Дело № 2-2339/11

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

26 августа 2011 года г. Ижевск

Октябрьский районный суд г. Ижевска в составе:

председательствующего судьи Фаррухшиной Г. Р.,

при секретаре Сингатуллиной М. Р.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Пономарёвой Р.Х. к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики и Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) по Удмуртской Республике о восстановлении пенсионных прав,

У С Т А Н О В И Л:

Пономарёва Р.Х. (далее по тексту – истец) обратилась в суд с иском к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики (далее по тексту – УПФР в г. Ижевске, ответчик–1) и Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) по Удмуртской Республике (далее по тексту – ОПФР по УР, ответчик–2) о восстановлении пенсионных прав - признании незаконными решений УПФР в г. Ижевске <номер> от <дата> и ОПФР по УР <номер> от <дата> об отказе в назначении досрочной трудовой пенсии, об обязании ответчика-1 назначить истцу досрочно трудовую пенсию по старости как лицу, осуществляющему педагогическую деятельность в учреждениях для детей не менее 25 лет, с момента возникновения права. Кроме того, истец просит взыскать с ответчиков в равных долях судебные расходы: по оплате государственной пошлины в размере 200 рублей, по оплате услуг нотариуса по оформлению доверенности в размере 500 рублей, по оплате услуг представителя в размере 3500 рублей.

Иск мотивировала тем, что 15 марта 2010 года обратилась в пенсионный орган по месту жительства с заявлением о назначении досрочной трудовой пенсии. Ответчиком-1 вынесено по ее заявлению решение <номер> от <дата> об отказе ей в досрочном назначении трудовой пенсии по старости. При этом в ее специальный стаж не были включены оспариваемые периоды работы с <дата> по <дата>, когда, по мнению ответчиков, не была выполнена норма педагогической нагрузки и с <дата> по <дата>, когда истец работала в должности воспитателя в детском комбинате «Ежевский».

Истец не согласна с решением ответчика-1. Решение УПФР в г. Ижевске было обжаловано ею в вышестоящий пенсионный орган - ОПФР по УР. Решением ГУ – ОПФР по УР <номер> от <дата> истцу также было отказано в назначении досрочной трудовой пенсии по старости в связи с отсутствием необходимого стажа педагогической деятельности. В связи с чем истец обратилась в суд с иском о восстановлении пенсионных прав.

Истец просит признать незаконными решение УПФР в г. Ижевске <номер> от <дата> об отказе в назначении досрочной трудовой пенсии, решение ОПФ по УР <номер> от <дата>, обязать ответчика-1 назначить истцу досрочно трудовую пенсию по старости как лицу, осуществляющему педагогическую деятельность в учреждениях для детей не менее 25 лет, с момента возникновения права. Кроме того, истец просит взыскать с ответчиков в равных долях судебные расходы: по оплате государственной пошлины в размере 200 рублей, по оплате услуг нотариуса по оформлению доверенности в размере 500 рублей, по оплате услуг представителя в размере 3500 рублей.

В судебном заседании истец Пономарёва Р.Х. исковые требования поддержала, иск просила удовлетворить в полном объеме.

В судебном заседании представитель истца Суслова Т.С., действующая на основании доверенности, доводы искового заявления поддержала в полном объеме, при этом пояснила, что ответчиками зачтено в специальный педагогический стаж 16 лет 9 месяцев 13 дней. Оспариваемые периоды работы с <дата> по <дата>, когда, по мнению ответчиков, истцом не была выполнена норма педагогической нагрузки, и с <дата> по <дата>, когда истец работала в должности воспитателя в детском комбинате «Ежевский», подлежат включению в специальный педагогический стаж истца. Представитель истца считает, что с учетом включения в специальный стаж оспариваемых периодов на момент обращения с заявлением, то есть на <дата>, педагогический стаж истца составит более 25 лет, а именно 25 лет 19 дней. Право на досрочную пенсию у истца возникло, по мнению представителя истца, <дата> Представитель истца просит признать незаконными решения ответчиков об отказе в назначении пенсии, назначить истцу пенсию с момента возникновения права, то есть с 15 марта 2010 г. Кроме того, представитель истца просит взыскать с ответчиков в пользу истца в равных долях судебные расходы: по оплате государственной пошлины в размере 200 руб., по оплате услуг нотариуса по оформлению доверенности в размере 500 руб., по оплате услуг представителя в размере 3500 руб.

В судебном заседании представитель ответчика–1 Вахитова Л.А., действующая на основании доверенности, исковые требования Пономарёвой Р.Х. не признала, поддержала письменные возражения, просила отказать истцу в удовлетворении исковых требований в полном объеме. Представитель ответчика считает, что на день обращения с заявлением педагогический стаж составляет менее 25 лет. Просит также отказать в требованиях о взыскании судебных расходов, в том числе по взысканию расходов на оплату услуг представителя.

В судебное заседание представитель ответчика-2 не явился, представил в суд письменное заявление о рассмотрении дела в его отсутствие, в связи с чем дело рассмотрено в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие представителя ответчика-2.

Выслушав истца, представителей истца и ответчика–1, изучив и проанализировав материалы гражданского дела, представленные сторонами доказательства, суд устанавливает следующие обстоятельства, имеющие значение для дела:

- Пономарёва Р.Х., <дата> года рождения, с <дата> работает на педагогических должностях в учреждениях для детей.

- 15 марта 2010 г. Пономарёва Р. Х. обратилась в пенсионный орган по месту жительства с заявлением о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости как педагогическому работнику, отработавшему в учреждениях для детей не менее 25 лет.

- Ответчик–1 решением <номер> от <дата> отказал Пономарёвой Р.Х. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп. 19 п. 1 ст. 27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», поскольку было установлено, что специальный стаж, необходимый для досрочного назначения трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, у нее менее 25 лет и составляет, по подсчетам ответчика-1 16 лет 9 месяцев 13 дней. В стаж не были включены периоды с <дата> по <дата>, когда истец, по мнению ответчика-1, истец не выполняла норму педагогической нагрузки. Также в специальный стаж не включен период с <дата> по <дата>, когда истец работала в должности воспитателя в детском комбинате «Ежевский».

Не согласившись с решением ответчика–1, истец обжаловала указанное решение, обратившись к ответчику–2.

Ответчик–2 решением <номер> от <дата>, проанализировав решение ответчика–1, оценив спорные периоды, установил, что спорные периоды не подлежат включению в специальный стаж истца, и признал решение ответчика–1 об отказе в назначении пенсии в соответствии с пп. 19 п. 1 ст. 27 ФЗ № 173–ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» от 16 июня 2010 г. № 324/01-15 обоснованным.

Данные обстоятельства установлены в судебном заседании пояснениями участников процесса, представленными доказательствами и сторонами в целом не оспариваются.

Требования истца Пономарёвой Р.Х. являются законными, обоснованными и подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ (далее по тексту – ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»), определяющий основания возникновения и порядок реализации права граждан на трудовые пенсии, в качестве условий назначения трудовой пенсии по старости закрепляет достижение пенсионного возраста (60 лет для мужчин и 55 лет для женщин) и наличие страхового стажа не менее пяти лет (статья 7) и одновременно предусматривает право отдельных категорий граждан на досрочное назначение трудовой пенсии по старости (статьи 27 и 28).

В соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» трудовая пенсия по старости назначается ранее установленного статьей 7 возраста лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей, независимо от их возраста.

Согласно пункту 1 статьи 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» трудовая пенсия назначается со дня обращения за ней, но не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию.

Днем обращения за трудовой пенсией считается день приема органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, соответствующего заявления со всеми необходимыми документами (п. 2 ст. 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»). Заявление о назначении трудовой пенсии рассматривается не позднее чем через десять дней со дня приема заявления (п. 5 ст. 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ»).

Вследствие этого обязательными условиями на досрочное назначение трудовой пенсии по старости являются подача заявления о назначении пенсии и наличие необходимой продолжительности соответствующей деятельности (специального трудового стажа), подтвержденной соответствующими документами.

Данные юридически значимые обстоятельства истцом выполнены.

Так, судом установлено и не оспаривается ответчиком, что с заявлением о назначении трудовой пенсии по старости ранее достижения общего пенсионного возраста (55 лет), истец обратилась в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, 15 марта 2010 года.

При этом оспариваемые истцом периоды подлежали включению в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, по следующим основаниям.

Частью 1 статьи 39 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и иных случаях, установленных законом. Конституционное право на социальное обеспечение включает и право на получение пенсии в определенных законом случаях и размерах.

С учетом правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлении № 18-П от 15 июня 1998 года, а также в Определении № 320-О от 5 ноября 2002 года, суд вправе применять нормативные правовые акты, утратившие силу, но действовавшие в спорный период деятельности истца.

Исходя из изложенного, давая оценку периодам, не зачтенным ответчиком в специальный педагогический стаж истца, суд руководствуется, в том числе, действовавшими в течение них нормативными правовыми актами.

1. Возражения ответчика о не включении в педагогический стаж спорного периодов с <дата> по <дата>, в должности воспитателя в МДОУ «Детский сад № 121» по причине того, что истцом не выработана норма педагогической нагрузки, установленная на ставку в размере 36 часов в неделю на основании постановления Правительства РФ от 3 апреля 2003 года № 191 «О продолжительности рабочего времени педагогических работников образовательных учреждений» суд считает несостоятельными по следующим основаниям.

Согласно сведениям трудовой книжки истца в указанный спорный период истец работала в Детском саду <номер> в должности воспитателя (записи №№ 14, 15, 16).

Статья 333 Трудового кодекса РФ (далее по тексту – ТК РФ) устанавливает, что «В зависимости от должности и (или) специальности педагогическим работникам образовательных учреждений с учетом особенностей их труда продолжительность рабочего времени (нормы часов педагогической работы на ставку заработной платы) определяется Правительством Российской Федерации».

В связи с чем, постановлением Правительства РФ от 3 апреля 2003 года № 191 «О продолжительности рабочего времени (норме часов педагогической работы на ставку заработной платы) педагогических работников образовательных учреждений» (далее по тексту – постановление Правительства РФ № 191) была установлена норма часов педагогической работы на ставку заработной платы: 36 часов в неделю – воспитателям дошкольных образовательных учреждений.

В соответствии со ст. 6 ТК РФ органы государственной власти субъектов РФ принимают законы и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, по вопросам, не отнесенным к полномочиям федеральных органов государственной власти. При этом, более высокий уровень трудовых прав и гарантий работникам по сравнению с установленным федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ, приводящий к увеличению бюджетных расходов или уменьшению бюджетных доходов, обеспечивается за счет бюджета соответствующего субъекта РФ.

Постановлением Президиума Государственного Совета и Правительства Удмуртской Республики от 29 сентября 1995 года № 82/258 «О сохранении системы детского дошкольного образования и социальной защите работников дошкольных учреждений», с изменениями от 31 января и 31 марта 2000 года (далее по тексту – постановление УР № 82/258), воспитателям детских дошкольных учреждений была снижена учебная нагрузка до 30 часов в неделю с учетом затраты времени на подготовку к учебным занятиям и работу с родителями.

Таким образом, нормативным правовым актом субъекта РФ воспитателям детских дошкольных учреждений был установлен более высокий уровень трудовых прав и гарантий по сравнению с установленными нормативным правовым актом РФ, обеспечение которых отнесено к бюджету Удмуртской Республики и бюджетам городов и районов Удмуртской Республики (п. 8 постановления УР № 82/258).

Несмотря на снижение педагогической нагрузки, установленной на ставку заработной платы воспитателям детских дошкольных учреждений, размер ставки заработной платы (должностной оклад) не изменился. Поэтому все удержания из заработка, в том числе, и в Пенсионный фонд производились в соответствующем полном размере от полной ставки заработной платы, без ограничения от нормы фактически отработанных часов.

Согласно справке <номер> от <дата> МДОУ «Детский сад № 121» истец Пономарёва Р.Х. в спорный период работала в должности воспитателя МДОУ «Детский сад № 121» и ее еженедельная нагрузка при пятидневной рабочей неделе составляла в спорные периоды 30 часов (6 часов в день).

Доводы ответчика о том, что не подлежит применению постановление УР № 82/258 от 29.09.1995 года, так как оно противоречит законодательству РФ, не отвечает требованиям федерального нормативного акта – постановления Правительства РФ от 3 апреля 2003 года № 191, принятого позднее постановления № 82/58 и по своему статусу выше, суд признает неправомерными.

Постановление УР № 82/258 от 29.09.1995 года принято в пределах полномочий, предоставленных Правительству Удмуртской Республики статьей 54 Конституции Удмуртской Республики, а также в соответствии и на основании ст.ст. 6 и 333 ТК РФ.

Исходя из требований ст. 55 п. 3 Конституции РФ следует, что «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Постановление Правительства РФ от 3 апреля 2003 года, установившее норму педагогической нагрузки для педагогических работников дошкольных учреждений в 36 часов в неделю ухудшает уровень трудовых прав работников данной категории субъекта РФ - Удмуртской

Республики. С учетом того, что статьями 11, 12 и ч. 2 ст. 13 ТК РФ предусмотрен порядок действия Законов и иных нормативных актов субъектов РФ, содержащих нормы трудового права во времени и пространстве, суд признает, что Постановление УР № 82/258 от 29.09.1995 года подлежит применению на территории УР.

Учитывая изложенное, периоды работы истца с <дата> по <дата> подлежат включению в специальный стаж Пономарёвой Р.Х., дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости.

2. Возражения ответчика о не включении в специальный стаж периода работы в должности воспитателя детского комбината «Ежевский» с <дата> по <дата> являются несостоятельными, поскольку период подлежит включению в специальный стаж, дающий право на назначение досрочной трудовой пенсии, по следующим основаниям.

Согласно записям в трудовой книжке:

- <дата> истец принята в штат совхоза воспитателем детского комбината на основании приказа <номер> от <дата> (запись <номер> трудовой книжки).

- <дата> истец уволена на основании приказа <номер> от <дата> (запись <номер> трудовой книжки).

Согласно свидетельству о заключении брака, выданному <дата>, истец вступила в брак, в связи с чем была изменена ее фамилия «Бекмансурова» на «Пономарева».

Поскольку в оспариваемых решениях ответчиками не оспаривается наименование должности, в которой работал истец в спорный период, но оспаривается наименование учреждения, то суд считает, что спорный период может быть включен в педагогический стаж истца при условии подтверждения, что детский комбинат являлся детским дошкольным учреждением, выполняющим функции детского сада (детских яслей).

В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела данное условие подтвердилось.

Из представленной Районным отделом народного образования администрации муниципального образования «Юкаменский район» усматривается, что с <дата> Ежевский детский комбинат был переименован в ДОУ «Детский сад» на основании приказа по Юкаменскому РОНО <номер> от <дата>, выписка из которого представлена в суд, и имеется в материалах гражданского дела.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что детский комбинат на протяжении всех лет своего существования являлся детским дошкольным учреждением.

Факт того, что на протяжении всего своего существования, в том числе в спорный период детский комбинат совхоза «Ежевский» являлся детским дошкольным учреждением, выполняющим функции образования и воспитания детей, в том числе ясельного возраста, подтверждается документами, представленными в материалы дела.

Расчетные ведомости за спорный период свидетельствуют о том, что в штате данного учреждения были заведующая, воспитатели детского сада и ясельных групп, музыкальный руководитель, медсестра, няни детских яслей, повар и др.

Суд признает, что согласно действовавшему в спорный период постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 21 мая 1959 г. «О мерах по дальнейшему развитию детских дошкольных учреждений, улучшению воспитания и медицинского обслуживания детей дошкольного возраста» и «Временному положению о дошкольном учреждении – ясли-саде», утвержденному постановлением Совета Министров СССР от 8 марта 1960 г., существовавшие на тот период детские дошкольные учреждения «ясли» и «детский-сад» были объединены в единое детское дошкольное учреждение «ясли-сад». Указанное наименование детского дошкольного учреждения существовало до утверждения постановлением Правительства РФ от 1 июля 1995 г. № 677 «Типового положения о дошкольном образовательном учреждении», которым были предусмотрены также и иные наименования дошкольных образовательных учреждений.

Учитывая изложенное, при оценке пенсионных прав истца суд исходит из приведенных выше норм и приходит к выводу, что представленные доказательства в их совокупности с достоверностью свидетельствуют о том, что работа истца в спорный период проходила в детском дошкольном учреждении, фактически являющимся комбинированным типом дошкольного учреждения, объединяющего детский сад и детские ясли. При этом ненормативное наименование «детский комбинат» не отразилось на выполняемых истцом функциях воспитателя детского дошкольного учреждения, осуществляющего воспитательные функции работы с детьми.

При этом из представленных в суд приказов, в частности, приказа <номер> от <дата>, усматривается, что с <дата> истец находилась в отпуске по беременности и родам и в отпуске по уходу за ребенком, поскольку на период ее декретного отпуска была принята временно в качестве воспитателя А.П.А.

Свидетельство о рождении серии <номер> подтверждает, что у истца имеется дочь П.О.Ю., <дата> года рождения, указанное обстоятельство участниками процесса не оспаривается.

Согласно расчетно-платежным ведомостям в феврале 1984 г. истец отработала 11 рабочих дней, что подтверждает то обстоятельство, что с <дата> она находилась в отпуске по беременности и родам, (дочь истца родилась <дата>).

Из представленных в суд расчетно-платежных ведомостей усматривается также, что истец находилась в отпуске по беременности и родам и по уходу за ребенком в период с <дата> по <дата>, поскольку по <дата> она получала ежемесячно сумму 35 руб., что соответствует размеру пособия, выплачиваемого женщинам, находящимся в частично-оплачиваемом отпуске по уходу за ребенком до 1 года. Расчетно-платежные ведомости подтверждают, что с <дата> истец работает полный месяц и ей начисляется соответствующая заработная плата.

Ответчиком в судебном заседании не оспаривается указанное обстоятельство.

В соответствии со ст. 165 КЗоТ РФ, действовавшего в указанный период, женщинам предоставляются отпуска по беременности и родам продолжительностью семьдесят (в случае многоплодной беременности - восемьдесят четыре) календарных дней до родов и семьдесят (в случае осложненных родов - восемьдесят шесть, при рождении двух или более детей - сто десять) календарных дней после родов. Отпуск по беременности и родам исчисляется суммарно и предоставляется женщине полностью независимо от числа дней, фактически использованных до родов.

Согласно расчетно-платежным ведомостям за февраль 1984 г. истцу начислено: сумма 56 руб. 10 коп. (повременно) и сумма 234 руб. 60 коп., а всего – 290 руб. 70 коп.

При этом, в январе 1985 г. истец получает лишь 35 руб. в месяц, в феврале 1985 г. – также 35 руб., при этом не указано, сколько дней отработано как в январе, так и в феврале, что позволяет сделать вывод о том, что истец не работала, находясь в частично-оплачиваемом отпуске по уходу за ребенком, и получала лишь пособие по уходу за ребенком. В марте 1985 г. в расчетно-платежных ведомостях указано, что истец отработала 25 дней и ей начислена заработная плата в сумме 127 руб. 50 коп.

По трудовому законодательству отпуск по беременности и родам не относится к ежегодным оплачиваемым отпускам. Основанием для его предоставления служит медицинское заключение о временной нетрудоспособности, а оплачивается он через пособие по государственному социальному страхованию в виде пособия по беременности и родам.

Основанием для назначения пособия по беременности и родам является выданный в установленном порядке листок нетрудоспособности (пункт 37 Положения о порядке обеспечения пособиями по государственному социальному страхованию, утвержденного Постановлением Президиума ВЦСПС от 12.11.84 № 13-6 (в редакции от 15.04.92 г.).

В соответствии с Инструкцией ВЦСПС и Наркомздрава СССР «О порядке выдачи застрахованным больничных листков», утвержденной постановлением СНК СССР от 14 августа 1937 г. № 1382 (в редакции от 12 ноября 1984 г.), а впоследствии с Инструкцией о порядке выдачи документов, удостоверяющих временную нетрудоспособность граждан, действующей в редакции Приказа Минздравмедпрома России № 267 и Постановления Фонда социального страхования Российской Федерации № 66 от 25.06.96 г., листок нетрудоспособности служит документом, подтверждающим временную нетрудоспособность.

Согласно Правилам исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (пункт 5), утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года № 516, в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, для работников, которые постоянно в течение полного рабочего дня заняты на этой работе, включаются периоды получения пособия по государственному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, а также периоды ежегодных оплачиваемых отпусков, включая дополнительные.

В соответствии с Информационным письмом от 4 ноября 2002 года Министерства труда и социального развития РФ № 7392-ЮЛ и Пенсионного фонда РФ № ЛЧ-25-25/10067 период нахождения женщины в отпуске по беременности и родам следует рассматривать как период получения пособия по беременности и родам в период временной нетрудоспособности и включать его в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ».

Период нахождения истца в отпуске по уходу за ребенком, длившийся у истца по <дата> также подлежит включению в специальный стаж истца, поскольку пенсионное законодательство, действовавшее в указанный период, не содержало запрета на включение в стаж работы по специальности для назначения пенсии по выслуге лет периода отпуска по уходу за ребенком. Действующий в настоящее время Федеральный закон «О трудовых пенсиях в РФ» также не содержит прямого исключения спорного периода из специального стажа.

В соответствии с п. 15 Постановления Пленума Верховного суда РФ <номер> от <дата> «При разрешении споров, возникших в связи с невключением женщинам в стаж работы по специальности периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком при досрочном назначении пенсии по старости (статьи 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ») следует исходить из того, что если указанный период имел место до <дата>, то он подлежит включению в стаж работы по специальности независимо от времени обращения женщины за назначением пенсии и времени возникновения права на досрочное назначение пенсии по старости».

Таким образом, и отпуск по беременности и родам и частично-оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет подлежат зачету в специальный педагогический стаж в том же порядке, что и работа в должности воспитателя в детском саду, поскольку указанные отпуска имели место до <дата>, следовательно, периоды нахождения истца в отпусках по беременности и родам и уходу за ребенком с <дата> по <дата> подлежат безусловному включению в специальный педагогический стаж.

Согласно справке ООО «Е» <номер> от <дата> истец работала воспитателем в <данные изъяты> (в настоящее время – МДОУ <номер> <адрес>) с <дата> по <дата>, основанием выдачи справки указаны платежно-расчетные ведомости с 1983 г. по 1990 г. Поскольку указанную справку суд принимает как уточняющую справку, иных доказательств в суд не представлено, суд приходит к выводу, что педагогическая деятельность Пономаревой Р.Х. в детском комбинате совхоза «Е» началась не с <дата>, как утверждает представитель истца, а с <дата>

При этом, согласно расчетно-платежным ведомостям в апреле и мае 1986 г. истец работала в должности няни детского сада, а не воспитателя детского сада, при том, что в трудовой книжке отсутствуют записи о переводе истца на другую должность. Но при отсутствии других первичных документов, опровергающих сведения в платежно-расчетных ведомостях об оплате работы истца за работу в должности няни, а не воспитателя детского сада, суд не считает возможным учитывать в педагогический стаж период работы истца с <дата> по <дата> в должности няни детского сада, поскольку Списками №№ 463, 1067, 781 не предусмотрено наименование должности «няня». Поэтому суд приходит к выводу о том, что работа в данной должности не относится к педагогической, следовательно, период работы истца с <дата> по <дата> не может быть включен в специальный педагогический стаж.

При включении спорных периодов работы истца в специальный педагогический стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, составляющий по подсчетам ответчика на <дата> - 16 лет 9 месяца 13 дней, он составит 24 года 10 месяцев 17 дней, что не достаточно для назначения досрочной трудовой пенсии.

Поскольку истец после обращения в пенсионный орган по месту жительства с заявлением о назначении пенсии, продолжала работать в должности и учреждении, дающими право на досрочное назначение трудовой пенсии, и при этом выполняла норму педагогической нагрузки, установленную за ставку заработной платы (36 часов в неделю), что подтверждается справкой от <дата> МДОУ Детский сад № 121, суд приходит к выводу о том, что право на назначение досрочной трудовой пенсии возникло у истца с <дата>, то есть до вынесения ответчиком-1 оспариваемого решения.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что решения УПФР в г. Ижевске за <номер> от <дата> и ОПФР по УР <номер> от <дата> об отказе Пономарёвой Р.Х. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости, предусмотренной пп. 19 п. 1 ст. 27 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», являются незаконными и необоснованными, поэтому подлежат удовлетворению требования истца о досрочном назначении ей трудовой пенсии по старости бессрочно с момента возникновения права. Моментом возникновения права суд определяет 29 апреля 2010 г.

В соответствии с пп. 1 п. 6 ст. 19 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» трудовые пенсии назначаются бессрочно. С учетом того, что назначение пенсии истцу связано с выработкой установленного законом специального стажа, что не носит временного характера и не обусловлено каким-то периодом времени, то требование истца в части назначения пенсии бессрочно подлежат удовлетворению.

Согласно ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств.

С учетом обстоятельств настоящего дела: участия представителя в подготовке иска и в судебных заседаниях, с учетом требований разумности суд считает возможным взыскать с ответчиков в пользу истца расходы по оплате услуг представителя в сумме по 1000 руб. с каждого из ответчиков.

С учетом того, что решение состоялось в пользу истца, с ответчиков в порядке статьи 98 ГПК РФ подлежат взысканию в пользу истца в равных долях судебные расходы, состоящие из государственной пошлины в сумме 200 руб. – по 100 руб. с каждого из ответчиков, оплате услуг нотариуса в сумме 500 руб. – по 250 руб. с каждого из ответчиков.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Пономарёвой Р.Х. к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики и Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) по Удмуртской Республике о восстановлении пенсионных прав удовлетворить.

Признать незаконными решения Управления Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики <номер> от <дата> и Отделения Пенсионного фонда (Государственное учреждение) по Удмуртской Республике <номер> от <дата> об отказе Пономарёвой Р.Х. в досрочном назначении трудовой пенсии по старости.

Обязать Управление Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики досрочно назначить Пономарёвой Р.Х. трудовую пенсию по старости бессрочно, как лицу, не менее 25 лет осуществлявшему педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от ее возраста с момента возникновения права на ее назначение, то есть с 29 апреля 2010 г.

Взыскать с Управления Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) в городе Ижевске (Межрайонное) Удмуртской Республики в пользу Пономарёвой Р.Х. расходы по оплате государственной пошлины в размере 100 руб., расходы по оплате услуг нотариуса в размере 250 рублей, оплаты услуг представителя в сумме 1000 рублей.

Взыскать с Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации (Государственное учреждение) по Удмуртской Республике в пользу Пономарёвой Р.Х. расходы по оплате государственной пошлины в размере 100 руб., расходы по оплате услуг нотариуса в размере 250 руб., оплаты услуг представителя в сумме 1000 руб.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Удмуртской Республики в течение 10 дней со дня вынесения в окончательной форме через районный суд.

Решение в окончательной форме изготовлено судьей 12 сентября 2011 г.

Председательствующий судья Фаррухшина Г.Р.