Судья Первухин Д.Н. Дело № 22-672/2011
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Салехард 16 мая 2011 года
Судебная коллегия по уголовным делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа в составе:
председательствующего Школина А.В.,
судей Васильева Э.А. и Завадского Н.П.,
при секретаре Лысовой О.Г.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденных Беловой И.Б., Андреевой В.Н. и их защитника Стороженко С.А. на приговор Тазовского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 05 марта 2011 года в отношении
БЕЛОВОЙ Ирины Борисовны, родившейся ..., несудимой,
осуждённой по ч. 1 ст. 285 УК РФ к лишению права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных полномочий в органах местного самоуправления, на срок 2 года;
АНДРЕЕВОЙ Виктории Николаевны, родившейся ..., несудимой,
осуждённой по ч. 3 ст. 159 УК РФ к штрафу 110 000 рублей.
Заслушав доклад судьи суда округа Васильева Э.А., мнение прокурора Берсенёвой И.В. об изменении приговора в отношении Андреевой В.Н., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Белова признана виновной в том, что, являясь должностным лицом - заведующей МДОУ детский сад «1», из корыстной и иной личной заинтересованности использовала свои служебные полномочия вопреки интересам службы, что повлекло причинение материального ущерба администрации Тазовского района в размере 246 948 рублей 51 копейки.
Андреева признана виновной в хищении путем обмана и злоупотребления доверием денежных средств администрации Тазовского района в сумме 94 508 рублей 18 копеек, совершенном с использованием своего служебного положения.
Согласно приговору преступления совершены в с. Гыда Тазовского района Ямало-Ненецкого автономного округа: Беловой в период времени с ноября 2004 года по май 2006 года, Андреевой - с декабря 2003 года по апрель 2006 года.
В суде первой инстанции Белова и Андреева свою вину не признали.
В совместной кассационной жалобе осужденными Беловой, Андреевой и защитником Стороженко ставится вопрос об отмене судебного решения и вынесения оправдательного приговора ввиду отсутствия в действиях осуждённых состава преступления. Не оспаривая вывод суда о том, что Я. , Я 1. и Я 2. в учреждении не работали, авторы жалобы указывают, что судом не установлено, кто за указанных лиц получил денежные средства и каким образом ими распорядился. Описывая обстоятельства дела, настаивают на том, что начисленные вышеуказанным лицам денежные средства были использованы на проведение ремонтных работ в помещениях детского сада. Деньги за указанных лиц осуждённые не получали, что не было опровергнуто проведенными по делу почерковедческими экспертизами. Денежные средства получили граждане, которые делали ремонт и поставляли материалы для ремонта. Кроме того, из объёма обвинения Беловой подлежат исключению 26 000 рублей, выплаченные ею Я. в качестве «кочевых».
Также авторы жалобы указывают, что выводы суда о том, что версия о ремонте была заявлена лишь в судебном разбирательстве, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Указанная версия, подтверждённая показаниями свидетелей Б. , Х., С., Я 3., Я 1. и Г., проверялась как на предварительном следствии, так и в суде, и опровергнута не была. Суд нарушил право осуждённых на защиту, препятствуя установлению обстоятельств выполнения ремонтных работ и представлению соответствующих доказательств, подтверждающих их доводы о правомерном расходовании денег. Документы о проведённых ремонтах, на которые суд сослался в приговоре, в судебном заседании не исследовались. Ссылка в приговоре на денежные средства, выделенные из местного бюджета для проведения ремонта на некоторых объектах учреждения, также является несостоятельной, поскольку Белова указывала о ремонтных работах, проведённых на других объектах. С юридической точки зрения в действиях Беловой усматривается лишь нецелевое расходование денежных средств, однако уголовной ответственности за данное деяние она не подлежит, поскольку размер израсходованных денежных средств не является крупным, который установлен законом в размере 1,5 млн. рублей. Кроме того, ссылаясь на существенное нарушение прав учредителя, суд сослался на фонд заработной платы, основанный на штатном расписании, содержащем только оклады работников. Фактически размер ежемесячного фонда заработной платы неоднократно превышает инкриминированную Беловой сумму денежных средств. С учётом бюджета администрации района размер ущерба должен быть не менее 1,5 млн. рублей.
Также в жалобе содержится ссылка на то, что Андреева фактически выполняла работу за Я 2., в связи с чем нельзя вести речь о безвозмездном изъятии денежных средств (компенсационных выплат) и уменьшении имущественного фонда потерпевшего, и, соответственно, о хищении. Более того, материалами дела достоверно не установлено, что указанные выплаты за Я 2. получала именно Андреева. Отсутствие фактов начислений Я 2. денежных средств в период отпусков Андреевой объясняется тем, что работу за Я 2. выполняла Андреева, поэтому само по себе не подтверждает факт получения компенсационных выплат осуждённой. Кроме того, компенсационные выплаты производятся за счёт средств окружного бюджета, в связи с чем в качестве потерпевшего по делу следовало привлечь казну автономного округа, чего сделано не было.
По мнению авторов жалобы, показания свидетелей И. и К. об обстоятельствах получения объяснений от Андреевой в приговоре искажены. Показания свидетеля Б. о том, что Андреева в личной беседе признавала факт получения компенсационных выплат за Я 2., недостоверны. Более того, воспроизведение показаний обвиняемых посредством допроса работников милиции является незаконным.
Кроме того, в жалобе оспаривается законность прекращения уголовного дела в отношении осуждённых по ст. 292 УК РФ. При этом авторы жалобы указывают, что сторона защиты ходатайствовала о прекращении дела в связи с отсутствием состава преступления, тогда как суд прекратил дело ввиду истечения срока давности уголовного преследования. Кроме того, Белова и Андреева не являются субъектом данного преступления, так как детский сад - не орган государственной власти, следовательно, издаваемые ими документы не могут быть отнесены к категории официальных.
Кроме того, авторы жалобы ссылаются на нарушения уголовно-процессуального закона со стороны председательствующего, который провёл судебное разбирательство в отсутствие символа судебной власти - мантии, и, по мнению осуждённых, нарушил принцип состязательности и равноправия сторон, открыто выступил на стороне обвинения, проявил явную заинтересованность в исходе дела, систематически затягивал рассмотрение дела, пытался навязать Беловой порядок дачи показаний, нарушил процедуру проведения прений, сам изложил для представителя потерпевшего обвинительную речь государственного обвинителя, обосновал приговор недопустимыми доказательствами, в частности документами, изъятыми с нарушением закона.
Также авторы кассационной жалобы обращают внимание на то, что Стороженко указана в приговоре в качестве представителя, тогда как она являлась защитником.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Кочеткова просит приговор суда оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и поступивших возражений, судебная коллегия находит выводы суда о виновности Беловой и Андреевой в совершении преступлений, за которые они осуждены, правильными и основанными на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые подробно изложены в приговоре.
Материалами дела достоверно установлено и не оспаривается сторонами, что в исследуемый период времени Белова являлась директором муниципального дошкольного образовательного учреждения детский сад «1» в пос. Гыда Тазовского района Ямало-Ненецкого автономного округа и в силу занимаемой должности была наделена организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями.
Андреева работала в указанном учреждении в должности главного бухгалтера, совмещая эту должность с функциями кассира.
Также материалами дела установлено и не оспаривается осуждёнными, что в указанное в приговоре время работниками учреждения числились Я. , Я 1. и Я 2., которые фактически в организации не работали. Указанным лицам начислялись заработная плата и компенсационные выплаты. В частности по указанным в приговоре расчётно-платёжным ведомостям Я 1. и Я. было начислено в качестве заработной платы и компенсационных выплат 246 948 рублей 51 копейка, Я 2. в качестве компенсационных выплат - 94 508 рублей 18 копеек. При этом указанные денежные средства Я. , Я 1. и Я 2. не получали.
В судебном заседании осуждённая Белова не отрицала того, что именно она подписывала кадровые документы, связанные с трудовой деятельностью Я. и Я 1., и соответствующие расчётно-платёжные ведомости по заработной плате и компенсационным выплатам.
Осуждённая Андреева, которая в силу функциональных обязанностей осуществляла начисление и выдачу денежных средств, причитающихся работникам учреждения, также не оспаривала факт подписания расчётно-платёжных ведомостей, в том числе и ведомостей, связанных с компенсационными выплатами на имя Я 2..
Указанные обстоятельства также подтверждаются показаниями свидетелей Е.., Е 2., Я 1., О., Я 2., Б. , протоколами следственных действий, заключениями почерковедческих экспертиз и иными документами, содержание которых подробно приведено в приговоре.
Доводы стороны защиты о том, что начисленные Я. , Я 1. и Я 2. денежные средства использовались в интересах учреждения, а именно потрачены на ремонт детского сада, тщательно проверялись судом и обоснованно были отвергнуты, поскольку опровергаются доказательствами, представленными стороной обвинения.
Из показаний свидетеля Б. , на которого в основном ссылались допрошенные в качестве свидетелей работники детского сада и участники уголовного судопроизводства со стороны защиты как на лицо, привлекавшееся к проведению ремонтных работ, следует, что он работал в указанном учреждении электриком. Им проводился ремонт фойе (зимнего сада) в третьем корпусе детского сада, о чём он с Беловой заключал соответствующий договор на сумму более 30 000 рублей. Однако впоследствии Белова неоднократно пересоставляла договор, ссылаясь на то, что указанную в нём сумму «не пропускает» управление образования. В итоге он получил 20 000 рублей. Спрашивал у Беловой по поводу оставшейся суммы, на что та поясняла, что ни чем помочь не может. Также он привлекался к выполнению ремонтных работ столовой, детской площадки, в других корпусах детского сада, за которые ему платили только причитающуюся заработную плату. Ремонт детской площадки выполняли из того же материала, который был ранее на площадке.
Кроме того, свидетель Б. показал, что ремонтные работы наряду с ним производили Я 2. и Я 1., от которых ему известно, что они тоже подписывали с Беловой договоры, но деньги по ним не получили.
Указанные обстоятельства подтвердил свидетель Я 1..
Кроме того, оценивая с точки зрения достоверности заявленную стороной защиты версию о расходовании денежных средств на ремонт детского сада, суд обоснованно сослался на то, что показания об этом Белова впервые дала лишь в судебном разбирательстве. Ходатайств о проведении следственных действий, направленных на проверку указанной версии, на досудебном производстве от стороны защиты не поступало.
Более того, документального подтверждения доводов стороны защиты о понесенных затратах на проведение ремонтных работ не представлено, равно как и не представлено достоверных доказательств, указывающих на отсутствие надлежащего финансирования указанных работ, и на то, что Белова обращалась по данному вопросу в администрацию муниципального образования. Напротив, представленными стороной обвинения доказательствами подтверждено, что в 2004-2005 гг. администрацией района для проведения текущего и капитального ремонта детского сада выделено более 800 000 рублей, которые в полном объёме были освоены.
Доводы кассационной жалобы о том, что указанные документы, подтверждающие финансирование ремонтных работ, судом не исследовались, являются несостоятельными и опровергаются содержанием протокола судебного заседания (т. 9 л.д. 193).
Доводы стороны защиты о том, что Белова часть денег отдала Я. в качестве «кочевых» выплат, в связи с чем указанная сумма подлежит исключению из приговора, также не могут быть приняты во внимание, поскольку эти действия осуждённой явились одним из незаконных способов распоряжения неправомерно полученными деньгами.
Данное обстоятельство суд справедливо расценил в качестве доказательства того, что Белова тратила деньги бесконтрольно и по своему усмотрению.
Доводы кассационной жалобы о недоказанности факта получения Беловой денежных средств являются несостоятельными и опровергаются доказательствами, представленными стороной обвинения, а также противоречат пояснениям самой Беловой, которая в судебном заседании фактически не отрицала, что распоряжалась указанными деньгами.
Учитывая вышеизложенные обстоятельства, суд, оценив в совокупности исследованные доказательства, сделал правильный вывод о злоупотреблении должностными полномочиями со стороны Беловой, которая, получая за Я. и Я 1. денежные средства по утверждённым ею же фиктивным ведомостям, использовала их по своему усмотрению и в личных интересах. С учётом размера ущерба, причинённого Беловой, суд обоснованно признал, что её действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов организации.
Кроме того, исследованными судом доказательствами установлено, что Андреева в 2004-2006 гг. получала максимальный размер компенсационной выплаты, предусмотренной постановлениями главы муниципального образования Тазовский район от 02.02.2004 № 19, от 31.01.2005 № 40, от 22.02.2006 № 41 и постановлениями губернатора округа от 24.12.2003 № 477, от 21.01.2005 № 33, от 22.12.2005 № 347-А.
Получение данной доплаты сверх максимального размера, установленного указанными нормативными правовыми актами, не допускалось, что было очевидно для Андреевой, которая в силу занимаемой должности осуществляла начисление денежных средств, причитающих работникам детского сада, в том числе и компенсационных выплат.
Указанные обстоятельства достоверно установлены подробно приведёнными в приговоре показаниями свидетелей С 1., С 2., исследованными в судебном заседании документами и самой осуждённой в суде фактически не оспаривались.
В связи с изложенным действия Андреевой, направленные на заведомо неправомерное получение денежных средств путем обмана и злоупотребления доверием, выразившиеся в начислении в расчётно-платежных ведомостях на имя Я 2. компенсационных выплат, которые осуждённая с учётом вышеуказанных обстоятельств не имела права получать, в том числе и в случае надлежащего оформления её трудоустройства на должность сторожа, кем фиктивно числился Я 2., а также выразившиеся в получении этих денежных средств, противоправном и безвозмездном их обращении (в указанной части) в свою пользу, что повлекло причинение ущерба администрации Тазовского района, являющейся распорядителем денежных средств, правильно расценены судом как мошенничество, совершенное с использованием служебного положения.
Доводы кассационной жалобы о том, что Андреева не получала указанные компенсационные выплаты на имя Я 2., проверялись судом и обоснованно были отвергнуты.
При оценке с точки зрения достоверности указанных доводов суд обоснованно исходил из того, что именно Андреева по своим функциональным обязанностям осуществляла начисление заработной платы и компенсационных выплат, выдача которых производилась из кассы учреждения на основании ведомостей самой Андреевой. Кроме того, именно Андреева согласно представленным стороной защиты доказательствам, которые не были опровергнуты стороной обвинения, выполняла за Я 2. работу сторожа, в связи с чем получала за него заработную плату. Я 2., оспаривая факт работы в учреждении, отрицал получение денежных средств и подписание ведомостей, что подтверждено заключением почерковедческой экспертизы.
Оценив в совокупности вышеизложенные и иные приведенные в приговоре фактические данные, суд с учётом того, что Андреева не смогла дать разумных пояснений о судьбе денежных средств, которые согласно составленным ею фиктивным документам были начислены и выданы Я 2., не получавшему в действительности деньги, сделал правильный вывод о доказанности вины осуждённой в похищении чужого имущества путём обмана и злоупотребления доверием.
В строгом соответствии с требованиями п. 2 ст. 307 УПК РФ суд в приговоре привел убедительные мотивы, по которым признал одни доказательства достоверными и отверг другие.
Оснований не согласиться с приведенными мотивами у судебной коллегии не имеется.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.
Судебная коллегия не может согласиться с доводами кассационной жалобы о том, что бухгалтерские и кадровые документы, которыми суд обосновал свои выводы, являются недопустимыми доказательствами. Указанные доводы проверялись и судом, но своего подтверждения не нашли.
Оспариваемые документы были изъяты органом дознания в ходе доследственной проверки, а впоследствии вовлечены в уголовный процесс посредством выемки, что не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. В ходе производства по делу документы были осмотрены.
Учитывая изложенное, а также то, что осуждёнными не оспариваются содержание и достоверность указанных доказательств, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании, оснований для признания их недопустимыми у суда не имелось.
Обстоятельств, указывающих на заинтересованность председательствующего судьи в исходе дела, не усматривается. Нарушений требований УПК РФ в действиях председательствующего, которые могли бы свидетельствовать о его предвзятости, вопреки доводам кассационной жалобы не допущено.
Согласно протоколу судебного заседания судебное разбирательство проведено в строгом соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. При этом судом были созданы надлежащие условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Вопреки доводам жалобы суд принял исчерпывающие меры, направленные на обеспечение явки свидетеля Л., который, как было установлено, выехал за пределы России в неизвестном направлении.
Оснований для производства осмотра детского сада и назначения строительной экспертизы не имелось, в связи с чем суд правомерно отказал стороне защиты в проведении указанных судебных действий.
С учётом совокупности доказательств, представленных стороной обвинения в опровержение заявленной стороной защиты версии о расходовании денежных средств на ремонт детского сада, и обстоятельств, изложенных выше, основания полагать, что показания Л., осмотр помещений детского сада и проведение экспертизы могли повлиять на выводы суда, отсутствуют.
Учитывая, что на момент поступления уголовного дела в суд срок давности привлечения Беловой и Андреевой к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
Неправильное указание в приговоре процессуального статуса Стороженко, которая согласно материалам уголовного дела была допущена к участию в деле в качестве защитника наряду с адвокатом, основанием для отмены приговора не является, поскольку не повлияло на законность и обоснованность осуждения Беловой и Андреевой.
Вместе с тем судебная коллегия находит необходимым исключить из числа доказательств, приведенных в приговоре в подтверждение виновности осуждённых, показания свидетелей К. и И. об обстоятельствах, ставших им известными при получении на досудебном производстве объяснений от Беловой и Андреевой.
При этом судебная коллегия исходит из того, что уголовно-процессуальный закон не содержит положений, позволяющих суду допрашивать работников органа дознания о пояснениях, данных подозреваемым или обвиняемым в ходе досудебного производства в непроцессуальной форме, и таким образом воспроизводить содержание показаний обвиняемого.
Показания К. и И. об обстоятельствах, ставших им известными при получении объяснений от осуждённых, фактически восполняют показания Беловой и Андреевой при производстве по уголовному делу, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона - без разъяснения прав, предусмотренных ст. 51 УПК РФ.
Однако с учетом совокупности других доказательств, исследованных судом и изложенных в судебном решении, исключение из приговора показаний свидетелей И. и К. в указанной части не может повлиять на общий вывод о доказанности вины осуждённых в совершении преступлений.
Действиям Андреевой на момент постановления приговора судом дана верная юридическая оценка.
С учётом пределов предъявленного обвинения и требований ч. 1 ст. 285 УК РФ. Вместе с тем судебная коллегия полагает необходимым исключить из приговора указание о совершении Беловой преступления из иной личной заинтересованности, выразившейся в стремлении показать хорошие результаты своей работы, желании приукрасить действительное положение и впоследствии получить за это материальное вознаграждение в виде премий и похвальных характеристик, грамот, а также уважительное отношение со стороны руководства района и повысить свой авторитет в лице местных жителей и персонала. Согласно обвинительному заключению указанные обстоятельства Беловой не вменялись и, более того, они не подтверждаются доказательствами, исследованными судом и приведёнными в приговоре.
Назначенное осуждённым наказание соответствует характеру и степени общественной опасности совершённых преступлений, обстоятельствам их совершения, данным о личности Беловой и Андреевой, по своему виду и размеру является справедливым.
Федеральным законом от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ, вступившим в силу 11 марта 2011 года, то есть после постановления приговора, в санкцию ст. 10 УК РФ, полагает необходимым квалифицировать действия Андреевой по новому уголовному закону.
Вместе с тем данное обстоятельство с учётом характера изменений, внесенных в уголовный закон, вида и размера назначенного Андреевой наказания, а также характера и степени общественной опасности содеянного основанием для смягчения ей наказания не является.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Тазовского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 05 марта 2011 года в отношении БЕЛОВОЙ Ирины Борисовны и АНДРЕЕВОЙ Виктории Николаевны изменить:
- исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку на показания свидетелей К. и И. об обстоятельствах, ставших им известными при получении на досудебном производстве объяснений от Беловой и Андреевой, как на доказательства, подтверждающие виновность осуждённых, а также указание о совершении Беловой преступления из иной личной заинтересованности, выразившейся в стремлении показать хорошие результаты своей работы, желании приукрасить действительное положение и впоследствии получить за это материальное вознаграждение в виде премий, похвальных характеристик, грамот, уважительное отношение со стороны руководства района и повысить свой авторитет в лице местных жителей и персонала;
- переквалифицировать действия Андреевой на ч. 3 ст. 159 УК РФ в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ, по которой назначить наказание в виде штрафа в размере 110 000 рублей.
В остальном приговор в отношении Беловой И.Б. и Андреевой В.Н. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий: подпись
Судьи: подписи
Копия верна: судья Суда ЯНАО Э.А. ВАСИЛЬЕВ
Подлинник кассационного определения хранится в деле № 1-1/2011 том №10 в Тазовском райсуде.