Р Е Ш Е Н И Е Именем РФ 9 сентября 2011г. судья Октябрьского районного суда г.Улан-Удэ Холонгуева О.Р., при секретаре Алсагаевой С.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Фролова <данные изъяты> к Фроловой <данные изъяты> о признании договора дарения квартиры ничтожной сделкой, применении последствий недействительности ничтожной сделки, У С Т А Н О В И Л А: Обращаясь в суд, Фролов А.М. просил признать ничтожным договор дарения 2/3 доли <адрес> по <адрес>, <адрес>, заключенный им ДД.ММ.ГГГГ, применив последствия недействительности ничтожной сделки. В судебном заседании представитель истца Старкова Е.В. поддержала исковые требования. Пояснила, что Фролов А.М. имел в собственности 2/3 доли названной квартиры. В ДД.ММ.ГГГГ последний по договоренности с матерью Фроловой М.А., ФИО5, оформил договор дарения 2/3 доли квартиры. В свою очередь, ФИО5 должна была передать истцу после продажи своей комнаты в общежитии денежные средства, на которые Фролов А.М. рассчитывал приобрести себе другое отдельное жилье. Однако, продав весной ДД.ММ.ГГГГ. свою комнату, ФИО5 отдавать деньги Фролову А.М. отказалась. Отношения между дочерью ФИО6 и истцом испортились, последняя вместе с матерью выгоняет Фролова А.М. из квартиры. Считают, что договор дарения является притворной сделкой, т.к. фактически прикрывал собой договор купли-продажи. Просит удовлетворить иск. Представитель ответчицы Сорокина О.П. иск не признала. Пояснила, что оснований для удовлетворения иска не имеется, договор дарения, по которому 2/3 доли квартиры были подарены истцом дочери, законен. В ДД.ММ.ГГГГ. Фролова М.А. была несовершеннолетней, своих собственных средств и дохода не имела, а потому никакого соглашения о передаче денежных средств она заключить не могла. По их мнению, не имелось смысла выкупать 2/3 доли у Фролова А.М., т.к. помимо последнего есть другие сособственники жилья, и Фролова М.А. не смогла бы стать собственником всей квартиры. Заинтересованное лицо Дульянинова Л.А. поддержала позицию представителя Старковой Е.В. Выслушав названных лиц, свидетелей, исследовав представленные документы, суд считает, что иск не подлежит удовлетворению. В судебном заседании установлено, что <адрес> по <адрес>, <адрес> находилась в собственности: ФИО8 - 1/54 доли; ФИО9 - 1/27 доли; ФИО10 - 1/6 доли; ФИО1 - 2/3 доли. ДД.ММ.ГГГГ Фролов А.М. подарил по договору дарения принадлежавшие ему 2/3 доли указанной квартиры своей дочери Фроловой М.А., от имени которой действовала мать последней ФИО5 Сторона истца полагает, что данный договор является ничтожной сделкой на основании ст.170 ГК РФ. В соответствии с ст.170 ГК РФ, мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила. В настоящем случае обязанность по доказыванию порочности указанного договора дарения лежит на истце. И, как считает суд, таких доказательств стороной истца представлено не было. Утверждение о том, что между сторонами имела место сделка купли-продажи, по мнению суда, голословно, ничем не подкреплено. Письменных доказательств, свидетельствующих о наличии обязательств или соглашения о передаче денежных средств в счет передаваемой доли, о желании сторон заключить договор купли-продажи, или о фактической продаже доли квартиры, не представлено. Судя по обстоятельствам дела, такого соглашения, договоренности с Фроловой М.А. достигнуто и не могло быть, поскольку на ДД.ММ.ГГГГ последняя была несовершеннолетней, и материальными средствами она не располагала. ФИО5 же стороной дарения не выступала. В ходе судебного разбирательства Фролов А.М. пояснял, что он сам захотел подарить свою долю дочери, чтобы её не трогали и оставили в квартире. Поэтому суд считает, что истец имел намерение подарить свою долю квартиры, чтобы узаконить проживание дочери Фроловой М.А. в ней (в жилом помещении), т.к. предполагал, что её проживание в квартире будет вызывать претензии со стороны других его родственников. Суд считает, что Фролов А.М. выразил добровольное волеизъявление на отчуждение своей доли. Доказательствами обратного суд не располагает. Кроме того, длительность периода, прошедшего со дня совершения сделки, также говорит в пользу того, что Фролов А.М. действительно желал подарить свою долю дочери. Исходя из чего, суд не усматривает оснований для признания договора дарения доли квартиры ничтожной сделкой. При этом суд считает, что срок обращения в суд с настоящим требованием истцом не пропущен. Согласно ст.181 ГК РФ, срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. Поскольку Фролов А.М. заявлял о ничтожности сделки, а не об её оспоримости, то следует исходить из срока, установленного ст.181 ГК РФ. Трехгодичный срок со дня заключения сделки истек ДД.ММ.ГГГГ, а иск подан ранее ДД.ММ.ГГГГ, т.е. срок исковой давности пропущен не был. Также следует отметить, что в исковом заявлении было указано, что договор дарения был заключен для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия. Однако в ходе судебного разбирательства сторона истца, по сути, в противоречие этому утверждению заявляла о том, что сделка дарения прикрывала собой другую (купли-продажи). Суд считает, что и данный довод в обоснование исковых требований следует признать несостоятельным, т.к. сторона истца его не доказала. Напротив, переход права собственности на 2/3 доли к Фроловой М.А., получение ею свидетельства о регистрации права, проживание её в квартире, указывают на возникновение правовых последствий, возникающих из договора дарения. Руководствуясь ст.194,198 ГПК РФ, суд Р Е Ш И Л: Исковые требования Фролова <данные изъяты> оставить без удовлетворения. Решение может быть обжаловано в течение 10 дней в Верховный суд РБ. Судья О.Р.Холонгуева