№ 2-4766/2010 г.
Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
12 ноября 2010 года г. Ижевск
Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:
председательствующего судьи Карповой О.П.,
при секретаре Мельниковой М.Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Леньковой Т.В. к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики о восстановлении пенсионных прав,
У С Т А Н О В И Л:
Ленькова Т.В. ( далее по тексту – истец) обратилась в суд с иском к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики (далее по тексту – ответчик) о восстановлении пенсионных прав. Иск мотивировала тем, что ответчик незаконно исключил из её специального стажа <данные изъяты> деятельности по охране здоровья населения период, когда она работала в должности фельдшера <данные изъяты> с 01 января 2010 года по 18 августа 2010 года ( 07 месяцев 18 дней), поскольку работодатель не подтвердил сведениями индивидуального ( персонифицированного) учета, исключен период с 12 октября 1990 года по 01 сентября 1990 года ( 10 месяцев 20 дней), когда она находилась в отпуске по уходу за ребенком до трех лет, а также период нахождения на курсах повышения квалификации и специализации с сохранением средней заработной платы с 22 января 1997 года по 24 января 1997 года ( 03 дня), с 29 октября 2002 года по 26 ноября 2002 года ( 27 дней), с 06 апреля 2004 года по 13 апреля 2004 года ( 07 дней), с 22 октября 2007 года по 19 ноября 2007 года ( 27 дней), всего 02 месяца 04 дня.
Просила признать незаконным решение УПФР об отказе в досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости, обязать ответчика досрочно назначить ей трудовую пенсию по старости с момента возникновения права, а также взыскать с ответчика судебные расходы в виде государственной пошлины в сумме 200 рублей, за оформление доверенности – 500 рублей и за услуги представителя в сумме 3000 рублей.
Истец Ленькова Т.В. в судебное заседание не явилась, представила заявление с просьбой рассмотреть дело в ее отсутствие. Согласно п.5 ст.167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие истца.
В судебном заседании представитель истца – Суслова Т.С., действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности от 05 октября 2010 года, сроком на три года, поддержала исковые требования в полном объеме. При этом уточнила, что право на пенсию возникло у истца 24 августа 2010 года, с данной даты просила назначить пенсию.
Представитель ответчика – ведущий специалист-эксперт (юрисконсульт) юридического отдела Управления Рязапова Э.М., действующая на основании доверенности № от 07 февраля 2008 года, сроком на три года, исковые требования Леньковой Т.В. не признала, пояснив, что за досрочным назначением трудовой пенсии по старости истец обратилась 18 августа 2010 года. Решением УПФР № от 24 сентября 2010 года ей обоснованно отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, ввиду отсутствия требуемого специального трудового стажа. По представленным документам специальный стаж Леньковой Т.В. составил 28 лет 03 месяца 14 дней. Периоды, когда истец находился на курсах повышения квалификации, не могут включены в специальный стаж, поскольку установленная норма продолжительности рабочего времени истцом не была выполнена.Период, когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком до трех лет не подлежит зачету в <данные изъяты> стаж, поскольку в этот период истец не была подвержена психо- эмоциональной нагрузке, работа при которой влечет назначение досрочной трудовой пенсии. За период с 01 января 2010 года по 18 августа 2010 года, работодателем, а именно <данные изъяты>, представлены индивидуальные сведения в ПФР.
Выслушав пояснения участников процесса, изучив и проанализировав материалы гражданского дела, суд устанавливает следующие обстоятельства, имеющие значение для дела.
Ленькова Т.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с 1980 года по настоящее время осуществляет <данные изъяты> деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения в городе.
Согласно записям в трудовой книжке с 12 августа 1980 года по 15 ноября 1991 года – <данные изъяты>,
с 20 ноября 1991 года по настоящее время- <данные изъяты>.
18 августа 2010 Ленькова Т.В. обратилась в Управление Пенсионного фонда РФ в г. Ижевске УР с просьбой о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости как работнику, не менее 30 лет осуществлявшему лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения, расположенных в городе.
Решением УПФР № от 24 сентября 2010 года Леньковой Т.В. отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.20 п.1 ст.27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», поскольку ответчиком установлено, что специальный стаж для назначения пенсии в связи с <данные изъяты> деятельностью в городе у нее менее 30 лет и составляет 28 лет 03 месяца 14 дней.
В <данные изъяты> стаж не были включены следующие периоды.
С 01 января 2010 года по 18 августа 2010 года ( 07 месяцев 18 дней), когда работодатель не предоставил в УПФР сведения индивидуального ( персонифицированного) учета. На день рассмотрения дела в суде, по заявлению представителя ответчика, данные сведения в УПФР предоставлены.
С 12 октября 1990 года по 01 сентября 1991 года, когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком до 3-х лет.
С 22 января 1997 года по 24 января 1997 года ( 03 дня), с 29 октября 2002 года по 26 ноября 2002 года ( 27 дней), с 06 апреля 2004 года по 13 апреля 2004 года ( 07 дней), с 22 октября 2007 года по 19 ноября 2007 года ( 27 дней), всего 02 месяца 04 дня, когда истец находилась на курсах повышения квалификации и специализации с сохранением средней заработной платы.
Данные обстоятельства установлены в судебном заседании пояснениями участников процесса, представленными доказательствами и сторонами в целом не оспариваются.
Требования истца Леньковой Т.В. являются законными и обоснованными, следовательно, подлежат удовлетворению по следующим основаниям.
30 декабря 2008 года в ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» внесены изменения (Федеральный закон от 30 декабря 2008 года за №319-ФЗ). При этом подпункт 11 пункта 1 статьи 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», которым было определено право на назначение трудовой пенсии по старости ранее установленного статьей 7 возраста лицам, не менее 25 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах независимо от возраста, признан утратившим силу, а пункт 1 статьи 27 дополнен подпунктом 20, устанавливающим аналогичное право лицам, не менее 25 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах независимо от возраста. Данные изменения вступили в законную силу со дня официального опубликования закона (с 31 декабря 2008 года).
Принимая во внимание, что в рамках заявленного спора истец оспаривает решение № от 24 сентября 2010 года, принятое ответчиком на основании ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» в редакции, действовавшей после 31 декабря 2008 года, суд дает оценку пенсионных прав истца, основываясь на той же редакции Федерального закона, действующей после 31 декабря 2008 года.
Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 17 декабря 2001 года №173-ФЗ (далее по тексту – ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»), определяющий основания возникновения и порядок реализации права граждан на трудовые пенсии, в качестве условий назначения трудовой пенсии по старости закрепляет достижение пенсионного возраста (60 лет для мужчин и 55 лет для женщин), наличие страхового стажа не менее пяти лет (статья 7) и одновременно предусматривает право отдельных категорий граждан на досрочное назначение трудовой пенсии по старости (статья 27).
В соответствии с пунктом 1 ст.27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения установленного статьей 7 возраста, в т.ч. лицам, не менее 30 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения в городах, независимо от их возраста (подпункт 20).
Согласно пункту 1 статьи 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», трудовая пенсия назначается со дня обращения за указанной пенсией, но не ранее, чем со дня возникновения права на нее.
Днем обращения за трудовой пенсией считается день приема органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, соответствующего заявления со всеми необходимыми документами (п.2 ст.19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»). Заявление о назначении трудовой пенсии рассматривается не позднее чем через десять дней со дня приема заявления (п.5 ст.19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»).
Вследствие этого обязательными условиями для досрочного назначения трудовой пенсии по старости являются подача заявления о назначении пенсии и наличие необходимой продолжительности соответствующей деятельности (специального трудового стажа), подтвержденной соответствующими документами.
Данные юридически значимые обстоятельства истцом выполнены.
Так, судом установлено и не оспаривается ответчиком, что с заявлением о назначении трудовой пенсии по старости ранее достижения общего пенсионного возраста (55 лет), истец обратился в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, 18 августа 2010 года.
На день обращения истца за трудовой пенсией и приема ответчиком ее заявления со всеми необходимыми документами, общая суммарная продолжительность <данные изъяты> деятельности истца составляла менее 30 лет, право на пенсию возникло 24 августа 2010 года. Вследствие чего суд приходит к выводу, что решением УПФР № от 24 сентября 2010 года Леньковой Т.В. необоснованно отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.20 п.1 ст.27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ». Указанный вывод суда обосновывается следующим.
Согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 29 января 2004 года №2-П «принципы правовой справедливости и равенства, на которых основано осуществление прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации как правовом и социальном государстве, в том числе права на социальное обеспечение (в частности, пенсионное обеспечение), по смыслу статей 1, 2, 6 (часть 2), 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19 и 55 (часть 1) Конституции Российской Федерации предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения. Это, как и точность правовых норм, которые лежат в соответствующих решениях правоприменителей, включая суды, необходимо для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, приобретенных прав, действенности их государственной защиты. Изменение законодателем ранее установленных условий должно осуществляться таким образом, чтобы соблюдался принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм, а также – в случае необходимости – предоставление гражданам возможности (в частности, посредством установления временного регулирования) в течение некоторого переходного периода адаптироваться к вносимым изменениям. С этим связаны законные ожидания граждан, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано».
Рассматривая периоды, когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком до трех лет с 12 октября 1990 года по 01 сентября 1991 года, суд приходит к следующему.
Согласно пункту 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №25 от 20 декабря 2005 года «О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии» «При разрешении споров, возникших в связи с не включением женщинам в стаж работы по специальности периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком при досрочном назначении пенсии по старости (статьи 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»), следует исходить из того, что если указанный период имел место до 6 октября 1992 года (времени вступления в силу Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года №3543-1 «О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде Российской Федерации», с принятием которого названный период перестал включаться в специальный стаж работы в случае назначения пенсии на льготных условиях), то он подлежит включению в стаж работы по специальности независимо от времени обращения женщины за назначением пенсии и времени возникновения права на досрочное назначение пенсии по старости».
Исходя из вышеизложенного, суд признает, что Пленум Верховного Суда РФ не ставит возможность зачета в специальный стаж периода отпуска по уходу за ребенком в зависимость от его возраста, обозначив единственное условие, чтобы данный отпуск был предоставлен и использован женщиной до 06 октября 1992 года.
Таким образом, исходя из вышеизложенного суд приходит к выводу, что период отпуска по уходу за ребенком после полутора лет до трех лет, имевший место с 12 октября 1990 года по 01 сентября 1991 года, то есть до 06 октября 1992 года, подлежит включению в специальный <данные изъяты> стаж истца, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.
Ссылка представителя ответчика на то, что пунктом 7 разъяснения Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 29 ноября 1989 года за №23/24-11 допускалось засчитывать в стаж, дающий право на пенсию на льготных условиях, период отпуска по уходу за ребенком лишь до достижения им возраста полутора лет, а увеличение продолжительности отпуска по уходу за ребенком до трех лет было внесено в КЗоТ РФ только 06 октября 1992 года, не может быть принята судом по следующим основаниям.
Постановлением Госкомитета СССР по труду и социальным вопросам и Секретариата ВЦСПС №156/10-30 от 06 июля 1982 года было утверждено разъяснение «О порядке предоставления частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет», согласно которому «Время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет засчитывается как в общий, так и в непрерывный стаж работы и в стаж работы по специальности, в том числе при назначении государственных пенсий» (п.6).
Постановлением Совета Министров СССР и ВЦСПС №677 от 22 августа 1989 года «Об увеличении продолжительности отпусков женщинам, имеющим малолетних детей» продолжительность дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком была увеличена до достижения им возраста трех лет.
Согласно пункту 7 разъяснения Госкомитета СССР по труду и социальным вопросам и Секретариата ВЦСПС №23/24-11 от 29 ноября 1989 года «О порядке предоставления женщинам частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет» «Время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет засчитывается как в общий, так и в непрерывный стаж работы и в стаж работы по специальности, в том числе: при назначении государственных пенсий. Во всех случаях исчисления общего, непрерывного стажа работы и стажа работы по специальности время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет учитывается в том же порядке, как и работа, в период которой предоставлены указанные отпуска».
Учитывая, что в период нахождения в отпуске по уходу за ребенком в возрасте после полутора лет истец работала в должности <данные изъяты>, то есть в должности и учреждении, работа в которых дает право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, то указанный период подлежит включению в ее специальный <данные изъяты> стаж.
Таким образом, суд приходит к выводу, что на основании действовавшего в спорный период законодательства, период нахождения истца в отпуске по уходу за ребенком в возрасте от полутора лет до трех лет с 12 октября 1990 года по 01 сентября 1991 года, составляющий 10 месяцев 20 дней, подлежит включению в ее специальный <данные изъяты> стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.
Рассматривая периоды с 22 января 1997 года по 24 января 1997 года ( 03 дня), с 29 октября 2002 года по 26 ноября 2002 года ( 27 дней), с 06 апреля 2004 года по 13 апреля 2004 года ( 07 дней), с 22 октября 2007 года по 19 ноября 2007 года ( 27 дней), всего 02 месяца 04 дня, когда истец находилась на курсах повышения квалификации и специализации с сохранением средней заработной платы, суд приходит к следующему.
Согласно справке от 18 августа 2010 года № 01-08/391, выданной <данные изъяты> Ленькова Т.В., ДД.ММ.ГГГГ рождения, с 22 января 1997 года по 24 января 1997 года ( приказ № 7-к от 21 января 1997 года), с 29 октября 2002 года по 26 ноября 2002 года ( приказ № 287-к от 29 октября 2002 года), с 06 апреля 2004 года по 13 апреля 2004 года ( приказ № 98-К от 05 апреля 2004 года), с 22 октября 2007 года по 19 ноября 2007 года ( приказ № 327-к от 17 октября 2007 года), находилась на курсах повышения квалификации и переквалификации, специализации с сохранением средней заработной платы.
Согласно представленного свидетельства о повышении квалификации №, в 2004 году, Ленькова Т.В. повышала свою квалификацию в ГОУ дополнительного профессионального образования ( повышение квалификации) специалистов <данные изъяты>. В 1997 году, 2002 году Ленькова Т.В. повышала свою квалификацию в <данные изъяты>.
Давая оценку периодам нахождения истца на курсах повышения квалификации тематических усовершенствованиях, специализациях, суд приходит к выводу, что в целом он подлежит включению в стаж <данные изъяты> деятельности истца. Данный вывод суда основан на следующем.
Согласно пункту 5 Правил №516 от 11 июля 2002 года, периоды работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются в стаж лишь при условии выполнения работы постоянно в течение полного рабочего дня.
По мнению представителя ответчика, в периоды нахождения на курсах повышения квалификации истец не работала полный рабочий день, поэтому данные периоды подлежат исключению из ее специального <данные изъяты> стажа. Однако суд не может согласиться с указанным доводом по следующим основаниям.
Судом установлено, что медицинские работники обучаются на курсах повышения квалификации, в том числе с целью получения соответствующей квалификационной категории. На время нахождения работника на курсах повышения квалификации, трудовые отношения с работником не прекращаются, ему предоставляется дополнительный оплачиваемый отпуск, во время которого сохраняется средняя заработная плата по основному месту работы. Данные обстоятельства установлены в соответствии с нормами трудового законодательства, Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 года №5487-1, приказом Минздрава РФ от 09 августа 2001 года №314 «О порядке получения квалификационных категорий», и в целом сторонами не оспариваются.
В Рекомендации Международной Организации Труда от 24 июня 1974 года №148 «Об оплачиваемых учебных отпусках» предусмотрено, что период оплачиваемого учебного отпуска, к каковым также по существу относится и период нахождения на курсах повышения квалификации (специализация), должен приравниваться к периоду фактической работы в целях установления прав на социальные пособия и других, вытекающих из трудовых отношений прав на основе национального законодательства или правил, коллективных договоров, арбитражных решений или таких других положений, которые соответствуют национальной практике (п.21).
Действующим в спорные периоды Трудовым кодексом РФ работникам, совмещающим труд с обучением, гарантировались такие же трудовые права, что и лицам, которые трудились полное рабочее время.
Периоды нахождения Леньковой Т.В. на курсах повышения квалификации, специализациях, предоставлены работодателем с сохранением заработной платы. В соответствии с действующим законодательством работодатель производил во время них уплату взносов на государственное социальное страхование.
В связи с чем суд полагает необходимым включить в специальный <данные изъяты> стаж периоды нахождения истца на курсах повышения квалификации специализации с 22 января 1997 года по 24 января 1997 года ( 03 дня), с 29 октября 2002 года по 26 ноября 2002 года ( 27 дней), с 06 апреля 2004 года по 13 апреля 2004 года ( 07 дней), с 22 октября 2007 года по 19 ноября 2007 года ( 27 дней), всего 02 месяца 04 дня.
Период с 01 января 2010 года по 18 августа 2010 года не включен в специальный стаж, поскольку он не подтвержден сведениями индивидуального ( персонифицированного) учета. Однако в спорный период истец работала в должности и учреждении, поименованным в соответствующих Списках. Кроме того, в ходе судебного заседания, представитель ответчика пояснила, что на день вынесения решения, сведения работодателем предоставлены, следовательно, данный период должен быть включен в специальный стаж.
Исходя из вышеизложенного, при включении в стаж <данные изъяты> деятельности истца Леньковой Т.В., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, составляющий на дату обращения за назначением пенсии (18 августа 2010 года) по подсчетам ответчика, 28 лет 03 месяца 14 дней, периодов, когда она находилась на тематических усовершенствованиях, специализациях с сохранением заработной платы ( 06 месяцев 16 дней), периодов, когда она находилась в отпуске по уходу за ребенком ( 10 месяцев 20 дней), на курсах повышения квалификации и специализации ( 02 месяца 04 дня), периода, когда работодателем не были предоставлены сведения индивидуального ( персонифицированного) учета ( 07 месяцев 18 дней), он составит 29 лет 11 месяцев 26 дней, что недостаточно для досрочного назначения трудовой пенсии по старости со дня обращения истца за назначением пенсии, то есть с 18 августа 2010 года.
Поскольку истец с момента обращения в УПФР с 18 августа 2010 года продолжает работать в <данные изъяты> в должности <данные изъяты> на 1,0 ставку, в отпусках по уходу за ребенком, в учебных отпусках, частично оплачиваемых отпусках и отпусках без сохранения заработной платы не находилась, право на пенсию у нее возникает с 24 августа 2010 года.
Таким образом, суд приходит к выводу, что решение УПФР в г. Ижевске (межрайонного) УР за № от 24 сентября 2010 года об отказе Леньковой Т.В. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.20 п.1 ст.27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» незаконно и необоснованно, поэтому подлежит удовлетворению требование истца о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости с момента возникновения права на ее назначение, т.е. с 24 августа 2010 года.
С учетом того, что решение состоялось в пользу истца, на ответчика в порядке статьи 98 ГПК РФ должна быть возложена обязанность по возмещению истцу судебных расходов, состоящих из государственной пошлины в сумме 200 рублей, расходов за оформление нотариально удостоверенной доверенности в сумме 500 рублей. Данные расходы подтверждены в судебном заседании квитанцией и нотариально удостоверенной доверенностью.
Согласно ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
Судебные расходы присуждаются, если они понесены фактически, являлись необходимыми и разумными в количественном отношении. Суд может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств.
Исходя из изложенного, учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого гражданского дела, с учетом принципа разумности, суд считает расходы истца на оплату услуг представителя, заявленные к взысканию с ответчика, завышенными.
В связи с чем, суд определяет подлежащими взысканию с УПФР в г. Ижевске (межрайонного) УР в пользу Леньковой Т.В. расходы на оплату услуг представителя, принимавшего участие в судебном заседании, в размере 1000 рублей.
Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ суд,
Р Е Ш И Л:
Исковые требования Леньковой Т.В. к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики о восстановлении пенсионных прав удовлетворить.
Признать незаконным решение Управления пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики № от 24 августа 2010 года об отказе Леньковой Т.В. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости.
Обязать Управление пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики досрочно назначить Леньковой Т.В. трудовую пенсию по старости с момента возникновения права, то есть со 24 августа 2010 года, как лицу, не менее 30 лет осуществлявшему лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения пожизненно.
Взыскать с Управления пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики в пользу Леньковой Т.В. расходы по оплате государственной в размере 200 рублей, расходы на оплату услуг представителя в размере 1000 рублей, расходы, связанные с оформлением нотариально заверенной доверенности в размере 500 рублей.
Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики в течение 10 дней со дня вынесения через районный суд.
Решение изготовлено в окончательной форме 17 ноября 2010 года.
Судья О.П.Карпова