <...> от 07 сентября 2009 г. Л. с указанного числа была принята на работу в дополнительный офис <...> по дату выхода основного работника Г. из отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста 3-х лет. Согласно приказу № <...>-к от 26 октября 2010 г. Л. с 27 октября 2010 г. переведена <...> по дату выхода основного работника И. (л.д.160-161). Из пояснений представителя ответчика установлено, что сделано это было в связи с производственной необходимостью.Филиалом банка практикуется направление в командировки в дополнительные офисы сотрудников для усиления и наращивания клиентской базы, и Л. в этот период находилась на этой должности и занималась этой работой.

Рабочее место (на должности работника которого работала Л.) находилось в <...>, следовательно, не являлось вакансией для представления работы Сингуровой К.А., на что правомерно указал суд первой инстанции. Предоставив это место Л., работодатель реализовал свое право, исходя из интересов организации.

Также обоснованно суд признал несостоятельными доводы представителя истицы о том, что основной работник Б. фактически не приступала к исполнению своих обязанностей, т.к. отсутствуют какие-либо документы, свидетельствующие о ее работе, и кроме того, что она вышла на работу по требованию работодателя.

Достоверных доказательств данного обстоятельства в ходе судебного разбирательства представлено не было.

Напротив, эти доводы опровергнуты материалами дела: заявлением Б. о выходе на работу, приказом о выходе из отпуска по уходу за ребенком, табелями учета использования рабочего времени, несмотря на отсутствие в них количества отработанных часов, журналом регистрации приказов по личному составу, лицевыми счетами за октябрь - ноябрь 2010 г., распечаткой отчета процессингового центра об операциях по счету за период с 01 января 2010 г. по 04 мая 2011 г. - перечислении заработной платы (л.д.84, 88, 162-163, 215).

Ненадлежащее исполнение работодателем обязанностей по перечислению в отношении данного работника обязательных платежей не могло само себе подтверждать факт отсутствия работника на работе.

Вместе с тем, по обращению Еврейского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» - ОПФ РФ по ЕАО признало ошибку, допущенную при ответе на запрос прокуратуры, и выдало справку, согласно которой за период с 26 октября 2011 г. по 15 ноября 2011 г. отчисления в пенсионный фонд за Б., как за работающее лицо, производились в полном объёме.

Выход Б. на работу и характер исполняемой ею работы, кроме ее пояснений, подтверждается и показаниями свидетелей В., Л., Г., причем, как верно указал суд, свидетели В. и Г. не заинтересованы в исходе дела, т.к. в настоящее время работают уже в других структурах.

Следует признать правильной оценку суда факта отсутствия в журнале регистрации заявлений на представление кредита за период работы Б. её росписи при приеме заявлений, так как сам по себе этот факт не опровергает того, что она исполняла другую работу.

В отношении данного обстоятельства свидетель В. показала, что заявки на выдачу кредитов в то время принимала она сама, т.к. Б. длительное время не работала. Журнал регистрации заявок вели для себя, чтобы не потерять клиентскую базу. Расписываться в нем при приеме заявки было не обязательно. Свидетель Г. подтвердила, что при ведении журнала никто не требовал, чтобы при приеме заявок ставили в нем подпись, это не так важно и необязательно. Представитель ответчика также пояснял, что указанный журнал ничем не регламентирован.

При исследовании данного журнала, который ведется с мая 2006 г., суд обратил внимание на то, что подписи сотрудников дополнительного офиса банка при поступлении заявлений от лиц на выдачу кредитов, действительно, не везде имеются.

Организация ухода за ребенком в период работы Б. составляет элемент её частной жизни, раскрывать который, она не была обязана, и соответственно, это обстоятельство не могло быть предметом исследования в рамках данного спора.

С учетом изложенного, судебная коллегия находит правильным вывод суда, что увольнение Сингуровой К.А. было произведено в соответствии с трудовым законодательством, и достаточных оснований считать, что ситуация с увольнением Сингуровой К.А. была смоделирована работодателем, и имело место злоупотребление правом с его стороны, не установлено.

Таким образом, решение суда принято в соответствии с законом и оснований для его отмены по доводам кассационной жалобы и кассационного представления не имеется.

Руководствуясь статьями 361 - 364 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда ЕАО от 13 мая 2011 г. - оставить без изменения, кассационное представление прокурора Ленинского района ЕАО и кассационную жалобу Сингуровой К.А. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: