Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
12 января 2011 г.
Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:
председательствующего судьи Долгополовой Ю.В.,
при секретаре Трефиловой О.Л.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Смирновой Е.А. к Смирнову Д.В. о разделе нежилого помещения и признании права собственности на нежилое помещение,
у с т а н о в и л:
Смирнова Е.А. обратилась в суд с иском к Смирнову Д.В. о разделе нежилого помещения по адресу: <адрес> и признании за ней права собственности на 1/2 долю указанного нежилого помещения. Требования мотивированы следующим.
25 апреля 1998 г. между сторонами был зарегистрирован брак. На основании решения мирового судьи от 21 ноября 2005 г. брак между Смирновыми был расторгнут. В период совместной жизни весной-летом 2005 г. Смирновыми приобретено в собственность жилое помещение по адресу: <адрес>. Впоследствии данная квартира была переведена в нежилое помещение. В июле 2010 г. истица узнала о том, что ответчик передал указанное помещение в залог банку. Обременение нежилого помещения залогом зарегистрировано в установленном законом порядке. Поскольку спорное помещение является совместной собственностью супругов Смирновых, оно подлежит разделу, в соответствии с которым за истицей и ответчиком должно быть признано право собственности по 1/2 доле за каждым.
В суде истица доводы и требования, изложенные в иске, поддержала, просила иск удовлетворить.
Ответчик иск не признал, просил оставить его без удовлетворения в связи с необоснованностью, заявил о пропуске истицей срока исковой давности.
Представитель привлеченного судом к участию в деле в качестве третьего лица ОАО «Быстробанк», извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, о причинах неявки не сообщил. В соответствии со статьей 167 ГПК РФ дело рассмотрено без его участия.
Выслушав истицу, ее представителя Чучалову Н.В., действующую на основании ордера, ответчика, его представителя Дегтяреву О.Н., действующую на основании доверенности, показания свидетелей, исследовав материалы дела, суд приходит к нижеследующему.
25 апреля 1998 г. Смирнова Е.А. и Смирнов Д.В. заключили брак.
13 мая 2004 г. между Е.Е.В., Е.В.И., Е.И.В., с одной стороны, и Смирновым Д.В., с другой, заключен договор купли-продажи, на основании которого жилое помещение по адресу: <адрес> перешло в собственность последнего.
Государственная регистрация права собственности Смирнова Д.В. на вышеуказанное жилое помещение осуществлена 25 мая 2004 г.
На основании постановления Администрации г. Ижевска № от 1 февраля 2005 г. Смирнову Д.В. разрешен перевод квартиры по адресу: <адрес> в нежилое помещение.
Право собственности Смирнова Д.В. на указанное помещение зарегистрировано в установленном законом порядке 15.11.2005 г.
Нежилое помещение используется Смирновым Д.В. под магазин <данные изъяты>.
На основании решения мирового судьи судебного участка №6 Октябрьского района г. Ижевска от 21 ноября 2005 г. брак между Смирновым Д.В. и Смирновой Е.А. был расторгнут.
Изложенные обстоятельства подтверждены в суде исследованными доказательствами.
В соответствии со статьей 34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Общим имуществом супругов являются приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.
Из смысла вышеприведенной нормы закона следует, что для признания имущества общей совместной собственностью супругов требуется наличие обстоятельств, указывающих на то, что имущество было приобретено именно за счет общих доходов супругов.
Такие обстоятельства по настоящему делу установлены, при этом суд исходит из нижеследующего.
Спорное помещение приобретено в период брака сторон на основании договора купли-продажи от 13.05.2004 г. (на указанную дату спорное помещение являлось жилым) за 790000 рублей.
12.05.2004 г., до совершения указанной сделки, Смирнова Е.А. дала согласие своему супругу Смирнову Д.В. на покупку приобретаемой во время брака квартиры, находящуюся в <адрес>, за цену и на условиях по своему усмотрению. Данное согласие удостоверено нотариусом <адрес>.
В соответствии с пунктом 3 статьи 35 СК РФ нотариально удостоверенное согласие супруга требуется в обязательном порядке при совершении другим супругом сделки, требующей регистрации в установленном законом порядке.
Наличие нотариально удостоверенного согласия Смирновой Е.А. на совершение Смирновым Д.В. сделки купли-продажи спорного имущества свидетельствует о приобретении данного помещения в совместную собственность. Представляя при оформлении прав на спорное имущество нотариально удостоверенное согласие Смирновой Е.А., ответчик тем самым соглашался с распространением на спорное имущество режима совместной собственности.
Более того, из объяснений Смирнова Д.В., данных им в судебном заседании 1 ноября 2010 г. следует, что спорное помещение является совместно нажитым имуществом. В частности, ответчик пояснил, что в период совместной жизни со Смирновой Е.А. была приобретена квартира по <адрес>. Спорное помещение приобреталось на денежные средства, полученные Смирновым Д.В. от А.М.Д. по договору займа. Денежные средства по договору займа предназначались для приобретения спорного имущества в совместную собственность, то есть для семьи.
Таким образом, в своих объяснениях суду ответчик подтвердил доводы истицы о нахождении спорного имущества в совместной собственности сторон.
Допрошенный в качестве свидетеля Е.Е.В., продавец квартиры по <адрес>, показал, что оформление договора купли-продажи указанного помещения происходило в присутствии Смирновой Е.А. в автомобиле, где свидетелю были переданы денежные средства.
Тем самым свидетель со стороны ответчика подтвердил присутствие истицы при совершении сделки купли-продажи, что также указывает на совместное приобретение сторонами спорного имущества.
В обоснование доводов о покупке спорного помещения за счет накоплений и совместных средств сторон, истица представила суду кредитный договор № от 24.12.2003 г. на сумму 51000 рублей с целевым использованием на неотложные нужды. Поручителем по указанному договору выступал супруг истицы Смирнов Д.В.
Другим источником, за счет которого было приобретено спорное имущество, Смирнова Е.А. указала автомобиль ее отца, который был продан, а полученные от продажи средства вложены в приобретение спорного имущества.
Свидетель ответчика Б.В.Л., покупатель вышеуказанного автомобиля, подтвердил суду о совершении им сделки по приобретению вышеуказанного автомобиля, указав, что он был куплен за 110000 рублей, документы на совершение сделки оформлялись Смирновым Д.В.
Допрошенная в качестве свидетеля Л.А.И., мать истицы, также пояснила в суде о вложении средств от продажи автомобиля, принадлежащего отцу истицы, в счет приобретения спорного имущества.
Кроме того, из объяснений сторон, показаний свидетелей и представленных суду доказательств следует, что на дату покупки спорного имущества, Смирнова Е.А. и Смирнов Д.В. были трудоустроены, каждый из них имел источник дохода.
При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что нежилое помещение по адресу: <адрес> было приобретено Смирновыми в совместную собственность.
Иной вывод следовал бы в том случае, если бы спорное имущество принадлежало Смирнову Д.В. до вступления в брак, либо было получено в период брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, как на это указывает пункт 1 статьи 36 СК РФ.
Однако, учитывая, что спорное имущество приобретено в период брака и по возмездной сделке, оснований для его отнесения к индивидуальной собственности Смирнова Д.В. суд не усматривает.
Не установлено по делу обстоятельств, свидетельствующих о приобретении спорного имущества за счет личных средств ответчика.
Заключенный им с А.М.Д. договор займа от 22.04.2004 г. на сумму 2500000 рублей со сроком возврата до 22 апреля 2014 г. не является доказательством покупки помещения за счет личных средств Смирнова Д.В. Из пункта 1 указанного договора следует, что займ предоставляется Смирнову Д.В. для приобретения квартиры по адресу: <адрес> с целью дальнейшего использования в предпринимательской деятельности.
Поскольку указанные денежные средства переданы Смирнову Д.В. на условиях срочности и возврата, а не в порядке дарения, оснований полагать, что спорное помещение было приобретено за счет личных средств ответчика, суд не усматривает. Тем более, как указано выше, в своих объяснениях суду Смирнов Д.В. подтвердил, что денежные средства по договору займа были взяты им у А.М.Д. с целью приобретения спорного имущества в совместную собственность, для своей семьи.
Кроме того, договор займа от 22.04.2004 г. достоверно не подтверждает направление указанных в нем денежных средств на покупку спорного имущества, тем более, что сумма займа превышает стоимость квартиры более чем в три раза. Как следует из объяснений истицы, ей не было известно как о вложении ответчиком, полученных по договору займа средств, в приобретение спорного помещения, так и о заключении договора займа.
В этой связи судом не могут быть приняты во внимание показания свидетеля ответчика Б.Д.В., друга Смирнова Д.В., о том, что спорное помещение приобреталось исключительно за счет денежных средств, полученных ответчиком у А.М.Д. Кроме того, из показаний указанного свидетеля следует, что он не был очевидцем событий, связанных с приобретением спорного помещения, а обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения настоящего дела, ему известно со слов ответчика.
По вышеизложенным основаниям не принимаются в качестве достоверного доказательства и показания свидетеля С.Г.Д., матери ответчика, о покупке спорного имущества за счет денежных средств А.М.Д. Данный свидетель также как и Б.Д.В. не был очевидцем приобретения спорного имущества, а знает об указанных обстоятельствах от других лиц.
Рассматривая заявление Смирнова Д.В. о пропуске истицей срока исковой давности, суд исходит из нижеследующего.
В силу пункта 7 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации к требованиям супругов, брак которых расторгнут, о разделе их общего имущества, применяется трехлетний срок исковой давности.
Течение срока исковой давности в соответствии с общими правилами, закрепленными в пункте 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, начинается с того дня, когда супруг, обратившийся за судебной защитой, узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
В частности, если после расторжения брака бывшие супруги продолжают сообща пользоваться общим имуществом, то срок исковой давности начинает течь с того дня, когда одним из них будет совершено действие, препятствующее другому супругу осуществлять свои права в отношении этого имущества (например, произведено отчуждение имущества). Данная правовая позиция изложена в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ от 07.06.2006, 14.06.2006 гг. "Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2006 года".
В соответствии с пунктом 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 г. N 15 течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (пункт 7 статьи 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).
По смыслу указанных выше правовых норм, течение срока исковой давности для требований о разделе общего имущества супругов, брак которых расторгнут, исчисляется со дня, когда бывший супруг, обращающийся за судебной защитой, узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Следовательно, сам по себе факт расторжения брака при рассмотрении требований о разделе имущества не имеет определяющего правового значения, и суду в целях установления существенных обстоятельств, имеющих значение для дела, надлежит выяснить, нарушено ли право супруга, обратившегося за судебной защитой, на владение и пользование спорным имуществом после расторжения брака, когда истец должен был узнать о нарушении своего права, и в зависимости от этого установить, пропущен ли истцом срок исковой давности.
Судом установлено, что стороны расторгли брак в декабре 2005 году. Однако после расторжения брака с октября 2006 года возобновили фактические семейные отношения и совместно проживали вместе со своим ребенком до июня 2009 г. Более того, с указанного периода и по настоящее время ответчик не создавал истице препятствий в пользовании спорным имуществом, последняя имела и имеет доступ в указанное помещение. Данный вывод подтверждается как установленными по делу обстоятельствами, так и объяснениями сторон.
Суд отмечает, что вопрос о разделе совместно нажитого имущества при расторжении брака сторонами не ставился. Из протокола судебного заседания по делу о расторжении брака видно, что Смирнова Е.А. и Смирнов Д.В. указали мировому судье на отсутствие между ними спора о разделе имущества. Следовательно, на дату расторжения брака права Смирновой Е.А. в отношении спорного имущества нарушены не были. Отсутствовало нарушение прав истицы на владение и пользование указанным помещением и после расторжения брака в связи с возобновлением сторонами фактических семейных отношений.
О совместном проживании сторон после расторжения брака свидетельствуют сведения, изложенные в жалобе Смирнова Д.В. на действия судебного пристава-исполнителя, поданной им в Октябрьский районный суд г. Ижевска 13 августа 2010 г., а также заявление Смирнова Д.В. судебному приставу-исполнителю о причинах не выплаты алиментов на содержание несовершеннолетней дочери от 10.08.2010 г. и исковое заявление об исключении периода с 01.01.2007 г. по 01.07.2009 г. из расчета алиментов, поданное 15 сентября 2010 г. мировому судье.
Во всех перечисленных документах Смирнов Д.В. указывает на отсутствие оснований для включения в расчет его задолженности по уплате алиментов на несовершеннолетнюю дочь С.Е.Д. периода с 01.01.2007 г. по 01.07.2009 г. Данный довод ответчик обосновывает совместным проживанием со Смирновой Е.А. и дочерью с октября 2006 г. по июнь 2009 г. одной семьей и ведением общего хозяйства. Оспаривая действия судебного пристава-исполнителя по исчислению задолженности по алиментам, Смирнов Д.В. указывает на то, что, несмотря на расторжение брака с октября 2006 г. по июнь 2009 г. Смирновы жили одной семьей, вели общее хозяйство, совместно ездили в отпуск, в связи с чем 19 февраля 2007 г. Смирнова Е.А. подала заявление об окончании исполнительного производства по взысканию алиментов.
Суд критически относится к утверждениям Смирнова Д.В. о том, что после расторжения брака стороны совместно не проживали, а вышеприведенные сведения не соответствуют действительности, так как с содержанием документов, оспаривающих период задолженности по алиментам, он не знаком. Как видно из жалобы на действия судебного пристава-исполнителя, искового заявления об исключении периода из расчета алиментов и заявления о причинах задолженности по уплате алиментов, перечисленные документы подписаны лично Смирновым Д.В., следовательно, с их текстом он был ознакомлен. Более того, заявление, адресованное судебному приставу-исполнителю, написано Смирновым собственноручно. Сведения о совместном проживании сторон после расторжения брака содержатся в каждом из вышеперечисленных документов, они идентичны и совпадают по своему содержанию, в связи с чем сомневаться в достоверности изложенных в них сведений оснований у суда не имеется.
Вышеприведенные обстоятельства о совместном проживании Смирновых подтверждаются и показаниями допрошенных по делу свидетелей как со стороны истицы, так и со стороны ответчика.
В частности, свидетель истицы Л.А.И. пояснила, что после расторжения брака стороны продолжали некоторое время жить совместно до лета 2009 г.
Из показаний свидетеля ответчика – Е.Е.В. следует, что в июле 2008 г., то есть после расторжения сторонами брака, он посещал Смирновых, которые в то время жили в квартире по <адрес> в составе 3 человек: Смирнова Е.А., Смирнов Д.В.и их дочь.
Допрошенная в качестве свидетеля С.Г.Д. (мать Смирнова Д.В.) показала, что после расторжения брака стороны пытались совместно проживать.
Таким образом, из обстоятельств дела следует, что с октября 2006 г. по июнь 2009 г. стороны проживали совместно одной семьей, вели общее хозяйство, следовательно, основания для исчисления срока исковой со 2 декабря 2005 г. (даты расторжения брака), отсутствуют, поскольку данная дата является датой прекращения брака, тогда как закон связывает момент начала течения срока давности с днем, когда истцу стало известно либо должно было стать известно о нарушении его права. При этом суд отмечает, что каких-либо действий, направленных на обременение данного имущества, его отчуждение ответчиком в указанный выше период не предпринималось.
Обосновывая утверждение о пропуске истицей срока исковой давности, ответчик представил суду кредитные договоры, заключенные им с <юридическое лицо1> 5 сентября 2005 г. и 5 сентября 2006 г. под залог спорного помещения. Вместе с тем доказательств того, что истица знала о заключении указанных договоров ответчиком суду не представлено, следовательно, сделать вывод о том, что истица узнала о нарушении своего права либо должна была узнать о таком нарушении с даты заключения кредитных договоров, суд не усматривает. Тем более, что один из них, от 5 сентября 2005 г., был заключен ответчиком до расторжения брака с истицей, а через месяц после заключения другого стороны продолжили совместное проживание как члены одной семьи.
Показания свидетеля ответчика К.Н.Д., менеджера ОАО "Быстрбанк", о том, что истицу интересовали сведения о залоге, предоставленном ответчиком при получении кредита в 2005 г., не свидетельствуют о пропуске истицей срока исковой давности. Как указано выше, данный кредит был получен ответчиком в период брака с истицей. Кроме того, из показаний К.Н.Д. следует, что информация о залоге истице не была предоставлена.
В качестве свидетеля судом допрошена П.Л.Г., работающая товароведом в магазине, расположенном в спорном помещении. Из ее показаний следует, что при разговоре с истицей о финансовом положении Смирнова Д.В., свидетель сообщила истице об оформлении последним договора залога недвижимости. В то же время об объекте недвижимости, являвшимся предметом залога, свидетель сведений суду не представила, в связи с чем сделать вывод о том, что залогом являлось спорное помещение не представляется возможным. Показания свидетеля о дате указанного разговора (ноябрь 2008 г.) носят вероятностный характер и не подтверждаются материалами дела, поскольку ни один из представленных ответчиком договоров залога не был заключен в 2008 г.
Не подтверждает доводы ответчика о пропуске истицей срока исковой давности, и заявление последнего в Управление Федеральной регистрационной службы по Удмуртской Республике от 14.06.2006 г. с просьбой не осуществлять регистрацию сделок по отчуждению 1/3 доли квартиры по адресу: <адрес> в связи с разделом имущества после развода.
Во-первых, данное заявление не касается спорного объекта недвижимости. Во-вторых, из объяснений истицы следует, что ей не было известно о подаче ответчиком указанного заявления, а доказательств обратного ответчиком не представлено, кроме того, раздел совместно нажитого имущества сторонами не был осуществлен, попытки произвести такой раздел (составление соглашения, обращение к нотариусу, в суд) сторонами также не предпринимались. С учетом изложенного оснований полагать о том, что истице стало известно о нарушении ее прав в отношении спорного имущества с 14.06.2006 г. суд не усматривает.
При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что после расторжения брака, учитывая совместное проживание сторон и ведение ими общего хозяйства с октября 2006 г. по июнь 2009 г., право истицы на спорное помещение нарушено не было.
Данный вывод следует, не только из объяснений истицы, но и объяснений ответчика, который пояснил в суде, что действия, препятствующие Смирновой Е.А. осуществлять свои права в отношении спорного имущества, им не осуществлялись.
Более того, свидетель ответчика П.Л.Г. пояснила, что Смирнова Е.А. свободно посещала спорное помещение, в том числе вместе с ответчиком, до 2009 г.
Возражая на заявление ответчика о пропуске срока исковой давности, истица указала, что в период с апреля 2007 г. по январь 2008 г. использовала часть спорного помещения (служебный кабинет) для осуществления предпринимательской деятельности в качестве офиса туристического агентства.
В качестве доказательства своих доводов истица представила суду показания свидетеля Ш.А.М., которая пояснила, что в середине октября 2008 г. она покупала путевку в Египет в туристическом агентстве у истицы, офис которого находился в спорном помещении.
Показания свидетеля подтверждаются платежным поручением № от 15 октября 2008 г., на основании которого Ш.А.М., Т.В.Р., З.Г.В. и З.И.Р. произведена оплата за тур в <адрес> Смирновой Е.А., лицевым счетом Смирновой Е.А. в <юридическое лицо2>, свидетельством о регистрации Смирновой Е.А. в качестве индивидуального предпринимателя с 25 марта 2008 г., а также информацией, предоставленной начальником Инспекции федеральной налоговой службы по Октябрьскому району г. Ижевска о наличии у индивидуального предпринимателя Смирновой Е.А. контрольно-кассовой техники модели ОКА-МК, зарегистрированной с 29.10.2008 г. по адресу: <адрес>. Несовпадение адреса регистрации кассовой техники с местом нахождения спорного помещения, по мнению суда, не свидетельствует о невозможности использования истицей указанного помещения в качестве офиса. Как следует из объяснений истицы, первоначально она использовала под офис спорное помещение, а впоследствии помещение по <адрес>, которое занимала на условиях договора аренды.
С учетом изложенного суд принимает во внимание утверждение истицы о том, что она узнала о нарушении своего права 5 июля 2010 г. после получения выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним со сведениями об обременении спорного помещения ипотекой. С указанной даты срок исковой давности истицей не пропущен, так как до указанной даты права истицы нарушены не были.
Поскольку срок исковой давности истицей не пропущен, на спорное помещение как приобретенное в период брака возник режим совместной собственности, и оснований, по которым такой режим мог прекратиться, судом не установлено, иск Смирновой Е.А. подлежит удовлетворению.
В силу статьи 39 СК РФ при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.
Поскольку договор между сторонами относительно долей каждого в совместно нажитом в период брака имуществе не заключался, то доли Смирновой Е.А. и Смирнова Д.В. в общем имуществе - нежилом помещении, расположенном по адресу: <адрес> являются равными.
Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд
р е ш и л:
Иск Смирновой Е.А. к Смирнову Д.В. о разделе нежилого помещения и признании права собственности не нежилое помещение удовлетворить.
Признать за Смирновой Е.А. и Смирновым Д.В. право общей долевой собственности на нежилое помещение по адресу: <адрес>, по 1/2 доле за каждым.
Право собственности на указанные доли подлежит государственной регистрации в Управлении Росреестра по Удмуртской Республике.
Решение в окончательной форме изготовлено председательствующим на компьютере 28 января 2011 г.
Решение может быть обжаловано в Верховный суд Удмуртской Республики в течение десяти дней через районный суд.
Председательствующий судья Ю.В. Долгополова