Дело № 2-4868/2010
РЕШЕНИЕ
Именем Российской Федерации
28 декабря 2010 года г. Архангельск
Октябрьский районный суд г.Архангельска в составе:
председательствующего судьи Гулевой Г.В.,
при секретаре Журавлевой Н.Н.,
с участием прокурора Розановой Т.О.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело по исковому заявлению М.Ю.Г. к государственному учреждению социального обслуживания населения «Архангельский центр социального обслуживания» о восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате, денежной компенсации морального вреда, расходов,
установил:
М.Ю.Г. обратилась в суд с исковым заявлением к государственному учреждению социального обслуживания населения «Архангельский центр социального обслуживания» о восстановлении на работе в должности <данные изъяты>, взыскании задолженности по заработной плате с учетом прожиточного минимума и социальной обстановки в размере 17 548 рублей 00 копеек, денежной компенсации морального вреда в размере 55 000 рублей, расходов.
В обоснование исковых требований указала, что состояла в трудовых отношениях с ГУ «Архангельский центр социального обслуживания» в должности <данные изъяты>. Трудовой договор был заключен на определенный срок, а именно на период болезни и отпуска по беременности и родам работника К.О.М. ДД.ММ.ГГГГ трудовой договор был расторгнут по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ. Считает увольнение незаконным, поскольку при увольнении ей не была предложена другая работа, имеющаяся в Центре, кроме того, профсоюз никак не отреагировал на ее незаконное увольнение. Кроме того, просила взыскать с ответчика задолженность по заработной плате с учетом прожиточного минимума и социальной обстановки в размере 17 548 рублей 00 копеек, денежную компенсацию морального вреда в размере 55 000 рублей.
В судебном заседании истец требования уточнила, пояснив, что считает свое увольнение незаконным в связи с тем, что в сложившейся тяжелой социальной обстановке в условиях мирового кризиса и острой нехватки социальных работников работодатель должен был принять меры для ее трудоустройства. Кроме того, считает незаконными действия профсоюза, который дал ответ о законности ее увольнения, т.к. профсоюз в условиях социальной напряженности должен защищать права работников. Требования о компенсации морального вреда мотивирует положениями статьи 212 ТК РФ, т.к. работодателем было нарушено ее право на труд в безопасных условиях труда. Кроме того, считает, что работодателем оказывалось давление на ее родственников, с тем, чтобы она прекратила отстаивание своих гражданских прав.
Представители ответчика Н.Е.К., Д.А.С. с требованиями не согласились. Указали, что М.Ю.Г. знала, что принимается на работу по срочному трудовому договору на период отсутствия основного работника. Считают, что нарушений трудового законодательства при увольнении М.Ю.Г., а также при выплате заработной платы и иных выплат, с их стороны не имеется, каких-либо вакансий в подразделении, в котором непосредственно работала М.Ю.Г., не было, следовательно, требования удовлетворению не подлежат.
Суд, заслушав стороны, изучив письменные материалы дела в их совокупности с нормами действующего законодательства, заслушав заключение прокурора, полагавшей в удовлетворении иска отказать, приходит к следующему выводу.
Как установлено судом, М.Ю.Г. состояла в трудовых отношениях с ответчиком в должности социального работника в специализированном отделении социально-медицинского обслуживания на дому Октябрьского округа ГУ «Архангельский центр социального обслуживания» в периоды: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по срочному трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ на период дородового и послеродового отпуска основного работника этого отделения К.О.М., что подтверждается приказом о приёме работника на работу №к от ДД.ММ.ГГГГ и приказом о прекращении трудового договора с работником № к от ДД.ММ.ГГГГ); а также с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по срочному трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ на период отпуска по уходу за ребёнком основного работника этого отделения К.О.М., в подтверждение чего представлены приказ о приёме работника на работу № к от ДД.ММ.ГГГГ и приказ о прекращении трудового договора №к от ДД.ММ.ГГГГ).
В связи с выходом на работу основного работника специализированного отделения социально-медицинского обслуживания на дому К.О.М., а также в связи с истечением срока трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ, М.Ю.Г. уволена с занимаемой должности ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается приказом №к от ДД.ММ.ГГГГ на основании пункта 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ).
Статьей 255 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что женщинам по их заявлению и на основании выданного в установленном порядке листка нетрудоспособности предоставляются отпуска по беременности и родам продолжительностью 70 (в случае многоплодной беременности - 84) календарных дней до родов и 70 (в случае осложненных родов - 86, при рождении двух или более детей - 110) календарных дней после родов с выплатой пособия по государственному социальному страхованию в установленном федеральными законами размере (в ред. Федерального закона от 30 июня 2006 года N 90-ФЗ).
На основании ст.256 Трудового кодекса РФ по заявлению женщины ей предоставляется отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет.
На период отпуска по уходу за ребенком за работником также сохраняется место работы (должность).
Отпуск предоставляется полностью или по частям, кроме того, женщина, взявшая отпуск по уходу за ребенком, вправе прервать его в любой момент и выйти на работу. Все это производится в пределах установленного срока отпуска и каждый раз оформляется приказом работодателя (ст. 256 Трудового кодекса РФ).
С учетом изложенного, суд приходит к выводу о том, что в случает выполнения трудовой функции в организации работника по срочному трудовому договору, работодатель, предоставляя основному работнику отпуск по беременности и родам, отпуск по уходу за ребенком, либо очередной трудовой оплачиваемый отпуск, должен каждый раз переоформлять срочный трудовой договор с работником, взятым на эту должность на определенное время.
Проверяя обоснованность принятия работодателем решения об увольнении М.Ю.Г., суд приходит к следующему выводу.
Статья 58 Трудового кодекса РФ закрепляет норму о том, что срочный трудовой договор заключается в случаях, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, если иное не предусмотрено Трудовым кодексом или иными федеральными законами.
В случае, когда ни одна из сторон не потребовала расторжения срочного трудового договора в связи с истечением срока его действия и работник продолжает работу после истечения срока действия трудового договора, условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу и трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок.
В статье 59 Трудового кодекса РФ говорится о том, что такой договор заключается для замены временно отсутствующего работника, за которым в соответствии с законом сохраняется место работы.
Законодатель перечисляет случаи, при которых за работником, отсутствующим на работе, сохраняется место работы (должность). Так, например, за работником сохраняется место работы на период ежегодного отпуска, больничного, при предоставлении ему отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет и т.д.
Действительно, срочный трудовой договор расторгается в случае выхода основного работника. Прекращение трудового договора в связи с истечением срока его действия соответствует общеправовому принципу стабильности договора; работник, давая согласие на заключение трудового договора в предусмотренных законодательством случаях на определенный срок, знает о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода.
Исходя из системного толкования названных выше норм Трудового кодекса Российской Федерации, следует, что срок трудового договора с временно заменяющим сотрудником прекращается не с окончанием периода, указанного в трудовом договоре, а с выходом на работу основного работника.
Действующее трудовое законодательство по общему правилу не предусматривает продление срочного трудового договора, следовательно, доводы истца о незаконности ее увольнения, нельзя признать правильными.
Таким образом, в связи с истечением отпуска по уходу за ребенком основного работника ГУ «Архангельский центр социального обслуживании» К.О.М. срочный трудовой договор с М.Ю.Г. прекратил свое действие.
В материалах гражданского дела имеется заявление основного работника К.О.М. от ДД.ММ.ГГГГ, в котором она просит считать себя работающей с ДД.ММ.ГГГГ. Также ДД.ММ.ГГГГ М.Ю.Г. была уведомлена о расторжении срочного трудового договора, о чем свидетельствует ее подпись об ознакомлении с уведомлением.
Как пояснили в судебном заседании представители ответчика, К.О.М. фактически приступила к исполнению трудовых обязанностей непосредственно после выхода из отпуска, в настоящее время также работает.
В соответствии с п.2 ст. 77 Трудового Кодекса РФ основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.
В судебном заседании не добыто доказательств того, что трудовые отношения между сторонами по окончании действия срочного трудового договора продолжены, следовательно,оснований для признания трудового договора заключенным на неопределенный срок не имеется.
Приёмистца на работу по срочному трудовому договору в должности социального работника в специализированном отделении социально-медицинского обслуживания на дому Октябрьского округа ГУ «Архангельский центр социального обслуживания» работодателемпроизведён с соблюдением требований трудового законодательства, так как трудовой договор мог быть заключен с гражданином на периодисполнения обязанностей лица, находившегосяв отпускепо уходу за ребенком, следовательно, основания для признания трудового договора заключенного с М.Ю.Г. заключенным на неопределенный срок не имеется.
Доводы истца о незаконности увольнения в связи с тем, что ей не предлагались какие-либо иные должности для занятия в Центре, не могут быть приняты во внимание, поскольку в случае увольнения работника в связи с наступлением события, до которого был заключен срочный трудовой договор (в данном случае - выхода основного работника) обязанности работодателя предлагать увольняемому сотруднику какую-либо иную работу, либо переводить его на иную должность законом не установлено. Из пояснений истца следует, что с заявлением о приеме на работу в установленном законом порядке после увольнения она к ответчику не обращалась.
Что касается доводов М.Ю.Г. относительно незаконного неучастия профсоюза в процедуре ее увольнения, то также следует отметить, что предварительное согласие профсоюза в соответствии с положениями статьи 374 ТК РФ требуется в случае увольнения по инициативе работодателя в соответствии с пунктами 2, 3 или 5 части первой статьи 81 настоящего Кодекса руководителей (их заместителей) выборных коллегиальных органов первичных профсоюзных организаций, выборных коллегиальных органов профсоюзных организаций структурных подразделений организаций (не ниже цеховых и приравненных к ним), не освобожденных от основной работы. К указанным субъектам М.Ю.Г. не относится, следовательно, в отказе профсоюзной организации провести собрание по вопросу ее увольнения незаконных действий не имеется.
С учетом вышеизложенного, принимая во внимание, что каких-либо нарушений со стороны работодателя относительно процедуры и порядка увольнения истца судом не найдено, оснований для возможности восстановления М.Ю.Г. на работе в должности социального работника не имеется. Соответственно, не имеется и оснований для удовлетворения требований о компенсации времени вынужденного прогула, что является производным от основного требования.
Требования истца о взыскании с ответчика задолженности по заработной плате с учетом прожиточного минимума и социальной обстановки в размере 17 548 рублей 00 копеек также не подлежат удовлетворению, поскольку в судебном заседании нашло свое подтверждение то обстоятельство, что при увольнении М.Ю.Г. работодателем был произведен окончательный расчет, о чем свидетельствует копия платежной ведомости № от ДД.ММ.ГГГГ, в которой о получении денежных средств М.Ю.Г. расписалась. Следовательно, доводы истца об имеющейся перед ней у ответчика задолженности по заработной плате ошибочны и основаны на неверном толковании норм закона.
Также в исковом заявлении от ДД.ММ.ГГГГ истцом заявлено о компенсации за простой; в судебном заседании 28 декабря указанные требования были уточнены, истец просила взыскать компенсацию за вынужденный прогул в связи с незаконным увольнением.
Поскольку суд приходит к выводу о законности увольнения, оснований для взыскания указанной компенсации не имеется.
В отношении заявленных истцом требований о компенсации морального вреда суд приходит к следующему выводу.
В предварительном судебном заседании истец поясняла, что моральный вред ей был причинен вследствие незаконного увольнения, т.е. незаконного лишения возможности трудиться в статусе государственного служащего. В основном судебном заседании уточнила, что моральный вред причинен незаконными действиями работодателя, выразившимися в нарушении им положений статьи 212 ТК РФ в части необеспечения безопасными условиями труда, а также положений закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». В основание своих доводов указала на отсутствие реакции работодателя на ее заявление о том, что в отношении подопечной центра К.О.Л. ее родственниками применяются различного рода методы воздействия, в том числе, оккультного характера, а также на то, что после указанного заявления на работу были вызваны ее родители. Полагает, что указанными действиями работодателя ей причинен моральный вред, т.к. она имеет право трудиться в благоприятной для себя обстановке.
Для подтверждения своих доводов истцом было заявлено ходатайство суду о «запросе научного характера с кафедры религиоведения ПГУ о оккультных науках во всех проявлениях и о возможности причинения вреда оккультными методами», которое судом было отклонено, как не имеющее отношения к рассмотрению дела о признании увольнения незаконным.
При рассмотрении вышеуказанных требований судом установлено, что истец полагала нарушенными права некоторых подопечных центра на благоприятные условия жизнедеятельности. Вместе с тем, взыскание компенсации морального вреда за нарушение каких-либо прав иных лиц законом не предусмотрено. Доказательств того, что работодателем при осуществлении трудовой функции истца нарушались положения статьи 212 ТК РФ, гарантирующей работнику право на безопасный труд, не представлено.
Что касается нарушения прав истца оказанием давления на ее родителей, то, как следует из пояснения представителя ответчика, поскольку возникла конфликтная ситуация, связанная с предположениями истца относительно применения к подопечным оккультных методов воздействия, появилась необходимость беседы с родителями истца, т.к. в противном случае пришлось бы для разрешения ситуации вызывать специализированную бригаду «Скорой помощи». Суд приходит к выводу о том, что поскольку беседа с родственниками работника нормами трудового права не запрещена, следовательно, оснований для взыскания компенсации морального в размере 55 000 рублей в связи с незаконными действиями работодателя не имеется.
Поскольку не имеется оснований для удовлетворения основного требования искового заявления - не имеется их и для удовлетворения производного от него требования о взыскании с ответчика понесенных расходов: оплаты почтовых квитанций за отправку регистрационного взноса на съезд в размере 230 рублей, уполномоченному по правам человека в размере 145 руб. 69 коп., в приемную ЛДПР в размере 64 руб. 66 копеек и 45 руб. 78 коп., губернатору Архангельской области в размере 64 рубля 66 копеек. Кроме того, следует отметить, что указанные расходы не связаны с рассмотрением дела судом, следовательно, возмещению не подлежат.
На основании вышеизложенного, руководствуясь положениями статей 194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд
решил:
в удовлетворении исковых требований М.Ю.Г. к государственному учреждению социального обслуживания населения «Архангельский центр социального обслуживания» о восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате, денежной компенсации морального вреда, расходов отказать.
На решение суда лицами, участвующими в деле, может быть подана кассационная жалоба, а прокурором принесен протест в течение 10 дней со дня принятия решения судом, в судебную коллегию Архангельского областного суда через Октябрьский федеральный районный суд г. Архангельска.
Мотивированное решение изготовлено 30 декабря 2010 года
Судья Г.В. Гулева