Судья Машаев Ф.Г. Дело № 22 - 7344
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Пермь 14 октября 2010 года.
Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Белозерова В.А., судей: Бабушкина О.А., Клюкина А.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление прокурора Бардымского района Сакаева А.Г. и кассационную жалобу осужденного Арисова И.Н. на приговор Бардымского районного суда Пермского края от 26 августа 2010 года, которым
Арисов И.Н., родившийся ДАТА, в ****, ранее не судимый,
осужден по ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима.
Заслушав доклад судьи Клюкина А.В. об обстоятельствах дела и доводах кассационных представления и жалоб, выслушав объяснение осужденного Арисова и адвоката Панькова В.В., поддержавших доводы кассационной жалобы, мнение прокурора Кочетовой Е.А., полагавшей приговор изменить по доводам представления, а кассационные жалобы оставить без удовлетворения, судебная коллегия
установила:
Арисов И.Н. признан виновным в умышленном убийстве К. и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Т., совершенных 5 февраля 2010 года в доме по адресу: **** при обстоятельствах, которые были установлены судом и изложены в приговоре.
Прокурор Сакаев А.Г. в кассационном представлении поставил вопрос об изменении приговора путем исключения неправомерно признанного судом отягчающего наказания обстоятельства по ч. 1 ст. 111 УК РФ «в связи с выполнением потерпевшим общественного долга» и соответственно снижения наказания.
Осужденный в своей кассационной жалобе и дополнениях к ней, ставит вопрос об изменении квалификации его действий на ст. 108 и ст. 114 УК РФ, предусматривающих ответственность за убийство и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенных при превышении пределов необходимой обороны соответственно. Не отрицая того, что именно он нанес удары ножом К. и Т. и причинил им ранения, которые повлекли наступление смерти и причинение тяжкого вреда здоровью, осужденный утверждает, что судом неправильно были установлены фактические обстоятельства дела, не были опровергнуты его показания о том, что он подвергся нападению со стороны потерпевших и, нанося им удары ножом по ногам и в живот, действовал в состоянии необходимой обороны.
В жалобе осужденный отмечает, что в суде не были допрошены трое свидетелей: Н., У., Н1., в деле нет справок о его лечении в ***, показания других свидетелей судом объективно оценены не были.
Государственный обвинитель заместитель Бардымского прокурора Мусабиров Н.Ф. в своих возражениях просит кассационную жалобу осужденного Арисова И.Н. оставить без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив кассационное представление и жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
Доводы жалобы осужденного в части того, что не были допрошены свидетели: Н., У., Н1., следовательно, их показания нельзя признать допустимым доказательством заслуживают внимания лишь в части показаний двух последних свидетелей. При этом, судебная коллегия исходит из того, что в силу ст. 240 УПК РФ были непосредственно исследованы в судебном заседании.
С учетом указанного требования закона ссылка в приговоре на показания свидетелей, данных при производстве предварительного следствия или в ином судебном заседании, допустима только при оглашении судом этих показаний в случаях, предусмотренных ст. 281 УПК РФ.
Как следует из протокола судебного заседания, показания данных свидетелей, при отсутствии возражений со стороны всех его участников, были оглашены судом на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ, ввиду их неявки, что соответствуют требованиям закона.
Вместе с тем, суд не учел того обстоятельства, что допрошенные в период предварительного расследования свидетели У. и Н. (т. 1л.д. 100-105, 106-111), и показания которых приведены в приговоре в качестве доказательств виновности Арисова, не достигли 14 летнего возраста и, в силу ч. 1 ст. 191 УПК РФ должны были быть допрошены с обязательным участием педагога, однако, как следует из протоколов данных следственных действий, педагог в допросах участия не принимал.
Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований настоящего кодекса, являются недопустимыми, не могут быть положены в основу обвинения.
Поскольку показания свидетелей У. и Н. получены с нарушением норм уголовно-процессуального закона, они подлежат исключению из описательно-мотивировочной части приговора.
Оснований для признания недопустимыми доказательствами показаний Н. не имеется.
Судебная коллегия считает, что исключение показаний свидетелей У. и Н. из числа доказательств, не влияет на выводы суда первой инстанции о виновности осужденного в совершении инкриминируемых ему деяний, поскольку по делу имеется совокупность иных исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательств, полученных при соблюдении требований уголовно-процессуального закона, проверенных в судебном заседании и приведенных в приговоре, являющихся допустимыми, достоверными, и в целом достаточными для таких выводов.
Так, доказательствами виновности осужденного являются: показания подсудимого в суде, его показания в качестве подозреваемого, исследованные в суде в связи с выявленными противоречиями между ними; а также явка с повинной Арисова и протокол проверки его показаний на месте в части того, что именно он нанес ножевые ранения обоим потерпевшим; а также показания потерпевших, свидетелей, письменные доказательства.
Потерпевший Т. в судебном заседании при проведении очной ставки с Арисовым, и на следственном эксперименте, сообщил о том, что после ссор между К. и А., те успокоились, продолжали выпивать спиртное, он в силу опьянения начал засыпать, но услышав крик К.: «Идиот, ты что делаешь?» и, подняв глаза, увидел, что Арисов наносит удар ножом в область живота К. отчего тот сгибается. Он, хватаясь рукой за нож, попытался остановить Арисова, но тот, вырывая нож, ударил его в грудь, а после того, как он упал, и попытался защищаться ногами, нанес несколько ударов ножом уже по ним.
Потерпевшая К. показала, что утром 5 февраля 2010 года Арисов и ее муж с которым проживали в разных домах, ушли от нее вместе. 6 февраля от Х. узнала, что муж убит.
Свидетель Х. сообщил, что ночью 6 февраля 2010 года после того, как узнал от Т., что К. убит, пришел в дом последнего, увидел труп с ранами на ноге, животе и груди, и Т., сидящего на диване с тряпкой, испачканной кровью. Попытки найти нож дома, на улице результатов не дали.
Свидетель Т. сообщил, что зайдя в дом К. ночью, увидел того лежащим мертвым на полу, а раненного Т. сидящим на диване.
Свидетель Г. показал, что около 23 часов 5 февраля 2010 года к нему пришел в окровавленной одежде и с раной на голове Арисов и сказал, что был избит в д. ****.
Свидетель Н. пояснил, что 05 февраля 2010 года начиная с 14.00 часов он, Арисов, К. и Т. употребляли спиртное. После ухода Т. еще за спиртным, Арисов обозвал его «константиновской крысой», а он, обидевшись, кулаком правой руки нанес один удар по левой стороне лица Арисова. Когда Арисов упал на правый бок между кроватью и столом, на того сверху коленями в левый бок прыгнул К., после чего те стали бороться, нанося друг другу удары. Он разнял их, они встали с пола, успокоились и, когда вернулся Т., продолжали распивать спиртное. К. и Арисов после ссоры снова стали драться, они и Т. их разняли, успокоили. После 18 часов он ушел.
Свидетель В. сообщил, что он совместно с потерпевшими, Н. и Арисовым употреблял спиртное до 18 часов 5 февраля 2010 и каких - либо ссор в доме не было. Около 1 часа ночи 6 февраля 2010 года к нему домой с раной на лице пришел Т., и сказал, что К. умер.
Свидетель Т. видела, как около 20 часов 5 февраля 2010 года, проходивший мимо клуба мужчина, подошел к У. и Н., после чего дети сказали ей, что вся одежда того мужчины в крови.
Исследованы судом и письменные доказательства.
Протокол осмотра места происшествия дома № ** по ул. **** во время которого обнаружены: труп К. со следами ножевых ранений на теле, пятна вещества красно - бурого цвета, стеклянная бутылка.
Заключение судебно-медицинского эксперта, установившего, что смерть К. наступила от колото-резаных ранений левого бедра с повреждением бедренной артерии, бедренной вены, проникающего колото-резаного торакоабдоминального ранения справа с повреждением правого купола диафрагмы, сквозным повреждением правой доли печени, поверхностным повреждением желудочно-ободочной связки, непроникающего колото-резаного ранения грудной клетки слева, с последующим массивным наружным и внутренним кровотечением, острой кровопотерей, обескровливанием организма.
Заключение судебно-медицинского эксперта, установившего, что у Т. имелись проникающее колото-резаное ранение грудной клетки справа, малый гемоторакс, пристеночный пневмоторакс справа, непроникающее колото-резаное ранение груди справа, резаные раны волосистой части головы, шеи, правой голени. Все эти повреждения образовались от не менее шести травматических воздействий орудия (предмета) с колюще-режущими свойствами, типа клинка ножа, оцениваются в совокупности, повлекли за собой тяжкий вред здоровью по критерию опасности для жизни.
Протокол освидетельствования Арисова И.Н. которым зафиксировано, что вокруг левого глаза кровоподтек синюшного цвета, в области угла левого глаза ссадина 0,5x0,3см. В теменно-височной области справа кровоподтек 3x4см. На ладонной поверхности пятого пальца левой кисти поперечная поверхностная рана 1x0,3см. Пальпация 8-9 ребер слева умеренно болезненно по средне подмышечной линии, дыхание везикулярное, менингиальных знаков нет. Рентгенография легкого - перелом 8,9 ребер. Рентгенография черепа в двух проекциях -перелома не обнаружено. Диагноз: ушибы, ссадины мягких тканей лица, волосистой части головы, резаная рана 5 пальца левой руки, закрытая травма гуди, перелом 8-9 ребер слева (том 1л.д. 31-35).
Заключения судебно-медицинского эксперта в отношении Арисова И.Н. согласно которого у него имелись кровоподтек в области левого глаза, ссадина в области левого глаза, ушиб мягких тканей лица. Эти повреждения образовались от однократного травматического воздействия поверхности твердого предмета, возможно, от удара кулаком, не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья, не квалифицируются как вред здоровью. Резаная рана пятого пальца левой руки, которая образовалась от однократного травматического воздействия какого-то приостренного предмета, не повлекло за собой кратковременного расстройства здоровья, не квалифицируется как вред здоровью. Закрытые переломы восьмого, девятого ребер слева со смешением отломков, свернувшийся малый гемоторакс слева, которые образовались от однократного травматического воздействий поверхности твердого тупого предмета, возможно, от удара коленями, повлекли за собой тяжкий вред здоровью по критерию опасности для жизни.
Протоколы изъятия, осмотра одежды Арисова, зафиксировавших на ней следы крови и повреждения в районе рукава куртки.
Заключение эксперта биолога о том, что обнаруженная на одежде Арисова кровь могла произойти от К., Т., обоих вместе и Арисова.
Протокол осмотра мобильного телефона Арисова, из которого следует, что вызов «скорой помощи» или других специальных служб по нему не осуществлялся.
Протокол очной ставки между Н.. и Арисовым И.Н. в ходе которой Н. дал показания аналогичные вышеизложенным.
Сообщения в дежурную часть ОВД о том, что 6 февраля 2010 года в 00 часов 25 минут обнаружен труп К., и в 3 часа 20 минут в приемный покой больницы из д. **** доставлен Т..
Вопреки доводам жалобы, исследованные в судебном заседании доказательства, в том числе и показания потерпевших Т., К., свидетеля Н., достоверность которых осужденный фактически оспаривает в своей кассационной жалобе, получили в приговоре объективную и мотивированную оценку.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на объективность вывода суда о доказанности виновности Арисова, отразиться на правильности квалификации его действий, в период предварительного следствия и судебного заседания кроме тех, о которых указано выше, допущено не было.
У суда не было никаких оснований не верить показаниям потерпевшего Т., свидетеля Н. и других, поскольку они носили последовательный, логичный характер, дополняли друг друга и в совокупности с письменными доказательствами устанавливали одни и те же обстоятельства. Суд правильно признал несостоятельным утверждение Арисова о том, что ножевые ранения К. и Т. он причинил, защищаясь от ударов ножом, нанесенных ему К., который порезал его палец и куртку, а Т. ударил ножом, когда тот, избивая его, сломал ребра.
Из показаний свидетеля Н. следует, что после его удара Арисов упал на пол, тогда на него набросился К., ударившись в бок коленом. Этот момент не отрицает и сам подсудимый. Т., которому стало известно об этом со слов Н. подтвердил это. Сам Т. категорически заявлял, что не избивал Арисова. Показания потерпевшего и свидетеля согласуются с заключениями эксперта о механизме получения травм Арисовым -всех повреждений на лице - в результате одного удара и перелома ребер - не исключено, что в результате удара коленями. При таких обстоятельствах вывод суда, что перелом ребер подсудимый получил в результате действий К., ссадину в области левого глаза, ушиб мягких тканей лица в результате действий Н., но до исследуемого события, поскольку после этого и, осужденный и потерпевшие продолжали употреблять спиртное, а резаную рану пятого пальца левой руки и порез куртки Арисов И.Н. мог получить в результате активного сопротивления со стороны Т., судебная коллегия находит правильным.
Поскольку освидетельствование Арисова после задержания было проведено врачом-хирургом, и оснований сомневаться, что им не были описаны и зафиксированы все имеющиеся у Арисова повреждения нет, судебная коллегия находит доводы осужденного об обратном, и наличии неоцененных экспертом и судом справок из больницы, несостоятельными и отвергает. Не соответствуют действительности и доводы осужденного о том, что экспертиза в отношении него не проводилась, поскольку заключения судебного медицинского эксперта в деле имеются. Выводы эксперта категоричны, основаны на непосредственном исследовании медицинских документов, материалов дела и оснований для признания их недопустимыми доказательствами не имеется. Представленная осужденным суду кассационной инстанции справка о наличии у него повреждений, указанные выше доказательства не опровергает.
Другие доказательства, также исследованные судом, о не виновности Арисова не свидетельствуют.
Следовательно, каких-либо объективных данных, подтверждающих показания Арисова о том, что К. и Т. одновременно с двух сторон или каждый по отдельности наносили множественные удары по лицу, спине, телу, хватали за горло, душили его, нет. Причинение тяжкого вреда здоровью Арисова имело место, но до исследуемого события, следовательно признать его действия необходимой обороной в силу ст. 37 УК РФ нельзя.
Также суд дал надлежащую оценку показаниям Арисова и по орудию преступления. Арисов первоначально утверждал, что К., схватив нож со стола, стал размахивать им, после того, как его повалили, он вытащил из кармана свой нож и удары наносил им, а потом выкинул его. Затем стал утверждать, что нанес удары К. кухонным ножом, схватив его со стола. В ходе осмотра места происшествия ножи в доме обнаружены не были, хотя из показаний свидетелей Н., В. следует, что во время употребления спиртного на столе в доме К. лежал один нож. То есть, суд правильно признал установленным, что других ножей, кроме того который вначале применил, а затем от которого избавился осужденный, не было.
То обстоятельство, что К. не позволял Арисову уйти из его дома, не свидетельствуют, что он преследовал противоправные цели, поскольку исходя из показаний Т. и Н. и самого Арисова, К. объяснял это нежеланием отпускать осужденного в дорогу в темное время суток.
Показания потерпевшей К. о том, что ее муж был агрессивен, имел нож, ругался с ней, не говорит о том, что он применил нож в отношении Арисова.
Утверждение Арисова, что К. уже стрелял по его дому из ружья является голословным.
Иные доказательства, порочащие потерпевшего, отсутствуют.
Другие доводы осужденного сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.
Таким образом, ни одно из представленных доказательств не осталось без оценки, данной в соответствии с требованиями закона, выводы суда подтверждены доказательствами исследованными в судебном заседании, суд учел все обстоятельства которые могли существенно повлиять на его выводы, не заложив в приговор существенных противоречий, указал основания по каким принял одни доказательства и отверг другие. Поэтому судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы о том, что суд неправильно установил фактические обстоятельства дела.
Иная оценка этих доказательств осужденным сама по себе не предусмотрена процессуальным законом в качестве обстоятельства, влекущего отмену приговора суда.
На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции в достаточной степени исследовал позицию стороны защиты о совершении Арисовым убийства К. и причинении тяжкого вреда здоровья Т. при превышении пределов необходимой обороны, правомерно признал ее несостоятельной, и обоснованно отверг требования о необходимости переквалификации действий Арисова на ст. 114 УК РФ.
Суд правильно указал, что осужденный совершил действия непосредственно направленные на лишение жизни потерпевшего К., и причинение тяжкого вреда здоровью Т., поскольку умышленно нанес первому не менее четырех ударов, второму не менее шести ударов ножом, причинил им опасные ранения, которые и явились причиной наступления смерти К. и получения тяжкого вреда здоровью Т.. Именно характер совершенных Арисовым действий, производство неоднократных ударов ножом в жизненно важные части тела (в голову, живот, грудную клетку, ноги), в отсутствии каких-либо объективные доказательств того, что он подвергался нападению, либо имелась угроза такого нападения, и его жизни что-нибудь угрожало, свидетельствует об умысле Арисова на лишение жизни и причинение тяжкого вреда здоровью данных потерпевших, поэтому суд первой инстанции правильно квалифицировал действия осужденного Арисова по ч. 1 ст. 111 УК РФ соответственно.
При назначении виновному наказания суд, в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, обстоятельства смягчающие наказание.
Суд учел то, что Арисов ранее не судим, положительно характеризуется, и обоснованно признал обстоятельством смягчающим наказание - явку с повинной, которая была приведена в приговоре в качестве одного из доказательств виновности осужденного.
Вместе с тем, суд, принимая решение о признании в качестве обстоятельства отягчающего наказание по эпизоду в отношении Т. «совершение преступления в отношении лица при выполнении общественного долга», в нарушение требований закона никак его не мотивировал, поэтому судебная коллегия соглашается с доводами кассационного представления и, полагает необходимым исключить из приговора признание данного обстоятельства в качестве отягчающего наказание.
С учетом внесенных в приговор изменений, судебная коллегия находит возможным смягчить назначенное Арисову наказание как по ч. 1 ст. 62 УК РФ при его определении судом соблюдены.
Также следует отметить, что в соответствии с п. 10 ст. 307 УПК РФ это решение в приговоре должно быть мотивировано. Однако, эти требования закона судом также не выполнены, поскольку в описательно-мотивировочной части приговора суд не привел обоснование своих выводов о необходимости возмещения материального вреда именно муниципальному медицинскому учреждению «***», не указал конкретные доказательства, которые бы подтверждали факт причинения преступлением вреда данному учреждению и в каком размере, не сослался на примененные нормы закона, хотя это требовалось.
При таких обстоятельствах приговор в части разрешения гражданского иска подлежит отмене, а дело в этой части - направлению на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Помимо приведенных в настоящем определении нарушений, которые в свою очередь не ставят под сомнение законность, обоснованность и справедливость состоявшегося по делу судебного решения в целом, иных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих его отмену, не имеется. Предусмотренные законом права подозреваемого, обвиняемого и подсудимого, его право на защиту от предъявленного обвинения, в том числе и в период предварительного расследования были реальны обеспечены.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Бардымского районного суда Пермского края от 26 августа 2010 года в отношении Арисова И.Н. изменить, исключить из описательно мотивировочной части приговора:
ссылку на показания свидетелей У. и Н.; ссылку на признание при назначении Арисову И.Н. по ч. 1 ст. 111 УК РФ отягчающим наказание обстоятельством «совершение преступления в отношении лица при выполнении общественного долга».
Смягчит наказание, назначенное Арисову И.Н. по ч. 3 ст. 69 УК РФ до 11 лет 10 месяцев лишения свободы.
Этот же приговор в части гражданского иска отменить, направить дело в этой части на новое рассмотрение в тот же суд в порядке гражданского судопроизводства.
В остальном приговор в отношении Арисова И.Н. оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного Арисова - без удовлетворения, кассационное представление прокурора Сакаева А.Г. - удовлетворить.