Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
18 марта 2011 г.
Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:
председательствующего судьи Долгополовой Ю.В.,
при секретаре Трефиловой О.Л.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Князева Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. к Администрации г. Ижевска о признании права собственности на самовольную постройку; по встречному иску Администрации г. Ижевска к Князеву Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. о сносе самовольной постройки,
у с т а н о в и л:
Князев Д.Б., Зубкова Е.П. и Новоселова Н.М. обратились в суд с иском к Администрации г. Ижевска о признании права собственности на самовольную постройку, расположенную по адресу: <адрес>. Требования мотивированы следующим.
Осенью 2009 г. истцы на принадлежащем им земельном участке по адресу: <адрес> построили жилой дом. Разрешение на строительство указанного дома истцы не получали, поэтому данная постройка является самовольной. В соответствии с заключением Центра гигиены и эпидемиологии построенный истцами жилой дом в целом соответствует санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам. Согласно заключению Фонда пожарной безопасности по УР постройки на земельном участке истцов соответствуют требованиям нормативных документов.
Администрация г. Ижевска обратилась со встречным иском к Князеву Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. о сносе самовольной постройки по адресу: <адрес>, мотивировав требования тем, что возведенное истцами строение обладает всеми признаками самовольной постройки. Истцами построен жилой дом с признаками многоквартирного дома, что не соответствует разрешенному использованию земельного участка. Данный дом возведен без получения разрешения на строительство. Кроме того, при его строительстве допущены нарушения градостроительных и строительных норм и правил.
В соответствии со статями 137 и 138 ГПК РФ первоначальный и встречный иски соединены в одно производство для совместного рассмотрения.
В суде истцы Князев Д.Б. и Новоселова Н.М., доводы и требования, изложенные в иске, поддержали, просили их иск удовлетворить, встречный иск оставить без удовлетворения.
Истица Зубкова Е.П., извещенная о времени и месте судебного заседания, в суд не явилась, представила заявление о рассмотрении дела без ее участия. В соответствии со статьей 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие истицы Зубковой Е.П.
Представители Администрации г. Ижевска Коньшина А.Х. и Захарова Н.В., действующие на основании доверенности, первоначальный иск не признали, просили оставить его без удовлетворения, встречный иск, поддержали, просили его удовлетворить.
Привлеченная судом к участию в деле в качестве третьего лица на стороне истцов, незаявляющего самостоятельных требований на предмет спора, Князева А.С., с первоначальным иском согласилась, встречный иск просила оставить без удовлетворения в связи с необоснованностью.
Выслушав истцов, их представителя Кузнецову Н.Г., действующую на основании доверенности, представителя истца Князева Д.Б. Сухарева А.В., действующего на основании ордера, представителей ответчика, экспертов, специалистов, исследовав материалы гражданского дела, суд приходит к нижеследующему.
Земельный участок по адресу: <адрес> принадлежит на праве долевой собственности Зубковой Е.П. (14/100 доли), Князеву Д.Б. (22/100 доли) и Новоселовой Н.М. (64/100 доли), относится к землям населенных пунктов, имеет разрешенное использование: индивидуальное жилищное строительство и ведение личного подсобного хозяйства. Общая площадь земельного участка составляет 326 кв.м.
Право собственности истцов на вышеуказанный земельный участок зарегистрировано в установленном законом порядке ДД.ММ.ГГГГ г.
В 2009 г. истцами на земельном участке возведена самовольная постройка, общая площадь которой составляет 1040, 8 кв.м. Данная постройка имеет цокольный, два надземных этажа и мансардный этаж с антресолью.
ДД.ММ.ГГГГ г. истцами осуществлена государственная регистрация права общей долевой собственности на объект незавершенного строительства площадью застройки 273, 7 кв.м., степенью готовности 57%, расположенного по адресу: <адрес>
Изложенные обстоятельства подтверждены в суде исследованными доказательствами.
В соответствии с Градостроительным кодексом Российской Федерации, Федеральным законом "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации", Земельным кодексом Российской Федерации самовольное строительство запрещено.
Согласно статье 222 Гражданского кодекса Российской Федерации самовольной постройкой является строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил. Самовольная постройка подлежит сносу осуществившим ее лицом либо за его счет, кроме случаев, предусмотренных пунктом 3 настоящей статьи. Право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях - в ином установленном законом порядке, за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. Право собственности на самовольную постройку не может быть признано за указанным лицом, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан.
Гражданское законодательство, допуская в части 3 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации возможность судебного признания права собственности на самовольно возведенный объект недвижимости, предполагает исключительность такой возможности, поскольку по общему правилу данной нормы Кодекса самовольное строение подлежит сносу.
Сам по себе факт самовольного возведения жилого дома и наличие в гражданском законодательстве права судебного признания такого объекта по правилам статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации не могут быть приняты судом в качестве достаточного основания для удовлетворения иска.
Анализ содержания вышеприведенной нормы Гражданского кодекса Российской Федерации в совокупности с указанными выше нормами других Федеральных законов позволяет сделать вывод о том, что признание права собственности на самовольную постройку в судебном порядке является исключительным способом защиты права, который может применяться в случае, если лицо, обратившееся в суд, по какой-либо не зависящей от него причине было лишено возможности получить правоустанавливающие документы на вновь созданный объект недвижимости в порядке, установленном нормативными правовыми актами, регулирующими отношения, связанные с градостроительной деятельностью, и отношения по использованию земель.
Вместе с тем в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства осуществления истцами действий, направленных на получение необходимых разрешений и согласований для строительства спорного объекта, или получения ими необоснованного отказа от органов, уполномоченных на выдачу подобных документов.
Напротив, судом установлено, что до начала строительства истцы не предпринимали действий по получению разрешения на строительство. С заявлением о выдаче такого разрешения истец Князев Д.Б. обратился к Главному архитектору г. Ижевска 20.01.2011 г., то есть после завершения строительства спорного объекта и предъявления Администрацией г. Ижевска иска о сносе самовольной постройки. При этом в нарушение требований пункта 13 статьи 51 Градостроительного кодекса РФ к указанному заявлению не был приложен градостроительный план земельного участка и схема размещения построек на земельном участке, согласованная с архитектором Октябрьского района г. Ижевска. В связи с чем в выдаче разрешения на строительство дома Князеву Д.Б. было отказано.
В соответствии с пунктом 1 статьи 263 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения, осуществлять их перестройку или снос, разрешать строительство на своем участке другим лицам. Эти права осуществляются при соблюдении градостроительных и строительных норм и правил, а также требований о назначении земельного участка (пункт 2 статьи 260).
Земельный кодекс Российской Федерации устанавливает принцип целевого использования земельных участков, согласно которым правовой режим земель определяется, во-первых, исходя из их принадлежности к той или иной категории, во-вторых, в соответствии с разрешенным использованием земельного участка (подпункт 8 пункта 1 статьи 1, подпункт 2 пункта 1 статьи 40 указанного Кодекса).
Земельный участок площадью 326 кв.м., на котором расположена самовольная постройка, относится к землям населенных пунктов, разрешенное использование – индивидуальное жилищное строительство и ведение личного подсобного хозяйства.
Следовательно, на указанном земельном участке, исходя из вида его разрешенного использования, мог быть размещен индивидуальный жилой дом, к каковым возведенная истцами самовольная постройка не относится.
Признаки индивидуального жилого дома определены Градостроительным кодексом РФ, в соответствии с частью 3 статьи 48 и пунктом 1 части 2 статьи 49 которого объектами индивидуального жилищного строительства являются отдельно стоящие жилые дома с количеством этажей не более чем три, предназначенные для проживания одной семьи.
Из заключения проведенной по делу экспертизы следует, что этажность постройки составляет 4 этажа: цокольный этаж, два надземных гаража и мансардный этаж с антресолью, при этом исследуемый объект имеет количество этажей 4.
В своих объяснениях суду истец Князев Д.Б. пояснил, что строительство дома осуществлялось истцами для проживания двух семей, а именно истца с супругой и ребенком, и будущей семьи сына истицы Новоселовой Н.М. Со слов истца, проживая в построенном доме семьи Князевых и Новоселовых будут иметь разный бюджет и вести отдельное друг от друга хозяйство. Новоселова Н.М. подтвердила суду вышеприведенные объяснения истца.
Таким образом, спорный объект имеет более 3-х этажей и не предназначен для проживания одной семьи.
Изложенное позволяет суду сделать вывод о том, что установленные Градостроительным кодексом признаки объекта индивидуального жилищного строительства в рассматриваемом случае отсутствуют.
Более того, по настоящему делу установлены и иные обстоятельства, позволяющие суду сделать вывод о том, что возведенная истцами самовольная постройка не является индивидуальным жилым домом.
В частности, в заключении экспертизы отмечено, что на момент исследования постройки электрооборудование и электроосвещение для цокольного, первого и второго этажей в ней выполнено по требованиям, предъявляемым к офисным помещениям. Экспертом установлено, что цокольный этаж на момент исследования находится в частичной эксплуатации, первый этаж эксплуатируется как офисное помещение с установленным в нем офисным оборудованием (компьютеры, множительная техника и т.д.) Второй этаж находится в стадии монтажа электропроводки и электрооборудования под офисное помещение, аналогично первому этажу.
Приведенные выводы эксперта подтверждены объяснениями истца Князева Д.Б., который пояснил в суде, что на первом этаже дома расположены офисные помещения, которые функционируют каждый день. В указанных помещениях работают менеджеры и бухгалтер. Второй этаж, со слов истца, не достроен, но также как и первый будет иметь административное назначение.
Таким образом, наличие в доме помещений, используемых для осуществления предпринимательской деятельности, исключает возможность классифицировать его как индивидуальный жилой дом. Возможность размещения в индивидуальном жилом доме наряду с жилыми помещениями помещений, используемых в качестве офиса, законом не предусмотрена.
Другим признаком, не позволяющим отнести спорный объект к индивидуальному жилому дому, является несоответствие фактической высоты постройки требованиям, предъявляемым к индивидуальным жилым домам, поскольку указанный параметр превышает установленные СНиП 21-01-97 5 метров.
В этой связи суд находит несостоятельным вывод эксперта о том, что спорный объект является индивидуальным жилым домом. Тем более, что в судебном заедании эксперт не смог назвать суду характеристики спорного объекта, позволяющие отнести его к индивидуальному жилому дому.
Суд отмечает, что в силу пункта 1 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на вновь созданную вещь, изготовленную или созданную лицом для себя, возникает при условии соблюдения таким лицом закона и иных правовых норм.
Относительно объектов недвижимости это означает, в первую очередь, необходимость учитывать и соблюдать при их возведении градостроительные и строительные нормы и правила. Подобные правила содержатся, в частности, в 28, 29, 30, 51-53 и 56 статьях Градостроительного кодекса Российской Федерации.
Следует также отметить, что право собственности на самовольную постройку не может быть признано за истцами, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан (абзац 2 пункта 3 статьи 222 Кодекса). Данное положение Кодекса реализуется путем установления соответствующих требований в законах и иных нормативных актах.
Порядок признания права собственности на самовольную постройку сам по себе не может освобождать от обязанности выполнения установленных законом и иными нормативными актами правил и условий возведения объектов недвижимости.
Обратное означало бы наличие возможности введения в хозяйственный оборот и государственную регистрацию права собственности на объекты недвижимости, эксплуатация которых небезопасна либо вообще невозможна, например, строений и сооружений, не отвечающих нормам пожарной или экологической безопасности и т.п., что нельзя признать правильным.
В соответствии со статьями 1, 2, 8, 9, 30, 36, 44, 47, 48, 51, 55 Градостроительного кодекса Российской Федерации при строительстве или реконструкции объекта недвижимости требуются, помимо наличия права на земельный участок, доказательства осуществления строительства на основе документов территориального планирования и правил землепользования и застройки, осуществления градостроительной деятельности с соблюдением требований безопасности территорий, инженерно-технических требований, требований гражданской обороны, обеспечением предупреждения чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, осуществления градостроительной деятельности с соблюдением требований охраны окружающей среды и экологической безопасности, при наличии в установленном порядке составленной проектной документации, с получением разрешения на строительство, разрешения на ввод объекта недвижимости в эксплуатацию, подтверждающих осуществление застройки с соблюдением градостроительных и строительных норм и правил, норм и правил о безопасности.
При этом истцами не представлено допустимых и достаточных доказательств безопасности самовольно возведенного строения и его соответствия градостроительным нормам и правилам.
В обоснование безопасности строения истцы представили заключение Филиала фонда пожарной безопасности по Удмуртской Республике N 3/2-10 от 05.02.2010 г., согласно которому размещение построек на земельном участке истцов соответствует противопожарным требованиям нормативных документов. Вместе с тем в данном документе отсутствует информация о соблюдении при строительстве спорного объекта противопожарных норм и правил и о возможности его эксплуатации. Указанное заключение подписано директором филиала фонда пожарной безопасности, в то же время полномочия данного лица на выдачу такого рода заключений материалами дела не подтверждены.
Кроме того, изложенный в заключении вывод о соответствии размещения построек на земельном участке истцов противопожарным требованиям противоречит экспертному заключению, из которого следует, что фактические объемно-планировочные и конструктивные решения спорного объекта (степень огнестойкости, класс конструктивной пожарной безопасности, высота здания) не соответствуют требуемым для одноквартирных жилых домов. По основным показателям объект не соответствует противопожарным требованиям. В частности, экспертом отмечено, что требуемое противопожарное расстояние от жилого дома до соседнего здания музея 3 степени огнестойкости должно быть не менее 12 м. Фактическое расстояние между музеем и жилым домом 6, 5 м. Противопожарный разрыв не обеспечен. В нарушение требований пункта 6.9.10 СП 4.13130-2009 пристроенная котельная расположена со стороны стен с оконными проемами, при этом расстояние от внешней стены котельной до ближайшего окна жилого помещения по горизонтали менее 4 м., а расстояние от перекрытия котельной до ближайшего окна по вертикали менее 8 м. Перекрытие котельной выполнено из горючих материалов, что не соответствует требованиям пункта 6.9.15 вышеприведенного СП. Экспертом установлено, что офисные помещения, расположенные на первом этаже, не имеют самостоятельного эвакуационного выхода, что противоречит требованиям пункта 6.6 СНиП 31-02-2001 и пункта 5.5.1 СП 1.13130-2009. Автономные оптико-электронные дымовые пожарные извещатели согласно пункта 6.13 СНиП 31-02-2001 на каждом этаже дома не установлены, ступени маршей лестничной клетки имеют разную высоту, на путях эвакуации при выходе с этажей в лестничную клетку выполнены перепады высот от 100 до 200 мм, что противоречит требованиям пункта 7.2 СНиП 31-02-2001, пункту 6.28 СНиП 21-01-97, пункту 4.3.4 СП 1.13130-2009. Выход из помещений цокольного этажа выполнен через общую лестничную клетку, при этом указанный выход от лестничной клетки противопожарными перегородками не отделен, что нарушает требования пункта 6.9. СНиП 21-01-97.
Экспертами выявлены и другие нарушения обязательных требований, допущенных при строительстве самовольной постройки.
Так, экспертами по результатам поверочного расчета кирпичной кладки на смятие сделан вывод о том, что несущая способность здания не обеспечена. В местах опирания деревянных стропил на наружные стены отсутствуют деревянные прокладки или мауэрлат, а также гидроизоляционные прокладки между кладкой деревянными стропилами, что является нарушением пункта 6.41 СНиП 11-25-80 "Деревянные конструкции". По результатам поверочного расчета установлено, что несущая способность деревянных стропил на действие эксплуатационных нагрузок не обеспечена. В этой связи экспертами отмечено, что недостаточная несущая способность деревянных стропил, недостаточная несущая способность кирпичной кладки несущих столбов и пилястр на смятие влияют на конструктивную надежность и устойчивость здания. Конструкция дома не обеспечивает жесткость, прочность и устойчивость здания. При таких обстоятельствах экспертами сделан вывод о том, что выявленные нарушения создают угрозу жизни и здоровью третьих лиц.
Данное обстоятельство исключает возможность признания за истцами права собственности на самовольную постройку.
Что касается представленных истцами протокола измерения освещенности в производственных и общественных помещениях №93 от 15.02.2010 г. и протокола измерения микроклимата №101 от 15.02.2010 г. то из них усматривается, что измеренная естественная освещенность и измеренные уровни микроклимата в спорном объекте соответствуют санитарным нормам. В то же время соответствие самовольной постройки обязательным нормам и правилам указанные протоколы не подтверждают.
Из представленного истцами экспертного заключения федерального государственного учреждения здравоохранения "Центр гигиены и эпидемиологии в Удмуртской Республике" N 244 от 18.02.2010 г., следует, что измеренные показатели температуры и относительной влажности воздуха, а также уровни естественной освещенности в спорной постройке соответствуют СанПиН 2.1.2.1002-00 "Санитарно-эпидемиологические требования к жилым зданиям и помещениям", но вывод о возможности эксплуатации данной постройки в указанном документе не содержится.
По изложенным выше основаниям представленные истцами доказательства не могут быть признаны судом в достаточной степени объективно и достоверно подтверждающими пожарную и строительную безопасность самовольного строения.
Суд отмечает, что истцами не соблюдены требования части 1 статьи 49 Градостроительного кодекса, в соответствии с которой проектная документация объектов капитального строительства и результаты инженерных изысканий, выполняемых для подготовки такой проектной документации, подлежат государственной экспертизе. Исключение из указанного правила составляют отдельно стоящие жилые дома с количеством этажей не более чем три, предназначенные для проживания одной семьи (объекты индивидуального жилищного строительства), государственная экспертиза проектной документации которых не проводится (часть 2 статьи 49 Градостроительного кодекса).
Поскольку спорный объект имеет 4 этажа, его проектная документация и результаты инженерных изысканий подлежат государственной экспертизе.
Вместе с тем из обстоятельств дела следует, что проектная документация на самовольную постройку отсутствует, инженерно-геологические изыскания для подготовки проектной документации исследуемого здания истцами не представлены.
С учетом вышеизложенного суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания за истцами права собственности на самовольную постройку.
При этом утверждение истцов о несущественном характере выявленных нарушений и наличии возможности их устранения, не могут быть приняты судом во внимание.
Недостаточная несущая способность дома, влияющая на конструктивную надежность и устойчивость здания, а также несоблюдение при его строительстве противопожарных требований, по мнению суда, являются существенными нарушениями, создающими угрозу жизни и здоровью третьих лиц, в том числе тех, кто осуществляет трудовую деятельность в административных помещениях дома.
Суд отмечает, что закон не связывает возможность признания права собственности на самовольную постройку при наличии устранимых нарушений, допущенных при ее возведении. В том случае, если такие нарушения создают угрозу жизни и здоровью граждан, нарушают права и охраняемые законом интересы третьих лиц, независимо от возможности их устранения в будущем, такая постройка подлежит сносу.
В этой связи представленный истцами договор строительного подряда №2011-062 от 4 марта 2011 г., заключенный между Князевым Д.Б. и строительной компанией <юридическое лицо> предметом которого является выполнение работ по усилению конструкций несущих колонн в доме по <адрес>, не может быть принят судом в качестве доказательства, подтверждающего безопасность спорного объекта.
Поскольку судом установлено, что самовольная постройка возведена истцами на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами, а также создана без получения на это необходимых разрешений, с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил, а сохранение постройки создает угрозу жизни и здоровью граждан, иск о признании права собственности на самовольную постройку не подлежит удовлетворению.
В то же время наличие вышеприведенных обстоятельств является основанием для удовлетворения иска Администрации г. Ижевска о сносе самовольной постройки.
Право Администрации г. Ижевска на подачу иска о сносе самовольной постройки обусловлено тем, что к ее компетенции относятся вопросы регулирования планировки и застройки территории муниципального образования, выдачи разрешения на строительство и ввод объектов в эксплуатацию, контроль за использованием земель на территории муниципального образования. Перечисленные полномочия Администрации г. Ижевска как органа местного самоуправления определены в статье 14 Федерального закона от 06.10.2003 N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", в статье 72 Земельного кодекса РФ, и в статьях 9 и 38 Устава муниципального образования "город Ижевск". В этой связи Администрация г. Ижевска является надлежащим истцом по встречному иску.
Принятие судом решения о сносе самовольной постройки является основанием для прекращения у истцов права общей долевой собственности на объект незавершенный строительством по адресу: <адрес>.
Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд
р е ш и л:
Иск Князева Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. к Администрации г. Ижевска о признании права собственности на самовольную постройку оставить без удовлетворения.
Встречный иск Администрации г. Ижевска к Князеву Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. о сносе самовольной постройки удовлетворить.
Обязать Князева Д.Б., Зубкову Е.П. и Новоселову Н.М. снести самовольную постройку – объект незавершенный строительством по адресу: <адрес>.
Решение является основанием для прекращения у Князева Д.Б., Зубковой Е.П. и Новоселовой Н.М. права общей долевой собственности на объект незавершенный строительством по адресу: <адрес>.
Решение в окончательной форме изготовлено председательствующим на компьютере 31 марта 2011 г.
Решение может быть обжаловано в Верховный суд Удмуртской Республики в течение десяти дней через районный суд.
Председательствующий судья Ю.В. Долгополова