о восстановлении пенсионных прав

№ 2-4873/2010 г.

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

21 декабря 2010 года г. Ижевск

Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:

председательствующего судьи Карповой О.П.,

при секретаре Мельниковой М.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Егоровой И.В. к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики о восстановлении пенсионных прав,

У С Т А Н О В И Л:

Егорова И.В. ( далее по тексту – истец) обратилась в суд с иском к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики (далее по тексту – ответчик) о восстановлении пенсионных прав. Иск мотивировала тем, что ответчик незаконно исключил из её специального стажа <данные изъяты> деятельности по охране здоровья населения

периоды с 06 мая 1986 года по 08 мая 1996 года ( 03 дня), с 28 ноября 2001 года по 26 декабря 2001 года ( 29 дней), с 17 апреля 2006 года по 16 мая 2006 года ( 01 месяц), когда она находилась на курсах повышения квалификации,

периоды с 21 августа 1989 года по 10 декабря 1989 года ( 03 месяца 21 день), с 21 марта 1992 года по 26 июля 1992 года ( 04 месяца 06 дней), когда она находилась в отпуске по беременности и родам включены календарно,

периоды с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года ( 01 год 04 месяца 07 дней), с 27 июля 1992 года по 05 октября 1992 года ( 02 месяца 10 дней), когда она находилась в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет включены календарно,

периоды с 17 апреля 1991 года по 02 января 1992 года ( 08 месяцев 16 дней), с 06 октября 1992 года по 30 ноября 1993 года ( 01 год 01 месяц 25 дней), с 01 декабря 1993 года по 31 мая 1995 года ( 01 год 06 месяцев), когда она находилась в отпуске по уходу за ребенком до трех лет не включены в <данные изъяты> стаж.

Просила признать незаконным решение УПФР об отказе в досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости, обязать ответчика досрочно назначить ей трудовую пенсию по старости с момента возникновения права, а также взыскать с ответчика судебные расходы в виде государственной пошлины в сумме 200 рублей, за оформление доверенности – 500 рублей и за услуги представителя в сумме 3000 рублей.

Истец Егорова И.В. в судебное заседание не явилась, представила заявление с просьбой рассмотреть дело в ее отсутствие. Согласно п.5 ст.167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие истца.

В судебном заседании представитель истца – Суслова Т.С., действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности от 26 октября 2010 года, сроком на три года, поддержала исковые требования в полном объеме.

Представитель ответчика – <данные изъяты> Управления Романова Е.А., действующая на основании доверенности № от 21 января 2010 года, сроком на три года, исковые требования Егоровой И.В. не признала, пояснив, что за досрочным назначением трудовой пенсии по старости истец обратилась 10 апреля 2008 года. Решением УПФР № от 28 апреля 2008 года ей обоснованно отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, ввиду отсутствия требуемого специального трудового стажа. По представленным документам специальный стаж Егоровой И.В. составил 23 года 10 месяцев 07 дней.

Периоды, когда истец находилась на курсах повышения квалификации, не могут быть включены в специальный стаж, поскольку установленная норма продолжительности рабочего времени истцом не была выполнена.

Период, когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет, с полутора до трех лет, а также период, когда истец находилась на больничном по беременности и родам, не могут быть включены в специальный стаж, поскольку в спорные периоды Егорова И.В. не работала, трудовые функции, предусмотренные для <данные изъяты> операционного блока <юридическое лицо1>, не выполняла.

Выслушав пояснения участников процесса, изучив и проанализировав материалы гражданского дела, суд устанавливает следующие обстоятельства, имеющие значение для дела.

Егорова И.В., ДД.ММ.ГГГГ рождения, с 04 января 1988 года по день обращения в УПФР ( 10 апреля 2008 года) осуществляла <данные изъяты> деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения в городе.

Согласно записям в трудовой книжке истец в следующие периоды осуществляла следующую <данные изъяты> деятельность:

с 26 сентября 1984 года по настоящее время - <данные изъяты> операционного блока <юридическое лицо1>.

10 апреля 2008 года Егорова И.В. обратилась в Управление Пенсионного фонда РФ в г. Ижевске УР с просьбой о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости как работнику, не менее 30 лет осуществлявшему лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения, расположенных в городе.

Решением УПФР № от 28 апреля 2008 года Егоровой И.В. отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.11 п.1 ст.28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», поскольку ответчиком установлено, что специальный стаж для назначения пенсии в связи с <данные изъяты> деятельностью в городе у нее менее 30 лет и составляет 23 года 10 месяцев 07 дней.

В <данные изъяты> стаж не были включены следующие периоды:

с 06 мая 1986 года по 08 мая 1996 года ( 03 дня), с 28 ноября 2001 года по 26 декабря 2001 года ( 29 дней), с 17 апреля 2006 года по 16 мая 2006 года ( 01 месяц), когда она находилась на курсах повышения квалификации,

На включении в <данные изъяты> стаж периодов с 01 июня 1995 года по 30 июня 1995 года ( 01 месяц), 07 мая 2003 года ( 01 день), 12 мая 2003 года ( 01 день), 02 июня 2003 года ( 01 день), 14 июля 2003 года ( 01 день), 27 июля 2003 года ( 01 день), всего 01 месяц 05 дней, когда она находилась в отпуске без сохранения заработной платы, истец не настаивает.

Данные обстоятельства установлены в судебном заседании пояснениями участников процесса, представленными доказательствами и сторонами в целом не оспариваются.

Руководствуясь п.3 ст.196 ГПК РФ, суд рассматривает требования истца в рамках заявленного иска, то есть дает оценку лишь тем периодам ее деятельности (далее по тексту - спорные периоды), на включении которых в свой <данные изъяты> стаж она настаивает.

Требования истца Егоровой И.В. являются законными и обоснованными, следовательно, подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

30 декабря 2008 года в ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» внесены изменения (Федеральный закон от 30 декабря 2008 года за №319-ФЗ). При этом подпункт 11 пункта 1 статьи 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», которым было определено право на назначение трудовой пенсии по старости ранее установленного статьей 7 возраста лицам, не менее 25 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах независимо от возраста, признан утратившим силу, а пункт 1 статьи 27 дополнен подпунктом 20, устанавливающим аналогичное право лицам, не менее 25 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и поселках городского типа либо только в городах независимо от возраста. Данные изменения вступили в законную силу со дня официального опубликования закона (с 31 декабря 2008 года).

Принимая во внимание, что в рамках заявленного спора истец оспаривает решение № 161 /01-15 от 28 апреля 2008 года, принятое ответчиком на основании ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» в редакции, действовавшей до 31 декабря 2008 года, суд дает оценку пенсионных прав истца, основываясь на той же редакции Федерального закона, действующей до 31 декабря 2008 года.

Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 17 декабря 2001 года №173-ФЗ (далее по тексту – ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»), определяющий основания возникновения и порядок реализации права граждан на трудовые пенсии, в качестве условий назначения трудовой пенсии по старости закрепляет достижение пенсионного возраста (60 лет для мужчин и 55 лет для женщин), наличие страхового стажа не менее пяти лет (статья 7) и одновременно предусматривает право отдельных категорий граждан на досрочное назначение трудовой пенсии по старости (статья 27).

В соответствии с пунктом 1 ст.28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения установленного статьей 7 возраста, в т.ч. лицам, не менее 30 лет осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения в городах, независимо от их возраста (подпункт 11).

Согласно пункту 1 статьи 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», трудовая пенсия назначается со дня обращения за указанной пенсией, но не ранее, чем со дня возникновения права на нее.

Днем обращения за трудовой пенсией считается день приема органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, соответствующего заявления со всеми необходимыми документами (п.2 ст.19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»). Заявление о назначении трудовой пенсии рассматривается не позднее чем через десять дней со дня приема заявления (п.5 ст.19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»).

Вследствие этого обязательными условиями для досрочного назначения трудовой пенсии по старости являются подача заявления о назначении пенсии и наличие необходимой продолжительности соответствующей деятельности (специального трудового стажа), подтвержденной соответствующими документами.

Данные юридически значимые обстоятельства истцом выполнены.

Так, судом установлено и не оспаривается ответчиком, что с заявлением о назначении трудовой пенсии по старости ранее достижения общего пенсионного возраста (55 лет), истец обратилась в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, 10 апреля 2008 года.

На день обращения истца за трудовой пенсией и приема ответчиком ее заявления со всеми необходимыми документами, общая суммарная продолжительность <данные изъяты> деятельности истца составляла более 30 лет, право на пенсию возникло 10 апреля 2008 года. Вследствие чего суд приходит к выводу, что решением УПФР № от 28 апреля 2008 года Егоровой И.В. необоснованно отказано в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.11 п.1 ст.28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ». Указанный вывод суда обосновывается следующим.

Согласно правовой позиции, сформулированной в постановлении Конституционного Суда РФ от 29 января 2004 года №2-П, принципы правовой справедливости и равенства, на которых основано осуществление прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации как правовом и социальном государстве, в том числе права на социальное обеспечение (в частности, пенсионное обеспечение), по смыслу статей 1, 2, 6 (часть 2), 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19 и 55 (часть 1) Конституции Российской Федерации предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения. Это, как и точность правовых норм, которые лежат в соответствующих решениях правоприменителей, включая суды, необходимо для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, приобретенных прав, действенности их государственной защиты. Изменение законодателем ранее установленных условий должно осуществляться таким образом, чтобы соблюдался принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм, а также – в случае необходимости – предоставление гражданам возможности (в частности, посредством установления временного регулирования) в течение некоторого переходного периода адаптироваться к вносимым изменениям. С этим связаны законные ожидания граждан, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Рассматривая периоды с 06 мая 1986 года по 08 мая 1996 года ( 03 дня), с 28 ноября 2001 года по 26 декабря 2001 года ( 29 дней), с 17 апреля 2006 года по 16 мая 2006 года ( 01 месяц), когда истец находилась на курсах повышения квалификации с сохранением средней заработной платы, суд приходит к следующему.

Согласно справке от 14 апреля 2008 года № 730, выданной <юридическое лицо1>, Егорова И.В. с 06 мая 1996 года по 08 мая 1996 года ( приказ № 47-к от 05 мая 1996 года), с 28 ноября 2001 года по 26 декабря 2001 года ( приказ № 104-к от 30 ноября 2001 года), с 17 апреля 2006 года по 16 мая 2006 года ( приказ № 112-к от 17 апреля 2006 года ), находилась на курсах повышения квалификации.

Согласно представленного свидетельства о повышении квалификации №, в 1996 году Егорова И.В. повышала свою квалификацию в <юридическое лицо2> по теме : <данные изъяты>, в 2001 году проходила курсы в <юридическое лицо2> по теме по циклу <данные изъяты> ( свидетельство о повышении квалификации № 1185), в 2006 году повышала свою квалификацию в <юридическое лицо3> по циклу <данные изъяты> ( свидетельство о повышении квалификации № 2678).

Давая оценку периодам нахождения истца на курсах повышения квалификации, тематических усовершенствованиях, специализациях, суд приходит к выводу, что в целом он подлежит включению в стаж <данные изъяты> деятельности истца. Данный вывод суда основан на следующем.

Согласно пункту 5 Правил №516 от 11 июля 2002 года, периоды работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются в стаж лишь при условии выполнения работы постоянно в течение полного рабочего дня.

По мнению представителя ответчика, в периоды нахождения на курсах повышения квалификации истец не работала полный рабочий день, поэтому данные периоды подлежат исключению из ее специального <данные изъяты> стажа. Однако суд не может согласиться с указанным доводом по следующим основаниям.

Судом установлено, что медицинские работники обучаются на курсах повышения квалификации, в том числе с целью получения соответствующей квалификационной категории. На время нахождения работника на курсах повышения квалификации, трудовые отношения с работником не прекращаются, ему предоставляется дополнительный оплачиваемый отпуск, во время которого сохраняется средняя заработная плата по основному месту работы. Данные обстоятельства установлены в соответствии с нормами трудового законодательства, Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 года №5487-1, приказом Минздрава РФ от 09 августа 2001 года №314 «О порядке получения квалификационных категорий», и в целом сторонами не оспариваются.

В Рекомендации Международной Организации Труда от 24 июня 1974 года №148 «Об оплачиваемых учебных отпусках» предусмотрено, что период оплачиваемого учебного отпуска, к каковым также по существу относится и период нахождения на курсах повышения квалификации (специализация), должен приравниваться к периоду фактической работы в целях установления прав на социальные пособия и других, вытекающих из трудовых отношений прав на основе национального законодательства или правил, коллективных договоров, арбитражных решений или таких других положений, которые соответствуют национальной практике (п.21).

Действующим в спорные периоды Трудовым кодексом РФ работникам, совмещающим труд с обучением, гарантировались такие же трудовые права, что и лицам, которые трудились полное рабочее время.

Периоды нахождения Егоровой И.В. на курсах повышения квалификации, специализациях, предоставлены работодателем с сохранением заработной платы. В соответствии с действующим законодательством, работодатель производил во время них уплату взносов на государственное социальное страхование.

В связи с чем суд полагает необходимым включить в специальный <данные изъяты> стаж периоды нахождения истца на курсах повышения квалификации с 06 мая 1986 года по 08 мая 1996 года ( 03 дня), с 28 ноября 2001 года по 26 декабря 2001 года ( 29 дней), с 17 апреля 2006 года по 16 мая 2006 года ( 01 месяц), всего 02 месяца 02 дня.

Рассматривая периоды, с 21 августа 1989 года по 10 декабря 1989 года ( 03 месяца 21 день), с 21 марта 1992 года по 26 июля 1992 года ( 04 месяца 06 дней), когда истец находилась в отпуске по беременности и родам и периоды с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года ( 01 год 04 месяца 07 дней), с 27 июля 1992 года по 05 октября 1992 года ( 02 месяца 10 дней), когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет, суд приходит к следующему.

Сторонами не оспаривается, что истец имеет двоих детей, дочь Егорову Ю.Х., ДД.ММ.ГГГГ рождения, что подтверждается свидетельством о рождении серии №, выданным 01 ноября 1989 года и сына Егорова Д.Х., ДД.ММ.ГГГГ рождения, что подтверждается свидетельством о рождении серии №, выданным 10 июля 1992 года.

Суд признает, что оспариваемые истцом периоды нахождения истца в отпуске по беременности и родам с 21 августа 1989 года по 10 декабря 1989 года ( 03 месяца 21 день), с 21 марта 1992 года по 26 июля 1992 года ( 04 месяца 06 дней), и период нахождения истца в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года ( 01 год 04 месяца 07 дней), с 27 июля 1992 года по 05 октября 1992 года ( 02 месяца 10 дней), включенный ответчиком истцу в специальный стаж в календарном исчислении, подлежит зачету и включению в стаж для назначения пенсии на основании пп. 11 п. 1 ст. 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» в льготном исчислении (1 год за 1 год и 6 месяцев).

Ответчиком, согласно его решению № от 28 апреля 2008 года, нахождение истца в отпусках по беременности и родам и нахождении в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет не оспаривается, указанному периоду дан анализ в самом решении ответчика. При этом указанные периоды включены в специальный стаж истца в календарном исчислении.

Согласно справке, представленной <юридическое лицо1> от 14 апреля 2008 года, Егорова И.В. работает в <юридическое лицо1> <данные изъяты> операционного блока с 04 января 1988 года ( приказ № 2-к от 07 января 1988 года). В течение всего периода занимала штатную должность на полную ставку.

В отпуске по уходу за ребенком до полутора лет находилась с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года ( приказ № 9-к от 24 января 1990 года), с 27 июля 1992 года по 30 ноября 1993 года ( приказ № 78-к от 17 августа 1982 года.

С учетом того, что сторона ответчика не оспаривает периоды нахождения истца на больничном листе по беременности и родам, а также в отпуске по уходу за ребенком, что нашло свое отражение в отказном решении УПФР, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 165 КЗоТ РФ, действовавшего в спорный период, женщинам предоставляются отпуска по беременности и родам продолжительностью семьдесят (в случае многоплодной беременности - восемьдесят четыре) календарных дней до родов и семьдесят (в случае осложненных родов - восемьдесят шесть, при рождении двух или более детей - сто десять) календарных дней после родов. Отпуск по беременности и родам исчисляется суммарно и предоставляется женщине полностью независимо от числа дней, фактически использованных до родов.

По трудовому законодательству отпуск по беременности и родам не относится к ежегодным оплачиваемым отпускам. Основанием для его предоставления служит медицинское заключение о временной нетрудоспособности, а оплачивается он через пособие по государственному социальному страхованию в виде пособия по беременности и родам.

Основанием для назначения пособия по беременности и родам является выданный в установленном порядке листок нетрудоспособности (пункт 37 Положения о порядке обеспечения пособиями по государственному социальному страхованию, утвержденного постановлением Президиума ВЦСПС от 12 ноября 1984 года № 13-6 (в редакции от 15 апреля 1992 года ).

В соответствии с Инструкцией ВЦСПС и Наркомздрава СССР «О порядке выдачи застрахованным больничных листков», утвержденной постановлением СНК СССР от 14 августа 1937 года № 1382 (в редакции от 12 ноября 1984 года), а впоследствии Инструкцией о порядке выдачи документов, удостоверяющих временную нетрудоспособность граждан, действующей в редакции приказа Минздравмедпрома России № 267 и постановления Фонда социального страхования Российской Федерации № 66 от 25 июня 1996 года, листок нетрудоспособности служит документом, подтверждающим временную нетрудоспособность.

Согласно Правилам исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (пункт 5), утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года № 516, в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, для работников, которые постоянно в течение полного рабочего дня заняты на этой работе, включаются периоды получения пособия по государственному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, а также периоды ежегодных оплачиваемых отпусков, включая дополнительные.

В соответствии с Информационным письмом от 4 ноября 2002 года Министерства труда и социального развития РФ № 7392-ЮЛ и Пенсионного фонда РФ № ЛЧ-25-25/10067, период нахождения женщины в отпуске по беременности и родам следует рассматривать как период получения пособия по беременности и родам в период временной нетрудоспособности и включать его в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ».

При таких обстоятельствах период нахождения истца в отпуске по беременности и родам следует рассматривать как период получения пособия по беременности и родам в период временной нетрудоспособности и включать его в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ».

Согласно разъяснениям, содержащихся в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №25 от 20 декабря 2005 года «О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии», при разрешении споров, возникших в связи с не включением женщинам в стаж работы по специальности периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком при досрочном назначении пенсии по старости (статьи 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»), следует исходить из того, что если указанный период имел место до 6 октября 1992 года (времени вступления в силу Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года №3543-1 «О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде Российской Федерации», с принятием которого названный период перестал включаться в специальный стаж работы в случае назначения пенсии на льготных условиях), то он подлежит включению в стаж работы по специальности независимо от времени обращения женщины за назначением пенсии и времени возникновения права на досрочное назначение пенсии по старости.

Исходя из вышеизложенного, суд признает, что Пленум Верховного Суда РФ не ставит возможность зачета в специальный стаж периода отпуска по уходу за ребенком в зависимость от его возраста, обозначив единственное условие, чтобы данный отпуск был предоставлен и использован женщиной до 06 октября 1992 года.

Таким образом, учитывая, что отпуск по беременности и родам и отпуск по уходу за ребенком был предоставлен истцу в период, когда она работала в должности <данные изъяты> операционного блока в <юридическое лицо1>, то есть в должности и в учреждении, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию по старости (периоды работы в той же должности и в том же учреждении до отпуска по беременности и родам и после него зачтены ответчиком в специальный <данные изъяты> стаж истца в льготном исчислении 1 год работы как 1 год и 6 месяцев), то и указанный период должен быть зачтен в специальный стаж, связанный с <данные изъяты> деятельностью, в том же порядке, что и работа в должности <данные изъяты> операционного блока в <юридическое лицо1>.

Учитывая, что в период нахождения в отпуске по беременности и родам и в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет, истец работала в должности и в учреждении, работа в которых дает право на льготное исчисление данных периодов, то указанный период с 21 августа 1989 года по 10 декабря 1989 года, с 21 марта 1992 года по 26 июля 1992 года, с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года, с 27 июля 1992 года по 05 октября 1992 года, подлежит включению в ее стаж <данные изъяты> деятельности также в льготном исчислении (один год за один год и шесть месяцев).

Дополнительно подлежит включению 01 месяц 25 дней за период с 21 августа 1989 года по 10 декабря 1989 года, 02 месяца 03 дня за период с 21 марта 1992 года по 26 июля 1992 года, 08 месяцев 03 дня за период с 11 декабря 1989 года по 16 апреля 1991 года, 01 месяц 05 дней за период с 27 июля 1992 года по 05 октября 1992 года. Всего дополнительно подлежит включению 01 год 01 месяц 06 дней.

Рассматривая периоды с 17 апреля 1991 года по 02 января 1992 года ( 08 месяцев 16 дней), с 06 октября 1992 года по 30 ноября 1993 года ( 01 год 01 месяц 25 дней), с 01 декабря 1993 года по 31 мая 1995 года ( 01 год 06 месяцев), когда истец находилась в отпуске по уходу за ребенком от полутора до трех лет, не включенный ответчиком в <данные изъяты> стаж, суд приходит к следующему.

До введения в действие Закона РФ от 25 сентября 1992 года № 3543-1 "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР", ст. 167 КЗоТ РСФСР предусматривала включение периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком в стаж работы по специальности для назначения пенсии по выслуге лет.

Постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР от 22 января 1981 года "О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей", были установлены частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительный отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.

В соответствии с п. 2 постановления Совмина СССР и ВЦСПС от 22 августа 1989 года № 677 "Об увеличении продолжительности отпусков женщинам, имеющим малолетних детей", с 1 декабря 1989 года повсеместно продолжительность дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком была увеличена до достижения им возраста трех лет. Указанный дополнительный отпуск подлежал зачету в общий и непрерывный стаж, а также в стаж работы по специальности.

Впоследствии право женщин, имеющих малолетних детей, оформить отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет было предусмотрено Законом СССР от 22 мая 1990 года № 1501-1 "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты СССР по вопросам, касающимся женщин, семьи и детства", которым были внесены изменения в Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о труде, утвержденные Законом СССР от 15 июля 1970 года, ст. 71 Основ была изложена в новой редакции и предусматривала предоставление женщине частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет.

С принятием Закона РФ от 25 сентября 1992 года № 3543-1 "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР" (вступил в силу 6 октября 1992 года), период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком перестал включаться в стаж работы по специальности в случае назначения пенсии на льготных условиях. Данным Законом ст. 167 КЗоТ РФ была изложена в новой редакции.

Таким образом, исходя из смысла приведенных выше законодательных актов, период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет подлежал зачету в общий и непрерывный стаж, а также в специальный стаж работы по специальности в соответствии со ст. 167 КЗоТ РФ до внесения изменений в данную норму закона, то есть до 6 октября 1992 года.

Изложенная позиция в полной мере согласуется с разъяснениями, данными по указанному вопросу Верховным Судом РФ в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2005 года № 25 "О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии".

Учитывая, что отпуск по уходу за ребенком в целом (до достижения ребенком возраста полутора лет и до достижения им возраста трех лет) начался в период действия названных нормативных актов, с учетом положений ч. 2 ст. 6, ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ст.ст. 18,19 и ч. 1 ст. 55 Конституции Российской Федерации, предполагающих правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимых для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано, то период с 29 ноября 1991 года по 29 мая 1993 года (после достижения возраста ребенка полутора лет и до достижения им возраста трех лет) подлежит включению в стаж, дающий право на досрочную пенсию. Данная позиция изложена в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 октября 2009 года № 49-ВО9-14.

Ссылка ответчика на разъяснение Минтруда России от 22 мая 1996 года №5, который позволяет засчитывать в специальный трудовой стаж, дающий право на пенсию в связи с особыми условиями труда, выполнение работ в условиях труда, предусмотренных Списками, не менее 80 процентов рабочего времени, является не состоятельной и не может быть принята судом по следующим основаниям. Вышеназванное разъяснение Минтруда РФ от 22 мая 1996 года за №5, утвержденное постановлением Министерства труда РФ от 22 мая 1996 года №29, имеет наименование «О порядке применения списков производств, работ, профессий, должностей и показателей, дающих в соответствии со ст.12, 78 и 78.1 Закона РСФСР от 20 ноября 1990 года №340-1 «О государственных пенсиях в РСФСР» право на пенсию по старости в связи с особыми условиями труда и на пенсию за выслугу лет». Учитывая, что пенсия за выслугу лет, в связи с педагогической деятельностью, была предусмотрена статьей 80 вышеуказанного Закона РСФСР, то данный нормативный акт не имел и не имеет отношения к лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в школах и других учреждениях для детей.

Ссылка представителя ответчика на то, что пунктом 7 разъяснения Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 29 ноября 1989 года за №23/24-11, допускалось засчитывать в стаж, дающий право на пенсию на льготных условиях, период отпуска по уходу за ребенком лишь до достижения им возраста полутора лет, а увеличение продолжительности отпуска по уходу за ребенком до трех лет было внесено в КЗоТ РФ только 06 октября 1992 года, не может быть принята судом по следующим основаниям.

Постановлением Госкомитета СССР по труду и социальным вопросам и Секретариата ВЦСПС №156/10-30 от 06 июля 1982 года утверждено Разъяснение «О порядке предоставления частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет», согласно которому время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет засчитывается как в общий, так и в непрерывный стаж работы и в стаж работы по специальности, в том числе при назначении государственных пенсий(п.6).

Постановлением Совета Министров СССР и ВЦСПС №677 от 22 августа 1989 года «Об увеличении продолжительности отпусков женщинам, имеющим малолетних детей», продолжительность дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком была увеличена до достижения им возраста трех лет.

Согласно пункту 7 Разъяснения Госкомитета СССР по труду и социальным вопросам и Секретариата ВЦСПС №23/24-11 от 29 ноября 1989 года «О порядке предоставления женщинам частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет», время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет засчитывается как в общий, так и в непрерывный стаж работы и в стаж работы по специальности, в том числе при назначении государственных пенсий. Во всех случаях исчисления общего, непрерывного стажа работы и стажа работы по специальности время частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет учитывается в том же порядке, как и работа, в период которой предоставлены указанные отпуска.

Таким образом, суд приходит к выводу, что на основании действовавшего в спорный период законодательства, период нахождения истца в отпуске по уходу за ребенком в возрасте от полутора лет до трех лет, то есть с 17 апреля 1991 года по 02 января 1992 года, с 06 октября 1992 года по 30 ноября 1993 года, с 01 декабря 1993 года по 31 мая 1995 года, подлежит включению в ее специальный <данные изъяты> стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.

Учитывая, что в период нахождения в отпуске по уходу за ребенком в возрасте после полутора лет истец работала в должности операционной <данные изъяты> операционного блока <юридическое лицо1>, то есть в должности и учреждении, работа в которых дает право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, то указанный период подлежит включению в ее специальный <данные изъяты> стаж в льготном исчислении.

Дополнительно подлежит включению за период с 17 апреля 1991 года по 02 января 1992 года ( 08 месяцев 16 дней + 04 месяца 08 дней) = 01 год 24 дня),

с 06 октября 1992 года по 30 ноября 1993 года ( 01 год 01 месяц 25 дней + 06 месяцев + 15 дней + 12 дней) = 1 год 08 месяцев 22 дня),

с 01 декабря 1993 года по 31 мая 1995 года ( 01 год 06 месяцев + 09 месяцев)=2 года 03 месяца, всего 05 лет 16 дней.

Исходя из вышеизложенного, при включении в стаж <данные изъяты> деятельности истца Егоровой И.В., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, составляющий на дату обращения за назначением пенсии (10 апреля 2008 года) по подсчетам ответчика, 23 года 10 месяцев 07 дней, периодов, когда она находилась на курсах повышения квалификации ( 02 месяца 02 дня), периодов, когда она находилась на больничном листе по беременности и родам и в отпуске по уходу за ребенком до полутора лет ( 01 год 01 месяца 06 дней), периодов, когда она находилась в отпуске по уходу за ребенком от полутора лет до трех лет ( 05 лет 16 дней) он составит 30 лет 01 месяца 27 дней, что достаточно для досрочного назначения трудовой пенсии по старости со дня обращения истца за назначением пенсии, то есть с 10 апреля 2008 года.

Таким образом, суд приходит к выводу, что решение УПФР в г. Ижевске (межрайонного) УР за № от 28 апреля 2008 года об отказе Егоровой И.В. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп.11 п.1 ст.28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» незаконно и необоснованно, поэтому подлежит удовлетворению требование истца о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости с момента возникновения права на ее назначение, т.е. с 10 апреля 2008 года.

С учетом того, что решение состоялось в пользу истца, на ответчика в порядке статьи 98 ГПК РФ должна быть возложена обязанность по возмещению истцу судебных расходов, состоящих из государственной пошлины в сумме 200 рублей, расходов за оформление нотариально удостоверенной доверенности в сумме 500 рублей. Данные расходы подтверждены в судебном заседании квитанцией и нотариально удостоверенной доверенностью.

Согласно ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Судебные расходы присуждаются, если они понесены фактически, являлись необходимыми и разумными в количественном отношении. Суд может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств.

Исходя из изложенного, учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого гражданского дела, с учетом принципа разумности, суд считает расходы истца на оплату услуг представителя, заявленные к взысканию с ответчика, завышенными.

В связи с чем, суд определяет подлежащими взысканию с УПФР в г. Ижевске (межрайонного) УР в пользу Егоровой И.В. расходы на оплату услуг представителя, принимавшего участие в судебном заседании, в размере 1000 рублей.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ суд,

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Егоровой И.В. к Управлению пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики о восстановлении пенсионных прав удовлетворить.

Признать незаконным решение Управления пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики № от 28 апреля 2008 года об отказе Егоровой И.В. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости.

Обязать Управление пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики досрочно назначить Егоровой И.В. трудовую пенсию по старости с момента возникновения права, то есть со 10 апреля 2008 года, как лицу, не менее 30 лет осуществлявшему лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения пожизненно.

Взыскать с Управления пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в городе Ижевске (межрайонное) Удмуртской Республики в пользу Егоровой И.В. расходы по оплате государственной пошлины в размере 200 рублей, расходы на оплату услуг представителя в размере 1000 рублей, расходы, связанные с оформлением нотариально заверенной доверенности в размере 500 рублей.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики в течение 10 дней со дня вынесения через районный суд.

Решение изготовлено в окончательной форме 30 декабря 2010 года.

Судья О.П.Карпова