Дело № 22-2214-2010 г. Судья Ворожебская И.П.

г. Тверь 10 ноября 2010 года

Судебная коллегия по уголовным делам Тверского областного суда

в составе председательствующего Трофимовой Е.Е.

судей Каневской Г.В., Кашириной С.А.

при секретаре Величко П.С.

с участием прокурора Рубцовой В.А.

адвоката Рыбка Л.П.

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Чугунова М.Г. и адвоката Рыбка Л.П. в защиту интересов осужденного Чугунова М.Г., кассационному представлению государственного обвинителя на приговор Заволжского районного суда города Твери от 27 сентября 2010 года, которым

ЧУГУНОВ Максим Геннадьевич осужден по ч.3 ст.30, ч.1 ст.228.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 5 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок отбывания наказания исчислен с 27.09.2010 года. Зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с 31.03.2010 года по 26.09.2010 года включительно.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Кашириной С.А., мнение прокурора Рубцовой В.А., поддержавшей доводы кассационного представления, выступление защитника Рыбка Л.П., поддержавшей доводы жалоб, просившей приговор суда отменить, производство по делу прекратить, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Чугунов М.Г. признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, то есть в совершении умышленных действий, непосредственно направленных на незаконный сбыт наркотических средств, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.

Преступление имело место не позднее 11 ноября 2009 года, при этом Чугунов М.Г. покушался на сбыт за 1000 рублей наркотического средства – смеси массой 0,1404 г, в состав которой входят наркотические средства: диацетилморфин (героин), 6-моноацетилморфин и ацетилкодеин. Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в приговоре суда.

В судебном заседании Чугунов М.Г. вину не признал.

В кассационной жалобе осужденный выражает несогласие с приговором суда, указывает на свою непричастность к совершению преступления. Просит обратить внимание на показания свидетелей, принимавших участие в оперативных действиях. Считает, что свидетели К.Д.Ю. и С.П.А. не могли наблюдать площадку, где происходила встреча с покупателем, так как с того места, где они находились, нет прямой видимости площадки, на которой, по версии следствия, происходила встреча. Указанные свидетели указывают, что не видели, что именно было передано Максимом «С.Е.Г.». Они проводили наблюдение через лестничный проем между первым и вторым этажами в промежуток между перилами. Однако через лестничный проем невозможно видеть площадку первого этажа, так как имеется смещение площадки первого этажа по отношению ко второму этажу. Поэтому свидетели могли ошибаться в происходящих событиях на первом этаже. Площадка не была осмотрена как до проведения оперативных действий, так и после ухода «С.Е.Г.». Показания свидетелей не дают полной картины происходящих действий, что мешает сделать объективный вывод. Показания свидетеля «С.Е.Г.» также не имеют целостности, они противоречивы как по событиям проведения оперативных мероприятий, так и по проведению его опознании. В частности при опознании «С.Е.Г.» указывал, что у Максима, который сбыл ему наркотическое средство, на лице не было шрамов, рост составлял 180 см, отсутствовали ссадины и другие повреждения лица, и что он знаком с продавцом на протяжении 5 лет. Фактически у него уже шесть лет имеется шрам на правой щеке размером не менее пяти сантиметров, рост составляет 170 см. Отмечает, что опознание проводилось с лицами, которые сидели, поэтому указать рост опознанного было невозможно. Во время опознания у него было обширное повреждение мягких тканей лица, что подтверждается медицинским заключением, а у статистов таких повреждений не было. Повреждения на лице мешали увидеть шрам при опознании. Свидетель «С.Е.Г.» утверждает, что знает его пять лет, тогда он не мог не знать об имеющемся у него (Чугунова М.Г.) шраме. Наличие у него травмы лица и ребер, полученных до опознания, может подтвердить врач, делавший заключение 31.03.2010 года. При назначении наказания судом не было в полной мере учтено состояние его здоровья на момент совершения преступления и на момент рассмотрения дела в суде. В истории болезни указано, что соблюдение режима (день-ночь) накладывает на него и на окружающих более тяжелую ответственность. Он не может нести ответственность за совершенные действия в ночное время, так как болезнь неосознанно проявляется в ночное время. Из-за этого он не проходил службу в вооруженных силах. Указывает, что в деле искажены данные о его социальном статусе, а также представленные суду доказательства. Считает, что свидетели С.П.А. и К.Д.Ю. не могут быть полноценными свидетелями оперативных действий, связанных с контрольной закупкой, так как не дают достоверных показаний о происходящем в подъезде дома и являются сотрудниками ГНК. Суд полагался на показания единственного свидетеля «С.Е.Г.». При этом суду не было представлено медицинского заключения о том, что «С.Е.Г.» является вменяемым.

Адвокат Рыбка П.Б. в защиту интересов осужденного в кассационной жалобе считает приговор суда незаконным и несправедливым, просит его отменить, а производство по делу прекратить. В обоснование доводов жалобы указывает, что суд вне зависимости от доказанности вины Чугунова М.Г. вынес чрезмерно суровый приговор, не учтя, что осужденный страдает серьезным психическим заболеванием, что преступление является неоконченным и несет меньшую социальную опасность. Считает, что суд положил в основу приговора недопустимое доказательство в виде протокола опознания. Показания оперативных работников и закупщика «С.Е.Г.» являются противоречивыми и непоследовательными, поэтому не могут быть положены в основу приговора. Суд необоснованно отказывал в удовлетворении ходатайств защиты. Судебное следствие не установило бесспорных доказательств причастности Чугунова М.Г. к покушению на сбыт наркотических средств.

В дополнении кассационной жалобы адвокат Рыбка П.Б. указывает на чрезмерно суровое наказание, назначенное осужденному, на положенные в основу приговора недопустимее доказательства, а также на то, что положенные в основу приговора доказательства являются недостаточными для признания Чугунова М.Г. виновным в совершении преступления. В обоснование доводов жалобы указывает, что согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы Чугунов М.Г. страдал и страдает в настоящее время органическим расстройством личности. Установленный диагноз является основанием при определении размера наказания руководствоваться требованиями ст. 64 УК РФ.

В приговоре суда в качестве доказательств приведены показания двух оперативных работников – К.Д.Ю. и С.П.А., допрошенных в суде 31.08.2010 года. Однако в материалах дела отсутствует подписка о разъяснении указанным свидетелям их прав, обязанностей и ответственности. В связи с этим показания свидетелей К.Д.Ю. и С.П.А. являются недопустимыми доказательствами и не могут быть положены в основу приговора.

Адвокат указывает на незаконность постановления суда об отклонении ходатайства защиты об исключении из числа доказательств протокола опознания Чугунова М.Г. закупщиком «С.Е.Г.». Считает, что в постановлении не указаны все обстоятельства, которые явились основанием для заявления ходатайства, в частности, отсутствие при проведении этого следственного действия адвоката. С момента фактического задержания лицо становится подозреваемым и имеет право пользоваться помощью адвоката. Из этого следует, что это лицо нельзя допрашивать в качестве свидетеля, проводить с ним следственные действия, где он выступает в этом качестве и лишен возможности пользоваться услугами адвоката. Хронология развития событий по настоящему уголовному делу подтверждает, что Чугунов М.Г. на момент опознания имел статус подозреваемого. Так, преступление было совершено 11.11.2009 года, а дело было возбуждено только в 19 часов 31.03.2010 года, когда Чугунов М.Г. был фактически задержан. Показания Чугунова М.Г. о том, что он был задержан между 14 и 15 часами 11 ноября никем не опровергнуты. Более того, они полностью совпадают с показаниями К.Д.Ю. о том, что сначала Чугунов М.Г. был подвергнут административному наказанию. То же самое подтвердил и Чугунов М.Г. В отношении него было проведено следственное действие – опознание, что, исходя из позиции Конституционного Суда РФ, определяет статус Чугунова М.Г. как подозреваемого. Сразу после составления в 21 час 05 минут протокола опознания, проведенного без адвоката, при составлении протокола задержания в 21 час 05 минут была указана фамилия адвоката Конкина. Все это свидетельствует о том, что Чугунов М.Г. при опознании имел статус подозреваемого, в связи с чем в соответствии с п.3 ч.1 ст.51 УПК РФ следствию необходимо было обеспечить подозреваемого защитником, тем более, что в этом случае участие защитника было обязательно. В ходе опознания свидетель «С.Е.Г.» описал внешние данные Чугунова М.Г., утверждая, что знает его около 5 лет, но не назвал характерной приметы Чугунова М.Г. – шрама на лице. При таких обстоятельствах опознание «С.Е.Г.» Чугунова М.Г. представляется очень сомнительным. Защитником представлена амбулаторная карта Чугунова М.Г. от 31.03.2010 года и справка о том, что в 23 часа 05 минут задержанному Чугунову М.Г. была оказана медицинская помощь в связи с наличием у него на лице повреждений. Отказывая в заявленном защитой ходатайстве о нарушении принципа схожести лиц, участвующих в опознании, и как следствие – признания протокола опознания недопустимым доказательством, суд указал на обнаружение ушибов на лице в 23 часа 05 минут, что, по мнению суда, не доказывает их наличия в 20 часов 50 минут в момент опознания. Данный вывод суда не логичен. Никакого официального повода применять к Чугунову М.Г. физическое насилие после составления протоколов задержания и опознания, проведения допроса задержанного не было. Никаких документов о том, что после опознания Чугунов М.Г. спровоцировал применение к нему физической силы, нет. Адвокат считает, что все эти обстоятельства являются основанием для признания протокола опознания недопустимым доказательством.

Далее адвокат указывает, что помимо того, что показания свидетелей К.Д.Ю. и С.П.А. являются недопустимыми доказательствами по указанным выше основаниям, к их показаниям также необходимо отнестись критически. Свидетель «С.Е.Г.» заявил, что в подъезд дома он заходил один без оперативников, передача наркотиков происходила в месте, которое ниоткуда не просматривалось – отсутствие окон, тусклая лампочка. Сами оперативники говорят, что они видели из автомашины, как дверь открыл какой-то мужчина. Машина стояла на расстоянии 50 м от подъезда (как сказал «С.Е.Г.»). Преступление совершено почти в 19 часов в ноябре месяце, когда на улице уже темно. Оперативные работники не могли предварительно зайти в подъезд до закупщика, так как подъезд оборудован домофоном, и дверь мог открыть только житель дома. Чугунов не был задержан в этот день, и у него не были обнаружены актированные деньги, что также подрывает доказательственную базу. «С.Е.Г.», якобы, звонил Чугунову М.Г., однако в деле отсутствует данные о таких соединениях. Вся доказательственная база строится исключительно на показаниях наркомана «С.Е.Г.», который в силу того, что его данные засекречены, не имел физической возможности опознать подсудимого в суде и утверждать, что лицо, которое ему сбыло наркотики в ноябре 2009 года, и подсудимый Чугунов М.Г. – одно и то же лицо. Опознание Чугунова М.Г. на следствии проведено с грубыми нарушениями закона. Адвокат считает, что приговор не может быть постановлен на таких доказательствах и подлежит отмене.

В кассационном представлении государственный обвинитель просит внести изменения в описательно мотивировочную часть приговора и исключить из нее указание о несогласии суда с позицией государственного обвинителя о том, что Чугунову М.Г. следует назначить наказание без ограничения свободы, поскольку государственный обвинитель, выступая в прениях сторон, не просил назначить осужденному наказание с ограничением свободы или без такового.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, выслушав участников процесса, судебная коллегия находит вывод суда о виновности Чугунова М.Г. в покушении на незаконный сбыт наркотических средств основанным на исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре суда доказательствах.

По смыслу закона под сбытом наркотических средств следует понимать любые способы их возмездной и безвозмездной передачи лицу, которому они не принадлежат, при этом умысел виновного должен быть направлен на распространение наркотических средств.

Судом достоверно установлено наличие у Чугунова М.Г. умысла на незаконный сбыт наркотических средств.

В судебном заседании Чугунов М.Г. свою вину не признал и показал, что у него бывают провалы в памяти. Он запоминает только значимые события, а рядовые события у него стираются из памяти. Однажды, когда он шел по улице, его задержали работники милиции, уложили на асфальт, чтобы связать руки. При этом он об асфальт поцарапал лицо. Он живет в многоэтажном доме, дверь в подъезд оборудована домофоном, возле входной двери иногда горит лампочка, окон на площадке первого этажа нет. Полагает, что сотрудники милиции не могли видеть происходящее в подъезде дома у входной двери на площадке первого этажа, где по версии следствия он продал наркотик, поэтому считает, что свидетели его оговаривают. У него на лице около шести лет имеется шрам размером примерно 5 см, который не мог не заметить засекреченный свидетель, который якобы знаком с ним пять лет. Поскольку указанный свидетель утверждает, что шрама у него нет, то он полагает, что имеет место оговор. После задержания было проведено его опознание. При этом на его лице были ссадины, а на лицах статистов ссадин не было.

Показания Чугунова М.Г. о невиновности оценены судом и обоснованно признаны недостоверными. При оценке действий осужденного суд обосновал свои выводы показаниями свидетелей, получивших оценку в приговоре суда, исследованными письменными доказательствами и в соответствии со ст. 307 УПК РФ мотивированно указал, почему в основу этих выводов положены одни доказательства и отвергнуты другие, а также привел убедительное обоснование выводов о признании несостоятельными доводов осужденного о непричастности к преступлению.

Судом допрошен свидетель К.Д.Ю., который пояснил, что в оперативную службу УФСКН поступила информация о том, что мужчина по имени Максим занимается незаконным сбытом наркотических средств. Были разработаны оперативно-розыскные мероприятия. Для участия в ОРМ был привлечен гражданин, давший добровольное согласие на участие в проверочной закупке. Для сохранения в тайне данных о личности этого гражданина ему был присвоен псевдоним «С.Е.Г.». Свидетель дал подробные показания о том, при каких обстоятельствах и как проводилась контрольная закупка наркотических средств 11.11.2009 года с участием свидетеля «С.Е.Г.». При этом он показал, что они с оперуполномоченным С.П.А. находились в подъезде, где проживал Максим, откуда наблюдали за происходящим сначала через окно лестничной площадки, а затем – через проем между лестничными пролетами. В ходе наблюдения было установлено, что «С.Е.Г.», подойдя к подъезду, остановился и звонил по телефону. В 18 часов 45 минут дверь подъезда открыл мужчина славянской внешности, среднего роста, худощавого телосложения, волосы темные, известный как Максим. По приглашению последнего «С.Е.Г.» вошел в подъезд. На лестничной площадке первого этажа «С.Е.Г.» что-то передал Максиму, а последний в свою очередь что-то передал «С.Е.Г.», после чего они попрощались и разошлись. Выйдя на улицу, «С.Е.Г.» проследовал к заранее обусловленному месту встречи с сотрудниками УФСКН, откуда был доставлен в здание УФСКН, где добровольно выдал сверток из фольгированного материала с порошкообразным веществом. Впоследствии Максим был установлен как Чугунов Максим Геннадьевич.

Допрошенный судом свидетель С.П.А. подробно пояснил обстоятельства проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении мужчины по имени Максим.

Довод кассационной жалобы адвоката о том, что суд не разъяснил свидетелям К.Д.Ю. и С.П.А. права и обязанности свидетелей, а также ответственность за дачу ложных показаний, является несостоятельным и опровергается подпиской свидетелей от 31.08.2010 года и содержанием протокола судебного заседания от 31.08.2010 года.

Работники правоохранительных органов, как это следует из материалов дела, действовали законно, объем и характер их действий в отношении Чугунова определялся задачами, которые были сформулированы перед ними в постановлении о проведении оперативно-розыскных мероприятий в отношении Чугунова, в частности, о проведении у него проверочной закупки.

Судом исследовались акты оперативного наблюдения от 11.11.2009 года, составленные свидетелями К.Д.Ю. и С.П.А. Согласно указанным актам они наблюдали, как «С.Е.Г.», выйдя из служебного автомобиля УФСКН, направился к подъезду дома и стал кого-то ожидать. В 18 часов 45 минут дверь подъезда открыл мужчина славянской внешности, на вид 35 лет, среднего роста, худощавого телосложения, волосы темные, без особых примет, известный как Максим. Максим пригласил «С.Е.Г.» зайти в подъезд, где они остановились на площадке первого этажа. В 18 часов 50 минут «С.Е.Г.» что-то передал Максиму, а тот что-то передал «С.Е.Г.», после чего они разошлись. «С.Е.Г.» вышел на улицу, подал условный знак о приобретении наркотического средства и проследовал к условленному месту встречи, откуда на служебном автомобиле был доставлен в здание УФСКН.

Из материалов дела следует, что действия «С.Е.Г.», проводившего контрольную закупку у Максима в рамках проведения оперативно-розыскных мероприятий, были направлены на пресечение и раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, и причастных к этому лиц.

Суд исследовал протоколы личного досмотра свидетеля под псевдонимом «С.Е.Г.», актирования денежных купюр и их выдачи, добровольной выдачи наркотических средств, экспертные заключения.

Данные в ходе предварительного следствия показания свидетель «С.Е.Г.» подтвердил в судебном заседании. В частности, «С.Е.Г» показал, что ранее он употреблял наркотические средства, которые периодически приобретал у знакомого по имени Максим, проживающего в доме (адрес обезличен). 11 ноября 2009 года он обратился к сотрудникам УФСКН с заявлением об участии в проверочной закупке в качестве приобретателя наркотического средства у Максима с целью изобличения преступной деятельности последнего. В тот же день около 17 часов 45 минут сотрудники наркоконтроля в присутствии понятых провели его личный досмотр и вручили деньги в сумме 1000 рублей, о чем были составлены соответствующие протоколы. После этого он со своего сотового телефона позвонил Максиму и договорился о встрече с ним с целью приобретения наркотического средства. В автомобиле с сотрудниками наркоконтроля он проследовал к дому, позвонил Максиму и сообщил о своем приезде. Вскоре Максим изнутри открыл входную дверь в подъезд и пригласил его войти. Заходили ли сотрудники наркоконтроля в подъезд дома, он не помнит, но какие-то люди вверху находились. В подъезде на площадке первого этажа возле входной двери он передал Максиму 1000 рублей, а тот передал ему сверток из фольги с наркотическим средством. После этого Максим пошел на второй этаж к себе в квартиру, а он вышел на улицу и вместе с сотрудниками наркоконтроля на их автомобиле проследовал в здание УФСКН, где добровольно в присутствии понятых выдал приобретенный им сверток с наркотическим веществом, о чем был составлен протокол. Впоследствии он принимал участие в опознании Максима как лица, сбывшего ему наркотическое средство 11 ноября 2009 года. При этом он не заметил на лице Максима каких-либо повреждений.

Показания свидетеля под псевдонимом «С.Е.Г.» логичны, последовательны и согласуются с другими приведенными в приговоре доказательствами.

Доводы жалобы адвоката о наличии противоречий в показаниях К.Д.Ю., С.П.А. и «С.Е.Г.» относительно наблюдения и нахождения в подъезде дома, несостоятельны.

Согласно ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» под наблюдением понимается, как правило, тайное, целенаправленное, систематическое или разовое, непосредственное или опосредованное визуальное восприятие деяний лица и явлений, значимых для решения конкретных задач ОРД, их фиксация и регистрация субъектом, уполномоченным на то оперативно-розыскным законодательством.

Поскольку по делу имело место физическое наблюдение, то оно было основано на визуальном методе получения информации и заключалось в негласном, направленном, непосредственном восприятии наблюдателем (К.Д.Ю. и С.П.А.) деятельности изучаемого лица.

Свидетели К.Д.Ю., С.П.А. и «С.Е.Г.» поясняли о том, что на служебной машине подъехали к дому (адрес обезличен). «С.Е.Г.» вышел из машины и под наблюдением прошел к 4-му подъезду дома (адрес обезличен). Находясь у подъезда, он звонил по телефону. Согласно показаний свидетелей дверь в подъезд открыл мужчина, известный как Максим. Далее в подъезде на площадке первого этажа произошла передача наркотического вещества Максимом «С.Е.Г.», который в свою очередь передал Максиму деньги.

Чугунов пояснил, что проживает он по адресу (адрес обезличен). Именно по этому адресу проводилось наблюдение.

Суд оценил показания свидетеля «С.Е.Г.», сопоставив их с показаниями свидетелей К.Д.Ю. и С.П.А. и установил, что они не находятся в противоречии друг с другом.

Доводы жалоб осужденного и адвоката, которые ставят под сомнения показания указанных лиц с учетом описания подъезда возможность видеть площадку первого этажа и происходящие там события, судебная коллегия находит несостоятельными, исходя из понятия, способа ведения наблюдения, формы его проведения.

«С.Е.Г.» добровольно выдал сверток из фольгированного материала с порошкообразным веществом, пояснив, что приобрел его у своего знакомого по имени Максим на лестничной площадке дома (адрес обезличен) 11.11.2009 года около 18 часов 50 минут, о чем составлен протокол добровольной выдачи.

Данное вещество было предметом исследования и эксперты пришли к выводу, что добровольно выданное «С.Е.Г.» вещество является наркотическим средством.

Из показаний свидетеля К.И.В., данных в ходе предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании, следует, что 11.11.2009 года она в здании наркоконтроля принимала участие в качестве понятой в процедуре передачи мужчиной, представившимся С.Е.Г., сотрудникам наркоконтроля свертка из фольгированного материала, в котором находилось порошкообразное вещество светлого цвета. При этом С.Е.Г. пояснил, что в свертке находится наркотическое средство, которое он приобрел в этот же день у своего знакомого по имени Максим.

В судебном заседании свидетель К.И.В. показала, что в настоящее время не помнит упоминание С.Е.Г. о Максиме.

Указанным показаниям свидетеля К.И.В. суд дал соответствующую оценку и обоснованно признал достоверными показания К.И.В., данные ею в ходе предварительного следствия, мотивировав свое решение.

Вместе с тем, доводы жалоб осужденного и адвоката о нарушении уголовно-процессуального закона при проведении опознания Чугунова «С.Е.Г.» судебная коллегия находит обоснованными.

Судом исследовался протокол предъявления лица для опознания, согласно которому «С.Е.Г.» в условиях, исключающих визуальное наблюдение, опознал Чугунова М.Г. как лицо по имени Максим, которое 11.11.2009 года в подъезде дома (адрес обезличен) продало ему наркотическое средство – героин.

Данное доказательство судом признано допустимым.

Вместе с тем, при проведении опознания было нарушено право Чугунова на защиту.

Доводы жалоб о том, что Чугунов был задержан ранее, чем указано в протоколе задержания, подтверждены показаниями свидетеля К.Д.Ю., который пояснял, что после задержания Чугунова тот был доставлен к мировому судье. Только потом производилось опознание и последующие действия по оформлению задержания.

При таких обстоятельствах следовало учесть фактическое положение Чугунова и при проведении опознания разъяснить Чугунову права, как подозреваемого лица, в том числе его право на защиту.

Поскольку опознание проведено с нарушением уголовно-процессуального закона, протокол опознания от 31.03.2010 года следует исключить из числа доказательств.

Более того, необходимости в проведении опознания не имелось. При допросе «С.Е.Г.» в ходе предварительного следствия 31.03.2010 года непосредственно перед проведением процедуры опознания указанный свидетель показал, что знаком с Максимом, проживающим в доме (адрес обезличен), около 5 лет, и подробно описал его внешность.

Исключение данного доказательства не свидетельствует о невиновности Чугунова.

Совокупности других приведенных и оцененных в приговоре доказательств достаточно для установления виновности Чугунова в совершении инкриминируемого ему деяния.

Действия Чугунова судом квалифицированы верно.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, по делу не допущено.

Ходатайства, заявленные стороной защиты, судом рассмотрены, мотивы принятия решения приведены в протоколе судебного заседания.

Общие принципы и начала назначения наказания, предусмотренные ст.ст. 6, 60 УК РФ, судом соблюдены, при этом учтены общественная опасность содеянного, данные о личности осужденного, состояние его здоровья, обстоятельства, смягчающие наказание.

Санкция ч.1 ст.228-1 УК РФ предусматривает наказание только в виде лишения свободы. Наказание осужденному назначено в рамках санкции статьи с учетом совершения им неоконченного преступления. Свое решение о необходимости назначения наказания, связанного с изоляцией от общества на указанный срок судом мотивирован. С данным выводом согласна и судебная коллегия.

Назначенное наказание по своему размеру нельзя признать несправедливым и чрезмерно суровым, как указано в жалобах.

Оснований для назначения наказания Чугунову с применением ст. 64 УК РФ судебная коллегия не находит.

Судебная коллегия не усматривает оснований для удовлетворения кассационного представления государственного обвинителя. Замечания гособвинителя на протокол судебного заседания от 24.09.2010 года рассмотрены судом и были отклонены как необоснованные постановлением от 13.10.2010 года. Наказание осужденному назначено в соответствии с уголовным законом, действующим на момент совершения преступления.

Доводы жалобы адвоката о необходимости применения к Чугунову требований ч. 2 ст. 22 УК РФ несостоятельны.

Психическое состояние Чугунова в ходе следствия тщательно исследовалось.

Эксперты пришли к выводу, что Чугунов страдает органическим расстройством личности в связи со смешанными заболеваниями. Однако указанные расстройства у Чугунова не сопровождаются психотическими расстройствами, выраженными нарушениями памяти, мышления, критических способностей, и, следовательно, выражены не столь значительно, и не исключают для Чугунова в момент совершения инкриминируемого ему деяния и в настоящее время способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Во время правонарушения также не находился во временном болезненном расстройстве психической деятельности: он правильно ориентировался в окружающем, действия его носили целенаправленный и последовательный характер, он мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В принудительных мерах медицинского характера не нуждается. По своему психическому состоянию мог во время совершения инкриминируемого ему деяния и может в настоящее время правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них правильные показания.

Суд учел при назначении наказания Чугунову состояние здоровья, исходя из данных экспертизы. Вместе с тем, оснований для назначения Чугунову принудительных мер медицинского характера, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

Приговор Заволжского районного суда города Твери от 27 сентября 2010 года в отношении Чугунова Максима Геннадьевича изменить:

Исключить из числа доказательств по делу протокол предъявления лица для опознания.

В остальном приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного Чугунова М.Г. и защитника Рыбка П.Б., кассационное представление государственного обвинителя – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: