Судебная коллегия по уголовным делам Псковского областного суда в составе:

при секретаре Горбачевой Н.Г.

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденного Гужвая В.П., адвоката Алексеева О.Л. в интересах осужденного Минаева Р.С. и кассационное представление заместителя прокурора Великолукского района Левина В.А. на приговор Великолукского районного суда от 14 марта 2011 года, которым

Гужвай В.П., ... года рождения; уроженец ...

...; ранее судимый:

- 6 декабря 2000 года (с учетом изменений, внесенных при пересмотре приговора поста-

новлением от 30 марта 2004 года): по ст. 223 ч. 4 УК РФ (в ред. Федерального закона

от 13.06.1996г.); по ст. 119 УК РФ (в ред. Федерального закона от 13.06.1996г.); по ст.

161 ч. 2 п. «а,в» УК РФ (в ред. Федерального закона от 08.12.2003г.); по ст. 213 ч. 1 УК

(в ред. Федерального закона от 08.12.2003г.) с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ – к 5

годам лишения свободы;

освобожден условно – досрочно 28 апреля 2004 года – на 1 год 2 месяца 24 дня;

- 28 декабря 2004 года – по ст.ст. 260 ч. 3, 260 ч. 3, ст. 158 ч. 2 п. «б», 161 ч. 2 п. «в,г» УК

с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ – к 3 годам лишения свободы;

с применением ст. 70 УК - к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;

- 28 марта 2005 года – по ст. 158 ч. 2 п. «в» УК РФ – к 2 годам лишения свободы;

с применением ст. 69 ч. 5 УК РФ – к 4 годам 6 месяцам лишения свободы;

освобожден по отбытии 1 апреля 2009 года;

осужден:

- по ст. 166 ч. 2 п. «в» УК РФ – на 2 года 6 месяцев лишения свободы;

- по ст. 161 ч. 1 УК РФ – к 1 году 6 месяцам лишения свободы;

- по ст. 162 ч. 4 п. «в» УК РФ - к 9 годам лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно определено – 11 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Минаев Р.С., ... года рождения; уроженец и житель

...; судимостей не имеющий;

осужден по ст. 162 ч. 4 п. «в» УК РФ - к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

По делу разрешены гражданские иски.

Заслушав доклад судьи Улановой Ю.Ю., осужденного Гужвая В.П., поддержавшего свою кассационную жалобу и просившего о переквалификации своих действий со ст. 162 ч. 4 п. «в» наст. 158 ч. 1 УК РФ со снижением наказания; прокурора Павлычеву Л.Л., поддержавшую кассационное представление

У С Т А Н О В И Л А:

Гужвай В.П. и Минаев Р.С. признаны виновными в разбойном нападении на С., совершенном группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия (ножа), с причинением потерпевшему тяжкого вреда здоровью.

Кроме того, Гужвай В.П. признан виновным в неправомерном завладении автомобилем <данные изъяты>, принадлежащего Т. с применением в отношении нее, А. и Г. насилия, не опасного для жизни и здоровья; а также в открытом хищении у А. ... рублей.

В судебном заседании Гужвай В.П. вину в совершении грабежа признал полностью, в совершении угона - частично.

В совершении разбойного нападения подсудимые вину не признали.

Не оспаривая факт нанесения двух ударов в лицо руками и двух ударов ногами по телу С., подсудимый Гужвай В.П. вместе с тем указал, что его действия были совершены не с целью завладения имуществом потерпевшего, а из-за конфликта, имевшего место между ним и потерпевшим в тот же день. Полагал, что его действия должны быть квалифицированы по статье 118 УК РФ как причинение тяжкого вреда по неосторожности, поскольку черепно-мозговая травма получена потерпевшим не от его ударов, а оттого, что во время избиения С. упал и ударился головой о дверь.

Минаев Р.С. в судебном заседании признал только факт тайного хищения мобильного телефона, выпавшего из кармана потерпевшего во время его избиения Гужваем В.П.

В кассационной жалобе осужденный Гужвай В.П. просит отменить приговор в части осуждения по ст. 162 ч. 4 п. «в» УК РФ в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела.

По мнению осужденного, суд дал одностороннюю оценку доказательствам по делу, приняв во внимание только показания потерпевшего.

В качестве доказательства его вины необоснованно положено заключение комиссионной экспертизы, выводы которой о механизме образования черепно – мозговой травмы у потерпевшего противоречат выводам двух других экспертиз, проведенных по делу.

Указывает о полном признании вины и раскаянии в содеянном по угону и грабежу, просит с учетом указанных обстоятельств, а также наличия на его иждивении родственника, являющегося инвалидом 1 группы, о снижении назначенного наказания.

В кассационной жалобе адвоката Алексеев О.А. в интересах Минаева Р.С. просит отменить приговор в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Как указывает адвокат, по делу отсутствуют доказательства, свидетельствующие о наличии у Гужвая В.П. и Минаева Р.С. предварительного сговора на совершение разбоя.

Вывод суда о наличии у Минаева Р.С. ножа при завладении имуществом потерпевшего основан только на свидетельских показаниях, что, по мнению защитника, является недостаточным, поскольку данный предмет обнаружен не был.

Действия осужденных неправильно квалифицированы как разбойное нападение, поскольку причиной избиения потерпевшего явился конфликт с потерпевшим, завладение имуществом С. в ходе его избиения Гужваем В.П., состава разбоя не содержит.

Не устранены противоречия в заключениях судебно-медицинских экспертиз о механизме образования субдуральной гематомы у С.

Комиссионная судебно-медицинская экспертиза, положенная судом в основу обвинительного приговора, назначена с нарушением требований части 4 статьи 283 и части 2 статьи 207 УПК РФ.

Эти нарушения, как указано в кассационной жалобе, выразились в том, что в качестве обоснования ее назначения суд в постановлении указал о противоречии ранее проведенной экспертизы показаниям потерпевшего, тогда как такого основания законом не предусмотрено.

Этим доводам защиты в ходатайстве об исключении заключения комиссионной экспертизы из числа доказательств, суд оценки не дал.

При признании данной экспертизы допустимым доказательством, по мнению защитника, необходимо проведение повторной экспертизы, так как в заключениях экспертов Великолукского бюро СМЭ и Псковского областного бюро СМЭ имеются противоречия о механизме образования субдуральной гематомы у потерпевшего.

Просит приговор отменить, направить дело на новое судебное рассмотрение.

В кассационном представлении заместителя прокурора Великолукского района Левина В.А. ставится вопрос об изменении приговора в отношении Гужвая В.П., поскольку его действия неправильно квалифицированы судом по ст. 161 ч. 1 УК РФ в редакции Федерального закона от 6 мая 2010 года №81-ФЗ.

Как указано в представлении, действия Гужвая В.П. должны быть квалифицированы в силу положений статьи 10 УК РФ в соответствии с новым уголовным законом – по ст. 161 ч. 1 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года №26-ФЗ.

Квалифицирующий признак - совершения разбоя по предварительного сговора группой лиц из обвинения осужденных подлежит исключению в ввиду недоказанности со снижением наказания.

Проверив материалы уголовного дела, изучив доводы кассационных жалоб и представления, судебная коллегия находит приговор в отношении Гужвая В.П. и Минаева Р.С. как обвинительный правильным.

Их вина установлена совокупностью доказательств, полно и тщательно исследованными судом первой инстанции и изложенными в приговоре.

При этом в соответствии с требованиями пункта 2 статьи 307 УПК РФ суд привел в приговоре доказательства, на которых обосновал свои выводы, а также указал мотивы, по которым он отверг другие доказательства.

Так, в приговоре получили оценку все значимые обстоятельства, касающиеся совершения Гужваем В.П. и Минаевым Р.С. разбойного нападения на С.

Обосновывая наличие предварительного сговора на совершение разбоя, суд первой инстанции правильно указал, что данное обстоятельство подтверждено характером действий Гужвая В.П. и Минаева Р.С. по совместному избиению потерпевшего и изъятию у С. во время избиения мобильного телефона из кармана брюк.

Так, потерпевший С. показал в судебном заседании, что Гужвай В.П. и Минаев Р.С. в коридоре общежития стали наносить ему удары по голове, а когда он упал – ногами, всего вместе нанесли около 10 ударов.

После этого Минаев Р.С. приставил к его горлу нож со словами «зарежу», а Гужвай В.П. стал в это время обыскивать карманы его одежды.

Пока последний обыскивал его и забрал мобильный телефон с наушниками, Минаев Р.С. все время держал нож приставленным к его горлу (том 3 л.д. 163 оборот).

При этом похищенный телефон с гарнитурой, который вытащил из кармана брюк именно Гужвай В.П., был 13 июня 2010 года, то есть спустя больше суток, обнаружен и изъят у Минаева Р.С. (том 1 л.д. 187-188).

Данное обстоятельство свидетельствует о совместном распоряжении похищенным телефоном, который Гужвай В.П. передал Минаеву Р.С., что также в совокупности с иными обстоятельствами совершенного преступления, подтверждает наличие предварительного сговора между соучастниками на совершение хищения имущества у С.

Факт изъятия имущества именно Гужваем В.П. во время нападения опровергает доводы осужденных о наличии у него иных мотивов для избиения С.

При этом потерпевший, как во время предварительного следствия, так и в судебном заседании оспаривал наличие какого-либо конфликта, предшествовавшего избиению, поясняя, что во время избиения осужденные ему никаких претензий не предъявляли.

Доводы же осужденных и адвоката о наличии, причинах и времени имевшегося конфликта носят противоречивый характер.

Так, в судебном заседании Гужвай В.П. утверждал, что причиной избиения С. послужил конфликт днем того же дня между ним и потерпевшим, при этом он ни о чем с Минаевым Р.С. не договаривался и как бил потерпевшего Минаев Р.С., он не видел (том 3 л.д. 207 оборот, 208).

Однако из показаний Гужвая В.П. на предварительном следствии при допросе в качестве обвиняемого с участием защитника, усматривается, что он рассказал Минаеву Р.С. об имевшемся конфликте со С. и именно Минаев Р.С. предложил поехать в общежитие и «разобраться» с потерпевшим, при этом взял с собой нож (том 1 л.д. 217 оборот).

Таким образом, показания Гужвая В.П. на предварительном следствии и в судебном заседании относительно обстоятельств разговора с Минаевым Р.С. по поводу конфликта с потерпевшим, содержат противоречивый характер.

Не согласуются в этой части и показания Гужвая В.П. с показаниями подсудимого Минаева Р.С.

Так, Минаев Р.С. показал в суде, что Гужвай В.П. ничего ему не рассказывал об имевшемся конфликте со С., просто попросил съездить с ним в общежитие. Зачем он поехал с Гужваем В.П., объяснить не может (том 3 л.д. 206 оборот).

Таким образом, показания осужденных о наличии конфликта с потерпевшим носят противоречивый и непоследовательный характер.

Такой же характер носят показания Гужвая В.П. и свидетеля К. и о причине якобы имевшегося конфликта с потерпевшим.

Так, в судебном заседании Гужвай В.П. утверждал, что ссора со С. возникла у него в связи с тем, что он ранее отбывал наказание в местах лишения свободы (том 3 л.д. 208).

На предварительном следствии при допросе в качестве обвиняемого Гужвай В.П. называл иную причину конфликта, а именно то, что С. выгнал его из комнаты Н. (том 1 л.д. 217 оборот).

Свидетель К., допрошенная только в судебном заседании по инициативе подсудимых, пояснила, что она находилась с Гужваем В.П. во время конфликта и ссора между тем и потерпевшим произошла из-за нее, поскольку С. оскорбил ее (том 3 л.д.166 оборот, 168).

Таким образом, показания Гужвая В.П. о причинах конфликта со С. непоследовательны и противоречат показаниям свидетеля.

Кроме того, ссылка Гужвая В.П. и К. в суде о возникновении конфликта с потерпевшим днем около 15 часов 10 июня 2010 года опровергнута потерпевшим С., пояснившим, что он пришел в квартиру Н. около 20 часов, поскольку работает до 18 часов (том 3 л.д. 163 оборот).

Показания потерпевшего подтвердила в судебном заседании свидетель Е., пояснившая, что бывший муж ушел из дома к другу 10 июня 2010 года в девятом часу вечера (том 3 л.д. 196).

Поскольку показания потерпевшего стабильны, последовательны, объективно подтверждены иными доказательствами по делу, суд первой инстанции обоснованно признал их достоверными.

Критическую оценку, данную в приговоре судом первой инстанции показаниям подсудимых и свидетеля К., судебная коллегия находит правильной, соответствующей материалам дела, поскольку показания указанных лиц содержат существенные противоречия относительно значимых обстоятельств дела и не согласуются между собой.

Доводы Минаева Р.С. в судебном заседании и его адвоката о том, что он участия в избиении потерпевшего не принимал, опровергаются показаниями потерпевшего С., утверждавшего о нанесении ему не менее 10 ударов двумя лицами (том 3 л.д.163 оборот); показаниями Гужвая В.П. на предварительном следствии о том, что Минаев Р.С. нанес С. 2 удара кулаком в область лица (том 1 л.д. 217 оборот), заключением судебно-медицинской экспертизы № от 14 сентября 2010 года, согласно выводам которой имеющиеся у С. повреждения в области туловища и головы образовались не менее чем от 10 ударов твердыми тупыми предметами (ногами, руками) в область головы и туловища потерпевшего (том 2 л.д. 35 оборот, 36 оборот).

Использование при совершении разбоя ножа как предмета, используемого в качестве оружия, подтверждено вышеприведенными показаниями потерпевшего С., показаниями свидетеля Е., которой об обстоятельствах нападения стало известно со слов бывшего мужа (том 3 л.д. 196); свидетельскими показаниями Н., видевшего в руках у Минаева Р.С. нож (том 3 л.д. 195); показаниями свидетеля И., которой испуганный Н. сообщил о ноже у парня, пришедшего с Гужваем В.П. (том 3 л.д. 177); показаниями Гужвая В.П. на предварительном следствии в качестве обвиняемого о том, что перед поездкой в общежитие, Минаев Р.С. в сарае взял нож длиной около 20 см с деревянной рукояткой, который использовал при совершении преступления (том 2 л.д. 217 оборот).

Вопреки утверждениям, содержащимся в жалобе адвоката Алексеева О.Л., тот факт, что нож в ходе расследования не был обнаружен и исследован как обладающий признаками оружия, на правовую оценку действий осужденных не влияет, поскольку они признаны виновными в совершении разбоя не с применением оружия, а с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Приведенными доказательствами, исследованными и оцененными судом первой инстанции в приговоре, опровергаются доводы осужденных и адвоката о недоказанности их вины в совершении разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Предметом тщательного судебного исследования явился вопрос о механизме образования черепно-мозговой травмы у С., с учетом которой действия подсудимых были квалифицированы как разбой с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Признав, что субдуральная гематома образовалась не в результате инерционной травмы, а в результате нанесения ударов по голове, суд первой инстанции обоснованно исходил из совокупности исследованных по делу доказательств – заключения комиссионной судебно – медицинской экспертизы, характера и количества нанесенных ударов потерпевшему, а также из показаний потерпевшего.

Так, потерпевший С. категорически утверждал, что во время избиения он действительно падал на пол коридора, однако головой ни обо что не ударялся, падал на плечо (том 3 л.д. 206).

Согласно выводам проведенной в судебном заседании комиссионной судебно-медицинской экспертизы, возможность образования субдуральной гематомы у потерпевшего при его падении с высоты собственного роста и ударе головой о твердую поверхность не исключается, однако наиболее вероятным является ее образование в результате ударов по голове твердыми тупыми предметами - ногами, кулаками.

Этот вывод комиссией экспертов сделан на основании характера повреждений в области головы: так, субдуральная гематома обнаружена у потерпевшего в правой лобно-теменно-височной области, в той же правой лобной области зафиксирован и ушиб мягких тканей, что свидетельствует о нанесении удара в эту область.

При падении на плечо образование выявленной у С. субдуральной гематомы маловероятно, поскольку контакт с твердой поверхностью в этом случае либо отсутствует, либо – незначителен (том 3 л.д. 251, 252).

Данная экспертиза проведена комиссией из трех экспертов, два их которых имеют высшую категорию, один – первую категорию; со значительным стажем работы у каждого из экспертов – 17 лет, 22 года и 27 лет.

Учитывая объем и качество представленных на экспертизу материалов, методы и методики экспертного исследования, аргументированность выводов и соответствие их иным доказательствам по делу, квалификацию каждого из экспертов, входящих в комиссию, суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о правильности заключения и соответствия выводов экспертизы фактическим материалам.

Вопреки утверждениям адвоката Алексеева О.А. в кассационной жалобе, назначение комиссионной судебно-медицинской экспертизы в судебном заседании отвечало требованиям, содержащимся в части 4 статьи 283 и части 2 статьи 207 УПК РФ.

Согласно части 2 статьи 207 УПК РФ, в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.

В соответствии с положениями части 4 статьи 283 УПК РФ суд по ходатайству сторон либо по собственной инициативе назначает повторную либо дополнительную судебную экспертизу при наличии противоречий между заключениями экспертов, которые невозможно преодолеть в судебном разбирательстве путем допроса экспертов.

Как усматривается из материалов уголовного дела, в проведенных по делу судебно –медицинских экспертизах имелись существенные противоречия, касающиеся механизма образования у потерпевшего субдуральной гематомы, причинившей тяжкий вред здоровью потерпевшего.

Так, по заключению первоначальной судебно-медицинской экспертизы № от 14.09.2010г., проведенной экспертом Великолукского межрайонного отделения СМЭ У., имевшиеся у потерпевшего телесные повреждения, в том числе субдуральная гематома в правой лобно-височной области со смещением срединных структур головного мозга влево, субарахноидальное кровоизлияние могли образоваться при указанных в обвинении обстоятельствах - при нанесении не менее 10 ударов твердыми тупыми предметами в область головы (том 2 л.д. 35-36).

В судебном заседании 02.02.2011г. эксперт У. при его допросе указал, что указанная в заключении черепно-мозговая травма у потерпевшего образовалась, скорее всего, не от ударов в область головы, а в результате инерционной травмы – при падении и ударе левой областью головы о твердый предмет (том 3 л.д. 206).

По заключению судебно-медицинской экспертизы № от 04.02.2011г., проведенной экспертом Великолукского межрайонного отделения СМЭ Ш. – образование субдуральной гематомы у потерпевшего не могло быть получено от ударов ногами и руками по голове потерпевшего (том 3 л.д. 222 оборот).

Поскольку в выводах экспертов содержались существенные противоречия, суд обоснованно назначил по делу комиссионную экспертизу, на разрешение которой поставил вопросы механизма образования черепно –мозговой травмы у потерпевшего.

Иная мотивировка, изложенная в постановлении о назначении экспертизы, а также отсутствие в постановлении о назначении экспертизы указания на то, что она является повторной, само по себе на законность назначения судебно –медицинской экспертизы не влияет и не ставит под качество медицинского исследования и основанные на нем выводы.

Оценка экспертного заключения соответствует общим правилам оценки доказательств, изложенным в части 1 статьи 88 УПК РФ.

С учетом исследованных по делу доказательств и их надлежащей оценки суд первой инстанции обоснованно, по мнению судебной коллегии, пришел к выводу о доказанности вины Гужвая В.П. и Минаева Р.С. в разбойном нападении, совершенном группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Действия осужденных правильно квалифицированы по ст. 162 ч. 4 п. «в» УК РФ.

Выводы суда о виновности Гужвая В.П. в неправомерном завладении транспортным средством, сопряженным с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, а также в совершении грабежа, основаны на совокупности исследованных и изложенных в приговоре доказательствах и по существу осужденным не оспариваются,

Между тем, в кассационном представлении заместителя прокурора Великолукского района Левина В.А. правомерно поставлен вопрос о необходимости переквалификации действий Гужвая В.П. на более мягкий уголовный закон.

Так, при постановлении приговора 14 марта 2011 года, суд первой инстанции не принял во внимание, что с 11 марта 2011 года вступили в действия изменения, внесенные в санкцию части 1 статьи 161 УК РФ, согласно которым снижен нижний предел наиболее строгого вида наказания - лишения свободы, а потому данный уголовный закон, как смягчающий уголовное наказание, подлежал применению согласно полоджениям ст. 10 УК РФ.

С учетом этого судебная коллегия считает необходимым изменить приговор в этой части и переквалифицировать действия Гужвая В.П. со ст. 161 ч. 1 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года №26-ФЗ.

При этом судебная коллегия не находит оснований для снижения назначенного наказания с учетом как характера и степени общественной опасности содеянного, так и данных о личности Гужвая В.П., а также с учетом применения к нему положений статьи 18 УК РФ – ни по ст. 161 ч. 1 УК РФ, ни по совокупности преступлений.

Судебная коллегия полагает, что назначенное обоим осужденным наказание отвечает общим требованиям назначения уголовного наказания и является справедливым по своему размеру, и, руководствуясь ст.ст. 379 и 382 УПК РФ,

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Великолукского районного суда от 14 марта 2011 года в отношении Гужвая В.П. изменить: переквалифицировать его действия со ст. 161 ч. 1 УК РФ в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года №26-ФЗ.

В остальной части приговор в отношении Гужвая В.П. и Минаева Р.С. оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи