Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

17 октября 2011 года

Октябрьский районный суд г. Ижевска УР

в составе:

председательствующего судьи В.М.Нуриевой

при секретаре Е.В.Филипповском,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску

Желнина Р.В. к Юферевой Т.Ю., Желнину В.В. о признании завещания недействительным,

У С Т А Н О В И Л:

В соответствии со ст. 46 Конституции РФ, каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Согласно ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Желнин Р.В. обратился в суд с иском к Юферевой Т.Ю., Желнину В.В. о признании завещания недействительным.

Исковые требования мотивированы тем, что 31 декабря 2010 года умерла <данные изъяты> истца ФИО1. Наследники первой очереди по закону является истец, Желнин В.В., Кочурова Г.В.

<дата> ФИО1 оформила завещание, удостоверенное нотариусом г. Ижевска Чулкиной М.Б., по которому принадлежащую ей на праве собственности квартиру, расположенную по адресу: <адрес> завещала Юферевой Т.Ю., Желнину В.В. в равных долях.

Истцом оспаривается завещание от <дата>, составленное умершей, по мнению истца в 2003 году в силу злоупотребления спиртными напитками и душевного заболевания, не могла понимать значение своих действий, а равно руководить ими, поэтому завещание, составленное ею в пользу ответчиков, считает недействительным.

В судебном заседании Желнин Р.В. и его представители Апатина С.Л. и Рыкова С.Л., действующие на основании доверенностей, поддержали исковые требования по обстоятельствам, изложенным в исковом заявлении, просили их удовлетворить.

Ответчики Юферева Т.Ю., Желнин В.В. в судебном заседании исковые требования не признали, при этом указав, что в момент составления завещания ФИО1 полностью отдавала отчет своим действиям и могла руководить ими.

Представитель Юферевой Т.Ю. – Ахметов Х.С., действующий в судебном заседании по нотариально удостоверенной доверенности, поддержал доводы ответчиков, считая исковые требования не обоснованными и не подлежащими удовлетворению.

3 лицо- Кочурова Г.В. в судебном заседании поддержала доводы ответчиков, указав, что ее сестра при составлении завещания полностью понимала значения своих действий и могла руководить ими, отношения с о своими родными у умершей всегда были ровные, в связи с чем сестра не включила в завещание брата Желнина Р.В. она не знает, со своей стороны она никогда не претендовала на ее имущество, поскольку свою долю она уже получила от родителей.

3 лицо – нотариус г. Ижевска Чулкина М.Б. в судебное заседание не явилась, о дате и времени рассмотрения дела была надлежащим образом извещена, в суд представила письменные пояснения и заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие. Поскольку неявка 3 лица не препятствует рассмотрению дела суд рассмотрел дело в отсутствие нотариуса Чулкиной М.Б.

В своих письменных пояснениях нотариус г. Ижевска Чулкина М.Б. указала, что завещание было удостоверено в соответствии с требованиями действующего законодательства, оснований для признания завещания недействительным не имеется.

Выслушав доводы сторон, опросив свидетелей, исследовав представленные сторонами доказательства, а также материалы гражданского дела, суд приходит к следующему:

ФИО1 <дата> года рождения, проживала по адресу: <адрес>.

Вышеуказанная квартира принадлежала ей на праве собственности на основании договора на право собственности <номер> от 01 апреля 1994 года, дата регистрации в БТИ 08 мая 1994 года за <номер>.

<дата> ФИО1 умерла.

После ее смерти осталось наследство в виде двухкомнатной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>.

<дата> ФИО1 завещала квартиру, расположенную по адресу: <адрес> Юферевой Т.Ю., Желнину В.В..

Завещание удостоверено Чулкиной М.Б. нотариусом г. Ижевска УР и зарегистрировано в реестре за <номер>.

В соответствии со ст. 1118 ГК РФ завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме.

В соответствии со ст.1119 ГК РФ каждый гражданин может оставить по завещанию все свое имущество или часть его одному или нескольким лицам, как входящим, так и не входящим в круг наследников по закону.

В силу ст.ст. 1124, 1125 ГК РФ завещание должно быть составлено письменно с указанием места и времени его составления, собственноручно подписано завещателем и нотариально удостоверено.

Доводы истца, о том, что ФИО1 при составлении завещания <дата> не могла полностью сознавать значение своих действий или руководить ими, в силу злоупотребления спиртных напитков, а также, поскольку на протяжении многих лет злоупотребляла спиртными напитками и страдала душевным заболеванием, суд признает не обоснованными и не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Если сделка признана недействительной на основании данной статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абз. 2, 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ.

В соответствии с абз. 2, 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.

Из представленных медицинских документов ФИО1 усматривается, что впервые в поле зрения психиатров ФИО1 попала 30.09.1993г., когда была доставлена БСМП по вызову мужа. Госпитализирована с диагнозом: <данные изъяты> в связи с тем, что после алкоголизации перестала спать ночами, слышала пугающие, угрожающие убийством незнакомые голоса двух женщин, ощу­щение стекла во рту. Высказывала опасение, что ее могут убить, была некритична к указанным переживаниям. Лечащим врачом отмечалось, что длительное время зло­употребляет спиртными напитками, последний запой в течение 3 дней. «Голоса» уси­ливались при включении холодильника, шуме льющейся воды. После проведенной однократно <данные изъяты> обманы восприятия купировались. Лечащим врачом описывалась сохранность памяти и интеллекта, восстановление кри­тичности. Выписана 08.10.93г. (история болезни <номер>).

Вторая госпитализация в <данные изъяты> 14.03.1994г. доставлена БСМП. Из записи лечащего врача: «заболела остро, по­сле 23.02.94г., когда на фоне хорошего самочувствия вдруг заболело сердце, «его жгло как огнем, как горячий кирпич лежит за грудиной». Появилась тревога и беспо­койство за состояние своего здоровья, плохо спала, боялась, что во сне сердце оста­новится. В дальнейшем появляются «голоса» со стороны, как будто две женщины сплетничают о ней, одна женщина хвалит ее, другая ругает ее, «одна говорит, что я хорошая, другая говорит, что я плохая». К врачам не обраща­лась, думала, что пройдет самостоятельно, принимала валокордин, корвалол, валидол, после приема, которых становилось легче, исчезали голоса и сердце успокаивалось. Считала, что в результате большого количества приема этих медикаментов «загнала свое сердце». Ходила к специалисту, который делал ей точечный массаж, со слов, бы­ло улучшение на некоторое время. Стала мало есть, так как считала, что если она по­ест, то она умрет, так как сердце не в состоянии вынести нагрузку, чтобы перерабо­тать пищу. Самостоятельно пришла к терапевту в свою поликлинику, который вызы­вала скорую помощь, доставлена в <данные изъяты>». Симптоматика у ФИО1 во время данной госпитализации сохранялась длительно, поведение определялось испытываемыми эпизодически вербальными, галлюцинациями. Выпи­сана была к труду 06.06.94г. с диагнозом: «<данные изъяты> Неврологический диагноз: «<данные изъяты>».

Третья и последняя госпитализация ФИО1 с 01.09.01г. по 07.09.01г. с диагнозом: <данные изъяты>. Доставлена БСМП по вызову соседей в связи с неадекватным поведением: «впервые употребила алкоголь в 22 года (выпила красное вино). Начала злоупотреб­лять 1,5 года назад (вино, водку). Защитно-рвотный рефлекс отсутствует. Запои по 1 неделе, светлые промежутки 1 месяц. Наблюдаются амнестические формы опьяне­ния. Толерантность к алкоголю повышена». Лечащим врачом описан алкогольный анамнез: «Алкоголем злоупотребляет в течение многих лет. Защитный рвотный реф­лекс утрачен. Толерантность к алкоголю повысилась и держится на одном уровне. Количественный и ситуационный контроль утерян. Эпизоды запоев длительностью до 1 недели. Светлые промежутки до 1 месяца. Похмельный синдром сформирован. Отмечает амнестические формы опьянения. Установка на трезвость формальная». Психопродуктивные переживания купировались быстро, за сутки.

В ходе судебном следствия сторонами обозревалось подлинное завещание, достоверность почерка и подписи умершей сторонами не оспаривается.

Опрошенный в судебном заседании свидетель ФИО5 суду пояснила, что является дочерью истца в 2002-2003 годах она проживала по адресу: <адрес> с своими родителями, и ухаживала за мамой. У ФИО1 бывала один или два раза в месяц, она сама ним часто приходила в гости. Она слышала, что ее отцу звонили соседи ФИО1 в связи с ее неадекватным поведением и он посоветовал им вызвать бригаду скорой помощи. После госпитализации она приехала к ним. Она открыла ей дверь, но она ее не узнала, оттолкнула ее и зашла в комнату. Они с мамой ее весь вечер успокаивали. В 2003 году она одевала несовместимую одежду. При этом считала, что это нормально. Когда она приходила к ней в гости, то у нее весь дом был в шерсти от кошек. Она предложила ей провести уборку, на что она ей ответила, что уборку делать не нужно, что все уберут те, кто намусорил. ФИО1 боялась разговаривать по телефону, потому что, как ей казалось, когда она брала трубку и слышала голоса людей. От какой болезни лечилась ФИО1 она не знает, в РКПБ она проходила лечение в 2001 году. После лечения ФИО1 злоупотребляла спиртными напитками. Они с братом выносили бутылки целыми мешками из ее квартиры, она прятала их повсюду.

Опрошенный в судебном заседании свидетель ФИО2 суду пояснил, что был соседом ФИО1 по лестничной клетке, знал ее с 1965 года. Соседи говорили, что она употребляла алкогольные напитки, но он лично не видел ее в состоянии алкогольного опьянения. Он с ней почти не общался, его жена общалась с ней почти до самой своей смерти. Странностей в поведении ФИО1 в 2002-2003 годах не было.

Опрошенный в судебном заседании свидетель ФИО4 суду пояснил, что с ФИО1 он познакомился перед своей свадьбой в 2000 году. При нем она не употребляла спиртные напитки, в состоянии алкогольного опьянения он ее тоже не видел. После своей свадьбы ФИО1 видел очень редко. В 2002 - 2003 году она не употребляла спиртное. Общались с ней до 2006 года. Слышал, что она лежала в РКПБ, но не интересовался.

Опрошенный в судебном заседании свидетель ФИО3 суду пояснил, что с ФИО1 были соседями, знал ее примерно с 1980 года. Они с мужем жили замкнуто и ни с кем особо не общались. После смерти мужа ФИО1 пригласила его и своих друзей на поминки. Она в тот вечер проронила фразу, что его мужа, ФИО6, облучили. Когда он ходил по дому с целью сбора заявлений на установку домофона и зашел к ФИО1, то она отказалась, сказав, что ее мужа облучили, теперь и ее через домофон облучат. Ему показалось это очень странным. Также он иногда встречал ФИО1 на улице в состоянии алкогольного опьянения, иногда у нее были гематомы на лице. Одно время она работала уборщицей в магазине, там она вела себя неадекватно. Во время своего рабочего дня она могла петь песни, приставала к покупателям. В начале 2000-х годов он поставил у себя в квартире железную дверь. Как-то раз он сидел дома и услышал громкий стук в дверь. Он вышел в подъезд посмотреть, кто стучит в его дверь и увидел ФИО1 с топором возле его двери. Он спросил ее, что она делает, на что она забежала к себе в квартиру, высунула голову в дверной проем и спросила, почему он к ней пристает. Он вызвал участкового и представителя ТСЖ, которая является соседкой с верхнего этажа. Когда пришел представитель ТСЖ, то он сказал ему, что ФИО1 стоит на учете в РКПБ и связываться с ней не стоит. Участковый, услышав эту информацию, сказал ему, что это не в его компетенции, что нужно вызывать скорую помощь и ушел. Я этого делать не стал, в связи с тем, что инцидент был исчерпан. Больше ФИО1 к нему в дверь не стучала. Представителя правоохранительных органов она приглашала к себе выпить и потанцевать. У нее в квартире периодически стоял непереносимый запах, у нее было грязно, в связи с этим, даже когда она умерла, никто сразу и не обратил внимания на трупный запах. У них с были с ФИО1 неприязненные отношения т.к. она была больной, пьющей и неопрятной женщиной. Он старался избегать общения с ней. В состоянии сильного алкогольного опьянения он видел ее около 10 раз.

Анализируя пояснения свидетелей, суд исходит из того, что свидетели не обладают какими либо познаниями в области психиатрии, дают пояснения об отсутствии или наличии душевного заболевания у умершего, исходя из своего взгляда либо со слов сторон, поэтому суд принимает их показания лишь в совокупностью с другими представленными сторонами доказательствами.

В соответствии с ч. 1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Определением суда от 08 сентября 2011 года по делу была назначена судебная психиатрическая (посмертная) экспертиза в отношении ФИО1.

По за­ключению экспертизы Государственного учреждения здравоохранения и судебно – психиатрических экспертиз РКПБ МЗ УР от 26 сентября 2011 года <номер>, что ФИО1 с 1993г. и на день составления завещания 09 июня 2003 года обнаруживала признаки зависимости от алкоголя 2 стадии. Об этом свидетельствуют данные медицинской документации из ГУЗ и СПЭ «РКПБ МЗ УР», в которой зафик­сировано, что ФИО1 длительно уже к 1993г. злоупотреб­ляла спиртными напитками запоями до 3 дней, в период отмены которых у нее разви­вались абстинентные состояния (синдром отмены) с нарушением сна, делириозным нарушением сознания, тревогой, страхом, истинными зрительными и слуховыми гал­люцинациями. В 2001г. во время госпитализации в психоклинику отмечался рост то­лерантности к спиртному, запои до недели. Однако указанные психотические состоя­ния возникали остро, носили кратковременный характер, под влиянием лечения каж­дый раз были полностью купированы и выписывалась подэкспертная в удовлетвори­тельном состоянии без указаний на наличие когнитивного (познавательного) дефици­та либо хронификацию психопродуктивных переживаний, либо формирования стой­ких личностных нарушений у подэкспертной, в том числе и в 2001 году. Несмотря на указание части свидетелей по данному делу (ФИО5, Федорова), представителя третьего лица Кочурова В.Ю. и истца о непрерывном употреблении ФИО1 алкогольных напитков и неспособности узнавать родных, понимать ценность денег в ее амбулаторной соматической карте (из МСЧ <номер>) врачами не отмечалось каких-либо психических отклонений, состояния алкогольного опьянения, в том числе и в период времени, максимально приближенный к исследуемым событиям. Так, ФИО1 обращалась каждый раз за медицинской помощью самостоятельно (без со­провождающих), правильно выполняла назначения врачей по обследованию и лече­нию (записи в амбулаторной карте в апреле и дважды в октябре 2003 года), то есть могла ориентироваться в месте, времени и лицах, поддерживать адекватный речевой контакт, понимать сказанное и удерживать в памяти эту информацию. Как следует из пояснений других свидетелей (ФИО4, Трефилов) и ответчика ФИО1 за 3 го­да до своей смерти делала ремонт в квартире и лишь последние 2-3 года до смерти перестала работать на огороде, самостоятельно передвигалась по городу для встречи с родными, узнавала их, поддерживала с ними отношения. При решении поставлен­ной в рамках данной экспертизы задачи «принимается во внимание не только факт наличия алкогольной зависимости, но отражение указанного расстройства психики в поведении, его взаимосвязь со способностью к осознано-волевому поведению» Анализируя все представленные материалы дела (показания участвующих в деле лиц и сопоставление их с медицинской документаци­ей) комиссия не усматривает в них данных за наличие у ФИО1 <дата> психотического состояния, значимых интеллектуальных и мнестических нарушений, аффективных либо личностных расстройств, лишающих ее в исследуемый период времени критических и прогностических способностей.

Таким образом, в мо­мент составления завещания <дата> ФИО1 могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно ч. 2 ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Проанализировав заключение эксперта, суд считает, что данное заключение экспертов соответствует клиническим и нормативно-правовым требованиям, предъявляемым к данного рода процессуальным документам.

Объективность, всесторонность и полнота проведенного исследования соответствуют норме изложенной в ст.8 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" и не вызывают сомнений.

При проведении экспертизы были достаточно и объективно изучены материалы дела, пояснения свидетелей, изучалась подлинная амбулаторная карта Психоневрологического диспансера Республиканской клинической психиатрической больницы, а также другие представленные экспертам медицинские документы истца.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что заключение экспертов может быть положено в основу решения.

В соответствии со ст.ст.14,49,50 ГПК РФ сторонам судом было разъяснено, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, стороны пользуются равными правами по представлению доказательств, имеющих значение для дела.

В соответствии с ч.1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается в обосновании своих требований и возражений.

В связи, с чем судом между сторонами было распределено бремя их доказывания.

Истец должен был представить доказательства того, что при оформлении завещания ФИО1 не могла понимать значение своих действий и руководить ими, воля умершей не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении спорной сделки.

Ответчики должны были представить доказательство обратного.

Однако истцом не представлено доказательственной базы в подтверждении исковых требований.

Для доказывания обстоятельств, предусмотренных ст.177 ГК РФ недостаточно свидетельских показаний, истцом должны были быть представлены документы, их подтверждающие.

В соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Исходя из вышеизложенного, суд считает, что ФИО1 на момент составления завещания от 09 июня 2003 года была способна понимать значение своих действий, а равно руководить ими, в связи с чем суд признает исковые требования Желнина Р.В. к Юферевой Т.Ю., Желнину В.В. о признании завещания недействительным не обоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований Желнина Р.В. к Юферевой Т.Ю., Желнину В.В. о признании завещания недействительным отказать в полном объеме.

Решение может быть обжаловано сторонами в течение 10 дней с момента его вынесения в окончательной форме в Верховный суд Удмуртской Республики, через районный суд,

Решение в окончательной форме отпечатано на компьютере 24 октября 2011 года.

Судья В.М. Нуриева