Судьи: Егорова Н.С., Турбина Т.В., Петров В.А. (председательствующий) № 22-4885/10
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ26 ноября 2010 года судебная коллегия по уголовным делам Самарского областного суда в составе: ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО – Акелиной С.Т.,
СУДЕЙ – Горбуль Н.А., Устиновой Г.В.,
при секретаре Романовой Л.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационным жалобам осужденного Ерзикова М.М. и адвоката Щепиной Е.С. на приговор Отрадненского городского суда Самарской области от 24 мая 2010 года, которым
Ерзиков М.М. – ДД.ММ.ГГГГ года рождения,
уроженец села <адрес>,
работающий <данные изъяты>, ранее не судимый,
осужден по ст.69 ч.3 УК РФ к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с исчислением срока наказания с 24 мая 2010 года с зачетом времени содержания под стражей с 20 октября 2009 года по 23 мая 2010 года.
Заслушав доклад судьи Устиновой Г.В., объяснения осужденного Ерзикова М.М. в поддержание доводов кассационных жалоб, возражения на доводы потерпевшей ФИО1и прокурора Оганяна А.А., полагавших, что приговор суда правильный, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Ерзиков признан виновным в умышленном убийстве ФИО2 и в краже чужого имущества, совершенных ДД.ММ.ГГГГ при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный и его адвокат оспаривают обоснованность осуждения, ссылаясь на непричастность к преступлениям и самооговор на предварительном следствии под давлением сотрудников милиции, недопустимость положенных в основу приговора доказательств, полученных с нарушением норм уголовно-процессуального закона, недостоверность показаний свидетелей обвинения, являющихся заинтересованными в исходе дела лицами, наличие множества противоречий в их показаниях, в заключениях экспертов, ссылаются на нарушение права на защиту. Считают, что приговор не отвечает требованиям ст.307 УПК РФ, неполно проведено предварительное следствие, не проверялась причастность иных лиц к убийству, не установлен мотив его совершения.
Проверив материалы дела с доводами кассационных жалоб, судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности Ерзикова в инкриминируемых деяниях соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных судом полно, всесторонне и объективно доказательствах, получивших, вопреки доводам жалоб, надлежащую оценку в приговоре.
Ерзиков отрицал свою вину в совершении преступлений, однако суд к его утверждениям отнесся критически, расценив их как стремление избежать уголовной ответственности за содеянное.
Виновность Ерзикова подтверждается показаниями на предварительном следствии, когда он неоднократно, будучи допрошен в качестве подозреваемого и обвиняемого признавал свою вину и рассказывал об обстоятельствах преступлений в деталях, которые не могли быть известны лицам, непричастным к их совершению. В том числе он правильно, до получения результатов судебно-медицинского исследования трупа потерпевшей указал время убийства и причину ее смерти – удушение ее электропроводом, рассказал о нанесении ей ударов по голове шаровым краном и бутылкой из-под пива «Балтика О», описал цвет и структуру ножей, которыми причинил ФИО2 телесные повреждения., указал время выхода в Интернет через компьютер в ООО «<данные изъяты>», назвал похищенное им имущество. О совершении преступлений он сообщил до допроса и в явке с повинной.
Свои показания Ерзиков полностью подтвердил в ходе их проверки на месте совершения преступления, проведенной в соответствии с положениями ст.194 УПК РФ, зафиксированной средствами видео и фотосъемки, признавал он вину и в ходе проведения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, при задержании заявил, что с задержанием согласен.
Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о том, что в ходе следствия осужденный оговорил себя в результате применения к нему незаконных методов расследования, в связи с чем указанные показания являются недопустимыми доказательствами. Данные доводы были судом тщательно проверены и обоснованно отвергнуты как несостоятельные, поскольку изложенные показания были даны в присутствии защитника, а при проверке показаний на месте и в присутствии понятых, то есть в условиях, исключающих какое-либо незаконное воздействие на осужденного. Указанные допросы проводились с разъяснением его процессуальных прав, он предупреждался, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при последующем отказе от этих показаний. Заявлений и замечаний о несоответствии протоколов фактическим обстоятельствам ни от осужденного, ни от его адвокатов, от других участников следственных действий не поступало, что опровергает в том числе доводы жалоб о нарушении закона при проверке показаний Ерзикова.
Вопреки доводам жалоб, судом проверялись обстоятельства написания явки Ерзикова с повинной и было установлено, что она также получена с соблюдением требований ст.142 УПК РФ. Согласно показаниям в суде свидетелей - сотрудников милиции ФИО3 и ФИО4 осужденный добровольно признался в совершении преступлений, что в ходе расследования дела нашло полное подтверждение.
Не имеется по делу и объективных данных тому, что к осужденному применялось насилие со стороны работников милиции до его первого допроса, как об этом утверждается в жалобах. Указанная версия опровергается как материалами проверки, проведенной по его заявлению в порядке ст.144-145 УПК РФ, так и данными, содержащимся в журнале осмотра лиц, доставленных в ИВС, откуда следует, что осужденный жалоб на здоровье не излагал, телесные повреждения у него отсутствуют.
Признательные показания Ерзикова полностью подтверждаются
данными, содержащимися в протоколе осмотра места происшествия –офисного помещения ООО «<данные изъяты>», где обнаружены труп ФИО2 с признаками насильственной смерти, верхняя часть разбитой бутылки с этикеткой от пива «Балтика О» и осколки бутылки, три кухонных ножа, могли быть причинены ранения потерпевшей, шнур, металлическая болванка (шаровый кран), изъяты пять отрезков бумаги со следами пальцев рук, часть их которых, как это следует из заключения дактилоскопической экспертизы, оставлены осужденным,
протоколом обыска в квартире Ерзикова, где были обнаружены куртка, костюм, футболка осужденного, а также набор ключей и отвертка, которые были опознаны потерпевшим ФИО5 как у него похищенные. Отсутствие нарушений закона при проведении обыска в квартире и достоверность изложенных в протоколе сведений подтвердила в суде не только понятая ФИО6, но и мать осужденного ФИО7,
результатами обыска, проведенного в гараже Ерзикова, где были обнаружены и изъяты сумка с ноотбуком, модемом, сотовым телефоном, оптической мышью и шнурами, которые потерпевший ФИО5 также опознал как ему принадлежащие и похищенные из помещения офиса ООО «<данные изъяты>». Изъятое было передано на ответственное хранение ФИО5, что не противоречит требованиям ст.82 УПК РФ. То обстоятельство, что похищенное имущество было обнаружено до допроса Ерзикова не свидетельствует, как он утверждает в жалобе, что работники милиции подбросили вещи в гараж, поскольку обыски были проведены уже после того, как появилась оперативная информация о причастности его к преступлениям и написана явка с повинной.
протоколом выемки одежды и обуви, в которой Ерзиков находился в момент совершения преступления, при этом выемка была произведена в соответствии с требованиями 183 УПК РФ, о чем свидетельствует протокол, удостоверенный понятыми, которые не сделали никаких замечаний по проведению этого следственного действия,
сведениями, представленными из ООО «Волгателеком», согласно которым в промежуток времени между 05 час.21 мин. и 06 час.33 мин. ДД.ММ.ГГГГ с телефона подключения в офисе ООО «<данные изъяты>» осуществлялся выход в сеть Интернет. Ссылка осужденного на показания свидетеля ФИО8 о том, что из компьютера до осмотра места происшествия были удалены все данные, никак не опровергает выводов суда о том, что в указанное время в Интернет выходил именно Ерзиков, поскольку потерпевший ФИО5 установил это обстоятельство из реестра компьютерной программы, которую удалить невозможно,
заключением судебно-медицинского эксперта, согласно которому смерть потерпевшей наступила в результате механической асфиксии от сдавления органов шеи удавкой из электрического шнура. Кроме того, у нее установлены тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни в момент причинения, но не состоящие в причинной связи со смертью, в виде открытой черепно-мозговой травмы, скальпированной раны левой лобно-височной области костей слева, открытого вдавленного фрагментарно-оскольчатого перелома лобной и височной костей слева с переходом на основание черепа, ушибленные раны в правой лобной области в правой затылочной области, в левой затылочной области, колото-резаная рана задней поверхности груди справа, проникающая в плевральную область с повреждением нижней доли правого легкого, кровотечение в правую плевральную полость, а также телесные повреждения, повлекшие вред здоровью средней тяжести в виде переломов 7,8 правых ребер, повлекшие легкий вред здоровью в виде множественных непроникающих колото-резаных ран боковых поверхностей шеи, которые, согласно заключению медико-криминалистической экспертизы, могли быть причинены двумя ( а вероятнее всего, одним) из обнаруженных на месте происшествия ножей,
при криминалистическом исследовании на предметах одежды ФИО2 обнаружены волокна с одежды Ерзикова и, наоборот, на его футболке и куртке обнаружены единичные волокна с кофты потерпевшей, что следует из заключения криминалистической экспертизы,
заключением комплексной медико-криминалистической биологической экспертизы, согласно которой на куртке Ерзикова, его полуботинках, на шаровом кране, оптической мыши, мобильном телефоне, передней панели от телевизора и других предметах с места происшествия обнаружена кровь человека, которая могла произойти от потерпевшей или самого ФИО2 при наличии у него источника кровотечения.
У суда не было оснований подвергать сомнению выводы экспертов, допрашивать их в судебном заседании, о чем безмотивно просил Ерзиков, так как заключения не имеют никаких противоречий, содержат ответы на все поставленные перед экспертами вопросы, а дополнительных вопросов при ознакомлении с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями ни осужденный, ни его адвокат не задавали. Ссылка адвоката на то, что исследовательская часть заключения медико-криминалистической экспертизы (т.2 л.д.182-218) противоречит выводам экспертов, поскольку в первой указано, что кровь на ноотбуке обнаружена, а во второй, что крови на ноотбуке не обнаружено, несостоятельна, так как речь идет о разных объектах одного и того же ноотбука (см.п.13 заключения). Доводы жалоб о том, что экспертами исследовались личные вещи, принадлежащие иному лицу, а не осужденному, также неубедительны, поскольку изъятие у него одежды и обуви производилось с участием понятых, все изъятое было надлежаще упаковано и опечатано, заверено подписями участвовавших в следственном действии лиц, в том числе самим Ерзиковым, и в таком виде вещи поступили на исследование экспертам, чье описание полностью соответствует протоколу осмотра вещей, составленному следователем также в присутствии понятых. Вероятностный характер некоторых заключений не свидетельствует о непричастности Ерзикова к убийству ФИО2 поскольку все заключения оценены в совокупности с другими исследованными судом доказательствами, которые в совокупности изобличают осужденного в совершении преступления.
Виновность Ерзикова подтверждается и показаниями допрошенных по делу потерпевших ФИО1, ФИО5, свидетелей – работников милиции ФИО9, ФИО4 ФИО3, следователя ФИО10 понятого при проверке показаний осужденного на месте совершения преступления ФИО11, понятой ФИО6 и ФИО12 (матери осужденного) при обыске в квартире, других лиц, чьи показания подробно приведены в приговоре и получили надлежащую оценку, как получили такую оценку и показания свидетелей защиты. Протоколы судебных заседаний свидетельствуют о том, что эти показания не содержат, как утверждается в жалобах, каких-либо противоречий относительно существенных обстоятельств дела. Нет оснований согласиться с жалобами и в том, что свидетели – работники милиции, понятой ФИО11 заинтересованы в исходе дела, поскольку не может быть отнесено к личной заинтересованности выполнение сотрудниками милиции своих обязанностей по раскрытию и расследованию преступлений и участие ФИО11 в качестве понятого по другим делам, тем более, что они (кроме ФИО13) ранее Ерзикова не знали.
Изложенные и иные доказательства, исследованные судом были получены в соответствии с требованиями УПК РФ, согласуются между собой и дополняют друг друга, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поэтому суд обоснованно признал их допустимыми и достоверными, и, проверив и оценив их в соответствии с требованиями ст.ст.87,88 УПК РФ, обоснованно признал их достаточными для вывода о том, что именно Ерзиков, а не кто-либо иной, совершил инкриминируемые деяния, которые правильно квалифицировал по ч.1 ст.105 и ст.158 ч.2 п. «в» УК РФ. В приговоре подробно изложены мотивы, которыми суд обосновал доказанность вины осужденного, мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, в связи с чем нельзя признать состоятельными доводы адвоката о несоответствии приговора требованиям ст.307 УПК РФ.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, по делу не допущено. Обстоятельства, при которых совершены преступления и которые в силу ст.260 УПК РФ, соответствующие постановления также направлены осужденному.
В силу изложенного судебная коллегия считает несостоятельными доводы осужденного и его адвоката о недоказанности его вины, нарушениях норм уголовно-процессуального закона при расследовании дела и рассмотрении его судом, недопустимости и недостоверности доказательств, положенных в основу приговора, оснований для отмены которого не усматривает. Считает, что доводы жалоб направлены по существу на переоценку практически всех доказательств, уже получивших оценку суда.
Судебная коллегия полагает лишь возможным согласиться с доводами жалоб о недопустимости как доказательства протокола обыска в гараже Ерзикова, поскольку допрошенный в суде в качестве свидетеля понятой ФИО17 заявил, что протокол не подписывал. Проверив его показания, суд в приговоре не дал им оценки и не принял решение о допустимости данного протокола как доказательства, в связи с чем ссылка на него подлежит исключению из приговора. Однако, исключение из приговора указанной ссылки суда не опровергает его выводов о достоверности результатов обыска и виновности осужденного, поскольку все участники следственного действия – ФИО17 второй понятой ФИО18 сам Ерзиков не оспаривали факт проведения обыска и изъятие из гаража похищенного им имущества, что подтверждается также имеющими в деле фотографиями.
Решая вопрос о наказании, суд правильно учел, что осужденный совершил особо тяжкое и средней тяжести преступления, в то же время обосновано принял во внимание те характеризующие Ерзикова данные, на которые он ссылается в жалобе, что он не судим, положительно характеризуется по месту жительства и работы, правильно признал смягчающим наказание обстоятельством явку с повинной, и в соответствии с положениями ч.1 ст.62 УК РФ назначил ему отвечающее требованиям ст.6,43,60 УК РФ наказание, соразмерное содеянному и данным о личности. Довод Ерзикова о том, что он является участником войны, не подтверждается материалами дела, и, кроме того, само по себе указанное обстоятельство не является безусловным основанием для смягчения назначенного ему наказания, которое является справедливым.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 378-388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Отрадненского городского суда от 24 мая 2010 года в отношении Ерзикова М.М. изменить: исключить из приговора ссылку суда на протокол обыска в гараже осужденного как на доказательство обвинения, удовлетворив частично кассационные жалобы осужденного и его адвоката.
В остальном тот же приговор оставить без изменения.
Председательствующий: Акелина С.Т.
Судьи: Горбуль Н.А.
Устинова Г.В.