дело № 2-1167/11
РЕШЕНИЕ
Именем Российской Федерации
23 мая 2011 года Орджоникидзевский районный суд города Уфы Республики Башкортостан в составе: председательствующего судьи Кривцовой О.Ю.,
с участием прокурора Шарафутдиновой З.К., истца Куликовой Д.В., представителя истца по доверенности № 2-961 от 9 марта 2011 года Хамзиной Е.Р., представителей ответчика – директора Аминевой В.Ф., по доверенности от 2 апреля 2011 года Колпикова А.В., при секретаре Заиевой Л.Д.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Куликовой Д.В. к обществу с ограниченной ответственностью «<данные изъяты> о восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате и за вынужденный прогул, компенсации морального вреда,
у с т а н о в и л:
Куликова Д.В. обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «<данные изъяты> (далее – ООО «<данные изъяты> в котором просит:
- признать незаконным ее увольнение с должности помощника юриста в ООО «<данные изъяты> и восстановить на работе;
- внести в ее трудовую книжку запись о восстановлении на рабочем месте и недействительности записи об увольнении;
- взыскать с ООО «<данные изъяты> в ее пользу задолженность по заработной плате с учетом вынужденного прогула в сумме №., компенсацию морального вреда – № руб., расходы по оплате услуг представителя – № руб.
Заявленные требования Куликова Д.В. мотивировала тем, что с 1 декабря 2009 года она была принята на должность помощника юриста в ООО «<данные изъяты>. На протяжении всего времени ею выполнялись трудовые обязанности качественно и своевременно, без нареканий. В нарушение Трудового кодекса РФ за весь период ее работы ответчиком допускалась задолженность по заработной плате, и была выдана заработная плата лишь в сумме № руб. на основании почтовых перечислений. В связи с неоплатой труда, 14 октября 2010 года она уведомила работодателя, подав заявление на основании ст. 142 ТК РФ, о временном прекращении трудовой деятельности.
Однако 15 января 2011 года ею было получено уведомление о расторжении трудового договора с 17 июня 2010 года на основании приказа № 12 от 20 сентября 2010 года. 19 января 2011 года ответчик вручил ей копию приказа о расторжении трудового договора и копию акта об отказе от дачи объяснений по поводу отсутствия на рабочем месте от 20 сентября 2010 года, заверенные директором ответчика.
Куликова Д.В. считает увольнение незаконным, поскольку в соответствии со справкой МЛПУ Клинический родительный дом № 4 ГО г.Уфа № 47 от 9 февраля 2011 года она была беременна, срок 8 недель и 11-12 недель. В соответствии со ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем. Представленный акт об отказе от дачи объяснений по поводу отсутствия на рабочем месте от 20 сентября 2010 года и приказ о расторжении трудового договора, по мнению Куликовой Д.В., являются незаконными, так как у ответчика отсутствуют документы, подтверждающие прогул истца и требование о даче объяснений. В нарушение требований ст.ст. 192 и 193 ТК РФ дисциплинарное взыскание в виде прогула было наложено по истечении месячного срока.
Таким образом, по мнению Куликовой Д.В., она не только должна быть восстановлена на работе, но и с ответчика в ее пользу подлежит взысканию задолженность по заработной плате за период работы, а также заработная плата за время вынужденного прогула, которую следует определять, исходя из справок, представленных работодателем о ее доходах за 2009-2010 года, по которым ее ежемесячный доход составлял № руб. Ее доход за период с 1 декабря 2009 года по 10 марта 2011 года должен был составить №., из которых подлежит вычету сумма в № руб. – выплаченная работодателем.
В связи с нарушением ее трудовых прав Куликова Д.В. также считает, что работодателем должен быть компенсирован ей моральный вред, который заключается в задержке выплаты заработной платы, на момент увольнения она была беременна и не имела возможности получать бесплатную медицинскую помощь, не была поставлена на учет по беременности в виду отсутствия страхового полиса. Также она была введена в заблуждение при оформлении кредитного обязательства в ОАО «Мой банк. Ипотека». Нравственные и физические страдания, причиненные работодателем, Куликова Д.В. оценивает в № руб.
В судебном заседании истица Куликова Д.В. и ее представитель по доверенности Хамзина Е.Р. предъявленные требования поддержали и просили их удовлетворить по доводам, изложенным в иске. Считают увольнение незаконным также потому, что хотя и ответчик утверждает о прогулах Куликовой Д.В., но и после 17 июня 2010 года она продолжала исполнять свои трудовые обязанности, что подтверждается представленными в материалы дела письменными доказательствами и показаниями свидетеля. При определении компенсации морального вреда просят учесть, что из-за невыплаты заработной платы Куликова Д.В. была вынуждена прервать беременность, поскольку не имела средств к существования, была лишена возможности приобретать необходимые медицинские препараты. Бесплатную медицинскую помощь она получать не могла, так как работодатель не выдал медицинский полис.
Представители ответчика – директор Аминева В.Ф. и по доверенности Колпиков А.В. просили в удовлетворении иска Куликовой Д.В. отказать в связи с пропуском срока для обращения в суд. Также считают увольнение Куликовой Д.В. законным и обоснованным, поскольку с 17 июня 2010 года по 17 сентября 2010 года она отсутствовала на рабочем месте, от дачи объяснений отказалась, как и не представила работодателю доказательств уважительности причин неявки на работу, что подтверждается актами об отсутствии на рабочем месте, а также актами об отказе от дачи объяснений. Куликова Д.В. была уволена с 17 июня 2010 года – в последний рабочий день. Требования Куликовой Д.В. о взыскании задолженности по заработной плате считают необоснованными, поскольку работодатель перед истцом задолженности не имеет, она была выплачена в полном объеме, в соответствии со штатным расписанием, что было предусмотрено приказом о принятии Куликову Д.В. на работу. Куликова Д.В. была принята в ООО «<данные изъяты> с 31 марта 2010 года, что подтверждается приказом, и доводы истца о возникновении трудовых отношений с 1 декабря 2009 года считают несостоятельными.
Выслушав объяснения сторон, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, заслушав заключение прокурора, суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований Куликовой Д.В. в следующем размере и по следующим основаниям.
На основании копии трудовой книжки, представленной ОАО «Мой Банк. Ипотека», судом установлено, что Куликова Д.В. была принята в ООО «№ 1 декабря 2009 года на должность помощника юриста на основании приказа от 1 декабря 2009 года.
В ходе судебного разбирательства представители ответчика ссылались на то, что трудовые отношения между Куликовой Д.В. и ООО «<данные изъяты> возникли с 31 марта 2010 года, в подтверждение чего предоставили суду приказ от 31 марта 2010 года о приеме Куликовой Д.В. на работу в качестве помощника юриста с оплатой согласно штатному расписанию, с испытательным сроком на 10 рабочих дней; заявление Куликовой Д.В. о принятии ее работу на должность регистратора предприятий с 31 марта 2010 года; а также срочный трудовой договор № 4/01-11, заключенный между сторонами 10 апреля 2010 года, из которого следует, что Куликова Д.В. была принята на должность помощника юриста в ООО «<данные изъяты> и дата начала ее работы: 10 апреля 2010 года.
Таким образом, основной документы, подтверждающий возникновение трудовых отношений Куликовой Д.В. с ООО «<данные изъяты>, который в соответствии с требованиями трудового законодательства должен соответствовать Трудовому кодексу РФ и содержать обязательные и согласованные между работником и работодателем условия, противоречит представленным ответчиком иным документам, а именно заявлению истца о ее принятии на работу с определенной даты и на определенную должность, а также приказу о принятии Куликовой Д.В. на работу, в котором в противоречие с трудовым договором также определена иная дата работы и установлен значительно низкий размер заработной платы истца.
Неправомерные действия ответчика, выражающиеся в ненадлежащем оформлении трудовых отношений с истцом, не могут повлечь неблагоприятные последствия для Куликовой Д.В., и при определении даты начала работы истца суд исходит из записей, сделанных в ее трудовой книжке, копия которой была предоставлена работодателем истцу для предоставления в Банк при оформлении кредитного договора. При этом представленная в Банк копия трудовой книжки, содержащая сведения о работе истца у ответчика, была заверена руководителем работодателя – директором Аминевой В.Ф. и печатью предприятия. В связи с чем, представленную Банком копию трудовой книжки Куликовой Д.В. у суда нет оснований подвергать сомнениям.
В пользу сделанного судом вывода свидетельствует и представленная в Банк подлинная, а в материалы дела надлежаще заверенная копия справки о доходах физического лица Куликовой Д.В. за 2010 год, заверенная также директором ООО «<данные изъяты> Аминевой В.Ф. и печатью предприятия, из которой следует, что Куликова Д.В. работала в ООО «<данные изъяты> и с 1 января 2010 года имела доход в сумме № руб.
При этом суд считает необходимым обратить внимание на тот факт, что как подтвердили в ходе судебного разбирательства свидетели М. и Г. в правоотношения с Банком истец Куликова Д.В. вступила в качестве поручителя, что свидетельствует об отсутствии у нее какое-либо заинтересованности в предоставлении Банку сведений, не соответствующих действительности. Директор ООО «<данные изъяты> Аминева В.Ф., будучи в хороших отношениях с М. помогала последней подобрать жилье, в качестве риэлтора при совершении сделки выступала работник ООО «<данные изъяты> Г., и по просьбе Аминевой В.Ф., что также подтверждено в ходе судебного разбирательства объяснениями самой Аминевой В.Ф. и истца, за оказанные услуги М. выплатила лично Аминевой В.Ф. денежные средства, а последняя в свою очередь часть полученной денежной суммы в размере № руб. отдала в качестве вознаграждения Куликовой Д.В.
Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что директор ООО «<данные изъяты> Аминева В.Ф. оформляла и передавала истцу Куликовой Д.В. документы, подтверждающие трудовые отношения последней с ООО «<данные изъяты>», которые возникли с 31 декабря 2009 года и продолжались в июне, июле, августе 2010 года.
Однако, как выше указано и не оспаривалось сторонами, поводом для обращения Куликовой Д.В. в суд послужило ее увольнение с 17 июня 2010 года.
Как следует из приказа № 12 от 20 сентября 2010 года, подписанного директором ООО «<данные изъяты> Аминевой В.Ф., Куликова Д.В. – помощник юриста, уволена 17 июня 2010 года за прогул, подп. «а» п. 6 ст. 81 ТК РФ. Прекращено действие трудового договора от 10 апреля 2010 года № 4/01-11. Основанием для увольнения истца послужили: служебная записка от 9 июля 2010 года и акт об отказе от объяснений по поводу отсутствия на рабочем месте от 20 сентября 2010 года.
В силу ч. 1 ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением спора об увольнении – в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
Копию приказа об увольнении и трудовую книжку истец Куликова Д.В. получил 19 января 2010 года, что подтверждено объяснениями истца Куликовой Д.В., и никак не опровергнуто ответчиком. Доказательств вручения копии приказа об увольнении и трудовой книжки в иную дату представители ответчика суду не представили.
Верховный Суд РФ, основываясь на абз. 1 ч. 1 ст. 12 ГПК РФ, согласно которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, в своем Постановлении № 2 от 17 марта 2004 года констатирует, что вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, когда об этом заявлено ответчиком.
Ответчиком – ООО «<данные изъяты>» сделано заявление о пропуске истцом срока обращения в суд. Представители ответчика считают, что поскольку Куликова Д.В. отказалась от получения приказа об увольнении 20 сентября 2010 года, то месячный срок для подачи в суд заявления работника о восстановлении на работе истек 20 октября 2010 года. Таким образом, истец пропустила срок обращения в суд с заявлением о восстановлении на работе.
Действительно, как отмечено представителями ответчика, если работник по каким-либо причинам отказался от получения приказа об увольнении и (или) трудовой книжки (работодатель обязан зафиксировать этот факт), то месячный срок должен исчисляться с того дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки.
Однако у суда нет оснований для вывода о том, что приказ об увольнении Куликовой Д.В. работодатель предложил получить 20 сентября 2010 года, и от его получения Куликова Д.В. отказалась. В подтверждение этого представителями ответчика представлен Приказ № 12 от 20 сентября 2010 года, в котором имеется дописка Акта № 13 от 20 сентября 2010 года, составленного лишь директором фирмы ООО «<данные изъяты>» Аминевой В.Ф., в котором указывается, что Куликова Д.В. отказалась письменно подтвердить факт своего ознакомления с приказом № 12 от 20 сентября 2010 года о ее увольнении с 17 июня 2010 года и расторжении с ней трудового договора.
Из буквального содержания выше указанного акта следует, что Куликовой Д.В. лишь предлагалось ознакомиться с приказом, но его копию работодатель даже не предлагал получить работнику, что не позволяет суду согласиться с доводами представителей ответчиков о необходимости исчисления срока давности с 20 сентября 2010 года.
Более того, суд подвергает сомнениям подлинность представленного суду Акта от 20 сентября 2010 года об отказе Куликовой Д.В. от ознакомления с приказом об увольнении, поскольку он составлен лишь самим руководителем работодателя – директором Аминевой В.Ф. и не засвидетельствован иными лицами – свидетелями данного обстоятельства. В ходе судебного разбирательства судом добыто достаточно доказательств того, что работодатель все документы в отношении Куликовой Д.В. составлял «задним» числом, то есть в период возникновения между сторонами спора. Об этом свидетельствуют показания свидетеля Г., подписавшей по просьбе директора Аминевой В.Ф. многочисленные акты об отсутствии Куликовой Д.В. на рабочем месте в период с 17 июня 2010 года по 17 сентября 2010 года. Между тем, как пояснила Г. в ООО «<данные изъяты> она работает по совместительству, и в фирме появляется через каждые два дня, ее график работы свободный. Из показаний Г. явно следует, что при ее режиме работы, она не могла знать о присутствии или нет на рабочем месте Куликовой Д.В. в те дни, когда сама отсутствовала, то есть через день каждые два дня. По требованию суда директор Аминева В.Ф. не обеспечила явку работника фирмы Н. для допроса в качестве свидетеля. Поведение директора ООО «<данные изъяты> уклоняющейся от предоставления суду доказательств, бесспорно свидетельствует в пользу доводов истца о том, что 20 сентября 2010 года ей не только не сообщали об увольнении, но ей и не было известно о наличии такого приказа, и сам приказ был издан намного позднее 20 сентября 2010 года.
В пользу приведенных обстоятельств свидетельствует и тот факт, что 14 октября 2010 года в связи с невыплатой заработной платы Куликова Д.В. обратилась к директору ООО <данные изъяты> Аминевой В.Ф. с заявлением на основании ст. 142 ТК РФ, в котором уведомила о временном прекращении трудовой деятельности до выплаты заработной платы за период с 1 апреля 2010 года по 1 октября 2010 года. Также в заявлении она просила работодателя оформить трудовые отношения с ней в соответствии с Трудовым кодексом РФ с заключением с ней трудового договора и выдать ей медицинский страховой полис.
Данное заявление было получено представителем ответчика Колпиковым А.В. 14 октября 2010 года и 15 ноября 2010 года дан ответ в виде уведомления работнику ООО «<данные изъяты> Куликовой Д.В. о том, что, рассмотрев заявление от 14 октября 2010 года, и руководствуясь ст. 142 ТК РФ, ответчик уведомляет истца о готовности фирмы произвести выплату задержанной заработной платы 1 декабря 2010 года. Таким образом, в приведенном заявлении работодатель соглашается со своей ответственностью перед истцом за задержку выплаты заработной платы и гарантирует ее уплату к определенному сроку.
Начиная с 20 сентября 2010 года ООО «<данные изъяты> иных письменный уведомлений о прекращении трудовых отношений и т.д. в адрес истца не направляло, и лишь письмом от 15 декабря 2010 года, направленным по почте согласно штампу на конверте 14 января 2010 года, от имени эксперт-аудитора Н., но не руководителя работодателя, уведомило Куликову Д.В. о расторжении трудового договора с 17 июня 2010 года, увольнении за прогулы, в связи с чем, просило явиться за получением трудовой книжки.
Таким образом, при определении срока, с которого следует исчислять срок давности, предусмотренный ст. 392 ТК РФ, суд исходит из обстоятельств признания истцом факта получения копии приказа об увольнении и трудовой книжки – 19 января 2011 года, следовательно, за разрешением спора об увольнении Куликова Д.В. могла обратиться в срок до 19 февраля 2011 года, что ею и было сделано. Истцом в ходе судебного разбирательства заявлено ходатайство о восстановлении срока для обращения в суд.
В подтверждение уважительности причин пропуска срока обращения в суд Куликова Д.В. представила суду исковые заявления и определение Орджоникидзевского районного суда г.Уфы РБ, из которых следует, что первоначально Куликова Д.В. обратилась в Орджоникидзевский районный суд г.Уфы 17 февраля 2011 года. Исковое заявление ей было возвращено определением суда от 22 февраля 2011 года, поскольку было подписано и подано представителем, не имеющим на то полномочий. 10 марта 2011 года Куликова Д.В. повторно обратилась с рассматриваемым судом иском, оформив его в соответствии с требованиями процессуального законодательства.
Установленные статьей 392 ТК РФ сроки обращения в суд, по существу, являются сроками исковой давности. Регулируя вопрос об их восстановлении, ч. 3 ст. 392 не рассматривает вопрос о приостановлении течения этих сроков.
Поэтому суд принимает в качестве уважительных причин пропуска истцом Куликовой Д.В. сроков обращения в суд, ее обращение в суд с первоначальным иском за разрешением индивидуального трудового спора, которое было осуществлено в месячный срок со дня получения копии приказа об увольнении и трудовой книжки, от права разрешения трудового спора судом она не отказывалась, и возврат ее иска о восстановлении на работе обусловлен юридической неграмотностью в составлении и предъявлении иска в суд. С учетом временного периода, когда первоначальный иск был возвращен истцу, также, что является общеизвестным праздничных дней в феврале и марте, Куликова Д.В. совершала активные действия по устранению допущенных процессуальных нарушений при первоначальном обращении в суд, недостатки исправила и вновь обратилась за защитой своих трудовых прав.
При изложенных обстоятельствах, возникший спор по поводу неправомерности увольнения Куликовой Д.В. подлежит рассмотрению судом по существу.
Как выше указано, на основании приказа от 20 сентября 2010 года Куликова Д.В. была уволена с 17 июня 2010года за прогулы. Согласно объяснениями представителей ответчика прогулы со стороны истца имели место с 17 июня 2010 года по 17 сентября 2010 года.
Сам приказ ответчика и данные им объяснения свидетельствует о незаконности увольнения Куликовой Д.В. в силу того, что по инициативе работодателя с 17 июня 2010 года, расторгнувшего с ней трудовые отношения, для истца отсутствовала обязанность для явки на работу, исполнения трудовых обязанностей, обусловленных трудовым договором. Никаких законных оснований для увольнения Куликовой Д.В. с 17 июня 2010 года у ООО «<данные изъяты> не имелось, поскольку, как это подтверждено объяснениями представителей ответчика до указанной даты Куликовой Д.В. нарушений трудовой дисциплины не допускалось.
В соответствии с определением, данным в ст. 192 ТК РФ, дисциплинарным проступком является виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил).
Пленум Верховного Суда Российской Федерации п. 53 постановления от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснил, что в силу статьи 46 (часть 1) Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, статьи 6 (пункт 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также статьи 14 (пункт 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.
Учитывая это, а также, принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу части 1 статьи 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.
В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая статьи 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
На основании ст. 193 ТК РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
К нарушениям трудовой дисциплины, являющимся дисциплинарным проступком, п.35 Постановления Пленума ВС РФ от 17 марта 2004 г. № 2, в частности, отнесено: отсутствие работника без уважительных причин на работе либо рабочем месте.
При этом необходимо иметь в виду, что если в трудовом договоре, заключенном с работником, либо локальном нормативном акте работодателя (приказе, графике и т.п.) не оговорено конкретное рабочее место этого работника, то в случае возникновения спора по вопросу о том, где работник обязан находиться при исполнении своих трудовых обязанностей, следует исходить из того, что в силу части шестой статьи 209 Кодекса рабочим местом является место, где работник должен находиться или куда ему необходимо прибыть в связи с его работой и которое прямо или косвенно находится под контролем работодателя.
Прогул квалифицируется как отсутствие на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены) независимо от его (ее) продолжительности, а также отсутствие на рабочем месте без уважительных причин более 4 часов подряд в течение рабочего дня (смены).
В подтверждение факта прогула истца ответчик представил суду Акты от 31 июля 2010 года, 31 августа 2010 года, 16 сентября 2010 года, засвидетельствованные подписями директора ООО «<данные изъяты> Аминевой В.Ф., а также работниками работодателя Н. и Г., в соответствии с которыми Куликова Д.В. отсутствовала на рабочем месте с 17 июня 2010 года по 16 сентября 2010 года без предупреждения о наличии уважительных причин.
Однако как выше указано у суда достаточно оснований для вывода о том, что в действительности в указанные даты акты не составлялись, а лица, их удостоверивший в действительности не знали о том, присутствовала ли Куликова Д.В. на рабочем месте или прогуливала, поскольку как подтверждено показаниями свидетеля Г. она работает: один день через два дня, что достаточно для вывода о том, что данный свидетель однозначно не могла удостоверить отсутствие Куликовой Д.В. на рабочем месте в те дни, когда она сама не работала.
Кроме того, что явно следует из представленных актов об отсутствии Куликовой Д.В. на рабочем месте, в даты ее отсутствия включены и выходные дни – по общим правилам это суббота и воскресенье, когда для работника отсутствует обязанность явиться на работу.
Как выше указано от обеспечения явки для допроса судом в качестве свидетеля работника ООО «<данные изъяты>» Н. директор Аминева В.Ф. уклонилась, как и не представила суду никаких доказательств существующих в ООО <данные изъяты> правил внутреннего трудового распорядка и ознакомления с ними истца Куликовой Д.В., и как следствие обязанности работника – истца подчиняться им.
Таким образом, ответчиком не доказан факт прогула истца - отсутствие на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня или более 4 часов подряд в течение рабочего дня, в конкретные даты и время. Факты отсутствия истца на рабочем месте в установленном трудовым законодательством порядке ответчиком не документировался, соответствующие акты не составлялись.
Кроме того, из представленных ответчиком документов не возможно определить и само рабочее место истца, куда в обязательном порядке она должна была прибыть к определенному времени и не могла его покидать также до установленного времени. Напротив, из представленного трудового договора, заключенного между сторонами, можно сделать вывод, что место работы истца не было ограничено каким-либо помещением, поскольку в трудовые функции Куликовой Д.В. входило: поиск клиентов на рынке продаж недвижимого имущества; оформление сделок с недвижимостью, включая сделки по купле-продаже земли; регистрация прав собственности; юридическое сопровождение сделок; юридические консультации; регистрации прав собственности; регистрации ООО, ИП, ЗАО, ОАО и др. форм, что предполагает необходимость посещения Куликовой Д.В. в течение рабочего времени различных организаций.
Об отсутствии прогула со стороны Куликовой Д.В. свидетельствуют и те обстоятельства, что от имени ООО «<данные изъяты> она продолжала совершать действия, посещала государственные органы.
Так, 30 сентября 2010 года Садоводческим некоммерческим товариществом «<данные изъяты>», заключившим договор № 8-6 «Об оказании юридических услуг по сопровождению перепланировки и перевода жилой квартиры в офисное помещение и проведения согласования проектной документации» 19 октября 2009 года с ООО «<данные изъяты> была выдана доверенности сотруднику ООО «<данные изъяты> Куликовой Д.В. на представление интересов товарищества по вопросам получения документов, связанных с оформлением земельных участков в собственность и т.д.
12 августа 2010 года директор ООО «<данные изъяты> Аминева В.Ф. выдала доверенность № 5 Куликовой Д.В. представлять интересы фирмы при заключении договора медицинского страхования, давать пояснения к отчетам, подписывать документы в качестве представителя <данные изъяты> «<данные изъяты>» в органах налогового контроля, а также пенсионном фонде.
На основании указанной доверенности от имени ООО «<данные изъяты> Куликова Д.В. предоставила расчеты по начисленным и уплаченным страховым взносам по форме РСВ-1 за полугодие 2010 года, по результатам чего специалистом ГУ УПФ РФ в Орджоникидзевском районе г. Уфы РБ 16 августа 2010 года был составлен Акт № 138 об обнаружении фактов, свидетельствующих о нарушениях законодательства об обязательном пенсионном страховании ООО «<данные изъяты> который был получен представителем ООО «<данные изъяты> по доверенности Куликовой Д.В. 16 августа 2010 года.
Объяснить факт выдачи доверенности 12 августа 2010 года Куликовой Д.В. – как работнику и представителю ООО «<данные изъяты> на совершение от имени последнего оговоренных в доверенности действий, притом, что, как утверждала Аминева В.Ф., Куликова Д.В. прогуливала, директор ответчика Аминева В.Ф. не смогла.
Приведенные факты и установленные по делу обстоятельства также свидетельствуют о незаконности увольнения Куликовой Д.В.
Нарушения работодателем имели место не только с самого начала издания приказа об увольнении Куликовой Д.В. с 17 июня 2010 года, хотя как на эту дату, так и в последующем у ответчика не было тому никаких законных оснований, но и в самой процедуре увольнения истца.
Как следует из анализа выше приведенной ст. 193 ТК РФ до применения дисциплинарного взыскания в виде увольнения ответчик должен был затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Это означает, что если следовать доводам представителей ответчика об отсутствии Куликовой Д.В. на рабочем месте в период с 17 июня 2010 года по 16 сентября 2010 года, то при ее появлении на работе 17 сентября 2010 года ответчик должен был затребовать письменное объяснение о причинах отсутствии на рабочем месте, и лишь по истечении двух рабочих дней, каковыми являлись 20 и 21 сентября 2010 года, поскольку 18 и 19 сентября 2010 года были выходными днями, 22 сентября 2010 года составить акт об отказе работника от дачи объяснений и 22 сентября 2010 года вынести приказ об увольнении работника. Однако Куликова Д.В. была уволена работодателем без предоставления предусмотренных трудовым законодательством двух рабочих дней для дачи объяснений и представления оправдательных документов.
Так же, как обоснованно отмечено истцом и ее представителем, дисциплинарное взыскание было применено к Куликовой Д.В. с нарушением установленного срока, поскольку в силу ст. 193 ТК РФ дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого для учета мнения представительного органа работников. Днем обнаружения необходимо считать день, когда о нем стало известно непосредственному руководителю работника-нарушителя. Не могут служить основанием для продления сроков применения дисциплинарных взысканий иные обстоятельства, представляющиеся работодателю объективными.
Как пояснила директор ООО «<данные изъяты> Аминева В.Ф. о прогулах Куликовой Д.В. ей стало известно уже в июне 2010 года, и в течение трех месяцев с даты первого отсутствия Куликовой Д.В. на рабочем месте, для ответчика не было никаких препятствий для применения к истцу дисциплинарного взыскания в виде увольнения. Однако в течение трех месяцев работодатель, если следовать представленным ответчиком документам, судьбой работника Куликовой Д.В. не интересовался, по месту жительства последнюю не навещал, запросы в медицинские учреждения не направлял.
Изложенное позволяет суду согласиться с доводами истца и ее представителя о том, что увольнение Куликовой Д.В. было произведено директором ООО <данные изъяты> Аминевой В.Ф. значительно позже 20 сентября 2010 года, и директором Аминевой В.Ф. увольнение истца было произведено в связи с возникновением с Куликовой Д.В. конфликтов по поводу задержки в выплате заработной платы, обращением истца в октябре 2010 года за защитой трудовых прав в Государственную инспекцию труда в Республике Башкортостан.
Следует отметить, что о незаконности увольнения Куликовой Д.В. свидетельствует и факт ее беременности на дату увольнения с работы, поскольку в силу ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуального предпринимателя.
При изложенных обстоятельствах суд приходит к выводу о незаконности увольнения истца и необходимости восстановления Куликовой Д.В. на работе, и как следствие возникновение у работодателя обязанности внести в трудовую книжку Куликовой Д.В. записей о недействительности увольнения и восстановлении ее на работе.
В силу ст. 394 ТК РФ в случае признания увольнения незаконным работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» п. 62 разъяснено, что средний заработок для оплаты времени вынужденного прогула определяется в порядке, предусмотренном статьей 139 Трудового кодекса РФ.
В силу ст. 139 Трудового кодекса РФ для всех случаев определения размера средней заработной платы (среднего заработка), предусмотренных настоящим Кодексом устанавливается единый порядок ее исчисления.
При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считает период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно.
В подтверждение заработной платы Куликовой Д.В. за период работы в ООО «<данные изъяты> с 31 марта 2010 года по 17 июня 2010 года ответчик представил суду справку, согласно которой среднемесячная заработная плата истца составила № руб. При этом как следует из справки расчет заработка истца был произведен ответчиком, исходя из оклада согласно штатному расписанию.
Данная справка не может быть принята судом во внимание в качестве доказательства заработной платы истца, поскольку как выше указано и установлено судом Куликова Д.В. работала в ООО «<данные изъяты> с 31 декабря 2009 года. На основании п. 4 трудового договора № 4/01-11 ответчик обязался выплачивать истцу заработную плату не согласно штатному расписанию, а вознаграждение – 25% стоимости по каждой сделке, выполненной работником.
Таким образом, при определении заработной платы, подлежащей взыскания с ответчика в пользу истца за период вынужденного прогула суд исходит из справки о доходах физического лица Куликовой Д.В. за 2010 года № 4 от 29 июня 2010года по форме № 2-НДФЛ, предоставленной и подписанной директором ООО «<данные изъяты>» Аминевой В.Ф., в соответствии с которой ежемесячный доход Куликовой Д.В. составлял № руб.
О необходимости определения заработной платы истца, исходя из сведений, отраженных в справке по форме № 2-НДФЛ, указывают и объяснения самого директора Аминевой В.Ф., которая показала, что за услуги Куликовой Д.В. по совершенное сделке с М. ей было уплачено № руб. Это опровергает доводы представителей ответчиков о получении истцом ежемесячного заработка согласно штатному расписанию, и подтверждает доводы Куликовой Д.В. о ее среднемесячном доходе № руб. и более, исходя из стоимости сделок.
Поэтому заработная плата за время вынужденного прогула, подлежащая взыскания с ответчика в пользу истца составит № руб. (из расчета: № руб. х 11 мес. (с 17.06.2010г. по 17.05.2011г.) = № руб.; № руб. : 31 дн. в мае х 6 дн. (с 17.05.2011г. по 23.05.2011г. день принятия судом решения) = № руб.; всего: №).
Поскольку ответчиком не представлено доказательств выплаты в полном объеме истцу заработной платы за период работы в ООО «<данные изъяты> то за период с 1 декабря 2010 года по 17 июня 2010 года с ответчика в пользу истца следует взыскать задолженность по заработной плате в размере №. (из расчета: № руб. х 6 мес. (с 01.12.2009г. по 01.06.2010г.) = №.; № руб. : 30 дн. в июне х 16 дн. (с 01.06.2010г. по 16.06.2010г.) = №.; всего: №
В соответствии с ч. 4 ст. 3 и ч. 9 ст. 394 ТК РФ суд вправе удовлетворить требование лица, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения, о компенсации морального вреда.
Пленум Верховного Суда РФ в целях обеспечения правильного и единообразного применения законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда, наиболее полную и быструю защиту интересов потерпевших при рассмотрении судами дел этой категории, в постановлении от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», разъяснил ряд вопросов.
Под моральным вредом понимаются нравственные и физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10).
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, а также в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью от причиненного увечья, иного повреждения здоровья либо вызванной заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.
Действующее трудовое законодательство предусматривает возможность возмещения морального вреда и в случаях нарушения не только нематериальных благ, но и имущественных прав работника.
Трудовой кодекс расширил возможности применения института компенсации морального вреда применительно к трудовым отношениям (ст. 3, 21, 22, 237, 394). В настоящее время возмещение морального вреда рассматривается как самостоятельный способ защиты трудовых прав работника. Это положение распространяется на все трудовые права, закрепленные как в законодательстве, так и на уровне локальных нормативных актов, а также трудового договора.
Учитывая, что Трудовой кодекс РФ не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу ст. 21 (абз.14 ч.1) и 237 ТК РФ вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав.
Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимание обстоятельств, а также требований разумности и справедливости (п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).
При рассмотрении судом возникшего спора действует общее правило распределения обязанностей по доказыванию – каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ), то есть бремя доказывания наличия морального вреда ложится на работника, а ответчик должен доказать отсутствие вины в причинении морального вреда работнику, правомерность своих действий или бездействия.
Вышеизложенные обстоятельства позволяют суду придти к выводу о том, что истец доказала причинение ей морального вреда в результате незаконного привлечения к дисциплинарной ответственности и увольнения, задержки в выплате заработной платы.
Судом не установлено обстоятельств причинения истцу физических страданий, физической боли, вызванной заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий.
С учетом степени нравственных страданий истца, фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и отсутствия установленных судом обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных Куликовой Д.В. страданий, требований разумности и справедливости, суд считает возможным взыскание с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере № руб.
Статья 100 ГПК РФ предусматривает возмещение расходов на оплату услуг представителя.
Установление размера и порядка оплаты услуг представителя относится к сфере усмотрения доверителя и поверенного и определяется договором. Суд, в соответствии с действующим законодательством, не может вмешиваться в эту сферу, однако может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств, используя в качестве критерия разумность понесенных расходов. Неразумными могут быть сочтены значительные расходы, не оправданные ценностью подлежащего защите права либо несложность процесса.
Взыскание расходов на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым – на реализацию требований статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Именно поэтому в части 1 статьи 100 ГПК РФ речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле.
Вместе с тем, вынося мотивированное решение о взыскании сумм в возмещение соответствующих расходов, суд не вправе уменьшить его произвольно, тем более, если другая сторона не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (пункт 2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2004 года № 454-О).
Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца расходов на оплату услуг представителя в размере № руб., подтвержденных платежными документами. При этом суд учитывает обстоятельства дела, а именно, сложность дела, длительность его разбирательства. Вместе с тем расходы истца по оплате услуг представителя в сумме № руб. не соответствуют объему оказанной представителем помощи, сложности и продолжительности судебного разбирательства, сложившемуся в данной местности уровню оплату услуг адвокатов по представлению интересов доверителей в гражданском процессе и другим факторам, определяющим их размер.
Так как в соответствии со ст. 103 ГПК РФ при подаче иска Куликова Д.В. освобождена от уплаты государственной пошлины, то с ответчика в доход государства подлежит взысканию государственная пошлина в сумме №.
Руководствуясь ст.ст. 193-199 ГПК РФ, суд
р е ш и л:
признать незаконным увольнение Куликовой Д.В. с должности помощника юриста общества с ограниченной ответственностью «<данные изъяты> с 17 июня 2010 года.
Восстановить Куликову Д.В, на работе в должности помощника юриста общества с ограниченной ответственностью «<данные изъяты> с 17 июня 2010 года.
Внести в трудовую книжку Куликовой Д.В. записи о недействительности записи об увольнении и восстановлении на работе.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «<данные изъяты> в пользу Куликовой Д.В. задолженность по заработной плате - №., заработную плату за время вынужденного прогула - № компенсацию морального вреда - №., расходы по оплате услуг представителя - № всего №
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «№ в доход государства государственную пошлину в размере №.
Решение в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.
Решение может быть обжаловано в Верховный суд Республики Башкортостан в течение 10 дней со дня принятия решения в окончательной форме через районный суд.
Судья: О.Ю.Кривцова