Дело № 22-433/2011 г. Мир. судья Тиранова Л.В.

Судья Чекменева Т.П.

К А С С А Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

11 марта 2011 года г. Тверь

Судебная коллегия по уголовным делам Тверского областного суда в составе

председательствующего Демьяновой Г.Н.

судей Дугушовой Л.Н., Чеботаевой Е.И.

при секретаре судебного заседания Кожемякиной О.А.,

с участием частного обвинителя Б. представителя – адвоката Михайловского Г.В.,

оправданного А. его адвоката Фуфыгиной Т.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу представителя потерпевшей адвоката Михайловского Г.В. на постановление Московского районного суда г. Твери от 31 января 2011 года, которым приговор Мирового судьи судебного участка № 1 Московского района г. Твери от 18 ноября 2010 года в отношении

А., ДД.ММ.ГГГГ, уроженца <адрес>, не судимого,

изменен: дополнена резолютивная часть приговора указанием о признании за оправданным А.. права на реабилитацию, предусмотренного ст. 134 УПК РФ. В остальном приговор оставлен без изменения, апелляционная жалоба представителя потерпевшего Михайловского Г.В. – без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Дугушовой Л.Н., выступления частного обвинителя Б.. и представителя – адвоката Михайловского Г.В., поддержавших доводы кассационной жалобы, оправданного А. и его адвоката Фуфыгиный Т.А., просивших постановление оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Приговором мирового судьи судебного участка № 1 Московского района г. Твери от 18 ноября 2010 года А. оправдан по предъявленному частным обвинителем Б. обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 129 УК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления.

Представитель потерпевшей Михайловский Г.В. обратился в суд с апелляционной жалобой на приговор мирового судьи, в которой просил оправдательный приговор отменить.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В кассационной жалобе представитель потерпевшей, адвокат Михайловский Г.В., выражает несогласие с приговором мирового судьи и постановлением суда апелляционной инстанции, считая их незаконными и необоснованными, ссылаясь на то, что выводы суда, изложенные в приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Давая оценку высказываниям А. «по ложному заявлению», «она украла три листа», «мне взламывали гараж, обворовывали, все это она организовала», суды пришли к выводу, что это - оценочные суждения, предположения, и не могут быть квалифицированы как клевета. Такое утверждение не основано на материалах дела. Указывает, что А. публично обвинил Б. в совершении преступления, при этом обвинения А. никак не были связаны с тем фактом, который он стремился доказать по уголовному делу, в рамках которого утверждал это, выступая в прениях. Все выступление А. носило не доказательственный, а именно оскорбительный характер, имело целью опорочить Б. перед судом и другими участниками процесса. А. был осведомлен о том, что оснований подозревать Б. в краже не имелось, и, тем не менее, публично обвинил её в совершении преступления. Просит приговор мирового судьи и постановление суда апелляционной инстанции отменить, дело направить на новое рассмотрение в ином составе суда.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для её удовлетворения.

В соответствии со ст. 361 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность, обоснованность и справедливость приговора мирового судьи.

Выводы мирового судьи и суда апелляционной инстанции об оправдании А.. за отсутствием состава преступления, предусмотренного ст. 129 ч.1 УК РФ, обоснованы и соответствуют исследованным в судебном заседании доказательствам.

В соответствии со ст. 129 УК РФ, уголовная ответственность за клевету наступает в том случае, если виновный заведомо осознавал ложность сообщаемых им сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, и желал их распространить. Согласно Закону, указанное преступление совершается только с прямым умыслом.

В судебном заседании у мирового судьи А. не признавая себя виновным в совершении предъявленного ему частным обвинителем Б.. преступлении, пояснял, что, поскольку Б. обвиняла его в незаконной постройке гаража, совершении преступлений против охраны природы, и его неоднократно вызывали в прокуратуру, брали объяснения, которые воспринимал, как допросы, он ошибочно полагал, что по заявлению Б. в отношении него возбуждалось уголовное дело; знакомясь в прокуратуре с материалами дела, он обнаружил отсутствие трех листов экспертного заключения, поэтому сделал вывод о хищении этих недостающих листов Б. о чем им и было написано заявление, поскольку он полагал, что представляемые в суд и прокуратуру документы должны быть скреплены печатью, прошиты и пронумерованы. По факту взлома его гаража и последующей кражи из гаража, которые имели место в действительности, им было подано заявление в милицию, у него были основания подозревать Б.., виновные во взломе лица до сих пор не найдены, и у него были основания предполагать, что к данным фактам причастна Б. Однако, умысла опорочить Б. у него не было, выступая в судебных прениях, он не имел намерения каким-либо образом оскорбить Б., сказал то, что думал.

Указанные объяснения А. проверенными в судебном заседании доказательствами не опровергнуты.

Исследовав представленные сторонами доказательства, суд апелляционной инстанции обоснованно указал, что факт распространения заведомо ложных, порочащих честь и достоинство Б.. сведений или подрывающих её репутацию, не нашел своего подтверждения. Высказывания А. расцененные частным обвинителем, как клеветнические: «по ложному заявлению было возбуждено уголовное дело», «она украла три листа», «мне взламывали гараж, обворовали, все это она организовала», представляют собой оценочные суждения, предположения, и не могут быть квалифицированы, как клевета. Излагая свою позицию в прениях в процессе судебного разбирательства, А.. реализовал представленное ему уголовно-процессуальным законом право выступить в прениях по уголовному делу. Изложенные в прениях сведения являются выражением субъективного мнения А.

Частным обвинителем не представлено доказательств того, что А. заведомо знал о несоответствии действительности сообщаемой информации и желал опорочить честь и достоинство Б..

Суд учел, что субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 129 УК РФ, характеризуется прямым умыслом, а материалами дела не установлено, что А. заведомо понимал ложность сообщаемых им сведений, а также то, что распространяемые им сведения в выступлении в прениях порочат честь и достоинство другого лица, подрывают его репутацию, сознательно желал именно этого.

Судом установлено, и не отрицается А. что он добросовестно заблуждался в ложном характере распространяемых им сведений, и его умысел не был направлен на унижение чести и достоинства Б.

Вывод суда об отсутствии в действиях А.. состава преступления, предусмотренного ст. 129 ч.1 УК РФ, является обоснованным.

Выводы суда апелляционной инстанции, изложенные в постановлении, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах и соответствуют им.

Требования уголовно-процессуального закона судом апелляционной инстанции соблюдены.

Оснований для отмены постановления суда апелляционной инстанции по доводам, изложенным в жалобе представителя частного обвинителя, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Постановление Московского районного суда г. Твери от 31 января 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя частного обвинителя адвоката Михайловского Г.В. – без удовлетворения.

Председательствующий Г.Н. Демьянова

Судьи Е.И.Чеботаева

Л.Н. Дугушова